дно, - сказал Джо. - Я знаю, что ты не спишь.
     Кристина уловила знакомый запах, и что-то приятно-теплое зашевелилось в ней.
     Уходи, Джо, я не хочу, чтобы ты был здесь. Твое место на том берегу океана.
     Кристина резко села, прислонившись к деревянной спинке кровати и натянув одеяло до подбородка.
     - Что ты здесь делаешь?
     - Я мог бы задать тебе тот же вопрос.
     Он выглядел старше: на лице появились морщинки, которых не было раньше, под глазами легли тени. Это и неудивительно - как-никак прошло шесть лет.
     - Я не из тех, кто пропадает в Европе по полгода и больше. - Заметив его удивление, Кристина добавила:
     - Твои статьи великолепны, Джо. Я наслаждалась ими.
     - Ты их читала.
     - Я их читала.
     Одеяло чуть соскользнуло, и Кристина мертвой хваткой вцепилась в него.
     - Ты ведь не голая, - сказал Джо, - чего боишься?
     - Ты откуда знаешь?
     - Я подсмотрел.
     - Я так не думаю. Если бы ты подсмотрел, ты бы знал, что я голая.
     Их взгляды встретились. Что-то натянулось у нее в груди, в районе сердца, что-то больно давило и рвалось наружу. Джо наклонился к ней, внимательно вглядываясь в глаза.
     - С каких это пор у тебя глаза голубые? Последний раз, когда я тебя видел, они были серые.
     - У меня всегда были серо-голубые глаза.
     - Но не такие голубые.
     Кристина рассмеялась. Никто даже из самых близких друзей в Лос-Анджелесе никак не отреагировал на эту перемену в ее облике.
     - Контактные линзы, - ответила Кристина (она наконец обрела контроль над эмоциями). - Они творят чудеса.
     - Мне нравились серые.
     - Голубые лучше смотрятся на экране.
     - Ты поэтому обесцветила волосы?
     - Я их не обесцветила, - сказала Кристина и, сделав паузу, уточнила:
     - я их осветлила.
     - Ты стала блондинкой.
     - Так и должно было быть.
     - Чтобы лучше смотреться на экране? - продолжал допытываться Джо.
     - Чтобы больше нравиться себе.
     - И что ты еще в себе переделала?
     - Ничего, что касалось бы тебя. Из холла донесся звук голосов.
     - С кем это разговаривает Слейд? Джо заметно напрягся.
     - Так все же, кто такой Слейд?
     - Ты приехал не один?
     Джо с другой женщиной прямо здесь, под той крышей, где они жили вместе как муж и жена. Конечно, не ее дело, чем он занимается и где, но сама возможность присутствия Джо с женщиной в этих стенах терзала душу.
     - Ты отвечаешь на мой вопрос, я - на твой.
     - Я здесь оказалась первой, - по-детски заспорила Кристина.
     - Да, - согласился Джо, - но я первым спросил.
     - Улыбайтесь, люди, снимаю!
     Коридор осветила фотовспышка, затем снова стало темно.
     - Я сказал, улыбнись, Крис, дорогуша.
     - Научись стучаться, когда заходишь, - сердито ответила Кристина, внезапно почувствовав себя поверженной на лопатки. - Не на вокзале!
     - Дверь была приоткрыта, - пожав плечами, ответил Слейд, переступая порог с таким видом, как будто давно имел права и на эту комнату, и на спавшую в ней женщину. Впрочем, возможно, храбрости ему придало выпитое шампанское.
     - Ого! Роки уже здесь. Здороваться не будем, мы ведь уже встречались, не так ли?
     - Джо, - не выдержала Кристина, - о чем это он говорит?
     - Я его слегка пристукнул, - гробовым голосом пояснил Джо. - Думал, что он - грабитель.
     - И ответишь за наглость! - с угрозой в голосе заявил Слейд, наседая на Мак-Марпи. В глазах его горел праведный гнев.
     - Я отрубился, - пояснил Слейд, повернувшись к Кристине.
     Создавалось впечатление, что мальчишка даже гордился тем, что оказался слабаком против грозного Роки.
     Джо без видимых усилий отодвинул Слейда, чтобы тот не мешал ему разобраться с Кристиной.
     - Сколько лет младенцу? Браво, Крис! Ты и впрямь умеешь работать с молодежью. Через годик не забудь купить ему станок для бритья.
