овещание,  на
котором кроме нас,  военных, присутствовали представители МЧС во главе  с С.
Шойгу.  Они  подъехали  чуть  позже,  после  приземления самолета  Владимира
Владимировича...
     Это была не первая моя встреча с Путиным. Но каждый раз я изумлялся его
умению  экономить время -  и свое, и  окружающих. Никаких лишних разговоров,
никакого  "рассусоливания".  Все  быстро и четко: доклады ответственных лиц,
предложения, варианты решения  возникших  проблем,  принятие решения  и все,
точка. Так было и теперь. Вроде и людей в палатке (где проходило  совещание)
немало, и многие высказывались, но  никаких лишних разговоров. Все заняло не
больше получаса.
     После совещания С. Шойгу настроился было сопровождать Путина в Ханкалу,
но Владимир Владимирович сказал:
     - Зачем мне большая свита. Занимайтесь своими делами.
     Замечание  было  по   существу.   Действительно,   сопровождали   главу
государства всего два охранника. Одного "альфовца" я знал, - он участвовал в
аресте С. Радуева. Кроме этой немногочисленной охраны - только мы (небольшая
группа военных) и пяток журналистов. Все поместились в один вертолет.
     Я невольно  сравнил  это с  приездом Б. Ельцина  в первую войну.  Тогда
главу государства сопровождала огромная свита - не протолкнуться...
     В Ханкале нас ждали  десантники полковника Н. Майорова. Полк построился
на импровизированном  плацу  вдоль железнодорожного  состава.  Перед  ним  -
трибуна, рядом оркестр. Ветер колыхал российский флаг на флагштоке.  К этому
моменту уже распогодилось, тучи ушли, вовсю сияло весеннее солнце.
     Полковник  Майоров  заметно  волновался,  когда  докладывал  Верховному
главнокомандующему.  Его лицо,  огрубевшее  от  горных  беспощадных  ветров,
раскраснелось и будто застыло. Однако благожелательность во взгляде Путина и
рукопожатие сняли эту напряженность. Мероприятие пошло по намеченному плану.
     Владимир Владимирович вручал солдатам  и офицерам  награды. Каждому  из
отличившихся  он говорил добрые слова, благодарил за  добросовестную службу.
Командиру полка вручил орден Мужества,  а затем объявил всем присутствующим,
что  полковник  Майоров  удостоен  также  высокого звания Героя  России.  Но
"Золотая Звезда" по традиции будет вручена ему позже, в Кремле.
     Затем  Верховный  главнокомандующий поднялся на трибуну.  За ним и мы -
военные, представители МВД, временной администрации  Чечни,  мэрии Грозного.
Были  здесь  и  Николай  Кошман,  и  Беслан Гантамиров. Беспрерывно  щелкали
фотоаппараты журналистов, бликовали объективы телекамер...
     Владимир  Владимирович  обратился  к  присутствующим,  прежде  всего  к
личному составу десантного полка,  с короткой речью, в которой  поблагодарил
за честно выполненный воинский долг, попросил помнить о тех жертвах, которые
мы   понесли  в  борьбе  с  международным  терроризмом,  призвал  всех  быть
мужественными  и  пойти  до  конца  -  окончательно  разгромить  бандитов  и
установить мир на многострадальной земле Чечни.
     У меня даже от сердца отлегло. Потому что все последнее время тревожила
мысль -  не изменит  ли  руководство страны свою позицию, не уступит ли  тем
силам (и  международным, и внутренним), которые  без конца,  образно говоря,
держали нас за  руки, понукали сесть за стол  переговоров с  бандитами.  Тем
более  что  я  прекрасно  помню,  как  выразился  один  из  известных  наших
политиков, "проданную первую чеченскую  войну". То перемирие, то переговоры,
то  просто откровенные уступки  бандитам...  "Шаг вперед,  два назад", как в
танце летка-енка - но там удовольствие, радость, а у наших солдат - злость и
унижение...
     Теперь  все  было  по-другому. Но  не  оставляло  в  покое  опасение  -
насколько четкая эта позиция. Не изменится ли? Ведь у нас на Руси ни от чего
зарекаться нельзя. Не у меня одного, у всех воюющих в Чечне - от солдата  до
генерала - на  сердце была тревога: как федеральный центр? Насколько  тверда
его позиция?
     "Никаких переговоров с бандитами! - чеканил с трибуны Владимир Путин. -
Никаких уступок террористам!.. Мы пойдем до конца!.."
