ь, и мы вновь оказались за  нашим  столом,  который
был свободен. Я беспокойно огляделась: зал напоминал осиное гнездо, а я,
я сунула в него голову. Павел поднялся и сказал, перекрикивая шум:
   - Я думал, мы поняли друг друга, Мотя, - он  окинул  взглядом  зал  и
добавил громче:
   - Я хочу получить убийцу брата. Все поняли?
   Может, это, конечно, и выглядело эффектно, но было  глупо.  Ну,  чего
лезть на рожон? Мы не в Голливуде, и здесь не кино,  где  главный  герой
лицо неприкосновенное. Худшее, что с  ним  может  случиться,  -  немного
намнут бока. А вот здесь, между прочим, можно  вполне  лишиться  головы.
Мне очень хотелось поделиться своими мыслями, но, подумав, я  отказалась
от этой идеи.  Мужики  накинулись  на  еду  (странно  все-таки  у  людей
организмы устроены), а я продолжила  изучение  реакции  зала.  Мотя  шел
пятнами, Боксер  ухмылялся,  Афганец  лениво  жевал,  Косой  по-прежнему
отсутствовал.  Высидев  что-то  около  часа,  мы  отправились  домой.  Я
старалась отгадать, что нас ждет по дороге, и не  отгадала:  доехали  мы
без приключений, а возле моего дома нас ждал сюрприз: темный  "Мерседес"
мигнул фарами.
   - Афганец, - сказал Мишка.
   - Червонец, что Боксер, - отозвался Гиви.
   - Червонец твой, - обиделся Мишка, потому что из машины вышел Боксер,
закурил, демонстрируя свои руки, и не спеша направился к нам. Павел тоже
вышел, закурил и сделал пару шагов. Вновь, как и  в  ресторане,  встреча
произошла на середине пути. Как это у них получается? -  озадачилась  я.
Может, их где-то этому учат?  Я  открыла  окна,  пора  мне  было  что-то
узнать.
   - Ты обидел Мотю, - усмехнулся Боксер.
   - Он старый. На уши слаб, - в тон ему ответил Павел.
   Боксер опять усмехнулся, покачал головой.
   - Мотя наркоман и псих. Такой если заведется...
   - Ты мне это хотел сказать?
   - Я хотел сказать, что ничего не имею против тебя. Ни я, ни мои люди.
И я знать не знал о твоем брате. Зато я знаю, что, если Мотя  дергается,
значит, неспроста.
   - А Афганец?
   - Афганец? - Боксер сплюнул. - Лешка  мужик  чудной,  с  ним,  как  в
тумане. Только он стрелять не любит. Принципы у него.
   - Косой?
   Боксер опять сплюнул.
   - Дерьмо. Шагу без Моти не сделает. Если он, то давно в штаны наложил
и к Моте кинулся.
   - Значит, Мотя?
   - Прикинь, если не его работа, с чего б ему дергаться?
   Боксер повернулся, пошел к машине, бросил через плечо:
   - С ментами осторожней, Мотя их с потрохами купил.
   - Ну, что? - спросил Павел уже в квартире.
   - Черт их разберет. Посмотрим. Шевелиться мы их заставили, а там...
   - Как Боксер?
   - Поди разбери. Может, хочет с Мотей разделаться, а может,  и  правду
сказал.
   - Вот что. Пошарьте  в  квартире  как  следует.  А  я  позвоню  Бате,
придется помощи просить, менты у нас под ногами путаться  не  должны,  в
этом Боксер прав.
   Павел засел за телефон и  полчаса  беседовал  с  человеком,  которого
назвал Батя, если учесть, что он сирота, оставалось только  гадать,  кто
это. Остальные принялись громить мою квартиру. Надолго меня не  хватило,
и я полезла к Павлу:
   - Можно узнать, что ищем?
   - Что-нибудь интересное. Кольцо с бриллиантом, к примеру.
   - А, это ими торгуют в нашем гастрономе?
   - У тебя еще одна задница про запас?
