ить. Для тонго, чтобы хоть что-то
делать...

Через несколько минут вернулся первый разведнчик.

- Товарищ командир...

- После. Все после.

Спустя еще минуту - подошел еще один. И еще...

Бойцы подходили и замирали возле носилок. Молча. Сразу все понимая. И что
произошло во вренмя их отсутствия. И зачем их посылали на задание...

Теперь все было гораздо яснее, чем пятнадцать минут назад. Но теперь ничего
исправить уже было нельзя. Теперь они могли либо покарать убийцу, линбо
подчиниться ему. Покарать его было нетрудно, он не защищался. Но карать его
было глупо. Умерших минуту назад товарищей уже было не вернуть. А линшаться
еще одного активного ствола - значило игнрать на руку противнику. Лишняя
смерть ничего не могла исправить. Ничего не могла убавить или принбавить.
Кроме лишней смерти.

- Все? Собрались? - спросил командир.

- Все...

- Тогда так: умерших похоронить. Но только если очень быстро. Место
захоронения замаскиронвать. Тела, особенно область лица, заминировать.
Чтобы если что - до неузнаваемости. Нюни не раснпускать. Нюни - оставляем
для дома. Если теперь мы не сможем уйти - ляжем рядом с ними. Все. До
единого. Это ясно?

- Ясно...

- Не слышу!

- Ясно, товарищ майор.

- Тогда всем готовиться к прорыву. И ни о чем, кроме него, не думать. Где
силы противника сконнцентрированы в наименьшей степени?

- В направлении северо-северо-восток.

- Значит, готовиться к прорыву в направлении северо-северо-восток. Вопросы
есть? Вопросов - нет.

- Есть один...

- Я сказал - вопросов нет!

Вопросы, жалобы, претензии - после выполненния задания. Рапортом
вышестоящему начальству... Если останется кому эти рапорта писать...

Глава 30

- Приказывать не хочу! Это дело добровольное. Потому что совершенно
безнадежное, - сказал конмандир. - Максимум, что могу обещать, - это
полнчаса не самой веселой жизни. Без продолжения... Ну что, желающие
найдутся? Тогда желающим - шаг вперед.

Желающие нашлись. И шагнули из строя.

- Боевая задача ясна?

- Так точно! Ясна!

- Надеюсь, понимаете, что обратного хода не будет? И вообще ничего не
будет.

- Так точно! Понимаем!

- Ну тогда смотрите... Тогда на вас вся надежнда... Тогда будем ждать, как
вы управитесь... Капитан Кудряшов.

- Я!

- Значит, так, "замок", отдели им по одной обойме от боезапаса каждого
бойца и еще подкинь гранат. Десятка два. Нам они все равно не помогут, если
они лопухнутся...

- Отделить по одной обойме...

Бойцы вытащили из подсумков автоматные рожнки. Передали их по рукам.
Капитаны рассовали их по подсумкам и карманам.

- Ну, ни пуха...

- Разрешите идти, товарищ майор?

- Идите. И если можете - возвращайтесь.

- Постараемся...

Бойцы дозора отошли на несколько шагов и пронпали, как сгинули в густой
листве. Но прежде чем пропасть, еще раз оглянулись и взмахнули рукой.

Вот и все прощание...

- Всем быть готовыми. Всем - ждать. Ждать трудно. Особенно когда не знаешь,
скольнко ждать. И если не ждешь ничего хорошего... Минута. Вторая...
Десятая... Пятнадцатая...

- Где они сейчас могут быть?

- Метрах в семистах. А может быть, уже и дальше...

Дозор был ближе. Много ближе. Всего-то в полункилометре. Дозор наблюдал
копошащихся за деренвьями вьетнамцев, разбив наблюдаемое пространстнво на
сектора.

- Видишь?

- Вижу.

- Сколько?

- Бойцов десять-двенадцать.

- У меня десять-двенадцать. Итого - больше двух десятков. По дюжине на
брата.

- Не мало.

- Сколько есть...

- Ну что, с ходу?

- Давай с ходу... Один хрен...

- Тогда - на счет "три"!..

Дозор вступил в бой, разом забросав прочесыванющего местность противника
гранатами и осыпав его строй градом выпущенных из автоматов десятков пуль.
Дозор стрелял не для того, чтобы попасть, не для того, чтобы нанести врагу
урон в живой силе, - для достижения максимально возможного шумонвого
эффекта. Чем больше шума, чем интенсивней стрельба - тем выше вероятность,
что противник поверит в реальность прорыва. Не настоящего - ложного
прорыва, который должен был отвлечь на себя основные силы противника.
Должен был облегнчить задачу, расчистить путь бойцам того, настоященго
прорыва...

