не было.
   Леди Джелит протянула руку и взяла у меня книгу.
   - Они чувствовали опасность, те, кого ты  увидела.  Какую  опасность?
Может быть, врата...
   - Нет, - на это я  могу  ответить.  -  Опасность  имела  отношение  к
другому кораблю в море. Гораздо большему кораблю, мне кажется.
   - Песок, море и много кораблей у  причала,  -  медленно  сказал  лорд
Саймон, потом взял книгу и принялся  торопливо  перелистывать  страницы.
Нашел другую картинку и показал мне. - Такие деревья там были?
   Он указал на дерево с длинным голым стволом, все ветви у него  высоко
наверху, широкие листья напоминают заостренные полосы.
   - Я не видела деревья.
   Лорд Саймон выглядел так, словно нашел нечто  ценное,  которое  вдруг
оказалось ненужным.
   - Ты знаешь такое место в своем мире? - спросила леди Джелит.
   - Да. К тому же в море есть  такое  место,  где  исчезают  корабли...
легенды об  этом  рассказывают  многие  столетия.  Море...  -  задумчиво
произнес он.
   Кемок поинтересовался:
   - Но если проходит лишь корабль,  куда  исчезает  экипаж?  Мы  хорошо
знаем врата, у нас у каждого есть  личный  опыт.  Но  через  них  всегда
проходят люди, и только люди.
   - Похоже, нам следует узнать больше, - впервые заговорил лорд  Корис.
- Хотим ли мы нового  вторжения  таких,  как  колдеры?  Надо  как  можно
быстрее проверить, появляются ли  на  юге  еще  такие  корабли.  Салкары
поддержат такое  предприятие:  они  считают,  что  первыми  подвергнутся
угрозе, как уже было в прошлом. И что с  другими  кораблями,  найденными
без  экипажей?  Возможно  ли  такое,  чтобы  врата   действовали   и   в
противоположном направлении, пропуская салкаров в твой мир, Саймон?
   - Кто знает, что происходит? Но как ты сказал, мы  должны  узнать,  и
поскорее. А для этого нужны корабли, которые пойдут на юг,  хотя  это  и
опасно.
   Я думаю, все присутствовавшие согласны участвовать в  этом  плавании,
но  у  каждого  человека  есть  свои  обязанности.  Лорд  Корис   правит
Эсткарпом, и он не мог оставить город. В конце концов  осталось  пятеро:
лорд Саймон и леди Джелит, Кемок и Орсия и я. Что-то  во  мне  говорило:
"Ты должна идти". Хотя я думаю, что если бы  не  мои  спутники,  салкары
отказались бы пустить  меня  на  свой  корабль.  Слухи  распространяются
быстрее дел, и большинство капитанов считали меня врагом или, по крайней
мере, связанной с Тьмой.
   Были  выбраны  два  корабля  -  Сигмуна  и  Харвика.  Помимо  обычных
экипажей, на них плыл отряд фальконеров, этих  суровых  бойцов.  Салкары
приняли меры предосторожности.  Они  обычно  плавают  целыми  семьями  и
больше живут на борту своих кораблей, чем на суше. Но на этот  раз  всех
детей и беременных женщин сняли  с  кораблей.  Лорд  Корис  позаботился,
чтобы их всех удобно разместили в порту.
   Возникло замешательство, когда одна  из  пророчиц  на  борту  корабля
Харвика проявила свой характер и  оскалила  зубы,  говоря,  что  если  я
приношу несчастье людям, что же я сделаю с кораблем?
   Но тут за меня вступилась леди Джелит, и  так  как  она  пользовалась
уважением  и  преклонением  всех,  даже  обладающих  даром,  то  женщина
уступила. Тем более ей сказали, что на ее корабле поплывут лорд Саймон и
леди Джелит. А я поплыву вместе с Кемоком и Орсией на "Морском бродяге".
Через двадцать дней напряженной подготовки, приняв груз дерева и большой
запас продовольствия, мы наконец подняли паруса и на  рассвете  вышли  в
океан. Над нами вились  морские  птицы,  они  тревожно  кричали.  Паруса
наполнились попутным  ветром,  и  вскоре  мрачная  тень  Горма  осталась
позади, а вокруг нас было только открытое море.
