здесь  никогда  не
говорили.  Более  того  -  названия  заливам  мы присвоили сами для удобства
ориентации на местности, полагая, что таковых вообще не имелось.

- "Омоложения"?.. - переспросил я. - А почему "омоложения"?

- Да,  да... Хорошие карты... А это что такое? - Вячеслав Васильевич показал
на значок.

- Это репер. А залив...

- Отличные карты! А если вы сюда еще береговую линию нанесете, заливы - цены
ей не будет. Вы нам копии вышлете?

- Конечно...

Я был в недоумении. Если бы я говорил с этим человеком впервые, то наверняка
подумал   бы,   что  он  специально  разыгрывает  меня,  но  милый  старикан
действительно был занят рассматриванием карт;  название залива он  пропустил
через  уста  как  нечто  само  собой  разумеющееся,  даже  не обратив на это
внимания.

Момент был упущен:  в ту самую секунду,  когда я подыскивал слова,  чтобы не
быть  в  расспросах  слишком  навязчивым,  Вячеслав Васильевич взял со стола
принесенную мной "Парапсихологию" Дуброва и Пушкина и раскрыл ее.

- Любопытный снимок. Что это?

Я глянул.  Изо рта и ушей нескольких человек  высовывались  плотные  сгустки
неправильной формы.

- Биоплазма...

Разговор переключился на другое.  Возвратиться к теме "омоложения" я не смог
(в 1993 году при новой беседе с Вячеславом Васильевичем я  напомнил  ему  об
этом  случае,  но он ответил,  что ни о каком "заливе Омоложения" не знает и
говорить о  нем  не  мог.  Остается  думать,  что  в  первый  раз  я  просто
ослышался).

                                     3

Вечером я  сидел в гостинице и конспектировал книги:  завтра необходимо было
возвратить.  Результаты опроса местных жителей нового дали малою Но  кое-что
понемногу прибывало. Имелось любопытнейшее сообщение, проверить которое было
трудно:  один из моих знакомых зная,  что я интересуюсь всякой "чертовщиной"
рассказал,  что  "весной  этого  года  с одной женщиной в лесу стало плохо -
земля мелко затряслась,  и женщина потеряла сознание".  Речь  шла,  судя  по
всему,  о  таинственной  "вибрации",  о  которой  мы здесь опять же почти не
говорили.  По крайней мере,  с этим человеком я точно  ни  о  чем  таком  не
говорил.  Конечно, можно было допустить, что он "подыгрывает", но навряд ли.
Найти эту женщину оказалось делом сверхсложным:  мой знакомый об этом слышал
от  своего  знакомого,  а  уж вот тот то и знал.  Ориентироваться в мешанине
данных было нелегко: одно убывало, другое - прибывало.

Версии становилось все больше. Еще в апреле 89-го, принимая участие в работе
"круглого  стола",  посвященного  проблемам загрязнения окружающей среды,  я
слушал интересный,  а по сути дела  -  страшный  доклад  Л.М.Скуратовской  и
К.С.Сальниковой  (Ярославский политехнический институт).  Речь в нем шла,  в
частности о загрязнении почвы,  воды  и  продуктов  питания  в  Ярославле  и
области тяжелыми металлами,  которые, естественно оседали в конечном итоге в
человеческом  организме.  Начало  же  этой   цепочке   давали   промышленные
предприятия. Два года информация была как бы законсервирована в моей памяти,
она будто бы дожидалась удобного момента.  И вдруг я догадался. Черт побери,
все  было  предельно  просто!  Отравление тяжелыми металлами - вот что могло
здесь иметь место!  Не какое-нибудь там легкое "заражение"  почвы,  а  самое
настоящее  глубокое отравление живших здесь людей.  Через пищу,  через воду.
Даже - через  воздух.  Ведь  если  разобраться,  та  страшная  экологическая
ситуация,   которая  создалась  в  мире  сейчас,  здесь  могла  иметь  место
на протяжении сотен лет.