- Ну что, шагнули?

- Шагнули!

Два бойца, составлявшие дозор, одновременно вскочили на ноги, одновременно
бросили еще ненсколько гранат и, стреляя на ходу из автоматов, понбежали,
часто приседая, неожиданно и резко меняя направление движения, прыгая из
стороны в сторонну, падая, откатываясь вбок и снова, но уже в другом месте,
вскакивая на ноги.

Побежали не для того, чтобы куда-то прибежать. А для того, чтобы выгадать
несколько лишних минут. Несколько лишних минут жизни. Назначенной
иснключительно для того, чтобы, прыгая, падая, откантываясь и поднимаясь,
пробежать еще несколько денсятков метров.

- Слева автоматчик!

- Вижу!

- Справа...

Еще по гранате в подозрительно шевельнувшиенся в стороне кусты. И еще по
одной вперед, расчинщая дорогу. И еще по одной... Не экономя, не думая о
завтрашнем дне. Которого все равно не будет...

- Прямо двое!

- Слева!

- Справа!

- Прямо...

Главное, чтобы стрельба и взрывы не утихали. И чтобы они смещались в
сторону, определяя нанправление движения прорывающейся группы.

Еще две гранаты. И длинные автоматные очеренди вдогонку. И несколько
неприцельных выстрелов из пистолета...

- Сколько они воюют? - спросил командир.

- Уже одиннадцать минут.

Одиннадцать минут для подобного боя было много. Очень много.

- Продержаться бы им еще минуты три-четыре...

Одна.

Две.

Три...

Новая серия взрывов. И длинная пауза. Неужели все?

Длинные очереди. Но уже только одного автоманта. И уже не смещающиеся.

- Приготовиться к бою. Пленных - в голову нанступающего отряда.

Чтобы если и принимать выстрелы, то вначале не в свои, а в их тела. Чтобы
прикрыться ими как жинвой броней от летящих навстречу пуль и осколков. И
чтобы пробить ими бреши в возможных минных полях.

- Если что, если они станут разбегаться - клади их на месте. Без всякой
жалости!

- Есть, командир!

Ну что ж, на войне как на войне! И даже без войнны - как на войне!

Еще одна длинная очередь. Еще одна. И одиночнные, один за другим, выстрелы.
Как точки в азбуке Морзе.

Точка - пауза.

Точка - пауза.

Точка...

Сигнал!

Значит, еще живы. По крайней мере один жив!

Значит, еще несколько мгновений продержится!

- Всем вперед!

Первыми - подталкиваемые в спину недобрыми взглядами и дулами автоматов -
американцы. Недонбрыми - потому что добрыми, когда в эти спины придется
того и гляди стрелять, невозможно. Потому что иначе курок не нажмешь.

Следом - группа прорыва. Те, которым придетнся гасить огневые точки врага.
Своими телами, после тел американцев, гасить...

За ними - командир и "носильщик". И самое главное - "груз".

Последними - арьергард, прикрывающий тылы.

- Пошли?

- Пошли!

Пригибаясь и прикрываясь стволами встретивншихся деревьев, отряд двинулся
вперед. Все быстрее и быстрее...

- Чисто?

- Чисто! На удивление чисто! Две тысячи пятьсот метров вперед.

- К повороту на азимут сто десять.

- Есть к повороту на азимут сто десять! Поворот. И снова - "ходу"! Как
можно быстрее и как можно дальше от места боя. От места, где в ненравной
схватке в полном составе пал прикрывающий ложный плацдарм дозор.

- Сбоку двадцать - противник!

Залечь, замереть, переждать проход спешащего к месту отвлекающего прорыва
небольшого отряда воноруженных вьетнамцев. Выждать еще пару минут.
Оглядеться, подняться и продолжить прежний путь.

Быстрее!

Быстрее!!!

- Сзади двести восемьдесят противник!

- Уйти тихо невозможно?

- Невозможно. Они идут прямо по следу! Все-таки достали, все-таки ухватили
в последний момент!

- Арьергарду принять бой! Всем остальным - бегом марш! Бегом! Бегом!
Бегом!..

Под аккомпанемент звучащих в тылу выстрелов. Оторвались! Кажется,
оторвались...

