позвонит в полицию.

***

   Морганы жили в доме из  шести  комнат  в  престижном  квартале  Северного
Голливуда. Они считали себя домовладельцами - возможность почувствовать себя
таковыми  давали  им  минимальные  взносы  за  помещение  и  обстановку  при
рассрочке на тридцать лет Дом был символом процветания, которое основывалось
на жизни в кредит, а выплачивать приходилось за все  -  за  мебель,  бытовую
технику, новый "олдсмобил", гардероб Аниты. Все это,  конечно,  принадлежало
им, но только при условии регулярных выплат, сумма которых всегда  превышала
месячную  зарплату  Моргана.  Поэтому  с  возвращением  долгов  они   обычно
опаздывали на месяц, а  то  и  больше.  Кредиторы  же  настойчиво  требовали
погашения банковских ссуд, компании отказывались продлевать сроки  кредитов.
За четыре года совместной жизни они  постепенно,  но  все  глубже  и  глубже
погружались в пучину долгов, и наконец подошли к банкротству.
   Обычно Морган возвращался домой с чувством некоторого страха: вот  сейчас
Анита ошарашит его сообщением об очередной невероятной покупке. В этот вечер
он влетел в дом, позабыв о причудах жены.
   Анита появилась в дверях кухни со стаканами мартини в  каждой  руке.  Она
была на пять лет моложе  Джима  Моргана  -  темноволосая  девушка  (да,  да,
девушка, а вовсе не женщина), прекрасное лицо и идеальная фигура даже спустя
четыре года после свадьбы возбуждали в нем желание. Никакого кокетства с  ее
стороны для этого не требовалось.
   Откровенно говоря, в течение прошедших  четырех  лет  у  Моргана  не  раз
возникало ощущение, что он больше не любит Аниту, но  не  было  еще  случая,
чтобы она  не  возбуждала  его  так  же,  как  в  первую  брачную  ночь.  Ее
естественность, отзывчивость неотразимо  действовали  и  на  других  мужчин,
мгновенно вызывая восхищение, которое больше уже не покидало их.
   Морган понимал, что она вовсе не виновата в своих безрассудствах -  Анита
была единственным ребенком вдовца-отца, который души в ней не чаял,  потакал
всем ее желаниям, поощрял в ней расточительство, страдал от него, но все  же
оплачивал все ее счета.
   Джим Морган еще до женитьбы поделился с будущим тестем своими  опасениями
в том, что ему вряд ли удастся сделать Аннту безмятежно  счастливой.  Он  не
надеялся, что сумеет окружить ее той роскошью, к которой она привыкла, о чем
честно сказал старому легкомысленному родителю. Могла ли Анита свыкнуться  с
более чем скромным существованием? Отец, зажиточный бизнесмен, ответил,  что
экономить для Аниты все равно, что перестать дышать. Он намеревался и  после
свадьбы  подбрасывать  ей  на  расходы.  В  душе  Моргана  остались   дурные
предчувствия,  как  выяснилось,  неспроста.  Первые  шесть  месяцев   деньги
поступали от отца Аниты регулярно, а затем произошла катастрофа  -  родитель
оказался банкротом, так что единственным  наследством,  доставшимся  дочери,
оказалась привычка к непомерным расходам.
   Разумеется, Анита так и не смогла привыкнуть  к  более  скромному  образу
жизни. И не потому, что была глупа - напротив, отличалась сообразительностью
и хитростью. Ее расточительность была  похожа  на  хроническую  болезнь  или
страсть к наркотикам. Несмотря на терпеливые просьбы Джима быть  элементарно
экономной, она совершала безумство за безумством. В тех же  случаях,  когда,
отчаявшись, он объявлял что  перестанет  оплачивать  счета,  Анита  начинала
изображать из себя маленькую капризную  девочку.  И  он  не  мог  перед  ней
устоять.
   Анита встретила его неприветливо:
   - Пока я дожидалась тебя,  Джим,  лед  в  мартини  растаял.  Ты  что  так
поздно?
   Пройдя мимо нее в столовую, Морган бережно положил папку на стол.
   - Задержался в баре, - небрежно сказал он. - Праздновал, детка! Похоже на
то, что мне прибавят зарплату.
   Ее раздражение сразу же сменилось  радостью.  Она  отставила  стаканы  на
столик, вбежала в столовую и обвила руками шею мужа.
   - О,  дорогой!  -  воскликнула  она,  прижимаясь  к  нему.  -  И  сколько
прибавят?
   -  Только  без  иллюзий.  Кристиан  пока  не  решил.  Он  только   обещал
переговорить с Эрни Хауардом.
   - О, прибавят, я знаю, тебе непременно прибавят! -  Она  поцеловала  его,
потом еще раз. Кончик ее языка искал его язык. Не  потому,  что  она  хотела
его, а, скорее, по привычке, в награду за  то,  что  он  был  пай-мальчиком,
подумал Морган с невеселой иронией.
   Но он все-таки не удержался.
   - Это еще не все.
   Глаза Аниты округлились, словно ребенку показали коробку, полную  конфет.
Морган негромко рассмеялся, слегка расслабившись, и взялся за молнию папки.
   - Что это, дорогой? - спросила Анита, подойдя к столу Она нежно погладила
папку. - Ты купил себе подарок! Что ж, ты его заслужил, а то на себя у  тебя
вечно не хватает денег. Красивая папка!
   - Все это ерунда. Лучше посмотри сюда.
   - На что посмотреть, Джим?
   Он расстегнул молнию. Пачки денег в банковской  упаковке  рассыпались  по
столу. И в каждой - пятидесятидолларовые банкноты.
   Глаза Аниты  чуть  не  вылезли  из  орбит.  Она  с  испугом  смотрела  на
свалившееся богатство. Нет  не  с  испугом,  а  с  благоговением.  Ее  груди
заколыхались от волнения словно буйки, подбрасываемые волнами  прилива.  Она
даже всплеснула руками, как маленькая девочка при виде новой куклы.

