тные  всем
жителям лица:
   1. Инженер Анцион Мячеслав; 2. Капитан Люрский; 3. Юрист Крамышевский с
женой и детьми; 4. Портной Клюсс с женой; 5. Фармацевт Айзенбах Казимир:  6.
Бурмистр города  Санок  Слушкевич  Маке;  7.  Доктор  медицины  Сухомей;  8.
Сапожник Гавель; 9. Главный судья Фриц с женой и детьми;  10.  Сын  главного
врача городского госпиталя Даманьский и многие другие.
   Всего в городе Санок немецкие изверги истребили  до  6000  человек.  Из
деревни Залуч немцы вывезли до 300 женщин, детей и  стариков  в  лагерь  под
Раву-Русскую (село Белзец) 14 января  1943  г.  Там  они  все  были  зверски
замучены: расстреляны, умерщвлены электрическим током, сожжены живьем. Детей
разрывали на части. С 13 декабря 1942 г. по 14 января 1943 г. в этом  лагере
было замучено до 3000 человек..."
   Велика была радость населения первых польских районов,  в  которые  уже
вступили наши  войска.  И  каждый  стремился  высказать  свою  благодарность
Красной Армии-освободительнице.
   Вот, например, несколько таких высказываний жителей селения  Дыдня  при
встрече воинов 38-й армии. Крестьянка Янина Евдонь: "Вы  нам  снова  вернули
жизнь и возможность чувствовать себя хозяевами. Мы больше не боимся,  что  у
нас все заберут". София  Небыванец:  "Сейчас  поляк  может  снова  ходить  с
поднятой головой и не бояться концлагерей. Мой отец рабочий из Борислава  Ян
Небыванец не дожил до этого радостного дня. Он умер  в  концлагере".  Ксендз
Станислав Хрыппель: "Я не политик, а только богослужитель, но  я  знаю,  как
рады все поляки, что сломлен, наконец, надменный дух  немцев,  не  считавших
поляков за людей". Людвиг Гилевский, ксендз: "Я вижу, что русские офицеры  и
солдаты разговаривают с поляками, как равные с равными,  свободно  показывая
им свое оружие. Ничего подобного не было при  немцах.  Поляк,  подошедший  к
оружию, был бы на месте расстрелян"{260}.
   Наше  вступление  на  территорию  Польши  было  как  бы  заключительным
аккордом Львовско-Сандомирской наступательной операции. Она  продолжалась  с
13 июля по 29 августа. За это время войска 1-го Украинского  фронта  нанесли
крупное поражение наиболее мощной немецко-фашистской группировке \424\ вовек
на советско-германском фронте, в состав которой в разнос  время  входило  56
дивизий (в том числе 10 танковых и моторизованных) и 6 пехотных  бригад.  Из
них 8 дивизии было уничтожено полностью, а 32 потеряли от 50 до 70%  личного
состава.
   Общие потери  группы  армий  "Северная  Украина"  убитыми,  ранеными  и
пленными составили около 200 тыс. солдат и офицеров. За полтора месяца  боев
было захвачено около 2200 орудий разных калибров, до  500  танков,  10  тыс.
автомашин, 12 тыс. лошадей и до 150 различных складов.
   Одним из важнейших итогов разгрома противника во  Львовско-Сандомирской
операции явилась дальнейшая деморализация его войск. Об этом  можно  судить,
например, по захваченному нами приказу командира корпусной  группы  генерала
танковых войск Балька от 3 августа 1944 г. В этом документе, разосланном  во
все батальоны, он писал:
   "При своих поездках по фронту я установил, что до сих пор, несмотря  на
мой приказ от 27.7.44  г.,  не  обращают  достаточного  внимания  на  случаи
отставания от частей людей. Наличие отставших  от  части  свидетельствует  о
плохой дисциплине в этой части...
   Сегодня я отдаю следующее распоряжение.
   1. Встретив группу отставших из одной дивизии, я тут же отдал приказ  о
расстреле на месте.
   2. В другой дивизии я был вынужден  забрать  обратно  посланное  о  ней
сообщение в сводку верховного  главнокомандования,  так  как  я  не  намерен
представлять дивизиям, имеющим отставших, высокую честь опубликования их для
немецкой общественности.
