ди. ?Судьба Империи,  -
мысленно повторяла она в панике. - Судьба Империи. Делай  же  что-нибудь!  ?
Она выскочила из флайера и  бросилась  к  чердачному  входу.  Когда  сержант
нажала кнопку, на табличке  зажглись  буквы  ?ВХОД  ВОСПРЕЩЕН?.  Запрет  был
изложен четырьмя наиболее распространенными шрифтами.
   - Ублюдок! - выругалась Тви. Придется проникнуть в  дом  каким-то  другим
путем.
   Котвинн оторвал роботу вторую руку и  принялся  дубасить  ею  по  корпусу
машины.
   Тви включила костюм-невидимку и натянула на голову колпак, обеспечивающий
ментальный контроль над всеми устройствами костюма.
   Подключив голографическую систему, она превратилась в миниатюрное  черное
облачко, покинула  сцену  расчленения  робота  и  нырнула  вниз  с  карниза.
Оказавшись  рядом  с  первым  попавшимся  окном,  Тви  вынула  из-за   пояса
микростеклорез и принялась вырезать стекло. Открыв окно и  проникнув  сквозь
него, сержант поняла, что угодила в спальню Амалии Йенсен.
   Костюмы-невидимки  днем  -  совершенно   бесполезный   камуфляж.   Черная
топографическая тучка, спору  нет,  скрывает  того,  кто  за  ней  прячется,
однако, согласитесь, влетающая средь бела  дня  к  вам  в  окошко  маленькая
черная тучка привлечет не меньше внимания, чем грабитель, залезающий  в  это
самое окно безо всякого камуфляжа.  Ну  и  конечно,  когда  вы  оказываетесь
просунутыми в окно наполовину, ваш костюм испускает такое излучение, что его
можно сравнить с хором из ?Аиды?, и вы, так или иначе,  представляете  собой
весьма уязвимую цель.
   Амалия Йенсен сразу  предстала  перед  взглядом  Тви  -  женская  фигурка
вскочила с гидрокровати и  швырнула  в  сержанта  тяжеленную  вазу,  которая
угодила той прямо в лоб. Из глаз у Тви  посыпались  искры.  Она  решила  как
можно скорее убраться от окна и в результате на  полной  скорости  понеслась
через комнату. К сожалению, ориентация у нее после  удара  восстанавливалась
плоховато, и  поэтому  она  со  всего  размаха  налетела  головой  на  дверь
гардероба.
   А Йенсен, которую  Тви  наблюдала  с  помощью  проекторов  заднего  вида,
продолжала атаковать  экранированный  костюм-невидимку  разными  предметами.
Тяжелая пепельница угодила Тви между лопаток. Над головой у нее  разлетелась
вдребезги ваза.
   Ну хватит. Пора подключать Котвинна.
   Тви промчалась через холл в гостиную и отперла дверь, ведущую на крышу.
   Запах цветов был так силен, что у Тви дико разболелась голова - тут везде
было полно цветов. Котвинн медленно спустился на  антигравитационном  лифте,
сжимая в одной руке оторванную руку робота.
   - Что так долго? - прошипела Тви.
   Она отключила голографические проекторы и ткнула рукой в сторону  спальни
Йенсен:
   - Туда!
   Котвинн отшвырнул руку робота в  угол  -  послышался  грохот,  долго  еще
звучавший у Тви в ушах, - рука расколотила вдребезги фарфоровую  цветочницу.
А гигант Котвинн тяжеленными шагами направился к спальне.
   Увы, Йенсен сменила диспозицию. Она вылетела  из  ванной,  и  в  руке  ее
моталось полосатое бело-зеленое полотенце, которое она набросила Котвинну на
голову, после чего заехала ему между глаз ногой. Котвинн хрипло выдохнул.
   Затем последовала довольно продолжительная и бестолковая драка. На помощь
Йенсен пришел еще один маленький домашний робот,  который  ухватил  Котвинна
под колени и изо  всех  сил,  совершенно  неудачно,  попытался  сделать  ему
больно. Тви с трудом соображала, что происходит, - она  в  драках  мало  что
понимала, поскольку истинные взломщики ими брезгуют, - но, похоже, счет  был
почти что равный. И Котвинн, и Йенсен  уже  задыхались  и  истекали  кровью,
когда Йенсен решила прекратить драку и  отступила  в  спальню.  Котвинн,  не
обращая никакого внимания на вцепившегося в него робота и полетевшую  ему  в
грудь бутылку шампуня, затопал к двери спальни.
   Тви схватилась за перевернутый стул, сжимая руками голову.
