а ее пальчики впились в мою руку. Ее губки коснулись
моих: они были  влажные  и  теплые.  Почувствовал  я  и  ее  язычок,  словно
приветствие после долгой-долгой разлуки. И тем не менее это было лишь робкое
прикосновение - мы еще оставались чужими, несмотря на давнее знакомство.
   Я сделал шаг назад, она улыбнулась.
   - Мы с ума сошли, правда?
   - Возможно...
   - Но поручение мы получили приятное.
   - Надо же практически  потренироваться.  Марта  вновь  рассмеялась  своим
хрипловатым смехом, дотронулась пальчиком до моих губ, а  потом  взялась  за
свою сумочку.
   - Ты готов?
   - Я всегда готов!
   Затем я посмотрел на часы: около шести. Самое подходящее время. Я  кивнул
и добавил:
   - Пошли!
   Мы решили наведаться в заведение Тони, потому что  оно  было  излюбленным
местом Рене Миллса. Ресторан Тони нельзя было назвать первоклассным, но  нам
важно было другое. Тони наверняка разнесет по всему району, что мы  побывали
у него.
   Старый  Тони  сразу  вспомнил  меня,  но  приветствовал  все  же  сухо  и
недружелюбно. Облавы, имевшие место во время сухого закона, озлобили  его  и
настроили против полиции. Зато Мэри, его жена, с радостной улыбкой  вышла  к
нам навстречу и похлопала меня по плечу, как делала это еще тогда,  когда  я
был ребенком и она давала мне кусок  мягкого,  теплого  итальянского  хлеба,
густо намазанного маслом, -  в  награду  за  какие-нибудь  выполненные  мной
поручения.
   Мэри сама принесла наш заказ,  а  затем  села  напротив  меня  и  кивнула
довольно при виде того, с каким  аппетитом  мы  начали  есть.  Ей  нравилось
наблюдать, как едят люди.
   - Джо, ты пришел сюда, чтобы навестить эту  девушку?  -  поинтересовалась
она и, не дожидаясь ответа, продолжила:
   - Это хорошо, это очень хорошо. Она хорошая  девушка,  и  ей  давно  пора
замуж, иначе как она получит беби, если у нее не будет мужа, правда?
   - Ну, если...
   Мэри погрозила мне пальцем.
   - Нет-нет, сперва надо жениться. Ее перебил Тони:
   - Оставь их в покое. Дай спокойно поесть.  Мэри  рассмеялась,  и  все  ее
подбородки дружно заколыхались. Потом она протянула руку через стол и  снова
похлопала меня по руке.
   - Ты хороший парень,  Джо.  Но  что  сталось  с  твоей  семьей?  С  твоим
сумасшедшим братом? Он еще здесь?
   - Я уже давно его не видел, Мэри.
   - Он всегда был странным. Ты знаешь, он сделал так, что мальчишка казался
повешенным, и тем самым испугал меня до смерти...
   Марта удивленно уставилась на меня.
   - Это они сделали с маленьким Давидом. Соорудили такую деревянную  основу
и подложили ему под рубашку  так,  что  казалось,  как  будто  его  повесили
по-настоящему.
   - О-о!
   - Это было совсем не весело, - серьезно заявила Мэри. - И,  меня  недаром
прошиб пот. Потому что эта штука,  которую  они  там  сделали,  треснула,  и
мальчишка действительно висел. Еще минута, и он задохнулся бы.  У  него  уже
язык начал вываливаться изо рта. Я спустила его на  землю,  а  твоему  брату
надавала по щекам, да так, что у него кровь пошла из носа. Я хотела  и  отцу
твоему пожаловаться, но он разревелся, и я его пожалела и ничего не сказала.
   - Я слышу об этом первый раз.
   - Как же  его  звали?  Как  вы  все  его  называли?  Каким-то  прозвищем,
перенятым от индейцев...
   - Вождь сиу Бешеный Конь... Так, кажется...
   - Да, похоже... О, я могу рассказать кучу историй из того времени.
   - Все еще болтаешь? - сказал Тони из-за стойки. - Оставь же их  в  покое,
жена.
   Я подмигнул ему,  и  он  посмотрел  на  меня  немного  дружелюбнее.  Мэри
обиделась на слова мужа. Поэтому я отвлек ее, спросив:
   - И ты видела, где умер Рене Миллс?
   - Он не умер... - Она тяжело повела плечами. - Он был убит.
   - Да, его пристрелили. Здесь, кажется, творятся нехорошие дела.
   - Кругом зло и беда. Да ты и сам это знаешь, Джо.
   - А Рене хорошо жилось?
   Она меня поняла, но ответила не сразу.