И даже догнавший основную группу арьергард.

- Все живы?

- Все!

- Противник?

- Бойцов пять. Скорее всего "левые". Которые случайно заметили наше
продвижение.

- Всех?

- Всех!

- Других не видели?

- Нет.

- К повороту на азимут сто восемьдесят... Девятьсот метров вперед.

- Противник слева восемьдесят... Чтоб их всех!..

- Боевому охранению принять бой. Всем оснтальным - продолжать движение.
Капитану Кудряншову, капитану Синицыну оставаться на месте!

На месте? "Замку" на месте? И "носильщику"...

"Носильщику" на месте?!

- На месте!

Командир, "замок" и переносчик и ответственнный хранитель "груза"
отделились от группы.

- Нас не ждать! Через пятнадцать минут мы вас догоним!

Похоже, командир решил сбросить "груз"! Похонже, дело совсем дрянь, если он
решился на такое! "Груз" оставляют только тогда, когда нет другого вынхода.
Бросают, чтобы потом, уведя за собой погонню - вернуться. Или чтобы
сообщить командованнию координаты места сброса. Если хоть кто-нибудь
останется в живых. Или просто бросают, чтобы его никто и никогда не нашел!
Чтобы в первую очередь его не нашел противник!

Похоже, командир не верит в благополучный иснход побега.

Похоже, благополучного исхода не будет...

- Здесь! - сказал командир указав на обширную грязевую лужу, густо заросшую
мелким кустарнинком. - Здесь его сам черт не найдет.

Разведчики сняли подсумки и вещмешки. Раснчехлили саперные лопатки.

- Ты в охранение. Мы - работаем...

- Есть!

"Замок" встал в охранение.

По упавшему стволу дерева, чтобы не оставлять на прибрежной грязи следов,
разведчики сошли в воду. И из конца в конец пересекли лужу.

- Здесь?

- Здесь...

Копали в самом глубоком месте. Копали интеннсивно, чтобы грязевидная земля
не успевала затянуть воронку.

- Может, хватит?

- Нет, давай еще на полметра. Чтобы наверняка.

Зарылись еще на полметра, буквально заныривая во взбаламученную воду с
головой. И копая, копая, копая...

- Все! Давай! Пока яма не затянулась. "Груз" уложили на самое дно прямо в
вещмешке, для верности засунув в него пару камней. Под меншок протолкнули
две гранаты с разжатыми усиками предохранительных колец. Сами кольца
привязали к вещмешку. Теперь всякий случайный человек, надунмавший
поинтересоваться содержимым мешка, был обречен на смерть. А его содержимое
- на уничтонжение.

Воронку забросали землей, притоптали. Нагребнли еще земли и еще раз
притоптали. И разгладили руками.

- Готово!

"Груз" был надежно укрыт. Надежней некуда. Если пройдут дожди и лужа
растечется - подходы к тайнику закроет толстый слой воды. Если лужу
высуншит солнце - то "груз" будет вцементирован в вынсохшую и затвердевшую
до состояния бетона мононлитную грязь.

- Запомните место! - сказал командир. - Ближнние ориентиры: азимут
девяносто пять - четыре треугольником расположенных дерева. От крайнего
денрева до тайника - сорок пять шагов. Азимут двести десять - поляна.
Шестьдесят шагов. Азимут триста пятьдесят - завал. Восемьдесят шагов.

Дальние ориентиры: четыреста метров на северо-восток - выход скальных
пород. Вот он, на карте. Полтора километра на юго-юго-запад - излучина
реки...

Здесь и здесь - поставим опознавательные метки...

На картах ничего не помечать. Информацию не фиксировать. Только запоминать.

Еще раз: азимут девяносто пять - четыре тренугольником расположенных
дерева... Запомнили?.

- Запомнили!

- Тогда ходу. Пока наши далеко не ушли...


И снова:

- Противник лево сто тридцать! До полувзвода. Залечь, замереть,
переждать...

- Скопление противника прямо десять! Сорок бойцов.

Затаиться, изменить курс на девяносто градусов. Потом еще на девяносто. И
еще...

- Северо-северо-запад - чисто...

- Север - противник не обнаружен...

- Северо-северо-восток - все спокойно... Неужели вырвались? Неужели
проскочили? Тогда еще километров десять-пятнадцать по свонбодному коридору
на север. А там... А там будет видно.

