- Тебе не кажется, что нужно обо всем рассказать Борнштейну? - спросила
я,  кстати  вспомнив,  чем заканчивались обычно  самодеятельные  истории,  в
которых я принимала участие.
     - Интересно, и что ты ему скажешь? - в голосе моей спутницы послышалась
издевка. - Покажешь бумажку? Он пошлет тебя  и правильно сделает. Ты забыла,
как он тебя встретил? В штыки!
     - Ты преувеличиваешь. Откуда у тебя эта картинка?
     - Ефим дал. Потом муж нарисовал еще один рисунок, со всеми иероглифами.
А  этот  черновик  Фима  просто  сунул  в  карман,  когда Илья  пошел  домой
обмозговать открытие.
     - И что ты собираешься с этим делать?
     Анжелика посмотрела на меня с обидой:
     -  Какая  ты  черствая, Валерия!  Это же Илюша нарисовал!  Эх... -  она
махнула рукой и пошла к машине.
     Нет, вдова-харамитка мне определенно действует на нервы!

x x x
     Геннадий постучал в дверь моего кабинета в пять минут пятого.
     - Заходите, присаживайтесь...
     Он нескладно примостился на кончике стула и смутился.
     - Чем я могу быть вам полезна, Геннадий?
     - Вот... - он достал из кармана небольшую плоскую коробочку с экраном.
     - Что это? - удивилась я. - "Тетрис"?
     Пластмассовая  игрушка с кнопками и надписями на  английском языке была
удивительно похожа на "Тетрис", мода на который прошла несколько лет назад.
     - Это компьютер. Илюша носил его на шее, не снимая. И даже ночью, когда
ложился спать, всегда клал рядом. Вот поэтому компьютер и оказался у меня.
     Геннадий говорил сбивчиво, видимо боясь, что я заподозрю его  в  краже,
но с  другой стороны,  было заметно,  что  он хочет  высказать все, что  ему
известно.  Нажав на несколько кнопок  и  поняв,  что это  безрезультатно,  я
положила коробочку на стол.
     - Простите,  Гена, вы  не  путаете?  Может  быть  этот прибор - обычный
калькулятор? И потом, он не работает.
     - Нет, что вы, Илюша писал на нем!
     - Но как? Здесь нет клавиатуры.
     - Он писал палочкой на экране и там возникали буквы. Я видел.
     - А почему бы вам не отнести это в полицию? Там бы и разобрались.
     Лицо Геннадия выразило откровенный  испуг. Он откинулся на спинку стула
и замахал перед собой руками:
     -  Не надо полицию!  Я  не  хочу  иметь с  ними никакого дела. Жена уже
подавала на  меня  жалобу и  пригрозила, что  выбросит  меня  из страны. А я
русский и приехал с ней, как муж еврейки...
     Ну вот, еще одна жертва  иммиграции. Это уже не в первый раз я слышу от
своих клиентов, находящихся в процессе  развода, что их, как неевреев, могут
выкинуть  из  страны.   Причем  грозят  им  именно  их  еврейские  половины.
Отвратительно!
     -  Успокойтесь,  Гена,  никто  вас  не  вышлет. А  если  вы  не  хотите
обращаться в  полицию, то оставьте мне компьютер, я сама передам его.  Кроме
того,  я хорошо знакома со  следователем, ведущим это дело, -  видя, что  он
немного успокоился, я спросила. - Кстати, что  сказать, если спросят, откуда
у вас этот предмет?
     -  Так  Илюша  отдал мне свой  спальник,  - Геннадий  удивился,  что  я
спрашиваю элементарные вещи, словно я должна была об этом знать.
     - Ну и что?
     - А там внутри  и был компьютер.  Наверное,  он его забыл.  Я  хотел на
следующее утро передать его, а Илью уже убили.
     - Так вы  что, спали на месте  раскопок  в ту ночь?  - в животе у  меня
похолодело.
     -  Нет,  возле моря  ночью на  песке  очень  холодно.  И  сыро. Я пошел
подальше, туда, где деревья.
     - И ничего не слыхали и не видали?
     - Да нет, - он пожал плечами, - вроде ничего...
     - Хорошо,  Гена, большое  вам спасибо, я обязательно передам в  полицию
компьютер Ильи.
     Геннадий осторожно встал и бочком вышел из моего кабинета.

x x x
     Конечно же, ни в какую полицию я не пошла. Сунув пластмассовую коробку,
начиненную  электроникой,  в  сумку,  я  поспешила  по  магазинам  и  когда,
нагруженная покупками, я открывала дверь,  мысли  мои были только  об одном:
снять эти распроклятые каблуки и вытянуть ноги параллельно полу.
