иктор никогда не желал зла Кандаче Аллард-Ляо, но искренне желал бы
видеть на ее месте Кая. За год знакомства с Каем во время учебы в военной
академии и затем уже во время войны с кланами Виктор понял, насколько
силен Кай, не как солдат, а как умелый стратег и замечательный тактик.
  Виктор покачал головой:
  - Ты знаешь, Курайтис, насколько все было проще и лучше, если бы Кай
не бездарно торчал на Солярисе, а находился здесь, с нами. Это
замечательный человек, скажу тебе. Для него не существует безвыходных
положений, неразрешимых ситуаций. Если бы он захотел, то стал бы
великолепным политиком. Мне не стыдно признаться, но он бы увидел десяток
путей уничтожить Риана там, где я их совсем не вижу.
  - Если он таков, каким вы его описываете, то нам повезло, что он
находится на Солярисе,- невозмутимо ответил Курайтис.
  - Потому что туда нацелился Риан? - Виктор наклонил голову и осмотрел
Курайтиса.- Да, возможно, ты и прав. Риан может затеять какую-нибудь
возню, а это не понравится Каю... Что ж, в этом есть резон. Кстати, о
Солярисе и той битве Кая. Нефритовые Соколы уже получили разрешение
присутствовать на ней?
  - Ком-Стар пока не дал окончательного ответа. Подкомитет по
международным отношениям наследных государств жаждет получить
свидетельство, что Нефритовые Соколы являются политическим, а не военным
объединением. Также они хотят установить на Солярисе консульство. Но это
не самое основное, весь сыр-бор разгорится, когда блок Скал узнает, что
Нефритовые Соколы будут пролетать по их территории. Вот тут-то весь
скандал и начнется.
  Принц молча смотрел на Курайтиса.
  "Все, что мне нужно сейчас,- думал он,- это чтобы Риан знал, что
именно я разрешаю клановцам пролетать в воздушном пространстве Ская к
миру, находящемуся за линией, установленной договором Ком-Стара".
  - Нужно попросить главу наследных государств детально прояснить мне
ситуацию с Нефритовыми Соколами,- обратился принц к Курайтису.- Он
согласится: старый лис любит покрасоваться на публике.
  Вдруг до Виктора дошло, что ему не следовало давать Курайтису понять,
что он догадался о смысле его многозначительной фразы относительно Кая.
  - Ты что-то говорил о Кае?
  - История кишит примерами о правителях, изгнанных со своего трона
смышлеными помощниками,- полузакрыв глаза, отвечал Курайтис.- Если Кай в
точности соответствует той характеристике, которую вы ему даете, держать
его поблизости от себя небезопасно.
  Виктор возмущенно покачал головой:
  - Здесь, Курайтис, ты меня недооцениваешь. Да и о Кае ты напрасно
думаешь так плохо. Он не политик, хотя некоторый опыт приобрел и на
Альине, и на Солярисе. Конечно, я допускаю, что он мог им стать, он
приобрел известность и стал отчасти самоуверен, но, насколько я могу
судить, он еще только пробует себя.
  Курайтис сложил руки на груди.
  - А что произойдет, когда ему надоест пробовать на Солярисе, когда он
поймет, что для его экспериментов нужен уже больший масштаб? Тогда он
сможет стать профессиональным политиком и пойти против вас.
  - Кай дважды спасал мне жизнь. Один раз на Туаткроссе, другой - на
Альине.- Виктора взбесила подозрительность Курайтиса.- Ты что, хочешь,
чтобы я сомневался в лояльности тех, кто спасает мне жизнь?
  - Как Гален Кокс?
  - Ты что хочешь сказать? - Виктор грозно посмотрел на Курайтиса.-
Галену я также обязан жизнью, неоднократно он предостерегал меня от
опрометчивых поступков. Он самый близкий мой друг.
  - Но его здесь нет.
  - Потому что я послал его сопровождать Катрин в ее полете на Арк-Ройял
и на Солярис.- Виктор пристально вглядывался в лицо Курайтиса, пытаясь
выяснить, куда он клонит, что у него на уме.- Я доверяю Галену абсолютно.
  Агент службы безопасности стоял с каменным лицом.
  - А вам приходило в голову, мой лорд, что сейчас Гален Кокс находится
вне пределов вашей досягаемости?
