заглушала трава. Я быстро добрался до  угла  дома,  молясь  про  себя,
чтобы интуиция на этот раз меня не обманула и чтобы  я  приехал  не  слишком
поздно.
   Я прижался к наружной стене и попробовал нужное окно. Оно было закрыто. Я
прижался лицом к стеклу. Совершенно ничего не было видно и ничего не слышно.
Я решил попытать счастья. Пальцами я подцепил вращающуюся  раму  и  повернул
ее, затем подтянулся и, перевернувшись, рухнул головой вниз на пол комнаты.
   Это падение спасло мне жизнь.
   Из противоположного угла сверкнуло две вспышки выстрелов. Пули  вонзились
в подоконник над моей головой. Звук выстрелов меня оглушил.
   Моя рука совершенно автоматически выхватила пистолет. Прозвучало еще  два
выстрела. В ответ я выстрелил три раза.
   Что-то ударило меня в бок. Следующая пуля вонзилась в пол,  а  стрелявший
упал. На этот раз я не хотел рисковать.
   Добравшись до неподвижного тела, я нашел оружие и ногой отшвырнул  его  в
сторону. Потом нашел выключатель и зажег свет.
   Джордж Калек был мертв. Все три мои пули попали ему в грудь. Но он  успел
сделать то, ради чего пришел сюда. По  комнате  разносился  запах  сгоревшей
бумаги. В стальном сейфе, стоящем в углу комнаты,  лежала  груда  дымящегося
пепла.

Глава 11

   Кто-то принялся стучать в  дверь  кулаками.  В  коридоре  слышался  целый
концерт, состоящий из одних междометий.
   - Заткнитесь и не стойте под дверьми! - крикнул я.
   - Кто там? - спросил чей-то голос.
   - Дядя Чарли, - ответил я. - Пойдите к декану и приведите  его  сюда,  но
сначала пусть он позвонит в полицию.
   - Смотрите за окном, - продолжал тот же голос. - Пломба не  тронута.  Он,
наверное, забрался через окно. Док, бери карабин и сразу же стреляй.
   Безумные! Если владелец карабина потеряет  хладнокровие,  он  убьет  меня
через окно, прежде чем я сумею ему хоть что-нибудь объяснить. Не могу  же  я
стрелять в студента!
   Я подбежал к окну и высунулся наружу. Четверо  ребят  от  шестнадцати  до
восемнадцати лет уже обегали угол здания. Увидев меня, они  остановились.  Я
сделал знак приблизиться парнишке с карабином.
   - Эй, ты, иди сюда! -  крикнул  я.  Парень  подошел,  держа  перед  собой
оружие. Я показал ему значок. Он был полумертв от страха.
   - Видишь этот значок? - спроси я. - Я детектив  из  Нью-Йорка.  А  сейчас
оставь меня в покое. Если вы действительно хотите сделать  что-то  полезное,
следите, чтобы никто не покинул колледж. Понятно?
   Он  облегченно  вздохнул.  Парень   был   счастлив   убраться,   сохранив
достоинство.
   Через некоторое время прибежал декан, мокрый и запыхавшийся, как  больная
лошадь.
   - Что произошло? - простонал он.
   - Я только что убил человека, - ответил я. - Вызовите полицию  и  уведите
ребят.
   Он ушел и я остался один. Кое-что мне нужно  было  сделать  до  появления
полицейских. Я осмотрел оружие Калека. Это был тот  самый  пистолет,  что  я
нашел в его чемодане у него на квартире. Затем я осмотрел пепел в  сейфе.  Я
обнаружил полуобгоревшую обложку блокнота, которая превратилась в пыль, едва
я к ней прикоснулся. Я отдал бы миллион долларов, только бы знать, что  было
записано в этом блокноте, но Калек позаботился  о  том,  чтобы  не  осталось
ничего...
   Я  осмотрел  всю  остальную  комнату  и  нашел  несколько  полуобгоревших
листочков, на  которых  можно  было  различить  ряд  цифр.  Как  смог  Калек
пробраться сюда незамеченным и успеть все сжечь? Снаружи  огонь  должен  был
быть ясно виден. Загадка оказалась совсем не трудной. Повернувшись к коврику
возле кровати, я увидел, что он дымится. К ткани коврика  прилипла  половина
страницы из  блокнота.  Либо  забытая  Джорджем,  либо  им  утерянная,  либо
спрятанная им в тот момент, когда он увидел меня.
   Из этой полуобгоревшей странички можно было  понять,  что  доказательства
виновности Джорджа находятся в одном из сейфов Нью-йоркского банка.  Значит,
Джордж был убийцей. Я всегда  подозревал,  что  он  виновен,  и  теперь  эта
бумажка даст доказательства и оправдает мои действия в глазах закона.