   - Эй, - крикнула она, как только снова зазвучали треск и грохот.  Стреляй
из парализатора, что же ты?
   Домашний  робот  вылетел  из  двери  спальни  и  разбился  на  кусочки  о
противоположную  стену.  Амалия  Йенсен,  присев   на   корточки,   тихонько
выскользнула из спальни следом за  вылетевшим  роботом  -  наверное,  сумела
проскочить туда из ванной. Отползала от спальни она спиной  к  Тви.  Сержант
потянулась за парализатором. Но тут появился Котвинн, сжимая в руке  вешалку
для полотенец. Йенсен схватила цветочный горшок и запустила им  в  Котвинна.
Тви опустила парализатор. Луч у парализатора широкий, и выстрели она сейчас,
достанется обоим.
   От драки почти все  в  гостиной  было  разбито  вдребезги.  Тви  включила
антигравитационное устройство и взлетела к потолку, чтобы иметь  возможность
получше прицелиться, но Котвинн все время мешал ей.
   - Мокрица земная! - проревел Котвинн.
   - Неземное дерьмо! - прошамкала Йенсен разбитыми в кровь губами.
   "Судьба Империи! ? - мысленно повторила Тви и задумалась о том,  как  там
себя ведут без присмотра черные ящики.
   "Сделай что-нибудь! "
   Она подлетела к Котвинну, ухватила  его  за  загривок  и  отлетела  выше,
включив антиграв  на  полную  мощность.  Котвинн  покачнулся  и,  размахивая
руками, словно мельница, повалился на стеклянный столик, который разбился  с
оглушающим звоном. В ушах Тви  этот  звон  прогремел  ударом  грома.  Йенсен
торжествующе взвизгнула и приготовилась  нанести  милосердный  удар.  Теперь
перед Тви появилась четкая цель. Она выстрелила и парализовала Йенсен.
   - Нет! - завопил Котвинн, который  никак  не  мог  выбраться  из  каркаса
разбитого столика. - Нет, она была моя!
   - Идиот, - прошипела Тви. - Тебе нужно было только парализовать ее.
   Поднимай ее и пошли.
   - Нечестно, - капризно пробурчал Котвинн.
   "Судьба Империи?, - подумала Тви. В следующий раз, когда  Империя  вручит
ей свою судьбу, да пропади она, эта судьба, пропадом!

Глава 5

   Роман в гордом одиночестве парил в рубиново-красном  утреннем  пеленгском
небе. Он радовался тому, что сегодня за ним никто не следит - вероятно,  два
хозалихских ?хвоста? и впрямь оказались обычными искателями  приключений,  и
им надоело шпионить.
   Весь предыдущий вечер он был паинькой, изо всех сил стараясь создать и  у
себя, и у Майджстраля чувство покоя  и  умиротворенности.  Он  отнес  Николь
букет цветов. Ему было так приятно снова с ней увидеться. Николь была  одной
из немногих друзей Майджстраля, знакомство с  которыми  Роман  по-настоящему
одобрял.  Домашним  роботам  Николь  Роман  сказал,  что  вечером,  попозже,
Майджстраль появится у нее - чтобы запутать следы на тот  случай,  если  эта
малявка-хозалих,   что   таскалась   за   Романом   весь   вечер,   вздумает
поинтересоваться... Потом Роман заказал ужин на три персоны у шеф-повара Тсо
из фешенебельного ресторана и еще заглянул в прачечную. И  где-то  во  время
этих куда более скучных дел, чем визит в дом Николь, ?хвост? Романа исчез  -
дамочка просто испарилась.
   Утром Роман осуществил уйму обманных маневров и  исчезновений  просто  на
всякий случай, но почти сразу же уверился,  что  никто  за  ним  не  следит.
Несколько приободренный, он все же  довел  программу  маневров  до  конца  -
исключительно ради проформы. Роман надеялся, что  остаток  дня  пройдет  без
осложнений.
   Из утренней дымки проступали контуры невысоких домов Пеленга,  окрашенных
в пастельные тона, окруженных  яркими  декоративными  деревьями  и  цветами.
Сердце Романа радостно билось. Он пустил  флайер  по  спирали  на  снижение,
чтобы в итоге приземлиться на плоскую крышу дома Амалии  Йенсен.  При  мысли
о ?Расцвете Человечества? уши его возмущенно наклонились назад, а  диафрагму
свело спазмом. Увы, если уж Майджстраль взялся за такое не правильное  дело,
ему, хочешь не хочешь, приходится водить знакомство с такими не  правильными
людьми. Роману оставалось лишь ограничиваться мечтами о  том,  чтобы  таких,
как Николь, было больше, а таких, как Йенсен и ее приятели, - меньше.
