я! Делайте со мной что
хотите - я всему виной!
     Хотели было рыбы его  за  это смерти предать,  да,  спасибо,  Камбала -
умнее ее рыбы на свете нет - отговорила.
     - Этим,  -  говорит, - горю все равно не поможешь. И Судак у нас теперь
ученый -  будет молчать!  Вот лучше-ка давайте и мы все вперед будем язык за
зубами держать,  чтобы ни  люди,  ни  птицы,  ни  звери больше никаких наших
рыбьих хитростей не узнали.
     Так и порешили.
     С  тех-то самых пор все рыбы воды в  рот набрали и  ни с людьми,  ни со
зверями, ни с птицами не разговаривают.
     Говорят только между собой.
     И то - тихо-тихо.



                                Ма-Тари-Кари

     Жил-был Крокодил.
     Нет, нет, это был совсем не тот известный Крокодил, который

        "ПО НЕВСКОМУ ХОДИЛ! -"

     ведь тот Крокодил,  как ты,  конечно, знаешь, жил да был, а этот просто
жил-был. Это большая разница!
     К  тому же этот Крокодил ходил мало (он чаще плавал),  не курил никаких
папирос  (и   правильно  делал,   это  очень  вредно!)   и   говорил  только
по-крокодильски.
     Словом,  это был самый настоящий Крокодил,  и  жил он в самой настоящей
Африке,  в большой реке,  и, как полагается настоящему Крокодилу, все у него
было  страшное:  страшный хвост и  страшная голова,  страшная пасть и  ОЧЕНЬ
СТРАШНЫЕ ЗУБЫ!  (Только лапки у  него были коротенькие,  но Крокодил считал,
что они СТРАШНО коротенькие.)
     А самое страшное:  он никогда не чистил своих ОЧЕНЬ СТРАШНЫХ ЗУБОВ:  ни
перед едой,  ни  после еды (аппетит у  него тоже был СТРАШНЫЙ!),  ни  утром,
перед  завтраком,  ни  вечером,  умываясь перед сном...  (Умываться он,  что
правда,  то правда, никогда не забывал, но когда живешь в реке, это не такая
уж большая заслуга, верно?)
     И неудивительно, что в один прекрасный день (так уж говорится, хотя для
Крокодила, поверь, этот день вовсе не был прекрасным!), неудивительно, что в
один прекрасный день у Крокодила заболели зубы.
     Да еще как! СТРАШНО!
     Заболел-то, правду сказать, только один зуб, но Крокодилу казалось, что
болят все зубы сразу.  Потому что в зубе и кололо,  и ныло, и словно буравом
сверлило, и вдобавок стреляло!
     Крокодил прямо-таки не находил себе места!
     Он кидался в воду и нырял на самое дно, надеясь, что от прохладной воды
ему станет полегче,  и сначала ему как будто становилось легче, но потом зуб
начинал ныть вдвое сильнее!
     Он как бешеный выскакивал на берег,  на горячий песок,  в надежде,  что
ему поможет тепло, и в первую минуту ему как будто помогало, но потом!..
     Он  стонал,  он  кряхтел,  он  хныкал (некоторые считают,  что  все это
помогает), но ему только делалось все хуже, хуже и хуже!
     А  хуже  всего было  то,  что  некому было его  пожалеть:  ведь он  был
СТРАШНЫЙ КРОКОДИЛ,  и характер у него тоже был СТРАШНЫЙ,  и он многих обидел
на своем веку,  и никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не сказал ни
одного ДОБРОГО СЛОВА!
     Звери и птицы,  правда, сбежались со всех сторон, но они стояли поодаль
и только удивлялись,  глядя, что вытворяет Крокодил. А удивляться было чему,
потому что Крокодил и вертелся,  и метался,  и стукался головой о прибрежные
скалы,  и даже пробовал попрыгать на одной ножке. Но все это ему ни капельки
не помогало!
     И  вдобавок лапки у  него были такие коротенькие,  что он  никак не мог
даже поковырять в зубах (хотя, если бы и мог, это бы ему мало помогло!).
     И  наконец бедный Крокодил в отчаянии растянулся под большим-пребольшим
бананом (под маленьким он бы не поместился) и заревел в голос.
     - Ой-ой-ой!  -  плакал он басом. - Бедные мои зубки! Ой-ой-ой! Бедный я
Крокодил!
     Вот поднялось веселье!
     Звери и птицы хохотали и прыгали от радости;  одни кричали: "Так тебе и
надо!" - другие: "Ага, попался!"
     Мартышки даже швыряли в него камешками и песком,  а особенно веселились
птицы - ведь у них-то не было никаких зубов!
     Тут  Крокодилу стало так больно и  обидно,  что из  его глаз покатились
слезы - СТРАШНО большие слезы!
     - Глядите!  Крокодиловы слезы! - крикнул пестрый Попугай и расхохотался
первым.
     За ним засмеялись те,  кто знал,  что означают эти слова,  а  там и все
остальные,  и вскоре поднялся такой шум и хохот, что маленькая птичка Тари -
хорошенькая беленькая птичка,  ростом побольше голубя и  поменьше пигалицы -
прилетела посмотреть, в чем дело.
     А узнав, в чем дело, она очень рассердилась.
     - Как вам не стыдно! - крикнула она своим звонким голоском.
     И все сразу замолчали, и стало слышно, как стонет Крокодил:
     - Ой-ой-ой! Бедные мои зубки! Ой-ой-ой! Как больно!
     - А почему это нам должно быть стыдно? - спросила какая-то Мартышка.
     - Стыдно смеяться над бедным Крокодилом! - ответила птичка Тари. - Ведь
у него болят зубы! Ему больно!
     - Можно подумать,  ты  знаешь,  что такое зубы!  -  фыркнула Мартышка и
скорчила рожу.
     - Зато я хорошо знаю, что значит - "больно"! - сказала птичка Тари. - И
знаю,  что если тебе больно,  а над тобой смеются -  тебе вдвое больнее!  Вы
видите - Крокодил плачет!
     - Крокодиловыми слезами!  -  повторил Попугай и засмеялся. Но никто его
не поддержал.
     - Попугай ты!  - с презрением сказала птичка Тари. - Говоришь, а сам не