     - Сукин сын! - тявкнул Слейд, отлипая от стены, отчаянно прижимая к груди фотоаппарат.
     Джо сжал кулак и замахнулся, но Кристина не могла этого допустить.
     - Вон отсюда, оба! - закричала она, по-прежнему натягивая на себя одеяло. - Это спальня, а не конференц-зал, и если вы все еще будете здесь, когда я досчитаю до трех, то я вызову полицию!
     Не успела Кристина закончить мысль, как на пороге спальни появилось еще одно действующее лицо.
     - Джозеф, - сказала девушка, по-домашнему растрепанная, в зеленых штанах и не по размеру большом мешковатом свитере, - как мог ты оставить меня один на один с этим пьяным придурком!
     Слейд повернулся к девушке и сделал два снимка подряд.
     - Ты забыла улыбнуться, любовь моя. Девушка пробормотала что-то, чего Кристина не разобрала, затем потянулась к фотоаппарату.
     - Никто не смеет снимать меня без моего разрешения! Слейд быстро спрятал фотоаппарат за спиной:
     - Попробуй тронь - и тогда узнаешь, где раки зимуют.
     Девушка порозовела, глаза сверкнули гневом. Из девичьих уст полился такой поток оскорблений в адрес Слейда, что Кристина почувствовала и растерянность, и неловкость за девушку, и восхищение ее напором одновременно.
     - Скажи ей, кто я такой, - попросил свою нанимательницу Слейд.
     - Скажи ему, кто я такая, - приказала девушка Джо, пнув Слейда ногой.
     Джо повернулся к Кристине:
     - Сначала ты.
     - Это Слейд, - сказала Кристина таким тоном, будто представляла гостей на презентации в роскошном отеле. - Мой фотограф. А она кто?
     - Марина, - представилась девушка с таким видом, будто была рождена властвовать. - Жена Джозефа.

Глава 2

     Кристина громко, быть может, даже чуть искусственно рассмеялась.
     - Очень забавно, - сказала она, обращаясь к Джо. - Кто же она на самом деле?
     Джо был серьезен как никогда.
     - Она моя жена, Крис.
     - Ты меня разыгрываешь.
     Конечно, он ее разыгрывал. По-другому и быть не могло. Девочка годилась ему в дочки. Боже мой, да она по возрасту годилась в дочери и ей самой, Кристине!
     - Что за глупая шутка! - растерянно воскликнула Кристина Кэннон.
     - Никто и не думает шутить, - все так же без улыбки ответил Джо. - Хочешь взглянуть на свидетельство о браке?
     - Ты постоянно носишь при себе свидетельство о браке? Кристина окинула взглядом Марину и с глубокомысленным видом заметила, обращаясь к Джо:
     - Принимая во внимание все обстоятельства, должна признать, ты поступаешь мудро.
     - Что ты, черт побери, имеешь в виду?
     - Нимфетка? Вляпался в дерьмо, Джо? - прищурившись, спросила Кристина, вальяжно откинувшись на спинку кровати.
     - Нимфетка? - ухмыльнувшись, переспросил Слейд.
     - Пойди раздобудь кофе, - приказала Кристина, - и убери этот свой фотоаппарат.
     Джо проводил Слейда многозначительным взглядом. Чуть приподняв бровь, он с чувством заметил:
     - Браво, Крис! Здорово ты обращаешься со своими дружками.
     - Он мне не дружок.
     - Как же, ты ведь с ним спишь, не так ли?
     - Не твое дело.
     - Точно, - с мрачным видом повторил Джо, - ты с ним спишь.
     Слейд зашел в комнату.
     - Хочешь, я вызову полицию? - спросил он у Кристины. - Они ворвались в дом. Трое суток им обеспечено, даже в Нью-Джерси.
     - Мы не взламывали дверь, - вмешалась девушка. - Замок не поврежден. Я умею вскрывать замки без видимых следов взлома.
     - Какая молоденькая и какая забавная, - сухо заметила Крис. - Джо, тебе повезло.
     - Нет таких законов, чтобы человека сажали в тюрьму за то, что он вскрыл дверь собственного дома, - резонно заметил Джо.
     - Я думал, это твой дом, - протянул Слейд, с недоумением глядя на Кристину.
     - Это мой дом, - ответила Кристина. Ситуация начинала раздражать ее все сильнее, еще немного, и она могла потерять терпение.
     - Хочешь начать все сначала? - с видимым раздражением спросил Джо.
