го. Я хотел заказать завтрак в номер, перед тем  как
принять душ. Он вошел,  и  круглое  лицо  Фернандо  выглядело  мрачным,  а
большие широко раскрытые глаза блестели. Он наклонился и сказал:
     - Большие неприятности в отеле, господин Гарри.
     - Неприятности?
     Он облизал губы и весь засветился от удовольствия, что  может  первым
сообщить мне такую новость.
     - Прошлой ночью у входа в отель зарезали парня, господин. Может быть,
в час, а может в два часа ночи.
     Он провел толстым пальцем по горлу и издал булькающий звук.
     Я постарался, чтобы мой голос звучал без особого интереса.
     - Полиция уже увезла труп?
     - Нет,  господин.  Полиция  у  нас  очень  современная.  У  них  есть
фотоаппарат. Они дождались восхода солнца и сфотографировали покойника. Он
еще лежит на траве рядом с отелем.
     Я не стал заказывать завтрак и обошелся без душа. Быстро одевшись,  я
спустился вниз и  медленно  подошел  к  окну.  Большая  группа  любопытных
широким кольцом окружала что-то лежащее на траве. Создавалось впечатление,
что зеваки уже давно так стоят. Зная  восточное  равнодушие  к  смерти,  я
заподозрил, что они смотрят на что-то очень впечатляющее.
     Я протиснулся сквозь толпу и обнаружил, что  оба  моих  предположения
оправдались. Это оказался тот самый  молодой  слуга,  которому  я  передал
вчера записку. Его горло рассекли ударом такой страшной силы, что все жилы
и мышцы были перерезаны до самых шейных позвонков. Без поддержки мышц  шеи
при падении от удара позвонки сломались. Голова была откину далеко  назад,
открывая рассеченные вены. Вокруг  головы  натекла  большая  черно-красная
лужа крови. Губы в мрачной усмешке обнажали белые зубы.
     Я выбрался из  толпы.  Мои  противники  действовали  быстро,  умно  и
беспощадно.  Я  понимал,  что  теперь  бессмысленно   пытаться   подкупить
кого-нибудь другого. Они опять оставили меня у  разбитого  корыта.  Всякий
раз, как только я придумывал следующий шаг, когда у  меня  появлялся  шанс
получить информацию, они наносили предупреждающий удар, после которого все
приходилось начинать с начала.
     Я выпил чашку отвратительного кофе в отеле  и,  поднявшись  в  номер,
позвонил Питеру Кеймарку по  номеру,  который  он  мне  оставил.  Служащий
сказал, что лейтенанта Кеймарка нет и что неизвестно, когда он появится. Я
позвонил до полудня еще трижды с тем же результатом. В  полдень  я  слегка
перекусил в номере и, взяв рикшу, поехал в Январский клуб.


     У входа в клуб сидел новый портье. Я внимательно посмотрел  на  него,
но не заметил никаких изменений в выражении его лица,  когда  сказал,  что
хочу видеть лейтенанта Кеймарка или мистера О'Делла, если они в клубе.
     Он проводил меня в небольшое  помещение  с  занавешенными  окнами.  В
прошлый раз я ждал Кеймарка совсем в другой  комнате.  Слуга  сказал,  что
постарается найти  указанных  джентльменов  или,  если  их  нет  в  клубе,
соединит меня с ними по телефону, который стоял на  маленьком  столике.  Я
поблагодарил его и он ушел. В маленькой комнатке было жарко и душно. Пахло
плесенью и пылью.
     Я сел на край потертого стула, лицом к занавескам. Комната была плохо
освещена. Почему-то я чувствовал себя неспокойно. Мне  не  пришлось  долго
ждать.  Неожиданно  несколько  человек  выскочило  из-за  занавесок.   Они
двигались столь стремительно, что  я  успел  разглядеть  только,  что  это
здоровенные сингальцы. Они набросились на меня, и стул стал падать  назад.
Я постарался лягнуть одного из них в голову, но другой  нападающий  тяжело
упал мне на колени. Я коротко  взмахнул  правым  кулаком  и  услышал,  как
противник вскрикнул, когда я попал в цель. Я попытался  упасть  на  бок  и
откатиться в сторону, но они оказались слишком быстрыми. Грубо  перевернув
меня на живот, они связали мне руки чем-то жестким. Почувствовав, что  они
принялись связывать мне колени, я начал  кричать.  Тогда  они  перевернули
меня на спину, и стоило мне открыть рот, чтобы снова закричать,  как  один
из них засунул мне между зубов  толстый  кусок  ткани.  Чтобы  я  не  смог
вытолкнуть импровизированный кляп языком,  они  привязали  его  еще  одной
веревкой.