   Мы еще несколько раз побывали в Горме, исследуя брошенный корабль,  и
лорд Саймон изучал карты и записи, найденные на нем. У него  был  список
экипажа из шести человек, но на борту были и другие - женщины, которых я
"видела" и чьи одежда и личные вещи еще оставались в большой двухместной
каюте. О них лорд Саймон знал только, что они находились на борту. Но  о
причине их присутствия на корабле ничего не говорилось в так  называемом
"корабельном журнале"; там только сообщалась цель назначения и назывался
груз - эти сгнившие растения в небольшом  трюме.  Что  касается  способа
передвижения корабля, то лорд  Саймон  объяснил  капитану  Харвику,  что
судно действительно не движется при помощи парусов  или  весел;  на  нем
установлена одна из сложных машин, что были известны колдерам.  Для  нее
нужно топливо - жидкость, неизвестная в нашем мире. Корабль оставался  в
гавани Горма под охраной небольшого гарнизона.
   Хотя я  наполовину  салкар  по  рождению,  меня  не  принял  ни  один
корабельный  клан,  и  мне  приходилось  зарабатывать  себе  на  проезд,
выполняя самую  неквалифицированную  работу.  Мне  никогда  не  доверяли
работ, требующих мастерства или прямо касающихся самого плавания. Но  на
этот раз на проезд зарабатывать  мне  не  пришлось.  В  первый  же  день
плавания меня отыскали Кемок и Орсия. Крогианская девушка  была  глубоко
поражена тем, что вокруг нее так много воды. Ее народ в Эскоре  живет  у
ручьев и омутов, озер и рек. Крогианцы не  могут  далеко  углубляться  в
сушу,  потому  что  им  необходима  вода,   чтобы   время   от   времени
удовлетворять потребности своего организма. Еще до нашего отплытия Кемок
объяснил Сигмуну, что за кораблем должна идти на  буксире  лодка.  Орсия
время от времени будет плавать в море, восстанавливая энергию.
   Так  как  моряки  меня  недолюбливали,  я  сразу  согласилась  на  их
предложение спуститься в лодку. Кемок - отличный пловец, хотя на руке  у
него следы тяжелой раны.  Он  теперь  пользуется  преимущественно  левой
рукой и потому, может быть, стал менее опасным бойцом, но по сравнению с
Орсией он все равно  что  ребенок,  барахтающийся  в  ванночке.  В  воде
начинали действовать ее жабры, и она могла нырять и оставаться под водой
так долго, как могут только ее  соплеменники.  Кемок  заставил  ее  дать
слово, что она не будет уплывать далеко от лодки. Рассказывают  страшные
истории о том, что  может  таиться  под  водой.  Говорят,  там  охотятся
необычные животные, о которых мы почти ничего не знаем.
   К моему удивлению, Кемок  хотел  расспросить  меня  о  моем  даре.  Я
никому, кроме леди Джелит и леди Лойз,  не  рассказывала  свою  историю;
тогда я вообще впервые  поведала  ее  кому-то.  Но  было  очевидно,  что
салкары считают меня парией; известно было и то,  что  я  ходила  в  Эс,
чтобы посоветоваться с волшебницами. Кемок видел, как я  использую  свой
дар, и теперь,  по-видимому,  хотел  знать,  насколько  велика  эта  моя
врожденная способность. У меня не было причин что-то скрывать  от  него;
мы члены одного отряда, посланного с опасным  заданием,  и  справедливо,
чтобы каждый знал, чего можно ожидать  от  остальных,  с  кем  он  делит
трудности этого путешествия.
   Я ответила, что могу и видеть на расстоянии, и предвидеть (хотя  этот
свой дар я считала слабым и не хотела его использовать). И, как он знал,
я обладаю способностью в ограниченных пределах судить  по  вещам  об  их
хозяевах. Но я сомневалась, чтобы у меня были другие способности.
   - Никогда ни в чем нельзя быть уверенным,  -  задумчиво  заверил  он.
Говорил он так, как будто не хотел сообщать все, о чем думает.  -  Совет
невысокого мнения о Лормте, но там, изучая прошлое, можно многое узнать.
Когда передвинулись горы, в Лормте рухнули две башни. Но в то  же  время
открылись потайные помещения, а в них обнаружили записи, в которые никто
не заглядывал очень и очень давно.  Этими  находками  занимается  сейчас
один мой товарищ по прежней  службе  у  пограничников.  Когда  вернемся,
узнай, что может дать тебе Лормт, пророчица.
   - Ты называешь меня титулом, с которым не согласится ни один  салкар,
милорд. Салкары не  верят  моим  предсказаниям,  они  всегда  сторонятся
меня...
   - А  ты  бы  хотела  быть  единой  с  ними?  -  спросила  Орсия.  Она
расчесывала свои серебряные волосы, с которых по плечам стекала вода.