   Я положил листочек в конверт, который всегда ношу с собой для этих целей,
написал на нем адрес  и  наклеил  марку.  Затем  я  открыл  дверь,  едва  не
опрокинул с полдюжины студентов, торчавших под дверью, нашел почтовый ящик и
бросил конверт. После чего вернулся в комнату Кингса и продолжил ожидание.
   Все начало проясняться. До сих пор я считал, что Джордж  крупная  фигура,
но он был просто одним из многих подручных. Шефом, вероятно, был Халл Кинге,
который  занимался  и  другими  делами  помимо  поставки  девушек   в   дома
терпимости. Он выбирал людей с темным прошлым, таких что подходили для него,
кого он мог заставить  работать,  собрав  неопровержимые  доказательства  их
виновности. Он предъявлял им  эти  доказательства  или  фотографии  и  таким
способом заставлял людей работать на себя. Если бы я смог спасти  содержимое
этого сейфа, мы смогли бы разрушить один из самых великих рэкетов. Я  прибыл
слишком поздно, но  в  то  же  время  достаточно  рано,  чтобы  не  остаться
совершенно  разочарованным.  Может  быть,  в   сейфе   в   Нью-Йорке   будут
какие-нибудь копии? Сомнительно.
   Халл, по-видимому, держал свои документы во многих сейфах. В том  случае,
если ему  нужно  было  бы  освободиться  от  части  своей  банды,  ему  было
достаточно посоветовать полиции, конечно анонимно, открыть некоторые  сейфы.
Очень остроумно.
   Я был доволен тем, что прикончил Калека. Но был уверен, что  главная  моя
цель еще не достигнута. Некий X., о котором никто, кроме мертвых, не  знает,
вот главная моя цель.
   Прибыла местная полиция. Шеф, толстый  мужчина  с  цветущим  цветом  лица
влетел в комнату с револьвером в руках и сразу же объявил меня арестованным.
Через пару минут последовавших объяснений и угроз он от меня отстал и, чтобы
его  не  травмировать  понапрасну,  -  я  дал  ему  свою  лицензию  частного
детектива, разрешение на  ношение  оружия  и  кое-какие  другие  официальные
документы. Потом я позвонил Пату и передал трубку шефу местной полиции.
   Полицейские небольших городишек не питают уважения к вышестоящим чинам из
других городов. Но, в свою очередь, Пат пригрозил  ему,  пообещав  позвонить
губернатору, если шеф не будет со мной сотрудничать, и толстяк успокоился.
   Я рассказал ему вполне достаточно, чтобы  он  смог  составить  надлежащий
рапорт, и отправился в Нью-Йорк, правда, теперь уже с умеренной скоростью.
   Когда я вошел в кабинет Пата, уже светало. Мне  страшно  хотелось  спать.
Пат меня ждал. Я рассказал ему всю историю. Он послал  несколько  человек  в
этот городишко, чтобы сделать необходимые фотографии  и  проверить  пепел  в
сейфе Кингса.
   Возвращаться домой мне не хотелось и я позвонил Шарлотте. Она уже  встала
и собиралась уходить.
   - Ты не сможешь подождать меня? - спросил я.
   - Конечно, Майк, поспеши. Мне хочется знать, что еще произошло.
   - Я буду через четверть часа.
   Движение было настолько интенсивным, что я добрался до дома Шарлотты лишь
через полчаса. Она ожидала меня в салоне. Кэтти занималась хозяйством.
   Шарлотта забрала у меня пальто и проводила к дивану, на который я  рухнул
со вздохом облегчения.
   Наклонившись ко мне, Шарлотта меня поцеловала. Сил у меня  осталось  лишь
только чтобы вернуть ей поцелуй.
   Я рассказал ей о своих приключениях. Она слушала меня, не перебивая.
   - Могу я чем-нибудь помочь? - спросила она.
   - Да. Скажи, что представляют из себя нимфоманы?
   - Значит, ты ходил к ней? - воскликнула она с возмущением.
   - Деловой визит, милая, - пояснил я.
   - Хорошо, -  улыбнулась  Шарлотта.  -  Думаю  тебе  можно  поверить.  Что
касается твоего вопроса, то нимфомания бывает либо  врожденной,  либо  может
развиться  в  подростковом  возрасте.  Врожденная   нимфомания   связана   с
гипертрофией эндокринной системы,  а  при  неврожденной  -  это  чаще  всего
распущенность и потакание собственным страстям и желаниям.
   - Неврожденная нимфомания может привести к преступлению?