  - Он находится вместе с моей сестрой.
  - А ее имя также стоит в списке.
  Проклятый список! В результате расследования смерти матери удалось
заполучить убийцу, но остался неизвестен инициатор, тот, кто заказал
убийство. В процессе расследования был составлен список лиц, имевших
приглашения посетить Мелиссу в тот вечер, но по каким-либо причинам не
присутствовавших на приеме. Все те, кому приглашения достались либо от
друзей, либо от родственников, были проверены и чисты.
  Первым среди тех, кто не пришел, стояло имя Риана Штайнера, и это
давало Виктору основания подозревать его в причастности к убийству.
Последующие события показали, что Риану была очень выгодна смерть Мелиссы:
она сплачивала Солнечную Федерацию и Содружество Лиры. С ее смертью этот
союз распался. В последующей затем войне с кланами Содружество Лиры
пострадало больше, чем Солнечная Федерация, оно потеряло почти четверть
своей территории. Этот факт и возможная повторная агрессия со стороны
кланов многих лиранцев настраивали против Дома Дэвиона, и Риан умело
использовал их озлобленность и страх в свою пользу. Он накапливал
политический и моральный капитал, его целью было завладеть троном
Лиранского Содружества.
  Вторым в списке шел прецентор Мартиал Ком-Стара Анастасий Фохт.
Виктору не верилось, что Фохт может быть замешан в таком злодеянии, хотя
как раз фактическая монополизация межзвездной коммуникационной сети и
помешала нащупать нить, связывающую убийцу с патроном. Но Виктор отметал
все подозрения против Фохта, ведь благодаря усилиям Мелиссы Штайнер-Дэвион
во Внутренней Сфере установилась стабильность, а Ком-Стару перед лицом
возможного вторжения кланов только этого и было нужно.
  Третьей в списке стояла Катрин. Виктору и в голову не приходило
заподозрить свою сестру. Мелисса умела внушать к себе любовь, и прежде
всего со стороны своих детей. В этом смысле Катрин даже превосходила всех
остальных. Никто не заставил бы Виктора поверить в причастность Катрин к
убийству, если бы не маленькая деталь - она все-таки не пошла на прием,
несмотря на общеизвестную любовь к матери и столь же печально известную
страсть ко всякого рода вечеринкам.
  - Так ты думаешь, она все-таки приложила руку к смерти моей матери,
Курайтис?
  - Я всего лишь сыщик, я взвешиваю возможности и выбираю наиболее
вероятную из них.- Агент пожал плечами.- Ее телохранитель сообщил, что в
тот день ваша сестра рано легла спать, и он не решился разбудить ее.
Правда, такое с ней случалось и раньше, и если бы ваша мать не умерла в
тот вечер, отсутствие сестры мало кто заметил бы.
  - Но она действительно могла уснуть, черт побери!
  - В данной ситуации случайность играет против нее.
  Виктор согласно кивнул. Его собственное имя стояло в списке четвертым,
и его недруги в средствах массовой информации частенько намекали на его
возможную причастность к злодеянию. Масла в огонь добавлял и тот факт, что
именно он оказался рядом с отцом на Новом Авалоне как раз в то время,
когда у того вдруг случился сердечный приступ. Кое-кто попытался
представить его в роли убийцы своих родителей.
  - То, что имя Катрин находится в списке, не дает мне оснований
подозревать Галена в нелояльности,- сказал Виктор.- Я доверяю Галену и
хочу, чтобы ты знал об этом.
  - Я знаю, мои люди докладывают мне не о нем, а о вашей сестре.- В
голосе Курайтиса послышались загадочные нотки.- Вы ведь именно этого и
хотите, не так ли?
  - Своих врагов я выбираю сам - это моя прерогатива.
  - А я стараюсь, чтобы ваши враги не отняли у вас жизнь,- и это моя
работа.
  Виктор посмотрел на свой хронометр:
  - Ты прекрасно справляешься с ней.
  - Пока справляюсь,- уверенно согласился Курайтис.
  - Прекрасное и очень своевременное уточнение. Через несколько минут я
должен быть на важной встрече. Эти реформисты тюрем с ума посходили, они
становятся опасны. Сначала они требуют для заключенных отпуска, затем
свободного выхода на работу, а теперь хотят заменить тюремное наказание
домашним арестом. Как ты думаешь, все эти вопросы могут касаться службы
безопасности?