Сотни лет люди жгли уголь,  добывали и просеивали руду, выплавляли железо. В
воздух выбрасывались дым и пыль.  Шлак сваливался в кучи. Сотнями и тысячами
тонн.  Таких куч здесь - тоже сотни. При тогдашней технике человек не мог ни
жить подальше  от  металлургических  производств,  ни  отвозить  подальше их
отходы.  Все это  было  собрано  на  небольшом  пространстве:  добыча  сырья
плавильные печи  и шлак.  Горел уголь в ямах.  Работали домницы.  Пыль и дым
оседали на почве,  траве,  овощах,  фруктах,  ягодах,  грибах.  Пыль  и  дым
смывались   дождями  в  землю,  туда  же  вымывались  вредные  для  человека
химические элементы из шлаковых куч.  Из земли росли злаки,  те же  овощи  и
фрукты -  все  шло  в человека.  Из почвы ядовитые элементы попадали в воду.
Которую пил человек.  В рыбу,  которую он ел.  Отравленная вода вновь питала
почву, растения. Через траву отрава попадала в домашний скот. Через молоко и
мясо - опять в человека.  Заражены были в какой-то степени вероятно, и дикие
животные,  которых тоже отлавливали,  отстреливали и ели. Взрослые трудились
на самих производствах,  вдыхая отравленный воздух.  Потом  шли  домой,  ели
отравленную  пищу,  пили  отравленную  воду.  Дети  дышали и питались этим с
самого рождения. Потом вырастали и рожали детей. Те - еще и так далее.

Не зря же бабушка Гусева говорила,  что малину  с  осарков  есть  нельзя.  В
мышцах  окуней  из некоторых местных озер на килограмм их массы приходится 3
миллиграмма ртути.  Окунь - хищник.  Он замыкает цепочку накопления  вредных
веществ в  живом  мире озера.  Но человек - еще больший хищник.  Окунь живет
мало,  а человек - много.  Сколько же вредных  веществ  может  накопиться  в
человеческом организме за всю его жизнь!  Ведь Семенов-то прав:  мы не можем
дышать или питаться чем-то,  зараженным лишь одним видом яда,  мы вбираем  в
себя все.  А здесь это вбирали десятками поколений. Вбирали тяжелые металлы,
которые,  раз попав в организм,  уже не выводятся из  него,  вбирали  ту  же
летучую ртуть, травились окисью углерода, дышали испарениями болот.

Эта простая  догадка  поразила  меня.  Я  тотчас  же позвонил Кире Сергеевне
Сальниковой.  Та подтвердила мои опасения:  при  насыщении  организма  таким
"букетом"  ядов  можно  не  только  сократить  себе  жизнь,  не только стать
обладателем тяжелейших болезней но и начать "видеть" то, чего нет, вплоть до
чертей и русалок. Читай - "поросяток" и "зелененьких".

Место где мы работали,  на протяжении столетий было как бы маленькой моделью
будущего,  безнадежно  отравленного  техникой мира со всеми его проблемами и
болезнями. Нашего мира.

А если сюда случайно упало еще что-нибудь из космоса...

И эта  химическая  бомба  продолжает действовать до сих пор.  Но заряд ее не
ослаб.  Наоборот, он стал еще крепче: к старым ядам из атмосферы добавляются
новые.    А    ведь    еще    в    августе    90-го    я   писал   директору
совхоза-землепользователя,   что   "до   выяснения   обстоятельств   мы   не
рекомендовали   бы   скашивать   траву   для  скармливания  животным  вблизи
т.н."осарков" на берегу озера".  Что проходит по цепочке  земля  -  трава  -
животные - человек? Чем мы кормим наших детей? Мы не знаем.

На следующий  год  мы  планировали совместно с политехническим и медицинским
институтами проанализировать на содержание тяжелых  металлов  почву,  траву,
продукты питания,  а также кровь живущих здесь людей. Совместно с облСЭС был
задуман эксперимент по биотестированию:  на разных расстояниях от  "кратера"
предполагалось  расставить клетки с мышами,  в СЭС затем по сопротивляемости
организма грызунов можно было бы судить о наличии или  отсутствии  факторов,
оказывающих влияние на живое.

Клубок догадок  и  загадок  пока  что  заматывался  все туже и туже.  Версии
множились.  Данные копились,  и довольно быстро,  но пока  мы  не  имели  их
достаточно для того, чтобы покончить хотя бы с одной версией.

"Зелененькие" как  плод  сознания,  воспаленного  и разрегулированного то ли
тяжелыми металлами,  то ли окислами азота или  углерода,  то  ли  цианистыми
соединениями,  а  может  быть и электромагнитными полями или даже "кашей" из
всего этого,  в сфере наших предположений пока что мирно  уживались  с  теми
таинственными зеленолицыми пришельцами, которые, не исключено, действительно
смогли прорваться сквозь бездны космических пространств и достичь Земли.