   - Ты хочешь спросить, не толкнет ли страсть нимфоманку  на  убийство?  Не
думаю... У них есть другие способы удовлетворить свою страсть.
   - Например? - поинтересовался я, игнорируя намек.
   - Ну, если нимфоманка пылает  страстью  к  некоему  человеку,  а  тот  ее
отталкивает, то вместо  того,  чтобы  убивать  этого  человека,  она  просто
находит себе другого!.. Это проще, быстрее и гораздо эффективнее.  Если  это
задевает ее самолюбие, она вылечивает его, одерживая другие победы. Ты  меня
понимаешь?
   Я прекрасно понимал.
   - Обе Беллеми нимфоманки? Шарлотта засмеялась.
   - Нет. Только Мэри.  Она  неисправима,  так  как  даже  не  предпринимает
никаких мер, чтобы исправиться. Она живет полнокровной, с ее  точки  зрения,
жизнью и Эстер вынуждена часто помогать ей выпутываться  из  последствий  ее
любовных авантюр. Сама Эстер избегает любовных приключений. Она почти  такая
же красивая, как и ее сестра, но не обладает талантом пожирательницы мужчин.
Если она однажды влюбится, то воспримет это вполне естественно  и  протекать
это будет тоже естественно.
   - Мне нужно с ней познакомиться, - сказал я. - Ты к ним поедешь  на  этой
неделе?
   - Да, они меня пригласили. Я приеду поздно, но матч не пропущу. Мне нужно
будет сразу же вернуться обратно. Ты тоже приглашен?
   - Я должен отвезти Мирну, если, конечно, она не откажется от приглашения.
   - Прекрасно! - воскликнула Шарлотта.
   Больше я не  услышал  ничего,  так  как  провалился  в  глубочайший  сон.
Проснулся я около  шестнадцати  часов.  Кэтти,  услышав,  что  я  проснулся,
принесла мне поднос, на котором стояла тарелка яиц  с  беконом  и  дымящийся
кофе.
   - Вот ваш  завтрак,  мистер  Хаммер,  -  сказала  она.  -  Мисс  Шарлотта
приказала заботиться о вас до ее возвращения.
   Она адресовала мне ослепительную улыбку и исчезла.
   Я поел с большим аппетитом и выпил  три  чашки  кофе.  Потом  я  позвонил
Мирне. Она сказала мне, что будет меня ждать в субботу около десяти часов. Я
положил трубку и поискал на  полках  какую-нибудь  книжку,  чтобы  скоротать
время до прихода Шарлотты. Романы  все  я  читал,  так  что  я  обратился  к
специальной литературе,  пролистал  громадный  том,  озаглавленный  "Лечение
гипнозом  умственно  больных"  и  довольно  быстро  бросил  его,   поскольку
практически  ничего  не  понял.  Методика  лечения,   насколько   я   понял,
заключалась  в  том,  что  больному  под  гипнозом  внушали  какой-то  образ
поведения, которому он затем следовал автоматически, не отдавая себе в  этом
отчета.
   Я представил себе, как можно загипнотизировать молодую девушку и  внушить
ей... К черту.., такие мысли не очень-то хороши. К тому же  я  не  настолько
дряхл, чтобы прибегать к подобным методам.
   Следующую книгу я  выбрал  из-за  картинок.  Она  называлась  "Психология
замужества". Это оказался просто шедевр и написан был так популярно,  что  я
проглотил книжку от корки до корки. Шарлотта застала меня за чтением.
   - Мистер повышает свой культурный уровень? - спросила она. - Пока еще  не
поздно.
   Она поцеловала меня и приготовила виски с содовой.  Я  выпил  и  попросил
Кэтти принести мне пальто и шляпу.
   Шарлотта выглядела разочарованной.
   - Уже? - запротестовала она. - Я думала, ты со мной поужинаешь.
   - Не сегодня, дорогая. Мне нужно привести себя в порядок.  Я  показал  ей
дыру в костюме, которую проделала пуля Калека. Она  побледнела,  представив,
какой опасности я подвергался.
   - Ты... Ты ранен, Майк?
   - Нет, просто царапина.
   В это время ее позвали к  телефону.  Я  слышал,  как  она,  нахмурившись,
говорила:
   - Вы уверены? Хорошо, я займусь им.
   Она положила трубку и я спросил, что случилось.
   - Клиент, - ответила она. - Лечение хорошо на него действовало, но  потом
вдруг последовало ухудшение. Я выписала ему успокоительное  и  завтра  утром
навещу его.
   - Ну, я ухожу.
   - О'кей, милый, - сказала она,  обнимая  меня.  -  Возвращайся  поскорее,
Майк.