  - Никоим образом.
  Виктор недовольно заворчал, снова посмотрел на хронометр и, будто
вспомнив что-то, снова обратился к Курайтису:
  - Кстати, Курайтис, когда Катрин с Галеном прибывают на Солярис?
  - Сейчас они находятся в пределах системы, а прибывают на следующий
день после прилета герцога Риана.
  "Не сомневаюсь, что Катрин постарается сделать из своего прибытия
целый спектакль, очарует публику и затмит Риана",- размышлял Виктор,
готовясь к встрече. На нем были голубого цвета брюки, теперь он надел в
тон к ним официальный мундир. Левую половину его груди украшали с
полдюжины медалей, золотой аксельбант спускался с левого плеча. Его правое
плечо украшал крест Лиранской гвардии. Строгий бант указывал на
принадлежность к элитному батальону.
  Выбранный Виктором неброский простой платиновый браслет свободно сидел
на руке, слегка спускаясь,- так их носят колдуны. Он вдруг осознал, что
браслет и точно был волшебный, он давал его обладателю власть и делал
объектом поклонения. "И еще ответственности,- думал Виктор,- того самого
качества, которое типы вроде Риана не хотят замечать; своей наградой они
считают войну".
  - Вот ради этого Риан готов убить меня.- Виктор посмотрел на
Курайтиса, беря в руки корону.- Интересно, если ему предложить стать
правителем и тут же умереть, он согласится?
  - Думаю, он найдет приемлемый выход,- ответил Курайтис.
  - Не исключено.- Виктор подбросил корону в воздух, ловко поймал ее,
повертел вокруг пальца и неожиданно спросил: - Курайтис, а что с тем
человеком в лепрозории на Поулсбо?
  Агент ответил своим бесстрастным голосом:
  - Перелом ноги у него зажил, сейчас он проходит период реабилитации.
Система изолирована, так что можно считать, что он находится в электронном
карантине. Своих источников он не раскрывает, но, скорее всего, хозяина он
не знает так же, как, впрочем, и хозяин не знает его. Он раздражителен,
держится высокомерно, даже агрессивно, но в общем он в порядке, только ему
не нравится место, где он находится.
  - Тоска по дому?
  - Возможно.
  - Но мы же с тобой гуманисты, Курайтис,- принц осуждающе посмотрел на
своего советника,- и не должны допускать, чтобы человек страдал.- Виктор
надел корону.- Введите в его систему все данные о Солярисе на сегодняшний
день. Я хочу, чтобы он был готов к тому моменту, когда мы в полном
соответствии с требованием реформаторов тюрем и иных пенитенциарных
заведений разрешим ему свободно выйти на работу.




  XII
Лепрозорий "Милость Божья", Поулсбо Периферийный Маршрут. Федеративное
Содружество 8 февраля 3056 г.

  Убийца понимал, что, если будет знать, какой сегодня день и какое
число, он вполне сможет определить, на каком из миров находится.
Т-образная камера пятиметровой высоты, в которой он находился, была
выкрашена в белый цвет, и две яркие лампы горели в ней круглосуточно. Окон
не было, и время суток убийца определить не мог, хотя, если бы даже и мог,
это ему мало помогло: некоторые миры в пределах Федеративного Содружества
вращались столь быстро, что уследить за сменой дня и ночи и просчитать дни
было все равно невозможно.
  Все необходимое убийца получал из окошка, расположенного в двери
камеры. Про себя он решил, что дверь указывает на север. Напротив нее, на
южной стороне, находились кровать и все, что нужно для туалета. Он знал,
что комната напичкана прослушивающей аппаратурой и видеокамерами и те, кто
его здесь держал, ежедневно наблюдали за ним, пытаясь отследить малейшие
изменения в его поведении. Но изменений не было, каждый день проходил так
же уныло и однообразно, как и предыдущий.
  На стенах комнаты было установлено по кронштейну, и все они имели
разное назначение. Любимой стеной убийцы была западная, там находился
тренажер, к которому он подходил, испытывая почти экстатический восторг.
