аточно, чтобы  понять,
что всякие попытки скрыть от  Сары  события  этой  ночи  заведомо  обречены.
Придется  смириться  с  мыслью,  что  правда  всплывет.  Лаури  нахмурилась,
вспомнив, что забыла спросить Доминика, кто звонил.
   Через некоторое время, натянув джинсы и старую ковбойку, Лаури  в  черных
очках, предназначенных защищать глаза от яркого солнца,  прошла  по  саду  и
явилась на кухню, где ждали ее Сара и Руперт.
   - Доброе утро, - приветствовала она их, лучезарно улыбаясь. -  А  где  же
Эмили?
   - Доминик ей зубы заговаривает, пока ты не изложила  нам  историю  своего
синяка, - поспешила объяснить Сара, наливая кофе.
   Руперт снял с Лаури очки и присвистнул.
   - Ничего себе! - Глаза его угрожающе сузились. - Ясно. А  теперь,  Лаури,
живо выкладывай, чья это работа!
   - Сначала скажите мне, кто звонил, - нашлась Лаури, чтобы выгадать время.
   - Адам, - ответила Сара. - Он заедет попозже и возьмет тебя  на  ланч.  -
Она строго посмотрела на Лаури. - Но оставим это - как ты  заработала  такой
синячище?
   Стараясь не показать виду, что ее взволновало приглашение  Адама,  Лаури,
прихлебывая кофе, сухо изложила историю своих злоключений с Гаем Сетоном.
   - Так что устраивать  баталию  из-за  меня  незачем,  -  обратилась  она,
заканчивая свой рассказ, к кипевшему от негодования Руперту. - Адам  вырубил
Гая Сетона одним ударом. Бедняга, я полагаю, выглядит - и чувствует  себя  -
гораздо хуже, чем я.
   - Хотелось бы надеяться, что это так, - свирепо вставил Руперт.
   - Других потерь и убытков, кроме глаза, нет? - сурово вопрошала Сара.
   - Слава Богу, все обошлось. Адам явился вовремя, и Гай не успел поступить
со мной гнусно. - Лаури протянула свою чашку, чтобы ей налили еще кофе. -  И
все же ума не приложу, с чего это ему такое в голову пришло.  Я  не  из  тех
женщин, что доводят мужчин до умопомрачения, разве не правда?
   - Но Сетону ты явно приглянулась, -  съязвил  Руперт.  -  Он  как  только
увидел тебя, так весь вечер не отставал. Наверное, мне следовало как-то  его
урезонить, но, может, в нем есть что-то привлекательное? Во  всяком  случае,
ты вроде не возражала.
   - Да брось ты, я ведь говорила, что она тут ни при чем, -  с  горячностью
вмешалась Сара. - Гай Сетон совершенно чокнутый, когда дело касается женщин.
Это же всем известно.
   - Что, еще один сердцеед вроде Адама Хокриджа? - съязвила Лаури.
   - Да Адам и мухи не обидит, а уж чтоб такое... - оскорбилась Сара. -  Гай
действительно учился с Адамом в одной школе, но в остальном они,  смею  тебя
заверить, не из одного класса.
   - А вообще, зачем он здесь оказался? Я еще поговорю с  Адамом,  -  сквозь
зубы процедил Руперт, - пусть объяснит, какого черта он притащил сюда  этого
парня.
   - Все, наверное, Кэролайн - Адам, кажется, по уши  врезался,  -  вставила
Сара и протянула Лаури тост. - На, поешь.
   - Да я не хочу есть.
   - Хочешь не хочешь, а если будешь пить столько  черного  кофе  на  пустой
желудок, потом у тебя там весь день урчать будет.
   Лаури уступила и почувствовала  себя  гораздо  лучше,  хотя  ее  все  еще
распирала злость оттого, что ей поставили синяк  именно  тогда,  когда  Адам
Хокридж пригласил ее на ланч. В любое другое время она была  бы  на  седьмом
небе от одной мысли об этом. Даже если он по уши врезался в Кэролайн.
