е равно скажет. Мне просто любопытно,  я  не
люблю ждать.
   -Из квартиры исчезли бриллианты.
   -Мама миа! С чего вы решили?
   -На стене нет подушечки для иголок. В детской комнате. Она  висела  прямо
над фотографией. Там Галя хранила бриллианты и золото.
   -Много?
   -Очень.
   -Может, вы посвятите меня в семейные тайны? Вам все-таки жизнь спасли. Не
каждый день бывает.
   -Драгоценности  остались  после  Сережи.  Золото  в  основном  фамильное,
бриллианты он привозил из плавания. Знаете, все закупали машины, аппаратуру,
шмотки, а он вкладывал деньги в  камни.  В  некоторых  странах  они  намного
дешевле, чем у нас.
   -Контрабанда, что ли? А таможня?
   -Не смешите.
   -И сколько было в подушечке?
   -Я, сами понимаете, точно сказать не могу. Со слов Гали, там и камней,  и
золота где-то на сто миллионов по сегодняшним ценам.
   -Неплохой куш.
   -Сережа копил все это для Леночки. Ну, и для Гали, конечно, тоже. Я  одна
знала, где лежат камни. Галя посвятила меня на случай, если с ней что-нибудь
случится. Всякое ведь бывает, правильно?
   -Правильно.
   -На подушечку никто не позарится, если, к примеру,  залезут  в  квартиру.
Обычный предмет, да еще иголками весь утыкан.
   -Обидно.
   -Что обидно?
   -Это я о своем, не обращайте внимания. Обидно, теперь опять  скажут,  что
мы раскрыли убийство случайно.
   -Когда я увидела, что подушечки нет, сразу  заподозрила  Андрея.  Не  так
давно Галина рассказывала, что он просил у нее денег.  Вляпался  в  какую-то
историю или его кинули - точно не знаю. Короче, просил. У Гали не было такой
суммы. Ну, если не продать кое-что из алмазов.  Я  ее  отговаривала,  совсем
ведь на шею сядет. Вроде уговорила.
   -А откуда этот узнал про ценности?
   -Должно быть, Галя сама  сказала.  Совсем  голову  из-за  него  потеряла.
Любовь... Хоть бы не трепалась, где спрятаны.
   -Да, лучше б вы ее не отговаривали. Глядишь, была бы сейчас жива.
   -Сволочь, он бы не успокоился, пока бы все не перетаскал.
   -Не вовремя она ему про маньяка рассказала. Подкинула мысль, как получить
драгоценности без всяких подозрений. Ну, а позвольте спросить, почему  вчера
вы не поведали мне эту историю?
   -Смотрите, кто это здесь повесил рекламу "Херши"?
   -Ерунда, местные жители шизуют. Продолжайте.
   -Я сначала сама хотела сказать ему, пристыдить...
   Паша громко рассмеялся:
   -Ну, прямо  в  краску  беднягу  вогнали,  до  чего  он  расстроился.  Ой,
Господи... Скажите честно, Людмила Ивановна,  хотели  поиметь  долю?  Это  я
сразу пойму. А то пристыдить... Хе-хе, не говорите  больше  никому,  засмеют
ведь.
   -Вы не имеете права так говорить!
   -Ну, ладно, не буду. А скажите тогда, какого черта  вас  понесло  в  этот
лес? Вы что,  дорогу  до  станции  забыли?  Людмила  Иванна,  поговорим  без
протокола? Здесь никого нет. Хотя бы потому, что вас вытащили из ямы.  А  то
плавали бы сейчас вон в той канаве. Райское наслаждение.  Следователю  потом
расскажете, что хотите. А сейчас правду, только правду.
   Лучшая подруга опять закашлялась:
   -Хорошо. Я приехала просить, чтоб он Вернул все Леночке.  Мы  говорили  в
его комнате. Довольно долго. Он от всего отказывался. Тогда я  сказала,  что
заявлю про камни в милицию. Он еще немного  поотпирался,  потом  согласился.