   - Не так уж хорошо... Хотя он и хвастался. Доносчик был этот Рене.  Вечно
рассказывал о своих дружках-гангстерах. Дружки называется...
   - А кто были эти его дружки? Ее типично итальянский жест  был  достаточно
красноречив.
   -  Какая  разница...  Если  кто-нибудь  всплывал  в  газете  в  связи   с
каким-нибудь преступлением, то это был его дружок, вот так.
   - Но когда он умер, у него не было денег.
   - У него их никогда не было. Но по счету Рене расплачивался. Может, через
месяц, но потом все равно все отдавал.
   - Значит, вам повезло.
   - А что будет  делать  полиция,  Джо?  Теперь  настал  мой  черед  пожать
плечами.
   -  Дело  рассматривается,  и  рано  или  поздно  что-нибудь   обязательно
обнаружится.
   Ее умные глаза внимательно уставились на меня.
   - И ты им в этом поможешь, да? Я отложил вилку.
   - Мэри, я уже лейтенант и не имею ничего общего с такими делами.  Неужели
ты думаешь, что я буду бегать по всему городу, как мальчик на побегушках?
   - Значит...
   - Я здесь ни при чем. По мне, пусть они хоть все друг друга перестреляют,
если это им доставляет удовольствие. Я уже уговариваю эту малютку уехать  из
этого района.
   - Для малютки она слишком большая, - заметила Мэри, а Марта кольнула меня
вилкой под столом. - А серьезно, Джо, ты будешь что-нибудь делать в связи  с
делом Рене? , - Зачем?
   - Ты же служишь в полиции,  а  мы  платим  налоги...  Тони  опять  что-то
буркнул за стойкой, и Мэри кинула на него сердитый взгляд.
   - Полиция уже здесь была и задала всем вопросы, не так ли?
   - Да, конечно, они здесь уже были и расспрашивали народ. Но что  они  тут
знают? А ты, Джо, ты из этого района, и  ты  всех  тут  знаешь.  И  Рене  ты
знал...
   Мэри  постучала  пальцами  по  столу  и  задумчиво  скривила  рот.  Затем
неожиданно подняла руку.
   - Погоди, я кое-что вспомнила.
   Она ловко выбралась из кресла и довольно бодро поковыляла  по  ресторану.
Обменявшись с Тони парой фраз по-итальянски, произнесенных  с  обеих  сторон
довольно резко, она заставила Тони забраться под кассу и  вытащить  на  свет
Божий кипу бумаг. Вернувшись к нам, Мэри положила бумаги на стол.
   Мы с Мартой переглянулись, а Мэри сказала:
   - Он оставил это здесь.
   Среди бумаг был цветной проспект с новыми  моделями  "кадиллака",  другой
проспект рекламировал непревзойденные качества  "крейслера",  а  третий  был
раскрыт на модели роскошного "империала".
   Мэри смотрела на меня, вопросительно подняв брови.
   - Он вечно носился с какими-то идеями, - произнес я.
   Мэри кивнула.
   - Как раз в тот день, когда он оставил эти проспекты, он и расплатился  с
нами по счету.
   - Сколько?
   - Больше трехсот пятидесяти долларов.
   - Большой кредит вы ему позволяли.
   - Ты же знаешь Тони. Большую часть Рене, конечно, тратил на выпивку. Тони
не отказывал ему в выпивке.
   - Вот как? - протянул я. Мне не хотелось тянуть ее за язык.
   - У него в номере тогда как раз были люди. Они не пустили Тони в комнату,
сказали, что он потом рассчитается. Только  взяли  у  него  бутылки.  Ты  же
знаешь Тони.
   - Вероятно, в карты играли, - предположил я.
   - Наверное, - согласилась Мэри, и всю ее разговорчивость как рукой сняло.
   Я расплатился, попрощался с Мэри, Тони и вывел  Марту  из  ресторана.  Ей
очень хотелось мне что-то сказать, но я не позволил, шагая  рядом  с  ней  и
улыбаясь. Меня заинтересовало, сколько она сможет промолчать.
   Мы зашли еще в несколько баров, здоровались там со знакомыми,  желали  им
приятно провести время и прощались. Я не скрывал, что служу  в  полиции,  но
слухи уже опережали наше появление. Достаточно было бросить взгляд на Марту,
и люди сразу понимали, что у меня веские основания вновь  появиться  в  этом
рай390 она и позабыть, кто я такой. Они ухмылялись и подмигивали  мне,  а  я
отвечал им тем же.
