реку вброд, потом отъедете
подальше и свернете в лес, только так, чтоб на дороге следов не
осталось. Ну а как Сермяга туда-обратно проедет -  мотор-то услы-
шите -  можете снова на дорогу возвращаться. Только осторожно, он
ведь и второй раз поехать может.
   - А что, кстати, за проселок в тридцати километрах за мостом? -
припомнил Сергей. - Сермяга говорил -  там заброшенные лесозаготовки,
но ведь он врал?
   - Не врал, -  хмуро ответил Лыткарев. -  Там действительно лес
валили. Лагерь там бывший.
   Они вышли на улицу и на носках, стараясь не производить шума,
побежали к дому номер 36. Сергей увидел, что "Фронтеры" перед до-
мом уже нет. Когда они благополучно нырнули в калитку, он спросил
об этом Лыткарева.
   - По официальной информации, вы уехали, -  сообщил он, -  хотя
вряд ли хоть кто-то в городе в это верит. На самом деле ночью вашу
машину отбуксировали лошадьми. Сейчас она, должно быть, уже на дне
озера.
   Сергею представилась эта картина: в черной ледяной глубине -
вросшие в ил ржавеющие остовы машин, сошедших с конвейера в разные
десятилетия и в разных странах; подводное кладбище, могильные па-
мятники всем, кто приезжал в Игнатьев за последние 40 лет...
   - Ждите здесь, -  продолжал Лыткарев, -  сейчас я привезу вело-
сипед и захвачу еду вам в дорогу.
   - А... она не помешает? -  спросил Сергей. Он бессознательно
поддался древнему суеверию, запрещающему произносить имя упыря,
чтобы не привлечь его.
   - Она спит. И я запер ее так же, как вы меня накануне, -  не-
весело усмехнулся он.
   - А окно?
   - Стекло еще не поменяли, она не полезет через осколки. Она
и так уже вчера порезала ноги. У них ведь раны сами не заживают.
   - Тоже нужен донор? -  догадася Коржухин.
   - Да, хотя, если рана не слишком серьезна, для донора это не
смертельно -  он просто будет долго болеть. Но все равно, нужна ми-
лость верхушки... Ладно, не будем терять времени.
   Он вошел в дом, а Сергей и Петька остались снаружи.
   - Их ведь не посадят? -  спросил мальчишка. - Моих родителей?
   - Не должны, -  ответил Сергей. - Они же сами никого не убили.
   Он попытался представить, как же может выглядеть судебный про-
цесс над игнатьевской верхушкой. Ведь юридически они мертвы и, сле-
довательно, неподсудны. Может, их уничтожат прямо здесь, без суда
и следствия, пользуясь тем, что юридически это, опять-таки, не уби-
йство? Или специально ради них внесут изменения в закон? В Америке
бы, наверное, раскопали прецеденты времен средневековых процессов
над ведьмами... А правозащитники бы устраивали демонстрации в их
защиту. "Бред, -  решительно подумал Сергей. - Какой все-таки бред.
Все бы отдал, чтобы сейчас проснуться."
   Из дома вышел Николай Кондратьевич, свозя велосипед по сту-
пенькам крыльца. К раме возле руля была привязана сумка со снедью.
   - Там водочная бутылка, но вы не думайте, в ней вода, -  преду-
предил Лыткарев. - Просто другой тары не нашлось.
   Сергей с сомнением провел рукой по растрескавшейся коже седла.
   - Конечно, дареному коню и все такое, но вы уверены, что он
исправен? Когда я лазил в кладовку, вид у него был не ахти...
   - Во времена моей юности вещи делали прочными и надежными, -
ответил Лыткарев с некоторой все-таки обидой в голосе. - Я смазал
его и накачал шины, так что все будет нормально.
   Они вышли на улицу.
   - Ну... -  начал Николай Кондратьевич, протягивая руку Сергею.
   И в этот момент ночную тишину вспорол треск мотоцикла.
   - А, ч-черт! -  Лыткарев сорвал с плеча ружье. - Ваш побег за-
метили.
   - Может, это не сюда? -  с робкой надеждой предположил Сергей.
   - Куда же еще... Другой дороги из города нет.
   Быстро приближавшийся рев мотора был лучшим доказательством
его слов. Сергей, ухватив за руль велосипед, рванулся к калитке,
но Лыткарев сквозь зубы бросил: "Поздно, он нас уже видит". Самого
мотоцикла, однако, видно не было -  не зажигая фары, он несся по
улице Ленина, словно призрак. "...коммунизма", -  мысленно добавил
Сергей, хотя ситуация к шуткам не располагала. Тот, кто сидел за
рулем, не испытывал особой нужды в свете. Николай Кондратьевич без
особой уверенности пытался прицелиться на звук.
