виде
эстетической антитезы основному и формулированному  у  нас  гуманистическому
неоплатонизму эпохи.
   Эту область Ренессанса мы называем его обратной стороной,  т.е.  обратной
стороной  общепризнанного  возрожденческого  титанизма.   В   этом   термине
"обратная сторона" совершенно нет ничего  странного,  непозволительного  или
ненаучного. Ведь и всякая вещь на свете
   имеет свою переднюю, или прямую, сторону и свою обратную сторону. Разница
между ними только в том, что передняя сторона вещей и событий  фиксирует  их
прямую и  непосредственную  данность;  обратная  же  сторона,  ввиду  нашего
частого плохого знакомства с ней, м ожет совмещать в себе  не  только  черты
этой прямой и непосредственной данности, но также и малоизвестные нам  черты
любых других областей, часто не только не связанных с передней стороной,  но
даже прямо ей противоположных. Поэт пишет свои стихи, музыкант  и  грает  на
своем  инструменте  и  актер  действует  на  сцене  с  целью  в   прямом   и
непосредственном смысле выразить или исполнить то или другое  художественное
произведение. Но это далеко не значит  что  все  эти  художники  и  писатели
являются таковыми же и  во  всех  сто  ронах  своей  жизни,  противоположных
исполняемым ими художественным произведениям. Часто тут бывает прямая связь,
но нередко эта связь бывает слабой, а иной раз даже  и  совсем  отсутствует.
Весь интерес  тех  материалов,  которые  мы  сейчас  хотим  предложить,  зак
лючается как раз в том, что, будучи обратной стороной  титанизма,  т.е.  его
противоположностью, они  все-таки  продолжают  быть  результатом  стихийного
человеческого самоутверждения и  столь  характерного  для  эпохи  Ренессанса
индивидуализма.
   Само собою разумеется, что излагаемые у нас исторические факты в той  или
иной мере всегда были в истории. Однако они едва ли были когда-нибудь  столь
прямо связаны с тем стихийным индивидуализмом, который  составляет  сущность
Ренессанса. В эпоху Ренессанса такова уж была вся атмосфера  индивидуализма,
что те факты и события, о которых мы сейчас скажем, в глубочайшей степени  с
нею гармонировали, хотя и были противоположностью  как  общепринятому  тогда
гуманизму, так и неоплатонизму. Вот почему все эти пороки
   и страсти в быту итальянского Ренессанса вошли уже в поговорку и  никогда
никем не отрицались11.
   Примеры обратной стороны титанизма
   Всякого рода разгул  страстей,  своеволия  и  распущенности  достигает  в
возрожденческой  Италии  невероятных  размеров.  Священнослужители  содержат
мясные  лавки,  кабаки,  игорные  и  публичные  дома,  так  что   приходится
неоднократно издавать декреты, запрещающие свящ енникам "ради денег делаться
сводниками проституток", но все  напрасно.  Монахини  читают  "Декамерон"  и
предаются оргиям, а в грязных стоках находят детские скелеты как последствия
этих оргий. Тогдашние писатели сравнивают монастыри то с разбойничьими верте
пами, то  с  непотребными  домами.  Тысячи  монахов  и  монахинь  живут  вне
монастырских стен. В Комо вследствие  раздоров  происходят  настоящие  битвы
между  францисканскими  монахами  и  монахинями,  причем  последние   храбро
сопротивляются нападениям вооруженных  монахо  в.  В  церквах  пьянствуют  и
пируют, перед чудотворными иконами развешаны по  обету  изображения  половых
органов, исцеленных  этими  иконами.  Францисканские  монахи  изгоняются  из
города Реджио за грубые и скандальные нарушения общественной нравственности,
поздне е за то же из этого же города изгоняются и доминиканские  монахи.  Во
Флоренции братья престарелого богатого  купца  -  гуманиста  Никколо  Николи
(1364 - 1444), известного знатока и  поклонника  античности,  прославленного
своей образованностью (у него было 800 р укописей  античных  и  христианских
авторов), хватают его любовницу,  задирают  ей  юбки  и  публично  секут  ее
розгами. Папа Александр VI и его сын Цезарь Борджиа собирают на свои  ночные
оргии до 50 куртизанок. В Ферраре герцог Альфонс среди бела дня голым  прогу
ливается по улицам. В Милане герцог Галеаццо Сфорца услаждает себя за столом
сценами содомии. В Италии той  эпохи  нет  никакой  разницы  между  честными
женщинами и куртизанками, а также  между  законными  и  незаконными  детьми.
