ято.
     Талия Друмонд презрительно усмехнулась при этом воспоминании. Переодевшись, она вышла, заперев за собой дверь. Хозяйка наблюдала за тем, как мисс Друмонд, не торопясь, шла по улице.
     - Ваша квартирантка возвратилась? - обратилась к ней соседка.
     - Да, она вернулась, - злобно ответила та. - Хороша леди, нечего сказать! Впервые случилось, что в моем доме живет воровка. Сегодня же вечером я скажу ей, чтобы она убиралась из моего дома!
     Талия, не подозревавшая о том, какой разговор ведется сейчас за ее спиной, села в автобус, доставивший ее в Сити.
     Девушка вошла в здание, где помещалась редакция известной газеты. Взяв в приемной бланк для объявления, она, на минуту задумавшись, написала следующее:
     "Молодая дама, прибывшая из колонии, ищет место секретаря. Предпочитает жить в доме, согласна на небольшое жалованье. Знает стенографию и машинопись".
     Она оставила место для шифра, подала объявление в окошечко и заплатила по счету.
     К ужину она снова вернулась в свою маленькую комнату на Лексингтон-Стрит. Хозяйка принесла ей ужин на грязном подносе.
     - Послушайте-ка, мисс Друмонд, - сказала эта достойная особа, - мне нужно сказать вам несколько слов...
     - Пожалуйста, - равнодушно сказала Талия.
     - Мне нужна ваша комната, начиная со следующей недели.
     Талия с удивлением посмотрела на хозяйку:
     - Это значит, что я должна освободить ее?
     - Да, это так. Я не могу допустить, чтобы люди, подобные вам, проживали в моем доме, у которого безупречная репутация. Я глубоко ошибалась в вас. Я всегда считала вас настоящей леди.
     - Тогда продолжайте думать так же, - холодно сказала Талия.
     Но толстая хозяйка не собиралась отступать:
     - Вы целую неделю просидели в тюрьме! Вы, может быть, думали, что я не знаю этого, но я читаю газеты!
     - Я не сомневаюсь в этом, - спокойно ответила девушка. - Этого достаточно, миссис Боллед. Я покину ваш дом на будущей неделе.
     - Я еще хотела сказать... - начала хозяйка.
     - В другой раз, - прервала ее Талия и указала на дверь.
     Когда уже совсем стемнело, она зажгла керосиновую лампу и стала делать маникюр. Она оторвалась от этого занятия лишь когда принесли вечернюю почту. Девушка услышала голоса внизу, тяжелые шаги хозяйки на лестнице.
     - Вам письмо, - пробурчала хозяйка.
     Талия открыла дверь и взяла у хозяйки конверт.
     - Скажите вашим друзьям, что вы собираетесь сменить адрес, - снова начала та, потому что все еще не могла свыкнуться с мыслью, что ей не удалось устроить скандал.
     - Я еще не успела сказать моим друзьям, что живу в таком ужасном доме, - ответила Талия и заперла дверь прежде, чем хозяйка успела сообразить, что ответить.
     Она улыбнулась, разглядывая письмо при свете лампы. Адрес был написан печатными буквами. Она повернула конверт и посмотрела на почтовую марку, потом распечатала его и вынула оттуда плотную белую карточку. При этом она изменилась в лице. Это был четырехугольный кусок картона, посередине которого был нарисован большой красный круг, а в круге такими же печатными буквами было написано следующее:
     "Мы нуждаемся в Вашей помощи. Сядьте завтра вечером в автомобиль, который в 10 часов будет ожидать Вас на углу Стейн-сквер".
     Она положила карточку на стол и задумалась.
     "Красный Круг" нуждался в ней.
     Она ожидала приглашения, но оно пришло раньше, чем она думала.

Глава 11

     Вечером следующего дня без трех минут десять закрытый лимузин медленно подкатил к угловому дому на Стейн-сквер и остановился.
     Через несколько минут к автомобилю подошла Талия Друмонд. На ней было длинное черное пальто, а лицо было скрыто густой вуалью.
     Не колеблясь ни минуты, она открыла дверцу и села в машину. Было совершенно темно, и она с трудом могла различить фигуру водителя. Он не обернулся, однако не торопился ехать дальше, хотя мотор машины работал.