   3. Я приказал  арестовать  одного  офицера  генштаба,  который  выдавал
отставшим от части документы  с  направлением  в  тыл,  вместо  того,  чтобы
послать их вперед.
   4. Приказал удалить из корпуса  в  течение  24  часов  военного  судью,
который уступал интересам солдат.
   Для окончательного искоренения случаев отставания людей я требую:
   а) Во всех дивизиях прикомандированным офицерам-адъютантам наблюдать за
всеми обозами, тыловыми дорогами.  Я  не  хочу  видеть  румяных,  выхоленных
адъютантов, без дела валяющихся на КП.
   б) Отставших посылать лишь вперед,  а  ни  в  коем  случае  не  в  тыл.
Необходимо давать им путевку, по которой можно было бы  определить  часть  и
время  отправления  в  нее.  К  этому  необходимо  больше  привлечь  полевую
жандармерию. Ее деятельность не должна ограничиваться только  регулированием
движения. В будущем я буду привлекать к  ответственности  командиров  частей
полевой жандармерии, люди которой не в  состоянии  дать  подробных  и  ясных
указаний отставшим, ибо они тем  самым  сознательно  подрывают  нашу  боевую
мощь. \425\
   в)  При  тщательной  проверке,  которой  необходимо   подвергать   всех
отставших, нужно точно проверять обстоятельства, при которых они отстали  от
части.
   Необходимо дать подробные указания всем начальникам  тыловых  служб  об
обращении с отставшими.
   г)  Буду  особенно  строго  наказывать  начальников,  выполняющих  свои
поручения вяло, небрежно и без интереса. При представлении  к  повышению,  к
награде железным крестом в золотой оправе,  рыцарским  орденом  и  т.  д.  в
особой записке доносить, сколько отставших имела часть  во  время  последних
боевых действий.
   При сборе всех офицеров, унтер-офицеров  и  рядовых  еще  раз  подробно
указать на то,  что  отставание  от  части,  если  это  не  вызвано  особыми
условиями, является нечестным поступком и свидетельствует о трусости...
   Генерал танковых войск Бальк"{261}.
   В  результате  Львовско-Сандомирской   наступательной   операции   были
освобождены  западные  области  Украины,  значительная  часть  Юго-Восточной
Польши.  Войска  1-го  Украинского  фронта  захватили  обширный  оперативный
плацдарм на западном берегу Вислы в районе Сандомира, а левым крылом вышли к
предгорьям Карпат, подойдя на большом участке к чехословацкой границе. \426\
   Ударная  группировка  войск  фронта  на  завершающем   этапе   операции
находилась на плацдарме и после отражения вражеских контрударов ближе других
фронтов подошла к территории фашистской Германии. Таким  образом,  сложилась
благоприятная обстановка для того, чтобы после приведения в порядок войск  и
подтягивания тылов, прикрывшись заслонами со стороны Карпат, нанести удар по
Силезскому промышленному району и в дальнейшем перенести боевые  действия  в
логово гитлеровцев.
   Был  и  другой  важный  итог  июльско-августовского  наступления   1-го
Украинского фронта. Чтобы увидеть его, необходимо предварительно  обратиться
к обстановке на самом южном участке советско-германского фронта.
   Там, на территории Советской Молдавии и королевской Румынии, находилась
крупная группировка вражеских войск "Южная Украина", имевшая в своем составе
две  немецко-фашистские  и  две  румынские  армии.  Еще  в  итоге   весенней
наступательной операции 1-го Украинского фронта наши войска вышли на широком
фронте к Карпатским горам и этим разобщили на  две  части  силы  противника.
Вражеская группировка "Южная Украина" оказалась изолированной от главных сил
гитлеровских войск, расположенных в  Прибалтике,  Белоруссии  и  в  западной
части Украины. Ближайшие рокадные дороги, связывавшие их, были перерезаны, и
войсковые грузы  в  Румынию  могли  поступать  только  кружным  путем  через
Чехословакию и Венгрию. В свою очередь и  возможности  маневра  оперативными
резервами между группами армий противника резко сократились.
   Дальнейшая изоляция южного крыла гитлеровских войск и произошла в  ходе
Львовско-Сандомирской  наступательной  операции.  Разгромленные   фашистские
войска были выброшены из пределов Советской  Украины.  38-я  армия  овладела
узлами  дорог  Самбор  и  Санок,  в  результате  чего   коммуникации   между
группировками "Северная Украина" и "Южная Украина" еще  больше  растянулись.