     Дарья была на дополнительных занятиях, которые проводились раз в неделю
до девяти вечера.  На этот  курс для тридцати учащихся ее отобрали  из числа
двух  тысяч  учеников  десятых   классов  разных  школ.  Она  успешно  сдала
психометрический  тест,  а  мне  пришлось  подписать  кучу  бумаг, в которых
говорилось, что курс субсидирован Министерством образования и  что, если она
не  то что  пропустит  занятие,  а даже опоздает  или  не  сделает домашнего
задания,  то  будет немедленно отчислена. Дашке нравилось  там учиться,  они
проходили  логику,  ассоциативное  мышление,  методику  запоминания и  много
разных примочек,  развивающих мозги. Так что вечером я оказалась дома одна и
с удовольствием вытянулась на диване перед телевизором.
     Ближе к десяти позвонил Денис:
     - Лера, как ты смотришь на то, чтобы съездить развеяться?
     -  Предлагай программу, - мне не хотелось никуда выходить, но я ругнула
себя  за лень  и решила  согласиться,  тем более, что пообедавшая  Дарья уже
вовсю лазила по Интернету.
     Мы  поужинали в шоферской  забегаловке  "У  тети Аси",  находящейся  на
въезде в  Ашкелон. На  самом деле это  просторный ресторан  с  полированными
стойками  и  кожаными  диванчиками.  Его  называют  так  потому,  что  рядом
находятся три бензоколонки  конкурирующих  фирм  и  шоферы  облюбовали  себе
именно это заведение под названием "Аса",  а уж в "тетю  Асю"  этот ресторан
превратила  русскоязычная  публика,   желающая  полакомиться  сочным  свиным
шашлыком. Как бы оправдывая свое местонахождение,  "У тети Аси" не продавали
спиртного, зато свежие соки были в изобилии.
     Еду нам  подавала тоненькая  эфиопка.  Она принесла салаты,  тарелку  с
горкой хрустящих чипсов, горячие лепешки и в завершение всего пару отбивных,
на которых отпечаталась раскаленная решетка.
     -  Рассказывай,  где  была,  что  видела,  -  сказал мне Денис, отрезая
кусочек мяса.
     Описав ему  раскопки, Барбару  и  саркофаг,  я,  наконец, добралась  до
визита ко мне Геннадия и, вспомнив, выложила на стол пластмассовую коробку.
     - Что это? Компьютер? - спросил Денис. - Откуда он у тебя?
     - Так ты знаешь, что это компьютер? И как он работает?
     - Нужно подключить его кабелем к домашнему и перекачать информацию.
     - Это машинка покойного Ильи.
     -  А-а...  -  сказал  Денис  и  отложил вилку  в  сторону.  -  Сокрытие
вещественных  доказательств? - как  обычно, Денис  был в курсе моих  дел, но
комментировал их всегда по-своему.
     -  Глупости!  -  неискренне возмутилась я. -  Просто не успела  отвезти
сегодня Михаэлю. Не было сил. А завтра с утра поеду прямо к нему.
     - Перед этим скопировав данные...
     - Ну что ты, дорогой, - я решила подольститься к нему, - как же я могу,
я никогда этим не занималась.
     - Поэтому и показала компьютер мне. Правильно?
     Что оставалось делать? Я кивнула.
     -  Пошли,  - Денис встал из-за стола. -  Мне самому интересно.  Никогда
прежде не работал с такой моделью...

x x x
     - У тебя есть кабель-переходник для компьютера? - спросил Денис.
     - Возьми, вот он, - Дашка меня опередила.
     Вставив один конец кабеля в разъем на приборе Ильи, а второй - в заднюю
стенку оперативного блока, Денис пробежался пальцами по  клавиатуре,  открыл
новую  директорию,  и  я увидела,  как  на экране  растет  количество  синих
квадратиков, показывающих, что информация перетекает на мой компьютер.
     - Готово,  -  Денис  отключил кабель и протянул машинку  мне. -  Можешь
завтра отдать в полицию.
     - А что там было? - спросила моя любопытная дочь.
     - Дарья, иди смотри телевизор! - притворно нахмурила я брови.
     - Ага, еще  вымой руки и  сделай  уроки,  - фыркнула она в ответ, но из
комнаты вышла.
     Денис  щелкнул  мышкой  на  файл  с  названием  "Магдалина".  На экране
появились строки:
     "Не  могу поверить своим  глазам,  ушам  и  остальным  органам  чувств.
