гаркнул голос. Врать было бессмысленно,  потому
что непонятно было, о чем врать.
   - Трофимов, - представился генерал Трофимов, без званий и регалий.
   - Проскурин, - повторил, как эхо, майор Проскурин.
   Выстрела не последовало.
   - За что они вас?
   -  Да  так,  повздорили  маленько,  -  неопределенно   ответил   генерал,
соображая, почему они говорят ?они?? Если говорят ?они?, значит,  они  -  не
они? Так, выходит?
   А если они не ?они?, то кто?
   - Сейчас вы будете отвечать на наши  вопросы,  -  сказал  голос.  -  Если
соврете, можете считать себя покойниками.
   Генерал Трофимов и майор Проскурин и так считали себя покойниками.
   - Какие силы остались в бункере?
   А черт его знает, кто остался в бункере. И кто там вообще был!
   Но ?языкам? не пристало отвечать на поставленные  вопросы  неопределенно.
За это и схлопотать можно.
   - До отделения пехоты! - уверенно соврал генерал.
   - Какое оружие?
   - Легкое стрелковое и гранаты.
   - Точно! - подтвердил майор Проскурин. В конце концов, если там  окажется
меньше отделения и не окажется гранат, их за это не накажут. Главное,  чтобы
не было больше отделения и не было гранатометов.
   - Михалчук! - крикнул голос.
   - Я! - откликнулся Михалчук.
   - Бери своих людей и вычищай бункер. Там примерно отделение...
   Люди Михалчука дружно затопали в сторону входа в бункер.
   - Где еще может быть противник? - спросил голос.
   - Ну-у... - неопределенно ответил генерал. А где он может быть? Он и  сам
не знает, где тот может быть. И не знает, кто здесь противник. Для него  все
противники - и те и эти.
   - Отвечать!
   В бок генерала впечатался ботинок.  Армейский,  десантный,  сорок  пятого
размера, прикинул он. Это что - армия?
   - Ну!
   "Языку? не положено долго молчать, ?языку? положено говорить.
   - Поищите возле гаражей, - наобум ответил  генерал,  прикидывая,  что  он
попытался бы отсюда свалить на машине.
   - Ага, возле гаражей, - поддакнул майор Проскурин.
   - Горохов!
   - Я!
   - Проверь гаражи.
   - Есть!
   Со стороны гаража застучали выстрелы. Похоже, угадал генерал.
   Вот только что дальше?..
   Дальше, если это армия, их должны зачистить. Потому что распотрошенных на
месте ?языков? в живых не оставляют. Опасно их в живых оставлять - а ну  как
они  раскричатся  или  расскажут   организовавшему   погоню   противнику   о
численности и направлении движения подразделения?
   Значит, если это армия, то их убьют. Во второй за этот вечер  раз.  Разве
только заинтересовать их  собой,  обозначив  в  качестве  важного  источника
информации? Информированных ?языков? обычно не чистят, утаскивая с собой.
   Может, так?
   Главное, удержать их от опрометчивых решений сейчас,  а  потом,  в  более
спокойной обстановке, можно будет как-то выкрутиться.
   Наверное, так!
   - Я генерал ФСБ, -  громко  сказал  генерал  Трофимов.  -  Во  внутреннем
кармане моего пиджака удостоверение.
   - Да хоть маршал, - не испугался незнакомец. Жаль, что не испугался.
   - Мы выполняем секретное задание высшего командования. Если с нами что-то
случится, вас ждут серьезные неприятности, - попробовал надавить генерал.
   - Да вы что? - ахнул незнакомец. - Тогда, конечно, я боюсь!
   Не прошло!..
   Выстрелы стали стихать. Люди Михалчука прибежали обратно.
   - В бункере все чисто! Там всего три человека было.
   Слава богу, что три, а не тридцать!
   - Потери?
   - Двое раненых.
   - Архивы изъяли?
   - Так точно!