- К повороту на азимут триста пятьдесят... Донзору - на триста метров
вперед... Арьергарду - в прикрытие... Бегом - марш...

Километр.

Два.

Три...

Десять...

- Стоп,колонна!

- Что такое? Что случилось?

- Ничего не случилось. Река впереди.

- Кто сказал?

- Дозор...

- Река широкая - метров сто двадцать. Течение спокойное... - доложил
передовой дозор.

- А глубина?

- Приличная. Полностью проверить не смогли.

- Ну примерно? На глазок.

- В центре с головой. Точно.

- А на карте?

- На карте ручей. Блохе в два прыжка перескончить.

- Как говорится, не было печали - купила баба порося...

- Что купила?

- Неважно...

- Брод не видели?

- В том месте, где мы вышли, - нет. А дальше надо смотреть.

- Смотрели?

- Не успели. Я послал двоих в стороны. Одного вниз, другого вверх по
течению. А сам по-быстрому к вам. Чтобы предупредить...

- Ну что ж, будем ждать... Личному составу можно отдыхать. Но чтобы оружие
на боевой...

- Личному составу отдыхать... Оружие к бою... Все сели там, где стояли. Не
выпуская из рук автоматов. Минута. Пять. Десять. Пятнадцать...

- Пусто, - доложил вернувшийся из обхода донзорный.

- Далеко смотрел?

- С километр. Вверх по течению.

- А дальше?

- Дальше вообще полный швах. Болото. Топи. Я попробовал сунуться, но чуть
не утоп...

- Все ясно. Будем ждать дальше.

- А если и вниз - ничего?

- Пойдем вплавь. Или будем вязать плоты. Или двинемся в обход. Что-нибудь
придумаем... Если добрых вестей не дождемся...

Двадцать пять минут.

Тридцать.

Сорок...

Дождались.

- Есть брод! - доложил подошедший второй донзорный.

- Где?

- Четыреста пятьдесят метров вниз по течению.

- Глубина?

- Максимум по пояс. Я прошел до середины понтока и вернулся.

- Скорость?

- Нормальная. Как в закрытом бассейне.

- Подходы?

- Чистые. По крайней мере, я ничего подозринтельного не заметил.

- Колонне - встать. Строиться...

Встали. Но не построились. Потому что сидели там, где раньше стояли. И
встав, сразу оказались на месте...

- Шагом...

Подтянулись к реке. Вдоль берега прошли вниз по течению. На четыреста
пятьдесят метров.

- Здесь?

- Здесь!

- Уверен?

- Совершенно. Вон моя метка.

- Ну смотри... Всем стоп! Готовиться к перепранве. Боевому охранению
выставить посты.

Два бойца, подхватив автоматы, разошлись в стонроны, залегли на прибрежных
высотках. Задрали руки, показывая, что готовы.

- Ладно, двинулись, - дал отмашку команндир. - Первый дозор. Вторыми
пленные...

Дозор вошел в воду и, постепенно погружаясь, двинулся к противоположному
берегу. Дошли. Внинмательно осмотрели полосу песчаного пляжа.
Принслушались.

- Все в порядке!

В воду вступили американцы.

За ними, поводя во все стороны автоматами, разнведчики.

За ними - арьергард во главе с командиром.

На половине переправы командир махнул рукой боевому охранению.

- Все, можете идти.

Бойцы охранения покинули свои позиции и бынстро пошли вдогонку за основной
группой.

Переправа через водную преграду была почти занвершена. И даже никто не
утоп...

"Может, река остановит эти треклятые патрунли?" - подумал командир. Может,
отведенная им зона патрулирования осталась на той стороне. Тогда есть шанс
выправить курс и успеть к контрольному сроку...

Но к контрольному сроку отряду успеть было не суждено... И вообще не было
суждено прийти хоть куда-нибудь...

Зря командир строил планы возвращения.

На берега реки с двух сторон молча и как будто даже ниоткуда вышли люди.
Много людей в военной форме. С автоматами и карабинами на изготовку.

- Полундра! - попытался крикнуть кто-то из боевого охранения и тут же
заткнулся, получив конроткую очередь в затылок. Он даже не успел сделать
ответный выстрел. Потому что не смог выбрать цель. Их было слишком много. И
к какой-нибудь он неизнбежно вставал незащищенной спиной.

Он упал лицом в воду и медленно поплыл вниз по течению. Уже просто как
неодушевленный преднмет, имеющий положительную плавучесть...

