Еще бы... Сулверш очень хорошо знал, что в Расчетчике, где все тайное
становится явным, господин  Глор  расскажет  о  происшествии  в  ремонтной
камере.



                                   УДАР

     Странное  дело!  Когда  начальник  Охраны,   "дрессированный   неск",
поступил против совести, Севка ощутил горечь и досаду. Он шел  на  риск  и
выиграл, но... Стало вроде бы жутко. Сулверш был отважен, предан делу -  и
струсил. Своих сограждан он боялся  сильнее,  чем  врагов  Пути.  Но  Джал
фыркнул: _с_о_г_р_а_ж_д_а_н_е_! Шеф и  Диспетчер!  Этой  пары  испугаешься
поневоле... Сейчас, восстанавливая в уме короткий разговор с  Диспетчером,
он подумал: а что, если Первый Великий все-таки задумал сменить  командора
Пути? И возня вокруг Глора - вдруг она тоже неспроста? Вдруг его  подсунул
Диспетчер, употребив для этого Джерфа, а  когда  Глор,  наоборот,  устроил
охоту за Светлоглазым,  его  решили  убрать?  Нет-нет,  такой  вариант  не
исключен... Неуловимая наглость, проскальзывающая на смазливой роже  Шефа,
- откуда оная Командор подобрался. Спросил:
     - Что у тебя еще? Кого следующего в Расчетчик намечаешь?
     Гаргок поправил каску.
     - Я понимаю раздражение вашусмотрительности. Однако имею  доложить  и
более приятные новости...
     - Ну, докладывай.
     - Слушаюсь. У этого субъекта - я имею в виду Джерфа - очевидно,  была
электронная отмычка. В гараже Третьей Монтировочной  он  похитил  амфибию.
Невзирая  на  ураган,  ушел  по  воздуху  к  побережью.  Амфибия  госпожи,
госпожи... а, госпожи Тачч. Новейшая модель. Мой  агент  преследовал  его,
борясь с ветром...
     - И потерял, конечно. Владелица амфибии арестована?
     Гаргок покачал каской.
     - В момент похищения она  находилась  при  особе  Первого  Диспетчера
Третьей Монтировочной.  Она  вне  подозрений.  Первый  проводил  испытания
реактора.
     Понятно. Во время  таких  испытаний  вся  связь  отключается.  Ловко.
Ловко, клянусь горячей и холодной тягой! Все-таки госпожа Тачч...  Неужели
цепочка была такой простенькой? Джерф - Тачч - "старый  гунеу"  -  Великий
Десантник? Простота - признак гениальности...
     - Разрешите показать донесение? - спросил Гаргок.
     Читающий аппарат заработал. "Преследуемая амфибия  ушла  под  воду  в
русле реки на ближнем подходе к гравилетной станции Юг.  До  моей  команде
субмарины морской Охраны двинулись к устью реки. Им не удалось  обнаружить
амфибию из-за сильнейшего шума, создаваемого ураганом и волнением. (Смотри
донесение командира группы субмарин "Юг".) Со своей стороны,  мы  вошли  в
воду северней преследуемого, дабы  преградить  ему  путь  вверх  по  реке.
Продвигаясь к югу, преследуемого не  обнаружили.  На  траверсе  подводного
маяка Юг-011 поступило донесение  морской  Охраны  о  подводном  взрыве  в
квадрате 011-25. Точное место взрыва не установлено.  По  характеру  взрыв
напоминает распыление Мыслящего (смотри упомянутое донесение)..."
     Севка удержался - не упал лицом на пульт и не заорал. Бандит распылил
Машку. Когда его обложили субмарины, он распылил  Машку.  Просто  так,  по
злобе и подлости. Ты приказал меня преследовать, я распылю  твою  подругу.
"Это я убийца, - думал Севка. - Надо было вернуться на  Землю,  надо  было
все бросить, а я остался..."