Незаконных детей имели все: гумани сты, духовные лица, папы, князья. У Поджо
Браччолини - дюжина внебрачных детей, у Никколо д'Эсте  -  около  300.  Папа
Александр VI, будучи кардиналом, имел четырех незаконных детей  от  римлянки
Ваноцци, а за год до своего вступления на папский престол, уже  б  удучи  60
лет, вступил в сожительство с 17-летней Джулией Фарнезе, от  которой  вскоре
имел дочь Лауру, а уже пожилую свою Ваноццу выдал  замуж  за  Карло  Канале,
ученого из Мантуи. Имели незаконных детей  также  и  папа  Пий  II,  и  папа
Иннокентий  VIII,  и  папа  Юли  й  II,  и  папа  Павел  III;  все   они   -
папы-гуманисты, известные покровители возрожденческих искусств и наук.  Папа
Климент VII сам был незаконным сыном  Джулиано  Медичи.  Кардинал  Алидозио,
пользовавшийся особым благоволением папы Юлия II, похитил жену почтенно го и
родовитого флорентийца и увез ее в Болонью, где был тогда  папским  легатом.
Кардинал Биббиена, друг папы-гуманиста Льва  X,  открыто  сожительствовал  с
Альдой  Бойарда.  Многие  кардиналы  поддерживали  отношения  со  знаменитой
куртизанкой  Империей,  которую  Р  афаэль  изобразил  на  своем  Парнасе  в
Ватикане.
   При Юлии II в Ватикане происходил бой быков. Папа  Лев  X  был  страстным
охотником и очень любил маскарады, игры и  придворных  шутов.  Бой  быков  и
борьба обнаженных борцов часто устраивались им во дворе Ватикана.  Считалось
вполне обычным, что папы, кардиналы
   и высшее духовенство принимали участие в охоте и  в  маскарадах.  Широкое
распространение  получает  порнографическая  литература  и  живопись.  Такая
непристойная книга, как "Гермафродит" Панормиты, была  с  восторгом  принята
всеми гуманистами, и, когда в Вероне к  акой-то  самозванец  выдал  себя  за
автора  "Гермафродита",  правительственные  учреждения   и   ученые   города
чествовали мнимого Панормиту. Книга эта была, между прочим, посвящена Козимо
Медичи. В Ватикане при Льве X ставят непристойные комедии Чиско, Ариосто и к
ардинала Биббиены, причем декорации к некоторым  из  этих  комедий  писались
Рафаэлем; при представлении папа  стоит  в  дверях  зала  и  входящие  гости
подходят к нему под  благословение.  Художники  наперебой  изображают  Леду,
Ганимеда, Приапа, вакханалии, соревнуяс ь друг с другом  в  откровенности  и
неприличии,  причем  порою  эти  картины  выставляются  в  церквах  рядом  с
изображениями Христа и апостолов.
   Нередко  по  политиканским   соображениям   высшими   духовными   лицами,
кардиналами и  епископами,  назначаются  несовершеннолетние  дети.  Ипполито
д'Эсте, сын герцога Феррарского, уже семи лет -  архиепископ,  а  в  14  лет
становится кардиналом. Папа Сикст IV возводит
   в кардинальское достоинство  12-летнего  Джованни,  сына  неаполитанского
короля Фердинанда I. Другой  Ипполито  д'Эсте,  сын  герцога  Альфонсо  I  и
Лукреции Борджиа, десяти лет был архиепископом Миланским.  Джованни  Медичи,
будущий папа Лев X, стал кардиналом в 1 3 лет. Александр Фарнезе,  сын  папы
Павла  III,  назначается  епископом  в  14  лет.  Разумеется,  такого   рода
назначения  наряду  со  всем  известными  безобразными  явлениями  симфонии,
коррупции, аморализма  и  вообще  преступности  высшего  духовенства  сильно
способствов али падению авторитета церкви, хотя Италия, конечно,  оставалась
католической страной. Необходимо также отметить, что  все  эти  кардиналы  и
папы  обычно  были  вполне  образованными  и  светскими  людьми,  страстными
любителями античности и ее памятников,  покровите  лями  гуманизма,  наук  и
искусств.