     - Черт, ладно, это наш дом!
     Слейд картинно развернулся, оглядев Джо с головы до пят: британец, несомненно, обладал артистическим талантом.
     - Ты купила этот дом с ним на пару?
     - В свое время эта идея не казалась мне такой уж глупой. Мы были женаты.
     - Ты был женат на ней? - растягивая слова, спросил, обращаясь на сей раз к Джо, Слейд.
     - Понимаю, что тебя смущает, - сквозь зубы процедила Кристина. - Я ведь уже совершеннолетняя.
     - Оставь девочку в покое, Крис, - с некоторой угрозой заметил Джо. - Это не то, что ты думаешь.
     - Откуда тебе знать, что я думаю?
     Действительно, как он мог знать, что творилось у нее на душе, когда сама Кристина не могла разобраться в своих мыслях и чувствах!
     - Так о чем мы говорим? - вмешался Слейд. - О двоемужестве?
     - Жаль разочаровывать тебя, корешок, - ответил Джо, - но мы в разводе. - И, резко развернувшись к Кристине, спросил:
     - Где ты его откопала?
     - Слейд фотографировал меня для статьи в "Вэнити фэр".
     - И что?
     - И ничего.
     - Ты ранишь меня, Крис. Я-то думал, что значу для тебя больше, чем какой-нибудь строб <Стробоскопический источник света, применяемый при фото и киносъемках> или розовый фильтр.
     - Джозеф, - произнесло юное создание, сделав шаг к кровати. - Мне надо принять ванну.
     Холодок, как предзнаменование чего-то жуткого, пробежал у Кристины по спине.
     - Джо, ты и... твоя жена... Вы ведь не собираетесь здесь останавливаться?
     Джо, кажется, испытывал радости не больше, чем Крис. По крайней мере выражение лица у него было весьма хмурым.
     - В том-то и весь вопрос, Крис.
     - При сложившихся обстоятельствах эта мысль не кажется мне слишком хорошей.
     - Ты и Слейд...
     - Слейд.
     - Все равно. Вы могли бы найти себе другое пристанище... - Джо сделал паузу и добавил:
     - Я оплачу расходы. Кристина рассмеялась:
     - Мне не нужны твои деньги, Джо. Я и так хорошо зарабатываю.
     След ухмылки, которую она так хорошо знала, появился в левом уголке его губ.
     - А, та обложка "Тайм"! Если хочешь знать, ты на ней просто душка. Неплохо устроилась в жизни.
     - Так ты видел?
     Почти все мои мечты осуществились, Джо. Так почему же я не чувствую себя ни на грош, счастливее?
     - Я видел и "Тайм", и здоровенный рекламный плакат на заднем стекле автобуса. Представляю, как тебе достается! Ребята из Пи-эр <от public relations, отдел фирмы, отвечающий за связь с общественностью и обеспечивающий рекламное продвижение> здорово тебя нагружают.
     Джо был явно под впечатлением ее успеха, и почему-то этот сам по себе не очень значительный факт порадовал Крис больше, чем что бы то ни было за последние месяцы.
     - За меня все делают мои сотрудники. Все, что требуется от меня, это улыбаться в камеру.
     Оба знали, что она говорит не правду. Кристине приходилось трудиться до седьмого пота. Ничто не давалось ей просто. И Джо, как никому другому, было известно это. Еще в колледже при подготовке к экзаменам ей приходилось тратить вдвое больше времени, чем ему. И после того как они оба получили образование, все продолжалось по-старому. Он писал статьи, способные изменить мировоззрение их читателей, в то время как Кристина довольствовалась лишь колонкой светской хроники в газете.
     Девушка, представившаяся супругой Джо, покачнулась. Он поймал ее, не дав упасть, и обнял, придерживая. Как просто, как естественно. Она была такой худенькой и маленькой, что он вполне мог бы взять ее, как ребенка, на руки и отнести спать.
     Как ты мог, Джо? Почему мне все время думалось, что ты навсегда останешься моим?
     Какая глупая мысль. Кристина не желала далее углубляться в пучину подсознания. Что он делал и с кем жил, ее не касалось.
     - Она хочет спать, - без обиняков заявил Джо. - Где я могу ее уложить?
     Кристине удалось справиться с собой на удивление быстро.
     - В спальне в другом крыле, в той, - Кристина с трудом перевела дыхание, - где двуспальная кровать.