   У меня была великолепная роль. Иногда, когда я переигрывал, Марта стукала
меня по ноге своей  туфелькой,  но  все  равно  роль  была  чудесной.  Около
полуночи я отвел ее домой, запер за нами дверь и едва успел поймать ее руку,
которой она захотела меня ударить.
   - Тебе еще надо выучиться приемам дзюдо.
   - О, Джо, - рассмеялась она. - Но я больше  не  смогу  идти  по  улице  с
высоко поднятой головой.
   - Почему? Ты же знаешь здешних людей.
   - Да, но теперь я стала женщиной легкого поведения.
   - Тогда тебе надо вспомнить о своих прежних деньках... - На этот  раз  ее
рука достигла цели прежде, чем я успел защититься.
   Затем она рассмеялась, покачала головой и сказала:
   - А теперь я сварю нам кофе. Потом ты мне расскажешь, чего мы добились за
сегодняшний день, конечно, если мне это положено знать.
   - О'кей, - согласился я и сел на диван.
   - Собственно, можешь начинать прямо сейчас.
   - Рассказывать-то особо нечего. Марта. Можно лишь предположить, что  Рене
Миллс или нашел много  денег,  или  ожидал  получить  их  в  скором  времени
откуда-нибудь.
   - Но у него периодически появлялись деньжата. Я же видела его - он всегда
одевался по последней моде.
   - Верно... И он всегда расплачивался по счету. Но такие люди, как он,  не
брезгуют  даже  ограбить   пьяного.   Меня   больше   интересуют   проспекты
автомобилей. Кому нужен автомобиль в этом районе? Дети уже  на  другой  день
сделают его местом своих игр. В этом  районе  гораздо  удобнее  пользоваться
такси и подземкой.
   - Может, он просто хотел полюбоваться красивыми проспектами?
   - Они довольно затасканы. Он их часто рассматривал.
   - Возможно, он уже получил их затасканными.
   - Все может быть, но это надо проверить. На проверку у меня ушло какое-то
время. Минут пятнадцать не меньше... Сделав около дюжины  звонков,  я  нашел
торговцев "кадиллаками" и "империалами", которые вспомнили Миллса.
   - Ну и как? - осведомилась Марта.
   - Он сам забрал эти проспекты и проявил к машинам незаурядный интерес.
   - Выходит, он на что-то надеялся или что-то затевал. - Она принесла кофе,
датские пирожные и поставила все на столик.
   -  Кто  знает?  Может,  он  просто  хотел   показаться   заинтересованным
человеком.
   Я взглянул на часы: первый час. Усталость сковывала мои члены, поэтому  я
встал и потянулся за шляпой.
   - Мы действительно провели прекрасный  вечер,  -  заметила  Марта.  -  Не
правда ли, Джо?
   Она очутилась в моих объятиях с улыбкой на устах и с каким-то облегченным
вздохом. И произошло это с такой простотой, будто мы давние любовники. Когда
я наконец разжал объятия, я почувствовал, что она немного дрожит. Через пару
секунд Марта приоткрыла глаза и взглянула на меня.
   - Моя маленькая Джиджи, - проронил я.
   - Не надо  вспоминать  этого  старого  имени.  И  потом  -  я  совсем  не
маленькая.
   - Ну, тогда большая Джиджи, -  поправился  я.  -  И  не  смотри  на  меня
свысока, иначе я тебя укушу.
   -  Начальству  запрещается  кусать  подчиненных,  -  парировала  она.   Я
улыбнулся.
   - До завтра? Только после обеда. До обеда я должен быть в бюро.

***

   Возвращаясь домой, я увидел на углу Бенни Лоферта, который разговаривал с
какой-то потаскушкой. Я направился к ним через дорогу, и, когда я был еще на
середине улицы, они неожиданно замолчали.
   - Повернуться и положить руки на стену! - приказал я. -  Ты  знаешь,  как
это делается.
   Надменность в его глазах уступила место ненависти. Он сплюнул и  медленно
повернулся. Я ускорил  этот  процесс,  легонько  подтолкнув  его.  Несколько
запоздалых прохожих остановились неподалеку и оживленно зашептались. В окнах
домов появились любопытные лица. Я тщательно ощупал  Бенни,  потом  попросил
показать удостоверение  и  нарочито  медленно  вернул  его.  После  этого  я
разрешил ему вновь повернуться ко мне мордой.
   - Что все это значит? - возмутился он. - Вы же  знаете,  что  я  не  ношу
оружия.
   - Ребятки, побывавшие  за  решеткой  и  поддерживающие  старые  контакты,
всегда вызывают подозрение. И ты должен это знать. Что ты здесь делаешь?
   - Пришел навестить подружку.
   - Какую подружку?
