ом воды, хлеставшей им  на
плечи, он обнял ее и притянул к себе. По их телам стекали струи, головы были
окутаны клубами густого пара. Мокрая кожа к мокрой коже  -  что  может  быть
эротичнее?
   Его поцелуй был мягким и нежным, губы щекотали уголки ее  рта.  Дальше  -
больше,  страсть  разгоралась.  Поцелуи  становились  все  неистовей,  языки
сплетались, рыскали, проникая всюду. Она еще теснее прижалась  к  нему;  его
пальцы спустились с ее талии к упругим округлостям.
   В горячем облаке пара она почувствовала головокружение. Ее длинные волосы
облепились вокруг шеи, несколько локонов  приклеилось  к  щеке.  Она  обвила
вокруг него свою ногу, упиваясь ощущением горячей  воды,  бегущей  по  телу,
капающей с набухших сосков, щекочущей  темный  треугольник.  Его  руки  были
вездесущи, не упускали ни одного сокровенного местечка.
   Она  едва  не  задыхалась  от  охватившего  ее  желания,  сердце   бешено
колотилось, и, если бы Скотт  ее  не  поддерживал,  ноги  у  нее  непременно
подкосились бы. Все тело, все нервные окончания неистово горели.
   Он наклонился, поймал ртом ее сосок и стал ласкать, сначала нежно,  потом
все безудержней. Когда он перешел ко второму,  она  обхватила  ладонями  его
голову и зарылась лицом в мокрые волосы. Ее громкие вздохи и стоны  говорили
о том, что она приближается к вершине экстаза.
   - Ох, Кэтрин, ты  меня  уморишь.  -  Слова  выходили  из  него  короткими
толчками. Он опустился на колени и обвил  руками  ее  бедра.  Требовательные
губы и алчущий язык совершили путешествие сверху вниз по ее телу.
   Кэтрин подумала, что, если бы не потоки воды, она сейчас вспыхнула бы как
факел. На его жаркие поцелуи она отзывалась с  неслыханным  для  нее  раньше
пылом. Когда его язык достиг сердцевины  наслаждения,  она  откинула  голову
назад и вся отдалась сладостным спазмам, сотрясавшим ее тело.
   Колени у нее подогнулись, и Скотт едва успел подхватить ее.  Он  покрывал
все ее тело неистовыми поцелуями, словно хотел проглотить. Никогда еще он не
испытывал такого возбуждения, как в этот момент. В ней  была  его  жизненная
сила, смысл его существования.
   Он опустился  вниз  и,  полулежа,  сильными  руками  взял  ее  за  талию,
приподнял и осторожно посадил на себя. От ощущения  обволакивающего  жара  у
него сами собой  сомкнулись  глаза,  из  горла  вырвался  звук,  похожий  на
рычание, от невыносимого наслаждения тело, выгнувшись, застыло, содрогнулось
и стало извиваться в конвульсиях.
   Когда он проник  в  самую  глубь  ее  существа,  она  почувствовала,  что
изнемогает от сладостной муки, и припала к его груди. Он сжал ее  в  крепком
объятии. Сверху их тела поливали  струи,  унося  избыток  страсти,  наполняя
нежным, чувственным теплом.
   Дыхание у них выровнялось лишь через несколько минут. Скотт завернул ее в
большое банное полотенце и принялся осторожно промокать  им  тело,  усеянное
каплями воды. Он заметил, что страсть в ее глазах еще не потухла.
   - Не смотри на меня так, - мягко, но игриво проговорил он. - Ты  из  меня
всю силу выкачала. Выжала до капли!
   Он ласково обнял ее, и она отвечала тем же.
   - Я никогда раньше не делала этого под душем, - чуть смущенно  призналась
она. - Знала бы, сколько теряю...
   - Мы это как-нибудь повторим - и очень скоро. - Он долго не  выпускал  ее
из своих объятий, наконец  со  вздохом  разжал  руки.  -  Пойдем  заказывать
завтрак. Я умираю с голоду!
   День был именно таким,  как  она  и  хотела.  После  завтрака  они  взяли
напрокат велосипеды и катались по тихим  сельским  тропинкам.  Днем  гуляли,
взявшись за руки, по пустынному пляжу, подбирая по дороге ракушки.  Им  было
хорошо и покойно вдвоем.
   Вечером  они  ужинали  в  маленьком  ресторанчике  неподалеку  от   своей
гостиницы, а после ужина вернулись к себе в номер. Скотт затопил камин,  они
сели на пол и стали глядеть на огонь. Оба молчали: им нравилось просто  быть
вместе. Они словно были настроены на одну волну. Кэтрин хотелось, чтобы  так
длилось всегда.
