за  благосклонное
внимание.
   Под звуки грустной мелодии, прерываемой душераздирающей  жалобой  длинных
медных труб, на подмостках появилась гибкая девушка в  белом.  Она  медленно
кружилась, так что  разлетались  пышные  рукава  и  концы  вишневого  пояса.
Вглядевшись в ее раскрашенное лицо, удивленный судья Ди хотел было  сравнить
его с лицом барышни Пао, но в этот момент ее внушительная мамаша наклонилась
вперед, и он не увидел будущей послушницы.
   - По-моему, на сцене не актриса, а девушка,  -сидевшая  в  этой  ложе,  -
шепнул он Тао Гану.
   Тот приподнялся и посмотрел в ложу.
   - Девушка по-прежнему на своем месте, ваше превосходительство.
   Вытянув шею, судья присмотрелся.
   - Да, ты прав. Но она выглядит такой напуганной, словно увидела  призрак.
Не понимаю, почему актриса загримировалась под барышню Пао...
   Внезапно на подмостках появился  воин.  Он  был  страшен.  Тесное  черное
платье  подчеркивало  его  могучую  мускулатуру,  а  лицо  в  красном  гриме
пересекали  вертикальные  белые  полосы.  Горящие  светильники   отбрасывали
багровые отблески на его маленький круглый  шлем  и  на  саблю,  которой  он
размахивал.
   - Этого-то человека я и видел в окне! Это он душил женщину с  обрубленной
рукой, - прошептал судья Тао Гану. - Немедленно приведи ко мне  руководителя
труппы.
   Воин владел саблей с удивительной ловкостью. Приплясывая вокруг  девушки,
он снова и снова делал выпады,  от  которых  она  с  изяществом  ускользала.
Подчиняя свои жесты ритму барабана, он приблизился, и вдруг  длинный  клинок
взлетел вверх и опустился с ужасающей быстротой, лишь на  волосок  не  задев
плеча его партнерши. Из второй ложи донесся громкий вскрик.  Ухватившись  за
балюстраду, Белая Роза с  ужасом  смотрела  на  актеров.  Ее  мамаша  что-то
сказала ей на ухо, но она словно не слышала.
   Внимание судьи снова перенеслось на сцену.
   - Одно неосторожное движение, и нам  пришлось  бы  оплакивать  несчастный
случай, - заметил он, - Кто он, этот парень?
   - Актер по имени Мо Моте, - ответил настоятель. - Я  целиком  согласен  с
вами, он действовал неосторожно. Но теперь он более осторожен.
   Действительно,  воин  отошел  от  девушки,  выполняя  ряд  очень  сложных
выпадов; при свете красных фонарей его грим мрачно поблескивал.
   Вместе с главой труппы появился Тао Ган.
   - Вот господин Куан Лай, - объявил он.
   - Почему вы не предупредили публику, что в аллегории  примет  участие  Мо
Моте? - сухо осведомился начальник уезда. Г-н Куан улыбнулся.
   - Нам часто приходится импровизировать, господин  судья.  Мо  Моте  любит
прихвастнуть своим умением обращаться с саблей, поэтому он сейчас  исполняет
роль Сомнения, грызущего грешную душу.
   - На мой взгляд, это слишком напоминает настоящую пытку.  Посмотрите,  он
снова начинает...
   Барышне Нгеуян все с большим и большим  трудом  удавалось  ускользать  от
бешеных взмахов сабли. Из-под грима проступали капельки  пота,  а  ее  грудь
вздымалась все чаще.  Казалось,  что  ей  очень  мешает  левая  рука.  Из-за
широкого летящего рукава судье не удавалось хорошо рассмотреть эту руку,  но
он видел, что девушке трудно ею пользоваться, и она  прижимает  ее  к  себе.