Сказал, что подушечку спрятал в лесу, но продолжал утверждать, что  Галю  не
убивал. Мы пошли. Неожиданно он столкнул меня в воронку и стал душить...
   -Послушайте, Людмила  Ивановна,-  резко  перебил  ее  Гончаров.-  Мне  по
большому счету наплевать на вашу позицию. Моя задача поймать убийцу, что мне
иногда удается. Я вполне допускаю, что он мог заманить  вас  сюда  якобы  за
камнями. В отношении  же  всего  остального...  Знаете,  он,-  Паша  показал
пальцем в небо,- видит все. И рано или поздно каждому воздаст по заслугам. И
мне, и вам, и всем остальным. Я атеист, но почему-то верю, что это случится.
И воздаст он вам прежде всего за глупость и жадность, которые ослепили  ваши
глаза бриллиантовым блеском. А ваша так называемая правда выглядит  уродливо
и жалко. Поэтому лучше молчите. Я и так уже все понял.
   Он открыл двери УАЗика и пропустил Людмилу Ивановну.
   -Заводи, Серега.
 
   ...Все хорошо, но какая вражина помылила клоуна?
   Глава 8
   Белкин сидел на вращающемся стуле в  кабинете  информационного  центра  и
трепался с приятелем программистом. Полгода  назад  программист  перешел  из
райотдела в Главк, и Вовчик, иногда бывая на  Литейном,  забегал  к  нему  в
гости.
   Утром Белкин побывал в  РУОПе,  этажом  выше.  Серьезной  информации  он,
конечно, не получил, на что, впрочем, и не рассчитывал. Ведомства  стараются
хранить свои секреты, даже  несмотря  на  приятельские  отношения  между  их
сотрудниками. И выдают тайны в довольно ограниченных количествах.
   Вовчик   поимел   несколько   фамилий   пацанов-братанов   из   окружения
Мотылевского, причем не особо близко стоявших  к  нему,  посмотрел  какие-то
любительские фотографии, на которых был запечатлен авторитет во время пьянки
в ресторане "Ромашка",  пробежал  глазами  список  установленных  заведений,
контролируемых его группировкой, потрепался о возможных мотивах и,  поболтав
о пустом, отбыл.
   Перед уходом он попросил  прокинуть  по  РУОПовским  учетам  задержанного
стрелка по собакам. Не просто же так тот кричал, что за ним  придет  братва.
Просьба  была  выполнена,  и  Белкин  с  удивлением   узнал,   что   стрелок
действительно засвечен в РУОПе и состоит в группировке не  кого  иного,  как
Шалимова, его недавнего визитера-просителя. Произнеся затертое: "Мир тесен",
Вовчик распрощался.
   Программист, Сергей Михайлович, бьл лет на пять постарше Белкина, но тоже
до  безумия  любил  футбол,  на  почве  которого,  собственно,   и   сошлись
родственные души. Сейчас, правда, разговор отклонился от футбольной темы.
   -Извини, Володя, я понимаю, что вам некогда,  что  у  вас  бумаги,  люди,
преступления. И тратить время на лишнюю писанину совсем не  хочется.  Но,  в
конце концов, это ведь нужно не мне, не моему  начальству.  Это  нужно  вам.
Завтра ты уйдешь и унесешь с собой всю информацию, накопленную  за  годы,  и
пришедшему на твое место придется начинать с нуля. Не хочу говорить  дешевые
банальности, но на пороге двадцать первый век.
   -Да я, в общем-то, и не спорю...
   -Меня иногда приглашают на лекции в школу милиции. Я всегда  привожу  там
интересный пример. Старинный английский лук,  как  это  ни  удивительно,  по
многим параметрам превосходит современное  стрелковое  оружие.  Он  пробивал
всадника на расстоянии в двести метров. Насквозь. Тот же  пистолет  Макарова
эффективен только при стрельбе до пятидесяти метров. Но у лука  бесшумность,
плюс безотказность. А скоро-стрельность? Четыре стрелы в минуту! Всего вдвое
меньше, чем у пистолета.