   - Ступай переоденься, немного  подмажься,  -  посоветовала  Сара,  словно
читая ее мысли. - И настроение сразу поднимется.
   В новеньких кремовых джинсах, длинном розовом свитере крупной вязки  и  в
черных очках Лаури и выглядела и чувствовала себя несравненно лучше  к  тому
моменту, когда прибыл Адам. Она открыла  дверь  в  кабинет,  когда  раздался
стук, невольно улыбнувшись от внезапно нахлынувшего воспоминания о вчерашних
поцелуях.
   - Привет, Лаури, - сказал он, улыбаясь и пожимая ей руку. - Ты извини,  я
так навязчив, но мне хотелось поговорить с тобой об этой вчерашней истории с
глазу на глаз.
   - Очень мило с твоей стороны, что принимаешь ее так близко  к  сердцу,  -
сказала она, закрывая дверь в свою квартирку.
   - Я был вынужден в нескольких словах все объяснить Саре и Руперту.  -  Он
сбежал вниз по лестнице, обогнав ее и протянув снизу руку. - Вполне понятно:
Руперт чувствует свою ответственность за  тебя.  Он  налетел  на  меня,  как
пятитонка, выкладывай, мол, как ты замешан в это дело.
   - Но я объяснила ему, что ты мой спаситель, - заверила его  Лаури,  когда
они вышли из сада через боковую калитку.
   - Однако Руперт заявил, что, не притащи я этого Гая Сетона,  не  пришлось
бы и спасать. И тут он прав. - Крупные губы Адама искривились от досады,  но
он тут же улыбнулся. - В общем, хватит  об  этом.  Поедем  лучше  на  свежий
воздух. Я прихватил все, что нужно для пикника.
   Лаури взглянула на него с радостной улыбкой.
   - Блестящая идея!
   У Адама на примете был  Раннимид.  Он  знал  там  отличное  местечко  для
пикника на берегу.
   "Брега прекраснейшей из рек", - процитировал  он  ей  потом  слова  Джона
Ивлина. Он постелил на  траве  кошму,  усадил  Лаури  и  достал  из  корзины
привезенные  яства:  паштет  из   копченой   форели,   холодного   цыпленка,
благоухающего розмарином и чесноком, коробочку  с  зеленым  салатом,  свежие
хрустящие хлебцы и к ним острый деревенский сыр.
   - Где ты умудрился все это раздобыть в воскресенье? - изумилась Лаури.  -
Держу пари, что и король Иоанн  не  отведывал  лучшего  в  тот  день,  когда
подписывал здесь Великую хартию.
   Глаза Адама смеялись под мохнатыми бровями.
   - Об этом позаботилась моя  матушка.  Я  ей  сказал,  что  хочу  угостить
очаровательную девушку из Уэльса. Когда она узнала, что я собираюсь устроить
пикник на берегу реки - а мои  знакомые  дамы,  надо  сказать,  предпочитают
всякие ночные притоны, - она выразила свое полное одобрение и  одарила  меня
вкусностями с отцовского ланча. Да ты не беспокойся, - пояснил он,  видя  ее
удивленный взгляд. - Осталось еще столько, что  хватит  и  им,  и  еще  куче
народу. Щедрость моей матушки по части провианта безгранична.
   - Будь добр, поблагодари ее от моего имени и не забудь сказать,  что  все
было по достоинству оценено, - сказала Лаури, пораженная тем, что,  несмотря
ни на что, ее аппетит не пострадал. - Восхитительно.  Все  восхитительно,  -
добавила она.
   Адам склонился к ней и снял очки; глаза его потемнели от гнева, когда  он
увидел ее заплывший глаз.
   - Как это произошло? - свирепо воскликнул он, возвращая ей очки.  -  Если
этот козел ударил тебя, я сейчас же поеду и сломаю ему челюсть.