     - Вас вчера судили по обвинению в краже, - без всякого предисловия сказал водитель. - Вчера после обеда вы дали объявление, в котором выдаете себя за приезжую из колонии. Вы намереваетесь получить место секретаря в приличном доме, где могли бы продолжать свою воровскую карьеру?
     - Это весьма интересно, - ровным и спокойным голосом ответила Талия. - Но вы же звали меня не для того, чтобы рассказать мне о моем прошлом? Не так ли? Когда я получила ваше письмо, я решила, что смогу быть вам полезной.
     Водитель неопределенно хмыкнул.
     - Представьте себе, - продолжала Талия, улыбаясь в темноте, - что, получив письмо, я отправилась бы в полицию и пришла бы сюда с мистером Парром и хитрым мистером Дереком Теллом.
     - В таком случае вы лежали бы теперь мертвой на тротуаре, - спокойно ответил водитель. - Мисс Друмонд, я хочу дать вам возможность легко зарабатывать деньги, устроив вас на отличную должность. Я ничего не имею против того, чтобы вы в свободное время занимались своими делами. Но ваша главная задача - служить мне. Вы поняли меня?
     Она кивнула, но вспомнив, что он не может видеть ее, сказала:
     - Да.
     - За все, что вы будете делать, вам будут хорошо платить. Я всегда смогу прийти вам на помощь или же наказать вас, если вы предадите меня, - добавил он. - Вы поняли меня?
     - Вполне, - ответила девушка.
     - Ваша работа будет очень простой, - продолжал незнакомец. Завтра утром вы пойдете в банк и обратитесь к мистеру Брэндону.
     - Но смогу ли я получить там место? - прервала она его. - Не лучше ли пойти под чужим именем?
     - Ступайте под вашим собственным именем, - сказал он. - Не прерывайте меня. Я уплачу вам двести фунтов за ваши услуги. Вот вам деньги, - он протянул через плечо два банковых билета, которые она взяла.
     Случайно она дотронулась до него и почувствовала что-то твердое под его тяжелым пальто.
     "Жилет для защиты от пуль", - подумала она и громка сказала:
     - А что сказать мне мистеру Брэндону о моей прежней деятельности?
     - Вам ничего не нужно будет ни говорить, ни делать. Время от времени вы будете получать от меня указания. Это все, - коротко добавил он.
     Несколько минут спустя Талия Друмонд взяла такси, которое доставило ее домой. Позади нее на некотором расстоянии следовало другое такси, в котором находился не кто иной, как инспектор Парр, все это время неотступно следивший за девушкой.
     Когда она уже находилась у двери дома, в котором снимала комнату, инспектор находился на расстоянии примерно дюжины шагов от нее. Но даже если она и знала, что за ней следят, то, во всяком случае, не подавала вида, что заметила это.
     Парр в течение нескольких минут наблюдал за ней с другой стороны улицы. Когда в ее окне зажегся свет, он вернулся назад к такси, которое доставило его сюда, в этот отдаленный восточный район города.
     Он уже собирался открыть дверцу и сесть в автомобиль, как кто-то прошел мимо него. Хотя неизвестный с поднятым воротником шагал быстро, инспектор тотчас же узнал его.
     - Флеш! - воскликнул он, и человек тут же обернулся.
     Он был маленького роста, с худощавым лицом и гибкой фигурой. Увидев инспектора, этот человек явно испугался.
     - Это вы, мистер Парр? - сказал он с наигранной беспечностью. - Вот уж не думал встретить вас в этой глуши!
     - Мне хочется немного побеседовать с вами, Флеш. Не хотите ли прогуляться со мной?
     Это было малоприятное приглашение, которое мистеру Флешу раньше частенько приходилось слышать.
     - Ведь вы же ничего не имеете против меня, мистер Парр, - испуганно пролепетал он.
     - Ровным счетом ничего, - успокоил его Парр. Насколько я знаю, вы теперь живете честно? Я помню, по крайней мере, что вы обещали мне это в день вашего выхода из тюрьмы.
     - Совершенно верно, - сказал Флеш Барнет, облегченно вздохнув. - Я сейчас честно зарабатываю себе на жизнь и скоро собираюсь жениться...
     - Что вы говорите? - с притворным удивлением воскликнул сыщик. - И кто же она - Бэлла или Милли?
     - Милли, - ответил Флеш, отмечая про себя отличную память инспектора. - Она тоже бросила скользкую дорожку. Она работает в банке.