     - Я вишу, ваша предусмотрительность пришли к тому же выводу, как и я,
- донесся до него голос Шефа. - Если предполагать, что Мыслящий  Железного
Рога находился при нем, то...
     На спутнике Сторожевом,  в  кабинете  Гаргока,  что-то  покатилось  и
звякнуло - с таким страшным лицом Великий командор придвинулся к экрану.
     - Молчать! Слушать! Бездарность, чурбан... Твое счастье - ты подчинен
Диспетчеру,  не  мне.  Но  м-мерзавца  Джерфа  я  бы   _с_о_в_е_т_о_в_а_л_
разыскать. Настоятельно бы советовал, ваше высокопревосходительство.
     Гаргок торопливо кланялся.
     - Приложим все усилия, вашусмотрительность. От госпожи Тачч поступила
жалоба - пропала амфибия, утерян маршрут к ее новому ботику для  подводной
охота... И еще, ваше настоятельное желание...
     - Я вас не задерживаю, - сказал командор Пути и выключил экран.
     Так на пятые сутки после прибытия на  планету  Севка  остался  совсем
один.




                        ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КОМАНДОР ПУТИ


                      ЗЕМЛЯ. ОПЕРАЦИЯ "ТРОЙНОЕ ЗВЕНО"

     Начальник Центра приехал в Тугарино на рейсовом автобусе,  как  самый
обыкновенный гражданин. И он сам и его спутники  -  три  человека  -  были
одеты в гражданское платье, безупречно имитирующее местную  моду.  Молодые
офицеры натянули тесные брюки с неудобными поперечными  карманами.  Зернов
был в  темном,  сильно  поношенном  костюме,  профессионально  испачканном
канифолью.  При  себе  имел  журнал   "Радио"   и   фибровый   чемоданчик.
Обыкновенный мастер по ремонту радиоприемников...
     В тот  же  день  парашютная  дивизия  получила  приказ:  с  рассветом
покинуть Тугарино. Контрольные посты на дорогах, снабженные рентгеновскими
аппаратами, оставались. Но пришельцы, застрявшие в городе, этого знать  не
могли.
     Со своей стороны, Зернов не мог знать наверняка, что в  Тугарине  еще
есть пришельцы. "Тройное  звено"  было  капканом,  наугад  поставленным  у
волчьего логова.  Неизвестие,  живут  ли  волки  в  этой  поре...  Правда,
сценарий операции разыгрывался на вычислительной машине  и  сулил  высокий
процент успеха.
     За три часа до группы  Зернова  в  Тугарино  вернулся  из  областного
центра счастливый молодой человек - главный инженер молочного  завода.  Он
получил изумительное предложение. Отправиться в Южную Америку - пустить  в
код такое же предприятие, каким он руководил в Тугарине. Завод существовал
на  самом  деле,  и  заграничный  паспорт,  командировка  и  прочее   было
настоящим.  Молодой  инженер  не  подозревал,  что  участвует  в  операция
"Тройное звено" под кличкой "Ходок", как приманка. Он был в восторге -  то
и дело вынимал из кармана и рассматривал свой паспорт и авиационный  билет
Москва - Гуаякиль через Брюссель, Лондон, Гавану.  Он  должен  был  лететь
через два дня и  прибыть  в  Москву  всего  за  три  часа  до  отправления
самолета. Так ему посоветовали в обкоме.  Еще  ему  советовали  молчать  о
своей командировке, - в городе особое положение, то да се...
     Зернов  беспокоился,  как  бы  Ходок  не  воспринял  последний  совет
чересчур серьезно. Впрочем, на такой  случай  имелись  люди  -  оповестить
город, что инженер улетает в "загранку".
     Утром, когда из Тугарина с фырканьем  и  ревом  вытягивалась  колонна
бронетранспортеров, к Зернову постучался Степа Сизов.