   - Как только смогу, дорогая.
   Я ушел. К счастью, парикмахерская была пуста. Я снял пиджак и устроился в
кресле. Парикмахер искоса взглянул на мой пистолет в  кобуре  под  мышкой  и
накрыл меня пеньюаром.
   - Под "ежик", - приказал я.
   Не произнеся ни слова, он принялся за  работу,  щелкая  ножницами.  Через
четверть часа я сел в машину и направился в сторону Бродвея.
   Услыхав вой полицейской сирены, я обратил внимание на  машину,  но  узнал
Пата лишь в момент, когда он обгонял меня. Он меня не заметил, так  как  был
слишком занят дорогой. Сзади послышался вой сирены еще одной машины.
   Интуиция, подобная  той,  что  привела  меня  к  Калеку,  заставила  меня
последовать за полицейскими машинами. Я повернул налево  и  успел  заметить,
как  машина  Пата  с  белой  крышей  замедлила  ход  и  свернула  в   улицу,
пересекавшую Бродвей под прямым углом.
   Но на этот раз мне пришлось оставить далеко  свою  машину,  так  как  два
полицейских автомобиля перегородили мне дорогу. Я показал  свою  лицензию  и
значок полицейского и протолкался через образовавшуюся толпу зевак к центру,
куда были направлены все взгляды. Там стоят Пат  со  своими  помощниками.  Я
проследил за направлением его взгляда и увидел  темный  силуэт,  лежащий  на
тротуаре.
   Жестом Пат пригласил меня подойти. Я перевернул труп и  не  удержался  от
свиста.
   Боб Хуппер больше никогда не будет заниматься пчеловодством.
   - Ты его знаешь? - спросил Пат.
   - Да. Его звали Боб Хуппер. Хороший парень и  совершенно  безобидный.  Он
долго работал комиссионером у Калека.
   - Он убит из пистолета сорок пятого калибра.
   - Что?!
   - Еще одно убийство. Иди за мной.
   Мы  вошли  в  аптеку,  перед  которой  лежал  Боб.  Хозяин  стоял   перед
детективами, во главе которых был инспектор Дейли из  бригады  по  борьбе  с
наркотиками. Он искренне меня ненавидел с того времени, как под носом у него
я распутал одно важное дело.
   - Что вам здесь надо? - грубо спросил он.
   - То же, что и вам, - ответил я.
   - Вам лучше убраться. Здесь нет места для частных детективов.
   - Минуточку, инспектор, - когда  Пат  говорит  таким  тоном,  его  обычно
слушают.
   Инспектор уважал Пата. Он пробился наверх с самых низов,  тогда  как  Пат
достиг своего положения, сдав экзамены в  университет.  По  своему  существу
методы их работы  были  абсолютно  различны,  но  инспектор  был  достаточно
сообразителен, чтобы уважать Пата и слушаться его.
   - Майк в этом деле сделал больше, чем кто-либо другой, - продолжал Пат. -
Если бы не он, мы до сих  пор  толклись  бы  на  исходных  позициях.  И  мне
хотелось бы, чтобы он мог присутствовать и на этой стадии расследования.
   Инспектор Дейли бросил на меня убийственный  взгляд  и  пожал  массивными
плечами.
   - О'кей, - согласился он, -  пусть  остается.  Но  не  пытайтесь  стащить
вещественные доказательства, - добавил он, поворачиваясь в мою сторону.
   Последний  раз,  когда   я   прикончил   одного   торговца   наркотиками,
доказательства были у меня в  кармане,  и  именно  этого  не  мог  забыть  и
простить мне инспектор.
   - Расскажите еще раз, - приказал инспектор хозяину аптеки, - и ничего  не
упускайте.
   Аптекарь  крутился  в  разные  стороны.  Пат   показался   ему   наиболее
симпатичным из нас всех, поэтому именно ему  он  и  стал  рассказывать  свою
грустную историю.
   - Я ничего такого не сделал, - простонал он для начала. - Я подметал  под
прилавком, когда вошел этот тип и попросил заменить ему содержимое небольшой
коробочки. Он сказал мне, что он разносчик и потеряет свое место, если я  не
смогу ему помочь. Он сказал, что уронил  свою  коробочку  и  кто-то  на  нее
наступил. Я взял коробочку, попробовал на язык порошок, что  в  ней  был,  и
сделал  кое-какие  анализы.  Несомненно,  это  был  героин.  Как  порядочный
гражданин, я тут же позвонил в полицию и меня попросили задержать его  здесь
до прихода полиции. Но я не знал, а вдруг  он  гангстер,  вдруг  из  кармана
вытащит  пистолет?  У  меня  семья,  мистер.  -  Он  замолчал,  потом   стал
рассказывать дальше. - Я тянул время, но он сказал, чтобы  я  поторопился  и
засунул руку в карман! Может быть, там было оружие? Я наполнил его коробочку
борной кислотой и он  вышел,  отдав  мне  доллар.  Я  вышел  из-за  прилавка
посмотреть, куда он пошел, но он упал неподалеку с пулей в животе.  Я  опять
позвонил в полицию и наконец вы приехали.