   Лаури поспешила объяснить, что сама нечаянно  наткнулась  на  локоть  Гая
Сетона.
   - Он явно что-то принял. Не желал слышать  никаких  возражений.  Не  знаю
почему. Я правда не давала ему никакого повода, - с  некоторым  раздражением
сказала Лаури.
   Адам помрачнел.
   - Ему и не надо повода. Девица, с которой он живет,  вчера  дала  ему  от
ворот поворот. Поставила ультиматум: либо он завязывает с кокаином, либо она
уйдет. Сетон полез на рожон. Либо она принимает его таким,  каков  он  есть,
либо пусть идет к черту, он, цитирую, любую бабу может подцепить, как только
ему захочется, и докажет это. - Адам сжал челюсти. - Он ворвался к  Кэролайн
уже на взводе. А та души в нем не чает. Она побоялась оставить его одного и,
ничего мне не объяснив, настояла, чтоб он поехал с нами  на  прием.  Ты  ему
попалась на глаза, и  он  решил,  что  это  как  раз  то,  что  надо,  чтобы
осуществить свою похвальбу. Мне очень жаль. Я не должен был подпускать этого
подонка к тебе на пушечный выстрел.
   - Ты тут ни при чем, - возразила Лаури. - А теперь - к черту  Гая.  Лучше
будем наслаждаться солнышком. Не так уж много его нам выпадает, а завтра мне
опять за машинку. Впрочем, я не имею ничего против, - весело добавила она. -
Прямо не терпится узнать, что будет дальше в романе  Руперта.  Развязка  уже
близка.
   - Руперт - мастер своего дела, что правда, то правда, - подтвердил  Адам.
- И такое счастье подвалило - нашел охотника с радостью вкалывать на него.
   Лаури энергично замотала головой.
   - Это мне счастье подвалило. Когда я ушла из дома, я и мечтать не  могла,
что найду такую интересную работу,  да  еще  квартиру  в  придачу.  Я  очень
обязана Саре и Руперту.
   Адам с любопытством посмотрел на нее.
   - А почему ты так спешила сбежать из дома? Лаури отвела глаза.
   - Мы с папой были очень близки, а теперь у него есть Холли, и  я  решила,
что будет лучше, если я не стану путаться у него под ногами и дам ему  жить,
как он хочет. Тем более сейчас, когда Холли ждет ребенка.
   - Вон оно что. А ты против?
   - Да нет, что ты! А сейчас и подавно. Просто это свалилось  как  снег  на
голову. Хотя чего тут удивительного; и слепому ясно было по тому, как они...
- Она остановилась, густо покраснев.
   - Я так понимаю, что твой отец страстно влюблен  в  свою  новую  жену,  -
спокойно сказал Адам.
   - Вот именно. А она в него.  -  Лаури  отвернулась  и  стала  внимательно
изучать термос. - Ммм, прекрасно. Кофе! Хочешь?
   Оба  погрузились  в  молчание,   прихлебывая   ароматный   черный   кофе,
приготовленный миссис Хокридж. Потом Адам нагнулся к  Лаури  и  взял  ее  за
руку.
   - Не расстраивайся, Лаури. Придет день, и ты выйдешь замуж, у тебя  будет
свой ребенок - и никаких волнений по  поводу  своего  сводного  братика  или
сестрички.
   Она быстро отдернула руку.
   - Эти волнения были очень мимолетны, Адам.
   - Извини, - он лег на спину, подложив руки под голову. - Тем не менее то,
что я сказал, правда. Ты идеальный тип для брака и детей, Лаури Морган.
   - Это потому, что я не блондинка с роскошными формами и  не  любительница
злачных мест вроде Кэролайн Сетон и Мисс Тридцать второй размер?
   Адам взглянул на нее своими яркими ореховыми глазами.
   - Я совсем не то имел в виду. Те для развлечения. А  на  таких,  как  ты,
мужчины женятся. Лаури вызывающе ухмыльнулась.
   - А ты, как я понимаю, пасуешь при одной мысли о браке!