Спустилась ночь.  Я кончил конспектировать и сидел,  которую уже  сотню  раз
прокручивая в  мозгу все эти предположения.  А все-таки,  если действительно
пришельцы?  Подземная база. По каким-то каналам движутся корабли. Иногда они
всплывают на озерах.  Ведь мы до сих пор не нашли ту проклятую "бочку из-под
бензина" или "контейнер для научной аппаратуры".  А вдруг и в самом деле вот
я сейчас сижу здесь,  а в четырех километрах от меня (всего в четырех,  если
по  прямой!)  под  землей,  в  просторном  помещении,  заполненном   светом,
растениями и машинами,  сидят ОНИ. И тоже думают. Может, по этому их убежищу
мы уже не раз стучали щупом.

Сейчас вот земные ученые планируют создание лунных поселений.  И лучше всего
размещать их под поверхностью планеты, в искусственных полостях. Тем более -
если планета обитаемая, а контакт с ее жителями ты считаешь преждевременным.
Мы планируем забросить на Луну роботов, которые создадут базу, перерабатывая
лунное вещество.  Допустим, ТЕ тоже сначала забросили сюда роботов. Они ушли
под землю и стали строить.  Место здесь очень хорошее: озера, болота, обилие
руд  и  воды.  Строить,  конечно  же,  лучше  из некорродирующих материалов,
например из титана,  алюминия,  нержавеющей стали. Руду для этого необходимо
расплавить,  нужное извлечь,  а остальное,  в виде шлака,  выбросить.  Куда?
Можно и  поближе  к поверхности.  Но тут приходят люди.  Шлак им нужен - они
выплавляют из него ненужное пришельцам  железо.  Так  получается  свалка  из
отходов земных и неземных технологий.

Или допустим, "индийская" версия. Из древних источников известно, что виманы
-  летательные аппараты индусов - в давно прошедшие времена летали с помощью
"ртути".  А ртути здесь,  в зоне,  много. Только вот откуда она? Традиционно
считается,   что   ртуть   содержится   в   составе  аэрозолей  техногенного
происхождения.  Да,  там она есть. А первоначальное наше предположение было,
что  ртуть  выделяется  из-под  земли  -  так  мы  в  88-м объясняли наличие
"галлюцинаций".  И  ртуть  под  землей  действительно   оказалась.   Правда,
геологическое  строение  района таково,  что ртути в недрах вроде бы быть не
должно.  Так откуда же она идет?  Сверху?  Из-под земли?  А под землей  что?
Допустим - та же база.  И кто же там сейчас сидит? И какие у них там машины?
Для добычи ртути для виман? Или виманы, двигаясь под землей, дают "выхлоп" -
ртуть?

Нет, спать надо.  Загадка есть, но брать ее штурмом еще рано. А вот и лошадь
за окном на темной лужайке.  Как два года  назад.  Здравствуй,  лошадь.  Как
живешь?  А  у  меня  вот,  как  всегда,  сплошной  "завал  и всего три банки
консервов.

Я залезаю в холодные простыни.

Галлюцинации, пришельцы.  Библиотека, залив Омоложения, вибрация, конспекты.
Что же еще?  Завтра - лекция.  Да!  Вот,  вспомнил.  Я сел на кровати. Путч!
Сегодня вечером я зашел за своими вещами в домик-гостиницу напротив. Молодая
женщина,  ландшафтовед, предложила мне чаю. Только что приехали из Москвы ее
мать и маленький сын. Ребенок в восторге: в городе -

броневики. Много...  Говорят,  строят баррикады.  Приемник на столе пищал  и
трещал. Кто-то передавал издалека, что в Москве и стреляют. Путч.

Мое семейство собирается в дорогу. Доедут ли они до Ярославля? Да и вообще -
как все это обернется?  Если каша заварится круто,  то и мне дай Бог до дома
доехать.

                                     4

На другой  день  я  продолжал  заниматься  опросом  местных жителей.  Но для
очистки совести решил-таки к 12 часам подойти к  остановке:  не  приедет  ли
Праздников?

О Боже!   Археологи   прибыли   аж   вдвоем!  Мы  поздоровались.  Ничего  не
подозревающие об ожидавшем  их  испытании  Владимир  и  Андрей  пребывали  в
хорошем  расположении духа.  По начала лекции оставалось 3 часа 30 минут!  В
голове у меня быстро закрутились мысли и цифры: лекцию уже не отменить, если
удастся  выйти  через 15 минут и пробыть столько же в урочище,  то на дорогу
пешком в один конец остается 1,5 часа и столько  же  на  обратный  путь.  По
грязи!  Постоянно обходя лужи. С грузом эту дорогу мы одолевали за 2,5 часа.
Сейчас мы без рюкзаков, но какая же скорость потребуется?