     Двое из них подняли меня, а третий осторожно заглянул  за  занавески.
Затем он махнул рукой и они потащили меня  вперед.  Один  держал  меня  за
плечи, другой за колени.
     В ярком свете коридора я смог получше разглядеть пленителей. Все трое
были здоровенными амбалами, одетыми в яркие саронги, подтянутые,  чтоб  не
стесняли движений. Выше пояса все трое были обнажены.
     Они быстро перенесли меня по коридору и стали  подниматься  вверх  по
узкой  лестнице.  Я  больно  стукнулся  головой  о   перила,   когда   они
поворачивали. Сингальцы торопливо пересекли холл и внесли меня в маленькую
комнатку. Там они бросили меня на пол  лицом  вниз  и  перерезали  жесткие
веревки на шее, запястьях и щиколотках. Последний из них успел выбежать за
дверь, когда я вскочил на  ноги.  Дверь  захлопнулась,  и  я  услышал  как
щелкнул хорошо смазанный замок. Я остался один в пустой комнате, размерами
примерно футов десять на десять, с одним крошечным зарешеченным окном, без
единого предмета мебели. Я выглянул в окно, в небольшой закрытый  двор,  и
прислушался. Дом располагался так далеко от дороги, что я не услышал  даже
шума проезжающих автомобилей. Из клуба тоже не доносилось ни звука. Я  сел
на пол рядом с дверью, прислонившись спиной к стене.
     Я должен был бы испытывать страх, или, по крайней мере, беспокойство.
Но ничего похожего. На меня напали - первое прямое действие,  направленное
против  меня.  Все  остальное  было  просто  предположениями.  Что  бы  ни
произошло, я смогу хоть что-нибудь узнать. Маски сняты, клинки обнажены.
     Прошел час прежде чем что-нибудь произошло. Когда  замок  щелкнул,  я
вскочил на ноги. Мое колено болело в месте, где веревка прошлась по шраму,
оставшемуся после операции.
     Дверь открылась, и вошел О'Делл. Вслед за ним сразу  последовал  один
из моих пленителей. О'Делл усмехнулся, а его боевик закрыл дверь и  встал,
прислонившись к ней спиной и сложив на груди руки.
     -  Вот  мы  и  снова  встретились,  мистер   Гарри.   Разрешите   мне
прокомментировать вашу настойчивость. Вы оказались упрямы, но недостаточно
сообразительны. Мы не станем  вас  долго  задерживать.  Вам  только  нужно
сделать для нас одно  маленькое  одолжение,  -  он  вынул  из  внутреннего
кармана белой куртки листок бумаги с гербом "Галле Фейс"  и  протянул  его
мне.
     Я взял листок, он был пустой.
     - Я знаю, Гарри, что у вас есть ручка. Мне очень жаль,  что  в  нашей
комнате для гостей нет стола. Вам просто придется сесть на пол и  написать
записку  американскому  консулу,  в  которой  вы  уполномочиваете   отдать
подателю этой записки конверт, который вы  оставили  там.  Один  из  наших
людей работает в консульстве клерком. Он рассказал мне о вашем послании.
     Он стоял, толстый, улыбающийся и уверенный в себе. На нем была  белая
куртка, белые шорты и высокие белые  шерстяные  носки.  Он  вел  себя  как
человек, рекламирующий доходные акции.
     - Ну, а если я откажусь? Если  скажу,  что  как  только  вы  получите
конверт, меня утопят или переедет машина, или произойдет еще  какой-нибудь
несчастный случай.
     - Дорогой мой мальчик. Я не буду вам лгать. Конечно с вами произойдет
несчастный случай, но я могу гарантировать, что смерть ваша будет  легкой.
Вы доставите нам некоторые неудобства, если нам  придется  заставлять  вас
подписывать записку. Вы же знакомы с лечением водой? Мы подвешиваем вас за
пятки и накачиваем в живот воду под давлением  при  помощи  автомобильного
насоса. Когда ваш живот будет готов лопнуть, мы прекращаем качать  дальше.
А потом пара рослых мужчин начнет колотить вас  палками  по  брюху.  Самое
удивительное, что обычно при таком  "лечении"  люди  не  теряют  сознания.
Тогда-то вы и напишите записку.