     Я слушал Верховного главнокомандующего, радовался, и  душа  наполнялась
уверенностью: этот человек не может не победить на выборах Президента. Народ
за  ним  пойдет,  без  сомнений.  Ведь  выборы  предстояли  буквально  через
несколько дней. В  прессе  (и мировой, и отечественной)  только о выборах  и
говорили. Не счесть было прогнозов,  слухов,  домыслов и  инсинуаций. Но для
себя я уже давно  все решил:  только Путин! Хоть он на  тот  момент был лишь
"и.о.",  верилось,   что   этот  чисто   юридический  нюанс  скоро  отпадет.
Аббревиатура "и.о." исчезнет после выборов, и Владимир  Владимирович  станет
законным Президентом России и нашим Верховным главнокомандующим.
     Эти мысли не покидали меня,  даже когда мимо трибуны,  чеканя  шаг, шли
роты  и  батальоны  десантного,  возвращающегося  домой полка.  Я  испытывал
гордость за этих ребят, чуть подрастерявших за время боев строевую выправку.
Да и сапоги их, в  отсутствие настоящего асфальтированного плаца, стучали по
земле глухо, без привычного парадного грохота. Но и шаг десантников, и земля
Чечни под их сапогами - все было  надежным и основательным, как вечный  марш
"Прощание  славянки". Шли победители!  Их огрубевшие  от  войны  руки крепко
сжимали  оружие, а глаза, полные задорного огня, прикованы были  к Владимиру
Путину, человеку, давшему им веру.
     Так же,  как эти солдаты, верил Путину и я. Когда позже, в тот же день,
Владимир Владимирович подарил мне свой портрет с автографом, я был счастлив.
До сих пор храню как дорогую реликвию.

НОВАЯ ТАКТИКА
     С завершением  операции в Шатойском  районе наши  войска  приступили  к
перегруппировке  частей для выполнения разведывательных и поисково-розыскных
мероприятий. В базовых районах велась подготовка войсковых маневренных групп
(ВМГ), состоявших, как правило, из мотострелкового батальона и подразделений
усиления. Кроме  них  в  базовых районах  располагались: батальон внутренних
войск,  артиллерийский   дивизион,  отряд  спецназа,  подразделения  ФСБ   и
Мин-юста,   досмотровые   группы,   занимавшиеся   выявлением,   задержанием
(уничтожением)  бандгрупп  на труднодоступных  участках местности,  а  также
проверкой паспортного режима.
     Отрядам  боевиков не удалось  прорваться на  равнину.  Они  по-прежнему
находились на  территории Ножай-Юртовского, Веденского и Шатойского районов.
Но,  несмотря  на  разгром  основных  сил  сепаратистов  в  горных  районах,
руководство  незаконных  вооруженных  формирований   предпринимало   попытки
восстановить единую систему управления разрозненными отрядами.
     Наиболее  боеспособными  оставались  боевые  группы  Ш.  Басаева  и  Э.
Хаттаба, укрывающиеся на заранее подготовленных базах, в схронах и пещерах.
     Участились  обстрелы блокпостов.  Из-за несогласованности и  отсутствия
необходимых навыков  попал в засаду  и  понес  потери отряд (40 человек)  из
Пермского ОМОНа. Колонна  совершала марш без разведки маршрута и организации
взаимодействия с подразделениями внутренних  войск и артиллерии.  Управление
велось по  открытым  каналам  связи. Эти упущения и привели к  беде. И такие
примеры, к сожалению, были не единичны.
     В середине  апреля  наши  войсковые  маневренные  группы  приступили  к
спецоперации по поиску  и уничтожению главарей и остатков бандформирований в
юго-восточной части Чечни.
     Уже  к  исходу  18 апреля  силами двух  таких  групп  были  блокированы
Верхотой,  Верхнее и  Нижнее  Ца-Ведено,  Первомайское.  А  в  районе  между
населенными  пунктами  Центорой,  Беной  и  Белгатой  -  окружены  несколько
разрозненных  бандгрупп.  Высадка  тактических  воздушных  десантов  в район
Харачоя позволила перекрыть пути отхода (прорыва) боевиков.