   Генерал Трофимов и майор Проскурин стояли  на  коленях,  прислушиваясь  к
чужому разговору. Их мало интересовали потери и архивы, их  интересовала  их
судьба. Обидно было помирать во второй раз...
   - Что с этими будем делать, командир? - спросил, кажется, Михалчук.
   - С этими? - спросил, на секунду задумавшись, командир. - С  этими  будем
делать то же, что с теми....
   Это было решение, был приговор.
   Через мгновение должна была раздаться автоматная очередь.
   - Стойте! - крикнул генерал. - Дайте мне возможность поговорить  с  вашим
командиром.
   - Здесь один командир - я! - ответил командир.
   - Но у вас должен быть вышестоящий начальник. Кто он - Сокольцев, Иващук,
Михайлов?..  -  быстро,  наугад,  назвал  генерал  несколько  известных  ему
фамилий,  которые,  если  незнакомец  имел  хоть  какое-нибудь  отношение  к
спецслужбам или армии, должны были быть ему знакомы. И, кажется, он попал.
   - Откуда вы знаете Михайлова?
   -  По  службе,  -  коротко  ответил  генерал.  Командир,  еще   мгновение
посомневавшись, вытащил мобильный телефон.
   - У нас нештатная ситуация, - сказал он. - Две  неучтенные  единицы...  Я
понимаю, что стирать...
   Генерал Трофимов и майор Проскурин напряглись. Потому что это не  рисунок
ластиком стирать - это их стирать.
   -  Но  они  утверждают,  что  работают  в  нашей  организации.  И   знают
Михайлова... Есть!.. Ситуация была переломлена.
   - Подойдите сюда, - сказал командир. Генерал встал  и  повернулся.  Перед
ним стояли бойцы в камуфляже, бронежилетах, с короткоствольными автоматами в
руках. На лицах их были маски.
   - Я слушаю, - сказал генерал.
   - Мать твою, перемать! - ответила трубка. Голос был знаком! Это был голос
одного из его хороших приятелей, тоже генерала, тоже работающего в ФСБ, но в
другом управлении.
   - Это ты, что ли?
   - Я, - ответил генерал Трофимов.
   Он не  радовался,  пока  еще  не  радовался.  То,  что  он  напоролся  на
знакомого, еще ничего не значило. Знакомый зачистит его с таким же  успехом,
как незнакомый, если у него приказ не оставлять после себя свидетелей.
   - Ты как там оказался? - спросил голос в трубке. Довольно глупо  спросил.
Выгадывая время, спросил.
   - Собирал грибы и заблудился, - в тон ответил генерал Трофимов.
   - Грибы, говоришь? - хохотнул голос. - Ладно, разберемся.
   И попросил вернуть телефон командиру.
   Командир внимательно выслушал распоряжения вышестоящего  начальства.  Что
тот сказал, генерал Трофимов примерно знал. Сказал - тащи их сюда, но только
так, чтобы не сбежали. Если будут сопротивляться или в случае  возникновения
нештатной ситуации - чисти на месте. Потому что ничего  другого  сказать  не
мог.
   Командир был недоволен - по нему, было  бы  лучше  пристрелить  их  прямо
сейчас, чтобы не иметь лишней головной боли. Но приказы не обсуждаются.
   К генералу Трофимову и  майору  Проскурину  подскочили  бойцы  в  масках,
довольно бесцеремонно загнули им руки и застегнули на запястьях наручники.
   - Дочищай территорию и собирай всех наших, -  сказал  командир.  -  Через
десять минут уходим...
   Генерал Трофимов и майор Проскурин облегченно вздохнули.
   Слава богу!..
   Конечно, это было еще не спасение, конечно, их могли шлепнуть  и  час,  и
два часа спустя или в более спокойной обстановке завтра, но главное, что  не
теперь!.. Главное, что пока они остались живы. А там - посмотрим!..
   Потому что это еще не конец, вряд ли это конец... Не исключено,  что  это
только начало...

Послесловие

   Иван Иванович сидел в шкафу. Сидел уже в который раз...