Глава 3

   - Джим! Откуда ты все это взял? Тут, должно быть, тысячи!
   - Скажу, но сначала давай сосчитаем. -  Он  стал  раскладывать  пачки  на
стопки.
   Анита сорвала с одной из пачек упаковку.
   - Здесь одни полусотенные, - сказала она, проглотив в волнении слюну. - В
каждой пачке их по сто штук. Сколько всего у нас пачек?
   Морган сосчитал.
   - Двадцать.
   Были бы они моими, подумал он.
   Анита прошептала:
   - Это же полное состояние. Откуда все это?
   - Успокойся, - сказал Морган. - Успокойся, дорогая. Это не  наши  деньги.
Это всего лишь недоразумение.
   - Нет, я хочу все знать, - потребовала она прерывающимся голосом.
   - Прежде всего нужно точно выяснить, сколько  здесь  денег,  -  терпеливо
продолжал Морган. А сам подумал: было бы прекрасно, если бы...
   - Ты не должен так обращаться со мной, - обиженно молвила Анита.
   Но когда Джим сел за стол и начал пересчитывать банкнот за  банкнотом  из
одной пачки, жена быстренько пристроилась рядом и  стала  считать  деньги  в
другой.
   Гнетущая  тишина  воцарилась  в  комнате,  когда  они,  сосчитав  деньги,
аккуратно сложили их в центре стола. Закончив работу,  Морган  вопросительно
глянул на жену.
   - Все полусотенные, точно по сто штук  в  пачке,  -  сказала  она  дважды
откашлявшись. Но от волнения  у  нее  сжалось  горло  и  снова  ей  пришлось
откашливаться.
   - У меня столько же. Значит, сто тысяч  долларов.  -  Теперь,  может,  ты
расскажешь мне все как есть? Или хочешь, чтобы я лопнула от нетерпения?
   - Сначала я должен выпить.  -  Джим  встал  и  направился  к  стаканам  с
мартини.
   Анита шла следом. Она взглянула на Моргана в тот момент,  когда  он  брал
один из стаканов. Сделав глоток, он  невольно  сморщился.  Мартини  оказался
теплым.
   Он не спешил рассказывать откуда  деньги,  опасаясь,  что  таким  образом
сделает ее хозяйкой положения.
   Или размышлял он, не положения, а денег. Залпом допил  теплое  мартини  и
поставил стакан на стол.
   - Ты, наконец, расскажешь мне? - Анита уже готова была перейти  на  крик.
Он рассказал.
   - Деньги наши,  -  решительно  заявила  она.  -  О,  Джим!  Это  же  само
Провидение! Мы наконец выберемся из долгов съездим в Европу, купим новую...
   - Ничего подобного, - перебил ее Морган. - Я  должен  сообщить  о  них  в
полицию.
   Он взглянул на стол, где лежали деньги. Анита схватила его за  руку  и  с
силой повернула к себе лицом. Он еще никогда не видел жену столь взбешенной.
   - Ты не посмеешь! - взвизгнула она. - Нам так повезло, а  ты  хочешь  все
испортить! Я тебе не позволю, Джим!
   - Не смеши меня. Я же говорил, что деньги оказались  у  меня  по  ошибке.
Скорее всего они украдены из банка. Я непременно должен сообщить об  этом  в
полицию, Анита!
   - Джим! Джим, послушай меня,  -  взмолилась  она.  -  Ну,  допустим,  они
достались кому-то нечестным путем. Тогда  преступник  никогда  не  осмелится
заявить о пропаже в полицию, ведь так? Если  эти  деньги  краденые,  то  они
больше не принадлежат тому, кто подменил папку - они наши.
   - Они принадлежат тому, у кого украдены, - сказал Морган. - Если  же  эти
деньги не краденые, то должны быть возвращены человеку,  который  по  ошибке
взял мою папку. Послушай, Анита, если никто не заявит о пропаже, мы  получим
эти деньги обратно. Кажется, согласно закону о найденных ценностях, мы можем
не возвращать их.
   - Боже, целый год! - Анита даже топнула ногой от огорчения. - Тогда мы их
совсем  не  получим!  Какой-нибудь  вороватый   фараон,   наверняка   найдет
подставного пострадавшего. А если даже нам и вернут деньги,  то  федеральные
власти обязательно оставят львиную долю себе.
   - Зачем спорить? Все равно я позвоню в полицию - сказал Морган. -  Деньги
могут оказаться фальшивыми.
   Анита сбегала в столовую и принесла одну из  пачек.  Придирчиво  осмотрев
купюры, она повернулась к Моргану. В ее взгляде было торжество.
   - У всех разные серийные номера, Джим! Фальшивые имели бы один и  тот  же
номер - их обычно печатают с одного клише.
   Морган был удивлен, откуда у его  жены  такие  познания.  Да,  он  свалял
дурака, взяв деньги домой, вместо того чтобы сразу же сдать  их  в  полицию!