   Флайер опустился на крышу, словно опавший листок на стриженую лужайку.
   Карнизы были уставлены цветочницами с яркими цветами. Роман  порадовался:
он любил, когда его окружало что-то живое. Невольно радуясь красоте  цветов,
Роман вылез из флайера и направился  к  чердачному  входу.  Первое,  что  он
увидел, был мертвый робот.
   В душу Романа закралось подозрение. Он проверил, легко ли  вынимается  из
кобуры пистолет, и пожалел, что  не  захватил  кое-каких  приспособлений  от
костюма-невидимки, которые  позволяли  бы  ему  видеть,  что  происходит  за
спиной.
   Роман внимательно осмотрел робота. Машина была разорвана на части -  руки
и ноги оторваны, командно-воспринимающее устройство заброшено на край крыши.
Разрушение было произведено варварски: для  того  чтобы  вывести  машину  из
строя, такого вовсе не требовалось. И кто бы это ни сотворил, он должен  был
быть очень силен физически.
   Романа охватило возмущение. Было нанесено оскорбление, но не просто чести
Амалии Йенсен, а скорее чести работодателя Майджстраля.
   Роман вынул пистолет и перевел регулятор  в  положение  ?Смертельно?.  На
двери подъемника горела зеленая лампочка - значит, выход  не  заперт.  Роман
шагнул к лифту и нажал кнопку спуска.
   В гостиной все было перевернуто вверх дном.  Мебель  опрокинута,  повсюду
разбросаны бумаги, цветочные горшки разбиты. Яркие цветы валялись на полу  и
сохли. Ноздри Романа от возмущения покраснели.
   А в холле на полу валялся еще один разодранный на  куски  робот.  В  углу
лежала туфелька Йенсен, второй туфельки нигде видно не  было.  На  массивной
вазе Роман увидел пятна крови - видимо, ею пользовались как дубинкой.  Роман
присмотрелся повнимательнее: к  крови  прилипло  несколько  коротких  темных
шерстинок, похожих на мех хозалиха.
   Роман несколько мгновений постоял, не двигаясь  с  места,  посреди  этого
жуткого беспорядка, не понимая, что произошло.  Он  явился,  чтобы  сообщить
мисс Йенсен об успешном выполнении ее заказа (ну, может, при  выполнении  не
все прошло так уж гладко) ; необходимо было также договориться о  продаже  и
доставке выкраденной вещи. Соучастие в вандализме и жестокости в  его  планы
не входило.
   Но тут что-то произошло - что-то, что, вероятно, было связано с  заказом,
который выполнил Майджстраль. И Роман решил, что он  должен  так  или  иначе
найти этому подтверждение.
   Только он начал поиски улик, как  услышал,  что  на  крышу  дома  садится
чей-то флайер. Держа пистолет наготове, Роман скользнул в кухню, откуда  ему
был виден подъемник.
   Подъемник бесшумно заработал, и  антигравитационное  поле  опустило  вниз
пассажира. Роман, навострив уши, услышал голос Педро Кихано:
   - Мисс Йенсен? Что случилось с Говардом? О!
   "Наверное, - решил  Роман,  -  Говардом  звали  того  робота,  с  которым
разделались на крыше?. Он переключил регулятор пистолета на ?Парализатор?  и
убрал его в кобуру.
   - Мисс Йенсен?
   Кихано только что из кожи вон не выпрыгнул  от  неожиданности,  когда  из
кухни вышел Роман. В надежде успокоить бедолагу Роман улыбнулся, высунув  из
удлиненной морды язык. Кихано нервно оглянулся на подъемник и дверь - искал,
каким бы путем поскорее улепетнуть.
   - Кто вы такой? -  выдавил  он  сквозь  стиснутые  зубы  на  человеческом
стандарте. - Что тут случилось?
   - Я надеялся, - сказал Роман, шагнув поближе к Кихано, - что на последний
вопрос сумеете ответить вы.
   Кихано, похоже, немножко успокоился:
   - Вы из полиции? Амалия... мисс Йенсен... с ней все в порядке?
   - Не знаю. - Роман придвинулся еще ближе к  Кихано,  неслышно  ступая  по
множеству осколков. -  Впечатление  такое,  что  ее  похитили.  Вы  хотя  бы
догадываетесь почему?
