меня. Думаю, что уже с первого взгляда он понял, как я
прожил последние десять лет. Впрочем, я решил не пугать его и слегка скосил
глаза на двадцатку, которая лежала под моим счетом, чтобы он не нервничал
по поводу оплаты моего ланча.

- Привет, Дэн, - произнес я. - Выпьешь кофе?

Он махнул рукой официанту и откинулся на спинку стула.

- Ищешь работу?

- Да нет, кто же меня теперь возьмет?

- Ну, ведь на работе полицейского репортера свет клином не сошелся.

- Ты же сам знаешь, Дэн, для меня другого занятия нет. Я просто свихнусь.

- Понимаю. А теперь расскажи мне, что привело тебя сюда.

Я кивнул.

- Через три года после того, как меня посадили, до меня дошел слух, что
Носорог умер. Я никогда не интересовался тем, как это случилось. Но теперь
мне нужно знать все.

Пальцы Дэна вертели кофейную чашечку, стоявшую на блюдце.

- Случилось это 10 августа 1955 года. Дату я помню точно, потому что
Носорог был одним из двадцати взрослых людей, которые заболели
полиомиелитом летом того года, когда разразилась эпидемия этой болезни.
Примерно два месяца он провђл в больнице в Мейберри, где был подключен к
аппарату искусственного дыхания, а потом, когда для него изготовили
персональный аппарат, его отвезли на собственное ранчо неподалеку от
Финикса. Оттуда он продолжал управлять своим "бизнесом", хотя здоровье его
так и не улучшилось.

- Он умер от полиомиелита?

- Нет. Над ранчо пронесся сильный ураган. Линия электропередачи была
повреждена, и аппарат отключился. Медсестра не сумела завести мотор,
который обеспечивал работу запасного генератора, и поехала в город за
помощью. Однако когда она вернулась, было уже слишком поздно - Носорог
скончался. Похоронили его там же, на ранчо.

- А что случилось с его имуществом?

- Ты не поверишь. Все, что Носорог имел, а это не так уж много, примерно
полмиллиона, он завещал двум больницам, ведущим исследования в области
полиомиелита.

- Но ведь денег у него было гораздо больше.

- Разумеется, но ты же знаешь эту публику. Они крайне осторожны. Если у
Носорога и были деньги, а я в этом не сомневаюсь, то они где-то надежно
припрятаны, ведь взять их с собой он не мог.

Дэн снова взглянул на меня. В его глазах сверкнула искра любопытства.

- А почему тебя все это интересует?

- Ты слышал, за что я был осужден?

- Я писал о твоем деле в нашей газете.

- Значит, тебе известно, что меня обвинили в попытке вымогательства денег у
крупного государственного чиновника.

- Районный прокурор был на высоте.

- Да, доказательства он предоставил более чем убедительные, словом,
"упаковал" меня основательно.

Дэн ухмыльнулся.

- Вот именно: основательно. Настолько основательно, что потом даже передал
это дело своему молодому помощнику, и тот без труда успешно завершил его в
суде. Кстати, твой бывший судебный следователь теперь стал нашим районным
прокурором.

- Ну и прекрасно.

Брови Дэна удивленно поползли вверх.

- Неужели у тебя нет к нему неприязни?

- Он тут не причем.

- Ах так?

- Ты ведь знаешь, что обычно все осужденные утверждают, что обвинения
против них подстроено, а факты подтасованы.

- Конечно, это для меня не новость.

- Так вот и я говорю, что в моем деле факты тоже подтасованы.

Он снова усмехнулся.

- Для меня это не секрет.

На какое-то время я оцепенел, не в силах издать ни звука. Когда дар речи,
наконец, вернулся ко мне, я хриплым голосом спросил:

- Откуда ты это знаешь, Дэн?

Он продолжал усмехаться.

- Я ведь не новичок в нашем деле. Фил. Нужно быть абсолютным кретином,
чтобы пойти на то, в чем они тебя обвинили. Но теперь, когда все позади,
может, ты мне ответишь на один вопрос?

- Что тебя интересует?

- Кто все это устроил и зачем?