     Однако  бандиты  предприняли  отчаянные попытки выйти из кольца  и  под
видом мирных жителей рассредоточиться по равнинным районам. Они организовали
несколько засад, обстреляли наши  блокпосты и военные комендатуры, тем самым
пытаясь  продемонстрировать свою  дееспособность.  Так,  23 апреля  на южной
окраине   Сержень-Юрта   боевики   устроили   засаду    на   колонну   51-го
парашютно-десантного полка. И хотя в составе колонны было  боевое охранение,
артиллерийский корректировщик и авианаводчик, десантники понесли потери.
     Обстрел начался в тот  момент, когда голова колонны достигла  блокпоста
внутренних войск,  а ее хвост  еще находился  в населенном пункте. Несколько
групп  боевиков  одновременно  открыли  огонь  по  машинам  с  двух  сторон,
практически  по  всей длине колонны, поражая  в  первую очередь водителей  и
расчет зенитной установки (ЗУ-23-2). Нападавшие находились всего в 50 метрах
от    десантников,    поэтому    огонь    артиллерии    (которым    управлял
арткорректировщик) не имел высокой эффективности. Но самое главное -  личный
состав оказался не готов к внезапному нападению.
     Тем   не    менее   в   ходе   разведывательно-поисковых    мероприятий
обнаруживались и  уничтожались  бандитские  базы, склады, схроны,  изымалось
большое  количество  оружия  и  боеприпасов.  Вот  характерные  выдержки  из
донесений,  которые  буквально  каждый  день поступали в  штаб  Объединенной
группировки войск:
     -  в   Шатойском   районе   обнаружена  хорошо   замаскированная   база
экстремистов. В ней хранилось большое количество переносных зенитно-ракетных
комплексов "Стрела";
     -  авиация федеральных  сил бомбовыми  ударами уничтожила  в  Аргунском
ущелье два опорных пункта и узел связи бандитов;
     -  в ходе спецоперации в районе н.п. Коби  Шелков-ского  района убит М.
Яхьяев - полевой командир, известный своей жестокостью и массовым похищением
людей;
     -  в результате боестолкновения с  бандгруппами  в  районе Сержень-Юрта
уничтожены и захвачены в плен  больше двадцати боевиков,  большое количество
оружия и боеприпасов. Среди убитых - известный полевой командир А. Мовсаев.
     А всего, почти  за четырнадцать месяцев  контртеррористической операции
(по состоянию на 31 декабря 2000  года), потери противника, по нашим данным,
составили:
     - в живой силе - свыше 10 800 человек;
     - танков - 10 единиц;
     - БТР (БМП, БРДМ) - 35;
     - реактивных установок - 6;
     - самодельных пусковых установок - 12;
     - орудий и минометов - 97;
     - зенитных установок - 90;
     - командных пунктов (штабов) - свыше 30;
     - баз боевиков - более 500;
     - складов оружия и боеприпасов (схронов, тайников) - свыше 430;
     - объектов связи и радиолокационного наблюдения - до 270;
     - мини-заводов по переработке нефти - около 3,5 тысячи;
     - автомобильной техники - свыше 1000 единиц...
     Повторяю, это показатели на конец 2000  года. Без учета  статистических
данных по итогам контртеррористической операции в 2001 году.
     Фактически  к началу лета  2000 года,  после  разгрома банды  Гелаева в
Комсомольском,  федеральные  войска  уже  не  вели  широкомасштабных  боевых
действий. Экстремисты стали использовать партизанские методы ведения  войны:
обстрелы "из-за угла", диверсии, подрывы, засады, минирование дорог. Поэтому
на первую линию борьбы с  бандитами в Чечне вышли правоохранительные органы,
подразделения МВД, ФСБ, спецподразделения.
     В  мае  2000  года   в   Чечне  была  сформирована   42-я   гвардейская
мотострелковая дивизия, которой  предстояло  дислоцироваться в республике на
постоянной основе.  Однако  боевой  работы  у нас уже  было  не  так  много.
Постепенно  налаживалась  мирная  жизнь.  Причем  активное  участие  в  этом
процессе   принимали   прежде   всего   "силовики".    Взять,   к   примеру,
воинов-железнодорожников. С  августа 1999 по март 2000 года они восстановили
движение поездов на участках: Моздок Червленная-узловая (116 км), Червленная
- Кизляр (82 км), Червленная - Гудермес (16 км), Гудермес - Ханкала (29 км).
     За  тот  же  период  восстановлено  6  мостов,  разминировано  671   км
железнодорожного  пути,  обезврежено  около  1000  взрывоопасных  предметов.
Военные железнодорожники создали все условия для  транспортировки грузов  на
базу МЧС в Грозном для восстановления экономики Чечни.
