дивительно).
   11:00. Я в опале и стала объектом  насмешек.  Ричард  Финч  высмеял  меня
перед всеми, прямо на собрании, швыряя в мой адрес  слова  вроде  "неуклюжая
корова", "позор" и "проклятая идиотка".
   Фраза "А теперь - обратно в студию", кажется, стала теперь в офисе  самой
ходовой шуткой. Каждый раз, когда кому-нибудь задают вопрос, на  который  он
не знает ответа, он цитирует: "Эм-м-м... а теперь - обратно в  студию"  -  и
хохочет. Хотя забавно, что противные юнцы ведут себя  по  отношению  ко  мне
гораздо дружелюбнее. Пачули (даже!) подошла и сказала:
   - Ты, это,  не  обращай  внимания  на  Ричарда,  ладно?  Ему  ведь,  это,
понимаешь, надо все контролировать, да. Понимаешь, о чем я говорю? Эта штука
с пожарным шестом действительно была, это, потрясающа, да. Ладно,  это...  а
теперь - обратно в студию, о'кей?
   Ричард Финч сегодня либо просто игнорирует меня,  либо  пораженно  мотает
головой, когда я  оказываюсь  поблизости,  так  что  мне  совершенно  нечего
делать.
   О, боже. Как я несчастна. Думала, что наконец нашла дело, которое у  меня
получается, а теперь все рухнуло, и  в  довершение  всего  еще  эта  ужасная
рубиновая свадьба в субботу, а мне нечего надеть. Ничего у меня не  выходит.
Ни с мужчинами. Ни с социальными навыками. Ни с работой. Ни с чем.

ОКТЯБРЬ
Свидание с Дарси

   1 октября, воскресенье
   123 фунта, сигарет - 17, порций алкоголя -  0  (оч.  хор.,  особенно  для
праздника).
   4:00. Потрясающе. Один из самых поразительных вечеров  в  моей  жизни.  В
пятницу у меня была депрессия. Приехала Джуд и поговорила со мной о том, что
надо позитивнее смотреть на вещи. Джуд привезла фантастическое черное платье
и одолжила его мне на  вечер.  Я  беспокоилась,  что  порву  его  или  капну
чем-нибудь, но Джуд уверила, что  у  нее  куча  денег  и  платьев  благодаря
хорошей работе, так что ничего страшного  и  не  стоит  волноваться.  Обожаю
Джуд. Женщины гораздо лучше мужчин (не считая Тома - но он  гомосексуалист).
Решила надеть к фантастическому платью черные колготки с  лайкрой  и  легким
блеском (6 фунтов 95 пенсов) и черные замшевые  туфли  из  "Пье  а  тер"  на
маленьких каблучках (картофельное пюре я с них счистила).
   Когда приехала на вечер, была шокирована:  вопреки  моим  ожиданиям,  дом
Марка Дарси  оказался  не  маленьким  белым  домиком  с  террасами,  как  на
Портленд-роуд, а огромным раздельным, похожим на свадебный торт особняком на
другой стороне Холланд-Парк-авеню  (там,  говорят,  живет  Харольд  Пинтер),
окруженным растительностью.
   Он наверняка переехал в город  из-за  родителей.  Деревья  были  украшены
красными фонариками и гирляндами из сердечек, и это было очень мило.  А  вся
главная дорожка была прикрыта красно-белым тентом. Когда мы подошли к двери,
все  стало  выглядеть  еще  более  многообещающе.  Гостей  встречали  слуги,
раздавали шампанское и освобождали их от подарков. (Я  купила  Малькольму  и
Элейн  книгу  любовных  песен  Перри  Комо  издания  того  года,  когда  они
поженились, плюс подсвечник с терракотовым эфирным маслом как дополнительный
подарок для Элейн, поскольку  она  спрашивала  меня  об  эфирных  маслах  на
Фуршете с Карри из Индейки.) Затем нас  провели  вниз  по  эффектной  резной
деревянной лестнице, освещенной красными свечами  в  форме  сердец,  которые
стояли на каждой ступеньке. Внизу оказалась одна просторная комната с темным
паркетом и оранжереей, выходящей в сад. Вся комната была  освещена  свечами.