Мог бы заранее предугадать, что при виде такой суммы Анита просто свихнется.
   А ты не свихнулся? - это он о себе  подумал.  Морган  двинулся  к  двери.
Анита молнией метнулась наперерез.
   - Если ты только позвонишь в полицию, я уйду от тебя! - закричала она.  -
Я не шучу, Джим!
   Морган с трудом взял себя в руки. Какого черта  она  мешает  ему,  вместо
того, чтобы помочь?
   - Давай рассуждать логично, - предложил он примирительно. -  Если  мы  не
сообщим в полицию, то учти: с того самого момента, когда тот парень  поймет,
что передал деньги не тому, кому следовало, за мной  начнут  охотиться.  Тот
тип знает меня  в  лицо,  а  моя  папка  поможет  ему  в  поисках.  Если  он
преступник, то прикончит и тебя, и меня.
   Хитрый огонек блеснул в ее по-детски голубых глазах.  Морган  понял,  что
совершил ошибку, затеяв с  ней  этот  спор.  Она  восприняла  это  как  знак
слабости.
   - Что было в твоей папке, Джим?
   - Так, листы бумаги с разными расчетами.
   - На них не было твоей фамилии?
   - Да, вроде бы нет...
   - А фирменных бланков там не могло оказаться?
   - Нет, только бумага для эскизов. Но зато на папке в  магазине  вытиснили
мои инициалы.
   - Как ты думаешь, у скольких человек в районе Лос-Анджелеса инициалы  Дж.
М.? У десяти тысяч? Уверена, даже больше, чем у десяти, Джим, ему никогда не
отыскать тебя!
   - Послушай, мне совсем не улыбается провести остаток жизни  в  страхе,  -
ответил  он  повысив  голос.  Его  постепенно  охватывала  злость  -   Анита
высказывала вслух его собственные мысли. - И вообще, не мешай мне!
   Она обеими руками ухватилась за дверные косяки.  У  нее  был  такой  вид,
словно она твердо решила не выпускать его.
   - Нет, Джим, постой. Давай заключим сделку.
   - Какую еще сделку?
   - Мы не будем трогать деньги, пока не выясним их происхождение. Но  и  не
сообщим о них никому.
   - Почитаем газеты, послушаем радио. Если эти деньги откуда-то украли,  об
этом скажут в новостях.
   Морган колебался. Черт побери, в этом есть смысл. Пожалуй, вернуть деньги
прямо их владельцу, а не полиции, было бы  куда  разумнее.  В  таком  случае
можно рассчитывать на вознаграждение. Действительно,  почему  бы  так  и  не
поступить?
   - Давай лучше сделаем вот что, - медленно, словно в раздумье, сказал  он.
- Я не стану сообщать в полицию, пока мы не пообедаем и еще  раз  хорошенько
не обсудим все. И если я в конечном счете  все  же  соглашусь  с  тобой,  то
только при  следующих  условиях:  если  деньги  не  краденые  и  принадлежат
какому-то частному лицу - я их ему верну. Если  они  украдены  из  банка,  я
верну их в банк. Если же это выкуп за похищенного ребенка, я отдам их  тому,
кто платил этот выкуп. Ясно?
   - Конечно, - согласилась Анита. - О, мой дорогой!
   - Второе условие: мы не будем  держать  деньги  дома.  Извини,  но  я  не
уверен, что ты в состоянии избежать соблазна потратить хоть  часть  из  них.
Завтра же я поеду в банк и положу их в наш личный сейф.
   Морган слишком поздно сообразил, что, ставя  такие  условия,  он  как  бы
заранее отказывается от послеобеденного обсуждения этой проблемы. По  блеску
глаз Аниты он понял, что лишил себя возможности продолжения дискуссии.
   - Хорошо, - быстро согласилась жена. - Ты, как всегда, прав. Сейф  -  это
то, что нужно.
   Он замолчал. Потом протянул руку.
   - Дай-ка мне, пожалуйста, дубликат ключа от сейфа.
   - Зачем?
   - Просто, чтобы быть уверенным, что деньги лежат в нем. В общем, либо  ты
отдашь мне свой ключ, либо я сейчас же звоню в полицию.
   Надувшись, Анита  прошествовала  мимо  Моргана  в  спальню.  Он  двинулся
следом.
   Анита достала плоский ключ из верхнего ящика туалетного столика и  сунула
ключ в руки Джиму. Он опустил его в карман.
   - Мы все еще друзья?
   Она пытливо посмотрела на него. Затем вдруг улыбнулась,  приподнялась  на
носки и многозначительно поцеловала его. Но тут же Анита отстранилась.
   - Обед через пятнадцать минут... Ой, мясо! - Я совсем забыла о нем!
   К счастью, мясо не  подгорело.  Пока  Анита  накрывала  на  стол,  Морган
обдумывал, куда бы спрятать деньги на ночь - не мог же  он  просто  оставить
папку на столе. Он запер ее в гардероб, засунув в самый дальний угол.

