те, прятали? Пытались прятать? Я знаю два-три случая, и
только. И  после  этого...  вот...  Михаил  Светлов...  светлый,  светлейший
человек!  По  праву  псевдоним. Какая  безысходность  в голосе! И покорность
судьбе!..-- Гудзий  постоял, лержась за  сердце, оттопыренные  губы  его все
время отдувались, словно он дул на что-то.- А  ведь он русский поэт. Истинно
русский. Как русский -- Левитан.  Где  же  выход? Евреи --  как динозавры. У
динозавров слабая  нервная проводимость. Палеонтологи  предполагают: когда у
динозавров  отъедали хвост, их  точку опоры,  они  этого  не  чувствовали и,
громадные, неповоротливые, тут же переворачивались  и  погибали... Отгрызают
точку опоры!  Точку  опоры отгрызают!  - вдруг  вскричал  он фальцетом.  - У
людей! Во что людям верить после этого?! Сколько я живу, вас давят сапогом -
петлюровским, гитлеровским, бандеровским, софроновским, и конца этому нет...
Какое-то беличье колесо! Сперва бьют до посинения. Затем колошматят в кровь.
. . за  посинение. Посинелый  от побоев еврей -- это  уже опасно. Как  бы не
вздумал  в  ответ размахнуться!  И  тогда сызнова лупят.  За  то,  что  стал
красным. От собственной крови красным... И так без конца. Какой ужас!....
   Николай  Каллиникович повторил вдруг  светлов-скую фразу, и хрипловатый
гибкий  живой голос  его,  сорвавшийся  от  бессильной  ярости  стариковским
фальцетом, до сих пор  стоит в моих ушах:  "Чего они хотят  от  нас? Мы  уже
пьем, как они... А?"
   Никакими памятниками Светлову такого не отмолить! Никакими памятниками!

   . .. - В самом деле, чего же они хотят от  нас?  -изнеможенно спросил я
Полину, добравшись наконец до  ее лаборатории. Я  был измучен и  чувствовал,
что заболеваю.  Полина заставила  меня скинуть расползшиеся ботинки, нагрела
на газу  кирпичи,  положила их мне  под  ноги, вскипятила чай. --  Чего  эти
софроновы  хотят?! Полина  взглянула на  меня  внимательно  и, на  мгновение
отвлекшись от своего клокочущего в колбе раствора, сказала:
   - Хотят того  же  самого,  что Любка Мухина.  Отнять  зеленую  плюшевую
скатерть. Других идей у погромщиков нет!
   У меня сердце защемило.  Я подумал, что она имеет право на такие слова,
но упрощает.
   Но все же я слушал ее куда более внимательно -после похорон Михоэлса.
   Мы отстояли тогда три часа в скорбной  веренице людей, которые медленно
двигались по Бронной, к Еврейскому театру, в котором лежал Михоэлс.
   На многолюдных  и долгих  похоронах люди, по обыкновению,  нет-нетда  и
скажут шепотом о своем, даже улыбнутся невзначай.
   Здесь и тени  улыбки  не  было. Гнетущая, страшная тишина, подчеркнутая
одиноким  захлебывающимся  старческим  кашлем, поразила  меня,  а еще  более
поразили меня гневные слова Полины:
   - Кому надо было убить Михоэлса? Какому полицаю? Я оторопел:
   - Как?! Убить?'... Даты  что?! Ей все  было гораздо  виднее - с  высоты
Ингулец-кого карьера.
   В почетном карауле  стоял народный артист Зускин, с закрытыми глазами и
вытянутой шеей, затянутой галстуком туго, как удавкой.
   Может быть, и он  был чуток, как Полина: осталось не  так много времени
до  варфоломеевской ночи, когда антифашистский  комитет, в  том числе и его,
великого  артиста  Зускина,  расстреляли,  как  Полинкиных  родных. Спаслись
немногие.




   Глава восьмая

   ..Расстрелял  антифашистский комитет Сталин, Я понял это лишь  5 апреля
1953 года,  когда проталкивался  к длинным, как  забор,  стендам, на которых
были  наклеены  газеты  (от этого  ли  "забора",  или,  скорее,  потому  что
последние годы газеты густо насыщались бранью  позабористей, знакомство ними
называлось в университете "заборным чтением")
   "Заборным чтением" я занимался на бегу. И вдруг остановился, как громом
пораженный: в "Правде" напечатали сообщение, что дело "врачей - отравителей"
-- гнусная провокация.