   Я опечалилась.
   - Мне что, ищите.
   Устроившись в кресле, я попробовала читать. С кресла меня согнали,  я
пересела на диван, согнали с дивана. В этот  момент  Мишка  добрался  до
шкафа, распахнул дверцы, присвистнул и полез ко мне.
   - Это что?
   - На кольцо с бриллиантом похоже? - не удержавшись, съязвила я.
   - Деловая, да?
   Без конца бояться мне уже надоело, и я упрямо повторила:
   - Если похоже на бриллианты, буду отвечать, нет - пошел к черту.
   - Павел, ты слышишь, как она запела?
   Павел в прениях  участвовать  не  пожелал,  отмахнулся.  По  сторонам
пялился, увидел фотографию сына в рамке на тумбочке, повертел, спросил:
   - Кто?
   - Сын.
   - Не похож на мента.
   - Кто сказал, что это плохо?
   - Что-то ты и вправду разговорилась.
   - Это моя квартира, и вы у меня в гостях, хотя я вас и не приглашала.
   - Как пацана зовут?
   - Роланд, - неохотно ответила я.
   - Это что за имя такое?
   - Нормальное. Латышское имя.
   - Ах, ну да, у тебя фамилия чудная. Где пацан?
   Я насторожилась.
   - У бабушки. Сейчас каникулы.
   - Ясно. И где бабушка?
   - Бабушка в Латвии. За границей то есть.
   - Не дергайся, сын твой мне без надобности. А то бы  и  заграница  не
помогла.
   - Умеют некоторые успокоить... Можно мне на кухню, чаю выпить?
   - Чего спрашиваешь? Квартира твоя, а мы в гостях, - усмехнулся Павел.
   Я вышла на кухню, поставила на плиту чайник и стала готовить  темы  к
новому учебному году. Как всегда, работа отвлекла от лишних мыслей, тут,
кстати, и обыск закончился. Ничего интересного, разумеется, не нашли.
   - Что ж, пора на ночлег устраиваться, - сказал Павел и зевнул.
   Я насторожилась. Так как милиции не  наблюдалось,  я  вспомнила,  что
спасение утопающих является делом самих утопающих, и вежливо предложила:
   - Я могу проводить вас до гостиницы. У нас их девять. Четыре  из  них
очень приличные.
   Павел хмыкнул и сказал:
   - Гиви, сунь ее в ванную.
   В ванной форточки нет. Кому знать, как не мне?
   - Послушайте, - заторопилась я. - Раз  у  вас  проблемы  и  гостиница
отпадает, ночуйте, хотя я, конечно, против того, чтобы  превращать  свою
квартиру в дом колхозника. Но так как мое мнение вас  не  интересует,  я
постелю  вам  здесь,  а  сама  лягу  в  спальне,  -  последние  слова  я
договаривала на подходе к ванной.
   Гиви распахнул дверь, толкнул меня легонько в спину и дверь закрыл, а
я озадаченно замерла в темноте, но не надолго.
   - Эй, - крикнула я, - свет включите.
   - Спят без света, - гаркнул Гиви.
   - Но я ведь еще не сплю, - я  обратилась  к  нему  с  разъяснительной
речью и дверь немного попинала.
   Гиви ее все-таки открыл, свет включил, посмотрел на меня  укоризненно
и поинтересовался:
   - Тебе чего неймется? Хочешь, чтоб связали и рот заклеили?
   - Нет, - энергично потрясла я головой, - можно мне взять два одеяла и
подушку? Я, конечно, понимаю, что  забота  обо  мне  не  является  вашей
основной обязанностью, но что я вам  плохого  сделала,  чтоб  надо  мною
издеваться?
   - Ты думаешь, я что-нибудь понял? - усмехнулся Гиви.
   - А читать Вы умеете? Я могла бы изложить свою просьбу на бумаге.
   - Моя  бабушка,  когда  таких,  как  ты,  видела,  головой  качала  и
приговаривала: "Ой, не жилец". Иди, бери одеяла.