Тренажер для него стал почти религиозным символом, вернувшим ему
способность ходить даже не прихрамывая. Хирурги, делавшие операцию,
оставили на его правом бедре еле заметные шрамы, но убийцу это мало
беспокоило, главное - они вернули ему способность ходить.
  На столе возле тренажера стоял компьютер. С улыбкой убийца отметил,
что это была та же модель, с помощью которой он привел в действие бомбу,
убившую Мелиссу Штайнер-Дэвион. Только в нем не было модема, но зато
дисковод на десять оптических дисков и объем памяти в сто пятьдесят
гигабайт обеспечивали ему доступ к самой разнообразной информации, а
громадный экран и клавиатура позволяли пользоваться компьютером даже во
время его ежедневных двухчасовых тренировок.
  Он подошел к компьютеру и включил его. Экран загорелся, погас и снова
загорелся. Появился девиз секретариата разведки Федеративного Содружества,
и затем компьютер начал обычную проверку памяти и программ. В это время
убийца тоже старался определить день, он искал в рутинных операциях
компьютера хоть какой-то ключ, любой самый слабый намек. Ему не хватало
чувства реальности.
  Он понимал, что секретариат разведки уверен в том, что он убил
Мелиссу, у них было достаточно свидетельств против него. Кроме отпечатков
пальцев и образцов его волос и кожи, взятых в его квартире на Таркаде, у
них были записи его разговоров, но самое главное - у них было прямое
доказательство, что именно с его компьютера пошел сигнал к бомбе, убившей
Мелиссу Штайнер-Дэвион. Правда, несмотря на все доказательства, в начале
расследования убийца пытался разыгрывать невиновность, но агенты провели с
ним несколько сеансов допроса под воздействием наркотиков и получили
полную информацию от него самого. Но всего этого было все-таки
недостаточно для суда, а для уверенности в том, что убийца - он и никто
другой, хватало с избытком.
  Он не питал никаких иллюзий относительно своей дальнейшей судьбы.
Смертная казнь была разрешена, но фактически применялась крайне редко даже
в отношении отпетых убийц и предателей. Даже для таких людей суд определял
пожизненное заключение плюс сто лет. Однако убийца сознавал, что, учитывая
экстраординарность преступления, в живых его не оставят, всегда найдется
для него повод "совершить самоубийство".
  Все эти невеселые размышления навели его на мысль, что если он еще
жив, то это не акт гуманизма, а необходимость. Он нужен живым, и не
кому-то, а самому Виктору Дэвиону. Убегая с Таркада на Солярис, убийца
краем уха слышал, что тот держит расследование под персональным контролем.
Те, кто считал, что Виктор замешан в убийстве, видели в столь повышенном
интересе желание замести следы, но убийца понимал, что Виктором руководит
вполне естественное стремление сына отомстить за смерть матери.
  Скорее всего, предполагал убийца, именно благодаря жажде мести он и
жив. То, что он совершил, было беспрецедентным преступлением, перед
которым меркнут все ритуальные убийства, совершаемые последователями
культа Туги среди капелланцев, и зверства всех этих нэкагами из Синдиката
Драконов. Убийца знал, что до него преступление такого масштаба не
совершал никто, и поэтому справедливо считал себя человеком незаурядным.
  Таковым его считал и Виктор Дэвион, поэтому сохранял ему жизнь, и
убийца догадывался для чего. Доказательством тому служили диски, которые
ему принесли совсем недавно. На них была информация о Солярисе, мире,
который он неплохо знал, и о его возможной миссии. С чем будет связана эта
таинственная "миссия", убийца тоже догадывался: он должен будет кого-то
убить, и из дисков можно было выяснить, кого именно.
  Большинство информации датировалось седьмым февраля, содержало новости
и подробный показ последних битв. На такую информацию убийца не обращал
внимания. Если Виктор Дэвион хотел бы избавиться от одного из бойцов, он
нанял бы для этого преступника из местных группировок. Мелкая работа
такого рода - их специализация.