   - Прямо в яблочко! Мне слишком много предстоит сделать, прежде чем думать
о женитьбе. Когда отец удалится на покой,  "Хок  Электронике"  будет  мне  и
женой, и любовницей, и семьей. Для семейной жизни у меня просто  времени  не
будет. Придется верой и правдой служить компании.
   Какая потеря, подумала про себя  Лаури,  скосив  глаза  на  сильное  тело
лежащего рядом Адама.
   - А кроме того, - продолжал  Адам,  не  открывая  глаз,  -  у  меня  есть
основания относиться с не слишком большим пиететом к таинству  брака.  Лаури
сидела не шелохнувшись.
   - Я знаю, что случилось с твоим братом, если ты это имеешь в виду.
   - Именно так. Я все не могу отделаться от мысли, что, если б я тогда  был
рядом, этого бы не произошло. Глупо, наверное. Питер всегда был не как  все,
чересчур чувствительный - мы с ним  совсем  не  похожи.  Но  распрощаться  с
жизнью только потому, что твоя жена сбежала с  другим!  Да  я  бы...  Ладно,
хватит об этом. - Адам вдруг резко вскочил на ноги и протянул Лаури руку.  -
Вставай, давай уберем все в машину и пойдем погуляем.
   Лаури брела рядом с Адамом Хокриджем  по  залитой  солнцем  местности,  и
вдруг ее осенило, что именно об этом грезила она, собираясь уехать в Лондон.
Сейчас она наяву прогуливается по  прибрежным  лугам  с  высоким,  чертовски
обаятельным молодым человеком. Эта мысль наполнила ее  такой  радостью,  что
Адам, видимо, это  почувствовал  и  с  явной  неохотой  простился  с  ней  в
Гамилтон-Террас.
   - Я не буду заходить, Лаури, - сказал он, остановив  машину.  -  Мне  уже
полчаса назад надо быть в одном месте, так что передай привет Саре и Руперту
и скажи, что мне очень нравится их маленькая кузина.
   - День был просто прелестный, Адам. Большое спасибо.
   Адам приветливо улыбнулся и похлопал ее по руке.
   - Я тоже получил громадное удовольствие, Лаури. Ты ужасно милая -  впредь
будь осторожна.
   Лаури поколебалась, затем все-таки спросила, неловко улыбнувшись ему:
   - Можно личный вопрос, Адам?
   - Ради Бога, - кивнул он.
   - Кэролайн - это Тридцать шестой размер? Адам запрокинул голову и  громко
захохотал, затем сжал ее руку и, продолжая смеяться, проговорил:
   - Ну конечно, нет. Мисс Тридцать шестой размер ты еще не видела.
   Лаури покачала головой, смеясь, помахала  ему  и  отправилась  к  Саре  и
Руперту. Потом она удалилась в свои пенаты, чтобы предаться воспоминаниям  о
прошедшем дне, пожелав, чтобы Адам думал о ней не  просто  как  о  маленькой
кузине Клэров. Против воли она мечтала, что как-нибудь он снова поцелует  ее
и она докажет ему, что она не просто  "милая",  а  настоящая  женщина.  Сара
права, размышляла она, нежась в горячей ванне. Адам Хокридж сердцеед, причем
самый  опасный  из  всех  -  потому  что  абсолютно  не   ведает   о   своей
сокрушительной власти.
   На следующее утро Лаури с  новой  энергией  приступила  к  работе,  решив
выкинуть Адама Хокриджа из головы. Руперт почти  закончил  диктовать  роман.
Еще день-другой, и он отдаст ей все оставшиеся кассеты,  а  к  концу  недели
Лаури рассчитывала завершить перепечатку первого, чернового варианта романа.
   - После этого тебе придется перепечатать все снова,  и  не  один  раз,  -
предостерегала ее Сара. - Руперт, как правило,  успокаивается  на  четвертом
или пятом варианте. Думаешь, это тебе по плечу?