- Это работа Носорога, дружище. Мне удалось выяснить, что его
безнаказанность объяснялась не крупными взятками нужным людям, а
компрометирующей информацией на них, которой он располагал. Я неосторожно
заявил, что тоже раздобуду эту информацию и обнародую ее. Свое
расследование я начал довольно успешно. Это, разумеется, всех
"заинтересованных лиц" встревожило. Они даже пожертвовали своим человеком,
который шел в моем списке первым. Думаю, что ему очень крупно заплатили за
согласие сыграть роль "козла отпущения", а потом как по нотам разыграли
партию со мной.

- Да, тебе здорово не повезло.

- А та паршивая газета, которая должна была за меня заступиться, смолчала.

- Ты тогда поставил их всех в весьма щекотливое положение.

- Глупости. Им и прежде приходилось бывать в разных передрягах. Этот
вонючий Гэйтс, издатель парши...

- Не будем плохо говорить о покойниках.

Тут пришла моя очередь удивляться.

- Он умер? И когда же это произошло?

Дэн пожал плечами:

- Примерно с год назад. Последнее время он был редактором маленькой
газетенки. Сердце сдало. Он так и не смог оправиться после потери той своей
газеты... Но давай все же вернемся к главному вопросу. Что заставило тебя
вспомнить прошлое теперь?

Я посмотрел на него через стол.

- Я не верю в то, что Носорог мертв.

Он ничего не ответил. Жестом подозвал официанта, отдал ему мой счет и
доллар за кофе, выпитый им в холле. Подождал, пока я получу сдачу, и кивнул
мне, приглашая к выходу. Мы вышли на улицу и направились к зданию, где
размещалась редакция его газеты. Пройдя через холл к лифтам, поднялись
наверх. Практически весь этаж был занят многоярусными стеллажами фото
архива. Дэн порылся в каталоге, а потом извлек из большого шкафа фотографию
и протянул ее мне.

Это был снимок размером четыре на четыре дюйма. На нем был запечатлен
лежавший в гробу в окружении множества венков Носорог. Для того, чтобы
развеять мои последние сомнения, Дэн показал мне еще и другую фотографию,
уже восемь на десять, где эта тварь была снята крупным планом. Когда я
вернул ему снимок, он спросил:

- Достаточно? Если хочешь, я могу достать и вырезки из газет. Я покачал
головой:

- Не стоит беспокоиться.

- Что так?

- Дэнни, дружище, мы же с тобой не сосунки и отлично знаем, что фотографии
легко сфальсифицировать. Носорог вполне мог забраться в гроб и попозировать
в нем для снимка. Кстати, кто делал эти фотографии?

Дэн взглянул на оборотную сторону меньшей фотографии.

- Гилфорд, - сказал он.

- Безупречная работа.

Дэн проводил меня до двери. На этот раз я взял такси. Вышел на углу нашего
квартала, в магазине деликатесов купил холодный ростбиф, еще кое-что и
направился домой. У входа в подъезд я поздоровался со своим соседом,
мистером Кроссетти, и тут на противоположной стороне улицы я вдруг заметил
тех самых громил, которые так вежливо "побеседовали" со мной сегодня утром.
Судя по всему, они облюбовали это место в качестве наблюдательного пункта,
все еще надеясь "засечь" Терри.

Я передал соседу свой пакет, попросил подержать его минутку и направился к
громилам. Подходя к ним, я опустил голову, и первый амбал меня не узнал. Я
точно рассчитал дистанцию и силу удара. Мой кулак въехал ему прямо в
солнечное сплетение. Он согнулся пополам и рухнул на тротуар.

Его компаньон вместо того, чтобы сразу броситься на меня, полез за своей
пушкой, и это было ошибкой. Моя нога угодила ему точно в пах. Он взвыл от
боли. Как следует поработав ногами, я превратил физиономии двух амбалов в
кровавое месиво, после чего вновь пересек дорогу и поблагодарил мистера
Кроссетти за то, что он любезно подержал мои покупки. Вид у него, должен
признать, был довольно ошарашенный.

Я постучал в дверь условленным стуком, и Терри открыла мне. Я быстро вошел
в прихожую, закрыв за собой дверь ногой. Внезапно я напрочь потерял дар
речи - Терри только что вышла из-под душа, и капли воды сверкали на ее
коже, как маленькие бриллианты. Темные волосы мягкой волной ниспадали на
плечи и казались сейчас длиннее, чем прежде. Полотенце, которым она
обернулась, напротив, было слишком коротким. И я возблагодарил за это небо.
Девушка оказалась немного шире в плечах, чем я предполагал. Ее стройные
ноги ступали по полу с необыкновенной грацией.