Мы с папой стояли пораженные, потеряв дар речи.  Вместо  легких  коктейльных
угощений, которые обычно бывают на праздниках у  наших  родителей  (блюда  с
несколькими отделениями,  полные  маринованных  овощей;  тарелки,  усыпанные
острыми  закусками  на  салфеточках,  и  половинки  грейпфрутов,   утыканные
зубочистками с насаженными на них кусочками ананаса или  сыра),  здесь  были
большие  серебряные  подносы  с  креветками,  тарталетки  с   помидорами   и
моццареллой, а еще куриное соте. По лицам гостей можно  было  подумать,  что
они не верят своему счастью; они откидывали головы и  громко  смеялись.  Юна
Олконбери выглядела так, словно съела лимон.
   - Дорогая, - тихо сказал папа, проследив  за  моим  взглядом,  когда  Юна
устремилась по направлению к нам, - кажется, здесь устроили нечто не похожее
на чашечку чая у мамы или Юны.
   - Немного безвкусно, не правда ли? - раздраженно кутаясь в свою  накидку,
заявила Юна сражу же, как только подошла достаточно близко, чтобы  мы  могли
ее расслышать. - Думаю,  если  слишком  уж  увлечься  такими  вещами,  можно
оказаться слегка вульгарным.
   - Не говори чепухи, Юна. Это восхитительный праздник,  -  возразил  папа,
угощаясь девятнадцатым канапе.
   - Угу. Я согласна, - подхватила я с  полным  ртом  тарталеток,  пока  мой
бокал с шампанским наполнялся как будто ниоткуда. - Чертовски потрясающе.
   После всех своих волнений и психозов я была  в  эйфории.  Никто  даже  не
спросил меня, почему я до сих пор не замужем.
   - Хм-м-м, - нахмурилась Юна. Теперь на нас надвигалась мама.
   - Бриджит! - воскликнула она. - Ты уже поздоровалась с Марком?
   Я вдруг с ужасом поняла, что и Юна, и мама  скоро  тоже  должны  отмечать
свою рубиновую свадьбу. Зная маму, можно было легко предположить, что  такая
маленькая деталь, как уход от мужа к туристическому агенту, не  помешает  ей
отпраздновать годовщину, и она наверняка решит не отставать от Элейн  Дарси,
чего бы ей это ни  стоило,  даже  ценой  насильного  замужества  беззащитной
дочери.
   - Держись, боец, - шепнул папа, сжав мою руку.
   - Какой чудесный дом. У тебя нет чего-нибудь накинуть на плечи,  Бриджит?
Перхоть! - пропела мама, отряхивая папе спину. - Ну, дорогая. И почему ты не
хочешь поболтать с Марком?
   - Э-э-э, ну... - промямлила я.
   - Что ты об этом думаешь, Пэм? - напряженно спросила Юна, обводя взглядом
комнату.
   - Безвкусно, - прошептала мама, преувеличенно  шевеля  губами,  как  жена
северного рыбака.
   - Точь-в-точь что и я говорю, - торжественно зашептала  Юна.  -  Разве  я
этого не говорила, Колин? Безвкусно.
   Я с тревогой огляделась и чуть не подпрыгнула от ужаса. Не дальше  чем  в
трех футах от нас стоял Марк Дарси. Наверняка он все слышал. Я открыла  рот,
чтобы что-нибудь сказать (точно не знаю, что) и как-то утрясти ситуацию.  Но
он уже отошел.
   Ужин подали в гостиной на  первом  этаже,  и  в  очереди  на  лестнице  я
оказалась прямо за спиной у Марка Дарси.
   - Привет, окликнула я его, надеясь как-то загладить мамину грубость.
   Он оглянулся, не обратил на меня никакого внимания и снова отвернулся.