Кажется,  сегодня  - великий день! День,  который  сопоставим с днем первого
термоядерного  взрыва или открытия вируса СПИДа. Может быть остановиться? Не
идти дальше? Боязно...
     Но если не я, то кто же? Все равно иероглифы прочитают и найдут то, что
ищут  последние  две  тысячи  лет.  Не  зря  же пытались  украсть  Туринскую
плащаницу.
     Итак, все по порядку. Илья, не забывай, ты ученый и должен действовать,
как полагается разумному  человеку,  а не фанатику.  Хотя  кто  сказал,  что
харамиты - фанатики? Кому-то выгодно представить нас такими, чтобы на  землю
пришел Страшный Суд и около холмов Мегидо завязался последний бой..."
     - Денис, я ничего не понимаю... О чем он пишет? - спросила я.
     -  По   порядку:   "Туринская  плащаница"  -кусок  ткани,  на   котором
отпечатался   лик  Христа  и   остались  капли  его  крови.   По   преданию,
Мария-Магдалина  завернула в  нее  тело  Иисуса, когда  его сняли с  креста.
Плащаницу долго исследовали, производили радиоуглеродный анализ,  а к какому
выводу пришли - неизвестно.  По крайней мере,  Ватикан  скрывает  результаты
исследований. Но считается,  что это  священная  реликвия,  и ей поклоняются
миллионы христиан.
     - Надо полагать, она имеет какую-либо материальную ценность?
     - Естественно, и если ее  хотели украсть, то  это сделали  те,  которые
представляли себе, сколько она стоит.
     -  Понятно...  А  вот это что?  - я ткнула  пальцем в  экран. - Мегидо.
Что-то смутно знакомое.
     Денис улыбнулся:
     -  Эх ты, а еще переводчица с иврита,  - поддразнил он меня. Забыла что
ли, что для  человека, у которого иврит  - родной язык,  Гееном  - это всего
лишь овраг  рядом с Иерусалимом, а не  геенна огненная.  Вот и Мегидо  - это
холм в Галилее. А как на иврите гора?
     -  Ар, - ответила я и меня озарило, - Армагеддон! Гора Мегидо!  Вот что
имел в виду Илья. Последний бой сил зла и добра.
     - Ну конечно, - кивнул он. - Мы же привыкли к названиям, которым по три
тысячи лет. Например,  когда  восемьсот  пятьдесят  лет назад Москва  только
зарождалась, нашему маленькому  Ашкелону  было уже около четырех тысяч лет и
он пережил одиннадцать царств, начиная с ханаанского.
     - Это похоже на вечность, - подтвердила я.
     -  Вот только что меня смущает, - задумчиво  проговорил Денис, глядя на
экран, - харамиты... Мне о них ничего не известно. Что за секта? Кто такие?
     - Загляни в Интернет, -  Дашка  снова была тут как тут,  -  в Интернете
есть все.
     - Ты права,  -  кивнул он  в ответ, - вот  и лезь,  инициативная  наша,
подключайся.
     -  Вот  всегда так,  - ворчала моя  дочь,  залезая под столик,  где был
разъем для телефонного кабеля, - сколько раз тебя  прошу, мамочка, ну вызови
ты техника со станции, пусть поставит розетку. Нет, я должна нагибаться...
     - Дарья, разговорчики! Лишние наклоны тебе не помешают.
     Наконец, все было в порядке, тоненько запищал модем, и мы  окунулись  в
паутину глобальной сети. Денис запустил поиск по  ключевому слову "харамит".
Компьютер выдал  несколько ссылок. Помимо всяческих  славословий  и призывов
присоединиться  к  "истинно верному  течению",  поиски привели  к  следующим
результатам: секта харамитов появилась лет пятьдесят назад, в 1946 году.  Ее
основатель,  Бенджамен  Уорнер, учился в Мичиганском университете  США и был
адвентистом седьмого дня. Адвентисты -  это известное явление в христианской
жизни, они признают  Ветхий завет  и  чтят  как святой  день  субботу,  а не
воскресенье.
     На  сайте  помещалось "Житие святого  Бенджамена" с  его  фотографией в
рамке  из ангелочков. Рядом красовались  молитвы, видимо,  сочиненные  самим
харамитским  пророком.  На  снимках  был  изображен ничем не  примечательный
молодой   человек  с  прилизанными   волосами  в  узком  костюмчике   начала
пятидесятых годов. Вот что я смогла перевести с титульной страницы сайта...