   Но почему же им тогда не пользуются, почему он навечно повис  на  стенах,
музеев? Даже не потому, что имел большие габариты. Стрелка из лука  готовили
годами, начиная  с  четырехлетнего  возраста.  И  только  к  тридцати  он  в
совершенстве осваивал это оружие. Очень дорогое удовольствие. Убили в бою  -
и все насмарку. А пистолет? Полгода пострелял и, в принципе, можешь  держать
оборону. Я к чему  все  это,  ты  вот  годами  тренируешь  свое  оперативное
мастерство,  годами  накапливаешь  информацию,  стираешь  зубы,  а  приходит
молодой парень после школы, щелкает кнопочками и сразу получает все, что ему
необходимо. Раз - и вся информация перед ним. И разве это плохо? Поверь мне,
ваши нынешние методы работы давно пора  повесить  на  стенку  в  музей,  как
английский лук, хотя, конечно, в чем-то они себя еще оправдывают.
   -Чтобы  заложить  информацию,  надо  ее  получить.  Много  твой  школьник
наполучает? А вон Гончарова или Казанову никакой компьютер не заменит.  Опер
это тебе не станок с программным управлением и не Ай-Би-Эм. Это, по большому
счету, даже не профессия. Что-то типа туберкулеза - один  раз  подцепишь,  а
мучаешься всю жизнь.
   -Очень оригинальная аллергия. Но разве, не соглашаюсь с этим,  Володя?  Я
говорю только о методах, об эффективности вашего труда. Зачем  чесать  левое
ухо правой рукой? Не всю же  информацию  вы  получаете  в  результате  своих
оперативных методов? Есть информация, лежащая  на  поверхности,  которую  не
надо добывать, снашивая ноги! Чего тебя  учить?  На  тех  же  осмотрах  мест
происшествий, во время прописки ранее судимых. Достаточно занести  в  машину
приметы. Через неделю ты забудешь, а машина - нет. Тебе эта информация может
никогда и не понадобится, а твоему коллеге очень поможет.
   -Короче, ты агитируешь меня заполнять карточки?
   -Ты, Володя,  как-то  односторонне  все  воспринимаешь.  А  даже  если  и
карточки? Я уже говорил, что это не мне нужно, а прежде всего вам.
   -Ну, я не возражаю. Заполняю иногда...
   На самом деле Белкин не очень-то их и заполнял. В них было слишком  много
непонятных пунктов, они были весьма объемны,  за  что  и  получили  название
"простыней".
   Многие опера гнали в карточках откровенную липу, чтобы не  тратить  время
на поиски подлинной информации.
   -Вы постоянно капаете на мозги прокуратуре, чтоб  она  вовремя  заполняла
свои карточки, а сами?
   Вовчик согласно кивнул:
   -Бывает.
   Сергей Михайлович повернулся к компьютеру.
   -Ты помнишь адрес какого-нибудь своего глухого убийства? Достаточно улицу
и номер дома.
   -Помню.
   Белкин назвал адрес конспиративной квартиры Мотылевского.
   Программист заработал пальцами. Через минуту на  экране  появился  нужный
файл.
   -Пожалуйста. Здесь данные по этому дому с 1993 года. Мы  сейчас  требуем,
чтобы опера поднимали старые дела и направляли нам карточки  для  заполнения
банка данных. Смотри - в 1993 году здесь было  две  квартирные  кражи,  одно
разбойное нападение и один грабеж в подъезде. Вот данные за прошлый  и  этот
год. Однако про убийство ничего нет.
   Белкин виновато пожал плечами:
   -Я не успел.
   -А почему кто-то успел? У всех же дела, и время не резиновое.
   -Да ладно тебе, Михалыч. Тут, наверное, липы половина.