   - Привет, - повторила я и слегка подтолкнула его.
   - А, привет, извините. Я вас не заметил, - отозвался Марк.
   - Отличный вечер, - заметила я. - Спасибо, что пригласили меня.
   Какое-то время он непонимающе смотрел на меня.
   - Я не приглашал, ответил он наконец. - Вас пригласила моя мама. Хотя это
не важно. Мне надо проследить за... э-э-э... размещением. Кстати, мне  очень
понравился ваш репортаж с пожарной станции в Левишеме.
   Марк  отвернулся  и  устремился  вверх  по  лестнице,  обгоняя  гостей  и
извиняясь. У меня подкосились ноги. Ох-х-х.
   Когда он добрался до верха, появилась  Наташа  в  ошеломительном  золотом
облегающем платье. Она по-хозяйски схватила  Марка  за  руку,  но  в  спешке
задела ногой одну из свечек, и капелька воска попала на край платья.
   - Черт, - расстроилась она. - Черт. Пока они не скрылись окончательно,  я
успела услышать, как Наташа отчитывает Марка:
   - Говорила я тебе, нелепо весь день расставлять свечки так, чтобы люди об
них спотыкались. Ты бы с гораздо  большей  пользой  провел  время,  если  бы
проверил, правильно ли рассажены гости...
   Однако размещение оказалось вполне приличным. Маму посадили не с папой  и
не с Хулио, а с Брайаном Эндерби, с которым ей всегда нравилось  флиртовать.
Хулио поместили рядом с очаровательной пятидесятипятилетней  тетушкой  Марка
Дарси, и она была в полном восторге. Папа порозовел от  удовольствия,  когда
оказался рядом с потрясающим существом, похожим  на  Фэй  Данауэй.  Я  очень
волновалась.  Вдруг  меня  посадят  между  двумя  приятелями  Марка   Дарси,
высококлассными адвокатами, или американцами из Бостона, например. Но  когда
я отыскала свое имя на табличке, то услышала рядом знакомый голос:
   - Как поживает моя  маленькая  Бриджит?  Скажите,  что  мне  не  повезло!
Смотри, ты прямо рядом со мной. Юна сказала мне, что  ты  порвала  со  своим
парнем. Ну, не знаю. Фр-р-р. И когда же мы наконец выдадим тебя замуж?
   - Надеюсь, когда нам это удастся, я  буду  совершать  обряд  венчания,  -
послышался голос с другой стороны. - Я мог бы надеть новую  накидку.  М-м-м.
Из абрикосового шелка. Или сутану от  Гамирелли,  тридцать  девять  пуговок,
очень милая.
   Марк посадил меня между Джеффри Олконбери и викарием-геем.
   Но по ходу дела, когда мы приняли по  несколько  бокалов,  разговор  стал
более непринужденным. Я спрашивала викария, что он думает по поводу чудесной
индийской статуи Ганеша  -  бога  слонов,  которая  "пьет  молоко".  Викарий
отвечал,  что  в  церковных  кругах  поговаривают,  будто  чудо   свершилось
благодаря физическому воздействию на терракоту холодной зимы,  последовавшей
после жаркого лета.
   Когда ужин закончился и гости начали спускаться вниз, чтобы  потанцевать,
я все обдумывала слова викария. Меня обуревало любопытство; кроме того,  мне
дико хотелось избежать твиста с Джеффри Олконбери. Я  извинилась,  незаметно
прихватила  со  стола  чайную  ложечку  и  кувшинчик  с  молоком,  а   затем
проскользнула  в  комнату,  где  лежали   подарки,   уже   распакованные   и
выставленные  напоказ  (что  вполне  подтверждало  мнение  Юны  об  элементе
безвкусицы во всем происходящем).