   - Вы кого-нибудь видели поблизости? - спросил Пат.
   - Никого. В это время на улице обычно никого нет.
   - А выстрел вы слышали?
   - Нет. Я только увидел, как потекла кровь и бросился к телефону.
   Пат задумчиво тер подбородок.
   - А машины вы не видели?
   Аптекарь подумал, открыл рот, еще подумал и медленно произнес:
   - Да... Когда вы спросили, я припоминаю, что видел  машину  за  несколько
секунд до этого. Она ехала  очень  медленно,  но  когда  я  вышел,  она  уже
исчезла.
   Один из людей инспектора стенографировал его рассказ. Пат и  я  осмотрели
тело. Судя по положению и характеру раны, убийца выстрелил  и  направился  в
сторону Лексингтон-авеню. Коробочка с борной кислотой пропиталась  кровью  и
валялась  рядом  с  Бобом.  В  карманах  у  него  нашли   восемь   долларов,
абонементную карточку в библиотеку и учебник по сельскому хозяйству.
   - Опять глушитель, - сказал Пат. - Держу пари, что оружие то же самое.
   - Не буду спорить, - согласился я.
   - Что ты об этом думаешь, Майк?
   - Ничего не понимаю. Если б еще был жив Калек, то преступление можно было
бы приписать ему.
   - За проституцией всегда следуют наркотики.
   - Боб говорил мне, что больше не работает на Калека,  и  я  поверил  ему,
считая его слишком простодушным для подобной лжи. Но, похоже, что я  ошибся.
Он соврал мне.
   Мы еще раз взглянули на труп и отошли.
   - Пат! - воскликнул я вдруг.
   - Что?
   - Помнишь тот день, когда кто-то пытался убить Калека в его доме...  Пуля
была выпущена из оружия убийцы. Почему? Нам важно узнать, почему  тот,  кого
мы ищем, пытался убрать Калека?
   - Ты прав, Майк. Но те, кто мог рассказать нам  об  этом,  уже  не  могут
сделать этого. - Нет, Пат. Убийца-то жив. У тебя  есть  сейчас  какие-нибудь
важные дела?
   - Ничего такого, чего нельзя  было  бы  отложить.  Этим  трудом  займется
инспектор. А в чем дело?
   Я взял его под руку и увлек  к  своей  машине.  Пока  мы  ехали  до  моей
квартиры, почтальон уже пришел. В почтовом ящике лежало  письмо,  которое  я
послал на свой адрес из колледжа. Разорвав конверт, я рассказал Пату историю
этого полуобгоревшего листочка.
   Пат прекрасно знал методы провинциальной  полиции,  поэтому  одобрил  мои
действия полностью. Он позвонил и, когда мы прибыли в банк, управляющий  уже
получил официальный приказ допустить нас к сейфу, что был указан на листочке
из блокнота Кингса.
   В сейфе оказалось достаточно доказательств,  чтобы  дюжину  раз  посадить
Калека на электрический стул. Я был доволен, что сумел всадить  в  него  три
пули. Этот человек был  отвратителен.  Фотографии  и  оригиналы  документов,
запертые в этом сейфе, неопровержимо  доказывали,  что  Калек  совершал  все
преступления, перечисленные в Уголовном кодексе,  а  также  кое-какие  и  не
перечисленные. Но ничего  больше  там  не  было.  А  смерть  Калека  на  96%
девальвировала ценность этих документов.
   Пат быстро просмотрел документы, сложил их в большой  конверт  и  написал
расписку.
   - Что ты будешь с ними делать? - спросил я,  когда  мы  покинули  банк  -
Изучу очень внимательно. Может быть, обнаружу полезные сведения... А ты?
   - Поеду домой. А ты можешь предложить мне что-то другое? Пат засмеялся.
   - Майк, я вижу, ты действуешь честно, поэтому хочу сказать тебе  кое-что.
- Он вытащил записную книжку из кармана и открыл ее. - Вот некоторые  имена.
Ты кого-нибудь знаешь? - Он начал произносить имена:
   - Генри Стенхауз, Герман Силби, Тельма Дю