     Бенджамен  Уорнер  отошел от  секты адвентистов, богатой и пользующейся
большим  влиянием  в  Америке, чтобы  основать  свое  течение  гностического
характера.  Он  верил,  что Христос  являлся одновременно  воплощением  двух
противоборствующих сил - Добра и Зла, Бога и Сатаны. И пока Иисус был жив  и
проповедовал свое учение, эти силы в нем были уравновешены. За такую крамолу
Уорнер был изгнан из университета, а потом и вообще стал персоной нон грата.
Но он не  пал духом. Пророк ездил по стране, и к нему присоединялись ученики
и  сочувствующие. Их число росло с каждым годом. Далее шел перечень брошюр и
цитаты патриарха.
     - Смотри, Денис, - я ткнула пальцем в экран, - вот откуда ноги  растут.
Илья учился  в этом самом Мичигане,  а  начальницу  археологических раскопок
зовут Барбара Уорнер. Уж не  родственница  ли она этому Бенджамену? Что-то я
не верю в совпадения...
     - Возможно, возможно, -  пробормотал Денис, вглядываясь  в  текст, -  я
слыхал нечто подобное... Вспомнил! Как-то мне попалась интересная книжка. Ты
же знаешь,  Валерия,  одно  время я сильно увлекался  историей Израиля, даже
хотел пойти учиться на историка. Книжка была небольшая,  на английском языке
и называлась "Евангелие от Марии Магдалины".
     -  А  что,  есть и  такое?  -  удивилась  я.  Насколько  мне  известно,
евангелистов всего четыре: Лука, Матфей, Марк и Иоанн.
     - Верно, - кивнул он,  - но  то, о чем  я говорю, это -  апокрифическое
евангелие,  то  есть  не  признанное  официальным  каноническим текстом.  Их
известно, по-моему,  не  менее  полусотни  - от  Фомы,  от Петра, есть  даже
"Евангелие  евреев",  еще какое-то "Евангелие истины"... Не  все сохранились
полностью, в том числе и  из "Евангелия от  Марии  Магдалины"  до  нас дошли
только  отрывки. Так  вот именно  в нем рассказывается  о совершенно  другом
облике Христа. В его  душе были и  темные, и светлые силы. Темное шло от его
человеческой натуры,  земной  и обыкновенной,  а  светлое -  от божественной
сущности.  Видимо,  именно  это евангелие  харамиты приняли  за основу своей
религии, за что  их  и прозвали  отступниками. Скорее всего, они  верят, что
Иисус  был  обыкновенным  человеком,  может   быть  даже  влюбился  в  Марию
Магдалину...  Ведь с этой точки зрения можно объяснить его  многие поступки.
Например, изгнание торговцев из храма. Ты знаешь эту историю?
     - Напомни, пожалуйста.
     - Хорошо, - кивнул он и  спросил. - Чем раньше, в те времена, был храм?
Охраняемым местом за крепостными  стенами.  Люди  там встречались, общались,
совершали сделки купли-продажи. И конечно же,  молились  Богу.  Было принято
после удачного завершения бизнеса внести свою лепту на развитие храма. А как
же  иначе? -  Денис улыбнулся. Он  так ярко  описывал мне  ту патриархальную
жизнь, что я словно бы воочию увидела пыльных путников, входящих  в храмовые
ворота, менял в полосатых халатах,  услышала гортанные крики спорящих... - И
тут, представь  себе,  Валерия,  в этот обычный мирок  со своими  законами и
принципами, врывается  кучка  хулиганов.  Во  главе  их  молодой  человек  с
фанатичным блеском в  глазах и  растрепанными волосами. Они начинают громить
торговцев. Как ты это назовешь? И что должны были подумать люди, сидящие там
и занимающиеся своим делом?
     - Но ведь это же храм, - попыталась возразить я ему. - Там нужно думать
о великом, а не заниматься суетными поисками выгоды.
     - Это сейчас такими стали храмы.  А во времена Христа отношение  к Богу
было  другое. Бог был грозной силой природы, но и в то же время некиим, я бы
так выразился, родственником, членом семьи. К нему можно было  обратиться за
помощью,  посоветоваться,  и все  это "не  отходя  от  кассы",  то  есть  не
отрываясь  от  насущных дел и потребностей. А он гоняет людей,  привычных  к
тому, чем они занимались годами. Но я думаю, проблема была не в этом...
     - А в чем же?
     - В  той  книге,  о  которой  я  тебе  говорил,  была  подробная  карта
Иерусалима  времен Христа. Там  Храм вплотную примыкал  к стене,  за которой
находились римские  казармы.  И Иисус, зная  это, стал  разгонять торговцев,
чтобы  они устроили  бунт. А  римлянам  ведь  много не надо... Увидели толпу
взбешенных варваров, кто знает, что они там замышляют? Может что-либо против
Великого Рима.