   На поиски терракотового подсвечника у меня ушло  какое-то  время,  потому
что его запихнули в самый угол. Когда я нашла его, я просто налила  в  ложку
немного молока,  наклонила  ее  и  поднесла  к  краю  отверстия,  куда  надо
вставлять свечку. Я не могла поверить собственным глазам. Терракотовое масло
впитывало молоко. Было видно, как оно исчезает с ложки.
   - Боже мой, да это просто чудо! - воскликнула я. Откуда мне  было  знать,
что как раз в этот момент Марк Дарси проходит мимо комнаты?
   - Что вы делаете? - поинтересовался он, появляясь в дверях.
   Я не знала, что сказать. Он наверняка  подумал,  что  я  пытаюсь  стащить
подарки.
   - М-м-м? - поднял брови Марк.
   - Подсвечник с терракотовым эфирным  маслом,  который  я  подарила  вашей
маме, пьет молоко, - невнятно пробормотала я.
   - Не говорите глупостей, - рассмеялся он.
   - Он действительно пьет молоко, - возмущенно повторила я. - Смотрите.
   Я налила в ложку еще немного молока, наклонила ее, и подсвечник на глазах
начал впитывать белую жидкость.
   - Видите, - гордо объявила я. -  Это  чудо.  И  тут  в  дверях  появилась
Наташа.
   - А, привет, - поздоровалась она со  мной.  -  Вы  сегодня  не  в  наряде
девочки-кролика?  -  и  она  немного  посмеялась,  чтобы   превратить   свое
унизительное замечание в милую шутку.
   - Просто мы,  кролики,  так  одеваемся  зимой,  чтобы  не  замерзнуть,  -
объяснила я.
   - Джон Роша? - удивилась Наташа, уставившись на платье  Джуд.  -  Прошлая
осень? Я узнаю кайму.
   Я выдержала паузу, чтобы придумать какой-нибудь остроумный и  язвительный
комментарий, но мне, как назло, ничего не пришло  в  голову.  Поэтому  после
глупого молчания я сказала:
   - Что ж. Уверена, что вам хочется пообщаться с гостями. Рада  буду  снова
встретиться. Пока-а-а!
   Я решила, что надо выйти в сад, чтобы подышать свежим воздухом и выкурить
сигарету. Была удивительная, теплая  звездная  ночь,  и  луна  освещала  все
рододендроны. Эти цветы напоминают мне о северных  провинциальных  поместьях
викторианской эпохи, описанных Д.Х. Лоуренсом, где герои тонули в озерах.  Я
ступила в глухой сад. Из дома доносились звуки венских  вальсов  в  довольно
модном стиле "миллениум". И вдруг я услышала  голос  сверху.  За  стеклянной
дверью  появился  человеческий  силуэт.  Это  был   вполне   привлекательный
юноша-блондин, явно из частной школы.
   - Привет, - сказал юноша, неуверенно зажег сигарету и начал спускаться по
лестнице, глядя на меня. - Не хотели бы вы потанцевать? Ой. Ах, простите,  -
продолжал он, протягивая руку, как будто мы на Дне открытых дверей в  Итоне,
а он - бывший министр внутренних дел,  на  время  позабывший  о  манерах,  -
Саймон Далримпл.
   - Бриджит Джонс, - представилась я, неловко протянув руку и чувствуя себя
членом военного кабинета.
   - Привет. Ах, да. Я правда очень рад с вами познакомиться. Так  мы  можем
потанцевать? - спросил юноша, снова превращаясь в ученика частной школы.
   - Ну,  я  не  знаю...  -  ответила  я,  превращаясь  в  пьяную  шлюху,  и
непроизвольно издала хриплый смешок, как проститутка в Йетс-Вайн-Лодж.
   - Я хочу сказать, прямо здесь. Совсем немного. Я колебалась. По правде, я
была польщена. Происходящее, да плюс еще фокусы на глазах у  Марка  Дарси  -
все это уже начало меня беспокоить.
