, они вместе выпивали,  и за вторую порцию заплатил Андреас.  А
когда  тот господин встал,  Андреас увидел,  что он очень толстый.  Он
достал из бумажника визитную карточку и написал на ней свой  адрес.  И
вдобавок  вынул из того же бумажника билет в сто франков и вручил то и
другое Андреасу со словами:
   Это чтобы вы завтра наверняка пришли!  Завтра в восемь утра! Не за-
будьте!  Остальное вы получите потом! А по окончании работы мы опять с
вами выпьем.  До свидания, дорогой друг! Сказав это, толстяк с детским
лицом ушел,  и Андреаса больше всего удивило, что и визитную карточку,
и деньги тот достал из одного и того же бумажника.
   Теперь, когда у Андреаса были деньги и перспектива заработать  еще,
он решил тоже обзавестись бумажником.  С этой целью он пустился на по-
иски магазина кожаных изделий. В первом же, который попался ему на пу-
ти,  за прилавком стояла молодая продавщица. В строгом черном платье с
белыми отворотами, с локончиками на голове и тяжелым золотым браслетом
на  правом запястье,  она показалась ему очень красивой.  Андреас снял
перед ней шляпу и весело сказал:
   Мне нужен бумажник.
   Девушка бросила беглый взгляд на его изношенную одежду,  но  взгляд
отнюдь не злой она просто хотела оценить клиента. Ведь у нее в магази-
не имелись дорогие, не столь дорогие и совсем дешевые бумажники. Чтобы
не задавать лишних вопросов, она сразу взобралась на лесенку и с самой
верхней полки сняла коробку.  Там лежали подержанные бумажники  иногда
их приносили клиенты,  чтобы обменять на новые.  При этом Андреас уви-
дел,  что у девушки очень красивые ноги и очень изящные туфли,  и  ему
вспомнились те полузабытые времена,  когда он гладил такие икры, цело-
вал такие ступни,  но лиц лиц тех женщин он уже не помнил, за исключе-
нием одного-единственного лица той, из-за которой он угодил в тюрьму.
   Девушка тем временем слезла с лестницы,  открыла коробку, и Андреас
выбрал один из бумажников, лежавших сверху, не рассмотрев его как сле-
дует.  Он заплатил,  снова надел шляпу и улыбнулся девушке,  а девушка
улыбнулась в ответ.  Рассеянно сунул он в  карман  новый  бумажник,  а
деньги оставил лежать,  где лежали. Покупка бумажника вдруг показалась
ему бессмысленной,  зато лесенка и ноги девушки не шли у него из голо-
вы.  Поэтому он взял курс на Монмартр,  чтобы найти места, где он ког-
да-то предавался утехам.  В одном узком переулке,  круто шедшем вверх,
он  обнаружил  знакомую  таверну с девицами.  Он сел с ними за столик,
взял выпивку на всю компанию и выбрал одну из девушек,  ту, что сидела
ближе всех к нему.  Затем он пошел к ней. И хотя вечер только начинал-
ся, он проспал там до рассвета хозяева, люди добродушные, его не буди-
ли.
   На другое утро, то есть в пятницу, он пошел на работу на квартиру к
толстяку.  Требовалось помочь хозяйке дома паковать вещи, и хотя груз-
чики уже занимались перевозкой мебели, на долю Андреаса выпала кое-ка-
кая тяжелая работа и услуги полегче.  Зато в течение дня он почувство-
вал,  как его мускулы вновь наливаются силой,  и порадовался тому, что
работает.  Ибо с работой он сжился с малолетства,  был углекопом,  как
отец, и к тому же еще крестьянином, как дед. Если бы еще только ему не
трепала нервы хозяйка! А она отдавала ему нелепые приказания и застав-
ляла без передыху хвататься то за одно дело,  то за другое,  так что у
него голова шла кругом.  Но она и сама нервничала, и Андреас это пони-
мал. Ей тоже было нелегко вот так, ни с того ни с сего, взять и перее-
хать,  и, возможно, она даже боялась нового дома. Она стояла одетая, в
пальто, в шляпе и в перчатках, с сумочкой и зонтиком, хотя должна была
понимать,  что ей придется еще целый день и целую ночь да еще завтраш-
нее утро провести в этом доме. Время от времени она машинально подкра-
шивала губы, и Андреас прекрасно ее понимал. Это же была дама.
   Андреас проработал целый день.  Когда он закончил,  хозяйка сказала
ему:
   Приходите завтра ровно в семь утра.