  Информация социально-политического характера представляла для убийцы
больший интерес. Он с любопытством слушал откровения и комментарии
известного журналиста, продажного пройдохи, о приближающемся приеме,
который устраивал Тормано Ляо в честь своего племянника Кая. Перечень
гостей включал в себя почти всех местных знаменитостей, но, кроме того,
ожидалось прибытие некоторых именитых гостей, среди которых будут Катрин
Штайнер-Дэвион в сопровождении близкого друга Виктора Дэвиона - Галена
Кокса, герцог Риан Штайнер и Оми Курита.
  Похоже, ему предстояло убить кого-то из них, но кого? Он хотел сразу
отмести кандидатуры Кая Алларда-Ляо и Галена Кокса, поскольку они играли
мизерную роль в политической жизни Внутренней Сферы, но воздержался от
этого соблазна. Хотя внешне никаких трений или разногласий между
Федеративным Содружеством и Объединением Святого Ива не наблюдалось,
убийца хорошо знал, что там, за политическими кулисами, вдали от глаз
широкой общественности, могут происходить войны, разрешаться конфликты и
заключаться перемирия. И все-таки убийца склонялся к тому, что его
потенциальной жертвой будет не Кай. Аллард-Ляо неоднократно намекал на
свои близкие отношения с Виктором Дэвионом и посвящал ему свои громкие
победы в битвах. Кроме того, полагал убийца, избавившись от Кая, Виктор
Дэвион не приобретает никакого дополнительного политического капитала.
  Гален Кокс также мало подходил для роли потенциальной мишени. Во
всяком случае, если бы Виктор был им недоволен, он едва ли позволил Коксу
сопровождать Катрин с миссией доброй воли на некоторые из миров
Федеративного Содружества. Правда, Гален мог чем-то подпортить свою
репутацию, сопровождая Катрин, но тогда его просто отозвали бы на Таркад и
сместили. Хотя население Федеративного Содружества считало Катрин своей
принцессой-девственницей, некоторые любители романтических рассказов
поговаривали об особых отношениях между ней и Галеном, головокружительным
красавцем и героем войны с кланами, неоднократно спасавшим жизнь самого
Виктора Дэвиона. Но, кроме слухов и попыток выдать желаемое за
действительное, были и другие сообщения. Они пространно намекали на то,
что между Галеном и Виктором имеются некоторые расхождения. И тем не-
менее убийца уверенно вычеркнул Галена Кокса из разряда перспективных
мишеней.
  Еще будучи в бегах и даже раньше, живя тихой и незаметной жизнью
цветочника на Таркаде, убийца слышал о взаимном чувстве между Виктором
Дэвионом и Оми Курита. Убийца удивлялся тогда тому, что те же люди,
которые восхищались и умилялись возможным романом между Катрин и Галеном,
считали отношение Виктора к Оми безнравственным и предосудительным. Сам
убийца считал их межзвездными Ромео и Джульеттой, самой возвышенной и
прекрасной влюбленной парой во всей истории. Тем не менее противники
Виктора сравнивали его чувство к Оми с предательством.
  Оми, конечно, не мишень. Ее смерть в одном из миров Федеративного
Содружества станет катастрофой. Реакция на нее будет мгновенной и
сокрушающей, скорее всего тогда ветвь Дэвионов вообще прекратит свое
существование. Даже если не брать в расчет чувства, испытываемые Виктором
к Оми, ее расположение к принцу улучшало отношения между Федеративным
Содружеством и Синдикатом Драконов, и многое будет зависеть от их
сплоченности в будущей войне с кланами, которая рано или поздно все равно
произойдет.
  Следовательно, в качестве приемлемых мишеней оставались трое. Убийца
усмехнулся, ему понравилось определение "приемлемая мишень", и он начал
тщательно взвешивать все "за" и "против". Процесс этот не занял много
времени и дал интересные результаты.
  Из оставшихся трех наименьший интерес представлял Тормано Ляо. Будучи
крупной политической фигурой, он способен вызвать серьезные трения между
Конфедерацией Капеллана и Лигой Свободных Миров. Любое неумное действие с
его стороны может повлечь многочисленные пограничные конфликты между
Федеративным Содружеством, с одной стороны, и Конфедерацией Капеллана и
Лигой - с другой, а учитывая протяженность границ и необходимость держать
значительное количество войск на стыке с кланами, у Виктора просто не
хватит на это сил. Таких действий со стороны Тормано Виктор не желает и
поэтому будет относиться к Тормано вполне терпимо.
  Кро