     Впервые я почувствовал, как холодок страха пробежал по моей спине. Не
могу сказать, что я такой уж бесстрашный человек. Я  ненавижу,  когда  мне
причиняют боль. Боль пугает меня. Боль в любых формах. О'Делл  не  походил
на лицедея, разыгрывающего мелодраму. Скорее, он был похож на человека, со
вкусом рассказывающего,  как  он  загонял  мяч  для  гольфа  в  очередную,
особенно трудную лунку.
     - Дайте мне немного времени для размышления. Скажем, час, - я немного
приподнял руки и заставил их затрястись.
     О'Делл смотрел вниз,  и  я  увидел,  как  он  улыбнулся,  увидев  мои
трясущиеся руки.
     - Хорошо, Гарри. И не расстраивайся. Это нечто большее, чем ты или я.
Ты чуть было не помешал  созданию  Новой  Зоны  Процветания  Юго-Восточной
Азии, если это послужит тебе утешением. Ты,  эта  слабовольная  дурочка  и
болтун-слуга. И Кристофф, если тебе от этого станет легче.
     Он повернулся и здоровенный сингалец открыл ему дверь. О'Делл  вышел,
и, к моему разочарованию, я остался вдвоем со своим обидчиком, за закрытой
дверью.
     Я отошел к противоположной стене и  посмотрел  на  могучую  бронзовую
грудь охранника: настоящий громила. Я вспомнил  грубые  руки,  ощупывающие
мою одежду в поисках оружия, которого у меня  не  было.  Я  должен  как-то
перехитрить своего сторожа.
     Зарешеченное окошко - мой единственный шанс к спасению. Я стоял рядом
с ним и старался хоть что-нибудь придумать.  Я  понимал,  что  драгоценные
минуты уходят. Я сделал вид, что стараюсь действовать незаметно. Не  глядя
на стража, я засунул руку во внутренний карман пиджака. Боковым зрением  я
увидел, что он развернулся в мою сторону. Я быстро вытащил руку из кармана
и, держал пальцы так, словно в них зажат какой-то небольшой предмет, вроде
таблетки. Я бросил воображаемую таблетку в рот и начал сползать  по  стене
вниз, хватаясь за горло. Я уже лежал на полу, издавая странные  булькающие
звуки, когда он подбежал ко мне. Я  закатил  глаза  и,  задержав  дыхание,
застыл в неподвижности. Он наклонился надо мной, испуганно  глядя  на  мое
замершее тело. Я знал, что через несколько секунд он повернется  и  начнет
барабанить в дверь. Тогда я изо всех сил двинул левой ногой  прямо  ему  в
челюсть. Удар получился такой силы, что на мгновение нога у меня  онемела.
Его подбросило в воздух, и он тяжело упал на спину, стукнувшись головой об
пол. Я вскочил на него и дважды ударил его, прежде чем сообразил, что  это
уже совершенно ни к чему. Он валялся без  сознания,  его  тяжелая  челюсть
была сломана.
     Я быстро осмотрел окно. Прутья были примерно в полдюйма диаметром,  а
расстояние между  ними  дюймов  пять.  Всего  пять  вертикальных  прутьев,
которые уходили в деревянный подоконник, но вид у них был такой, точно они
проходили сквозь подоконник и стену насквозь. Я уперся ногами  в  стену  и
потянул один из прутьев максимально напрягая все мышцы. Прут поддался,  но
лишь чуть-чуть. Я взглянул  на  него  сбоку  и  убедился,  что  он  слегка
согнулся. Некаленый металл, скорее всего сварочное железо.  Это  дало  мне
идею, в которой я так нуждался. Я  снял  свой  толстый  кожаный  ремень  и
застегнул его так, чтобы он охватывал три прута. Я обвел помещение глазами
в поисках чего-либо твердого, что смог бы использовать в качестве  рычага.
В комнате не имелось мебели, которую я мог бы сломать.  Единственное,  что
можно было использовать - обувь.  Я  носил  тяжелые  башмаки  двенадцатого
размера с толстой подошвой. Я снял один ботинок и засунул  его  в  ремень.
Положив  одну  руку  на  каблук,  а  другую  на  носок,  я  стал  с  силой
поворачивать башмак. Чуть спустя я заметил, что прут справа начал медленно
сгибаться. Я стал давить на башмак еще сильнее. Прут сгибался до тех  пор,
пока почти не  коснулся  среднего.  Я  нажал  из  последних  сил  и  прут,
расщепляя дерево, выскочил из нижнего гнезда. Я потянул прут  вниз,  и  он
выскочил совсем. Скорее всего я протиснулся бы в образовавшуюся дыру, но я
не мог рисковать. Используя выскочивший прут, как более удобный  рычаг,  я
быстро  согнул  прутья  с  обеих  сторон  образовавшегося  отверстия.  Мне
повезло, что прутья стояли  самые  обычные,  и  группа  негодяев,  в  лапы
которых я попал, не озаботилась заменить их на что-либо более прочное.