   Я собрала пожитки по-солдатски быстро: два одеяла, подушку,  махровый
халат, книгу. Не  хватало  только  термоса  с  чаем,  о  чем  я  скромно
намекнула Гиви. Он не стал  прикидываться  глухонемым,  терпеливо  ждал,
когда я закончу возню на кухне, а потом препроводил в  ванную.  Свет  не
выключил.
   Я постояла под душем, выпила  чая,  ожидая,  когда  ванна  подсохнет,
потом застелила ее одеялами  и  улеглась  с  книгой  в  руке.  Из  любой
ситуации надо  уметь  выжать  максимум  удовольствия.  Через  полчаса  я
вывернула лампочку, проверила запор со  своей  стороны  и  легла  спать.
Спасать меня не торопились. Не очень удачный день.
 
*** 
 
   Утром меня ожидал сюрприз. Ввернув лампочку, я отперла дверь со своей
стороны и так, ни на что не надеясь, ее  толкнула.  Дверь  открылась.  В
квартире тишина. Мечтать, что они уехали, даже не хотелось. Я  заглянула
в приоткрытую дверь: все четверо спали подозрительно  сладко.  Надо  же,
надумали. С моей точки зрения, глупее глупого, хотя, может,  я  чего  не
понимаю? Я попыталась понять, кто в моей  квартире  идиот,  и  насчитала
сразу четверых. Я топала, как слон, шумно включала  воду  и  даже  спела
песню из репертуара Элтона Джонса, из  комнат  никто  не  появился.  Что
хотите, а люди так не спят.  Если  кто-то  любит  развлекаться  подобным
образом, так ради Бога. Я взяла сумку и пошла на рынок,  громко  сообщив
об этом у двери.
   На рынке было привычно шумно,  суетливо,  и  ничто  не  напоминало  о
бандитах в моей квартире. Один из них, надо полагать,  бредет  за  мной.
Мне что, не жалко. Однако было любопытно, и я пробовала  отгадать,  кто?
Витек или Мишка? Павлу не по рангу, а Гиви чересчур заметный. Я пыталась
засечь наблюдателя,  но  моих  шпионских  качеств  оказалось  для  этого
недостаточно. Не впадая в печаль,  я  купила  вырезки,  лука  репчатого,
баклажан, яблок, три банана и всякой всячины по мелочи. Сумка отяжелела,
и я покинула рынок.  По  пути  зашла  в  книжный  магазин,  он  как  раз
открылся. Я вошла, поздоровалась (меня здесь хорошо знали) и отправилась
в отдел учебной литературы. Взяла первую книгу слева на  верхней  полке,
полистала,  потом  просмотрела  еще  две,  за  последнюю  заплатила   и,
простившись, покинула магазин. Наблюдателя я так и не заметила.
   Сюрпризы не кончились: квартира была пуста.  Не  зная,  как  к  этому
отнестись, я стала выкладывать покупки. Тут входная дверь  открылась,  и
появился Гиви.
   "Молоко", - подумала я, немного досадуя, что не  отгадала,  и  потому
поинтересовалась:
   - У вас уже есть и ключи от квартиры?
   - Неудобно лишний раз беспокоить хозяйку, - в тон мне ответил Гиви.
   Я мысленно послала его к  черту,  подвязала  фартук  и  приступила  к
приготовлению любимого блюда. Я называю его луковый суп.  Берется  много
мяса, много репчатого лука, режется на  кусочки,  добавляется  приправа,
немного воды, да, соль, конечно, и все это тушится на медленном огне.
   Я включила магнитофон, и мы со Стингом неплохо спели  дуэтом,  тут  в
кухне появился Гиви. Я старалась не обращать на  него  внимания,  и  это
удалось. Хватило его не надолго.
   - Лук надо резать кольцами.
   Я проигнорировала неуместное замечание, дала возможность Стингу  петь
громче, ну, и сама увеличила звук.  Гиви  подошел  к  столу,  придирчиво
покопался в траве и сказал, морщась:
   - Не то. Кинза есть?