   - Пожалуйста, - упрашивал Саймон.  -  Я  никогда  раньше  не  танцевал  с
женщиной старше себя. О, черт, что я говорю. Я имел в  виду...  -  продолжал
он, заметив выражение моего лица, -  я  имею  в  виду,  с  кем-то,  кто  уже
закончил школу, - и он страстно сжал мою руку. - Вы же не будете  возражать?
Я буду ужасно, ужасно благодарен.
   Саймона Далримпла явно учили  бальным  танцам  с  рождения,  и  мне  было
приятно, когда он искусно вел меня в танце. Но проблема состояла в том,  что
у него случилась, ну, не хотелось бы так уж  сильно  на  этом  заострять,  -
короче, самая огромная эрекция  из  всех,  с  которыми  мне  посчастливилось
сталкиваться. Мы танцевали так близко друг к  другу,  что  это  трудно  было
интерпретировать как невинное развлечение.
   - Переход партнеров, Саймон, - раздался вдруг голос. Это был Марк Дарси.
   - Иди. Возвращайся в дом. Тебе давно пора ложиться спать.
   Саймон был совершенно уничтожен. Он весь залился  краской  и  поспешил  в
дом.
   - Можно? - произнес Марк, протягивая руку.
   - Нет, - сердито ответила я.
   - А в чем дело?
   - Эм-м-м, - промычала я, подыскивая оправдание за свою вспышку  гнева.  -
Вы жестоко обошлись с бедным мальчиком, воспользовались своим  преимуществом
и  унизили  его  в  таком  чувствительном  возрасте,  -  заметив,  что  Марк
растерялся, я быстро продолжила, - но я благодарна  вам  за  приглашение  на
вечер. Все просто чудесно. Большое вам спасибо. Фантастический праздник.
   - Да, кажется, вы это уже говорили, - пробормотал он, заморгав.
   По правде сказать, он казался очень взволнованным и уязвленным.
   - Я... - Марк запнулся и начал шагать по дорожке, вздыхая и вороша  рукой
волосы. - А как... Вы читали что-нибудь приличное в последнее время?
   Невероятно.
   - Марк, - не выдержала я. - Если вы снова  спросите  меня,  читала  ли  я
что-нибудь приличное в последнее время, я съем свою  голову.  Почему  бы  не
спросить что-нибудь другое? Вы немного повторяетесь.  Спросите,  есть  ли  у
меня хобби, или что я думаю по поводу единой европейской валюты, были  ли  у
меня неприятные случаи, связанные с презервативами?
   - Я... - начал он снова.
   - Или кого бы я выбрала, если бы  мне  предложили  переспать  с  Дугласом
Хердом, Майклом Ховардом или Джимом Дэвидсоном. На самом деле, вариантов нет
- Дуглас Херд.
   - Дуглас Херд? - переспросил Марк.
   - М-м-м. Да. Он так восхитительно строг, но справедлив.
   - Н-н-н-да, - задумчиво протянул Марк. - Это ваше  мнение,  но  у  Майкла
Ховарда невероятно привлекательная и умная жена. Должно  быть,  в  нем  есть
какое-то скрытое очарование.
   - И в чем оно состоит? - невинно  поинтересовалась  я,  надеясь,  что  он
заговорит о сексе.
   - Ну...
   - Он, полагаю, очень хороший любовник, - подсказала я.
   - Или фантастически искусный гончар.
   - Или квалифицированный ароматерапевт.
   - Вы поужинаете со мной, Бриджит? - спросил Марк  неожиданно  и  довольно
сердито, как будто собирался усадить меня за стол и отчитать.
   Я запнулась и уставилась на него.
   - Это моя мама вас надоумила? - с подозрением поинтересовалась я.
   - Нет... я...
   - Юна Олконбери?
   - Нет, нет...
   Я вдруг поняла, что происходит.
   - Это ваша мама, так?
   - Ну, моя мама...
   - Я не хочу, чтобы вы приглашали меня на обед  только  потому,  что  ваша
мама так хочет. Да и о чем мы будем говорить? Вы спросите меня, читала ли  я
в  последнее  время  что-нибудь  приличное,  мне   придется   конструировать
какое-нибудь вранье, а потом...