Начальник  уезда  с  гневом  говорил  себе,  что  если  ему  начнут  повсюду
мерещиться  однорукие,  то  лучше  заняться  собственным  здоровьем.  В  это
мгновение  сабля  опустилась  и  отсекла  клочок  ткани  от  левого   рукава
танцовщицы. Барышня Пао громко вскрикнула.
   Судья вскочил, чтобы приказать актеру  прекратить  его  глупую  игру,  но
прежде чем он открыл рот, девушка свистнула, и на сцене  показался  огромный
бурый медведь. Зверь  повернул  голову  в  сторону  воина,  и  тот  поспешил
отступить.
   Начальник снова сел.
   Медведь раздраженно пофыркивал, а потом медленно направился к танцовщице.
Она прикрыла лицо правым рукавом, изображая крайний испуг. Чудовищный  зверь
надвигался на нее. Музыка прекратилась, в зале установилась мертвая тишина.
   - Это чудовище ее убьет, - воскликнул судья.
   - Медведь принадлежит барышне Нгеуян, -  успокоил  его  Куан  Лай,  -  Он
привязан цепью к одной из колонн.
   Судья  не  ответил.  Происходившее  на  подмостках  решительно   ему   не
нравилось. Казалось, представление перестало интересовать и барышню Пао,  но
ее лицо еще сохраняло свою бледность.
   Воин сделал еще одно вращательное движение своей саблей и исчез.  Медведь
медленно кружился вокруг  актрисы,  которая  снова  танцевала,  стремительно
кружась на пуантах.
   - Куда делся Мо Моте? - спросил судья.
   - Наверное, прошел в уборную для  артистов,  ваше  превосходительство,  -
объяснил глава труппы. - Ему наверняка не терпится освободиться от грима.
   - Был ли он на сцене с час назад?
   - Он не покидал подмостков после антракта. С тяжелой маской  на  лице  он
представлял Дух Смерти. Любой другой актер  умер  бы  от  усталости,  но  он
наделен невероятной силой и не смог устоять  от  соблазна  вернуться,  чтобы
показать нам свое мастерство во владении саблей.
   Судья не слышал последних слов Куана. Он неотрывно следил за  стоящим  на
задних лапах медведем,  который  пытался  обнять  танцовщицу.  Отступая,  та
поскользнулась, и огромный зверь бросился к  ней,  широко  разинув  пасть  с
желтыми клыками.
   Судья чуть было не вскрикнул, но барышня Нгеуян  уже  вскочила  на  ноги.
Изящным движением она погладила голову зверя,  а  затем,  просунув  руку  за
ошейник, низко поклонилась публике и под гром аплодисментов вышла.
   Судья Ди стер со лба капельки пота. В последние минуты он совсем забыл  о
своей простуде, но теперь головная боль снова разрывала ему виски. Он  хотел
было встать, но настоятель положил ему руку на ладонь, говоря:
   - Поэт Цун Ли сейчас прочтет эпилог.' Безбородый юноша  с  одухотворенным
лицом поднялся на сцену. Поклонившись зрителям, он начал:
   Добрые люди из монастыря, Смотрящие драму грешной души, Истерзанной Горем
и Сомнением. Верьте, вы будете  спасены.  Великий  Дао  даст  вам  прозрение
Истинного пути.
   Но будут наказаны хитрецы, Жадные и рвачи, Прибегающие к нему
   Ради женщин прекрасных и благ земных. И каждого ждет справедливая судьба,
Как солнце рассеивает утренние облака.
   Прочтя эти строки, поэт снова почтительно поклонился и  вышел  под  звуки
оркестра.
   Судья  вопросительно  посмотрел  на  отца  настоятеля.  Последний   стих,
произнесенный в монастыре под названием  "Утреннее  облако",  был  неудачен,
если не сказать хуже.
   Священнослужитель задыхался от ярости.
   - Немедленно позовите сюда этого юнца! - крикнул он руководителю  труппы.
Повернувшись к судье, он спросил: - Вы слышали этого наглого мошенника?