***

   Морганы изучили вечернюю газету от  корки  до  корки,  но  не  обнаружили
ничего интересного. По радио тоже не сказа ли ничего важного  для  них.  Как
обычно на  территории,  примыкающей  к  Лос-Анджелесу  было  немало  случаев
вооруженных грабежей, однако даже  общая  сумма  похищенных  денег  едва  ли
превышала ту, что лежала в папке. Самая крупная из украденных  сумм  -  2500
долларов - была "позаимствована" в какой-то кредитной фирме.
   Пространнее всех других сообщений оказалось такое:
   "прокурор округа Лос-Анджелес готов в следующий  понедельник  представить
документальные  доказательства  преступной  деятельности  банды   рэкетиров,
которую возглавлял Тони Дэгнон. Окружной прокурор Кейн  отказался  сообщить,
какие обвинения он намерен выдвинуть, однако "в кругах, близких  к  аппарату
прокурора", сообщили, что  Дэгнону  и  его  подручным  грозит  наказание  от
нескольких лет тюремного заключения до электрического стула".
   Сразу за этим сообщением прозвучала информация, на которую можно было  бы
и не обратить внимания. В ней говорилось:
   "Заместитель окружного прокурора Байрон Аксель Куилл, 31 года, был  ранен
сегодня во время дорожного происшествия на Сансет-бульвар около 16.30, когда
такси, в котором он ехал, ударил большой  грузовик.  Огэст  Бэнкс,  52  лет,
водитель  такси,  пострадал  меньше.  Оба,  и  пассажир,  и  водитель,  были
доставлены в Центральную травматологическую  больницу.  У  Куилла  оказалась
сломана нога, поврежден череп, возможно,  пострадали  и  внутренние  органы.
Хауард Карсон, 28 лет, шофер грузовика, не пострадал.
   В телефонной беседе с корреспондентом радиостанции окружной прокурор Кейн
сообщил, что Байрон Аксел Куилл не входил в число  сотрудников  прокуратуры,
занимающихся делом банды Дэгнона, а потому его госпитализация никак не может
привести  к  отсрочке  подачи  уличающих  ее   документов,   которые   будут
представлены Большому жюри в понедельник".
   Когда  одиннадцатичасовые   новости   окончились,   Анита   вздохнула   с
облегчением.
   - Если б что-то случилось, в новостях бы обязательно сообщили,  -  Совсем
не обязательно, - заметил Морган. - Остроносый мог к этому  времени  еще  не
обнаружить, что папка попала не по адресу.
   На том они и закончили все обсуждения.
   В ту ночь страсти в постели Морганов были довольно формальными.