понимаешь, что говоришь! Никакие это не крокодиловы слезы!
     - Как же так? Ведь плачет-то Крокодил? - удивился Попугай.
     - Эх,  ты! - сказала птичка Тари. - Зубы-то у него по-настоящему болят,
верно? Значит, и слезы настоящие! Самые настоящие горькие слезы!
     - Еще  бы  не  настоящие!  -  сказал  Крокодил страшным басом  и  вдруг
перестал плакать.  -  Ой!  - продолжал он с изумлением. - Мне кажется... что
мне, кажется, стало легче... Нет! Ой-ой-ой! Мне это только кажется!
     И он заплакал еще громче.
     - Все равно мне его не жалко,  -  заявила Мартышка.  -  Он сам виноват:
почему он никогда не чистит зубы? Брал бы с нас пример!
     И  она тут же принялась чистить зубы шершавой веточкой дерева Мъсваки -
это она собезьянничала у людей.
     - Да ведь я  же,  -  простонал Крокодил,  -  я же не знал,  что их надо
чистить!..
     - А если бы ты знал, ты бы чистил? - спросила птичка Тари.
     - Если бы знал?  Конечно,  НЕТ!  -  прохныкал Крокодил.  -  Как я  могу
чистить зубы, когда у меня такие СТРАШНО коротенькие лапки?
     - Ну, а если бы ты мог, ты бы чистил? - настаивала птичка Тари.
     - Еще бы!  -  сказал Крокодил.  - Ведь я чистоплотный Крокодил и каждый
день умываюсь.  Хотя это не такая уж большая заслуга.  Для того, кто живет в
реке, - скромно прибавил он.
     И  тут  птичка Тари,  маленькая,  белая  с  черным птичка,  ростом чуть
побольше голубя и  чуть поменьше пигалицы,  сделала такую удивительную вещь,
что  все  ахнули.  Она смело подлетела прямо к  страшной пасти Крокодила,  к
самому его носу, и скомандовала:
     - Открой рот!
     Крокодил послушно открыл пасть,  и  все снова ахнули и отступили на шаг
(не меньше!), потому что пасть у Крокодила была (ты не забыл?) СТРАШНАЯ, а в
ней торчали ОЧЕНЬ СТРАШНЫЕ ЗУБЫ.
     Но все ахнули гораздо громче (а многие даже зажмурились!), когда птичка
Тари вскочила прямехонько в крокодилью пасть!
     - Смотри не  вздумай закрыть рот,  а  то у  нас ничего не получится!  -
сказала она, и Крокодил, разинув пасть еще шире, ответил:
     - О-Э-О!  -  что должно было означать: "Конечно!" (Попробуй сам сказать
"конечно" с открытым ртом,  только ни в коем случае не закрывай его,  а то у
тебя ничего не получится...)
     - Какой  ужас!  -  крикнула птичка  Тари  спустя  полминуты.  -  Просто
страшно,  что тут творится!  Это не пасть, а какое-то... - Птичка запнулась,
она  хотела сказать "болото",  но  побоялась обидеть Крокодила.  -  Чего тут
только нет!  -  продолжала она.  -  Даже пиявки!  И черные,  и зеленые,  и с
красными полосками! Да, самое время было почистить тебе зубы!
     Крокодил, услышав про пиявок, только тяжело вздохнул.
     - Ну ничего, ничего, - продолжала птичка Тари, - сейчас мы все приведем
в порядок!
     И птичка Тари принялась за дело.
     - Ну вот и он -  больной зуб! - вскоре крикнула она весело. - Сейчас мы
его выдернем! Раз... два... три! Готово!
     Крокодил ойкнул.
     Птичка тоже.
     - Ой! - сказала она. - Ой, а под ним-то, оказывается, новый растет! Как
интересно!
     - У  нас так всегда бывает!  -  похвалился Крокодил (кстати,  это сущая
правда), но так как он ни на секунду не забывал, что пасть закрывать нельзя,
то получилось у него только: У-А-А-Э-А-Ы-А-Э!
     И не все поняли, что он хотел сказать.
     Через пять минут все было готово.
     Звери и  птицы были  до  крайности изумлены,  увидев,  что  птичка Тари
выпорхнула из  крокодильей пасти целой и  невредимой,  и  казалось,  сильнее
удивиться они не могли, но все-таки им пришлось удивиться еще больше, потому
что  первые  слова,  которые произнес Крокодил,  закрыв наконец пасть,  были
такие:
     - Большое-большое спасибо тебе,  добрая птичка!  Мне гораздо,  гораздо,
гораздо легче!
     И тут все звери и птицы сами разинули рты,  словно хотели, чтобы птичка
Тари тоже почистила им зубы.  Но это, конечно, не так (тем более что у птиц,
как ты  знаешь,  нет никаких зубов!).  Просто они удивились до самой,  самой
последней крайности потому,  что НАСТОЯЩИЙ СТРАШНЫЙ КРОКОДИЛ ВПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ
СКАЗАЛ НАСТОЯЩЕЕ ДОБРОЕ СЛОВО!
     - Какие  пустяки,   -   скромно  сказала  птичка  Тари.   -   Не  стоит
благодарности,  тем  более что пиявки были -  первый сорт!  Особенно эти,  в
красную полосочку! Если хочешь, я буду каждый день тебе чистить зубы!
     - Еще бы не хочу!.. - сказал Крокодил.
     - Договорились!  -  сказала птичка Тари,  и  мартышки вдруг захлопали в
ладоши,  все другие звери запрыгали и затопали копытами, а птицы запели свои
самые веселые песни, сами не зная почему...
     И  вот с этого-то самого дня птичку Тари называют Ма-Тари-Кари,  что на
крокодильем языке означает: "Маленькая птичка, которая делает большие добрые
дела"...
     И  если тебе очень повезет и  ты  поедешь в  Африку,  ты сможешь своими
глазами увидеть,  как Ма-Тари-Кари чистит зубы Крокодилу и предупреждает его
об опасности (ведь иногда и Крокодилу грозит опасность!).
     Некоторые,  правда,  зовут се  за  это Крокодиловым Сторожем,  а  то  и
Крокодильей Зубочисткой,  но Ма-Тари-Кари не обижается:  она говорит, что, с
тех  пор  как  они  подружились,  характер у  Крокодила стал  уже  не  такой
СТРАШНЫЙ.
     Что ж, это вполне возможно.