   - Разумеется, - бодро отвечала  Лаури,  а  затем  .вопросительно  подняла
бровь:
   - А что будет, когда наступит конец? Моя работа закончится?
   - Вот еще! У Руперта в голове уже следующий роман. Но до того, как  он  к
нему приступит,  тебе  придется  провести  массу  исследовательской  работы.
Предупреждаю заранее,  это  бесконечные  часы  в  библиотеках  или  придется
таскать на себе тяжеленные тома, чтобы, сидя дома,  выискивать  какую-нибудь
подробность, без которой Руперт, хоть убей, не может обойтись!
   Лицо Лаури расцвело.
   - Об этом только  мечтать  можно!  В  школе  история  была  моим  любимым
предметом.
   К середине недели Руперт кончил наговаривать книгу, а  в  субботу  поздно
вечером  Лаури  закончила  перепечатку,  несмотря  на  протесты  Клэров,  не
желающих, чтобы она трудилась в уик-энд.
   - Но должна же я знать, чем там дело кончилось,  -  с  решительным  видом
заявила Лаури, - не выйду из-за стола, пока не поставлю последнюю  точку.  -
Наконец, усталая, но счастливая, она откинулась на спинку стула; в голове ее
звучали последние слова Ионы Халдейна, одержавшего сокрушительную победу над
своими врагами.
   - Ну как? - был первый вопрос Руперта, когда она  чуть  позже  явилась  в
дом, чтобы сообщить всем, что завершила перепечатку. - Что ты думаешь?
   - Просто сногсшибательно, Руперт, - восторженно выдохнула Лаури.
   - Стало быть, не перепевы Диккенса, - с облегчением сказала Сара.
   - Сара! Что ты такое говоришь!
   - Это слова Руперта, а не мои. Я еще и строчки не прочитала.
   Лаури с негодованием повернулась с Руперту.
   - Типун тебе на язык, Руперт. Я никогда не смела признаться,  потому  что
нахожусь в явном меньшинстве, но Диккенс всегда нагонял  на  меня  скуку.  А
твоя книга... - и она помахала рукой, подыскивая нужное слово, - я не  столь
красноречива, как ты,  Руперт,  но  вот  что  я  хочу  сказать:  дочитав  до
последней строчки, я впала в отчаяние оттого, что книга  закончена,  мне  бы
хотелось, чтобы она только начиналась. А ведь это только черновик, представь
же, что будет, когда ты наконец  доведешь  ее  до  кондиции  и  почувствуешь
удовлетворение.
   Руперт, смеясь, обнял ее.
   - Ладно-ладно, а то еще взорвешься. Каждому  бы  писателю  по  такой  вот
поклоннице. Сколько тебе потребуется, чтобы перепечатать последний кусок?
   - Вторник. А может, понедельник, если буду работать завтра.
   - Никаких завтра, - твердым тоном заявила Сара.  -  Завтра  Руперт  решил
вознаградить тебя  за  тяжкие  труды.  Надеюсь,  это  ему  удастся.  Доминик
утверждает, что ты обалдеешь.
   - Как насчет воскресного крикета у  Лордза?  -  спросил  Руперт.  -  Сара
повезет Эмили на чей-то день рождения, а мы  можем  посмотреть  -  ты,  я  и
Доминик - "Мидлсекс" против твоих любимчиков "Гламорганов".
   Доминик оказался прав. Лаури была в  восторге.  Площадка  для  крикета  у
Лордза была совсем недалеко от дома, и Лаури мечтала попасть туда с  первого
дня своего появления в Сент-Джонз-Вуде.
   - Папа позеленел бы от зависти, - заявила она.
   Сара сочувственно улыбнулась.
   - Не у всякой девушки такое представление о праздничном дне.
   - Что поделаешь, - съязвил Руперт, - Лаури из Морганов, как и ты, а ты  у
нас тоже штучный экземпляр.