   - Она вонючая, - ответила я.
   - Что ты понимаешь?
   Я закончила куплет.
   - Не разрезай луковицу пополам, режь целиковую.
   - Послушай, - все-таки разозлилась я. - Это моя кухня, мое мясо и мой
лук. Еще что-нибудь?
   - Женщина, - с кавказским акцентом сказал  Гиви,  хотя  до  сей  поры
говорил нормально. - Что ты можешь понимать в таком деле?
   Лучше всего было бы огреть его сковородой, но не  разумно.  Я  трижды
глубоко вздохнула,  положила  нож  на  разделочную  доску  и  с  улыбкой
предложила:
   - Прошу.
   Он не только взялся за работу. Он блестяще ее  выполнил,  умудрившись
при этом прочитать три лекции: как выбрать  мясо,  как  приготовить  его
(конечно, по-настоящему я этого никогда не сумею),  плюс  краткий  обзор
пряных трав  с  их  специфическими  свойствами  в  разделе  "Кулинарии".
Кстати, очень поучительно. Я злилась минут пятнадцать и  все-таки  стала
помогать, заглянула под крышку, принюхалась и сказала:
   - Божественно.
   - Надо белое сухое вино, - поучал Гиви. - Только  в  вашем  городишке
его вряд ли сыщешь.
   - Почему это? - обиделась я за родной город.
   - Женщина, мясо - это наука, а вино, вино - искусство!
   - У нас специализированный магазин есть. Только грузинские вина.
   - Далеко?
   - На машине минут пятнадцать.
   Входная дверь опять открылась, и в кухне возникли Витек и Павел.
   - Павел, - сказал Гиви, - хочу за вином съездить.
   Тот кивнул, и  мы  отправились  в  магазин.  Там  Гиви  бродил  минут
двадцать, не меньше, и  выбрал  что-то  совершенно  невзрачное  на  вид.
Услышав цену, я притихла.
   К моменту нашего возвращения и Мишка объявился. Мы сели за стол.
   - А что это ты не сбежала? - ехидно спросил Павел.
   - Куда это мне бежать из своей  квартиры?  А  вещи?  Может,  для  вас
пустяки, а для меня они денег стоят. Опять же, направь я  свои  стопы  к
районному отделению, Гиви, чего доброго, мог разнервничаться  и  сделать
что-то такое, против чего я стала бы возражать. Или я все  путаю,  и  вы
меня отпустили?
   - Отпустили, - хохотнул Павел.
   - Тогда, может, в гостиницу съедете?
   - Чего ж тебе дома не живется, барахло целей будет.
   - Так я не про себя.
   - Я тебе, умница, уже говорил и еще  раз  повторю,  последний:  рядом
побудешь, пока я во всем не разберусь.
   Я закусила губу, стараясь придать себе задумчивый вид,  посидела  так
минут пять, а потом сказала:
   - Так вы меня нарочно  отпустили,  чтобы  проследить,  что  я  делать
буду?
   - До чего баба головастая попалась.
   - И что ж, уследили? Я себя правильно вела или не очень?
   - Чего ж к ментам не ткнулась?
   - Так муж у меня мент. И что, много помог?
   - Тоже верно, - хохотнул Павел, и остальные с ним.
   Это меня воодушевило на дальнейшие действия.
   - Пока ты сытый и добрый, я хотела  бы  уточнить  ваши  виды  на  мою
личность. Ты бывшему обещал, что со мной ничего не случится,  нельзя  ли
это повторить еще раз специально для меня?
   - Насчет "случится" обещать не могу. Слышала о том,  как  кирпичи  на
голову падают? Всякое в жизни бывает.
   -  Это  точно,  -  глубокомысленно  согласилась  я,  -  но   никакого
умышленного членовредительства вы не затеваете?
   - Боже упаси. Если ты сказала правду, конечно.
   - О чем?
   - О брате.
