ый цвет к рыжим волосам... Вам бы зеленый...
   -  Какая  прелесть!  - воскликнула  я  и  выхватила  купальник  из  рук
продавщицы. - Я беру его. Это именно то, что надо!
   Цена меня несколько охладила. За такие деньги я могла бы вполне  купить
себе  вечерний туалет со шляпкой. Но  я мужественно  заплатила, помятуя, что
добываю улику, а за хорошее доказательство никаких денег не жалко.
   Из магазина-салона я выходила в прекрасном настроении, которое внезапно
испарилось.   На   выходе   я,   нос   к   носу   столкнулась  с   Адольфом,
мастером-визажистом и парикмахером моих девочек. Адольф посторонился, окинул
меня взглядом, и в его глазах мелькнуло узнавание.  Он церемонно поклонился,
дав мне пройти, и вошел в магазин.
   Сразу же, при входе в дом, я позвонила Денису.
   - Ты занят? У меня есть для тебя потрясающая новость! Я купила еще один
такой же купальник.
   - Какой купальник? - рассеянно переспросил мой друг.
   - Точно такой же, как я привезла!
   - Зачем же тебе два одинаковых купальника?
   Нет, все-таки, мужчины произошли  от  очень глупых обезьян. Впрочем, он
же ничего не знает - ни об алмазах, ни о моих  догадках, которыми голова уже
была переполнена.
   Тут, не знаю почему, мне вдруг  стало страшно. Такое мгновенное и очень
неприятное  чувство.  И  я  начала уговаривать  Дениса немедленно  приехать.
Сначала он очень удивился, потом встревожился.
   И  согласился. Я тут же ему выдала все, что  успела сделать, отчего его
спокойное загорелое лицо мгновенно посерело.
   - Если все это правда, - глухо произнес он, - Ты по лезвию ножа ходишь.
Покажи купальник.
   И зазвонил  телефон. Чертыхаясь и кляня Белла, Маркони и примкнувшего к
ним Попова, я схватила трубку и гаркнула:
   - Кто это?
   -  Ты  меня  не  знаешь,  Валерия,  зато  мы прекрасно  знаем,  что  ты
натворила, -  ответил мне шипящий,  явно измененный  голос. - Где твоя дочь,
Валерия? Она дома?
   Сердце у меня упало.
   - При чем тут моя дочь? Что вам надо?
   - Ты сама знаешь что!  Твоя  дочь у нас. И если  ты не вернешь нам  оба
купальника, ни тебе, ни ей не поздоровится! Ты все поняла? Оба! И настоящий,
и  ту  дешевку,  которую  ты купила сегодня! Чтобы не смогла  подсунуть  нам
стекляшки вместо камней. Думала перехитрить? Не выйдет, дорогая... И не смей
звонить в полицию, иначе... Все! Мы еще с тобой свяжемся...
   От резких отбойных гудков я вздрогнула. Денис подошел ко мне:
   - Они украли Дарью... - зарыдала я.
   - Дай мне телефон Борнштейна! И не рабочий, а сотовый!
   Денис выхватил  у  меня  из  рук записную  книжку и стал набирать номер
телефона моего старого друга,  следователя  полиции  по особо важным  делам,
Михаэля Борнштейна.
   Сцепив руки, я сидела ни жива, ни мертва, и молилась, только бы Михаэль
поднял трубку.
   - Добрый день,  Михаэль! - сказал Денис  и показал мне большой палец. -
Как  поживаете? Это Денис. Да.  Спасибо. Нам  нужно посоветоваться.  Передаю
трубку Валерии.
   Схватив трубку, я выпалила:
   - Михаэль, сейчас позвонили и сказали, что Дарью украли.
   - Как украли?
   -  Не знаю,  сказали, что позвонят еще.  Неразборчивый  мужской  голос.
Михаэль, что делать? Помогите!
   В  отчаянии  я  так  зажала  телефонную трубку,  что побелели  костяшки
пальцев.
   Денис мерил шагами комнату.  Если  бы он мог, он бы обрушил на меня все
проклятья, которые знал, но мой друг молчал.
   - Постарайтесь  держать себя в руках, Валерия, - твердо сказал Михаэль.
-  Я  скоро  приеду,  и вы  мне  все  расскажете.  Если  позвонят  еще  раз,
постарайтесь  продлить разговор,  я  немедленно предпринимаю соответствующие
меры. Ждите.
   Он отключился.
   - Ну что? - спросил Денис.
   - Сказал  ждать... Примет  меры.  -  Я  не  выдержала и  взорвалась.  -
Дениска, какие  меры? Чего ждать?  Дарья, дочка моя единственная, в лапах  у
бандитов, а мы будем ждать у моря погоды! Нет, я этого не вынесу!..