   После недели напряженного труда для Лаури было  верхом  блаженства,  сидя
между Рупертом и Домиником на знаменитом крикетном поле, яростно  хлопать  в
ладоши, когда одиннадцать "Гламорганов" прорывали защиту "Мидлсекса".
   - Это у меня второй пикник за неделю, - радостно  сообщила  Лаури,  когда
они расположились перекусить  и  она  распаковывала  корзинку  для  пикника,
которую готовила вместе с Сарой. - Только на этот раз  я  еще  и  посмотрела
состязание по крикету, я их страстно люблю. Папа-то у нас сноб и не признает
воскресный крикет, а по мне, и это здорово. Большое-пребольшое тебе спасибо,
Руперт, за то, что пригласил меня сюда.
   - Я хочу стать профессиональным крикетистом, - промычал Доминик: рот  его
был набит пирогом со свининой. - Надеюсь, меня возьмут  в  первый  состав  в
"Шрюзбери".
   - Конечно, возьмут, - раздался знакомый голос. Все трое  разом  повернули
головы и увидели смеющегося Адама Хокриджа. - Один-два таких перехвата,  как
у Лаури, и им от тебя некуда деться. Всем привет. Разрешите присоединиться?
   Руперт вскочил на ноги и приветствовал  вновь  прибывшего.  Доминик  весь
расплылся от радости, освобождая место для Адама между собой и Лаури.
   - Тебе повезло, что ты отыскал нас среди этой толчеи, -  заметил  Руперт,
протягивая ему сэндвич.
   - Я звякнул Саре, она объяснила мне, где вы приблизительно можете быть, -
Адам с улыбкой посмотрел  сверху  вниз  на  внезапно  смутившуюся  Лаури.  -
Насколько я понимаю, это награда за тяжелый труд.
   - Не все девушки любят такого рода развлечения, - одобрительно  отозвался
Руперт.
   - Честно говоря,  я  позвонил,  чтобы  узнать,  свободна  ли  ты  сегодня
вечером, - продолжал Адам, беря второй сэндвич.
   - Кто, я? - не поняв, переспросил Руперт.
   - Нет, благодарю, ты не мой тип, - хмыкнул Адам и повернулся к  Лаури.  -
Вот дама, которую я разыскиваю. Прости, что я так с места в карьер,  но  мне
хотелось бы знать, не согласитесь  ли  вы,  Лаури  Морган,  сегодня  вечером
поужинать со мной, а потом сходить куда-нибудь в кино.
   Лаури подавилась большим куском сэндвича, и на глаза  у  нее  навернулись
слезы. Ни о чем в мире она так не мечтала, но  что-то  тут  не  так.  Должно
быть, Кэролайн, Фиона или Мисс Тридцать шестой размер,  а  может,  и  дюжина
других, в последнюю минуту дали ему от ворот поворот, оставив его  с  носом.
Она вежливо улыбнулась.
   - Это ужасно мило, но, боюсь, сегодня я занята.
   Адам в изумлении уставился на нее. Такого он не ожидал. Однако он  быстро
взял себя в руки и натянуто улыбнулся.
   -  Ах  как  не  повезло!  Действительно,  было   несколько   самонадеянно
рассчитывать на то, что ты свободна. Может, в следующий раз?
   Лаури с  деланным  безразличием  улыбнулась  в  ответ  и  склонилась  над
корзиной, чтобы не встречаться с изумленным взглядом Руперта.
   - Кто хочет яблока?
   Когда они вернулись домой, Лаури выслушала восторженный отчет Эмили о дне
рождения, где она была, предложила уложить девочку  и  почитать  ей  на  сон
грядущий, отказавшись от ужина по причине якобы слишком обильного пикника, и
наконец удалилась в свое гнездо.
   Не прошло и часа, как раздался стук в дверь: это была Сара. Она спросила,
можно ли заглянуть на пару минут.
   - Ну конечно, - приветствовала  ее  Лаури,  довольная,  что  нарушили  ее
одиночество, и пошла ставить в