     Начальник Центра устроился в пустой квартире Анны Егоровны. Удобно со
всех точек зрения - соседей нет, а телефон есть. Документы у Зернова  были
выписаны  на  Владимирского  М.  Т.,  двоюродного  брата  докторши,  якобы
приехавшего в отпуск. Под рукой был тир,  в  котором  по-прежнему  работал
Сурен Давидович и всегда крутились Степа Сизов и Алеша Соколов. Им повезло
еще раз. В "Тройном звене" они оказались главными действующими лицами.
     - ...Товарищ Первый, доброе утро, - поздоровался Степан. - Я  вас  не
разбудил? Ходок уже на заводе.
     - Естественно, он  главный  инженер,  -  сказал  Зернов  с  некоторым
недоумением - Дела, как я понимаю.
     - Наверно, дела... Там его невеста работает, в  техотделе,  -  сказал
Степан. - Знаете, да? А он с ней вчера видался?
     Мальчики начали следить  за  Ходоком  с  утра.  Вечером  он  был  под
контролем оперативных сотрудников. Зернов сказал:
     - Он вчера к ней заходил. Почему тебя это интересует?
     - Мы видели ее. Она Десантник.
     - Вот как... - Зернов сложил кончики пальцев и взглянул куда-то вбок.
- Не выдаешь ли ты желаемое за действительное, Степан Григорьевич?
     Степка чуть побледнел и ответил:
     - А мне это не "желательное". Извините.
     - Понимаю, - кротко согласился Зернов. - Как вы оцениваете Ходока? Он
тоже Десантник?
     - Он - нет, товарищ Первый.
     - Ну, великолепно, Степан Григорьевич! Продолжайте с  Алешей  следить
за Ходоком, на невесту не отвлекайтесь. Возьми, пожалуйста, с собой...
     Степан не любил, когда о нем заботились как о малыше. Но этот шоколад
он сунул в карман с удовольствием - не кондитерский, а особый  питательный
шоколад, а Зернов по телефону распорядился, чтобы установили наблюдение за
"Принцессой" - невестой инженера.  Опустив  трубку,  он  сообщил  огромным
часам в прихожей: "Кажется, мы попали в яблочко". Часы  равнодушно  бухали
маятником.
     Операция "Тройное звено" строилась вокруг Ходока.  Десантники  должны
рваться из Тугарина, но до сих пор они вынуждены  были  сидеть  на  месте.
Десантники должны стремиться за рубеж - Ходок давал им шанс попасть  сразу
в южное полушарие. Название операции было выбрано со смыслом. Первое звено
-  мальчики,  умеющие,  как  они  утверждали,  отличать   Десантников   от
обыкновенных людей. Если они только утверждают,  но  не  умеют,  сработает
второе звено - "посредник". Так или иначе,  но  при  отъезде  Ходок  будет
испытан  "посредником".  Наконец,  если  аппарат  исчерпал   свой   ресурс
действия, готовилась третья проверка - рентген и простой обыск. Десантнику
нет  смысла  выбираться  за  рубеж,  не  имея  при  себе  "посредника"   и
кристаллов.
     ...Начальник Центра сидел  в  пустой  квартире.  Сначала  он  пытался
работать. В одиннадцать часов ему позвонил старший по оперативной группе и
доложил, что Принцесса ушла с завода. Зернов оставил  бумаги  и  два  часа
подряд длинными шагами мерил квартиру Анны Егоровны. Такого с ним  еще  не
бывало. Даже в сорок втором году, в Берлине, он умел  работать  всегда:  в
бомбоубежище, на офицерском балу  и  на  конспиративной  квартире,  ожидая
налета  гестапо.  Мера  ответственности  была   другая...   В   тринадцать
пятнадцать   ему   доложили,   что   Ходок   заказал   такси   на   вечер.