   -Это уже другой вопрос, тоже, кстати, к вам. Что положишь, то и возьмешь.
Но ты-то пока вообще ничего не положил.
   -Приеду, заполню. Кстати, давай набери-ка еще один адресок.  Проверка  на
липу. Чтоб ты не очень на свою технику молился. Рябиновая, 25.
   Белкин назвал адрес расселенного  дома,  будучи  уверенным,  что  никаких
преступлений в нем не было и быть не могло.
   -Ну, пожалуйста. Без проблем. Смотри.
   Вовчик взглянул на дисплей, и в следующую секунду изо  рта  непроизвольно
вырвалось:
   -Ох, ни... (Далее опускается.)
   Сидящие в кабинете девушки-программистки удивленно повернули головы.
   -Володя, мы не одни.
   -Извините, я нечаянно.
   Он хлопал по карманам в поисках авторучки.
   -Погоди, Михалыч, я перепишу. А это не туфта?
   -Позвони в отдел, тому, кто заполнял карточку. Да не  суетись  ты,  сядь.
Сейчас распечатаю.
   Программист нажал несколько кнопок, принтер пришел в движение.
   -Видишь, Володя? Вот и итог нашего спора. Тебя заинтересовала информация,
которая оперу, сюда ее забившему, может, абсолютно не нужна. С тебя пузырь.
   -Хорошо, Михалыч. Если это не лажа, я перешлю.
   -Да ладно, я шучу. Держи.
   Сергей Михайлович вытащил распечатку и протянул Белкину.
   Володя свернул бумажку и спрятал в заднем кармане брюк.
   -Михалыч, я пошел. Засиделся.
   -Давай. Привет нашим. Будь здоров.
   На пороге Белкин обернулся.
   -И все равно, Михалыч. Нас рано еще вешать в музей на стенку...
 
   -Я тебя сколько раз учил, куда надо стрелять? А? Все впустую. Запомни еще
раз: стрелять надо в башку. Чтоб после  не  возникало  никаких  претензий  и
жалоб. Хлоп - и лишение права управления автомобилем сроком на пять  лет!  А
теперь сиди и отписывайся.-Гончаров ехидным голосом читал нотации.
   -Я туда и целил. Прямо между глаз. Но  дуракам  везет,-  в  такт  коллеге
мрачно шутил Казанцев.
   -Ничего подобного. Лучше стрелять надо. На стрельбы ездить, в тир  ходить
после работы. Повышать свой профессиональный уровень. Ты когда последний раз
из пистолета стрелял?
   -Года три назад, при задержании. Правда, вверх и всего один раз.
   -Ну, ни в какие ворота! Один раз? Вверх? Какое  ж  это  задержание?  Вон,
Музыкант, если задерживает кого, пока две обоймы не выпустит, не успокоится.
Кстати, Константин Сергеевич, мы вчера лжеманьяка задержали. В  лесу,  между
прочим.
   -Что значит "лже"? Еще одного дурака, что-ли?
   -Сегодня он, может, и сошел с ума, после  викуловской  "шкатулки",  а  до
этого был умным, я бы сказал, даже чересчур.
   -То-то ты веселый не в меру сегодня.
   -Конечно. Извини, имею право. Мы вчера  с  Музыкантом  под  это  дело  по
двести приняли. Серега больше с горя, ему таких вставили за то, что дежурную
"тачку" умыкнул,- до самого вечера страдал.  Пока  не  выпил.  Я  сегодня  в
кадрах был по своим делам, видел проект приказа. Кадровик печатал.  Примерно
так выглядело: "За грубое нарушение  служебной  дисциплины,  выразившееся  в
том-то, сем-то, Викулову объявить строгий выговор. За  участие  в  раскрытии
тяжкого  преступления  и  проявленную  при  этом  оперативную   смекалку   и
профессионализм ранее наложенное взыскание снять".