   Слышу за спиной прерывистое дыхание  читающих. Люди ошарашенно  молчат,
кто-то выматерился изумленно; девочка с косичками запротестовала: "Этого  не
может быть!" Старушка в очках рядом со мной нервно пробормотала:
   -С нашим правительством не соскучишься.....
   Пожилой колхозник  с сумкой, доверху набитой буханками  черного  хлеба,
пробасил простодушным голосом
   - Не успел, значит, преставиться, как все повылазило...
   Я  поежился, будто мне снега натолкали за шиворот. Я  еще верил в него.
Но...   вспомнился   вдруг  упрек   язвительного   старика  языковеда:   "Вы
принадлежите к поколению с заторможенным мышлением!"
   Это было  в гостях у общих знакомых.  Полина  наскочила на языковеда со
всем своим  комсомольским  пылом; тот вскричал  в ярости,  что  мы с Полиной
глухи и слепы, что нас обоих разбил интеллектуальный столбняк.
   Мы покинули тот  гостеприимный дом молча,  с  каменными лицами, подобно
послам оскорбленной державы...
   И  вот  у газетного "забора" нахлынуло  вдруг то, что не раз слышал, но
что,  видно, обтекало  меня, как  вода обтекает железобетонную опору  моста:
Сталин в эти годы вмешивался во все. Никому не верил. Без подписи Сталина не
обошлись  ни  строительство  дачного поселка для академиков,  ни даже  смена
лифта в редакции "Известий".
   Так мог ли хотя  бы волос  упасть с  чьей-либо головы без  него? Мог ли
прозвучать хоть один выстрел по его единомышленникам?
   Возможно, чтоб без его подписи?.. По  крайней мере, без его молчаливого
одобрения?..
   "Повылазило..." Глас народа - глас божий...
   Теперь,  спустя  годы,  столько уже "повылазило",  столько известно,  и
факты все прибывают, как полая вода, что и десятой доли достаточно даже  для
самого застенчивого революционного трибунала.
   Достаточно  и в  том  случае, если  будет  рассмотрен  только  один  из
вопросов русской революции -национальный, а в нем  одно - единственное звено
~ прививка антисемитизма.
   Иосиф  Сталин  был  в  своей семье хулиганствующим, крутым на  расправу
антисемитом  -  этого  не  скрывает  теперь  даже   дочь  Сталина,  Светлана
Аллилуева,   акцентирующая  юдофобство  Сталина  главным   образом   на  его
"семейных" расправах с евреями -- ее женихами, мужьями.
   Оставим  сейчас  в  стороне  женихов  Светланы,  тему,  саму   по  себе
трагическую.
   И хотя  об  антисемитизме Сталина  старые большевики  говорили  еще  со
времени его туруханской ссылки, мы не будем касаться и этого.
   Нас интересует Генеральный секретарь большевистской партии.
   Был он злобным юдофобом на  своем высоком  посту? Или в  самом деле пал
жертвой обмана, провокации, дьявольского хоровода берий" ежовых, абакумовых,
рюминых, которые кружили вокруг него свое нескончаемое кровавое коло?
   К сожалению, Институт философии и  истории Академии наук  СССР и другие
официальные учреждения не помогли  мне в исследовании этой темы. Официальная
наука  молчит.  Молчит  подобно нашей фронтовой  газете,  которая не  мешала
селявкам делать свое дело.
   Предоставим   слово  документам.  И  прежде  всего  ученым-энтузиастам,
многолетним исследователям Сталина и его времени.
   Привлечем архивы старых революционеров.
   Только   факты.  Только   работы   серьезных  ученых-историков.  Только
документы.
   Был ли Сталин прогрессивным деятелем? Хоть сколько-нибудь прогрессивным
деятелем, несмотря на ошибки и преступления, о которых человеческая  совесть
не может забыть, как бы этого иным ни хотелось!
   И куда влечет нас его тень? Его последователи, тайные и явные?..
   Чтобы ответить  на  вопрос,  пишет  серьезный  исследователь Сталина Г.
Померанц, надо его правильно  поставить. Надо ясно различать мандат, который
деятель не может не выполнять, и его личный вклад.
   Сталин получил власть на известных  условиях  и, пока  он не  превратил
свою власть в абсолютную, не мог ими  пренебрегать. Он не  мог не  проводить
индустриализацию,  кооперацию  сельского  хозяйства, не  мог  не  руководить
международным  рабочим движением, не  мог не  заботиться об  обороне страны.