   На лице Кихано сменилось несколько  непонятных  выражений.  Следя  за  их
сменой. Роман заключил, что, во-первых, Кихано  очень  даже  догадывается  о
том, что тут могло произойти, а во-вторых, он не собирается делиться  своими
догадками с тем, кого не знает и кому не доверяет, даже с тем,  кого  принял
за полицейского. А может быть, особенно с полицейскими.
   - Нет, - ответил Кихано. Взгляд его снова скользнул к подъемнику и двери.
- Я... не думаю, что... нет, я ничего не знаю.
   - Вы в этом уверены? - не отставал Роман.
   Кихано искоса глянул на Романа. Он вдохнул поглубже и приосанился -  судя
по всему, его немного успокаивало то, что Роман сразу не  напал  на  него  с
кулаками. Он упер руки в боки и прищурился:
   - Слушайте. Я вас, похоже, не знаю. Если вы из полиции, не покажете ли вы
мне свое удостоверение?
   Роман  попытался  изобразить  что-то  вроде  человеческого  вздоха,  дабы
успокоить Кихано.
   - Вы правы, сэр. Я упустил формальности.
   С такой же легкостью он мог признаться в том, что у него не  осталось  ни
единой мысли.
   Роман сунул руку за борт куртки, вынул пистолет и выстрелил  в  Кихано  с
близкого  расстояния,  парализовав   его   нервную   систему   довольно-таки
основательно. Подхватив беднягу, пока тот не успел  рухнуть  на  пол,  Роман
перебросил его через плечо и понес к кабине подъемника. Выбравшись на крышу,
Роман отдал флайеру Кихано команду отправляться домой на  автопилоте,  после
чего погрузил Педро на заднее сиденье своей машины.
   Кихано смотрел на него остекленевшими глазами. Похоже, поведение  полиции
его здорово разочаровало.
   Роман решил, что пусть Майджстраль сам разбирается в  случившемся.  Такое
расщелкать мог только специалист по криминалистике - тот,  кто  в  состоянии
расширить рамки общей картины происшедшего.
   - Украли что? - переспросил Наварра, с неподдельным удивлением взирая  на
представительницу  страховой  компании  и  аукционера.  Аукционер  глянул  в
каталог.
   - Вот,  сэр.  ?Гравированный  серебряный  крионный  футляр  с  источником
питания. Имперская печать, в рабочем состоянии, с9, вес 16 см, размеры 18х17
нг.?.
   Наварра все равно был потрясен. Он сделал несколько  шагов  по  залу,  не
обращая никакого внимания на трофеи и боевые знамена,  скользя  взглядом  по
тому, что на самом  деле  представляло  интерес:  вынутому  световому  окну,
роботу, застывшему в полной неподвижности, опустевшей нише. И снова -  окно,
робот, ниша, в которую он заглянул неизвестно зачем.  Мало-помалу  он  начал
понимать, что случилось.
   - Сколько он стоил? - спросил Наварра.
   - Мы... гмм... собирались начать торги со стартовой цены в двенадцать нов
и надеялись поднять ее, ну, скажем, до восемнадцати-девятнадцати.
   - Значит, не такая уж и дорогая вещь.
   В голосе аукционера зазвучали защищающиеся нотки:
   - Сэр. Возможно, это был самый  ценный...  м-м-м...  единственный  ценный
предмет во всем доме. Трофеи представляют ценность как коллекция, вот почему
мы продаем их крупными лотами, но ни  один  предмет  из  них  в  отдельности
ценности не представляет. А тот факт, что футляр некогда находился в  покоях
Императора, значительно повышает его ценность.
   - И вещь по цене вполне доступная для коллекционеров, - заметил  Наварра.
- Шестнадцать - восемнадцать нов... а оружие, с помощью которого был выведен
из строя робот, стоит никак не меньше пяти, найденные нами  черные  ящики  и
подороже будут - пожалуй, все восемь, а то и девять нов.
   - Выглядят они... гм... самоделками... сэр. Если они  собраны  из  всякой
дряни, они могут и вовсе ничего не стоить.
   Хозалихша   из   страховой   компании   придирчиво   осмотрела   комнату,
останавливая взгляд на обветшалом оружии, сувенирах, флагах.
   - Может быть, вещь украдена ортодоксальным империалистом, -  предположила
она. - Она из Святая Святых, и продажа такой вещи на аукционе  в  их  глазах
запятнала бы ее.
   - Вот как? - Наварру уже стало немного раздражать то, что у него похитили
такую ценность. Он любил, чтобы все вещи стояли на своих местах. Это  в  нем
сидело твердо. Потом он перевел взгляд на свисавшие со стен  знамена.  -  Но
почему тогда не украли и Имперские боевые знамена в придачу. Они  ведь  тоже
из Святая Святых?