   Я кадровику и говорю: "Ну, и не лень тебе бумагу переводить? В балансе-то
ноль". А он отвечает "Надо вовремя  реагировать,  а  то  завтра  все  начнут
УАЗики угонять". Грамотно, да? Зачем давать нам машины,  когда  можно  такие
приказы штамповать?
   Казанцев, выслушав Гончарова, тяжело вздохнул:
   -Я выговорешником вряд ли отделаюсь. Пушку уже отобрали.
   -Правильно сделали. Не умеешь стрелять, удирай бегом.
   -Да я б удрал лучше. Если б не Ирка.
   -Еще один грубейший прокол. Не  надо  выставлять  себя  героем  в  глазах
женщины. Им этот дешевый героизм по боку. Современной женщине  прежде  всего
нужны деньги. "Бабки", "бабки" и еще раз "бабки"... И никакие ласковые  речи
не заменят им чарующих  звуков  денежно-печатающего  станка,  А  героическое
гуляние по подворотням - это, знаешь ли,  не  актуально.  Как  и  песня  про
зайцев.
   -Что-то тебя шарахает из стороны в сторону.
   -Ничего подобного. Я взрослею и с каждым днем умнею и  умнею.  Когда  мне
будет пятьдесят, я стану таким умным, что смогу сочинять сценарии  рекламных
роликов.
   -Кончай базар. Достал.
   -Да ладно тебе, Костик. Я ж тебя поддержать хочу в трудную минуту,  чтобы
ты не упал и тоже смог дожить до пятидесяти лет. А для этого  нельзя  ничего
принимать близко к сердцу. Обязательно  должен  быть  выход  эмоций.  Кто-то
пьет, кто-то шизует. Ну, стрелял, ну, не попал чуток,  ну,  отобрали  пушку,
ну, проведут служебное расследование... Ну, возбудят дело. Как возбудят, так
и прекратят. А не прекратят, попросим братву,  они  наедут  на  прокуратуру,
хлопнут пару прокуроров  для  острастки,  и  никаких  проблем.  Главное,  не
раскисай. Хочешь хохму?
   Сидим вчера у Сереги, расслабляемся. Приезжает один опер из  Главка,  уже
расслабленный. Ты, может, знаешь, Вовка Коноплев. Шкаф такой,  двухметровый.
Не помню из какого отдела. У него свой, весьма своеобразный метод  беседы  с
подозреваемыми. Он садится напротив человека, с минуту пялит на него  глаза,
потом бьет себя кулаком по нагрудному карману и спрашивает:  "А  ты  знаешь,
кто я такой?". После достает из этого кармана  свою  главковскую  "ксиву"  и
тычет человеку в нос: "Вот кто я такой!". При этом полагает, что человек тут
же упадет в ноги и начнет рассказывать правду. Мало кто падает, но это и  не
суть.
   Для Володи самое главное - процесс. Вот это: "А ты знаешь, кто я такой?".
Да, так вчера зарулил. Грамм пятьсот во  лбу  точно  было.  "Дайте,  мужики,
поколоть кого-нибудь, для поддержания формы". Ну, Музыкант привел пьяницу  -
на, коли на здоровье.
   Вовка, как всегда, табуретку напротив, и глаза в глаза.  Мы  остались  на
всякий случай, чтоб он не переборщил. А у Вовки глаза кровью наливаются, как
у быка. Наконец созрел для своего коварного лобового вопроса. Хлоп  себя  по
карману: "А ты знаешь, кто я такой?!". Всю душу в вопрос вложил. Вдруг снова
по карману хлоп, после по другому - хлоп, затем вскочил и давай по  карманам
хлопать. А потом поворачивается к нам,  чуть  не  плача,  и  таким  жалобным
голосом мямлит: "Мужики, абзац, я, кажется, "ксиву" потерял". Мы как сидели,
так и завалились. Особенно когда на его бедное лицо посмотрели. Не переживай
ты так, Казанова. Выкрутимся. Пустое.