                              Отшельник и Роза


        "I"

     В  Синем море жил-был  маленький Рак.  И  жилось ему  очень плохо,  так
плохо,  что он никак не мог понять,  почему море называют Синим - ему-то оно
казалось совсем, совсем серым...
     Да, это было очень странно!
     Ведь море было действительно синее-синее,  и жить в нем было так весело
и  интересно!  Рыбы  (это  только  раньше люди  думали,  что  они  не  умеют
говорить!) даже сложили веселую песню о том, как хорошо живется в море:

                        Никто и нигде!
                        Никто и нигде!
                        Не жил веселее,
                        Чем рыбы в воде!
                        Ни люди,
                        Ни звери,
                        Ни птицы,
                        Ни змеи -
                        Никто и нигде не живет веселее!
                        Да, никто и нигде!
                        Нет, никто и нигде
                        Не жил веселее, чем рыбы в воде! -

     и  распевали ее  с  утра до ночи.  Морские Звезды так и  сияли,  мудрые
Дельфины  и  те  резвились  как  дети,  а  бедный  Рак  сидел,  забившись  в
какую-нибудь щелку, и горевал.
     А  ведь у  него было все,  что  полагается настоящему раку для  полного
счастья:  десять ног и вытаращенные глаза,  длинные-предлинные усы и могучие
клешни.  Вот только панциря у  него не  было -  тельце было совсем мягкое...
Может быть,  потому-то все,  у  кого такой панцирь был,  да и многие другие,
обижали его, щипали, кусали, а то и старались съесть...
     И он пел грустную-прегрустную песню:

                        Ах, много места в море,
                        И много в нем воды,
                        Но в нем не меньше горя,
                        Не меньше в нем беды!