   Она достала  из  сумочки кошелечек с серебряными монетами.  Долго в
нем копалась, взяла было монету в десять франков, но опустила обратно,
потом решилась вынуть пять франков.
   Это чаевые!  сообщила она.  Только не пропейте их все до последнего
гроша и завтра приходите вовремя!
   Андреас поблагодарил и ушел,  чаевые-то он пропил, но ими и ограни-
чился. Эту ночь он провел в маленькой гостинице.
   Его разбудили в шесть часов утра. И он бодро отправился на работу.
   IV
   Таким образом, на следующее утро он пришел даже раньше грузчиков. И
так же,  как вчера,  хозяйка уже стояла одетая, в шляпе и в перчатках,
словно вообще не ложилась спать. Она приветливо сказала Андреасу:
   Ну вот, я вижу, что вчера вы вняли моему предостережению и действи-
тельно пропили не все деньги.
   Андреас взялся за работу.  И вдобавок потом еще проводил хозяйку  в
новый дом,  куда эти люди переезжали,  там он дождался, пока не пришел
симпатичный толстяк и не выдал ему обещанную плату.
   А кроме того,  я приглашаю вас со мной выпить, сказал толстяк. Пой-
демте.
   Однако вмешалась  хозяйка и этому намерению воспрепятствовала,  она
прямо-таки преградила мужу дорогу и сказала:
   Нам пора ужинать.
   Так что Андреас ушел один,  и в этот вечер он пил один и  ел  один,
потом заглянул еще в две таверны, чтобы выпить у стойки. Пил он много,
но не напивался и следил за тем,  чтобы не тратить лишнего, ведь завт-
ра,  памятуя о своем обещании,  он собирался пойти в часовню Св. Марии
Батиньольской и принести маленькой Святой Терезе хотя бы часть  своего
долга.  И все-таки выпил он ровно столько, что уже не смог зорким гла-
зом и верным чутьем,  какое дарует только бедность, отыскать в том ра-
йоне самую дешевую гостиницу.
   Стало быть,  он  нашел отель чуть подороже,  к тому же здесь с него
спросили плату вперед, потому что он был в оборванной одежде и без ба-
гажа.  Но ему это было нипочем, спал он крепко, до позднего утра. Раз-
будил его гул колоколов ближней церкви,  и он сразу понял, какой нынче
важный день:  воскресенье,  а значит, ему надо идти к маленькой Святой
Терезе, чтобы возвратить ей долг. Андреас мигом оделся и быстрым шагом
пустился к площади,  на которой находилась часовня. Однако к десятича-
совой мессе он не поспел когда он подошел, люди уже толпой выходили из
церкви.  Он спросил,  когда начнется следующая служба, и ему ответили:
она состоится в двенадцать часов.  В растерянности стоял он перед цер-
ковным  порталом.  У него оставался еще час времени,  но ему совсем не
улыбалось весь этот час болтаться на улице.  Он стал озираться, где бы
уютно посидеть, и увидел справа, наискосок от церкви, какое-то бистро.
Туда-то он и направился, решив там и провести оставшийся час.
   С уверенностью человека, знающего, что у него есть деньги, он зака-
зал себе стакан перно и выпил его тоже с уверенностью человека, выпив-
шего за свою жизнь немало таких стаканов. Выпил еще второй и третий, с
каждым  разом подливая все меньше воды.  А когда ему подали четвертый,
то он уже не соображал, сколько стаканов он выпил два, пять или шесть.
Не  помнил он и того,  почему оказался в этом кафе и в этом месте.  Он
знал единственно,  что сюда призвал его долг,  долг чести,  так что он
расплатился,  встал,  все-таки  еще  достаточно твердым шагом вышел на
улицу, увидел слева наискосок часовню и мгновенно осознал, где он, по-
чему  и  ради чего здесь находится.  И только он было собрался сделать
первый шаг в сторону церкви, как вдруг услышал свое имя.
   Андреас! звал его чей-то голос, женский голос.
   Голос этот доносился из времен, канувших в небытие. Андреас остано-
вился и повернул голову направо, откуда звучал зов. И сразу узнал лицо
той, из-за которой сидел в тюрьме. Это была Каролина.
   Каролина! Правда,  этой шляпы и этого платья он у нее не помнил, но
лицо-то было ее, и Андреас без раздумий бросился к этой женщине, мгно-
венно раскрывшей ему объятья.