   - Петька, фонарь! -  крикнул Сергей, протягивая руку.
   Но Петька сам вскинул руку с фонарем и нажал на рычажок. Луч
света мазнул по коляске близкого уже мотоцикла (в ней сидел сер-
жант, которого Сергей уже видел в милиции), а затем выхватил из
темноты руль и неестественно бледное лицо Сермяги.
   - В голову! -  крикнул Коржухин, вспомнив, что в ужастиках зомби
убивали именно так. Его крик слился с другим -  "Бросай оружие!";
это кричал напарник Сермяги.
   Практически в ту же секунду громыхнул выстрел. Правый глаз
Сермяги превратился в черно-багровую дыру диаметром с днище ста-
кана; его голову мотнуло назад.
   - Ах ты сука! -  взревел Сермяга, продолжая держать руль ле-
вой рукой, а правой полез за пистолетом. Но прежде, чем он успел
навести оружие, во тьме сверкнул другой выстрел -  это стрелял вто-
рой сержант. Пуля свистнула над правым плечом державшего фонарик
Петьки. Мотоцикл был уже метрах в семи.
   "классный пестик, но он тебе не поможет"
   Лыткарев перевел прицел ниже и выпалил из второго ствола. В
тот же миг громыхнул взрыв: пуля угодила в бензобак. В ослепитель-
ной вспышке пламени брызнули в стороны раскаленные куски железа;
тело Сермяги, разорванное надвое, подбросило вверх и швырнуло,
объятое пламенем, на асфальт. Мотоцикл завалился на правый бок,
проскрежетал по инерции коляской по асфальту и остановился на-
против калитки дома номер 35 на другой стороне улицы, продолжая
гореть. Ручейки пылающего масла, словно щупальца, потянулись к де-
ревянному забору.
   - С семнадцати лет ружья в руках не держал, -  качнул головой
Лыткарев. Он переломил двустволку, сунул руку в карман и вогнал
в стволы два новых патрона. Мера была своевременной, ибо вдали уже
слышался стук копыт.
   - Раз пули их не берут, бейте по лошадям, -  посоветовал Сергей.
-Пешком им велосипед не догнать. Да, но как же вы? -  сообразил он.
   - Обо мне не беспокойтесь, -  мрачно произнес Лыткарев класси-
ческую фразу и повернулся к мальчишке: - Петя, а ты беги отсюда сей-
час же. Ты же видишь, это уже не игрушки.
   - Вот еще, -  фыркнул Петька. -  Я вам нужен. Если что, вы ска-
жете, что взяли меня в заложники.
   Сергей сомневался, что это поможет, однако перекинул ногу че-
рез раму. В этот момент он, однако, понял, что стук копыт прибли-
жается не из центра, а, наоборот, с окраины. Петька и Николай Кон-
дратьевич тоже это поняли и развернулись в ту сторону. В багровых
отсветах пламени фигура всадника казалась воистину апокалипсическим
зрелищем. Всадник крикнул: "Сдавайся, контра!", а затем выстрелил,
и пуля прошла над головой Лыткарева. "Может быть, они специально
не бьют прицельно? -  подумал Сергей. - Потому что им нужны живые
доноры." Лыткарев выстрелил, и лошадь с коротким предсмертным ржа-
нием кувырнулась через голову, вмазывая седока в асфальт.
   Однако тот выбрался из-под лошадиной туши. Его череп был рас-
кроен, и из трещины вытекала бурая жижа, но он встал и поднял пис-
толет.
   Сергей, презирая себя, дрожащей рукой перекрестил монстра.
   - Дурак, -  сказал тот. - Бога нет.
   Лыткарев выстрелил опять, и оружие врага отлетело в траву вме-
сте с двумя пальцами. Мертвец нагнулся, чтобы подобрать пистолет
другой рукой. Лыткарев быстро перезарядил ружье и выстрелил снова,
сразу их двух стволов. Отстреленная по локоть левая рука мертвяка
повисла на сухожилиях, но он, наклонив голову, побежал вперед. Лыт-
карев снова выпалил дуплетом. Нога мертвяка подломилась, и он упал
на асфальт, но продолжал двигаться ползком. Тогда Лыткарев вогнал
еще две пули в уже разбитый череп, и тот разлетелся на куски. Без-
головое тело конвульсивно дергалось, словно по нему пропускали ток,
но уже не пыталось ползти.