Любой другой  деятель, избранный Генеральным  в  секретарем, решал  бы те же
задачи. Поэтому важно не только то, что Сталин делал, а как он это делал.
   Кроме  писаного мандата --  Программы  партии -Сталин  прислушивался  к
неписаным мандатам, носившимся в воздухе. Прежде
   всего  это то,  что Ленин  называл "азиатчиной". Вы помните,  наверное,
статью "Памяти  графа Гейдена": раб не виноват, что находится в  рабстве. Но
раб. который жить не может без хозяина, - это холуй  и хам. Века татарщины и
крепостного  права  оставили  достаточно  внушительную традицию  холуйства и
хамства. Революция поколебала ее, но, с другой стороны,  революция вывернула
с насиженных  мест  массы  крестьян,  потерявших  старые устои  и  не  очень
усвоивших  новую  идеологию.  Эти  массы не  хотели углубления  и  упрочения
свободы, да и не понимали, к  чему  она  --  свобода  личности.  Они  хотели
хозяина и порядка. Таков сталинский мандат номер два.
   Мандат номер три -- это мандат  обезглавленной религии.  Мужик верил  в
Бога и  в образах Спаса или Казанской Божьей Матери находил предмет любви  и
бескорыстного  преклонения.  Мужику  объяснили,  что  Бога нет,  но  это  не
упразднило религиозного чувства.  И Сталин  дал  трудящимся бога, о  котором
невозможно сказать, что его нет.
   Бессознательное  религиозное чувство, давшее Сталину мандат номер  три,
было чистым. (Корыстные  мотивы  религиозного чувства  я  склонен отнести  к
мандату номер два.)
   Слово "Сталин"  здесь легко  заменить  любым другим  словом всеблагого,
всемогущего, всеведущего существа, источника всех совершенств или, как тогда
говорили, вдохновителя наших побед.
   Каким  образом  Сталин  мог  осуществить   три  таких  разных   мандата
одновременно? Для этого, конечно, нужен был  талант, особый талант. На языке
Сталина этот талант называется "двурушничеством".
   Мы  коснемся,  как  уже  говорили,  лишь  одной  стороны  его  "особого
таланта". Но ее постараемся рассмотреть по возможности  подробно.  Пойдем не
вширь, а вглубь...
   1924 год.  Сталин  выступил над  гробом Ленина с клятвой быть подлинным
интернационалистом и предал интернационализм тут же над гробом.
   Это  широко  известно историкам  КПСС и  ветеранам  революции.  Вот,  в
частности, свидетельство  М. П. Якубовича, старого революционера, проведшего
полжизни по тюрьмам и лагерям:
   "У  Владимира  Ильича  было  два  заместителя  по  работе   в  качестве
Председателя Совета Народных Комиссаров -- А. И. Рыков и А. Д. Цюрупа. Когда
Ленин заболел и нужен был не заместитель,  а человек, который бы фактически,
во время  болезни, заменял Ленина, ЦК, по предложению Ленина, остановил свой
выбор на  Л. В. Каменеве. Ему Ленин передал бразды правления государством на
время своей болезни".
   После кончины Ленина Сталин, как известно, немедля оттеснил Каменева от
поста  главы Советского  государства.  Здесь  нас  интересует  не  сам  факт
отстранения Каменева, а то, какими аргументами оперировал Сталин.
   "Сталин,  -  пишет далее  Якубович,  - убедил  ЦК  разделить  должность
Председателя Совнаркома  на две: Председателя Совнаркома  и Председателя СТО
--  под  предлогом неудобства  назначения  Председателем Совнаркома  в нашей
мужицкой стране еврея  по происхождению.  (Каменев по отцу был евреем  и  по
царскому паспорту носил фамилию Розенфельд. )
   Этот довод  не убедил бы большинство ЦК, если бы его сразу не поддержал
сам Каменев..."
   (Заметим, кстати,  что националистические мотивы к  самому себе, Иосифу
Джугашвили, возглавлявшему  Российскую  социал-демократическую  партию,  он,
естественно, не относил...)
   Сталин не был первым на Руси национал-революционером.
   "Русский  список"  открыли  эсеры,  которые  в  свое  время по  тем  же
соображениям отвели кандидатуру председателя
   Учредительного собрания...
   Соловецкие  острова  принимали арестованных эсеров, этап  за этапом, но
генеральная идея их, как показало будущее, осталась на материке...