   Вот это встреча, сказала она.
   Это и в самом деле был ее голос, голос Каролины.
   Ты один?
   Да, ответил он, я один.
   Пойдем, нам надо выговориться, сказала она.
   Но... но, возразил он, у меня свидание.
   С женщиной? спросила она.
   Да, боязливо отвечал он.
   С кем это?
   С маленькой Терезой, ответил он.
   О ней и говорить не стоит, заявила Каролина.
   В эту минуту мимо проезжало такси,  и Каролина зонтиком  остановила
его.  И вот она уже назвала шоферу адрес, и не успел Андреас опомнить-
ся,  как сидел в авто рядом с Каролиной, и они уже катили, уже неслись
вперед Андреасу показалось,  что едут они то по знакомым, то по незна-
комым улицам, Бог весть в какие края!
   Приехали они куда-то за город. Нежная предвесенняя зелень окрашива-
ла местность там,  где они остановились, сад, за редкими деревьями ко-
торого прятался тихий ресторан.
   Каролина вышла первой: перелезла через его колени и с хорошо знако-
мой ему стремительностью выскочила из машины. Расплатившись, она заша-
гала вперед,  он последовал за ней. Они вошли в ресторан и сели рядыш-
ком на зеленый плюшевый диван,  как сиживали когда-то в молодости,  до
тюрьмы. Каролина, как всегда, заказала еду, и теперь сидела и смотрела
на него, а он не решался на нее посмотреть.
   Где ты пропадал все это время? спросила она.
   Везде и  нигде,  сказал он.  Я только два дня как начал опять рабо-
тать.  Все это время, что мы с тобой не виделись, я пил, спал под мос-
тами, как водится у нашего брата. Ты небось жила получше. С мужчинами,
добавил он после некоторой паузы.
   А ты?  спросила она.  Не просыхал,  околачивался без дела, спал под
мостами и все же ухитрился подцепить какую-то Терезу.  И не попадись я
случайно тебе навстречу, ты и впрямь пошел бы к ней.
   Андреас ничего не ответил,  он молчал,  пока они не доели мясо и не
взялись  за  сыр и фрукты.  А после того как он допил последний глоток
вина из своего бокала,  на него снова напал тот внезапный страх, кото-
рый  он так часто испытывал в прежние годы,  когда жил с Каролиной.  И
ему опять захотелось от нее убежать, и он крикнул:
   Официант, счет!
   Это моя забота, официант! вмешалась Каролина.
   Официант, человек с наметанным глазом, видавший виды, сказал:
   Господин позвал меня раньше.
   Андреас в итоге и расплатился. Для этого он вытащил из левого внут-
реннего кармана все свои деньги, а заплатив, с некоторым ужасом, кото-
рый,  правда, немного смягчало выпитое вино, увидел, что у него уже не
наберется той суммы,  какую он должен маленькой святой. Но в последние
дни,  подумал он втихомолку,  со мной происходит столько чудес подряд,
что на той неделе мне,  верно, перепадут недостающие деньги, и я отдам
долг.
   Выходит, ты у нас богатый, сказала Каролина на улице. Ты что же, на
содержании у этой маленькой Терезы?
   Он не  стал  возражать,  и Каролина уверилась в своей правоте.  Она
потребовала,  чтобы он сводил ее в кино. И Андреас пошел с ней в кино.
Впервые после долгого перерыва он снова смотрел фильм. Но столько воды
утекло с тех пор,  как он в последний раз смотрел кино, что этот фильм
он понимал с трудом и в конце концов заснул на плече у Каролины. Потом
они пошли в кафе с танцами под гармошку.  Но столько воды утекло с тех
пор,  как  он в последний раз танцевал,  что сейчас,  когда он пытался
танцевать с Каролиной,  у него мало что получалось. Так что ее увели у
него  другие  танцоры,  женщина она была еще вполне свежая и желанная.
Андреас сидел один за столиком,  пил опять перно и чувствовал себя как
в прежние времена,  когда Каролина тоже танцевала с другими, а он оди-
ноко сидел за столом. Поэтому он вдруг вырвал ее из объятий очередного
партнера и заявил:
   Пошли домой!
   Обхватив ее  сзади за шею,  он ее больше не отпускал и,  расплатив-
шись, пошел с ней домой. Жила она поблизости.
   И все повторилось, как в прежние времена, времена до тюрьмы.