   Было уже поздно, когда они отправились в постель. На этот раз их близость
была обстоятельной и неторопливой, а не страстной и порывистой,  как  утром.
Время потеряло всякий смысл, впереди у них была вечность. Ее любовь  к  нему
росла в этот день с каждой минутой. Уже под утро их окутал блаженный сон.
   Проснулись  они  поздно,  но  долго  еще  лежали  в   постели,   негромко
разговаривая и радуясь, что не надо  вставать.  Кэтрин  хотелось  рассказать
Скотту о своем прошлом, поделиться с ним  самыми  интимными  и  болезненными
тайнами, доверить такие секреты, о которых не знал никто, кроме Фэрчайлдов и
их адвоката, впустить его в самые дальние  уголки  своей  души.  Она  хотела
рассказать  ему  о  своем  браке  и  о  том,  что  с  ней   сделал   грубый,
бесчувственный Джефф, помимо требования отступных для  развода.  Она  хотела
рассказать о своем несчастливом детстве, о побоях матери, о ее  самоубийстве
и своем комплексе вины.
   Она хотела, чтобы он знал все. Но по какой-то  неведомой  для  нее  самой
причине так и не смогла исповедаться перед ним. Ее беспокоило, что  она  все
еще в плену у тяжких испытаний, посланных ей юностью. Может,  так  случилось
из-за  Дженни.  Она  не  может  позволить  себе  освободиться  от   прошлого
окончательно и отдаться своему безоблачному счастью, пока девочка  находится
в таком подвешенном состоянии. Кэтрин любила ее не меньше, чем Скотта.
   Он почувствовал, что она дрожит.
   - Холодно? - Он обнял ее и прижал к себе, делясь теплом своего тела.
   - Да, немножко. - Она прильнула к нему. Дрожь ее была вызвана тревогой  и
дурными предчувствиями. Что он все-таки испытывает к ней?  Любовь?  Способен
ли он любить ее так, как она его? К ее эйфории примешалась печаль.  Хоть  бы
он этого не  заметил.  Получится,  что  она  испортила  такой  замечательный
уик-энд. Она наклонилась и поцеловала его в грудь.
   Его щекочущие пальцы прошлись по ее бедру, потом искушающая ладонь  легла
на ягодицу. Хрипловатым от нараставшего желания голосом он  прошептал  ей  в
ухо:
   - Если мы сию же минуту не встанем и не оденемся, я буду просто  вынужден
повторить всю процедуру.
   - Ты делаешь из меня  похотливую  самку.  -  Она  проказливо  улыбнулась,
бирюзовые глаза заискрились. Он обхватил ладонью  ее  упругую  грудь,  и  от
дразнящих прикосновений его языка сосок быстро затвердел.
   После обеда они собрали вещи, расплатились и уехали. Следуя вдоль реки  в
глубь континента, они добрались до рощи мамонтовых деревьев, оставили машину
на обочине и пошли по тропинке, купаясь в красках, звуках  и  запахах  леса.
Останавливаясь,  слушали,  как  поют  птицы,  как  шумит  ветер  в  вершинах
деревьев, как постукивают о землю сорвавшиеся с ветвей шишки. На миг  Кэтрин
показалось, что они остались одни в этом мире,  отгороженные  от  всех  бед,
которые веками разъедали человечество.
   Скотт обнял ее, убрал с лица волосы, заглянул в глаза и нежно поцеловал в
губы. Она обвила его рукой за талию и положила ему голову на грудь.
   - Спасибо тебе. Эти два дня - самые лучшие в моей жизни. Так не  хочется,
чтобы они кончались.
   - Спасибо и тебе. И, кстати, они еще продолжаются. В программе  есть  еще
кое-что, когда мы вернемся в город.
   Она заинтригованно взглянула на него.
   - Как - еще? Что же это может быть? Кажется, все чудеса уже исчерпаны.
   Он улыбнулся, словно мальчишка, который знает секрет и  которому  страшно
хочется им поделиться, но он держится.
   - Увидишь. - Он взял ее за руку, и они побрели дальше.
   Скотт после своего заявления начал немного нервничать - точно так  же  он
нервничал, когда в четверг зашел в ювелирный магазин и  выбрал  кольцо.  Это
решение  далось  ему  с  большим  трудом.  Может,   сначала   надо   сделать
предложение, а уж потом покупать кольцо? Или все-таки лучше  сразу  показать
серьезность своих намерений? Кроме того, непросто дарить драгоценности  той,
чье личное состояние намного больше его собственного, кому  по  карману  все
самое лучшее.