     Джо пристально посмотрел на нее. Бог знает какого неимоверного усилия воли ей стоило выдержать его взгляд.
     - Утром со всем разберемся, - сказал Джо, глядя на бывшую жену поверх склоненной к его плечу головы дремлющей на ногах жены нынешней.
     - Разумеется, - кивнула Кристина.
     Как хотела она заставить всех исчезнуть одним щелчком ловких пальцев, как фокусник в цирке. Пусть не будет тут ни Джо, ни его новой жены, ни Слейда с его всепонимающим выражением лица, ни воспоминаний, которыми полнился дом и которые мешали ей жить настоящим. Пропади пропадом это чувство отчаянного одиночества и полного бессилия противостоять эмоциям, готовым взорвать ее сердце!
     - Так, значит, это и есть твои бывший, - многозначительно заметил Слейд, когда за Джо и его новой женой закрылась дверь спальни.
     - Мне не хочется об этом говорить, Слейд.
     - Мрачен, но фотогеничен. Могло бы быть и хуже, Крис.
     - Не надо. Я не в настроении.
     - Что тебя так удручает, любовь моя? То, что он женат, а ты не замужем?

***

     Слейд не ожидал ответа на свой вопрос.
     Он никогда не считал себя особенно проницательным в том, что касалось чувств, но при всей его толстокожести и десяти секунд хватило, чтобы понять: история этого развода не так банальна, как большинство других. Эти двое не были чужими друг другу. Их взаимное влечение оставалось на удивление сильным, опасно сильным. Токи, пробегавшие между ними, были, можно сказать, видны невооруженным глазом.
     Слейд пожалел, что допил шампанское. Пара глотков искрящегося напитка - и Кристина поведала бы ему свои самые сокровенные секреты.
     Слейд смахнул бутылку на пол, и она, вращаясь, покатилась под журнальный столик. В доме было тихо. В дальнем крыле кто-то включил кран в ванной. Слейду не хватало звуков большого города, тех, без которых ночная тишина становилась гнетущей: шума проносящихся мимо автомобилей, изредка воя сирены, невнятного гула, созданного смешением всех мыслимых языков мира. В этой бурной жизни, где так легко затеряться, Слейд чувствовал себя комфортно и спокойно. Ему нравилась анонимность: дар или проклятие больших городов; оставаясь анонимным, можно сколько угодно раз открывать себя заново, становиться другим, одновременно оставаясь собой, до тех пор пока не найдешь себе верный образ.
     Кушетка была слишком короткой для его долговязого тела, но он не стал сворачиваться клубком, а вытянулся во весь рост, закинув ступни на подлокотник. Его "найковские" кроссовки имели вид весьма потрепанный и были отмечены многочисленными царапинами и прочими следами пребывания в аэропортах и барах Северной Америки. Народ в Объединенном Королевстве одевался в паршивые шмотки, и Слейд уже давно поклялся себе, что никогда не наденет то, что популярно по ту сторону Ист-Ривер.
     Слейд задумал было переключиться на "мартинсы" <Сленговое название особого вида обуви высоких ботинок на шнуровке на толстой рифленой подошве>, но они были чересчур эпатирующими и не слишком соответствовали его стремительно меняющимся вкусам. Мать Слейда в свое время "переболела" радикальной модой, когда в шестидесятых приехала из Шотландии в Лондон покорять сцену, так что Слейд с детства был сыт по горло потрепанными джинсами на подтяжках и сандалиями "от Иисуса Христа".
     Еще ребенком он мечтал о вещах ему недоступных. Наблюдая, как эти ничтожества из дорогих частных школ, облаченные в особую форму, забираются в свои шикарные машины, собираясь на "уик-энд с мамочкой". Слейд ловил взглядом каждую мелочь: стрижку "под горшок", изящный вензель на нагрудном кармане блейзера, сияющие начищенные туфли, за которые было отдано гораздо больше суммы их с матерью ежемесячной квартплаты.
     Иногда он запирался в туалете на верхнем этаже интерната, в котором учился, и, сжав челюсти, практиковался в произношении, как у тех, в дорогой обуви. Уже тогда он чувствовал, что манера говорить создает между ним и "теми" пропасть, несравненно более глубокую, чем можно было представить. Да, потрепанная старая одежда - это, конечно, бросается в глаза как коренное отличие, но не в одной одежде дело. Потом он понял, что и дикция здесь ни при чем. Он мог бы одеваться в самых дорогих магазинах, поражать людей особым выговором, но заветные двери будут по-прежнему для него закрыты.