   V
   Проснулся Андреас очень рано. Каролина еще спала. За окном щебетала
какая-то одинокая пичуга.  Несколько минут, не больше, он лежал с отк-
рытыми глазами. Эти несколько минут он размышлял. Ему пришло в голову,
что  с  ним  за  долгие  годы не случилось столько удивительных вещей,
сколько произошло за эту единственную неделю. Вдруг он повернул голову
и увидел справа от себя Каролину. Чего он не видел вчера при встрече с
ней,  то заметил сейчас: она постарела; бледная, опухшая, тяжело дыша,
она спала утренним сном стареющих женщин.  Андреас понял,  как измени-
лось время,  которое прошло мимо него. Понял, как изменился сам, и ре-
шил сразу встать,  но Каролину не будить, а уйти так же внезапно, или,
лучше сказать,  по воле судьбы,  как они двое, Каролина и он, встрети-
лись вчера.  Он украдкой оделся и ушел, шагнул в новый день, в один из
привычных уже новых дней.
   То есть, в сущности, в один из непривычных. Потому что когда он по-
лез в левый внутренний карман, где привык держать лишь недавно зарабо-
танные или найденные деньги,  то обнаружил,  что у него осталась всего
одна бумажка в пятьдесят франков да еще несколько мелких монет.  И он,
человек,  который уже много лет не ведал,  что такое деньги,  да и  не
придавал им уже никакого значения, теперь испугался, как пугается тот,
кто привык всегда иметь в кармане деньги,  а найдя их там донельзя ма-
ло,  сразу приходит в замешательство. Вдруг Андреасу, шагавшему в сум-
раке рассвета по пустынной улочке,  показалось,  что он,  месяцами  не
имевший ни гроша за душой,  внезапно обеднел оттого, что больше не на-
щупывал в кармане столько кредиток,  сколько было там в последние дни.
И у него возникло такое чувство, будто время безденежья осталось дале-
ко-далеко позади, а ту сумму, которая должна была поддерживать подоба-
ющий ему уровень жизни,  он, в сущности, беспутно и легкомысленно пот-
ратил на Каролину.
   Так что на Каролину он злился.  И вдруг он, человек, никогда не за-
ботившийся о наличии денег,  начал сознавать их цену.  Вдруг он посчи-
тал,  что иметь какие-то пятьдесят франков для такого достойного чело-
века,  как  он,  просто смешно и что ему вообще совершенно необходимо,
хотя бы для того только, чтобы разобраться в ценности собственной лич-
ности, спокойно посидеть и подумать о себе за стаканом перно.
   И вот он отыскал среди ближайших ресторанов один,  показавшийся ему
самым приветливым, сел там за столик и заказал перно. Пока он пил, ему
пришло в голову,  что он,  собственно,  живет в Париже без вида на жи-
тельство,  и он поспешил заглянуть в свои документы.  И нашел,  что, в
сущности, его отсюда выдворили, ведь он приехал во Францию как шахтер,
а родом был из Ольшовице в польской Силезии.
   VI
   Затем, раскладывая перед собой свои полуистертые документы, Андреас
вспомнил, как много лет назад в один прекрасный день приехал сюда, уз-
нав из объявлений в газете, что во Франции требуются шахтеры. А он всю
жизнь мечтал о дальних странах. И он работал на угольных шахтах Квебе-
ка, а жить устроился у земляков, у мужа и жены Шебек. И он полюбил эту
женщину,  а когда муж однажды чуть не забил ее до смерти, он, Андреас,
убил этого человека. За что и отсидел два года в тюрьме.
   Этой женщиной и была Каролина.
   Все это Андреас передумал,  разглядывая свои  уже  недействительные
бумаги. А потом опять заказал перно, так как был очень несчастен.
   Когда он наконец поднялся, то почувствовал что-то похожее на голод,
однако это был голод того особого рода,  какой могут испытывать только
пьяницы, алчная потребность в чем-то (не в пище), которая длится всего
несколько секунд и утоляется мгновенно, едва лишь тот, кто ее ощущает,
представит себе определенный напиток,  который в данную минуту кажется
ему особенно сладостным.
   Андреас давно уже забыл свою фамилию.  Но теперь, после того как он
снова просмотрел свои просроченные документы, он вспомнил, что его фа-
милия Картак,  Анджей Картак.  И у него возникло такое чувство,  будто
после долгих лет он снова обрел себя.