   Он указал пальцем на девушку, жевавшую резинку. Ее взгляд метался от меня
к нему и обратно. Я показал на ее сумочку.
   - Дайте взглянуть. Кто вы, где вы живете и так далее... Докладывайте.
   - Послушайте...
   - Вы уже сидели, мисс?
   По ее глазам я понял, что да. Но понял я и  другое,  что  она  больше  не
хотела сидеть.  Девушка  вытащила  из  сумочки  удостоверение,  из  которого
следовало, что ее зовут Паула Ли, и квитанцию за квартиру, из которой  можно
было узнать, что живет она неподалеку. Я знал, что она из себя представляет,
но не захотел продолжать игру и вернул ей документы.  Она  с  благодарностью
взглянула на меня, после чего со злобой уставилась на Лоферта.
   Завтра все узнают об этом  инциденте.  Лоферт  был  одним  из  крупнейших
гангстеров центральной части города. Временами они наведывались в наш район,
но не хотели, чтобы об этом знали жители. После того как  Лоферт  и  девушка
ушли, я некоторое время постоял на месте, а потом,  решив  не  спускаться  в
подземку, подал знак проезжавшему мимо такси.
   Вся операция заняла у меня пятнадцать  минут.  Через  пять  минут  я  уже
открывал дверь моей квартиры. Мне показалось, что я возвращаюсь в совершенно
другой мир.

Глава 4

   Позавтракав в кафетерии при  полицейском  управлении,  я  прошел  в  свой
кабинет и занялся повседневной работой. Особое  поручение  тоже  имело  свои
прелести. В этом случае можно все дела, которыми  ты  занимаешься,  передать
другому человеку и сконцентрироваться на одном.
   Незадолго до обеда ко мне пришел Мак  Бриссон  с  двумя  чашками  кофе  в
руках. Он поставил их на мой стол и устало плюхнулся в кресло.

Глава 4

   - "г - Что вы делали в воскресенье? - поинтересовался я.
   - Занимался канадским делом. Сейчас оно лежит в отделе  по  расследованию
убийств.
   Я нахмурил лоб и покачал головой, так как не мог припомнить, что  это  за
дело.
   -  Нападение  на  денежный  транспорт  в   Монреале.   Полтора   миллиона
долларов...
   - Каким же образом оно у нас очутилось? Мак взял кофе.
   - Не у нас, - пробурчал он. - А у меня. Вы - счастливчик, и вам не  нужно
работать. Оба охранника убиты. А обоих гангстеров,  напавших  на  транспорт,
смогли проследить до Ниагарского водопада и оттуда до Буффало. Полагают, что
они хотят податься в Нью-Йорк.
   - Ну, вот вы их и схватите. Вы хоть знаете, кто они такие?
   - Одного знаем, это Чарли Дэнси. Его частенько видели  с  гангстерами  из
Бруклина. А один из полицейских  опознал  его  по  фотографии  разыскиваемых
преступников, которую видел уже давно, и сообщил нам это  имя  за  несколько
секунд до смерти.
   - Что же, меньше работы для вас. Мак поднял чашку, отхлебнул кофе и снова
поставил чашку на стол.
   - Не больше, чем у вас, не так ли? - Он  попытался  скрыть  улыбку.  -  И
потом, еще кое-что...
   - Что именно?
   - Недавно я совершенно случайно был в кабинете инспектора. Судя по всему,
вы кому-то сильно навредили. По этому поводу уже пошли разговоры.
   - Я еще этого не заметил.
   - Какое-то время вы, видимо, и не будете замечать. Они  ждут  результатов
вашей работы. - Мак откинулся на спинку  кресла  и  потянулся  в  карман  за
сигаретами.
   Но сигарет у него не нашлось, и он с упреком посмотрел на меня, поскольку
я не предложил ему своих. - А как вообще идут дела?
   - Пока я еще ничего почти не знаю. Вы же знаете, как это бывает. Я  видел
лишь Бенни Лоферта. Мак кивнул.
   - Собственно, я и пришел к вам, чтобы поговорить  об  этом.  Наши  ребята
сказали мне, что в том районе часто бывают Лоферт, Бимиш, Уилл Фатер и  Стив
Лютц.
   - И все - высокооплачиваемые наемные убийцы?
   -  Угу.  Все,  кроме  Лютца,  снимали  комнаты.  Благодаря   им   квартал
приобретает более благопристойный вид.
   - Вчера вечером я поставил Лоферта к стенке и проверил,  нет  ли  у  него
оружия.