   В  дверь позвонили. Распахнув  дверь, я не смогла скрыть разочарования.
Это был не Михаэль. На пороге стояли Рики и Шарон.
   - Заходите, девочки, - бросила я и отвернулась.
   Удивленные таким невежливым отношением с моей стороны,  ясно читавшимся
на их лицах, девушки вошли в квартиру.
   -  Валерия, может мы не вовремя...  - робко произнесла  Рики. -  Но  мы
пришли кое-что рассказать.
   И тут я не выдержала и  зарыдала в  голос. Передо мной  мелькнули  лица
Мири и Линды. Мне совершенно не хотелось даже думать о подобной катастрофе.
   -  Дочка Валерии похищена, -  мрачно  сказал  Денис.  - Бандиты требуют
выкуп, то, из-за чего были убиты девушки.
   - Деньги? - спросила Шарон?
   -  Бриллианты. Они  были нашиты  на  один из красных  купальников и  их
должны были контрабандой переправить за границу. Но купальник случайно попал
к Лере.
   - Так отдайте его! - воскликнула Мири.
   - Я и собираюсь, - ответила я. - Оба, как они требуют.
   - Там было два купальника с бриллиантами? - спросила Шарон.
   -  Второй  я купила  в  магазине-салоне у  жены  Шумана, -  всхлипывая,
объяснила я.
   Девушки переглянулись.
   - Мы,  собственно говоря, чего пришли, - начала Шарон. - Во-первых, это
я стянула  папку с портфолио из  вашей  каюты.  Мне очень стыдно, что  я так
сделала. Я  думала, что  вы  ставленница  Шумана и сделаете  все, чтобы Мири
победила.  И потом, я хотела знать побольше  о ней, да и о  других девушках.
Простите меня.
   - Да ладно... - махнула я рукой, - сейчас мне не до этого.
   - И еще, - добавила Шарон. - Тут одно дело... Идти с этим в полицию - у
нас доказательств нет. Вот и пришли посоветоваться.
   - Говорите, - кивнула я.
   - Пусть лучше Рики, - подтолкнула рыжая красавица вперед подругу, - это
она слыхала, а я так, за компанию пришла.
   - И что же ты слышала, Рики?
   - В тот день, когда мы покидали корабль, я стояла позади Адольфа,  и он
тихо шепнул одной женщине, что теперь дело осталось за малым - избавиться от
кольца.
   -  Это  он о кольце Мири говорил, которое ей Шуман подарил! - слезы мои
высохли мгновенно. - Его же так и не нашли! Неужели  Адольф - убийца? И ради
чего? Кольца, которое стоит пару тысяч долларов?
   -  Рики, а ты  запомнила женщину, с которой говорил этот  парикмахер? -
спросил Денис.
   -  Точно  не   смогу  сказать...  Невысокого  роста,  недобрый  взгляд.
Совершенно невыразительная внешность. Даже описывать нечего.
   Перед  моим внутренним  взором  встал  картина: я  барахтаюсь,  пытаясь
подняться, тщедушный Адольф ругается вполголоса, а над нами стоит невзрачная
горничная и сверлит меня пронзительным взглядом.
   И вдруг меня осенило!
   - Это она! - закричала я.
   - Кто она? Валерия, что с тобой?
   - Она, жена Шумана! Я узнала ее! Это она была горничной. И когда  убили
Мири, именно она проходила по коридору.
   Денис внимательно посмотрел на меня:
   - Ты точно это помнишь?
   - Ну, конечно! - убежденно сказала  я. - Ведь  кто эта "леди Ровена" по
специальности? Театральная костюмерша! Она в кого хочешь превратится. Только
вот зачем?
   - Как  зачем? - возразил он  мне. - А за мужем с  любовницей следить? И
потом, чьи же все-таки бриллианты?
   Но тут телефон зазвенел вновь, и я схватила трубку.
   - Ну,  что, крошка, надумала? Не привезешь  через  час два купальника -
получишь мизинец  своей дочки.  Через два часа  -  другой мизинец.  Еще ушки
есть. Хочешь?
   - Не хочу! - закричала я. - Не надо! Но я не успею за час!
   -  Значит так, через два часа ждем тебя  одну, без друзей  и полиции на
перекрестке "Яд  Мордехай". Выйдешь с двумя купальниками в руках,  разведешь
руки  и  так пойдешь, чтобы мы видели, что у тебя нет  оружия, зато товар на
месте.  Пойдешь по  направлению к  старой мечети на северо-восток.  Там тебя
будут ждать. Но только одну и без глупостей! Понятно?