     Сперва я просунул ноги и, держась за прутья, повис на внешней стороне
здания. Оттолкнувшись здоровым коленом от шершавой штукатурки, я  спрыгнул
вниз  и  ударился  о  земли  так  сильно,  что  стукнулся  подбородком   о
собственное колено.
     Не теряя времени даром, я прихрамывая побежал к стене.  Верхний  край
стены, утыканный битым стеклом, находился на уровне моей макушки. Я сорвал
с себя пиджак, набросил его поверх стекла, схватился за верхний край стены
и стал подтягиваться. Мне так не хватало потерянных пальцев! Стекло сквозь
пиджак врезалось мне в руки. Я перевалился через стену и  сдернул  пиджак.
Передо мной простиралось широкое поле, на дальней стороне  которого  стоял
дом. Направо, через другое поле, только маленькое, шла знакомая дорога.  Я
побежал к ней изо всех сил. Правое колено с  каждой  секундой  болело  все
сильнее.
     Я надел пиджак и быстро  пошел  прочь  от  клуба.  На  перекрестке  я
немного постоял, пока не увидел свободного рикшу, пробегавшего мимо. Через
несколько минут мы уже мчались к моему  отелю.  Я  сидел,  откинувшись  на
черное кожаное сиденье, тяжело дышал и  рассматривал  порезанные  руки.  Я
пообещал себе, что мистер О'Делл заплатит мне с процентами.
     В  рваном  пиджаке  и  испачканными  кровью  руками  я  прошел  через
вестибюль отеля. Поднявшись в свой номер, я  позвонил  Кеймарку.  Когда  я
произнес первые два предложения, он сказал, что приедет ко мне немедленно.
Я с трудом перевязал себе руки и  попросил  посыльного  принести  тазик  с
холодной водой для моего больного колена.
     Питер появился через пять минут. Когда я закончил  свой  рассказ,  он
некоторое время потрясенно сидел в неподвижности, а потом сказал:
     - Мы должны вернуться туда, Гарри. Прямо сейчас.
     - А как насчет того, чтобы взять с собой  несколько  ваших  людей?  Я
могу теперь вчинить О'Деллу иск и засадить в тюрьму на долгие годы.
     Кеймарк покачал головой.
     - Не обязательно. Кроме того, вы забываете,  как  здесь  относятся  к
форме английского офицера. Они не посмеют ничего со мной сделать.  К  тому
же у меня  есть  это,  -  он  показал  рукоятку  большого  автоматического
пистолета, частично вытащив его из кармана, а затем засунув обратно. - Как
только вы почувствуете себя достаточно хорошо...
     Через несколько минут мы уже сидели в  такси,  которое  несло  нас  к
Январскому клубу. Когда мы остановились перед входом, лейтенант сказал:
     - Теперь предоставьте все мне. Ничего не говорите.
     Мы вошли, и опять лицо слуги осталось бесстрастным. Питер спросил про
О'Делла, и портье сказал, что его можно найти в баре. Кеймарк шел впереди,
а я хромая бред вслед за ним. В баре клуба мне бывать еще  не  доводилось.
Он размещался в задней части здания, под рестораном,  и  выходил  прямо  в
сад. О'Делл сгорбившись  сидел  за  столиком,  рядом  с  открытыми  в  сад
дверями. Когда мы вошли, он взглянул на нас с кривой  улыбкой.  У  столика
стояло еще три свободных стула. Мы находились достаточно далеко от стойки,
и не опасались, что бармен услышит наш разговор.
     - Вы вне игры, О'Делл, - сказал Питер, когда мы уселись за столик без
всякого приглашения.
     - Просто небольшая шутка, Питер, - ответил  тот.  -  Боюсь,  что  наш
американский друг воспринял ее слишком серьезно.
     - Больше того. Вам придется многое рассказать. Вы все повязаны. Вы  и
Ван Хосен, и Конни, и Венд. Смерть Конни и смерть портье из клуба. За  все
придется отвечать.
     - Но не мне, сынок. Я здесь ни при чем. Мне ничего не известно.
     Тут вмешался я:
     - Ну уж одну-то вещь вы должны были знать, О'Делл. Я  слишком  упрям,
что бы вы не пытались со мной сделать. Вы должны были предвидеть это.
     О'Делл угрюмо взглянул на Питера.