Неожиданность... Он должен был ехать ночью и на заводской  машине.  Зернов
попросил выяснить, куда он едет, и опять зашатал от угла спальни  до  угла
прихожей. Но телефон зазвонил сейчас же.
     Помощник Георгия Лукича передал  приказ:  Зернову  вернуться  в  Н...
немедленно, оставив группу.



                             ХОДОК И ПРИНЦЕССА

     К  пяти  часам  вечера  солнце  не  сбавило  жару.  Степка  и  Алешка
устроились в тени, за штабелем досок, сложенных в  глубине  двора.  Отсюда
они видели дорожку, ведущую к дому, и дверь  подъезда.  Валерка  сидел  на
штабеле сверху, не скрываясь, и держал на руках котенка.  Без  Мотьки,  то
есть без котенка, он не пожелал участвовать в операции, и Степан  рассудил
- пусть его. Вид получается непринужденный,  а  Мотька  не  помешает.  Все
равно будет спать. Алешка говорил, что у Веркиного котенка сонная болезнь.
Впрочем, "особый шоколад" Мотька лизала с удовольствием.
     Ходок был дома, и мальчики стерегли его. В пять часов  семь  минут  к
нему пришла Принцесса.
     - Валерик, предупреди Третьего, - шепнул Степан.
     Верха неторопливо пошел со двора. Оперативные сотрудники ждали на той
же улице, в двух сотнях метров от дома Ходока. Когда  мальчик  с  котенком
вышел на улицу, Принцесса как раз постучала в дверь.
     Дом был двухэтажный, старый. Скрипучая деревянная лестница,  крашеные
полы, обои в цветочек. Инженер  стоял  в  своей  старой  комнате,  которая
всегда была к нему добра, я смотрел на дверь. Ступени пели, как в  сказке:
"Снип-снап-снурре..." Вместе с хозяином эту песню слушал книжный  шкаф,  и
комод с литыми ручками, и чужак - светлый  костюм,  висящий  на  шкафу  на
"плечиках". А у Светланы были нежные розовые губы, темные, как орех, глаза
и пшеничные волосы, уложенные замысловатой башней.  Войдя,  она  принялась
поправлять прическу. И капризно отодвинулась, когда он  прикоснулся  к  ее
плечу.
     - Ну вот, снова сердишься, - сказал инженер.
     - Уезжаешь? Вот и уезжай, пожалуйста.
     - Светик, ты же сама говоришь, что повезло...
     Он опять тоскливо обвел глазами комнату. Новый  чемодан  желтой  кожи
выглядывал из-за шкафа, как сообщник.
     - И вовсе я не  сержусь,  -  сказала  женщина.  -  Езжай.  Я  подарок
принесла.
     "Не сердится!" -  скрипнули  половицы.  Светлана  открыла  сумочку  и
достала зеленый цилиндрик.
     - Ох, спасибо... Зажигалка?
     - Вроде, - сказала Принцесса и потянула за нитку.
     Ходок схватился за сердце. Десантница  сильным,  неженским  движением
подхватила его под локти  и  посадила.  Он  пробормотал:  "Здесь  красивая
местность".
     - Линия два, - сказала женщина. - Ты?..
     - Угол шесть. Слушаю тебя, Линия два.
     - Да что слушать, действуй по схеме "Вирус". Получи "посредник", пять
Мыслящих и езжай.
     Они тихо посмеялись. Угол шесть принял "посредник". Спросил:
     - Тебя забрать, Линия два?
     - Пошевели мозгами, - сказала Линия два. - Они только этого  и  ждут,
чтобы мы засыпались... Забрать! Придумаешь тоже!
     - Слушаюсь. - Угол спрятал  "посредник"  в  боковой  карман  пиджака,
висящего на шкафу. Линия два помогала - придерживала  вешалку.  Потом  она
села, высоко завернув юбку и заложив ногу на  ногу,  покачивая  туфлей  на
тонком каблуке.
     - Уф, надоело быть бабой...