     - И они схватили Иисуса, как бунтовщика!
     - Как разбойника, Лерочка,  как разбойника. В  те  времена  разбойником
называли не грабителя с большой дороги, а именно бунтовщика,  идущего против
законной власти.  Иисус был  зелотом, оппортунистом, хотел поднять восстание
против  римского  владычества в  Иудее,  но  ему  попались не те люди... Они
испугались и не пошли за ним.
     - Да... -  вздохнула я. -  Жаль,  что  так  получилось. А  потом  стали
строить пышные храмы во славу того, кого предали.
     -  Ну  не  всегда  пышные.  Такие  храмы  строились  намного  позже,  в
византийские времена.  А в первые три века нашей эры  христиане  не имели ни
храмов, ни официального разрешения на свою религию. Молились в катакомбах.
     - Смотри, Денис, вот как раз  цитата об этом, - я прочитала с экрана. -
Пророк  хотел,  чтобы харамиты вернулись  к простоте и  безыскусности первых
церквей  во  славу  Господа.  Иисусу  не нужно  украшательство.  Ведь  после
распятия темные силы - телесный облик  пророка - исчезли, остались светлые -
воплощение Святого Духа.
     - Интересно... -  сказала я вслух, а  про  себя подумала, что хорошо бы
спросить Барбару, кем ей приходится пророк Бенджамен.

x x x
     На следующее утро позвонил Иннокентий Райс:
     - Валерия, дорогая, доброе утро!
     - Здравствуйте, доктор!
     - Спасибо вам за хлопоты, Лика понемногу приходит в себя.
     - Очень этому рада.
     Иннокентий замялся.  Видимо он  что-то  хотел  мне  сказать, но  не мог
набраться смелости. Решив ему помочь, я спросила:
     - Может я могу вам еще помочь в чем-нибудь?
     - Да-да, разумеется, вы позволите заскочить к вам на работу?
     - Хорошо, давайте в одиннадцать.
     - Буду, - он повесил трубку.
     Что-то  чует мое сердце, неспроста добрый доктор  Райс зачастил ко мне.
Интересно,  он  женат?  Ах,  да...  Вспомнила.  При очередном  нашем  визите
рассказывал. Она у него повар.  Тогда  я -  абсолютно  неконкурентоспособна!
Нечего даже надеяться. Я расхохоталась и стала собираться на работу.
     У входа в кабинет  меня  остановила старушка  по имени  Генриетта.  Она
подрабатывала немного к пенсии  тем,  что распространяла  билеты на концерты
заезжих  гастролеров  и  однодневные  путевки   по  туристическим  маршрутам
Израиля.
     -  Валерия, милочка,  как  хорошо,  что я вас  встретила! У  меня  есть
кое-что новенькое, специально для вас.
     Так Генриетта начинала разговор с любым потенциальным клиентом.
     - Ну давайте,  что  там  у  вас,  -  я  понимала, что  лучше  всего  ее
выслушать, чем отбрить сразу. Может что-то дельное и предложит...
     -  Вот  смотрите,  -  зачастила   она,  выкладывая  мне  на  стол  кучу
разноцветных   программок:  Лаймочка  приехала,  во  Дворце  Культуры  будет
выступать. Вы были в новом Дворце Культуры? Нет?  Надо, надо, - она покачала
головой, но тут же спохватилась. - Или на Ленком... Пойдете на Ленком? Будет
подвозка в Тель-Авив, только четыре спектакля. "Варвар и еретик". Пойдете?
     - Пока не хочу, Генриетта, спасибо...
     -  А  на  экскурсию?  Поедете?  Прекрасные  экскурсии  от  бюро  Марины
Гольдман. Вот, совсем свеженькая, гора Хермон, снег, лыжи.  Берите, пока эту
гору у нас сирийцы не отобрали.
     Меня  спас  Иннокентий,  открывший  в  эту  минуту  дверь.  Неугомонная
Генриетта тут же переключилась на него.
     - А вам, молодой человек, не надо на  гору Хермон? Лыжи в Израиле - это
такая экзотика!
     - Спасибо,  уважаемая,  ни  на Хермон,  ни  на  Монхер  пока  не  надо.
Постойте... У вас есть христианские экскурсии?
     -  Ну  конечно! - обрадовалась она. - Полный  набор. Хотите в монастыри
Иудейской пустыни? Или в Иерусалим Булгакова? У Мариночки есть в