   Лыткарев отер пот со лба, а потом полез в карман за новыми
патронами. Тут Сергей заметил краем глаза какое-то движение, по-
вернулся и вскрикнул.
   Сержант, напарник Сермяги, охваченный пламенем, поднимался
на ноги. Огонь яростно пожирал его проспиртованную плоть, и Сер-
гей отчетливо видел черную бугристую корку на месте лица и волос,
однако это не помешало мертвяку навести револьвер -  похоже, это
был "наган", служивший своему хозяину еще с тридцатых -  на Нико-
лая Кондратьевича, который уже никак не успевал зарядить ружье.
   - Не стрелять! -  звонко крикнул Петька, бросаясь между учите-
лем и мертвым стражем игнатьевского порядка. - Я -  Петр Дробышев!
   - Да хоть Егор, -  глухо ответил мертвяк. - Надо будет -  оживят, -
и нажал на спуск.
   Глаза его уже вывалились из глазниц спекшимися шариками, так
что стрелял он на слух -  однако попал. Мальчик упал на спину, от-
брошенный пулей; из пробитого горла фонтаном хлестала кровь.
   Однако это было последнее, что успел сделать гибнущий мерт-
вяк. Его ноги, прогоревшие уже почти до кости, подогнулись, и он
вновь повалился на горящие обломки мотоцикла. Раздалось еще не-
сколько выстрелов -  это взрывались гильзы в охваченном пламенем
револьвере -  и одна пуля даже порвала Сергею штанину, но, кажется,
больше никто не пострадал.
   Николай Кондратьевич присел на корточки возле Петьки. Тот был
еще жив; по щекам его катились слезы боли и страха. Мальчик попы-
тался что-то сказать, но изо рта его лишь выплеснулась кровь. Не
только Лыткарев, но и профессиональный врач уже не сумел бы ему
помочь; все, что мог сделать учитель -  это гладить своего ученика
по голове, пока тот умирал.
   - Николай Кондратьич! -  окликнул его Сергей.
   Тот поднял голову. Мотоцикл догорал, зато подожженный им забор
разгорелся вовсю. И в этом багрово-алом пляшущем свете хорошо было
видно, как, и сверху, и снизу по улице, выходят из своих калиток
те, кто решил исход дела накануне -  соседи Лыткаревых. В руках они
сжимали все тот же сельскохозяйственный инвентарь; огнестрельного
оружия у них, законопослушных игнатьевцев, не было.
   - Назад, холуи! -  крикнул Лыткарев, выпрямляясь в полный рост
и снова загоняя патроны в стволы. - Я перестреляю больше, чем они
согласятся оживить!
   Какой-то бородатый мужик с топором бросился на него -  и тут же
получил пулю в грудь.
   - Сзади! -  крикнул Сергей.
   Лыткарев повернулся и застрелил женщину с вилами, подошедшую
опасно близко. Клац-клац -  новые патроны встали на место.
   - Ну, кто еще?!
   Кажется, больше желающих не находилось. Правда, расходиться
по домам они тоже не спешили.
   - Папа, -  сказал вдруг негромкий голос.
   Николай Кондратьевич и Сергей обернулись. В нескольких шагах
от них, возле открытой калитки, стояла Лида. Ее изрезанная ночная
рубашка висела клочьями; в прорехах были видны глубокие, неестест-
венно-бескровные раны от осколков. В руках она держала пистолет
обезглавленного всадника и целилась в Лыткарева.
   - Положи ружье, папа, -  сказала она. - Пожалуйста.
   - Ты что же, собираешься в меня стрелять? -  невесело усмехнулся
Лыткарев.
   - Я люблю тебя, папа! -  воскликнула она прерывающимся голосом;
если бы она могла, она бы заплакала. - Но ты не знаешь, каково это -
умирать. Я не хочу умирать _снова_! Они убьют меня, пожалуйста, не
заставляй меня стрелять!
   - Даже если б я тебя послушал -  думаешь, на этот раз они бы
мне простили? Ты хочешь, чтобы из меня сделали донора?
   - Нет, папочка, нет, они не сделают, я упрошу их, я буду умо-
лять, они должны понять, что это моя заслуга, они не могут не учи-
тывать, и им нужен учитель, только, пожалуйста, ПОЛОЖИ РУЖЬЕ!
   - Лида, Лида, -  вздохнул Лыткарев. - Что они с тобой сделали.
И с нами со всеми.
   Она опустила пистолет, вздрагивая от своего беззвучного, бес-
слезного плача.