   Его вообще беспокоил денежный вопрос: тут столько всего неясного. Захочет
ли она, точнее, сможет ли жить в рамках его доходов?  И  сумеет  ли  сам  он
привыкнуть к тому, что жена независимо от него обладает огромным состоянием?
Перед дверью ювелира он чуть не развернулся  и  не  ушел  обратно.  Раз  его
обуревают такие сомнения, не слишком ли он торопится?
   Нет.  В  одном  он  был  абсолютно  уверен  и   мог   сказать   со   всей
определенностью: он очень любит Кэтрин Фэрчайлд и хочет, чтобы она всю жизнь
была рядом с ним, а это, как ни крути, означает брак. Поэтому дома он скажет
ей о своей любви и сделает предложение.
   Вечерело. Пора было возвращаться. Они сели в машину и поехали  обратно  в
Сан-Франциско. Неподалеку от города личные темы стали сменяться деловыми.
   - Как у Билли на работе? После суда я о нем ничего не слышала, а  ведь  я
за него отвечаю, так что должна бы знать.
   -  Кажется,  все  отлично.  Джон  говорит,  парень  он  старательный.  Не
доставляет никаких хлопот, выполняет всю работу, какую ему дают. Даже  более
того. Я знаю, не в его это правилах, но все же он сообщил, что пара  рабочих
у меня на стройке употребляет наркотики и крадет материалы. С его помощью мы
уладили дело, пока оно не зашло слишком далеко, причем устроили  так,  чтобы
Билли остался в стороне. - Тут Скотт нахмурился. -  Единственное,  что  меня
тревожит, так это зачем он каждый вечер ездит в Тибурон и  что  он  делал  в
мамином доме в ту субботу, когда мы ездили на пикник. Мама сказала,  что  он
ей кое в чем помогает, но у него был вид пойманного с поличным.  Что-то  тут
не так.
   Кэтрин в размышлении сдвинула брови.
   - Знаешь, когда я вернулась в центр после нашего  катания  на  лодке,  ни
Билли, ни Линн там не было и Черил  не  знала,  где  они.  Вернувшись,  Линн
сказала, что послала его с каким-то поручением. - Она  недоуменно  взглянула
на Скотта. - Что-то за этим явно скрывается.
   Он похлопал ее по руке.
   - Будь тут что-то неладно, мама сказала бы об этом.
   Некоторое время они ехали молча, затем она вдруг просветлела от внезапной
мысли.
   - Я видела твою программу вечера  с  победительницей  аукциона.  Какая-то
счастливица проведет незабываемый уик-энд.  В  это  время  года  Йозмайтская
долина так красива! Клены все ярко-желтые,  дубы  уже  позолотели,  а  кизил
будет ослепительно красным. И к тому же там сейчас межсезонье, почти  никого
нет.
   - Надеюсь, если на меня никто не польстится, ты спасешь мою репутацию?  -
Он игриво улыбнулся.
   - Думаю, на этот счет беспокоиться не стоит. Скорей уж следует  опасаться
ожесточенного  торга  -  женщины  будут  сражаться  за  тебя.  -  Она  мягко
засмеялась, живо себе это представив. - Доживем до субботы - увидим.
   - Я уже чувствую себя виноватым, что проведу уик-энд с другой.
   - Ничего, ты мне возместишь. Между Рождеством и Новым годом мы отправимся
в наш фамильный домик на озере Тэйхоу. Вот  уж  там-то  сможем  скрыться  от
всего мира.
   Уже давно стемнело, когда они подкатили  к  дому  Кэтрин.  Он  знал,  что
последняя неделя перед аукционом  будет  у  нее  забита  делами  до  отказа.
Пожалуй, не скоро еще удастся увидеться наедине. Он перенес ее чемоданчик  в
спальню и положил на кровать.
   - У тебя есть расписание на эту неделю и график субботних мероприятий?
   - Да, в кабинете, в ящике стола. Возьми там папку и  почитай,  а  я  пока
приготовлю что-нибудь перекусить.
   Она прикоснулась губами к его щеке  и  побежала  вниз.  Он  прошел  в  ее
кабинет и выдвинул ящик.
   Через пятнадцать минут его еще не было в кухне. Кэтрин подошла к лестнице
и крикнула вверх:
   - Скотт! Нашел, что нужно?
   Скотт спускался по лестнице. Вместо лица у него была непроницаемая маска,
лишь глаза оставались живыми, и  в  них  проглядывала  невыносимая  душевная
боль.