   Когда юноша предстал перед ним, настоятель не терпящим возражений голосом
задал вопрос:
   - По какой причине, господин Цун, вы от себя добавили последний стих?  Он
совершенно разрушил ту счастливую атмосферу, которую мы стремились создать в
эти праздничные дни.
   Цун Ли выглядел совершенно спокойным. Он насмешливо возразил:
   - Последний стих,  ваше  преосвященство?  Я  думал,  что  вам  скорее  не
понравится третий с конца. Но вы же знаете, когда импровизируешь, не  всегда
получается так, как хотелось бы.
   Монах стал пунцовым от гнева. Поэт, по-прежнему невозмутимый, продолжал:
   - Проще сочинять короткие стишки. Вроде этого, например:
   Два настоятеля:
   Один на земле, Другой под землей.
   Два настоятеля:
   Один среди монахов, Другой среди червей!
   Настоятель в бешенстве ударил посохом об пол.  Его  черты  были  искажены
гневом, казалось, он сейчас взорвется, но, сдержавшись,  он  сказал  ледяным
тоном:
   - Господин Цун, вы можете удалиться.
   После  того,  как  дверь  за  поэтом  закрылась,   судья   попрощался   с
настоятелем, у  которого  еще  дрожали  руки.  Сделав  несколько  шагов,  он
обратился к Тао Гану:
   - А теперь я хочу побеседовать  с  актерами.  Знаешь,  где  находится  их
уборная?
   - Да, ваше превосходительство. На том же этаже,  что  и  моя  комната,  в
поперечном коридоре.
   - Никогда не видел подобного лабиринта! И ты мне еще  говоришь,  что  его
плана не существует? Но ведь закон требует, чтобы план был!
   - Казначей мне объяснил,  что  часть  зданий,  расположенная  вне  храма,
закрыта для публики. Туда могут входить только отец настоятель и давшие обет
монахи. Вроде бы эти помещения нельзя ни описывать, ни изображать на бумаге.
Казначей сам признал, что отсутствие  плана  неудобно,  ведь  монастырь  так
велик - иной раз сами монахи рискуют заблудиться.
   - Какое нелепое положение! - сердито произнес судья. - С  той  поры,  как
императорский дворец соблаговолил проявить интерес к даосскому  учению,  эти
люди возомнили себя выше  законов!  Мне  довелось  слышать,  что  при  дворе
начинает чувствоваться и буддийское влияние. Не знаю,  какая  из  двух  клик
хуже!
   Они пересекли галерею и вошли в небольшую комнату. У сидевшего там монаха
судья попросил, чтобы кто-нибудь  из  послушников  проводил  его  к  учителю
Суеню. Тао Ган позаимствовал у монаха фонарь, и они переждали, пока мимо  не
пройдет выходящая из зала для торжеств толпа монахов.
   - Полюбуйся на эти откормленные лица! - сказал судья раздраженно, -  Этим
людям лучше бы  выполнять  свои  обязанности  перед  обществом,  жениться  и
завести детей.
   Он чихнул.
   Тао Ган внимательно посмотрел на него. Его хозяин  отличался  чрезвычайно
ровным расположением духа и даже, если события не  развертывались  так,  как
ему бы хотелось, не проявлял раздражения. Он спросил:
   - Дал ли вам отец настоятель  удовлетворительное  разъяснение  по  поводу
смерти трех девушек?
   - В том-то и дело, что нет. Как я и думал, они умерли при  подозрительных
обстоятельствах.  По  возвращении  в   Ханюань   я   запрошу   у   родителей
дополнительные сведения. Затем мы вернемся сюда вместе с  секретарем  Хуном,
Цяо Таем,  Ма  Чжуном,  нашими  писцами  и  дюжиной  стражников  и  проведем
основательное расследование. Можешь быть уверен, что я  не  сообщу  о  своем
приезде заранее. Пусть это будет неожиданностью для отца настоятеля!