   - Прости меня, папа, -  сказала она. - Ты прав. Они не станут ме-
ня слушать. Не хочу, чтоб ты мучался! -  она вскинула пистолет и
выстрелила почти в упор.
   Тяжелый удар в грудь отбросил Николая Кондратьевича назад. Но,
уже падая, он успел в последний раз нажать на спусковой крючок. Два
ствола жахнули одновременно, снося Лиде верхнюю половину черепа.
   От ее лица остались только губы и подбородок. Что-то скользкое
и дурно пахнущее шмякнулось на щеку Сергею. Рука, державшая писто-
лет, разжалась, и оружие выпало на асфальт. То, что было некогда
Лидой, растопырив руки и отвратительно дергаясь, медленно побрело
по улице Ленина -  мимо шарахнувшегося в ужасе Коржухина, мимо рас-
ступавшихся игнатьевцев, в сторону центра.
   Надо отдать должное Сергею -  он пришел в себя раньше, чем его
враги. Он нагнулся и схватил ружье, одновременно засовывая руку в
карман мертвого Лыткарева. Но там больше не было патронов. Тогда
Сергей схватил пистолет, оброненный Лидой.
   - Назад, суки! -  заорал он страшным голосом, седлая велосипед,
и выстрелил в первого попавшегося. Вооруженный лопатой дедок, как
видно, рассчитывавший на последний шанс заработать бессмертие, со-
гнулся и упал на колени, прижимая руки к окровавленному животу.
   Сергей мчался по улице, изо всех сил работая педалями. Левой
рукой он держал руль, а правой стрелял по тем, кто пытался прегра-
дить ему дорогу. Не все выстрелы вышли столь же меткими, как пер-
вый, но, похоже, должный эффект они производили. Однако настал, ра-
зумеется, момент, когда обойма опустела.
   Сергей был уже на окраине, но еще не за пределами Игнатьева.
И какие-то еле различимые во тьме фигуры выступили на дорогу, пре-
граждая ему путь.
   Мозг Сергея работал еще быстрее, чем его ноги. Он сунул руку
в сумку и выхватил бутылку с водой.
   - Коктейль Молотова! -  заорал он. - Сожгу на хер!
   Бутылка полетела вперед и успешно разбилась о чью-то голову.
Остальные шарахнулись в сторону; кто бы они ни были -  люди или мер-
твяки -  огня они явно боялись. Когда же они осознали, что стали
жертвами блефа, Сергей уже пронесся мимо. Ему повезло -  ни один из
осколков бутылки не попал под шину.
   Слева из темноты выступил прямоугольник знака. Сергей не видел
букв, но и без того прекрасно знал, что слово "ИГНАТЬЕВ" зачеркнуто
на нем жирной красной чертой.
   Однако расслабляться было рано. Сзади -  правда, достаточно да-
леко -  слышался стук копыт.
   Дорога мало подходила для скоростной езды на велосипеде -  не-
сколько раз Сергея так подбрасывало на ухабах, что он едва удержи-
вался в седле. Тем не менее, пока что, судя по звуку, расстояние
между ним и преследователями не сокращалось. Видели ли они его на
таком расстоянии? Коржухин надеялся, что нет. Сам он боялся обора-
чиваться на полной скорости, да и мало что разглядел бы в темноте.
   Справа показался мертвый грузовик. Памятник участникам заго-
вора, последний из которых пал сегодня ночью... Стало быть, это
было не пятнадцать, а двадцать лет назад. Ну да какая разница...
   В этот момент велосипед тряхнуло на очередной колдобине, Сер-
гей, выписав зигзаг рулем, сумел-таки удержать равновесие, но в
тот же миг что-то лязгнуло и брякнуло об асфальт, и педали закру-
тились подозрительно легко.
   "Цепь! -  понял Сергей. - Цепь соскочила! Проклятая старая рух-
лядь!"
   Он затормозил и соскочил с велосипеда. К счастью, короткая
летняя ночь была уже на исходе, и мрак стал не таким непроглядным -
так что ему удалось увидеть валяющуюся на асфальте цепь. Подхватив
ее и взяв за рулевую стойку велосипед, Коржухин нырнул в лес справа
от дороги.
   К тому времени, как преследователи достигли грузовика, он ус-
пел отбежать не слишком далеко (тем паче что бежать приходилось с
велосипедом). Судя по звуку, всадники остановились у машины. Сер-
дце Сергея ушло в пятки; он простерся на земле, вжимаясь в сырой
мох. Но, очевидно, его все-таки не видели: игнатьевцы лишь провери-
ли, не прячется ли он в кабине или в кузове, и поскакали дальше.