     - Тогда, какого дьявола, было брать...
     Я наблюдал за ним и увидел, как глаза его расширяются. Я повернулся к
Питеру как раз в тот момент, когда его тяжелый пистолет выстрелил. Выстрел
прозвучал оглушающе в тихой комнате. Со  стороны  стойки  послышался  звук
бьющегося стекла.
     Я снова перевел взгляд на О'Делла. Пуля прошла сквозь  верхнюю  губу,
превратив рот в кровавую дыру. Я видел кусочки разбитых  зубов.  Несколько
мгновений он цеплялся за край стола, затем его  глаза  уставились  куда-то
далеко над нашими головами.  Он  стал  медленно  клониться  влево,  и  его
огромное тело с грохотом рухнуло  на  пол,  перевернув  стол  и  стул,  на
котором только что сидел. Мы встали. Питер  казался  постаревшим  и  очень
усталым.
     Он повернулся ко мне и прочитал в моих глазах вопрос.
     - Нельзя было рисковать, Гарри. Я заметил, что  он  напрягся  и  явно
решил что-то предпринять...
     Я подумал про огромные размеры и мощь О'Делла. Его действительно было
бы  очень  трудно  остановить.  Когда  стол  перевернулся,  бокал  О'Делла
разбился и часть его содержимого выплеснулась на брюки  Питера.  Лейтенант
убрал  пистолет  в  карман  и  достал  носовой  платок.  Наклонившись,  он
тщательно промокнул пятно. На шум выстрела в бар вбежали слуги. Они стояли
в десяти футах от нас и широко  открытыми  глазами  смотрели  на  огромное
распростертое тело старого плантатора.
     Старший из слуг сделал шаг вперед и спросил:
     - Господин Кеймарк, нужно ли мне позвонить в полицию?
     - Нет, Ратмани, я сам позвоню. - Питер повернулся ко мне. - Вам лучше
остаться у тела, пока я позвоню по телефону. Они возьмут все  его  деньги,
если надолго оставить их здесь одних.
     Я поднял упавший стол, когда он вышел из бара. Я поставил  стул  так,
чтобы сидя  на  нем  я  имел  возможность  не  поворачивая  головы  видеть
покойника. В комнате стало очень тихо. Человек  был  мертв,  но  его  тело
продолжало чуть-чуть шевелиться. Свежие трупы иногда  кажутся  живыми,  но
через несколько минут они как-то оседают вниз и приобретают тот особый вид
"мешка с пшеницей", который ни с чем не спутаешь. Тогда  они  превращаются
из существа в вещество. На несколько долларов химикатов,  которым  уже  не
нужна одежда.
     Один за другим все слуги разошлись. Остались только старший  слуга  и
бармен. Я попросил двойное виски. Мне было не по себе. Как много  смертей!
Кристофф, Констанция, портье, О'Делл. Начинало  складываться  впечатление,
что скоро не останется никого, кто смог бы предъявить  мне  доказательства
невиновности Кристоффа. Венд, Ван Хосен, и странные игроки в бридж.
     Кеймарк, человек с длинным белым лицом и  трое  полицейских  в  форме
вошли в бар.
     Питер говорил на ходу:
     - ...и я отдам свой рапорт полковнику. Он передаст вам копию.  Чистой
воды формальность, но я должен следовать инструкции, вы же понимаете.
     Они остановились у тела О'Делла. Я  встал.  Белолицый  человек  потер
подбородок и повернулся ко мне.
     - А  вы  тоже  сидели  за  столом?  Вы  можете  рассказать,  как  все
произошло?
     Питер перебил его.
     - Минуточку, Сэксон. Разрешите мне прислать его  показания  вместе  с
моим рапортом несколько позднее. Вы же знаете, здесь замешана Армия.
     Сэксон вздохнул.
     - Тогда не буду вас больше задерживать. Вы и ваш друг можете идти.
     - Один момент, - вмешался я, - а как же насчет обвинения в  похищении
и все остальное? Что насчет людей, которые...
     - Подождите, Гарри! - резко и громко прозвучал голос Питера. - С этим
мы тоже разберемся сами.
     Сэксон приподнял тонкие черные брови.
     - Почему бы вам не рассказать  мне  обо  всем  прямо  сейчас,  мистер
Гарри?
     - Вы не обязаны ему отвечать, Гарри, - спокойно сказал Питер.
     Я перевел взгляд с одного на другого. В уголках рта Питера  пряталась
слабая улыбка.
     - Я, пожалуй, последую совету лейтенанта. И напишу  обо  всем  в  его
рапорте.