Она улыбнулась, я улыбнулся ей в ответ и тут дно пакета, в котором
находились продукты, прорвалось, и все посыпалось на пол. Терри
инстинктивно протянула руки вперед, чтобы мне помочь и тут с нее упало
полотенце.

Я мотнул головой, как бы призывая ее не беспокоиться о продуктах, тогда она
подняла полотенце, еще раз улыбнулась и удалилась в ванную.

В восемь вечера Терри надела свитер и юбку, которые я одолжил у Джинни
Макдональд, соседки сверху. Джинни рассказала мне, что видела, как двух
избитых мной амбалов подобрал новый бьюик-седан, в котором сидела еще одна
парочка "крутых" парней.

У Терри было триста долларов, и мы заказали ей номер в отеле "Энфилд",
расположенном на Седьмой авеню неподалеку от Таймс Сквер. Она
зарегистрировалась под именем Энн Спенсер и заплатила за неделю вперед. К
счастью, у нее оказался ключ от ее номера в "Шермане". Я взял его, чтобы
забрать оттуда кое-что из ее вещей. За тем отелем, конечно же, тоже велось
наблюдение, но я надеялся, что оно лишь наружное и на этаже никого не будет.

Так и случилось. Я набил вещами большой чемодан и захватил с собой ее
маленький несессер.

Вернувшись в "Энфильд", я велел Терри позвонить в "Шерман" и узнать, не
спрашивал ли кто-нибудь мисс Мэссли или мисс Лоури. Портье дал
отрицательный ответ.

Когда девушка положила трубку, на ее лице была глубокая тревога.

- Не переживай, - сказал я. - Отец найдет способ связаться с тобой.

- Разумеется, - она отвернулась и подошла к окну.

Что-то явно тревожило ее. Повернувшись, она уселась против меня.

- Вы ведь знаете моего отца, правда?

Я постарался сохранить на лице маску равнодушия.

- Если это тот самый Мэссли, которого я когда-то встречал, тогда
действительно знаю.

- Что вам о нем известно?

- Думаю, вам будет не очень приятно это услышать.

- Возможно, но тем не менее расскажите мне все.

- Ну, хорошо. Так вот, Мэссли, которого я знал, был гангстером, - начал я,
- одним из главарей преступного синдиката на Восточном побережье, а
возможно, и его руководителем. Это бандит и убийца. Против него дважды
возбуждалось уголовное дело - один раз в Чикаго, другой - в Сан-Франциско.
С подробностями можно ознакомиться по подшивке любой газеты. Если желаете,
могу сообщить вам точные даты...

- Не стоит беспокоиться, - произнесла Терри. - Я уверена, что человек, о
котором вы рассказываете, не мой отец.

- ...Утверждают также, что этого Мэссли уже нет в живых, - прибавил я. - Во
всяком случае, мне довелось видеть его фотографию в гробу.

- Как было полное имя того Мэссли, которого вы знали?

- Джон Лейси Мэссли. По прозвищу Носорог.

Вертикальная морщинка между бровями девушки разгладилась. Легкая улыбка
коснулась ее губ.

- А моего отца звали Джин Стюард Мэссли. Выходит, это разные люди.

Но тут же она вдруг вздрогнула, и ее руки судорожно сжались.

- Вы полагаете, кто-то может считать, что мой отец и есть... тот самый
Мэссли?

- Возможно.

Она прижала ладонь к губам и задумалась.

- Среди личных бумаг вашей матери было что-нибудь важное?

- Ничего. Свидетельства о браке и разводе, страховка.

- Какие-нибудь письма?

- Только переписка с юридической конторой, которая оформляла доверенность
на право распоряжаться капиталом.

- Можно взглянуть?

Она указала на несессер.

- Все бумаги там. Пожалуйста.

Я щелкнул замком и выложил содержание на журнальный столик. Внимательно все
просмотрел, но ничего интересного не обнаружил. Судя по всему, Терри
действительно была права - речь шла о другом Мэссли.

Повернувшись, я встретился с ней взглядом. Она смотрела на меня в упор.

- Так вы полагали, что мой отец - тот самый Мэссли, верно?

Не желая обманывать ее, я кивнул.

- И именно поэтому вы собирались помочь мне найти его? Я снова кивнул. Мне
стало как-то не по себе.

- А теперь, когда выяснилось, что вы ошибались?