Глава 4

   Утром в пятницу Джим Морган запер папку в багажник своей машины. Так  как
отделение Банк оф Америка, в котором  он  хранил  свои  деньги,  открывалось
только в 10 утра, это было единственное место, где можно было  спрятать  сто
тысяч долларов до обеденного перерыва. Брать же папку с собой  в  офис,  где
полно любопытных, было бы неразумно.
   Однако, мысли о том, что огромная сумма наличных валяется, как говорится,
на улице, никак  не  давали  ему  сосредоточиться  на  работе.  Офисы  фирмы
"Кристиан энд Хауард"  располагались  на  втором  этаже  здания,  а  комнаты
чертежников выходили окнами в  противоположную  от  входа  сторону,  поэтому
стоянку машин из них не было видно.  Морган  каждые  четверть  часа  выходил
попить холодной водички и заодно взглянуть в окно на машину.
   После его шестого выхода Стефани спросила:
   - Что, неважно себя чувствуешь, Джим?
   Он бросил в урну бумажный стаканчик и громко спросил:
   - С чего ты взяла?
   - Ты поглощаешь воду, как промокашка. Смотри, вылезешь из кожи.
   - Не знал, что я под микроскопом.
   - Джим, я совсем не имела в виду...
   - Ну что с вами, женщинами,  поделаешь?  Вы  словно  ученые-энтомологи  -
чувствуете себя несчастными  до  тех  пор,  пока  не  найдете  какого-нибудь
беднягу и не пришпилите булавкой как жука. А потом  еще  под  увеличительное
стекло!
   - Прости меня, Джим, - сказала Стефани, заливаясь краской. - Я не  хотела
совать нос в твои дела. Просто я...
   - Не обижайся, - примирительно сказал Морган.  -  Меня  с  утра  охватило
какое-то беспокойство, Стефани, и ты  совсем  здесь  ни  при  чем.  Я  прошу
прощения.
   - Да, ладно...
   Она заулыбалась, и снова выглянуло солнце. Улыбка  Стефани  завоевала  ей
славу отличной секретарши. Эта улыбка всегда согревала  и  успокаивала  душу
Моргана.
   - Я прощен?
   - Конечно. Может быть, тебе нужна моя помощь?
   - Нет, Стефани,  ты  мне  ничем  не  поможешь.  Спасибо  за  предложение.
Пожалуй, я пойду к себе.
   Он вернулся к своему кульману и заставил себя заняться работой, борясь  с
острым желанием взглянуть на стенные часы. Как только они  пробили  полдень,
он бросил рейсфедер и вскочил со стула.
   Арнольд Лонг захихикал:
   - Спешишь на свидание? А она лакомый кусочек.
   - Да нет, одно поручение.  -  Морган  схватил  шапку  и  кинулся  вон  из
комнаты. У него уже не было времени осадить Лонга и спасти тем  самым  честь
Стефани. Впрочем это было обычное  зубоскальство.  А  все  из-за  того,  что
раньше Морган ежедневно завтракал с Клайвом Хэлпертом, а в последнее время -
и со Стефани. Эмоциональные калеки, вроде Арнольда  Лонга,  только  и  ждали
повода позлословить.
   Хэлперт был все еще в офисе. Стефани в  приемной  красила  свои  довольно
пухлые губы.
   - Я буду готова через минуту, Джим.
   - Стефани, я должен снова попросить у тебя извинения, - сказал Морган,  -
Мне придется выполнить одно поручение. Объясни все Клайву, ладно?
   - Конечно.
   То ли ему показалось, то ли на самом деле в ее  голосе  прозвучали  нотки
разочарования. Странно, но это почему-то подняло его настроение. Но  тут  же
он почувствовал неловкость. Грубые  шутки  Хэлперта  совсем  недавно  сильно
задевали его. Стефани испытывала к нему всего лишь чувство дружбы, да  и  он
не ощущал желания лечь с ней в постель (о своих снах он совсем забыл).
   Конечно, в определенных обстоятельствах он бы  не  прочь...  Он  заставил
себя не думать об этом. На какое-то время он  должен  выбросить  Стефани  из
головы.
   Он не смог не отпереть багажник.
   Папка была на месте.

***

   В банке все прошло гладко, хоть он и боялся осложнений. А вдруг  девушка,
отвечающая за персональные сейфы, проявит повышенный интерес к  его  тяжелой
папке и, может быть, даже поинтересуется ее содержимым? Но когда он