   -  Да,  мы  об  этом  слышали.  Сообщил  дежурный  полицейский.  Вы   уже
познакомились с  ним?  Приятный  парень,  совсем  еще  новичок.  Только  что
кончился испытательный срок. Посылает такие донесения, словно  рассчитывает,
что их будут читать грядущие поколения или сам президент. Он с удовольствием
сообщил бы нам, сколько людей плюнули на тротуар в течение часа.
   - Ничего, оботрется. Все мы были такими.
   - Да... - Мак встал и взял свою чашку. - Но этих  людей  мы  возьмем  под
контроль, и если что-то узнаем, то сразу вам передадим.
   - О'кей! Большое спасибо за кофе.
   Когда Мак ушел, я вновь уткнулся  в  бумаги.  Рассортировал  их,  пометил
каждую,  а  потом  вызвал  Кассиди,  чтобы  он  раздал  их   соответствующим
работникам. Покончив с этим муторным делом, я позвонил Марте и  договорился,
что мы встретимся в два часа. К этому времени она должна приготовить обед.
   Воскресный день на улице - это день мира и спокойствия.  Недельная  битва
достигла своего апогея в субботу вечером и  ночью,  а  в  воскресенье  утром
противники оттянули свои войска назад и освободили на некоторое  время  поле
боя. Но следы  битвы  еще  можно  было  заметить.  Осколки  пустых  бутылок,
поблескивающие на свету, пятна  на  стенах  домов,  которые  остались  после
пьяных компаний, и опрокинутые бочки с отбросами, лежащие на боку.
   Движения почти не было. Парни в воскресное утро обычно  чувствовали  себя
неспокойно и поэтому, как правило, не играли на центральных улицах в футбол.
Прогуливались лишь  девчонки  и  девушки,  пожевывая  резинку  и  размахивая
сумочками. В воскресный день  они  хотели  казаться  благородными,  а  парни
пытались сойти за взрослых мужчин. И все это  происходило  на  фоне  грязных
фасадов и вонючих подворотен.
   В трех заведениях я осведомился насчет Эла Ризе, и, когда  мне  ответили,
что он еще не появлялся, я попросил передать  ему,  что  я  его  разыскиваю,
чтобы задать головомойку. В час дня бары были еще пустыми. И  во  всех  трех
барах шла утренняя уборка: пахло сыростью  и  мазью  для  натирки  полов.  Я
намеками дал понять, что Ризе занимается наушничанием для  полиции.  В  этом
районе на такие вещи смотрят довольно косо, если не сказать больше.  Теперь,
во всяком случае, они должны будут играть со  мной  в  мою  игру.  Я  должен
убедить их, что грубый и жестокий коп возвратился в родной  район  навестить
девушку,  которую  знал  с  детства.  И  до  тех  пор,  пока  они  мной   не
интересовались, мне тоже не было до них дела. Меня не интересовало, чем  они
занимались. Но если кто-нибудь  осмелится  встать  мне  поперек  дороги,  то
берегись, братишка!
   Они все это быстро поняли, поэтому я добился того, чего хотел.
   Марта открыла мне дверь. Втянув носом аппетитные  запахи,  я  понял,  что
здорово проголодался. На Марте было надето платье  с  юбкой-клеш  и  простые
туфли,  но  выглядело  на  ней  все  великолепно.  За  обедом  мы  почти  не
разговаривали. А потом  отправились  в  третьеразрядное  кино  и  посмотрели
фильм, который видели год назад. Около семи вечера поужинали в баре Смита, а
потом снова пошли гулять по улицам, выпили немало пива, и наконец я проводил
Марту домой.
   Прошло  всего  два  дня,  а  у  нас  все  шло  точно  так,  как  и   было
запланировано. Слухи и сплетни текли быстрее, чем горные потоки, и,  где  бы
мы ни останавливались, разговоры повсюду прекращались. В лучшем случае, если
и говорили, то очень  тщательно  взвешивая  слова,  но  все  без  исключения
избегали встречаться со мной взглядом, и только  по  одной  причине:  я  был
копом. Пьяницы и  нищие,  встретив  меня,  смущенно  улыбались  и  сразу  же
старались смыться.
   По дороге к дому Марты мы встретили дежурного полицейского. Я его еще  ни
разу не видел, но он меня знал и приветствовал:
   - Добрый вечер, лейтенант.
   - Добрый вечер. - Я протянул ему руку. - Мак Бриссон сказал мне, чтобы  я
установил с вами контакт. Он чуть покраснел и улыбнулся.
   - Вот уж не думал, что он обо мне вспомнит. "Он был одним из  учителей  в
полицейской академии. Кстати, зовут меня Мак-Нейл. Хол Мак-Нейл.
   - А это Марта Борлиг. О