   Глава 5
   ПОЭТ ЦУН ЧИТАЕТ НОВЫЕ СТИХИ, НРАВЯЩИЕСЯ ТАК ЖЕ МАЛО, КАК И ПРЕДЫДУЩИЕ;
   СУДЬЯ ДИ СЛЫШИТ, КАК ЗАГАДОЧНЫЙ ГОЛОС ПРОИЗНОСИТ ЕГО ИМЯ
   Похоже,  замысел  возвращения  с  большими  силами  улыбался  Тао   Гану.
Одобрительно покачав головой, он объявил:
   - Ваше превосходительство, казначей мне  еще  рассказывал  о  мятежниках,
которые были истреблены здесь сотню лет  назад.  Теперь  я  понимаю,  почему
монашек так напрягал слух в  коридоре.  Появляясь,  призрак  одного  из  тех
несчастных якобы шепчет чье-то имя, и тот, кто услышит свое имя, умрет.
   - Какое вздорное суеверие! -  воскликнул  судья  Ди.  -  Проведи  меня  в
актерскую уборную.
   Когда они прошли на второй этаж,  судья  бросил  взгляд  в  узкий  темный
коридор, идущий направо. Гибкий белый силуэт быстро удалялся.
   - Это девушка с медведем! - воскликнул он, - Мне  надо  ей  сказать  пару
слов. Как ее зовут?
   - Барышня Нгеуян, ваше превосходительство. Судья ускорил шаг:
   - Минуточку, барышня Нгеуян!
   С  легким  восклицанием  она  остановилась.  Лицо  ее  побледнело,  глаза
расширились от  страха.  Ее  удивительное  сходство  с  барышней  Пао  вновь
поразило начальника уезда. Он ласково сказал:
   - Не бойтесь. Я просто хотел вас поздравить. Ваш танец был...
   - Ваше превосходительство  слишком  добры,  -  прервала  она  его  нежным
голосом, - но прошу извинить меня, я не могу задерживаться.
   Окинув тревожным взглядом коридор, она двинулась было дальше.
   - Остановитесь! - приказал судья, -  Я  начальник  этого  уезда  и  желаю
поговорить с вами. Вы выглядите встревоженной. Это из-за Мо Моте?
   Она нетерпеливо тряхнула своей маленькой головкой.
   - Меня ждет медведь, - прошептала она, - сейчас пора его кормить.
   Видя, что девушка прижимает левую руку к груди, судья резко спросил:
   - Что у вас с левой рукой? Не ранил ли вас Мо Моте своей саблей?
   -  О,  нет!  Это  медведь  поцарапал  меня.  Уже  давно.  Но  теперь  мне
действительно пора идти...
   -  Очень  опасаюсь,  что  мои  стихи  пришлись   не   по   вкусу   вашему
превосходительству, - произнес насмешливый голос. Судья обернулся  и  увидел
Цун Ли, который с преувеличенной вежливостью склонился перед ним.
   - Действительно, молодой человек, - ответил судья. - На месте  настоятеля
я бы приказал вас вышвырнуть.
   Он снова повернулся к барышне Нгеуян, но она исчезла.
   - Отец настоятель никогда не решится пойти на такой шаг,  -  презрительно
возразил поэт. Мой покойный отец, доктор Цун, много сделал для  монастыря...
И моя семья продолжает вносить кругленькие суммы.
   Судья Ди смерил взглядом молодого человека.
   -  Так  вы  сын  бывшего  губернатора  Цун  Фаменя?  Это   был   поистине
образованный человек. Я читал его труды по управлению  в  провинции.  Он  не
одобрил бы ваши игривые стишата.
   - Мне хотелось лишь поддразнить  отца  настоятеля,  -  объяснил  внезапно
смутившийся Цун Ли. - Он такой надутый. К тому же отец мой не  очень-то  его
ценил.
   - Это не повод угощать нас плохими стихами. А какой смысл в вашей  глупой
шутке о двух настоятелях?