   - Чистую правду, не сойти мне с этого места.
   - И не сойдешь.
   - Да я все помню, помню. И заграница не поможет. Потому и не сбежала.
   - А ты б и не смогла.
   - Приставать не будете?
   - К тебе? - хохотнул Павел. - Да кому ж это в голову придет?
   - Хорошо, - кивнула я.  -  В  таком  случае,  можете  пожить  у  меня
немного. Только в ванной я больше спать не буду.  Для  этого  существует
спальня. А спать в ванной для меня опасно.
   - Чем это? - заинтересовался Павел.
   - Она холодная, я могу схватить воспаление легких. Хорошо ли это?
   - Черт его знает, наверное, не очень.
   - Вот видишь. Значит, сплю я в спальне.
   - Договорились, - кивнул Павел.
   Я несказанно обрадовалась и на еду налегла.
   Вино оказалось хорошим, мясо отличным, и, несмотря на всю  бредовость
ситуации, я осталась довольна.
   Все испортил бывший. Он возник на пороге кухни  с  глупой  улыбкой  и
сказал:
   - Как мило, по-семейному.
   - Садись, мент, не  стесняйся,  -  предложил  Павел.  -  Выпей  вина,
закуси.
   Валерка, подлец, сел и даже вина выпил, и все на меня  косился,  ясно
было: поговорить хочет, а я мешаю. Помогать ему я не собиралась, и Павел
тоже, только  когда  все  доели,  он  встал,  и  все  вместе  с  ним,  и
отправились в комнату, а мне ничего не осталось, как мыть посуду.
   Через полчаса Валерка появился в кухне. Один. Взял чашку кофе,  но  я
ее отобрала и в мойку швырнула.
   - Кофе в меню не было.
   - Что, с утра зубы болят?
   - Нет. Серьезней. Гибнет вера обывателя в родную милицию. Или в целях
безопасности граждан вы теперь с бандитами водку пьете?
   - Вино.
   - Извини, погорячилась. Кому-нибудь интересно, что происходит в  моей
кухне?
   - А что происходит? А-а-а, обед отличный. Ты?
   - Нет, бандит  по  имени  Гиви.  Я  не  в  курсе,  милицейская  этика
существует, или это выдумки для недоразвитых?
   - Вот ты как начнешь сразу много незнакомых слов говорить, так у меня
голова непременно разболится, - обиделся Валерка.
   - Я так и думала. Катись отсюда.
   - Я хочу тебе помочь.
   - Серьезно? Не могу поверить.
   - Я знаю, ты меня не любишь, и даже хуже, но я хочу, чтобы ты поняла:
все, что я делаю...
   - Ты делаешь для моего блага, - хором закончили мы.
   - Нервничаешь? - полюбопытствовал Валерка.
   - Ага. Может, мне начать кусать губы?
   - Да брось ты.
   - Обеденный перерыв давно прошел. Работать  надо,  а  не  торчать  на
чужой кухне.
   - А я в отпуске со вчерашнего дня. Отдыхаю.
   - Ты - негодяй, подлец и карьерист. Я что-нибудь забыла?
   - Нет, все точно. А ты кроткая овечка в стае тамбовских волков, -  он
поднялся и добавил на выходе:
   - Смотри, не загрызи их ненароком.
   - Я когда-нибудь увижу настоящих милиционеров?
   - Мы рядом, и мы бдим. Спи спокойно.
   - Хорошая речь для похорон, - заметила я, запустив в  него  тарелкой,
он, конечно, увернулся.  За  время  совместной  жизни  я  попала  только
дважды. Я совершенствовалась, но и он время не терял.
   Я постояла возле открытой  форточки,  глубоко  и  ровно  дыша,  потом
сказала:
   - Хороший обед - это всегда хороший обед.
   Вечером я уже подумывала лечь в постель, как в спальне появился Павел
и сказал:
   - Собирайся.
   - Куда? - испугалась я.
   - В казино.
   - Я не хочу есть, у меня разгрузочный вечер.