   Он смотрел на меня в оцепенении.
   - Но Юна Олконбери сказала, что у  вас  бзик  на  литературе,  что  вы  с
головой погружены в книги.
   - Да что вы? -  удивилась  я,  довольно  польщенная.  -  А  что  она  еще
говорила?
   - Ну, что вы радикальная феминистка и у вас очень яркая жизнь...
   - О-о-ох, - вздохнула я.
   - ...миллионы мужчин приглашают вас на обеды. Уф.
   - Я слышал про Даниела. Мне жаль.
   - Думаю, вы искренне пытались предупредить меня, - угрюмо пробормотала я.
- А что вы-то имеете против него?
   - Он переспал с моей женой, - ответил Марк.  -  Через  две  недели  после
нашей свадьбы.
   Я ошеломленно смотрела на него, и тут сверху раздался голос: "Марки!"
   В освещенном окне появилась фигура Наташи. Она вглядывалась вниз, пытаясь
понять, что происходит.
   - Марки! - снова позвала она. - Что ты делаешь там, внизу?
   - В прошлое Рождество, - быстро заговорил Марк, - я думал, что если  мама
еще раз произнесет слова "Бриджит Джонс", я пойду в "Санди пипл"  и  заявлю,
что она обращается со мной, как ребенок с велосипедным насосом. Потом, когда
мы встретились... а на мне был этот идиотский свитер в ромбами, который  Юна
подарила мне на Рождество... Бриджит,  все  другие  девушки,  с  которыми  я
знаком, они как лакированные. Не знаю  больше  никого,  кто  бы  прицепил  к
трусам кроличий хвост или...
   - Марк! - крикнула Наташа, спускаясь к нам по лестнице.
   - Но ведь вы с кем-то встречаетесь? - я не столько предположила,  сколько
констатировала факт.
   - На самом деле, уже нет, - ответил Марк. - Просто обед? Когда-нибудь?
   - О'кей, - прошептала я. - О'кей.
   После этого я решила, что лучше мне поехать домой: какое  удовольствие  в
том, что Наташа будет следить за каждым моим движением, словно она крокодил,
а я подбираюсь к ее яйцам. Я дала Марку Дарси свой адрес и номер телефона, и
мы договорились встретиться во вторник. Проходя через танцевальную  комнату,
я увидела, как мама, Юна и Элейн оживленно болтают с  Марком,  и  не  смогла
удержаться, чтобы не представить себе их  лица,  если  бы  они  узнали,  что
произошло несколько минут назад. У меня перед глазами вдруг  встала  картина
следующего Фуршета с Карри из Индейки - Брайан Эндерби подтягивает штаны  со
словами: "Хр-р-мпф-ф. Приятно видеть, как молодые люди  радуются",  а  мы  с
Марком Дарси вынуждены проделывать  для  всех  собравшихся  трюки,  например
тереться носами или заниматься сексом прямо перед ними,  как  пара  цирковых
тюленей.

***

   3 октября, вторник
   124 фунта, порций алкоголя - 3 (оч. хор.), сигарет - 21  (плохо),  кол-во
слов "сволочь", произнесенных за  последние  двадцать  четыре  часа,  -  369
(прибл.).
   19:30. Я в полной панике. Через полчаса Марк Дарси за мной заедет. Только
что пришла домой с работы с сумасшедшей прической и в совершенно непотребном
наряде. Спасите, помогите! Хотела надеть белые джинсы, но вдруг мне пришло в
голову, что он может оказаться из тех мужчин, которые  приглашают  женщин  в
пугающе шикарные рестораны. О, боже, у меня нет шикарной одежды.  Не  думаю,
что он ждет, чтобы я нацепила кроличий хвостик. Не то чтобы он  меня  сильно
интересовал, но все же...
   19:50. О, боже. О, боже. Все еще не вымыла голову. Быстро иду в душ.
   20:00. Теперь сушу волос