     - Говоря точнее, в банке Брэндона, - сказал инспектор и умолк, словно его осенила какая-то мысль. - Хотел бы я знать, - пробормотал он, - хотел бы я знать, так ли это.
     - Милли - настоящая леди, - поспешил объявить мистер Флеш. - Она честна. Она никогда не стащит ни пенни, даже если от этого будет зависеть ее жизнь. Мне не хочется, мистер Парр, чтоб вы думали о ней плохо. Мы оба теперь ведем честный образ жизни.
     Парр улыбнулся.
     - Вы рассказываете мне весьма приятные новости, Флеш. Где же Милли теперь проживает?
     - Она снимает комнату в доме по ту сторону реки, - нехотя ответил Флеш. - Надеюсь, вы не собираетесь ворошить наши старые делишки, мистер Парр?
     - Ради Бога, ни в коем случае, мне просто интересно будет побеседовать с ней. Может быть... - Парр замялся. - Во всяком случае, время у меня есть. Мне очень повезло, Флеш Барнет, что я встретил вас...
     Но Флеш ничуть не разделял его восторга, хотя и поспешил выразить свое согласие.
     - Отлично, - сказал инспектор Парр, обращаясь к самому себе. Но когда он, спустя полчаса, встретил Дерека Телла в клубе, где они оба любили бывать, он не посвятил его в свои планы. Он также не сообщил ему о встрече Талии с неизвестным в автомобиле.
     На другой день на рассвете они оба отправились в маленький городок, где был арестован по подозрению в убийстве мистера Бирдмора некий Амброс Сибли, бывший моряк. Джек Бирдмор получил разрешение сопровождать их, но не смог присутствовать на допросе.
     Сибли был рослым и, видимо, физически сильным человеком. Он был наполовину шотландцем, наполовину шведом. Он не умел ни читать, ни писать и до этого никогда не имел дела с полицией. Сперва он упорно отрицал все, но Дереку Теллу удалось вызвать мрачного верзилу на откровенность и постепенно заставить его признаться во всем. Итак, Дерек Телл вновь оказался более удачливым, чем его приятель - инспектор Парр.
     Они сидели в тюремной камере, и полицейский-стенографист записывал показания обвиняемого.
     - Они схватили меня, - рассказывал Сибли, - но это им никогда не удалось бы, если бы я не был пьян. Знаете, мистер, если уж я сознался в одном убийстве, то давайте, я заодно сознаюсь еще в одном - в убийстве Гарри Хоббса. В девятьсот двенадцатом мы плавали на "Гертруде". Повесить меня все равно можно только один раз... Я прикончил его и выбросил за борт. Это случилось из-за одной женщины в Ньюпорт-Ньюсе, в Америке. А теперь я расскажу вам, что случилось со мной здесь. Месяц тому назад я опоздал на свое судно и очутился в ночлежке для моряков. Оттуда меня вышвырнули, потому что я беспробудно пил и, кроме того, отсидел восемь дней в кутузке. Если бы старый дурак судья засадил меня туда на целый месяц, я сегодня не сидел бы здесь. Выйдя из тюрьмы, я шел как-то вечером по Ист-Энду, сам не зная куда. Я был грязным, голодным, и мне отчаянно хотелось выпить. В довершение всех бед у меня разболелись зубы...
     Парр посмотрел на Дерека Телла, который незаметно улыбнулся.
     - Я брел по краю тротуара, высматривая окурки и думал только о том, где взять поесть и как найти ночлег. Вдобавок пошел дождь. Я уже думал, что и эту ночь мне придется провести на улице, как вдруг услышал: "Садитесь!" Я обернулся. Рядом со мной стоял автомобиль. Я решил, что обращаются не ко мне, но человек, сидевший в машине, повторил: "Садитесь, я вам говорю", - и назвал меня по имени. Мы ехали некоторое время, и он не произнес ни слова. Я заметил только, что он избегает ярко освещенных улиц.
     Через некоторое время он остановил машину и заговорил со мной. Вы не поверите, я сам был поражен: он знал всю историю моей жизни! Он даже знал историю с Гарри Хоббсом... Потом он спросил меня, не хочу ли я заработать сто фунтов. Я сказал: "Конечно!", и он рассказал мне, что есть какой-то старый джентльмен, который причинил ему много вреда и заслуживает того, чтобы его убили. Сперва я не хотел впутываться в это дело, но он сказал, что может отправить меня на виселицу за убийство Хоббса. Он убеждал меня, что дело верное, старик будет один в лесу, и я вполне успею скрыться. В конце концов, я согласился.