   Глава 9
   Белкин стоял перед "зеброй" - переходом  широкого  проспекта  и  наблюдал
забавную, с его точки зрения, сцену. Два здоровенных  "быка"-амбала,  оба  в
высоких белых кроссовках и атласных спортивных  костюмах,  оба  с  короткими
стрижками  и  максимально  толстыми  цепями,  стояли  друг  перед  другом  в
бойцовских стойках и периодически демонстрировали публике чудеса рукопашного
боя.
   Это были далеко  не  показательные  выступления.  Неподалеку  стояли  две
черные "тачки", слегка поцеловавшиеся бамперами, отчего последние  несколько
утратили прежний  респектабельный  вид.  По  этому-то  поводу  и  сошлись  в
смертельной схватке за правое дело обладатели "тачек"  и  костюмов.  Публика
окружила спорящих плотным кольцом и предпочитала не вмешиваться. Вовчик тоже
не торопился прийти к кому-нибудь на выручку.
   Обладатель "Пумы" очень удачно изобразил "вертушку". Обладатель "Адидаса"
ответил "ножницами". Белкин прикинул, что, если б таким ударом зацепило  его
самого, он летел бы вдоль "зебры"-перехода до противоположной стороны улицы.
Ребята же только повели подбородками и заняли исходные позиции.
   "Что там такое, что?" - слышались  голоса  из  задних  рядов.  Всем  ведь
посмотреть охота.
   -Да ничего особенного, коммерсанты бьются.
   После очередной "вертушки", проведенной по нижнему уровню коммерсантом  в
"Пуме", кто-то закричал:  "Милиция!".  Однако  крикуна  сразу  оттеснили  на
галерку.
   Вовчик никак не отреагировал на крик. Лет пять  назад  он  бы,  может,  и
сунулся, пальнул пару раз и крикнул: "Брек!". А сегодня  не  хотелось,  даже
при наличии пистолета. Потом ведь не отпишешься.  В  конце  концов,  они  не
грабят друг друга, а всего лишь спорят по поводу машин.
   Представление, однако, было неожиданно и  бесцеремонно  прервано.  Кольцо
зевак прорвал постовой милиционер. Он был такого маленького роста, что  даже
в сапогах едва доставал до груди коммерсантов. Плохо ушитая форма висела на.
нем мешком, а серая кепочка с гербом закрывала  уши.  Однако  он  решительно
встал между бойцами, как рефери,  дунул  в  свисток  и  развел  руки.  Самое
удивительное, что драчуны тут же успокоились и,  виновато  пожимая  плечами,
начали что-то доказывать милиционеру.
   Толпа, недовольная прерванным гладиаторским  боем,  стала  рассасываться.
Гладиаторы B сопровождении сержанта двинулись в сторон) своих  "тачек",  без
перерыва тыкая друг в друга пальцами в "гайках" и на ходу объясняя ситуацию.
   "Ну, никуда без ментовки",- заключил Белкин  и  двинулся  через  переход.
Покрутившись вO дворе, он нашел нужное  здание,  а  точнее,  территориальный
отдел милиции, и зашел внутрь.
   Его должны были ждать. Час  назад  он  договорился  с  местным  опером  о
встрече. Под табличкой "Дежурная часть" висела реклама  "Херши".  Спросив  у
дежурного, где находятся опера, и услышав ответ, Вовчик прошел  в  указанном
направлении.
   Опер был  занят  весьма  необычным  делом.  OH  оклеивал  древний  стенд,
посвященный семидесятилетию Ленина, картинками из порнографических журналов.
Вовчик представился и, встав рядом, начал изучать творение. Безобразия  были
подобраны точно по формату имевшихся на стенде фотографий, а прежние надписи
опер оставлял. Например,  под  фотографией  групповухи  пояснительный  текст
гласил: "В. И. Ленин среда делегатов съезда". А от созерцания картины "В. И.
Ленин на испытании первого советского электроплуга" Белкин даже покраснел.
   -Ну, ты у