   - Разве  ваше  превосходительство  не  в  курсе?  Около  двух  лет  назад
предыдущий настоятель этого монастыря Нефритовое Зеркало умер или,  если  вы
предпочитаете общепринятые выражения, был вознесен на  небо.  Его  прах  был
забальзамирован* и сейчас покоится в склепе, который прорыт под святилищем и
где воздвигнут алтарь Основателя, И при жизни,  и  после  смерти  Нефритовое
Зеркало всегда считался святым человеком.
   Слишком много проблем беспокоили судью, чтобы  его  могли  заинтересовать
истории бывших настоятелей. Поэтому он ограничился словами:
   - Я больше вас не задерживаю, у меня дела в артистической уборной.
   -  Туда  я  и  направляюсь,  -  заметил  молодой  поэт,   ставший   более
почтительным, - Надеюсь, ваше превосходительство дозволит мне  показать  ему
дорогу?
   Они вышли в длинный коридор с дверями по обе стороны.
   - Не здесь ли комната барышни Нгеуян? - спросил судья.
   - Да, ваше превосходительство, чуть дальше. Но вам лучше туда не заходить
в ее отсутствие. Этот медведь - опаснейший зверь.
   - Но сейчас она, наверное, у себя, - говорил судья. - Разве вы не  видели
ее рядом со мной, когда пришли?
   - Как я мог увидеть ее в этом коридоре, если оставил ее в зале  торжеств?
- возразил молодой поэт.
   Судья изучающе посмотрел на него,  а  потом  на  Тао  Гана.  Тот  тряхнул
головой с выражением явного замешательства на  худом  лице.  Не  заметив  их
подозрительных взглядов, Цун Ли подошел  и  постучал  в  одну  из  последних
дверей по коридору, и все трое вошли в большую неприбранную комнату.
   Сидевшие вокруг  круглого  столика  Куан  Лай  и  две  женщины  встали  и
почтительно склонились перед судьей. Руководитель труппы представил их:
   - Это барышня Тин, - сказал он,  указывая  на  более  миловидную,  -  Она
только что выступила в роли феи Си-ван-му. Барышня Тин  также  очень  хорошо
жонглирует и замечательна в акробатических танцах.
   Повернувшись ко второй женщине, он продолжил: - А это моя супруга.
   Судья Ди похвалил спектакль. Г-н  Куан  выглядел  чрезвычайно  польщенным
тем,  что  столь  значительная  особа  соблаговолила  заинтересоваться   его
труппой. Глубоко взволнованный, он  спрашивал  себя,  будет  ли  ему  удобно
предложить кресло столь высокому гостю. Судья вывел его из этих затруднений,
сев без приглашения. Цун Ли устроился  у  кувшина  с  вином.  Тао  Ган,  как
обычно, остался стоять за спиной хозяина.
   - А где барышня Нгеуян и господин Мо Моте? - спросил начальник  уезда.  -
Мне бы хотелось и их поздравить. Мо Моте замечательно  владел  саблей,  а  в
эпизоде с медведем барышня Нгеуян заставила меня волноваться за ее жизнь!
   Поблагодарив  за  столь  благожелательные  слова,   руководитель   труппы
наполнил вином чашу гостя и показал на измазанные красным клочки  бумаги  на
туалетном столике:
   - После спектакля Мо Моте, должно быть, здесь побывал, чтобы смыть  грим.
Теперь он, наверное, в кладовой укладывает свой костюм. Что касается барышни
Нгеуян, то она говорила, что  намерена  заняться  медведем  перед  тем,  как
присоединиться к нам.
   Судья Ди поднялся. Вроде бы поправляя свою бархатную шапочку, он  подошел
к зеркалу и бросил внимательный взгляд на измятые клочки бумаги и баночки  с
гримом. Эти красные пятна, - подумал он, - вполне могли быть пятнами  крови.
Возвращаясь к своему креслу, он заметил некоторое замешательство в поведении
госпожи Куан. Он отхлебнул глоток вина и принялся расспрашивать  ее  мужа  о
постановке исторических пьес.