   Все-таки он  немного  обижался на судьбу за то,  что она не послала
ему и сюда, в это кафе, как в прошлый раз, толстого усатого человека с
детским лицом, который дал бы ему новую возможность заработать деньги.
Ибо ни к чему другому люди не привыкают с такой легкостью, как к чуде-
сам,  если они раз-другой-третий выпали им на долю.  Да! Природа людей
такова,  что они даже злятся,  если им непрерывно не плывет в руки то,
что, казалось, сулила случайная и переменчивая судьба. Таковы люди че-
го же иного ждали мы от Андреаса? Итак, остаток дня он провел в разных
других тавернах и уже смирился с тем, что пора чудес, которую он пере-
жил, миновала безвозвратно, и для него снова началась прежняя жизнь. И
решив не противиться той медленной гибели, к которой всегда готовы пь-
яницы трезвенникам этого не понять! Андреас опять отправился на берега
Сены, под мосты.
   Там он  спал,  то днем,  то ночью,  к чему привык за последний год,
выпрашивая здесь и там,  то у одного,  то у другого из своих товарищей
по несчастью бутылку спиртного, вплоть до ночи с четверга на пятницу.
   А в ту ночь ему приснилось,  будто пришла к нему маленькая Тереза в
облике кудрявой белокурой девочки и сказала:  "Почему ты не побывал  у
меня  в  прошлое воскресенье?" И юная святая выглядела точь-в-точь та-
кой,  какой он много лет тому назад представлял себе свою дочь. А ведь
у него вовсе не было дочери! И он сказал во сне маленькой Терезе: "Как
ты со мной разговариваешь? Ты разве забыла, что я твой отец?" "Прости,
отец, ответила девочка, только сделай милость, приди завтра, в воскре-
сенье, ко мне в церковь Святой Марии Батиньольской".
   Наутро после этого сна Андреас встал  полный  свежих  сил,  как  на
прошлой неделе,  когда с ним еще происходили чудеса,  словно он принял
этот сон за истинное чудо. Ему опять захотелось умыться у реки. Но пе-
ред тем,  как снять пиджак, он полез в левый внутренний карман в смут-
ной надежде, что там могут обнаружиться какие-то деньги, о которых он,
возможно,  даже не знал. Итак, он полез в левый внутренний карман пид-
жака, и его рука нащупала там, правда, не денежную купюру, но зато ко-
жаный бумажник,  купленный несколькими днями раньше.  Этот бумажник он
вытащил и увидел,  что тот совсем дешевый,  сданный кем-то в обмен  на
новый,  а  чего еще можно было ждать?  Спилок,  воловья кожа.  Андреас
разглядывал бумажник и никак не мог вспомнить,  где и когда его купил.
"Откуда это у меня?" спрашивал он себя.  Наконец он раскрыл бумажник и
увидел,  что в нем два отделения.  С любопытством заглянул в каждое: в
одном  лежал  кредитный билет.  Андреас его вытащил,  оказалось тысяча
франков.
   Эту тысячу франков он тотчас сунул в карман брюк,  пошел  на  берег
Сены и,  не обращая внимания на своих товарищей по несчастью, умыл ли-
цо,  даже шею,  и делал это весело. Затем опять надел пиджак и зашагал
навстречу  новому  дню,  начав этот день с того,  что зашел в табачную
лавку купить сигарет.
   У него оставалось еще достаточно мелких денег,  чтобы заплатить  за
сигареты, но он не знал, представится ли ему еще возможность разменять
билет в тысячу франков,  который он таким чудесным образом нашел в бу-
мажнике. Ему все же хватало житейского опыта, чтобы смекнуть: в глазах
людей,  то есть людей авторитетных, его одежда, весь его внешний облик
никак не вяжутся с билетом в тысячу франков. И тем не менее, исполнен-
ный мужества после вновь явленного ему  чуда,  он  решился  предъявить
банкнот.  Однако,  призвав  на помощь еще сохранившиеся у него остатки
благоразумия, сказал человеку за кассой табачной лавки:
   Пожалуйста, если вы не можете разменять тысячу франков,  я дам  вам
более мелкие деньги. Но мне бы хотелось ее разменять.
   К удивлению Андреаса, человек за кассой сказал:
   Напротив! Мне как раз нужен билет в тысячу франков. Вы пришли очень
кстати.
   И владелец лавки разменял ему тысячефранковую купюру.  После  этого
Андреас  немного задержался у стойки и выпил три стакана белого вина в
известной мере из благодарности судьбе