     Неделю спустя он, как мы и договорились, встретил меня на автомобиле у Стейн-сквер и дал мне подробные инструкции. Я дошел до дома старика вскоре после наступления сумерек и спрятался в лесу. Он сказал мне, что мистер Бирдмор каждое утро ходит гулять в лес, и мне нужно расположиться там на ночь. Не успел я пробыть в лесу и часа, как меня охватил сильный страх. Я услышал чьи-то шаги и решил, что это сторож. Это был человек огромного роста, но я не успел хорошенько разглядеть его. Это почти все. На следующий день старый джентльмен пошел гулять в лес, и я застрелил его. Остальных подробностей я не помню, так как был в это время пьян: я взял с собой в лес бутылку виски. Но я еще был в состоянии сесть на велосипед и уехать.
     - Это все? - спросил Парр после того, как был прочитан протокол, и Сибли поставил внизу косой крест.
     - Это все, - сказал матрос.
     - И вы не знаете, кто вас нанял?
     - Не имею ни малейшего понятия. Впрочем, кое-что я мог бы вам рассказать о нем, - сказа я он, помолчав минуту. - Он часто употреблял слово, которое я раньше никогда не слыхал. Я не получил никакого образования, но все же знаю, что у некоторых людей есть, так сказать, любимые словечки. Наш старый капитан, например, частенько приговаривал слово "болячка"...
     - А что это было за слово? - спросил Парр.
     Матрос почесал в затылке.
     - Когда я вспомню его, то дам знать, - ответил он, и они ушли, оставив убийцу предаваться, надо полагать, не особенно веселым размышлениям.
     Четыре часа спустя надзиратель принес Амбросу Сибли еду. Сибли лежал на кровати, и надзиратель тряхнул его за плечо.
     - Вставайте, - сказал он, но Амбросу Сибли никогда больше не суждено было встать - он был мертв.
     У его постели стояла кружка, до половины наполненная водой. Он, очевидно, хотел утолить жажду, но в воде оказалось большое количество синильной кислоты, достаточное, чтобы отправить на тот свет человек пятьдесят.
     Однако инспектора Парра интересовал не столько самый яд, сколько маленький красный бумажный круг, который нашли плавающим в кружке.

Глава 12

     Мистер Феликс Марль сидел, запершись в своей спальне, и занимался делом, пробуждавшим в нем неприятные воспоминания.
     Двадцать пять лет тому назад, когда он сидел во французской тюрьме в Тулузе, он работал в сапожной мастерской и поэтому ловко умел обращаться с ботинками. Но в то время он должен был чинить их, а не портить. Сегодня же он острым, как бритва, ножом разрезал на куски пару изящных ботинок с острыми носками, которые успел обуть всего три раза. Каждый отрезанный кусок он бросал в огонь.
     Мистер Феликс Марль был из тех людей, которым в один день доводится пережить столько событий, что их хватило бы на десятилетия. Каким-то образом в одну из газет попала история с отпечатками ботинок, найденными в усадьбе Бирдмора, и к страхам, мучившим Марля, прибавился новый повод для беспокойства.
     Он работал, засучив рукава, пот градом лил с его лица, потому что в камине горел сильный огонь, и в комнате было очень жарко.
     Вскоре последний кусок кожи полетел в огонь, и Марль долго смотрел, как тот догорает. Потом он спрятал нож, вымыл руки и отворил окно, чтобы проветрить комнату, наполненную едким запахом горелой кожи.
     Он думал о том, как было бы хорошо, если бы его проклятая трусость не побудила его вместо вечного пера взять с собой в тот день револьвер.
     У людей, подобных Марлю, состояние панического страха часто чередуется с вдруг пробуждающейся беспечностью. Когда он спустился в свою маленькую библиотеку, то уже почти забыл, что ему угрожает опасность.
     В тот страшный день, который теперь так хотелось забыть, он написал дурацкое письмо, которое уже, конечно, давно получено. Его опять охватил панический ужас... Правда, через минуту он снова успокоился и даже начал насвистывать какую-то мелодию.