Теперь их связь могла осуществляться  лишь  через  район  Моравска  Острава.
Оперативное положение группы армий "Южная  Украина"  еще  более  ухудшилось.
Создались предпосылки для  ее  разгрома,  что,  как  известно,  и  произошло
вскоре.
   * * *
   Таковы    в    основном    были    поистине     замечательные     итоги
Львовско-Сандомирской  операции.  Это  подтверждалось  также  и  присвоением
нашему командующему маршалу И. С. Коневу высокого  звания  Героя  Советского
Союза. Успехи войск, кроме сказанного, существенно дополнялись и тем, что  к
концу  операции,   помимо   главного,   западного,   выделялось   еще   одно
самостоятельное операционное направление - на Венгерскую  \427\  низменность
через перевалы  Карпатского  хребта.  Одна  угроза  вражеским  коммуникациям
сулила  нам  заманчивые  перспективы.  Правда,  дальнейший  ход  событий,  в
особенности после разгрома группы армий "Южная Украина" войсками 2-го и 3-го
Украинских фронтов, с чисто  военной  точки  зрения  исключил  необходимость
фронтального удара с целью преодоления Карпат. Однако, как мы увидим  далее,
этого потребовали иные жизненно важные соображения.
   Конечно, в дни  завершения  Львовско-Сандомирской  операции,  в  успехе
которой был и наш важный вклад, мы еще не знали о характере предстоявшей нам
новой задачи. Но, пройдя с боями в ходе этой операции 280  км,  воины  армии
были готовы вновь и вновь громить врага там, где прикажет Родина. \428\

ГЛАВА XIII. В ГЛУБЬ КАРПАТ

I
   После завершения Львовско-Сандомирской операции наша 38-я армия  вместе
со всеми войсками 1-го Украинского фронта, согласно директиве Ставки  от  30
августа, перешла к обороне. Позади были полтора месяца напряженных  боев,  и
дивизии нуждались в отдыхе и пополнении.
   1 сентября я отдал соответствующий приказ  войскам.  Он  предусматривал
создание прочной обороны с целью не допустить прорыва  противника  в  полосе
армии. Для этого намечалось создать три оборонительных рубежа с  двумя-тремя
линиями траншей на каждом. В тот же день соединения  и  части  приступили  к
выполнению этой задачи.
   Но жизнь внесла коррективы в наши намерения.
   2 сентября я был неожиданно вызван к командующему  фронтом.  Тотчас  же
выехал к нему на командный пункт. Причина вызова  была  мне  неизвестна.  Но
было ясно, что я нужен Ивану  Степановичу  неспроста  и  что  в  его  планах
произошли серьезные изменения.
   Долго гадать не пришлось. Путь на командный пункт фронта был недалек, и
вскоре я увидел озабоченного и  в  то  же  время  находившегося  в  каком-то
приподнятом настроении маршала И. С. Конева. Он  тут  же  сообщил  мне,  что
решил использовать 38-ю армию для наступательной операции  через  Карпаты  с
целью  оказания  помощи  Словацкому  вооруженному  восстанию,   руководимому
Компартией Чехословакии.
   История этого восстания ныне  широко  известна.  Тогда  же  оно  только
начиналось.
   Словакию, как известно, гитлеровская  клика  объявила  "самостоятельным
государством"  в  марте  1939   г.   после   мюнхенского   предательства   и
присоединения Чехии и Моравии к фашистской Германии в качестве протектората.
Гитлеровцы контролировали политическую и хозяйственную жизнь,  внутреннюю  и
внешнюю  политику  Словакии.  По  их  указанию  марионеточное  правительство
создало армию, одной из главных задач которой \429\ являлось участие в войне
на стороне Германии. Однако словацкие солдаты  и  офицеры,  направленные  на
советско-германский фронт, переходили на сторону Красной Армии.  Даже  целая
словацкая бригада еще в июле 1941 г. предприняла попытку перейти в районе г.
Липовец на сторону советских войск.  И  этому  помешала  лишь  недостаточная
договоренность  с  командованием  действовавших  там   частей   нашей   12-й
армии{262}. В 1942 и 1943 гг. оставленные для охраны коммуникаций  словацкие
солдаты целыми подразделениями вместе с  офицерами  уходили  в  партизанские
отряды.