Я усмехнулся. Девушка вела себя открыто и честно, и одиночество явно пугало
ее.

- Не волнуйтесь, Терри, я не собираюсь идти на попятную и буду помогать.
Но, надо сказать, что союзник вам попался порядком задрипанный.

Она поднялась со стула, мы были с ней почти одного роста. Ее глаза
блестели, а когда она подошла ближе, я увидел в них слезы. Она протянула
руки и коснулась меня, а потом внезапно прильнула ко мне всем телом так,
что я ощущал ее всю - такую теплую и желанную.

- Вовсе ты не задрипанный, - прошептала она, и наши губы соединились.

Я почувствовал такую бешеную страсть, что стиснул ее изо всех сил. Слегка
откинув голову назад, она тихо застонала.

Я решил остановиться прежде, чем будет слишком поздно. Снова ощутив себя во
власти запретов и ограничений - этих неизбежных атрибутов нашей жизни - я
подумал: а имеет ли смысл вновь возвращаться в эту жизнь. Но вдруг понял,
что это уже произошло.

Оторвавшись от губ Терри, я подумал, что, выходит, существовало два
человека, носивших имя Дж. Мэссли. Не исключено, что кто-то из них сменил
имя и тогда вполне мог, как это часто бывает, сохранить, по крайней мере,
первую букву своего подлинного имени.

* * *

Мне требовалось всего несколько минут, чтобы выяснить местопребывание
фотографа Гилфорда. Он готовил серию снимков, которые должны были появиться
в следующем номере газеты, но охотно согласился встретиться со мной через
четверть часа и назвал кафе-автомат на Шестой авеню.

Когда он появился в дверях, я окликнул его. Он взял поднос, подошел к моему
столику, и я представился. Хотя раньше мы никогда не встречались, я был
хорошо знаком с его работами, а он слышал обо мне.

После того, как я сказал ему, что видел его снимки Носорога, он, припомнив
их, поморщился.

- В чем дело? - поинтересовался я.

- Да просто паршивые снимки. Очень посредственный уровень.

- Вы специально ездили в Финике, чтобы сделать их?

Гилфорд замотал головой.

- Да нет. Просто так получилось. Я находился там поблизости, в частном
санатории, - он постучал себя большим пальцем в грудь. - Туберкулез, знаете
ли, в легкой форме. Я был там уже четыре месяца, когда умер Носорог.

- Вы встречались с ним там?

- Я? Нет. Он жил на ранчо милях в двадцати-тридцати. Я, знал это и то, что
с помощью аппарата искусственного дыхания он продолжал заниматься делами.

- А вы тогда хорошо его рассмотрели?

- Разумеется. Хотя времени на съемку мне дали мало. Я прищурился.

- Расскажите, как все это происходило?

- Да здесь, собственно, нечего рассказывать. Мне неожиданно позвонили из
газеты и попросили снять умершего Носорога для вечернего номера. В то время
это была новость номер один, а я как раз находился неподалеку от места
происшествия. Так что в просьбе газеты не было ничего необычного. Я приехал
на ранчо в день похорон, пробился через толпу "скорбящих друзей" и нашел
женщину, которая там всем заправляла. Мой приезд отнюдь не привел ее в
восторг. Тем не менее, она провела меня в комнату, где стоял гроб.

- Кто была эта женщина? Близкая родственница?

- Нет, у Носорога не было семьи. По-моему, это была его сиделка. Очень
красивая женщина.

- Кто же был на похоронах?

- Ну, сами можете себе представить: гангстеры, политики, желающие наладить
связи с преемниками "босса". В общем, все, как обычно. Вы же знаете.

- Да, разумеется.

Гилфорд внимательно посмотрел на меня.

- А что именно вас интересует?

- Не знаю, пока еще сам не знаю. А скажите мне, как выглядел покойник?

Он пожал плечами.

- Как обычно. Правда, тело покойника было закрыто почти до самой шеи, так
что я мог видеть лишь лицо и кончики пальцев рук, сложенных на груди.

Гилфорд помолчал, задумчиво прикоснулся к губам, потом добавил:

- Насколько я помню, гроб был закрыт, потом его открыли лишь на очень
короткое время, чтобы присутствовавшие бросили на усопшего последний
взгляд. Носорог сознавал, что будет представлять собой не очень
привлекательное зрелище, поэтому и отдал четкое распоряжение на этот счет.

- Похоронили его там же?