   Иван Иванович сидел в шкафу, потому что боялся. На этот раз его страхи не
были напрасны, на этот раз ему было чего бояться - совсем  близко  от  него,
буквально в двух десятках шагов, шел бой.
   Кто-то на кого-то нападал, а кто-то отбивался. И все были этим  процессом
так увлечены, что никому из них до Иванова не было никакого дела.
   Но даже если бы было дело, кто бы его в этом шкафу стал искать? Никто  бы
не стал! Потому что во время  боя  никакой  здравомыслящий  боец  не  станет
забираться  в  шкаф,  равно  как  в  другие  узости,  откуда  нельзя  быстро
выбраться, где невозможно укрыться  от  пуль  и  осколков  и  затруднительно
сопротивляться! В шкафах прячутся только дети, которые прячутся там от своих
воображаемых страхов. Настоящие бойцы в случае опасности прорываются в поле,
где путь открыт в четыре стороны, где каждый камень, каждая ложбинка, каждое
деревце обещают защиту и маскировку, где можно уйти,  отбиться,  оторваться,
раствориться в первом встретившемся на пути лесу.
   Поэтому никто из обороняющихся в шкафы не полез.
   И никто из наступающих там никого не искал.
   Бой шел в коридорах и на лестницах, которые вели к спасению.
   Бах.
   Бах!
   Бу-бух!..
   Где-то совсем недалеко стучали частые выстрелы и изредка  рвались  ручные
гранаты. От  каждого  выстрела  и  взрыва  сидящий  в  шкафу  Иванов  сильно
вздрагивал и говорил ?мама?.
   Бах!
   - Мама! Ба-бах!
   - Мамочка! Та-та-та-та...
   - Мамочка моя!
   Выстрелы становились реже и постепенно удалялись.
   Наверное, кто-то кого-то победил. Или и те и другие  побежали  воевать  в
другое более удобное место, где наконец смогут поубивать друг друга.
   Иванов не болел ни за тех, ни за других - он боялся что тех, что этих. Он
был вне игры. Он бы век из этого шкафа не вылезал!
   И не вылезал!
   Час...
   Два...
   Три...
   - Он сидел в шкафу и тихо ненавидел этот свой  шкаф.  Все  его  несчастья
происходили от шкафов. От того первого  в  квартире  любовницы  -  до  этого
последнего. Он сиживал в разных шкафах - стареньких, пахнущих лежалым бельем
и нафталином, в дорогущих импортных, сделанных из красного дерева, в  шкафах
со всеми  удобствами  -  с  креслом,  биотуалетом,  холодильником,  баром  и
телевизором, в шкафах дальнего следования, которые переезжали  из  города  в
город и из страны в страну, наконец  сиживал  в  трансатлантических  шкафах,
которые переплывали моря и океаны...
   На своем веку он узнал много  шкафов...  Причем  изнутри.  Но  все  их  -
большие и маленькие, хорошие и плохие - ненавидел одинаково сильно!..
   Будь прокляты эти предназначенные для хранения одежды сооружения. Которые
в его случае используются для хранения людей. Для его хранения!..
   Иванов сидел в шкафу среди чужих вещей, как забытая кем-то вещь. А может,
не забытая, может, просто положенная. До времени. До времени Икс...
   Ведь на то и шкафы, чтобы  их  периодически  перерывали  и  перетряхивали
хозяева, вдруг находя потерянные в прошлом году и столь необходимые  в  этом
башмаки. Так это всего лишь башмаки, а  здесь  целый  Иванов!  Который  всем
нужен, без которого уже непонятно как можно прожить...
   Так что не отсидеться Иванову среди чужих плащей, юбок и нафталина. Пусть
даже и не надеется! Стране нужны герои. Хоть такие плохонькие, хоть даже  из
шкафа.
   Зачем нужны?
   Затем... что нужны! Хотя бы затем, что жить без героев на этом свете было
бы очень скучно!..