   "Теперь, слава богу,  только два хозяина на Руси. Ты да я..."  - сказал
Сталин, по  свидетельству  Марии Ильиничны  Ульяновой,  Рыкову,  когда  того
избрали, вместо Каменева, Председателем Совнаркома.
   "У  меня,  помню, мороз по  коже",--  говорила Мария Ильинична писателю
Степану Злобину.
   На  Соловках   и  Печоре,   случалось,  уже  расстреливали  без   суда.
Архангельская глухомань постепенно превращалась в концлагерь.
   Так, в самом деле, кто у кого учился? Сталин у Гитлера? Или Шикльгрубер
у Джугашвили?
   ..."Фолькишер беобахтер", а за ней и другие фашистские  листки выразили
недовольство тем, что в советских газетах появляются еврейские фамилии.
   Сталин  немедля  шагнул  навстречу своему  неблагодарному  ученику.  Со
страниц "Правды" и других центральных газет исчезли одно за другим  всемирно
известные имена журналистов.
   Приведу лишь  один  пример -- пример большого мужества, когда журналист
не уступил  угрозам и  шантажу и, вопреки  всему, сохранил свое  собственное
доброе имя советского журналиста-исследователя.
   В 1936 г. заместителя  главного редактора газеты "За  индустриализацию"
Хавина вызвал  главный редактор  Васильковский, польский  коммунист,  вскоре
уничтоженный Сталиным, и предложил ему немедля изменить фамилию.
   - Берите любую другую,  товарищ Хавин! Только с русским окончанием.  На
"ов". Хотите,  например, Хавков?..  Не хотите?  - возмутился  он.-- Вы  что,
слепы? Вот был Иерухимович, корреспондент "Правды" в Лондоне. Весь  мир знал
его как Иерухимовича. Он стал кем?  Ермашевым...- Редактор стал приводить  и
многие другие примеры...
   Неблагозвучные  для  уха Гитлера  фамилии  корреспондентов  центральных
газет  в те дни облетали, как осенние листья.  Достаточно перелистать старые
подшивки, чтобы убедиться в этом.
   Отказ от собственного имени многим не казался предосудительным. Что  ж,
если требуется опустить перед боем забрало...
   Пройдет время, и  журналистов-евреев  начнут бить  смертным боем за то,
что   они   "прячутся"   за   псевдонимами.   Михаил  Шолохов   выступит   в
разоблачительной статье "Под закрытым забралом". Но эта быль еще впереди.
   Самих корреспондентов пока  что  не  выгоняли и не убивали, как евреев.
Сталин любил говорить, что он постепеновец. Все в свою очередь.
   Следующим годом был тридцать седьмой.
   Я  набрасываю  эти строки в больничной  палате, куда пришел к товарищу.
Товарища увезли в  перевязочную, и  я  жду  его. У  койки соседа, безнадежно
больного  старого  большевика, собрались его  друзья, он  не  отпускает  их,
понимая, что жить ему осталось считанные дни. Я стараюсь отвлечься от чужого
разговора, почти не слышу, о чем говорят. Различаю лишь рефрен, произносимый
с большей экспрессией.  То  один,  то  другой голос вставляет:  "А потом его
посадили!" И так уже битый час.
   "А потом его посадили..."
   Рассказывал умиравший, с опавшим желтым лицом, старик.
   Бог мой, какую горькую чашу  надо испить, чтобы и в свой  последний час
об этом! Только об этом...
   Тридцать седьмой покатил антисемитское колесо быстрее.
   Сталин в документах ТАСС собственноручно "исправил" фамилии Зиновьева и
Каменева,    сообщив   населению   о    дореволюционных    фамилиях    жертв
террористического процесса - Радомысльский и Розенфельд.
   Как  оживились  робкие  селявки и карьеристы, которые уловили  наконец,
откуда ветер дует...
   В 1938 году официально уничтожаются существовавшие на Украине еврейские
школы  и  еврейские отделения в институтах,  чем загоняется  в  тупик и  вся
советская  литература  на  идиш,  которая  стала  терять  своих  читателей с
катастрофической скоростью.
   Это  уже  не  было завершающим  актом  ассимиляции,  благодаря  которой
еврейские школы  на Украине год  от  года  теряли своих  учеников. Это  были
первые залпы.
   В 1939 году Сталин заявил, что нельзя гитлеровцев называть фашистами,--
идеология есть идеология. Слово "фашизм" исчезло со страниц газет.