   - Понятно! А...
   Связь оборвалась  и  тотчас незапертая  дверь открылась, и в  дом вошел
долгожданный Михаэль Борнштейн, и с ним трое полицейских.
   - Михаэль! - бросилась я навстречу ему.
   - Валерия, все под контролем,  разговор прослушан и запеленгован. Район
"Яд Мордехай"  окружен.  Наденьте  вот это,  - Михаэль  протянул мне  легкий
бронежилет.  - Под  кофту. Осторожность  не повредит. Пока  их  там нет,  но
посмотрим, что будет через час.
   Моя старенькая "Сузуки"  раскашлялась и  не желала заводиться. Пришлось
подбодрить ее словами, как строптивую лошадь:
   - Ну, дорогая, довези! Очень надо!
   С трудом выехав со двора, я поехала к выезду из  города, на перекресток
"Яд Мордехай".  Шею натирал бронежилет,  было  уже  совсем темно, и я думала
только об одном: успеть. Только бы все благополучно завершилось.
   На  назначенном  месте   было  хоть  глаз  выколи!  Нет,  куда  смотрит
министерство  инфраструктуры?! Это в их ведении находятся системы  освещения
дорог между городами!
   Я  боком выползла из  машины. Бронежилет мешал страшно.  Взяв в руки по
купальнику с фальшивыми бриллиантами, я  встала в классическую позу Страшилы
Мудрого, и поплелась в непролазную темень. Интересно, и  как  эти киднепперы
узнают о том, как именно я держу руки? Ведь им тоже ни черта не видно. И где
полиция?
   Резкий толчок в спину бросил меня ничком прямо в пыль.
   - Тряпки давай! - прошипел знакомый голос.
   - Сначала дочку, - еврейские гены торгашества неистребимы.
   Вместо ответа он еще раз  заехал мне  кулаком по спине. Причем  со всей
силы. И тут  же охнул,  ударившись о крепления бронежилета.  Упустить  такой
момент  я,   конечно,   не   могла.  Тем  более,  что  обшитые  стразами   и
бриллиантиками  купальники  представляли  собой  отличную  пращу.  Прижав  в
темноте  цыплячье  горло  противника,  я  изо всех  сил лупила  его китчевым
произведением искусства.
   - Что ты делаешь? - полузадушенно хрипел он. - Это же бриллианты!
   - Сейчас ты у меня их сожрешь, если не скажешь, где  моя дочь, выродок!
- я была как  разгневанная волчица, борющаяся  за своих детенышей. Но  к нам
уже бежали полицейские. Меня  с  трудом оторвали от  Адольфа (это был он), и
отвели в сторону. И тут я зарыдала в голос.
   -Успокойся, Валерия, с  ней все в порядке!  -  гладил  меня  по волосам
молоденький полицейский.
   А Дашка уже мчалась мне навстречу.

x x x
   Денис не появлялся пару недель. И, честно говоря, мне было не до него.
   Приближался день  моего  рождения.  Как-то сидя  утром перед столиком с
трюмо,  я  критически  рассматривала  себя в  зеркало:  стоит  или не  стоит
устраивать сабантуй. Все равно придут  и поздравят. Вот только  с чем?  Мало
хорошего в том, что я стала старше на год, что на правом виске появилось два
предательских  седых  волоска  и  джинсы  стали тесны  в поясе. Нет, с  этим
пережитком  надо  бороться! А  что  считать  пережитком? Себя,  празднование
эфемерной даты или складку на животе?
   Так и не решив, я взяла сумку и поплелась в русский магазин закупаться.
Мне  нужен  был азербайджанский гранатовый  сок  "нар-шараб"  к праздничному
мясу,  а где его взять в Израиле, как  не в  русском магазине, аккурат между
украинскими галушками и сибирскими пельменями?
   Вернулась я  с набитыми сумками, прикупив по дороге массу  деликатесов,
хотя все мои гости сидят на диете, а дочка стала настоящей израильтянкой и к
селедке  под шубой  не  притронется  ни  за какие  коврижки. Уже  подходя  к
подъезду, я услышала нетерпеливый сигнал клаксона.
   - Лера! Ты что, не слышишь?
   Повернувшись  на  крик, я  увидела моего Дениса, машущего мне  рукой из
окна серебристо-серого "Фольксвагена-Пассат".
   - У меня сумки! - крикнула я в ответ.
   Он вышел из машины, подхватил пакеты и внес их в дом.
   - Какими судьбами? - спросила я, устало опускаясь в кресло. - На работе
машину новую дали?