   - В рулетку поиграешь.
   - Я не играю в азартные игры.
   - А я спрашивал?
   Я тяжко вздохнула, надела английский костюм  и  вышла  в  зал.  Павел
поморщился.
   - Мишка, завтра свози ее в магазин, купи ей платье.
   - Ага. Может, сразу "тампаксы"?
   - А что это все сегодня такие разговорчивые? - пропел Павел, полоснув
нас взглядом, Мишка притих.
   Садясь в машину, я прикидывала, что нас ожидает сегодня.  Разумеется,
ничего  хорошего.  Неприятности  начались  сразу.  Стоило   выехать   на
проспект, как нас остановили бодрые ребята в бронежилетах.  Я  удивилась
поначалу, неужто кто обо мне вспомнил, а  потом  испугалась,  а  ну  как
палить начнут? Витек, который был за рулем, затормозил. Машину окружили.
   - Выходите, - последовал приказ.
   - А в чем дело, начальник? - стал паясничать Павел.
   - Проверка документов.
   - А на кой ляд мне из машины выходить? Путаник ты, мент.
   - Досмотр автомашины.
   - Смотри, мне что, лишь бы тебе в радость.
   Тут по рядам блюстителей порядка  прошло  волнение,  и  они  вскинули
автоматы. "Еще один плохой день", - тоскливо подумала я.
   - Бросить оружие, - последовал приказ, и до меня дошло, чего они  так
засуетились.
   - На оружие разрешение имеется, - сказал Павел. - Хочешь посмотреть?
   Он, видимо, не захотел, и я бы, наверное, не захотела. Интересно,  на
автоматы у Павла тоже разрешение имеется? Почему  бы  и  нет?  Пока  эти
глупые мысли блуждали в моей голове, начались  вещи  совсем  непонятные.
Подъехала белая "Волга", из нее вышли  двое  в  штатском  и  тем  особым
тоном, каким  обычно  обращаются  большие  чины  к  младшим  по  званию,
поинтересовались:
   - В чем дело?
   - Проверка документов.
   - Ясно. Предъявите, пожалуйста, документы, - вежливо  обратился  один
из типов к Павлу. Небрежно заглянув в них, он сказал:
   - Просим извинить за  причиненное  беспокойство.  В  городе  на  днях
совершено разбойное  нападение,  проверяют  все  машины  с  иногородними
номерами.
   От этой речи мне сделалось совершенно  нехорошо:  если  представитель
закона начинает изъясняться таким языком да еще извиняться, значит, дела
никуда не годятся. Тут он повернулся к бравым ребятам в  бронежилетах  и
сказал старшему:
   - Вы свободны, лейтенант.
   На том, кстати сказать, лица не было, действовать он не решался, но и
уйти, как видно, не мог. Увидеть развязку мне не удалось, потому что  мы
покатили дальше.
   - Кто эти типы?  -  полюбопытствовала  я.  Мне,  как  всегда,  забыли
ответить.
   Через десять минут стало  не  до  вопросов.  Откуда-то  возникли  две
"девятки" - вишневая и фиолетовая - и попытались нас зажать. Витек  дело
знал, да и машина у него не древняя "копейка", фиолетовую он  загнал  на
встречную полосу, а вишневая торопливо тормозила возле афишной тумбы.  И
тут откуда-то спереди так бабахнуло, я брякнулась на пол, закрыла голову
и стала молиться. Понять, откуда  стреляют,  было  невозможно.  Кажется,
отовсюду. Я чертыхнулась и, перевернувшись на спину, глянула в окно,  на
стремительно мелькающие дома  и  вывески,  пытаясь  определить,  где  мы
находимся.  Судя  по  всему,  на  Красномилицейской.   Дальше   мост   и
перекресток. Там нас скорее всего и убьют. Тут  опять  что-то  грохнуло,
ничего подобного я в жизни не слышала и  сразу  решила,  что  мне  пора.
Пробормотав "Отче наш", я  открыла  дверь,  подобралась,