   Вскоре зато напечатали речь Адольфа  Гитлера, в которой фюрер объяснил,
что его целью является борьба с безбожием и еврейской плутократией,-- сейчас
уже  нет  на  земле  человека, который бы не  знал,  что понимал Гитлер  под
словами "еврейская плутократия".
   Освенцимские печи, ингулецкие  карьеры, бабьи яры  -- миллионы братских
могил расстрелянных евреев -- рабочих, ремесленников, ученых могли бы  стать
преградой загудевшим на  земле  глухим пожарам антисемитизма. Сталин  не дал
угаснуть  огню,  он сызнова  поднес  спичку. Чтоб  дружней горело.  С  обоих
концов.
   В 1942 году по его распоряжению были написаны брошюры и книги о русских
полководцах Суворове  и Кутузове. Когда ему  принесли пахнущие  типографской
краской  книги,  Сталин  высказал  резкое  недовольство,  что  авторы  их  с
нерусскими именами.
   В те же дни  он не утвердил списка главных  редакторов фронтовых газет,
так как в  нем были  и  еврейские  фамилии.  Выразил  недовольство  составом
музыкантов, отправляющихся  с концертом в Англию.  "Опять Флиер-Млиер, а где
русские?.."
   Тут-то  и  началось  позорище,  которому я был свидетелем во  фронтовой
газете  Заполярья.  Антисемитизм  был  вызван  его  прямыми  указаниями, как
дудочкой вызывают дремлющую змею.
   Сталин не терпел  еврейские  имена и  в дни дружбы с Гитлером. "Высокая
политика",- стыдливо объясняли лекторы райкомов в парках  культуры и отдыха,
когда их спрашивали, почему Иерухимович стал Ермашевым.
   Сталин искоренял еврейские имена и  в дни священной  войны с  фашизмом,
когда полицаи расстреливали еврейских детей разрывными пулями в затылок.
   В    послевоенный   период    Сталин,    прикрываясь    разговорами   о
контрреволюционной деятельности  международных сионистских организаций  (как
будто за границей нет многочисленных русских белогвардейских организаций или
организаций украинских,  грузинских  и  иных  националистов),  взял  курс на
постепенное вытеснение евреев из партийного и сойотского аппарата...
   В большинстве высших учебных  заведений, в научных учреждениях, даже на
многих предприятиях была введена для евреев негласная процентная норма.
   "Тропинка антисемитизма,  по давнему выражению Сталина,  могла привести
только в джунгли".
   Сталин сам оставил  прямое свидетельство того,  на  какую "тропинку" он
вступил.  В  докладе  на  XII  партсъезде  он  исчерпывающе  охарактеризовал
великодержавный шовинизм  "Великодержавный  шовинизм выражается в стремлении
собрать все нити управления вокруг русского начала, подавить все нерусское".
   В 1945 году Сталин, как известно, произнес тост за русский народ как за
"руководящую нацию". Эволюция взглядов? Вряд ли...
   Просто "аракчеевский режим", применяя выражение Сталина, окреп, "всякая
возможность критики" отсутствовала; чего ж в таком случае стесняться в своем
Отечестве. . .
   Сталинская практика геноцида не уступала гитлеровской. Даже по размаху.
По подсчетам историков, общее количество выселенных нацменьшинств, неугодных
Сталину, превышало пять миллионов человек! Большая часть высланных погибла,
   Не доверяя потомкам так же, как  и современникам, Сталин сам  трактовал
свою историю,  по крайней мере  краткий курс ее, облыжно назвав  ее "Кратким
курсом  истории  партии",  поставил  самому  себе исполинские  памятники  на
каналах  и  в  парках и, "великий провидец",  сам,  своею собственной рукой,
начертал себе приговор революционного трибунала:
   "В СССР активные антисемиты караются расстрелом.. ."
   И чтобы  приговор был окончательным и  обжалованию истории не подлежал,
Сталин    на    этот   раз    --    возможно,   подсознательно    --    свое
погромно-шовинистическое нашествие на СССР воплотил даже в .... камне.
   Как известно,  в сталинские  годы в Москве не было  памятников  Марксу,
Энгельсу, даже  Ленину.  Однако  был  воздвигнут памятник Юрию  Долгорукому,
удельному князю XII  в. ,  и  для сооружения  этого памятника  на  Советской
площади, напротив здания Моссовета, был разрушен воздвигнутый по предложению
Ленина "Обелиск Свободы".
   Сколько  же людей ра