   - Нет, это не рабочая, это я купил, - широко улыбаясь, ответил он мне.
   Я с интересом уставилась на него. Только недавно мой ненаглядный стонал
о   падении   индекса,   крахе   рынка   ценных   бумаг,  увольнении  тысячи
высококлассных специалистов с одной известной фирмы  по высоким технологиям.
И на тебе! Покупает машину, которая стоит ох как недешево... Но я никогда не
считала деньги в чужом кармане, пусть даже это карман любимого.
   -  Только вот одна проблема...  - задумчиво  произнес Денис, - глядя на
меня честными-пречестными глазами. - Ленточку атласную не успел купить.
   - Какую ленточку?
   - Чтоб машину перевязать  и бантик на крыше соорудить, - и, видя, что я
ничего не понимаю, обнял меня и гаркнул прямо в  ухо. - Это же тебе подарок!
На день рождения! Поздравляю!
   Через минуту я  уже  была около  машины.  Сидеть,  включать, вести  эту
красавицу было  верхом наслаждения.  Отъехав за пределы города я свернула на
небольшую пустую стоянку, откинула немного спинку кресла, и предложила моему
спутнику:
   - А теперь рассказывай!
   И вот что я услышала...
   Глава  крупной  фабрики по производству мороженого  Этгар Шуман  каждую
зиму терпел большие  убытки. Продажа мороженого снижалась в три-четыре раза,
и  никакие  ухищрения  не  могли заставить израильтян,  подобно  москвичам и
крепким  сибирякам,  есть  мороженое  мокрой  промозглой   зимой,   сидя   у
электрического обогревателя. Положение не спасал и магазин его жены, который
Шуман приобрел ей только для того, чтобы благоверная  нашла себя хоть  какое
занятие и не лезла  к нему с докучливыми  предложениями. Бывшая  театральная
костюмерша,  возомнившая  себя   мастером-модельером,   уже  не   привлекала
стареющего бонвивана, и он  находил утешение в кругу манекенщиц и начинающих
актрис.  Но  на  актрис нужны  были  деньги. А их, особенно зимой,  очень не
хватало. В смысле, денег, а не актрис...
   И  тогда  Шуман взял  подряд  на  алмазной бирже  у  местного  воротилы
Исмаилова.  Тот расширял производство ограненных  алмазов, и ему  нужны были
свободные капиталы. Исмаилов со  своим  компаньоном зарабатывали  только  на
безжалостном   использовании  труда   своих  наемных   рабочих,  причем   на
восемьдесят процентов выходцев из России и республик бывшего Союза.
   Шуман активно занялся делом, и вскоре ему стало понятно, что удержаться
на  рынке,  имеющем  многолетнюю  традицию,  практически  невозможно.   Даже
несмотря на то, что Исмаилов с Шуманом платили своим рабочим по самым низким
расценкам,  и даже  выбрасывали  людей  на  улицу,  если  находили  кого-то,
готового выполнять ту  же  работу на 20-25  центов за  карат  дешевле. Шуман
перевел своих  рабочих  в Ашкелон,  и  в одном из  цехов  фабрики мороженого
установили гранильное оборудование.  И  все  это для  того, чтобы рабочие не
знали, сколько платят за работу в центре страны.
   Пока Шуман занимался производством, его партнер искал, где бы подешевле
закупить сырье. Хотя у Израиля продажа ограненных алмазов и занимает верхнюю
строчку в перечне экспорта, даже выше, чем  продажа компьютерных технологий,
собственных кимберлитовых трубок здесь нет.
   И  им повезло. Исмаилов нашел в России крупного чиновника, которому дал
"на  лапу"...  Компаньоны   покупали  российское  сырье,  по  себестоимости,
примерно,  тридцать  процентов от расценок синдиката "Де-Бирс", и  при этом,
естественно,  платя кому положено.  "Де-Бирс"  контролирует  мировую  добычу
сырья и  продажу готовых бриллиантов.  Его цель  - не допустить значительные
колебания цен на  мировом рынке, иначе люди перестали бы покупать бриллианты
с целью  вложения  денег. Россия же  добивалась именно этого  (сбывать  свои
алмазы,   с  помощью  снижения  цен),  и   поэтому  предложение  израильских
компаньонов были ей только во благо.
   Все шло  более  или менее прекрасно: рабочие  гранили  себе помаленьку,
работая за гроши,  у  Шумана, в результате  махинаций  с сырьем, скапливался
собственный запасец бриллиантов на черный день, как грянул гром.