     В городах  и селах  возобновились занятия  в школах,  на полях все чаще
можно встретить трактор, комбайн, сенокосилку.
     Заработали  и  институты  власти.  Главой  администрации  Чечни  Указом
Президента РФ был назначен  Ахмат Кадыров. С ним  я познакомился осенью 1999
года, когда войска восточной группировки освобождали Гудермес.


Ахмат Кадыров. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ
     В апреле  1995  года  в горах  Чечни  федеральными  войсками готовилась
широкомасштабная операция. Положение  боевиков было сложным, их отряды несли
огромные  потери.  Многие дудаевцы  дрогнули. В  бандформированиях  начались
разброд и шатания. Назревал военно-нравственный кризис.
     Это почувствовали чеченские лидеры, в том  числе и  муфтий Чечни  Ахмат
Кадыров.  Он собрал в одном из горных селений,  еще не занятом "федералами",
всех полевых командиров и военно-политических  руководителей республики. Как
духовный  лидер  Кадыров  объявил России  джихад  ("священную  войну  против
неверных") и заставил всех  присутствовавших поклясться на  Коране,  что они
будут биться с русскими  до последней капли  крови: победа или смерть, иного
не дано.
     Совещание  в горном ауле скорее  напоминало  религиозное  действо,  чем
военный совет. Отсюда и главный итог: участники "сбора" не разработали новых
тактических планов ведения войны,  а укрепились духовно.  Что  было, кстати,
немаловажно для лидеров НВФ в тех обстоятельствах. Фактически первую скрипку
сыграл Ахмат  Кадыров - не военный человек, а муфтий. Он стал крестным отцом
джихада. Его авторитет среди чеченцев  (и  до  того солидный)  теперь  вырос
невероятно.  Он  стал  как   бы  духовным  знаменем   борьбы  с  Россией  за
независимость Чечни...
     Ахмат-Хаджи Кадыров родился в Караганде (Казахстан) в 1951 году. В 1957
году  его  семья  переезжает  в   селение  Центорой   Курчалоевского  района
Чечено-Ингушской АССР.
     С малолетства (с пяти лет) Ахмат начал изучать ислам. Окончил Бухарское
медресе  и Исламский  институт в Ташкенте. В  1989  году  создал  первый  на
Северном  Кавказе  Исламский  институт и стал его  ректором.  У него четверо
детей и тринадцать внуков.
     До  конца  1994 года  в политической жизни  Чечни активного участия  не
принимал.  Духовной  поддержки Джохару Дудаеву не оказывал. Открыто заявлял,
что политика генерал-президента  приведет к войне  с Россией. Однако,  когда
худшие прогнозы Кадырова сбылись, он осудил ввод федеральных войск в Чечню и
публично объявил, что встает на сторону "борцов за независимость Ичкерии".
     В  1995  году  он  стал  муфтием  Чечни.  Казалось  бы,  Кадыров должен
радоваться.   Во-первых,   республика   де-факто   получила   независимость,
российские войска ушли с ее территории. Во-вторых, он сам стал и реальным, и
формальным духовным лидером Ичкерии. В-третьих, на выборах президента  Чечни
победил  Аслан Масхадов,  чей  успех на  80 процентов  зависел  от поддержки
Кадырова. Фактически в президентском забеге победить мог любой  кандидат, на
кого указал бы муфтий. Народ верил ему  почти безоговорочно. Короче  говоря,
Ахмат-Хаджи  реализовал все свои  планы и  устремления,  но радости от этого
почему-то не прибавилось.
     Главное,  что Кадыров  вдруг засомневался в  правильности выбранного им
пути.  Впервые  это   ощущение  пришло,  когда  Ахмад-Хаджи  застал   Бориса
Березовского в "резиденции" Салмана Радуева. В "приемной"  (!) Салмана сидел
Шамиль  Басаев  и   терпеливо  ждал   своей   очереди  на  собеседование   с
представителем федерального  центра, уже прозванным в народе Бабом. Первым в
списке переговорщиков для Березовского значился Радуев.
     У Кадырова  к Салману  был свой разговор. Муфтий  хотел потребовать  от
зятя Дудаева, чтобы тот отпустил милиционеров, захваченных в Дагестане рядом
с  чеченской  административной  границей.  Федеральные  войска уже  покинули
Чечню, и радуевский захват мог спровоцировать войну. Муфтий этого не хотел.
