геря.
   Но вот Хальд увидела, еще несколько солдат, целившихся  во  всадников  из
лука. Стрела попала Торфинну в правое плечо со спины. Ведьма  услышала,  как
он закричал от боли, увидела, как неловко  пошатнулся  в  седле,  наклонился
вперед и безвольно повис на шее лошади, продолжавшей нестись галопом.
   Резкий удар заставил ведьму опустить взгляд. Она  увидела,  что  из  кожи
седла, как раз рядом с ее бедром, торчит стрела. Другая  стрела  со  свистом
пронеслась мимо лица, едва не задев щеку. И тут боль молнией пробила  правой
бок.
   Хальд  закричала  от  этой  нестерпимой  боли  и  увидела   окровавленный
наконечник, торчавший как раз из-под нижнего ребра. Стрела впилась  в  спину
под углом и прошила тело насквозь. "Они и не собираются нас убивать! - вдруг
с отчаянной ясностью осознала она, чувствуя,  как  ей  становится  дурно  от
одной этой мысли, рождавшей бесконечный страх в ее душе.  -  Они  специально
стреляют так, чтобы только ранить, а потом захватить нас живьем!"
   Она слышала, как солдаты вокруг них смеялись, наслаждаясь  этой  забавной
охотой на людей. Прямо впереди она вдруг увидела лучника, неторопливо, точно
на турнире, натягивающего тетиву,  целясь  в  Вельгерт.  Ярость  захлестнула
сознание молодой ведьмы.
   - Да проклянет тебя Фрейя! - выкрикнула она и метнула тяжелый кинжал.
   Нож пронзил воздух по дуге, поворачиваясь  в  полете,  и  ударил  лучника
прямо по руке, которой он направлял лук. Лезвие не  причинило  ему  никакого
вреда, но солдат сбился с цели,  рука  сорвалась,  выпустив  стрелу,  и  та,
полетев совершенно в другом направлении, вонзилась в грудь другого солдата.
   Гоня галопом вперед, Хальд оглянулась и заметила лучника, целившегося  ей
в спину. Она нырнула, прижавшись к  самому  седлу  в  последнюю  секунду,  и
успела избежать смерти, но вот другая стрела, пущенная откуда-то со стороны,
впилась в шею лошади.
   Несчастное животное захрипело в  агонии  и  метнулось  в  сторону,  делая
гигантский прыжок. Хальд впилась в седло, стараясь  удержаться.  В  какое-то
мгновение ей даже показалось, что это удастся  сделать,  но  тут  же  лошадь
стала заваливаться на бок, ведьма упала и  закричала  от  нестерпимой  боли,
когда стрела, торчавшая в ее боку, ударилась о землю.
   Солдаты тут же окружили ее со всех сторон.  Она  попыталась  вскочить  на
ноги,  но  тяжелый  солдатский  башмак  тут  же  ударил  ее  в  грудь,   она
опрокинулась навзничь. Хальд слышала, как они смеялись над  ней.  Ее  память
вернулась к тому моменту, когда она позволила тем, другим солдатам  схватить
себя в заснеженном лесу далеко отсюда. Она вспомнила, что эти звери  сделали
с ней, и едва заставила себя подавить рвавшийся из горла крик.
   Торфинн изо всех  сил  боролся  с  болью,  пронизывающей  все  его  тело,
стараясь не замечать ее и удержать сознание. Ему было  очень  важно  видеть,
куда скакать и держаться бок о бок с Вельгерт, пока они  минуют  лагерь.  Он
слышал, как она ругалась в полный голос, выкрикивая проклятья,  видел  он  и
то, как она  обернулась  и  с  сочувствием  посмотрела  на  него.  Она  даже
попытался изобразить на лице улыбку, чтобы немного подбодрить  ее.  А  затем
его лошадь тяжело споткнулась и грохнулась наземь со всего размаху,  вышибив
его из седла. Он пролетел еще дальше и больно ударился о  каменистую  почву,
заметив, как лошадь пытается вскочить, несмотря на торчавшую в боку  стрелу.
Как только он упал,  Вельгерт  придержала  свою  лошадь,  а  затем,  натянув
поводья, развернула ее и двинулась к нему.
   - Нет! - закричал Торфинн, набирая в легкие побольше воздуха. - Скачи! Не
останавливайся!
   Вельгерт спрыгнула с седла и встала над ним, стрела так и торчала  из  ее
левой руки. Однако, несмотря на свое ранение, женщина была готова  сражаться
с солдатами, кольцом окружившими ее и теперь приближавшимися с каждым шагом.
Луки натянуты, стрелы были нацелены на Вельгерт.
   - Видите руну "Бьорк" на ее щите! - выкрикнул один из солдат. -  Помните,
мы должны стрелять так, чтобы только ранить ее!
   - Песнь Крови и свобода! - закричала Вельгерт и не  раздумывая  бросилась
на первого же лучника, оказавшегося к ней ближе всех.
   Уже на ходу она выхватила из ножен кинжал,  короткий  замах  -  и  лучник
безмолвно упал с торчащей рукоятью из груди. Другой лучник  спустил  тетиву,
но промахнулся, когда Вельгерт нырнула  вниз  и  влево,  уходя  от  прицела.
Женщина вовремя подняла щит и успела защитить себя еще от одной  стрелы,  но
тут же следующая впилась ей в бедро, заставив упасть на одно колено.
   Солдаты бросились на нее.
   Она отбивала выпады  щитом,  в  то  же  время  нанося  направо  и  налево
сокрушительные удары мечом, отрубая руки и ноги  нападавших.  Они  толпились
слишком тесно,  каждому  хотелось  похвастаться  перед  королем  вожделенной
добычей, и только мешали друг другу. Но их было слишком много, они  наседали
все сильней, раненые  уползали  прочь,  и  на  их  место  приходили  другие.