   - Я... - и замолчала.
   Взвешивая действительность и желания, я сделала открытие, которое  не
должно было удивить меня. Хочу ли я жить, как  живут  женщины  в  каютах
корабля, работать у парусов, быть в распоряжении тех, кто  считает  себя
хозяином волн и слугой ветров?
   Я посмотрела на корабль, за которым шла наша лодка. "Морской бродяга"
поднимал волны, на которых мы плавно раскачивались.  Меня  всегда  будут
принимать на борту с неохотой. Будь я настоящим салкаром, я  давно  была
бы замужем и слилась бы с экипажем, единственная цель которого  -  вести
корабль дальше, искать и открывать новые рынки или совершать плавания по
хорошо известным маршрутам между городами. Больше ничего меня  не  ждало
бы. Пророчицей быть я не могла: они еще более тесно связаны  обычаями  и
маршрутами плаваний.  Я  слишком  долго  бродила  сама  по  себе,  чтобы
подчиняться  воле  других.  Я  уже  давно  перестала  завидовать  другим
женщинам. Может, действительно с самого рождения я не такая, как они, я,
как корабль без родного порта и  искусного  капитана,  корабль,  который
вечно в пути.
   Я посмотрела на крогианскую девушку.
   - Думаю, я не хотела бы быть одной из них.  Хотя  раньше  я  об  этом
никогда не задумывалась и ни с кем не говорила.
   - Перед каждым из нас множество дорог; и часто мы  делаем  выбор,  не
спрашивая себя, правильно ли поступаем, - медленно проговорил Кемок. - И
немногие могут ступить на тропу, не предназначенную для нас, как  бы  мы
ни привыкли  принимать  чужую  волю.  -  Он  слегка  повернул  голову  и
улыбнулся Орсии, взял ее красивую, тонкую руку и прижал к своей щеке.  -
Поистине наши дороги были раньше кривыми, но теперь мы вышли на прямую и
верную. Хотя и теперь на нашем пути лежат тени, но иного нас не нужно. -
Он снова посмотрел на меня и заговорил чуть тверже. - Итак, ты знаешь  о
трех своих  дарах.  А  как  ты  их  совершенствуешь?  Путем  осторожного
использования?
   Я решительно покачала головой.
   - Я не хочу узнавать будущее...
   - Но ты можешь видеть только одно будущее, - прервала меня Орсия. - А
их у каждого множество. Просыпаясь, человек что-то делает,  и  день  для
него заканчивается одним. Но если, проснувшись, он сделал другой  выбор,
то и день кончится по-другому. Что же ты выберешь, пророчица?
   - Я сама об этом думала, - ответила  я.  -  Только  несколько  раз  я
предвидела для других - и всегда против своей воли  -  и  видела  у  них
впереди  зло.  Говорят,  в  моих  предсказаниях  проклятие,   они   сами
определяют злое будущее людей. А что касается меня самой... - Я покачала
головой. - Тут все неясно. Я как бы вижу картину, разрезанную на  куски.
Некоторые части хорошо видны, но их последовательность остается для меня
загадкой. Я могу предвидеть для других, но не стану этого делать. А  мне
самой мое предвидение ничего не говорит.
   - Такова  участь  всех,  кто  предвидит:  у  них  нет  Силы  изменить
собственное будущее, - объяснил Кемок. - Но  я  не  понимаю,  почему  ты
всегда видишь для других лишь дурное и оно к ним приходит.
   - Скажи, что я приношу им  проклятие,  милорд.  Но  я  не  делаю  это
сознательно, со зла. Наверно, сказывается мое происхождение от Тьмы.
   Я поднесла руку к груди, к  амулету  Ганноры.  Это  моя  единственная
слабая надежда. Пророчица, которая приносит  проклятие,  -  это  не  моя
судьба. По этой тропе я не пойду.
   - Мой отец тоже может видеть будущее, - продолжал Кемок, - но видения
приходят к нему как предупреждение  и  только  незадолго  до  опасности,
которую  предвещают.  Он  может  также  связываться  с  нами  в   случае
необходимости и  поддерживать  нас  своей  силой.  С  матерью  он  может
обмениваться мыслями даже на расстоянии. Но об этом узнал позже:  это  у
него не прирожденный дар.
   Орсия положила гребень на колени и ласково  провела  ладонью  по  его
руке в шрамах.
   - А ты вмешался в то, о чем не имел понятия, выбрал тропу, ведущую  к
страшной опасности, правда она же привела и к хорошему.