Второму бойцу сыпанули под ноги пулеметную очередь и вышибли из рук оружие.
Он тоже не успел выстрелить. Потому что не решился. Потому что вынстрелить
значило немедленно умереть. И даже не уснпеть никого прихватить с собой.
Просто умереть. Без всякой пользы. Без даже надежды на пользу.

- Не надо оказывать сопротивления. Не надо совершать глупость. Тогда мы не
будем стрелять, - на ломаном английском сказал кто-то из толпы военных.

- Не стреляйте. Иначе они убьют всех. И вас и нас, - перевели американцы. -
Без всякий толк убьют...

"Значит, они действительно знают русский. Все-таки знают..." - еще успел
про себя удивиться конмандир.

- Без толку, - автоматически поправил он.

- Yes, yes! Без тол-ку... - закивал заговоривший американец.

- Если вы не поднимете руки, мы начнем стренлять. Через десять секунд, -
снова по-английски сказали вьетнамцы. И показали десять пальцев.

- Они будут стрелять... - перевел американец.

- Не надо. Я понял, - прервал его командир.

Показанный с берега жест понял бы и дурак. Любой национальной
принадлежности.

Девять...

Бойцы, стоя по пояс в воде, смотрели на команндира. И одновременно на
врага. Они готовы были стрелять и готовы были умирать. Хотя и не хотели.
Они умерли бы на сто процентов. Убив от силы двух-трех вьетнамцев...

Восемь...

Силы были не равны. Силы были безнадежно не равны. На каждого вооруженного
разведчика прихондилось по два десятка врагов. И каждый из этих врангов
имел автоматическое оружие...

Семь... И безоговорочное позиционное превосходство.

Они стояли на берегу, сверху вниз посматривая на застывших посреди речного
потока разведчиков. Им достаточно было приспустить дула автоматов...

Шесть...

Как разумно они все устроили. Отжали отряд рассылаемыми во все стороны
патрулями к реке и вывели на устраивающий их во всех отношениях брод. Потом
загнали на середину реки, где не было никакой возможности сопротивляться. И
продемоннстрировали свое превосходство в силе и вооружении. Хочешь -
сдавайся. Не хочешь - умирай. И ничего здесь, кроме последнего пункта, не
сделаешь...

Пять...

Или все же можно сделать? Кроме как умереть? Например, всем и разом
занырнуть в воду, набрав в легкие побольше воздуха, и всплыть где-нибудь
метнрах в пятидесяти, где никого нет...

Командир скосил глаза вниз по течению. Нет, не занырнуть и не всплыть. И в
пятидесяти, и в ста метнрах ниже по течению стояли вооруженные вьетнамнцы.
Которые играючи могли расстрелять любой пронплывающий мимо них предмет.
Хоть даже спичечнный коробок.

Четыре...

А если прикрыться телами американцев? Не зря же они их таскали с собой
столько времени. Прыгннуть в сторону, одновременно нажав на спусковой
крючок "АКМ", длинной очередью опустошая автонматный рожок. Прыгнуть,
прижать вон того или лучше вон того янки к телу, упасть навзничь и,
принкрываясь им как броней, сплавиться вниз по теченнию.

В принципе возможно. Если сразу не убьют. Но только одному. Потому что
другие об этом приеме ничего не знают. И просто-напросто растеряются. И
подставят себя под выстрелы...

Одному можно. Точно. Но не всем. И значит, этот вариант не проходит. Да и
вряд ли в таком виде беглецу удастся проплыть хоть сколько-нибудь приличное
расстояние. Течение слабое. Догонят по бенрегу и расстреляют с двух сторон.
Стопроцентно раснстреляют...

Три...

Значит, выхода нет?

Обещающего жизнь - нет. Гарантирующих смерть - сколько угодно. Практически
любой...

Два...

Значит, сдаваться? На милость безмолвно замерншего на берегу победителя?
Бросать оружие, поднинмать руки, вымаливать на коленях пощаду? И,
вознможно, даже вымолить... Допустим, вымолить... А потом? Что потом? Жить
всю жизнь в этих проклянтых джунглях? С этими... вьетнамцами. Сеять рис и
жрать сушеную саранчу? Трахать их напоминающих мартышек баб? И никогда не
увидеть снег?

Не велика ли оплата? За жизнь...

Не много ли они хотят?..

- Один... - сказал вьетнамец и кивнул своим бойцам.

Вода вокруг разведчиков вспенилась и закипела от сотен вспар