   В Риме в 1490 г. насчитывалось 6800 проституток, а в Венеции в 1509 г. их
было 11 тысяч. До нас дошли целые  трактаты  и  диалоги,  посвященные  этому
ремеслу, а также мемуары некоторых известных куртизанок,  из  которых  можно
узнать,  что  публичных  женщин  ежего  дно  привозили  из   Германии,   что
продолжительность этого  ремесла  -  от  12  до  40  лет,  что  эти  женщины
занимались также физиогномикой,  хиромантией,  врачеванием  и  изготовлением
лечебных и любовных средств, чем славились  венецианки,  в  чем  заключалась
неодолимая сила генуэзок и  каковы  были  специальные  достоинства  испанок.
Некоторые папы, например Пий V (1566  -  1572),  пытались  бороться  с  этим
явлением; но, впрочем, если верить автору  одной  хроники,  бывали  времена,
когда институт куртизанок  приходилось  специально  поощрять,  поскольку  уж
слишком распространился "гнусный грех". Проституткам специально  запрещалось
одеваться в мужскую одежду и  делать  себе  мужские  прически,  чтобы  таким
образом вернее заманивать мужчин.
   Когда вместе с войском французского короля Карла VIII в конце XV  в.  так
называемая французская болезнь, раньше вспыхивавшая в  Италии  эпизодически,
начала распространяться в ужасающей степени,  жертвами  ее  пали  не  только
многие светские, но и высокопоставл енные духовные лица.
   Внутренние раздоры и борьба партий в различных  итальянских  городах,  не
прекращавшаяся  всю  эпоху  Возрождения  и  выдвигавшая  сильных  личностей,
которые  утверждали  в  той  или  иной  форме  свою  неограниченную  власть,
отличались беспощадной жестокостью и какой-то неистовой яростью. Вся история
Флоренции XIII - XIV вв. заполнена этой дикой и беспощадной борьбой.  Казни,
убийства, изгнания, погромы, пытки, заговоры,  поджоги,  грабежи  непрерывно
следуют друг за другом. Победители расправляются с  побежденными,  с  тем  ч
тобы через несколько лет самим стать жертвой новых победителей. То же  самое
мы видим в Милане, Генуе, Парме, Лукке, Сиене,  Болонье,  Риме  (особенно  в
промежутки между смертью одного папы  и  избранием  другого  в  Риме  обычно
происходили настоящие уличные бои) .  Когда  умирал  какой-нибудь  известный
человек, сразу же распространялись слухи,  что  он  отравлен,  причем  очень
часто эти слухи были вполне оправданны. Между прочим,  утверждалось,  что  и
Лоренцо Медичи и Пико делла Мирандола были отравлены ядом.
   Уже с  XIII  в.  в  Италии  появились  кондотьеры,  предводители  наемных
отрядов, за деньги  служившие  тем  или  иным  городам.  Эти  наемные  шайки
вмешивались в междоусобные раздоры и  отличались  особо  наглой  и  зверской
жестокостью. В середине  XIV  в.  громкой  и  кровав  ой  славой  пользуется
"Великая компания" немецкого кондотьера Вернера фон Урслингена,  написавшего
на своем знамени: "Враг бога, правосудия и милосердия",  облагавшая  крупной
данью такие города, как Перуджа, Болонья,  Сиена.  Еще  более  знаменит  был
своим кова  рством  и  корыстолюбием  англичанин  Джон  Гауквуд,  окруженный
всеобщим страхом и преклонением  и  захороненный  с  большим  торжеством  во
флорентийском соборе. Постепенно, как пишут  историки,  иноземцы  все  более
вытеснялись итальянцами, и теперь мы  встречаем  здес  ь  такие  имена,  как
Бианкардо, Кане,  Пиччинино,  Аттендоло  Сфорца.  Чаще  всего  это  простые,
сильные и безграмотные люди, никого не боящиеся и никого не щадящие. Браччьо
Монтоне забавлялся тем, что сбрасывал  людей  с  высоких  башен,  разбил  на
наковальне одного монастыря головы 19 монахам, в Ассизи сбросил трех человек
с вала, в Сполетто  столкнул  с  моста  вестника,  доставившего  ему  плохие
известия. "Он был прекрасен как бог, когда гарцевал по улицам Флоренции",  -
говорил один современник.
   Многие  такие   кондотьеры   захватывают   себе   города   и   становятся
родоначальниками итальянских династий. Так, в Милане уже  с  конца  XIII  в.