     - Все горе в том,  что тебе не хватает твердости,  -  сказал ему как-то
его  дальний родственник дядя Краб,  который всегда ходит боком.  -  В  наше
время нельзя быть таким мягкотелым!
     И в доказательство он сильно ущипнул бедного Рака.
     - Ой! - крикнул Рак. - Больно!
     - Это для твоей же пользы,  -  сказал дядя Краб, очень довольный. - Мое
дело,  конечно,  сторона,  но  на  твоем  месте я  попытался бы  обзавестись
каким-нибудь приличным панцирем.
     И  он  поскорее -  бочком-бочком -  убрался в  сторону.  Ведь  клешни у
Отшельника были как у настоящего рака и даже, пожалуй, покрепче...
     Да,  я  и  забыл тебе сказать,  что рака прозвали Отшельником,  как раз
потому что он, как ты знаешь, вечно прятался то в пещеры, то в норки, то под
камушки, чтобы его поменьше щипали.
     Первый назвал его Отшельником Морской Конек - он известный насмешник, -
а  Рыбы-Попугаи (есть и такие!) подхватили его слова,  и скоро во всем Синем
море да и на суше никто иначе и не называл нашего рака, как Рак-Отшельник.
     "Ну что ж, - подумал Отшельник, когда боль немного успокоилась, - щипок
был неплох, но ведь и совет, пожалуй, тоже! Пожалуй, мне действительно стоит
об этом хорошенько подумать".
     Как видишь,  Отшельник умел не  только горевать,  но и  думать,  а  это
значит, что он был очень, очень умный рак!
     А кругом валялось многое множество раковин.  И вот, хорошенько подумав,
он решил так:  "Самое подходящее место для рака -  это, конечно, раковина; а
самый подходящий жилец для раковины - это, конечно, рак. И когда рак залезет
в раковину, его уже никто не ущипнет, или я ничего не понимаю ни в тех, ни в
других!"
     И  вот он постучал в  первую попавшуюся раковину и  попытался объяснить
все это ее хозяину,  но оттуда выглянул сердитый Моллюск и, не дослушав его,
сказал:
     - Глупости!  Я  занят!  -  и  крепко-накрепко  захлопнул створки  своей
раковины.
     - Самое  подходящее  место  для  рака  -   это  раковина,  -  продолжал
Отшельник,   постучав  во   вторую  раковину,   но   оттуда  тоже   выглянул
сердитый-пресердитый Моллюск и сказал:
     - Глупости!
     И тоже захлопнул створку у него перед носом (хотя носов у раков, как ты
знаешь, не бывает).
     А  когда он постучал в  третью раковину,  оттуда уже никто не выглянул,
потому что там никого и  не было,  и -  о радость!  -  это оказалась как раз
подходящая раковина:  не слишком большая и не слишком маленькая - ну, просто
в самый раз!
     "Да, мы прямо созданы друг для друга, - подумал Отшельник, засунув свое
мягкое тельце в раковину. - Чего же лучше! Теперь меня не ущипнешь!"
     И  он  даже  не  обиделся,  когда  вертевшийся неподалеку Морской Конек
тоненько заржал (а это означало, что он собирается сострить) и сказал:
     - Иги-ги-ги! Наш Отшельник совсем ушел в свою раковину!
     И  Рыбы-Попугаи,  которые,  по  правде говоря,  ничего в  этой шутке не
поняли, подхватили и понесли ее по всему Синему морю...
     Ну что ж,  когда у тебя есть все,  что нужно для полного счастья, можно
стерпеть и шутку. Верно?


        "II"

     Но странное дело!  Хотя никто (даже дядя Краб),  никто не мог больше ни
ущипнуть, ни укусить нашего Отшельника (даже для его же пользы), ему, видно,
все-таки чего-то  не  хватало для  полного счастья...  Иначе почему бы  море
по-прежнему казалось ему совсем, совсем серым? И почему бы он продолжал петь
свою грустную песню:

                        Ах, много в море места,
                        Но не найти никак
                        Нигде такого места,
                        Где был бы счастлив Рак!..