- Да, на кладбище, неподалеку от холма. Кстати, с похоронами не тянули, они
состоялись через два дня после кончины Мэссли.

Гилфорд побарабанил по столу кончиками пальцев.

- А почему вас все это так интересует?

- У меня есть подозрение, что Носорог жив.

Гилфорд на секунду задумался, потом покачал головой.

- Вряд ли. Чего-чего, а уж покойников я навидался.

- В гробу любого человека можно принять за покойника.

- Недурно для начала. Продолжайте.

- Немного грима, полная неподвижность, чего не так уж сложно добиться, если
гроб открывали на считанные минуты. В этих условиях совсем не трудно
сыграть роль покойника.

- Разумно, но напрашивается один вопрос.

- Какой?

- Зачем ему это понадобилось?

Он был прав. Я не мог ответить на этот вопрос. Мэссли достиг вершины своей
карьеры. Да и куда бы он мог скрыться? Ведь выследить человека его
положения не составило особого труда. Да и вообще, зачем ему понадобилось
имитировать собственную кончину?

Я поблагодари Гилфорда, вышел из кафе и неторопливо побрел по Шестой авеню
в сторону своего дома. В ночном небе загремели раскаты грома. В воздухе
чувствовалось приближение дождя. И он начался, едва я дошел до конца
квартала. Непогода немного отвлекла меня от тяжких раздумий.

Проклятый Носорог! Нужно же ему было окочуриться! Я бы своими руками
отключил его аппарат и с улыбкой наблюдал за его предсмертными судорогами.
Я отдал бы все на свете, лишь бы оказаться с ним рядом в тот вечер, когда
произошла авария на линии электропередачи. Я бы наблюдал за тем, как
медленно и постепенно он умирает, вспоминая, как я мучался в тюремной
камере. Я следил бы за выражением его лица, слушая его мольбы о помощи, и
даже выпил бы стаканчик за его благополучное путешествие в ад.

Подойдя к дому, я открыл дверь своей квартиры, включил свет и увидел двух
парней, вставших с моего дивана. Дула их автоматических пистолетов были
направлены прямо на меня. Это были другие ребята, не те, что утром. Тот, из
них, что был повыше ростом, произнес:

- Поворачивайся и пойдем.

- Куда?

- Слишком много болтаешь, - сказал он и слегка подтолкнул меня дулом
пистолета.

Деликатный намек, но для меня и этого было достаточно. Я повернулся и
направился к двери. Их машина стояла у тротуара, задняя дверь была открыта.
Я сел в нее. Мои визитеры тоже уселись, зажав меня с обеих сторон.

* * *

В Ист-сайде есть заведение под названием ресторанчик "Руби". В задней
комнате перед тарелкой, наполненной аппетитно поджаренными ребрышками,
сидел Мэнни Уоллер. На его столе стояли также телефон и коробка с сигарами.
Полка бара была заполнена бутылками легкого столового вина. Ничего другого
он не пил. Мэнни страдал от обжорства и разжирел, как свинья. Его здоровью
это, конечно же, на пользу не пошло, зато жизнь сохранило - он не
участвовал в "операциях", но постепенно занял в уголовном мире Нью-Йорка
весьма видное положение.

Никто не знал, чем именно занимался Мэнни, но все относились к нему с
опаской. Поговаривали, что он стал казначеем крупного гангстерского
синдиката. Он был представителем нового поколения гангстеров, взявших
власть в уголовном мире после разгрома аппалачской группировки.

И вот теперь Мэнни глядел на меня, вытирая жир, струившийся по подбородку.

- Садись, - приказал он.

Я не сразу воспользовался его приглашением, и громила, стоявший рядом,
ударил меня ребром ладони в живот так, что я сложился пополам и рухнул на
стул.

- Без рук, Джо, - произнес Мэнни. - Ты же видел, что он сделал с Джолли и
Хэлом.

- Это из-за них вы меня сюда притащили?

Он поднял свои жирные плечи и ухмыльнулся.

- В общем-то не только из-за них, хотя лично я не сторонник драк и
рукоприкладства. Один начинает, другой отвечает, и пожалуйста -
неприятности обеспечены. Я предпочитаю вести дела спокойно и рассудительно.
Ведь мои ребята всего-навсего выполняли свою работу, - он рыгнул и
откинулся на спинку стула. - Они искали девушку. Она вбежала в твой
под