В двух словах я объяснил прибывшим ситуацию.

- Хорошо, идем скорей!

Мы бросились к гостинице.  В 12.15 марафон начался.  На бешеной скорости  мы
проскочили  село.  Вырвались  на дорогу.  Газу!  Парадный костюм и резиновые
сапоги.  Через десять минут стало жарко - я  снял  пиджак.  Сначала  мы  еще
переговаривались,  но  потом  все внимание было брошено на дорогу - быстрей!
Деревья и кусты едва ползут по сторонам. Сорок минут бешеного ходу. Развилки
все  нет и нет.  Я почти постоянно смотрю на часы.  Стрелки вертятся слишком
быстро. Скорей!  Дорога  все  поворачивает и поворачивает,  конца-края ей не
видно.  Ходу!  Развилка.  Грязь. Лужи. Еще быстрей, не успеваем. Господи, да
неужели  ж мы по этой дороге не раз ходили?  Легкие и сердце работают во всю
мочь.  Ноги - еще быстрей.  Сейчас будет поле.  А его все  нет  и  нет.  Эх,
тройка,  птица-тройка.  И какой же это из нас русский не любит быстрой езды?
Неужели все трое?  Да не тот ныне русак пошел.  С сопением и топотом  тройка
вырвалась на простор.  Вон она,  избушка. Не до нее сейчас! Я швырнул пиджак
под березу и потащил парней на осарки через кусты напрямую. 13.45. Пришли!

- Да-а. Поработали вы здесь.

Вид развороченных осарков произвел на Праздникова впечатление.


Да и сам я, выйдя к раскопам "с тылу", увидел все это в каком-то неожиданном
свете.  Десятки тонн выброшенной земли.  Ямы раскопов с черной водой на дне.
Вытоптанная поверхность.

- Сюда - Я подошел к яме и стал спускаться,  пролезая над жердями креплений.
Черт возьми,  воды в ямах прибыло!  Я сбросил с настила ветви и стал снимать
жердочки. Показалась постройка. Самый верх. Остальное находилось под водой.

- Как расположены бревна? - спросил Праздников.

Я показал   руками,  по  памяти.  Владимир  склонился  над  раскопом.  Глаза
археолога впились в срезы почвы,  цепляясь  за  слои,  что-то  прочитывая  и
выискивая.  На  несколько  минут  воцарилась  полнейшая тишина.  Незаметно я
поглядывал на часы.  Время шло. Обратно нужно выйти в 14 часов, а лучше бы -
на  пять  минут  раньше.  Ну  что  же  он?  Вон как в срезы вцепился - глаза
колючие-преколючие. Наконец Владимир поднялся.

- А где шурф?

Я повел их к "кратеру".  И здесь вода, в которую уже нападали листья. 14.00.
Владимир снова застыл над раскопом.  Я выбрался из шурфа.  Время,  время. Но
пусть смотрит.  За кустами,  на тропинке,  при входе на  осарки  со  стороны
избушки,   виден   "знак",   установленный   нами   с  Вихревым:  тренога  с
приколоченной  дощечкой,   к   которой   привязан   промасленный   остатками
подсолнечного  масла  лист  бумаги  с карандашным текстом "Дорогой друг!  Ты
находишься... история Руси... просим беречь". Вспомнилось лицо размалеванной
красотки из автобуса:  встопорщенные ноздри и брызги изо рта.  Плевать такие
хотели на Русь вместе с историей.

Ну что же, ведь уже 14.10. Все? Пошли! Выводы - после.

Мы включили скорость.  Теперь я вырвался вперед и мчался,  надеясь  выиграть
хоть минуту. Ноги - как шатуны. Изо всех сил, но медленно, очень медленно мы
идем.  Часы идут быстрее.  Не успеть.  Вопрос чести, можно сказать. Быстрей!
Под кустом,  мимо лужи.  По грязи.  Быстрей!  Здесь посуше.  Еще быстрей! Не
успеть, ох не успеть. Скоро развилка. По той дороге иногда машины ходят. Вон
мотор шумит. Проехала. В другую сторону. Вперед!

Мы не разговаривали.  Пот лил градом. Да, вот это "экспедиция". У археологов
таких  еще  не  бывало.  Поди,  проклинают  меня.  Молчат ребята.  Жмут.  Из
последних сил.  А ведь не успеть,  точно - не  успеть.  Господи,  пошли  нам
машину!  От такого бега ведь и сдохнуть можно.  Вот мотор, кажется, гудит...
Нет!  Ртути надышался. С цианом и метаном. Поля по мозгу вдарили... Слуховые
галлюцинации...  Да нет же!  Гудит мотор,  приближается! Эй, стой! стой! Вот
это да!