   - Да, миссис - Фэрчайлд, я нашел, пожалуй, все, что нужно. - В  его  руке
была папка с наклейкой "СКОТТ БЛЕЙК" - крупными  заглавными  буквами.  Голос
его был совершенно бесцветным. - Честно говоря, я нашел больше, чем хотел, и
уж явно больше, чем ожидал.

Глава 9

   Узнав папку, Кэтрин испытала настоящий шок. Как она могла о ней  забыть?!
Наверное,  смахнула  ее  в  ящик  стола  вместе  с  остальными.  Ее  охватил
панический страх.  В  желудке  засосало,  сердце  бешено  забилось,  во  рту
пересохло. Она едва сумела прошептать:
   - Это не то, что ты думаешь...
   - Не то? - Он не дал ей  договорить.  -  А  по-моему,  все  очевидно.  Ты
приказала навести справки обо мне, чтобы выяснить, достоин ли  я  общения  с
такой элитой, как Фэрчайлды. - Его голос стал не таким жестким, но  боль  не
исчезла - лишь ушла внутрь. - До чего же доскональный отчет,  наверное,  его
делал большой специалист. Мое собственное  финансовое  состояние,  положение
компании, университетские характеристики, происхождение родителей  и  полная
моя биография. А дата - всего через два дня после нашей первой встречи.
   Он раскрыл папку на том месте, которое особенно уязвило его.
   - "Несколько случайных связей, но почти ничего серьезного. Пять лет  тому
назад, незадолго до смерти отца, запрашивал разрешения на вступление в брак,
но свадьба не состоялась. Неизвестно, случайно ли совпали по времени  разрыв
помолвки и смерть отца, или же эти события связаны между собой". Ты обшарила
буквально все  уголки.  Не  хватает  только  количества  наградных  значков,
которые я заработал в скаутские времена.
   Ее всю трясло, глаза наполнились слезами.
   - Скотт, пожалуйста, выслушай...
   - Игры богатых и знатных.., что ж, первый раунд за тобой. Втрескался я по
уши. Единственное утешение - не успел все же выставить себя полным  дураком,
не хватало еще... - у него  дрогнул  голос,  слова  застревали  в  горле,  -
признаться в любви и попросить  тебя  стать  моей  женой  и  соединить  наши
судьбы. - Он вскинул голову.  -  В  следующий  раз  буду  знать,  что  нужно
держаться собственного маршрута. На твоем воздух слишком разрежен, так что в
мозгах один туман. Прощайте, миссис Фэрчайлд. - Он бросил папку  на  стол  и
быстро вышел, не задержавшись у двери  и  не  оглянувшись,  хотя  для  этого
пришлось собрать в кулак всю свою волю.
   Лишь однажды он был  так  же  опустошен  и  раздавлен,  как  сейчас.  Это
произошло, когда на него свалились сразу  смерть  отца  и  разрыв  помолвки.
Тогда он думал, что не может быть ничего страшнее. Но он ошибался.
   Кэтрин он любил гораздо сильнее, чем Кэрол, - тут даже сравнивать нечего.
В полной прострации усевшись в машину, он поехал домой, ничего не  соображая
и не видя вокруг.
   Дома Скотт, не включая  света,  прошел  в  спальню,  вытащил  из  кармана
пиджака бархатную коробочку, открыл ее и достал  изящное  золотое  кольцо  с
бриллиантами. Поглядев на него, стиснул в кулаке и прижал к груди. Никогда и
никого он не будет любить  так,  как  Кэтрин.  Он  зажмурил  глаза,  пытаясь
справиться с ноющей  болью  в  сердце.  Болью,  которой  никогда  прежде  не
испытывал.
   Кэтрин опустилась на кухонный стул. Тело ее  застыло,  сознание  онемело,
все существо ее стало пустым. Что делать, не лучше ли умереть?  Что  это  за
жизнь такая: каких-нибудь  несколько  минут  -  и  ты  с  вершин  блаженства
низвергаешься в беспросветную бездну! Она  встала  и  медленно  поднялась  в
спальню. Никого уже ей не полюбить так,  как  Скотта.  Она  рухнула  поперек
кровати и плакала, пока не заснула.
   Это была ужасная ночь. Кэтрин впадала то в полное отчаяние, то в гнев, то
ее охватывала упрямая решимость. Выплакав все слезы, она начала собираться с
мыслями.  И  тут   чувство   безнадежности   окончательно   уступило   место
негодованию.
   Она возмущалась собой: почему не уничтожила этот  отчет  немедленно?  Как
можно было небрежно бросить его в стол? И позволить Скотту уйти, не выслушав
ее объяснений? Она возмущалась дедом: далась ему эта информация!  Но  больше
всего ее возмущало поведение самого Скотта, не пожелавшего ничего слушать.