воцаряется  род  Висконти,  прославившийся   убийствами   и   всякого   рода
жестокостями и насилиями. Бернарбо  Висконти  выстроил  о  собый  дворец,  в
котором в роскоши жило 500 громадных псов, и, кроме того, несколько сот псов
было роздано на содержание жителям Милана, обязанным регулярно  представлять
отчет в особое собачье ведомство.  В  случае  смерти  собаки  гражданин,  на
содержании  кот  орого  она  находилась,  отправлялся  на   эшафот.   Подати
взыскивались в огромном количестве и беспощадно. Этот самый Бернарбо объявил
себя в своих владениях папой и конфисковал земли духовных лиц. Таким образом
он скопил громадное состояние и выдал  замуж  семь  дочерей,  дав  каждой  в
приданое 100  тысяч  гульденов.  На  свадьбе  его  племянницы  присутствовал
Петрарка. Наконец, Бернарбо был свергнут своим племянником Джан  Галеаццо  и
заточен в тюрьму. Дети этого Джан Галеаццо - Джованни Мариа и Филиппо Мариа,
правившие в начале XV в., также отличались бешеной жестокостью. Когда в  мае
1409 г. во время военных действий народ в Милане встретил  герцога  Джованни
Мариа криками: "Мира! Мира!",  герцог  выпустил  наемников,  усеявших  город
трупами. У него были собаки, разрывавшие людей на части.
   После  смерти  последнего  Висконти  герцогом  Миланским  стал  кондотьер
Франческо Сфорца, человек бешеной энергии и  способностей,  который  укрепил
положение своего  рода  и  сильно  возвысил  Милан.  Наследовавший  ему  сын
Галеаццо Мариа Сфорца закапывал живыми свои
   жертвы, выставлял на публичный позор соблазненных  им  женщин,  заставлял
крестьянина, укравшего зайца, съесть зайца живьем, с шерстью  и  шкурой;  он
обвинялся еще и в отравлении своей матери и был убит заговорщиками в  церкви
Сан Стефано  в  1476  г.  Его  брат  Ло  довико  Моро  лишил  власти  своего
несовершеннолетнего племянника Джованни Галеаццо  и  через  некоторое  время
отравил его. Моро  вмешивался  во  все  политические  дела  своего  времени,
непрестанно сея вокруг себя интриги, заговоры, тайные убийства, пока наконец
фр анцузы не захватили Милан и Лодовико не умер во  французском  плену,  где
одно время его держали в железной клетке.  Между  прочим,  все  Сфорца  были
весьма образованными людьми и меценатами, а Лодовико Моро отличался особенно
блестящим латинским стилем и знани ем классиков. При его дворе много лет жил
Леонардо да Винчи.
   Неаполитанская королева Джованна (правила в 1343 - 1382  гг.),  внучка  и
наследница знаменитого короля Роберта, друга Петрарки  и  покровителя  наук,
при дворе которого жил молодой Боккаччо, еще дедом была выдана замуж за сына
венгерского короля Андрея (см. 3 8, 143 -  145).  Вступив  на  престол,  она
вскоре подпадает под влияние своих теток,  французских  графинь  Агнессы  де
Перигор и Екатерины  де  Куртене,  погрязших  в  интригах  и  удовольствиях,
становившихся все более сомнительными. Современники говорили, что двор э той
королевы напоминал скорее публичный дом. Джованна и Екатерина де Куртене при
помощи клизмы отравили Агнессу де Перигор, а в 1347 г. убили  в  собственной
постели мужа королевы, Андрея.  Толпы  жителей  Неаполя  окружили  дворец  с
криками: "Смерть изменникам  и  королеве-блуднице",  но  Джованна  спаслась,
выдав второстепенных участников убийства. За убийство Андрея  жестоко  мстил
его брат, венгерский  король  Людовик,  отряды  которого  заняли  Неаполь  и
грабили королевство, пока Джованна наконец не откупилась от Людо вика за 300
тысяч флоринов. Вскоре она  вышла  замуж  за  своего  родственника  Лодовико
Тарентского,  но  совершенно  не  считалась  с  мужем  и  по-прежнему   вела
развратную жизнь. Войны и  интриги  требовали  огромных  денег,  и  Джованна
заложила свою королевскую корону, а в 1347  г.  продала  папе  за  30  тысяч
флоринов свое наследственное владение Авиньон.