   - Может быть, сэр, -  предположила  хозалихша,  -  грабителю  не  хватило
времени. Сигнализация, похоже, сработала почти сразу.
   - Может быть.
   - На планете сейчас Дрейк Майджстраль, сэр, - заметил аукционер, и  фраза
эта повисла  в  воздухе,  словно  один  из  флагов.  И  никаких  последующих
комментариев.
   Наварра нахмурился:
   - Вряд ли такое похищение соответствует его классу.
   - Верно, сэр. Я просто подумал, может,  вы  знакомы.  Выглядит  все  так,
словно тут что-то личное.
   - Не может быть. Я с ним только вчера вечером познакомился.
   - Да, но существует ведь еще... ну, история его семьи... и вашей.
   Наварра нахмурил брови:
   - Не думаю. Он не похож на человека, который  таким  вот  путем  выместил
какую-то давнюю обиду.
   Страховщица вздохнула:
   - Не сомневаюсь, вам лучше знать, сэр.
   Наварра подошел к световому окну и глянул  вверх,  на  ярко-желтое  небо.
Потом обернулся и посмотрел на нишу, потом на робота. ?Может быть, - подумал
он, - если смотреть в другом порядке,  что-то  прояснится?.  Световое  окно,
ниша, робот. Нет, никакого толка.
   Вдруг он понял, что стоит между двумя  портретами  дяди:  молодой  вояка,
берущий заложников, взирал с портрета, висевшего  над  каминной  полкой,  на
старого адмирала, дядюшку Джека - при всех регалиях и жутко угрюмого. Вид  у
обоих был яростный и решительный, у каждого  по-своему.  Наварра  всю  жизнь
надеялся на то, что, если как следует сосредоточиться, его лицо  приобретает
такую же ярость, как физиономия дядюшки Джека.
   Внезапно его озарило, и он тут же обрушился на аукционера.
   - Кстати, - спросил он, - а что было в футляре?
   Аукционер растерялся:
   - Мы... а-а-а... не знали... не знаем. Мы  не  знали,  как  его  открыть.
Наварра не сводил с него глаз. - Вот что означает ?с9? в  описании  футляра.
Это наш  код.  Он  означает,  что  у  предмета  сложный  замок,  а  ключ  не
прилагается, поэтому мы и не пытались открывать футляр - боялись повредить.
   Наварра пошел в атаку:
   - А что, если кто-то знал, что внутри футляра? Что там что-то  ценное,  я
хочу сказать.
   - В крионном футляре? Но что там могло быть?
   -   Генетический   материал?   Наркотики?   Фрагмент    сверхохлажденного
программного обеспечения?
   - Старое вино.
   -  Какая-нибудь  древняя  вещица,  может   быть,   что-то   памятное,   -
предположила  хозалихша.  -   Что-нибудь   такое...   скоропортящееся,   что
Императорская семья хранила по причинам сентиментальным.
   Наварра зыркнул на нее:
   - То есть?
   - Сердце или какой-то иной орган одного из умерших домашних животных.
   - О...
   - Например, клешни клэкло, - продолжала хозалихша. - Я всегда так  хотела
сохранить клешни моей малютки Пиджи после ее смерти, но я была маленькая,  а
родители боялись, что это будет слишком дорого стоить.
   - Примите мои соболезнования, мадам, - буркнул Наварра.
   Глазки страховой агентши загорелись.
   - Вы бы только видели, сэр, на  какие  хитрости  пускалась  Пиджи,  чтобы
стащить еду. Она устраивала такие  потрясающие  засады  около  холодильника!
Пиджи такая умница была  -  ну  почти  как  хозалих.  -  Ноздри  страховщицы
раздулись от переполнявших ее чувств. - Как  жаль,  -  горестно  проговорила
она, - что мне так и не удалось сохранить хотя бы какую-то ее частичку.
   - Не сомневаюсь, это бы вас утешило, -  сказал  Наварра  и  оглянулся  на
опустевшую нишу. - Но мне почему-то с трудом верится, что на свете  найдется
много закоренелых Империалистов, которые были бы так  обуреваемы  любовью  к
животным, чтобы взять и похитить серебряный футляр моего дядюшки.
   - Верно, сэр, - сказал аукционер и хмуро  оглядел  зал.  -  Пожалуй,  нам
следует усилить охрану дома, на тот случай если грабитель - или грабители  -
вернется. Может быть, злоумышленники охотились за чем-то  другим,  а  футляр
прихватили просто так, походя.
   - Пожалуй, - согласился Наварра.
   Он терпеть не мог неопределенности, а