   А затем в памяти всплыли вырвавшиеся у него слова - о том, что  он  любит
ее и  хотел  бы  сделать  предложение.  Она  сердцем  чуяла,  насколько  они
искренни. Но тогда тем более непростительно слепое  его  упрямство.  Слишком
легко позволил он оскорбленной гордости перечеркнуть их взаимную любовь.
   Пройдя стадию негодования, Кэтрин ощутила в себе растущую решимость. Ни в
коем случае не следует опускать руки.  Как-то  она  сказала  ему,  что  если
ставит цель, то добивается ее любой ценой. Теперь пора доказать, что это  не
пустые слова. Она любит его больше, чем саму жизнь, и не пустит свою  любовь
под откос. Ее не так-то просто сбросить со счетов.
   Да, ночью ей думалось о смерти, но утро, как известно, мудренее,  и  пора
начинать борьбу. Скотту она не уступит ни в чем, даже в упрямстве.  Ей  тоже
хорошо знакомы душевные травмы. Из своего  мучительного  опыта  она  усвоила
главное: нельзя убегать и прятаться - надо выстоять и победить.  И  если  до
вечера пятницы не сработает план А, то она пустит в ход план  Б  и  все-таки
заставит его выслушать то, что она должна ему сказать.
   - Передайте миссис Фэрчайлд, что меня нет, - проговорил Скотт в  микрофон
внутренней связи. - Можете даже объяснить, что я уехал из  страны  и  вы  не
знаете, когда я вернусь. - Он уставился на телефон.  На  что  она  надеется,
пытаясь дозвониться к нему на работу? Говорить им  не  о  чем  -  тот  отчет
сказал обо всем. Он уже хотел было отказаться от аукциона, но рассудил,  что
машина на полном ходу и спрыгнуть  в  последний  момент  -  значит  серьезно
навредить делу благотворительности. Надо просто держаться подальше от нее  в
этот вечер. А затем выкинуть все это из головы и вернуться к обычной жизни.
   Время тянулось для  Скотта  ужасно  медленно,  словно  понедельник  решил
никогда не кончаться. Казалось, миновала уже вечность, но, взглянув на часы,
он убеждался, что  прошло  всего  десять  минут.  Ни  на  чем  не  удавалось
сосредоточиться. Наконец он погасил настольную лампу и вышел к Амелии.
   - У меня на сегодня все. Увидимся завтра утром. - Он боялся посмотреть ей
в глаза, зная, что прочтет в них осуждение.
   Выйдя от Амелии во внешнюю приемную, он заметил  Кэтрин,  появившуюся  из
лифта, и быстро вернулся обратно. Проходя мимо стола  секретарши,  торопливо
шепнул:
   - Для миссис Фэрчайлд меня нет. Я выйду через личный ход.  -  И  поспешно
закрыл за собой дверь.
   Кэтрин прошла прямо в  кабинет  Амелии,  стараясь  держаться  спокойно  и
хладнокровно. Подойдя к ее столу, она приветливо улыбнулась:
   - Добрый день, Амелия. Я бы  хотела  видеть  Скотта.  И,  пожалуйста,  не
говорите, что его нет в стране.
   Глаза Амелии бегали по сторонам, взглянуть на Кэтрин она не решалась.
   - Он уже ушел, миссис Фэрчайлд. Кэтрин не спускала с нее взгляда.
   - Его машина на стоянке. Если вы не возражаете, я подожду.
   Амелия наконец подняла на нее глаза.
   - Подождать, конечно, вы можете, но сегодня его уже не будет, это  точно.
- Она всей душой сочувствовала Кэтрин, на лице  которой  отражались  боль  и
печаль.
   До чего же мерзкая неделя! Скотт опустился в кресло и развернулся к окну.
Низкие серые тучи грозили  дождем,  плотный  туман  скрывал  верхушки  башен
Золотых Ворот, резкий ветер гнал по заливу белую пену. Превосходная  погода:
под стать его настроению. Он тупо глядел в окно, ничего не видя.
   Потом он повернулся к столу, выдвинул ящик и достал бархатную  коробочку.
Ему еще в понедельник хотелось отнести  ее  обратно  в  магазин.  Он  открыл
коробочку и достал кольцо.  Нет,  какая-то  сила  за  пределами  его  разума
противится  этому.  Быть  может,  сказывается  желание  сохранить  память  о
счастливейших днях в его жизни. Он покрутил кольцо, и бриллианты  засверкали
в лучах света. Положив коробочку с кольцом на место, он задвинул ящик.
   В кабинет вошла Амелия с великолепным букетом цветов.
   - Как поступим с этим? Тол