     -  А  ты  чего  здесь?  -  удивился Кадыров,  увидев  гордого Басаева в
"предбаннике" дома Радуева.
     О вражде  Шамиля и  Салмана  знала вся Чечня.  Мало того,  если  Радуев
Басаева  ненавидел из-за тщеславия  и зависти,  то Басаев Радуева  -  просто
презирал,  что  еще хуже.  Ненависть - сильное и в  каком-то смысле  высокое
чувство,  возвышает людей.  А презрение  -  унижает. И тут - на тебе: Шамиль
томится в "приемной" Салмана, дожидаясь, пока тот переговорит с Березовским.
     Позже,  на  шариатском суде,  прилюдно  с  клятвой  на  Коране,  Басаев
признает, что приезжал к Радуеву и Березовскому за деньгами.
     - Так  ты воевал за свободу Ичкерии или  за деньги?! - гневно  вопрошал
Кадыров, возмущенный тем, что чистое и святое дело "борьбы за независимость"
испачкано зеленым цветом долларов Березовского.
     Вопрос был, конечно, риторический. Ахмат-Хаджи уже  окончательно понял,
что война в  Чечне была скорее коммерческой, чем какой-либо иной. Кадырову -
идеалисту (в религиозно-философском смысле) - больно было это осознавать. До
осени  96-го  он не задумывался о финансово-политической  подоплеке  событий
последних  двух лет. Как  духовное лицо специально дистанцировался от многих
деталей политической жизни. Теперь же, невольно втянутый в распри "светских"
лидеров  Ичкерии еще  в период  президентской  борьбы,  он  понял весь  ужас
чеченской "победы" после "Хасавюртского пакта".
     Единый  антироссиский  фронт,  который он в  горном ауле благословил  в
апреле 1995-го, развалился  подобно бильярдной пирамиде от  первого же удара
кия предвыборной президентской борьбы. Бывший  вице-президент Чечни Зелимхан
Яндарбиев  (недолго вкушавший власть после смерти Дудаева) выборы проиграл и
не смог  достойно пережить  поражения  - решил выбиться  хотя  бы  в  лидеры
ваххабитов.  Впрочем,  чего  хорошего  от него  можно  было  ожидать,  думал
Кадыров, если пол-Грозного помнило  Зелимхана при советской власти. В  вечно
грязном плаще, ошивающийся по  пивным и за 25 копеек сочинявший стихотворные
тексты на любые темы всем желающим.
     Чего хорошего можно было ожидать от Мовлади Удугова - человека без роду
без племени, которого родила на свет разведенная одинокая женщина неизвестно
от кого (в Чечне это имело однозначную моральную оценку). Конечно, по мнению
Кадырова, Удугову  наплевать  на  республику  и  ее  народ.  Он  тоже  пошел
параллельным Яндарбиеву  курсом. А  Радуев с его выходками умалишенного?!  А
Басаев  с его жадностью к деньгам и крови?! А чужак  Хаттаб,  прижившийся  в
Чечне  благодаря  деньгам,  за  которыми к нему приходили почти все, включая
даже Аслана Масхадова!..
     Каждый  из  них  тащил чеченский  воз  в свою  сторону.  До  того рьяно
взялись, что  и  колеса  оторвали.  Мало того  что движения не  было, телега
расходилась по кускам.
     Больше всего  огорчал  Кадырова  Аслан.  Твердый  и последовательный  в
недавних  боях,  он  теперь  стал  мягким  и безвольным.  Пытаясь  задобрить
оппозицию,  назначал  своих  противников  на высокие  государственные посты,
которые тут же превращались в личные вотчины "назначенцев".
     Ахмат-Хаджи советовал Масхадову быть жестче с внутренними врагами.
     - Не бойся Шамиля, - уговаривал он Аслана, - издай указ, объяви его вне
закона,  выгони  из  республики  этого  бесноватого  Хаттаба!..  Народ  тебя
поддержит.
     - Нет, - отвечал  президент,  вжавшись в  роскошное кожаное кресло, как
будто боялся, что соскользнет с него.
     А ваххабиты  наступали  по всему  фронту.  Кадыров,  посвятивший  жизнь
Всевышнему  и исламу,  возглавил борьбу с "раскольниками", подминавшими  под
себя отряд за отрядом, аул за аулом.  "Точка кипения" пришлась на  май 99-го
года.   Ахмат-Хаджи   собрал  всех   а