     - Все лучше, чем ждать в Мыслящем. Где они?
     - Возьми в сумке. Я не пойду тебя провожать.
     - Как скажешь, Линия два.
     Он  благоговейно  разложил  на  столе  голубые  кристаллы   Мыслящих.
Налюбовавшись, уложил их в пластиковый мешочек, а на вторую обертку пустил
чистый носовой платок. Получился плоский пакетик. Поискав по комнате, Угол
нашел клей. Взял пачку "Беломорканала", высыпал папиросы и уложил  пакетик
в пачку. Аккуратно заклеил, пригладил и в свободное место насовал папирос.
Пачку уложил во второй боковой карман.
     ...Степан посмотрел на часы.  Они  с  Алешкой  щеголяли  в  новеньких
именных часах - подарке Министерства обороны, врученном Первым.
     - Алеха... давай к калитке. Больно долго ждем...
     Алешка выбрался из-за штабелей, юркнул за  калитку  и  прислонился  к
водосточной трубе  на  уличной  стороне  дома.  По  плану  он  должен  был
определить, осталась Принцесса Десантником или  нет.  Предполагалось,  что
она выйдет из дома раньше Ходока.
     Действительно, через несколько минут Линия  два  вышла  из  подъезда,
миновала Алешу и зацокала  каблучками  по  улице,  застроенной  маленькими
домами с палисадниками. Перед одним палисадником сидели  на  лавочке  двое
мужчин, а третий курил, стоя рядом. Он предупредил:
     - Приближаются...
     Валерка примостился  на  свободном  конце  лавочки.  У  него  заметно
дрожали  пальцы.  Он  поглаживал  котенка  -  успокаивал,  хотя  полосатое
крошечное существо мирно спало. Линия два подходила к ним. Алеша  был  еще
далеко, шагах в тридцати. Он поднял руку, показал на женщину.  Тогда  один
из сидящих кашлянул и позвал:
     - Присели бы, девушка... Мы веселые, - и загородил ей дорогу.
     - Нажрался, паразит! - ответила она и шагнула в сторону.
     Тот, кто курил, лениво шагнул вперед и схватил ее за локти  -  сзади.
Сейчас же передний  показал  ей  удостоверение.  Она  рванулась.  Она  так
рванулась, что задний упал, а второй отлетел шага на два.
     - Убивают! - оглушительно завизжала женщина я с невероятной скоростью
побежала обратно, прямо на Алешу. Она  мчалась  так,  как  люди  не  могут
бегать, и удрала бы,  если  б  не  мальчишка.  На  такой  скорости  нельзя
поворачивать. Алешка успел подставить ей  ножку  и  бросился  на  женщину,
когда она покатилась через голову.
     Через секунду на Принцессу надели наручники. Она больше  не  кричала.
Со двора выехала машина, подхватила арестованную и одного из оперативников
и умчалась. Остальные двое вместе с Алешкой скрылись с улицы,  прежде  чем
начали собираться любопытные. Алешка, шмыгая носом и  прихрамывая,  провел
оперативников по дворам к дому Ходока. Один - что показывал  удостоверение
- морщился и потирал локоть. Не задерживаясь во дворе, они опять вышли  на
улицу. Было самое время - по  мостовой,  временами  ныряя  в  тень  старых
тополей,  громыхала  "Волга".  Такси.  Человек  с  удостоверением   сказал
водителю:
     - Клиент будет трудный, Карякин... Вы помогите ему укладывать багаж.
     - Будет сделано, товарищ капитан. Сигнал прежний?
     - Да. Мальчик поднимет руку.
     Капитан повернулся и мелкой, уверенной походкой ушел во двор. Второй,
прежде чем пойти за ним, сказал водителю:
     - Молись, кунак... Сосчитай до тридцати и вкатывай.