     Однажды  он,  не  удержавшись,  сказал  проплывавшей неподалеку Летучей
Рыбке:
     - Как странно жить в  Сером море!  Я  слыхал,  что есть на  свете Белое
море,  и Черное,  и Желтое, и даже Красное, но никто и никогда не слыхал про
Серое море...
     - Серое!  -  засмеялась Летучая  Рыбка.  -  Какое  же  оно  серое?  Оно
лазурное,  бирюзовое,  изумрудное, голубое, васильковое! Оно синее-пресинее!
Самое синее на свете!
     И  она  поспешила вслед  за  своими  подружками,  которые выпорхнули на
поверхность, чтобы еще раз полюбоваться синими волнами с белыми гребешками.
     - Кого ни спросишь,  все говорят:  "синее".  Странно! - пробормотал про
себя Отшельник. - Почему же только я один этого не вижу? Только я один!
     - Именно поэтому,  -  неожиданно раздался чей-то  голос,  и  Отшельник,
вздрогнув, на мгновение спрятался в свою раковину.
     А выглянув оттуда,  он увидел...  - кого бы ты думал? - самого доброго,
самого мудрого из всех морских волшебников.  Да,  да,  ты не ошибся: это был
Дельфин.
     - Именно потому,  что ты один! - сказал Дельфин. - Найди себе друга - и
тогда ты увидишь! Желаю удачи, и подумай над моими словами!
     И  Дельфин (как и все волшебники,  он любил говорить загадками) вильнул
хвостом и поплыл по своим делам.
     А Отшельник (как ты помнишь,  он умел не только грустить,  но и думать)
стал думать...
     И он подумал:
     "Дельфин сказал:  "Именно потому,  что ты  один".  Ну конечно,  когда я
найду друга,  я буду уже не один... А что же я увижу?.. Ну конечно, я увижу,
что море станет синим...  И наверно,  тогда уже все-все будет совсем хорошо!
Значит,  надо искать себе друга.  Горе в том,  что я не знаю,  кто такие эти
друзья,  и  где  они  живут,  и  как выглядят...  Ну  что ж,  когда я  найду
настоящего  друга,   я  это  сразу  узнаю,   потому  что  ведь  море  станет
синим-синим!"
     С  этими словами Отшельник отправился искать себе друга,  и,  говоря по
правде, тут-то наша сказка и началась!


        "III"

     А  я  должен сказать тебе,  что найти настоящего друга не так-то легко,
даже на дне морском. Особенно если ты не знаешь, как он выглядит...
     Отшельник побывал и  на отмелях,  и в глубинах,  и он повидал множество
диковинных существ, созданий и даже чудищ, но друга между ними он не нашел.
     На  отмели он  встретил Ската и  спросил его,  не друг ли он.  И  Скат,
который целый день лежит на дне и подстерегает зазевавшихся рыбешек,  сказал
ему:
     - О,  конечно, конечно, я друг тебе! Иди скорее ко мне, и мы никогда не
расстанемся! - и открыл чудовищную пасть...
     К счастью,  наш Отшельник,  как ты хорошо знаешь,  был очень умный,  он
понял,  что  Скат  ищет не  друга,  а  добычу,  и  поскорее поплыл прочь,  а
разочарованный Скат замурлыкал про себя страшную песню:

                        Куда спешить на дне морском?
                        Тут можно двигаться ползком.
                        Друзья, умерьте вашу прыть:
                        Ползти спокойнее, чем плыть...

     Он был по-своему прав, потому что Скату гораздо легче ловить ту добычу,
которая ползает, чем ту, которая плавает...
     В  глубине моря,  где  царит  вечная  тьма,  Отшельник увидел  какую-то
светлую  точку,   и  он,   обрадованный,  поплыл  к  ней,  и  это  оказалась
глубоководная рыба с  таким трудным названием,  что она и сама его не знает.
И, увидев Отшельника, она стала манить его своей светящейся удочкой, и плохо
бы ему пришлось,  если бы он соблазнился приманкой,  потому что пасть у этой
рыбы была не меньше, чем у Ската...
     Он познакомился с Голотурией и попытался заговорить с ней, но трусливая
Голотурия с  испугу вывернулась наизнанку и  выстрелила в  него собственными
внутренностями,  потому что  она приняла Отшельника за  врага,  а  Голотурии
всегда так откупаются от врагов...
     Он  пытался подружиться с  красивой Медузой,  но  она  оказалась совсем
глупой,  да  вдобавок ядовитой,  и  он  едва успел