     То, что он сумел открыть их с помощью фотолинз, вселяло в него законную гордость и дарило удовлетворение. Пусть он не мог пока сменить "найковские" кроссовки на пару итальянских мягких кожаных туфель, но скоро эта мечта осуществится.
     Он закрыл глаза и представил себе Кристину. Как она смотрела на своего бывшего мужа! Слейд улыбнулся в темноте.
     Фирма "Гуччи". Тринадцатый размер, средняя полнота. Коньячного цвета.
     И это всего лишь вопрос времени.

***

     Во сне Марина выглядела даже моложе, совсем девочкой, по возрасту годящейся Джо в дочери, и, странное дело, Мак-Марпи действительно испытывал к ней что-то похожее на отцовское чувство. Он уложил ее на кровать в чем она была: свитере и брюках, затем укрыл одеялом, которое нашел в кладовой. Она спала на животе, вцепившись в подушку, словно собиралась отбиваться ею.
     Рик рассказал ему, что Марина некоторое время жила в горах с отрядом революционеров. Джо не сомневался, что духом она была куда сильнее, чем физически, и все же эта почти болезненная бледность и худоба... Только сейчас Джо по-настоящему понял, почему Рик так отчаянно стремился оградить ее от невзгод.
     Но понять еще не значит принять. Сегодняшняя встреча с Кристиной была для него равносильна удару в солнечное сплетение. Кто еще, скажите, проводил брачную ночь, глядя на спящую в обнимку с подушкой жену № 2, тогда как жена № 1 спит чуть ли не в соседней комнате?! Какой сюжет пропадает! Хотя почему пропадает? Кристина запросто устроит из него шоу. Этот мальчишка-фотограф, которого она таскает за собой, сделает снимки, а дальше дело за миссис Кэннон. Еще один мелкий эпизод из серии предательств, так, все равно что заскочить перекусить. Для нее это не вопрос.
     Как хотелось ему ворваться в ее комнату, обнять, зацеловать до бесчувствия, смять, ощутить под пальцами гладкую нежность ее кожи. Но еще сильнее он хотел забыть ее.
     Он много потрудился над собой, стараясь стереть ее из воспоминаний. Он пил, работал, перепробовал немало других женщин, но все еще не нашел верной комбинации этих трех составляющих успеха, чтобы окончательно распрощаться с прошлым и изгнать из него Кристину Анну Кэннон.
     Джо ощущал себя между молотом и наковальней. Он не мог остаться с Мариной в Манхэттене, потому что не доверял Марине. Он не мог оставаться в Нью-Джерси, потому что не доверял себе.

***

     - Черт, черт, черт.
     Кристина пинала подушку, запутавшись в сбившейся простыне. Ей страшно захотелось ударить кулаком по спинке кровати, но она вовремя одумалась.
     Шесть лет назад она ушла от Джо без всяких объяснений, и теперь он явился, словно для того чтобы отомстить, и не один, а с юной женой, годившейся ему в дочери. Наверное, во всем этом была кармическая справедливость, но в данный момент Кристина была неспособна мыслить глобальными категориями. У нее возникло идиотское ощущение, что Господь испытывает на ней свое небесное чувство юмора.
     Менее двенадцати часов назад она оплакивала свое исчезнувшее сексуальное желание и пыталась раздразнить себя Слейдом. Он был молод, привлекателен, очевидно заинтересован в романе с ней, и все же чего-то ей недоставало, чтобы начать давно назревавшую интрижку. И вот откуда ни возьмись появляется бывший муж с новой женой, и она в мгновение ока превращается в вулкан страстей.
     - Жаль, - пробормотала Кристина, откинув ногой скомканную простыню, - но я не могу насладиться иронией ситуации в должной мере.
     Однако опасность этой ситуации она видела более чем ясно. Перед ней открывался верный путь к тому, от чего она бежала шесть лет назад. В тот раз она ушла, потому что чувствовала, что сердце ее вот-вот разобьется, словно стеклянный шар. Собрала чемодан, взяла половину их общих денег и ушла. Он заслуживал лучшей жизни, чем она могла дать ему. Он мог найти женщину, которая была бы хорошей хозяйкой и рожала ему детей, а не какую-то невротическую особу, домашний теле