   Куан Лай пустился в  длинные  объяснения.  Судья  рассеянно  слушал  его,
одновременно пытаясь следить за разговорами другах лиц.
   - Вы разве не поможете барышне Нгеуян выгулять ее медведя? - спросил  Цун
Ли у барышни Тин. - Я уверен, она была бы очень рада.
   - Занимайтесь лучше своими  делами!  -  сухо  ответила  та.  -  Я  же  не
интересуюсь вашим пристрастием к... розам.
   - Барышня Пао очень мила. Почему бы мне не написать  поэму  в  ее  честь?
Дорогая моя, я же написал одну для вас. Послушайте-ка лучше:
   Правдивая любовь, ложная любовь, Вчерашняя любовь  иль  вечная  любовь...
Больше или меньше, все идет отлично, Хоть  небо  все  меньше  Оберегает  нас
лично.
   Судья увидел, как вспыхнуло лицо барышни Тин. Госпожа Куан сказала:
   - Господин Цун, следите за своим языком!
   - Я это сказал с одной целью  -  предостеречь,  -  ответил  нисколько  не
смущенный поэт. - А знаете ли вы  песенку,  которая  всех  сводит  с  ума  в
столице?
   Он насвистал  популярную  мелодию,  а  затем  приятным  баритоном  запел,
отбивая пальцем ритм:
   Дважды десять, а мужа нет... Завтра он сможет еще объявиться. Но - трижды
восемь, а в кровати одна. Грустно твое жилище!
   Возмущенная барышня Тин хотела что-то возразить, но судья вмешался:
   - Господин Цун, мое чувство юмора весьма ограничено. Поэтому попрошу  вас
оставить свои остроты для слушателей, способных их оценить.
   Более любезным тоном он сказал Куан Лаю:
   - Мне уже пора идти переодеваться к банкету. Не трудитесь провожать меня.
   Он дал знак Тао Гану выйти следом и, как  только  они  оказались  одни  в
коридоре, обратился к нему:
   - До того, как я пройду в свою комнату, хочу добраться до Мо Моте. Ты  же
оставайся здесь и выпей с ними еще. У меня впечатление, что здесь происходят
странные вещи. Попытайся вести  себя  так,  чтобы  эти  люди  разговорились.
Кстати, знаешь ли ты,  что  хотел  сказать  чертов  поэт  своим  больше  или
меньше?
   - Такие выражения употребляются на дне общества, - смущенно  ответил  Тао
Ган,  -  Больше  имеет  положительный  смысл,  означая  мужчину,  а  меньше,
отрицательный смысл, и означает женщину.
   - Ах, вот что! Понимаю. Когда появится барышня Нгеуян,  попробуй  узнать,
как долго она оставалась в зале торжеств. Не могла же она находиться в  двух
местах сразу!
   - Благородный судья, может быть, Цун Ли лгал, говоря, что не встретил  ее
в коридоре. А может быть, он действительно не видел, как она разговаривала с
нами. Коридор узок, -и мы находились между нею и им. И  все-таки  он  должен
был ее заметить.
   - Если поэт сказал правду,  значит,  мы  разговаривали  с  барышней  Пао,
которая выдавала себя за барышню Нгеуян. Нет, я ошибаюсь,  встреченная  нами
девушка прижимала левую руку к груди, в  то  время  как  барышня  Пао  двумя
руками ухватилась за балюстраду во время сабельных выпадов Мо  Моте.  Ничего
не понимаю! Попытайся что-нибудь выяснить и приходи в мою комнату.
   Он взял фонарь и удалился, а его помощник вернулся в уборную артистов.
   Судья думал, что легко найдет дорогу к кладовой. Взбираясь по бесконечной
лестнице,  он  почувствовал,  что  его  спина  и  ноги  причиняют  ему   все
усиливающуюся боль. Было ли это резуль