   Сергей поднес к глазам кулак с намотанной цепью и только тут
понял, что дело обстоит намного хуже, чем он полагал. Цепь не про-
сто соскочила -  она порвалась. Он опять разразился мысленными ру-
гательствами по адресу старого велосипеда; однако, проведя пальцем
по краю разорвавшегося звена и внимательно рассмотрев его, насколь-
ко позволяли предрассветные сумерки, Сергей понял, что велосипед
тут не виноват. Цепь повредило пулей -  видимо, той самой, которая
пробила ему штанину. Хорошо еще, что цепь продержалась так долго...
   Он бросил бесполезный уже велосипед (сунув в карман цепь -
какое-никакое, а оружие) и зашагал дальше в лес. Ему пришла в го-
лову мысль, что у брода его может ждать засада, так что он про-
должал идти на север, перпендикулярно дороге. Лишь пройдя по тай-
ге несколько километров, он вспомнил, что забыл отвязать от вело-
сипеда сумку с едой, но уже не решился вернуться...

   Двумя неделями позже где-то на необъятных просторах сибирской
тайги шестеро молодых людей -  четыре парня и две девушки -  сидели
на поляне вокруг костра. Несмотря на молодость, они не были обыч-
ными городскими ребятами, ищущими экзотики и романтики в лесу сразу
же за чертой города; нет, то были опытные туристы, которые зна-
ли, что делали, когда забирались в таежную глушь, за сотни кило-
метров от цивилизации. Вечерело. Путешественники отдыхали после
очередного дневного перехода; одна из девушек -  сегодня была ее
очередь -  варила ужин, старший группы (его звали Миша, и он дей-
ствительно был старше других) пел под гитару что-то КСПшное, пе-
ремежая известных и чтимых в туристической среде бардов своими соб-
ственными песнями. Остальные слушали, хотя кое-кто просто беззас-
тенчиво дремал. В общем, ничто, кроме вездесущих комаров, не на-
рушало идиллической картины, когда вдруг на поляну вышел еще один
человек.
   Он появился именно вдруг, внезапно и бесшумно выйдя из-за де-
ревьев -  но не внезапность была причиной того, что девушка, подняв-
шая глаза от котелка, испуганно вскрикнула, а Миша, отложив гитару,
придвинулся на всякий случай к лежавшему неподалеку ружью. Вид не-
известного действительно внушал оторопь. Ему было, наверное, лет
пятьдесят, он был совершенно сед и страшно изможден. Лицо его, не-
естественно бледное и в то же время все в красных пятнах от укусов
гнуса, казалось какой-то кошмарной маской. Его куртка и брюки были
невероятно грязны, и все же можно было различить, что они отнюдь
не того фасона, который предпочитают путешествующие или работающие
в тайге; человека в таком наряде (только, разумеется, чистом) куда
естественней встретить на улицах мегаполиса. Он был бос, или, точ-
нее, на ногах его сохранились заскорузлые от крови и грязи остатки
носков. С его правого кулака свешивалась намотанная ржавая велоси-
педная цепь.
   Неизвестный сделал пару шагов к костру, обвел мутным взглядом
присутствующих, что-то промычал и упал. Трое ребят сразу же устре-
мились к нему, а Миша, оставив в покое ружье, принялся распаковы-
вать рацию (каковая у группы, конечно, была, ибо в тайге может слу-
читься всякое -  и это, похоже, был тот самый случай).
   Помимо крайнего истощения, у неизвестного оказался сильный
жар. Несмотря на оказанную ему первую помощь, в себя он не прихо-
дил. Во внутреннем кармане его куртки обнаружились документы на
имя Коржухина Сергея Владимировича, 1972 года рождения, уроженца
г. Москвы, с 1996 года проживающего в Омске. Так как неизвестный
выглядел намного старше, туристы решили, что документы принадле-
жали его младшему товарищу или родственнику, вероятно, пропавшему
или погибшему в тайге. Помимо паспорта и водительских прав, там
была также доверенность и документы на автомобиль "Опель Фронте-
ра". Кроме того, в правом кармане куртки обнаружился скальпель,
и как будто со следами крови. Больше у неизвестного не было ни-
чего -  ни денег, ни припасов, ни каких-либо записей, ни даже ко-
робка спичек или зажигалки.
   Спустя несколько часов он был доставлен вертолетом МЧС в об-
ластную больницу. Выяснилось, что у него тиф -  видимо, от сырой
воды, которую он пил в лесу. Обследование показало, что он много
дней ничего не ел -  разве что