   Теперь в штабе фронта имелись обширные сведения о положении в Словакии,
где с выходом советских войск к  Карпатам  уже  в  начале  1944  г.  заметно
активизировались и выросли антифашистские группы. Их объединяла и сплачивала
на активную борьбу с оккупантами и их прислужниками Коммунистическая  партия
Чехословакии. Образовалось много  новых  партизанских  отрядов,  руководимых
подпольным Словацким национальным советом.
   Марионеточное правительство, напуганное  угрозой  народного  восстания,
обратилось с просьбой в  Берлин  о  немедленной  помощи.  Немецко-фашистское
командование начало  вводить  полицейские  войска,  снятую  с  фронта  357-ю
пехотную дивизию и ряд других частей. Узнав о движении оккупантов, партизаны
спустились с гор и перешли в наступление. На их сторону переходили отдельные
гарнизоны.
   По призыву Национального совета в ответ на оккупацию страны 29  августа
в  Словакии  поднялось   вооруженное   восстание,   в   котором   инициатива
принадлежала  трудящимся  массам.  Боевые  действия  восставшего  народа   и
партизан сразу же приняли широкий размах.
   Восстание носило  народный,  национально-освободительный  характер.  Им
руководила Коммунистическая  партия  Чехословакии.  Выдающуюся  роль  в  его
организации играли видные деятели партии Г. Гусак, К. Шмидке, Я. Шверма,  Л.
Новомесский и другие.  К  вечеру  30  августа  под  контролем  восставших  и
партизан оказались две трети территории  Словакии.  Город  Баньска-Бистрица,
расположенный  в  центральной   части   страны,   стал   организационным   и
политическим центром, в  котором  Словацкий  национальный  совет  объявил  о
взятии законодательной и исполнительной власти.
   Однако вскоре восставшие столкнулись с серьезными трудностями. Эмиссары
находившегося в Лондоне эмигрантского буржуазного правительства Чехословакии
хотели подчинить народное движение своим  целям.  Используя  тот  факт,  что
большая часть высшего командного состава  охваченной  разложением  словацкой
армии искала способов уйти от  ответственности  \430\  за  сотрудничество  с
германским  фашизмом,  эмигрантское  правительство  намеревалось  с  помощью
реакционного офицерства захватить  ключевые  позиции  в  стране  до  прихода
Красной Армии.
   Этот замысел требовал, чтобы восстание проводилось только войсками, без
участия трудящихся и партизан. И потому офицеры, привлеченные  к  разработке
плана военного восстания, отвергли его увязку с действиями народных  масс  и
партизанских отрядов.  В  результате  восстание  не  получило  поддержки  со
стороны армии, хотя часть солдат и перешла на сторону партизан.
   Повстанцы вынуждены были вести боевые действия на широких фронтах одним
легким вооружением против  врага,  имевшего  артиллерию,  танки  и  авиацию.
Теснимые со всех сторон, они могли надеяться только на помощь Красной Армии.
И они обратились к Советскому правительству с просьбой о помощи.
   Эмигрантское  правительство  Чехословакии  в  это  время   хладнокровно
наблюдало за тем, как назревала кровавая  расправа  гитлеровских  войск  над
восставшим народом. Оно имело свой  план,  который  должен  был  привести  к
установлению прежних буржуазных порядков в стране после разгрома  фашистской
Германии. Согласно этому плану,  восстание  предполагалось  начать  захватом
центральных районов Словакии. Одновременно две  дивизии  Восточно-Словацкого
корпуса должны были перейти  в  наступление  навстречу  наступающей  Красной
Армии с задачей ударить с  тыла  по  немецко-фашистским  силам  в  Восточных
Бескидах и открыть для советских войск Дуклинский и Лупковский перевалы,
   План  восстания  был   сообщен   31   августа   Советскому   Верховному
Главнокомандованию  в  Москве.  В  тот  же  день  на  командный  пункт  1-го
Украинского  фронта  прилетел  заместитель   командира   Восточно-Словацкого
корпуса полковник Тальский. Он сообщил  о  предполагаемом  наступлении  двух
дивизий.
   Обо всем этом и рассказал мне в общих чертах командующий фронтом И.  С.