   Вся  алмазообрабатывающая  промышленность  Израиля  находится  в  руках
ультраортодоксов.  Именно они,  в черных лапсердаках и меховых шляпах, сидят
целыми  днями  за  столами,  оборудованными,  где  по  старинке,  а  где  по
последнему  слову  техники,  и превращают  невзрачные  камушки  в сверкающие
камни. Ремесло гранильщика  переходит  в семье  от отца к сыну,  и  выскочек
здесь терпеть не могут. А наши герои были именно такими выскочками.
   Шумана с  Исмаиловым  пригласили в одну из  небольших синагог в  центре
Иерусалима,  где  их   ожидали  седовласые  старцы.  В   процессе  неспешной
обстоятельной беседы компаньоны поняли, что от гранения  алмазов им придется
отказаться, чтобы не навлечь на себя  божью кару и немилость судьбы. Так как
они  были  ребята неглупые, то поняли сразу, что подразумевалось под  божьей
карой.  Исмаилов категорически отрекся от участия в  совместном предприятии,
заявив, что  давно уже вынул  свои капиталы и инвестировал их в строительную
компанию "Шикун-Евро". Поэтому все шишки и "божьи кары" свалились на Шумана.
   Сначала  сгорел  гранильный  цех.  Потом страховая компания  отказалась
выдать ему новый полис, ссылаясь на непонятные "божьи предначертания". Потом
рабочие  подали  коллективный иск,  требуя выплаты  всех  социальных  льгот,
положенных по закону. Положение становилось безвыходным.
   И  тогда  Шуман  решил  перевезти  свои  бриллианты  за  границу.  Идею
контрабанды  подбросила  ему  жена.   Нужно   было  замаскировать   расшитую
бриллиантами вещь среди  таких же, но  вышитых стеклярусом или  стразами. Не
зря  же  она  была  театральной  костюмершей.  А  для  того,  чтобы  убедить
седовласых мафиози  в том, что Шуман  вернулся  к производству мороженого, и
был  устроен  бал-маскарад  с  круизом и  выборами "Лица фирмы". Жена  же  и
созвонилась   с   бывшими   приятелями   по  работе,  владельцами  небольшой
кинокомпании, и попросила их принять участие в розыгрыше своего мужа, обещав
при  этом солидный гонорар. Зная  маршрут и план круиза, она четко объяснила
киношникам, что они должны будут сделать.
   - Погоди, - остановила я Дениса. - Дальше я и сама знаю. Шуман влюбился
в Мири...
   Потерял голову, но  не был  пока  готов уйти от  жены, а  Мири торопила
события.  Ей  нужны были  не  только  деньги, но и положение в обществе. Она
требовала  первого места  на конкурсе,  абсолютно всех  подарков  и  полного
внимания к своей особе. Шуман не замечал ни ее жадности, ни ограниченности -
он чувствовал себя с ней молодым и полным сил. "Леди Ровена" забеспокоилась,
когда  Шуман,  состроив прискорбную мину, сказал  дома,  что огромный алмаз,
который  гранили  в его  цеху,  раскололся  при  обработке.  Кольцо  с  этим
бриллиантом Шуман  обещал подарить жене в  благодарность  за ее титанические
усилия  по устройству  контрабанды.  Но супруга так и не  дождалась  кольца,
врученного Мири с обещанием жениться на ней после завершения круиза.
   Все  рушилось!  Несчастная супруга  вдруг поняла,  что она  остается  у
разбитого корыта. Своими руками она сделала так, что большая часть богатства
семьи, сохраненная  после  пожара и неудач в  бизнесе,  уплывает из  рук,  а
вместе  с  ним и ее  благоверный.  Идти в  полицию  она  не могла  - боялась
конфискации, и вообще остаться ни с чем.
   Тогда в голове отчаявшейся  женщины родился план -  убить соперницу! Но
сама она  сделать  это  не  могла.  Ей  нужен был помощник. Таким помощником
оказался  Адольф - парикмахер, стилист,  визажист  и прочая,  и  прочая...Он
считал  себя непризнанным  гением  и грезил Голливудом  -  хотел быть личным
парикмахером  оскароносцев. Мадам Шуман сыграла  на его честолюбии, посулила
денег,  и  он взялся всячески  помогать ей в  круизе,  куда  она  устроилась
горничной под  чужой фамилией. Ей нужен  был соглядатай за своим мужем. Ведь
сама она не могла показаться на глаза своему благоверному.
   Проводив  мужа  на корабль,  она  отпустила  лимузин  и  переоделась  в
укромном  месте.  И  уже  в   качестве  горничной  расхаживала  по  кораблю,
практически неузнаваемая  без косметики и  роскошных нарядов. Мири она убила
просто.  На горничных никто  никогда не обращает  внимания. Как и на  любого
человека в фо