   Он хмурился, глядя не на нее, а на море.
   - Я был глуп, используя то, чего не понимал. И то, что  узнал  позже,
заставило меня только полнее осознать свою глупость.
   - Милорд... - начала я, но он улыбнулся мне и возразил:
   - Лорд? Нет, я тогда был простым пограничником. И  по-прежнему  боец,
когда в этом есть необходимость. У меня  нет  владений,  и  мне  они  не
нужны. Я с самого начала был просто Кемоком, им и останусь.
   - Кемок, - поправилась я, - что произошло в Эскоре?
   Он опять улыбнулся.
   - Ну, вопрос очень большой, и я могу ответить на него только отчасти.
С нами случилось вот что...

Глава четвертая

   Он рассказал о многих битвах,  как  отгоняли  зло,  чьи  силы  всегда
возвращались и снова нападали, о  том  что  приходилось  постоянно  быть
настороже,  когда  покидали  островки  безопасности,  находившиеся   под
защитой Света.
   - И все-таки бывают мирные времена,  и  они  случаются  все  чаще,  а
длятся все дольше, - сказала Орсия. Она перебирала волосы,  пока  солнце
не просушило их.
   - Может ли так быть, - спросила я, - что Эскор на юге поворачивает  к
западу и выходит к морю?
   Кемок пожал плечами.
   - Кто знает? Мы далеко проникли на запад. Моя сестра живет  теперь  у
другого моря, о котором в Эсткарпе в старину ничего не  знали.  Судя  по
этому, вполне возможно, что и на юге море ограничивает сушу  также,  как
на западе.
   - Тише! - Орсия склонилась за борт нашей маленькой лодки. На ее  лице
появилось сосредоточенное выражение, как у пророчицы в трансе.
   Я посмотрела на волны, но ничего  не  заметила.  Океан  не  похож  на
прозрачные воды, какие бывают у берега. Там видны песок и пузыри,  можно
разглядеть существа, для которых вода - родной дом.
   Кемок не смотрел на воду, но на его  лице  тоже  застыло  напряжение,
сопровождающее поиск мыслью. Все обладающие даром до  некоторой  степени
пользуются  таким  поиском.   Конечно,   они   не   всякий   раз   могут
непосредственно общаться, получать прямые сообщения, но всегда чувствуют
жизнь, где она скрывается или поджидает что-то.
   Со всей осторожностью, которой научило  меня  использование  дара,  я
послала ищущую мысль. Так как Орсия  по-прежнему  смотрела  на  море,  я
послала ее именно туда.
   И сразу отпрянула. Я уловила голод, страшный голод,  опаснее  всякого
гнева и сильнее разума. Подлинной мысли не  было.  А  если  и  была,  ее
подавил голод.
   Кемок повернулся и ухватился за трос, которым  мы  были  привязаны  к
"Морскому бродяге". Секунду спустя я уже помогала  ему.  Мы  тянули  изо
всех сил, и наше небольшое судно  приближалось  к  салкарскому  кораблю.
Орсия продолжала как бы прислушиваться к существу,  которое  по-прежнему
оставалось в глубине.
   Я могла лишь отчасти следить за  ним;  вибрация  оказалась  на  самом
пороге моего восприятия. Нужны гораздо большие способности, чтобы читать
их. Но я, однако, поняла, что существо уже  обратило  на  нас  внимание,
изменило свой курс и теперь плывет за нашей лодкой. Я представила  рыбу,
готовую заглотить приманку, и это придало мне сил. Мы по-прежнему тянули
за трос.
   Орсия сидела в лодке, опираясь подбородком на  руки,  вытянув  вперед
голову. Она смотрела в воду, словно пыталась заставить появиться пловца,
таящегося внизу. Теперь голод ощущался так сильно, словно крик в ушах.
   Мы вошли в тень "Морского бродяги" и подошли к  веревочной  лестнице,
свисающей с палубы. Кемок жестом приказал мне подниматься. Я показала на
Орсию. Он покачал головой, и я поняла, что в чем-то крогианская  девушка
вооружена лучше нас.  Ухватилась  за  лестницу  и  быстро  поднялась  на
палубу. За мной последовал  Кемок,  потом  повернулся  и  протянул  руку
Орсии.
   - Оно идет! - воскликнула она, соскакивая на палубу.