Конев. Он добавил, что Советское правительство, рассмотрев ситуацию, приняло
решение,  учитывающее.  что  в  Словакии  происходит  не  замкнутое  военное
выступление,    а    национально-освободительное     восстание.     Поэтому,
руководствуясь  \431\  высокими  идеями  поддержки  прогрессивных   движений
народов в борьбе с фашизмом и следуя  традициям  международной  солидарности
трудящихся,  наше  правительство   пошло   навстречу   просьбе   повстанцев.
Немедленно была усилена материальная помощь патриотам Словакии, а 2 сентября
в Москве было принято решение подготовить  и  провести  в  помощь  народному
восстанию наступательную операцию частью сил 1-го Украинского фронта.
   С волнением слушал я все, что говорил Иван Степанович.  Решение  нашего
правительства, выражавшее  искренние  чувства  дружбы  советского  народа  к
народам Чехословакии, ставшим жертвой немецко-фашистской агрессии,  вызывало
глубокое удовлетворение. Именно эти чувства продиктовали нанесение  удара  в
Карпатах вопреки его оперативной нецелесообразности.
   Как известно, к тому времени Ставкой  были  предприняты  меры  с  целью
использования  благоприятно   сложившейся   в   ходе   июльско-августовского
наступления 1-го Украинского фронта обстановки  для  удара  в  глубокий  тыл
группы армий "Южная Украина".
   Первым  таким  мероприятием  было  создание  нового   фронта   -   4-го
Украинского. Оно было вызвано тем, что  в  ходе  операции  1-го  Украинского
фронта в его полосе,  кроме  основного  -  западного,  выделилось  еще  одно
самостоятельное операционное направление - через перевалы Карпатского хребта
на Венгерскую равнину. Командование и штаб нашего фронта  не  могли  успешно
руководить боевыми действиями  на  расходящихся  направлениях  одновременно.
Поэтому задача продолжать наступление через Карпатский хребет,  захватить  и
прочно удерживать перевалы  в  направлениях  Гуменне,  Ужгород,  Мукачево  с
последующим выходом на Венгерскую равнину была возложена на вновь  созданный
4-й Украинский фронт.
   В его состав вошли две армии, переданные из 1-го Украинского фронта,  -
1-я гвардейская под командованием  генерал-полковника  А.  А.  Гречко,  18-я
(командующий генерал-лейтенант Е. П. Журавлев), а также 8-я воздушная  армия
(командующий генерал-лейтенант авиации В. Н.  Жданов).  Командующим  фронтом
был назначен генерал-полковник  И.  Е.  Петров,  членом  Военного  совета  -
генерал-полковник Л. З. Мехлис, начальником штаба - генерал-лейтенант Ф.  К.
Корженевич.  Выполняя  директиву  Ставки,  войска  4-го  Украинского  фронта
медленно продвигались вперед по покрытым лесами предгорьям Карпат. 6 августа
1-я гвардейская армия штурмом овладела последним по счету областным  центром
Украины - Дрогобычем. На следующий день был освобожден центр  нефтедобычи  -
г. Борислав.
   15 августа Ставка разрешила 4-му Украинскому фронту временно перейти  к
обороне с целью подтянуть тылы, пополнить войска, непрерывно наступавшие уже
более месяца, и \432\ подготовить их к действиям в горно-лесистой местности.
Новое наступление намечалось на 28 августа. Но за два дня до этого оно  было
отменено.
   Дело в том, что в ходе наступления войска нашего фронта глубоко  обошли
фланг группы армий "Южная Украина",  находившейся  на  территории  Советской
Молдавии и Румынии. В этом Ставка Верховного Главнокомандования, внимательно
следившая за Львовско-Сандомирской наступательной операцией,  увидела  новые
возможности для разгрома  указанной  вражеской  группировки.  20  августа  в
наступление против группы армий "Южная Украина" перешли войска 2-го  и  3-го
Украинских  фронтов.  На  пятый  день  операции  они  окружили,  а  затем  и
ликвидировали основную массу немецко-фашистских войск в  районе  Кишинева  и
Ясс. Это вновь резко изменило обстановку.  Войска  2-го  Украинского  фронта
получили  возможность  выйти  на  Венгерскую  равнину  с  юго-востока  и   в
дальнейшем действовать в обход Чехословакии с юга.
   Так