   В разоренной стране восстания следуют одно за другим; бароны, в том числе
и ближайшие родственники королевы,  совершенно  не  подчиняются  ей,  "а  во
дворце на берегу Неаполитанского залива по-прежнему царит  разврат,  разгул,
постоянно звучит музыка и льется в ино, нередко  густо  подмешанное  кровью"
(38, 144). В 1362 г. умер второй муж королевы, и уже в  следующем  году  она
выходит за молодого и замечательно красивого, но совершенно  нищего  Джакомо
Арагонского. Однако уже через несколько дней после  брака  Джакомо  б  ежит,
пойман, возвращен, снова бежит, ведет бродячую жизнь, пока не умирает в 1375
г. в нищете и безвестности. В 1376 г. уже стареющая Джованна в четвертый раз
выходит  замуж   за   рослого   и   здорового   немецкого   феодала   Оттона
Брауншвейгского. Начинаются спор ы о наследниках, поскольку детей у королевы
нет; снова поднимается междоусобная война. Карл, герцог Дураццо, в  1382  г.
берет Неаполь, осаждает королевский замок, который Джованна тщетно  и  долго
защищает, ожидая помощи от мужа. Наконец, она вынуждена сдат ься, посажена в
темницу и через несколько дней  погибает  в  результате  удушения.  Хозяином
разоренного и измученного Неаполя становится  Карл  Дураццо,  вынужденный  к
тому же воевать со вторым претендентом - Людовиком Анжуйским.
   Неаполитанский король Ферранте (1458 - 1494), неутомимый работник,  умный
и умелый политик, внушал ужас  всем  своим  современникам.  Он  сажал  своих
врагов в клетки, издевался над ними, откармливал  их,  а  затем  отрубал  им
головы и приказывал засаливать их тела . Он одевал  мумии  в  самые  дорогие
наряды, рассаживал их вдоль стен погреба, устраивая у себя во  дворце  целую
галерею, которую и посещал в добрые минуты. При одном воспоминании  о  своих
жертвах он заливался смехом. Этот Ферранте отравлял в венецианских цер  квах
чаши со святой водой, чтобы отомстить  венецианской  сеньории,  предательски
убивал нередко прямо за своим  столом  доверившихся  ему  людей  и  насильно
овладевал женщинами.
   Феррарский правящий дом Эсте раздирается семейными неурядицами и  борьбой
за власть. Герцогиню  Папезину  обезглавливают  за  предполагаемую  связь  с
пасынком Уго (1425); законные и незаконные  принцы  бегут  от  преследований
двора, но подосланные убийцы настигаю т их и в чужих землях. Одним из  таких
убийц был, как говорят, Никколо Ариосто, отец известного  поэта.  Незаконный
сын пытается похитить власть у единственного законного наследника, Эрколе I;
последний отравляет жену, узнав о том, что она намеревается  отра  вить  его
самого  по  наущению  своего  брата,  уже  известного  нам  короля  Ферранте
Неаполитанского. Он велит выколоть по глазу и отсечь по руке  у  каждого  из
200 заговорщиков.
   Во время правления  сына  Эрколе,  Альфонсо  I,  брат  герцога,  кардинал
Ипполито д'Эсте, приказывает выколоть из ревности  к  женщине  глаза  своему
брату Джулио. Джулио и его брат Ферранте, оба бастарды,  устраивают  заговор
против своих братьев, но замысел их отк рыт, их  обоих  излавливают,  герцог
вышибает кнутом глаз Ферранте, а затем после издевательств  их  заключают  в
подземную тюрьму дворца, где  Ферранте  умирает  через  34  года,  а  Джулио
освобождают через много лет, при воцарении нового герцога, Альфонсо II. В эт
ом государстве шпионаж и вероломное убийство достигают крайнего развития,  и
в то же время это одно из наиболее благоустроенных и  культурных  государств
Италии, двор которого  отличался  особой  изысканностью  и  куртуазностью  и
служил образцом всем европейским дворам.  Этого  самого  кардинала  Ипполито
д'Эсте Кастильоне в своем трактате об идеальном  придворном  восхваляет  как
образец   исключительно   благовоспитанного,    утонченного,    остроумного,
благородного человека, умевшего всех  расположить  благородством  своего  по
ведения и своей любезностью.
   Известно своими злодействами и знаменитое семейство Медичи во  Флоренции.
Даже Лоренцо Медичи, с именем которого связан расцвет флорентийской культуры
в XV в., при котором собиралась Платоновская  академия  и  который  вошел  в
историю как чистейшее воплощение Ренессанса, великий покровитель искусств  и
наук, отбирал приданое у девушек, казнил и вешал,  жестоко  разграбил  город
Вольтерру и отнюдь не пренебрегал интригами, связанными с ядом  и  кинжалом.
Когда в 1478 г. был разоблачен заговор  Пацци,  сотни  з