Мы забрались в кузов. На ходу стало прохладно. В 15.15 были в гостинице. Что
там  Праздников  в  раскопах увидел?  До сих пор имею смутное представление.
Глотнуть водички - да на лекцию...

В 15.30 - вопрос чести, сами понимаете, - все еще красные от бега, мы были в
зале. Народ уже собрался.

                                     5

- ...Как ни странно,  самые интересные наблюдения в урочище до сих  пор  нам
доводилось делать лишь с первого раза. То есть когда мы не готовы, не знаем,
чего ждать, чем это "что" мерить... Во время экспедиции ј 1 стрелки компасов
отклонились в пятницу более чем на 100 градусов - это весьма,  весьма много.
В последней экспедиции мы обкладывали осарки и компасами, и приборами каждую
пятницу,  но  наблюдать  аномалию  не удалось больше ни разу...  Гроза здесь
оказалась ни при чем - в  этом  мы  убедились.  То  же  можно  сказать  и  о
наблюдениях  непонятных  предметов  на  озере  - в последующие экспедиции мы
плавали по нему много раз, но ничего подобного больше видеть не довелось.

Вероятность того,    что   значительная   часть   непонятного,   аномального
наблюдается не фактически,  не вовне то есть,  а внутри нашего сознания, как
продукт галлюцинаций,  возникающих в среде с "изломанными" характеристиками,
весьма велика. Приборными методами зарегистрировано наличие электромагнитных
полей,   возникающих  глубоко  под  землей  по  неизвестным  пока  причинам,
обнаружены ртуть,  метан - все это  на  уровне  ПДК.  Вероятно,  сумма  этих
факторов  и  способна  вызвать  при определенных условиях "видения",  образы
которых задаются теми,  кто в таком состоянии уже  побывал.  А  ведь  раньше
здесь  мог  быть  в  избыточных количествах и угарный газ...  Не исключена и
возможность отравления  тяжелыми  металлами  -  с этим вопросом мы еще будем
разбираться.  Мы допускаем пока,  что наблюдавшиеся нами случаи перестановки
данных  в  записях,  потерь людьми сознания,  ощущения легкости,  готовности
"лететь" и как бы слабого опьянения,  ощущение  резкого  прибавления  груза,
наблюдения  таинственных  "шариков",  прыгавших по траве,  а также странного
"седьмого" -  именно  результат  воздействия  на  человека  суммы  факторов,
негативно отличающих данное место от других,  "нормальных". Люди здесь могут
заболеть,  а могут,  наоборот, как это мы не раз наблюдали, после пребывания
на  осарках  испытывать  прилив сил.  Предварительные результаты медицинских
исследований показывают,  что состояние людей перед входом в зону и в ней  -
разное.

Не исключено,   что   часть  аномалий  провоцируется  наличием  и  "работой"
Рыбинского водохранилища.  Возможно,  именно оно каким-то образом производит
наблюдаемые здесь светящиеся шаровидные объекты,  а также свечения, вызывает
вибрацию  почвы,  появление  электромагнитных  полей...  Нам  сейчас  сложно
отделить современные АЯ от тех, которые нас интересуют - столетней давности.
Но для того,  чтобы научиться эти  АЯ  разделять,  работу  необходимо  вести
комплексно,  стремясь  узнать  обо  всем  этом  как  можно больше и с разных
сторон.

Имеется ряд наблюдений,  которые пока не следует отметать  как  "случайные",
поскольку их можно по определенным признакам объединить в одну группу. Это -
довольно многочисленные отказы фотоаппаратуры при  съемках  с  фотовспышкой,
случаи  отключения  телекамеры.  Можно допустить,  что для всех этих случаев
должна быть и какая-то общая причина.

Часты также случаи засветки фотопленок. Вероятней всего, это случайность. Но
пока не будем и здесь спешить с выводами.

Сейчас, после трех лет работы и десяти экспедиций, в которых нами отработано
140 человеко-дней, мы можем почти с уверенностью сказать: зона аномальна. Но
для  того,  чтобы  установить это более определенно,  потребуется проведение
сравнительных анализов и измерений здесь и на разных  расстояниях  от  зоны.
Район работы расширяется. А это значит, что работать здесь - го