     Лакей принес ему на подносе ужин и поставил его на маленький столик рядом с письменным столом.
     - Не угодно ли вам поговорить с тем джентльменом, сэр?
     - Что? - вздрогнул Марль, - с каким джентльменом?
     - Я же говорил, что внизу ждет джентльмен, желающий поговорить с вами.
     Теперь Марль вспомнил, что когда он был полностью поглощен уничтожением собственных ботинок, слуга действительно стучал в дверь и что-то говорил при этом.
     - Кто это такой? - спросил он.
     - Я положил его карточку на стол, сэр.
     - Вы ему сказали, что я занят?
     - Да, но он изъявил желание подождать, пока вы не спуститесь вниз.
     Лакей подал ему карточку. Мистер Марль прочел ее, и из горла его вырвался звук, напоминающий куриное кудахтанье.
     - Инспектор Парр! - просипел он. - Что ему от меня нужно?
     От волнения Марль даже выронил из рук карточку.
     - Попросите его войти, - наконец сказал он слуге.
     Марлю никогда раньше не приходилось встречаться с инспектором Парром, поэтому когда он увидел перед собой маленького человечка, рядом с которым сам он казался великаном, то он сразу успокоился. В простоватом лице не было ничего угрожающего...
     - Садитесь, инспектор. Мне очень жаль, что я был занят в тот момент, когда вы пришли. - Когда мистер Марль был чем-то взволнован, его голос поднимался до птичьего писка.
     Парр уселся на любезно предложенный хозяином стул.
     - Я ждал, пока вы освободитесь, мистер Марль. Я хочу поговорить с вами об убийстве сэра Джеймса Бирдмора.
     Мистер Марль молчал, выпучив глаза. Он изо всех сил стиснул зубы, чтобы они не стучали, и сжал пальцы в кулаки, чтобы унять дрожь.
     - Вы хорошо знали Бирдмора?
     - Не особенно хорошо. Впрочем, я встречался с ним по делу...
     - Как давно вы познакомились?
     Несмотря на то, что Марль был в смятении, привычка к вранью и тут не изменила ему.
     - Это было много лет тому назад, - ответил он. - Это было прежде, чем он отрастил бороду...
     - Где находился мистер Бирдмор, когда вы вошли в дом? - спросил Парр.
     - Он стоял на террасе, - постепенно приходя в себя, ответил Марль.
     - Вы в этом уверены?
     Марль утвердительно кивнул.
     - Джек Бирдмор рассказал мне, - продолжал Парр, - что вы очень испугались чего-то, когда подходили вместе с ним к дому. Какая причина заставила вас испугаться?
     Мистер Марль пожал плечами и принужденно улыбнулся.
     - Мне кажется, я уже тогда сказал, что у меня был сердечный приступ. Я страдаю пороком сердца, - пояснил он.
     Парр, глядя на каминную решетку, осторожно спросил:
     - Не испугались ли вы, увидев мистера Бирдмора?
     - Само собой разумеется, нет, - ответил Марль. - Почему я должен был испугаться мистера Бирдмора? Я довольно долго вел с ним деловую переписку и считал его вполне порядочным человеком.
     - Но вы говорите, что не виделись с ним очень давно?
     - Я не видел его много лет, - раздраженно сказал Марль, я ведь уже сказал...
     - А причиной вашего волнения был только сердечный приступ, мистер Марль? - спросил инспектор, посмотрев своему собеседнику прямо в глаза.
     - Да, только это, - голос Марля звучал вполне искренне. - Я уже успел забыть об этой маленькой неприятности.
     - Я хотел бы выяснить еще одно обстоятельство, - сказал сыщик. Его внимание казалось снова было приковано к затейливой резьбе на каминной решетке. - Когда вы пришли в дом мистера Бирдмора, вы были обуты в ботинки с острыми носками?
     Марль наморщил лоб, изображая напряженную работу мысли...
     - Дайте-ка подумать... Да, возможно...
     - Может быть, вы решили погулять в лесу? Или только прошли к дому, а затем обратно на станцию?
     - Нет, я не гулял в лесу.
     - Вы не ходили вокруг дома? Э... э... э... возможно, вам захотелось полюбоваться его архитектурой...
     - Нет, этого не было. Я недолго пробыл в доме и сразу же уехал.
     Мистер Парр уставился в потолок.
     - Не