   Подошли три моряка  салкара.  Внизу  заволновалась  вода,  я  увидела
большую и темную тень под ее поверхностью.  И  вот  из  воды  показалась
огромная голова, больше нашей лодки. Гигантские челюсти с двойным  рядом
заостренных зубов сжали дерево, и лодка сразу разлетелась на куски, а ее
место заняло существо. Сверху падали обломки досок. Прочные борта лодки,
выдержавшие немало бурь, были расколоты, подобно яичной скорлупе.
   - Что это? - Капитан Сигмун сбежал с юта и присоединился к нам. Почти
сразу "Морской бродяга" подскочил в воде.  Страшное  подводное  чудовище
выразило свою досаду, ударив корабль снизу.
   Сигмун отдал  приказ,  и  наш  корабль  изменил  курс.  Мы  не  могли
защищаться от невидимого чудовища. Я подумала, выдержат ли швы  корабля,
если  такие  удары  будут  повторяться.  Но  тут  увидела,   что   трос,
привязывавший лодку  к  "Морскому  бродяге",  резко  натянулся.  Корабль
отреагировал на этот  рывок,  замедлив  ход.  Повернувшись,  я  схватила
абордажный топор - такие всегда держат на кораблях поблизости.  Со  всей
силой ударила им по тросу. Трос лопнул, один  конец  его  сильно  ударил
меня по руке, поранив ее.
   Я отвернула рукав, обнажив рану. Корабль снова вздрогнул от удара  по
днищу. Но больше ничего не произошло. Орсия стояла у поручня,  там,  где
трос оставил борозду. Слегка наклонив голову, она прислушивалась.  Потом
заговорила:
   - Оно ушло вглубь.
   Капитан смотрел на нее.
   - Что это было? - проговорил он. - Никогда не слышал о таких  больших
морских существах, которые могли бы  причинить  неприятности  "Бродяге".
Оно нападет снова?
   - Оно голодно, - продолжила Орсия. - Я  о  нем  ничего  не  знаю.  Но
думаю, что такой голод заставит его напасть еще. Оно нас чувствует.
   Сигмун посмотрел на  палубу,  как  будто  искал  средства  защиты  от
нападения. На "Морском бродяге" есть  две  пушки,  мечущие  стрелы.  Они
напоминают оружие пограничников. Но их можно использовать только  против
видимого врага. И вообще они предназначены для стрельбы не в глубь моря,
а только над водой. Были и другие средства, которые  можно  использовать
при  отражении  нападения:  стеклянные  шары  с  голубым  порошком.   Их
выпускают из пращи, и они приносят огненную смерть человеку  или  целому
кораблю. "Морской бродяга" вооружен не хуже любого  салкарского  боевого
или торгового  судна,  и  все,  что  можно  использовать  при  защите  и
нападении, было проверено, исправлено и  снабжено  боеприпасами  еще  до
нашего отплытия.
   На палубе стояли гарпуны, но они  для  того  чудища,  что  притаилось
внизу, не страшнее  обломков  лодки.  Дул  попутный  ветер,  и  корабль,
который теперь не задерживала идущая на буксире лодка, резал  волны  под
надутыми парусами.
   Мы так и не узнали, смогли бы  выдержать  новое  нападение  или  нет.
Орсия пробежала по палубе, скрылась в каюте, которую делила с Кемоком, и
вернулась со свертком в руках. Склонившись над  палубой,  она  развязала
его, внутри оказалось несколько пакетов. Один из них  она  схватила  как
раз в том момент, когда  подводное  чудовище  снова  ударило  корабль  в
опасной близости от руля. Кемок, как будто понимая, что  она  собирается
сделать, сорвал с себя рубашку и развернул ее на палубе.  На  нее  Орсия
высыпала немного гранул, похожих на песчинки. Они  темные  и  напоминают
расколотые булыжники. Закрыв первый  пакет,  она  взяла  другой.  Оттуда
высыпала синевато-зеленый порошок. Кемок достал из-за пояса нож, и Орсия
концом его тщательно  перемешала  порошок  с  гранулами.  Потом  сделала
последнюю добавку - на этот раз  камешки  размером  с  мой  ноготь.  Она
выбрала три таких красных камешка и шесть синих.
   Кемок  свернул  рубашку,  превратив  ее  в  комок.  Я   видела,   как
зашевелились губы Орсии. Она  словно  читала  заклинание  или  призывала
Силу. Потом она бегом поднялась на верхнюю палубу, где стоял рулевой,  а
по обе стороны от него  корабельные  женщины,  которые  помогали  ему  в
случае необходимости.
   Орсия слегка откинулась назад и изо всех сил бросила сверток в  воду.
Сверток полетел с  огромной  скорост