     Алеша и  Степан  теперь  сидели  на  досках,  неподвижные,  будто  их
фотографировали. Капитан  встал  за  распахнутой  дверью  подъезда  Второй
оперативник -  за  старым  огромным  тополем.  Водитель  погудел,  вызывал
пассажира.
     Ходок вышел через минуту. Элегантный,  в  новом  светлом  костюме,  с
сияющей улыбкой.  Весело  подмигнул  мальчишкам.  Водитель  поднял  крышку
багажника.  А  Степка  и   Алешка   растерялись   -   улыбается!   Весело,
по-человечьи... Степан даже подался вперед всем телом и чуть  не  развалил
доски, а Ходок увидел это и _з_а_р_ж_а_л_. Знакомым реготом, как ржали  те
трое - в подвале.
     Степан поднял руку. Сейчас же офицеры подступили к машине, и  капитан
сказал:
     - Товарищ Лозовой, здравствуйте. Нам приказано охранять вас по пути в
район...
     ...Алешка схватил Степана за локоть и поволок за штабель, в проходной
двор. До плану операции ям полагалось быть в стороне, но дело  было  не  в
плане - Алешка трясся и губы у него помертвели.
     - Не хочу, - пробормотал он. - Видеть этого не хочу.
     - Какой нежный! - сказал Степан.
     - Нет. Этого жалко, Ходока. Она  его  только  сейчас,  когда  мы  тут
сидели, - понимаешь? А зачем? Мы утром предупредили,  что  она  Десантник.
Зачем ее не взяли сразу?
     - Они думали, мы врем, - сказал Степан. - Перестань трястись!
     - А я ненавижу, когда мне не верят. Не-на-вижу, - сказал Алешка.



                            КРИЗИС НАДВИГАЕТСЯ

     Самолет приближался к  Н...  В  полной  тишине  Зернов  скользил  над
редкими облаками - звук моторов отставал от машины  Из  пилотского  отсека
вылез радист:
     - Начинаем снижение. Для вас шифровка, - и подал Зернову листок.
     "Борт номер... Пассажиру. Тройное звено спаяно.  2+7,  повторяю:  два
плюс семь. Подпись: Второй", - прочел Зернов.  Радиограмма  означала,  что
"Тройное  звено"  прошло  с  успехом  и  взяты  два  "посредника"  и  семь
кристаллов Мыслящих.
     - В полетный журнал можете не вносить, - сказал Зернов радисту и стал
ждать посадки.
     Итак, после операций "Апостол" и "Тройное звено" добычей Центра стали
три одноместных "посредника" и двенадцать "Мыслящих". На свободе гуляют по
крайней мере еще два Десантника как минимум при  одном  "посреднике".  Это
было известно по происшествию с "полковником имярек", который лечил  зубы.
"Надейся из лучшее, рассчитывай на худшее", -  подумал  Зернов.  Предстоит
еще выловить не меньше дюжины Десантников, будем так и  ориентироваться...
О причинах срочного вызова он пока не думал. Вот и  аэродром.  У  дальнего
конца бетонки стояли две легковые машины.
     Звук догнал самолет, наполнил его, и моторы смолкли. Мелькнули фонари
посадочной полосы. И Зернов  рассмотрел  наконец  встречающих.  Трое  были
офицерами сопровождения - подчиненные Ганина. А четвертый был именно  тот,
кого начальник Центра спасался увидеть, - молодой дипломат Краюшкин,  член
комитета девятнадцати.
     Они быстро, привычно расселись по машинам.  Зернов,  Краюшкин  и  два
офицера - в одной, а третий офицер и еще двое, прилетевших с Зерновым, - в
следующей. Краюшкин держал на коленях портфель.
     - Что у вас? - спросил начальник Центра.
     Он был нацелен на новое действие, которое могла потребовать  от  него
служба. Он ощущал даже обычный нервный подъем, своего  рода  готовность  к
вдохновению - собрать воедино все, продуманное в долгие часы анализа,  все
м