Вельгерт закричала от боли, когда мощный удар обрушился на ее голову сзади.
   С огромным трудом Торфинн поднялся на ноги.  От  слабости  и  невыносимой
боли он покачивался  из  стороны  в  сторону,  и  все  же  ему  хватало  сил
удерживать в руках щит и меч. Он увидел, как Вельгерт  повалилась  на  землю
после этого сокрушительного удара по голове.
   - Песнь Крови и свобода! - закричал Торфинн, бросившись вперед. Он  одним
ударом меча разрубил солдата надвое, потом  еще  одного,  отбил  выпад,  еще
один, затем почувствовал, как стрела вонзилась ему в бок. Со всех сторон его
схватили руки солдат. Он повалился под натиском тяжелых ударов и все же  еще
пытался сопротивляться,  раздавая  удары  своим  врагам,  когда  чей-то  меч
обрушился ему на голову. Он даже не успел вскрикнуть,  потому  что  боли  не
почувствовал. Внезапная темнота навалилась  на  него  тяжестью,  и  сознание
отключилось.
   Песнь Крови продвигалась вперед, слегка хромая на  раненую  ногу.  Темный
коридор был довольно узок, и ее смущало лишь то, что до сих пор на нее никто
не попытался напасть.  Возможно,  в  самой  пещере  ее  уже  ждала  какая-то
западня, вопрос заключался лишь в том, что это была за ловушка  и  до  какой
изощренности мог дойти Нидхегг. Все ниже и ниже она  спускалась  по  темному
туннелю, петлявшему под Нострандом. Песнь Крови старательно  вслушивалась  в
едва различимые звуки, изредка доносившиеся издали, и все  ждала  погони  за
спиной. Ее удивляло, что ни один из солдат не осмелился преследовать  ее  по
этому коридору. Она была уверена, что им давно уже хватило времени  взломать
дверь и пуститься в погоню.
   Потеря  крови  и  использование  заклинания  совсем  обессилили  ее.  Она
уговаривала себя, что должна добраться до  Черепа  Войны  раньше,  чем  силы
окончательно покинут ее. Ей необходимо  сражаться  до  последнего  и  суметь
преодолеть любую преграду, какой бы она ни была.
   Она все еще сомневалась и выжидала. Далеко впереди раздался  пульсирующий
низкий гул, казалось шедший прямо из-под земли. Однако, судя  по  колдовским
знаниям, введенным в ее сознание самой Хель, Песнь Крови  поняла,  что  этот
звук издает Череп Войны. Воительница  двинулась  дальше,  и  вскоре  впереди
показался проем. Она выбросила факел и увидела багровое свечение, дрожащее в
такт глухому рокоту, теперь несущемуся как бы отовсюду.
   Она почти добралась до цели своего похода, и все же до  сих  пор  на  нее
никто не напал. За спиной  было  тихо,  похоже,  ее  никто  и  не  собирался
преследовать.
   Она сделала несколько шагов вперед  и  вошла  в  саму  пещеру.  Массивная
хрустальная  структура  была  установлена  в  самом  центре,  именно  она  и
пульсировала багровым светом.  Перед  ней  около  стола,  заваленного  целой
грудой свитков, спиной к воительнице стоял человек в вышитой золотом одежде.
   "Нидхегг!" догадалась Песнь Крови. Она не видела больше никого в  пещере,
казалось, что ей ничто больше не угрожает. Возможно, самую большую опасность
для нее представлял сам колдун, решила она мысленно. В полном  молчании  она
ступила на каменные плиты пещеры, оглядываясь по сторонам.
   Слабый  мерцающий  свет  факелов,  вставленных  в  настенные   подставки,
сливался с багровым свечением Черепа.  Она  заметила  обнаженную  девушку  с
длинными темными волосами, прикованную  тяжелой  цепью  к  стене.  Все  тело
девушки было покрыто ранами и кровоподтеками. Она лежала  неподвижно,  грудь
тяжело вздымалась и опускалась, дыхание с хрипом вырывалось  из  горла.  Она
явно была без сознания, но молодое здоровое тело продолжало бороться с болью
и ранами, удерживая жизнь из последних сил.
   Недалеко от девушки  валялась  целая  куча  камней,  заваливших  половину
пространства, а за ними виднелся черный проем в стене пещеры.
   "Уж слишком все это легко", - подумала Песнь Крови, поднимая левый  кулак
и целясь серебряным кольцом Хель в спину Нидхегга.
   Она сконцентрировала  все  свои  силы  и  волю  и  зашептала  заклинание,
вызывавшее саму богиню Хель.
   Лицо Песни Крови превратилось в череп трупа.  Багровые  лучи  ударили  из
кольца, осветив фигуру, закутанную в богатые одежды.
   Мантия вспыхнула ярким пламенем и рухнула на пол пустая. Под ней не  было
ничего.
   Неожиданно Песню Крови охватила такая боль, которой она  никогда  до  сих
пор не испытывала. Боль молнией впилась в  ее  шею  и  спину,  добираясь  до
позвоночника. Она с силой сцепила зубы,  стараясь  криком  не  выдать  своей
слабости. "Я должна... должна добраться... до Черепа", - подумала она, делая
еще один шаг вперед, потом еще один. Боль стала совсем невыносимой. И  вдруг
она прошла так же внезапно, как и появилась, но тут же ее ноги  подломились,
став мягкими и непослушными, и Песнь Крови упала на каменные плиты пещеры.
   Она попыталась подняться, но  не  смогла.  К  своему  ужасу,  воительница
ощутила,  что  не  чувствует  собственного  тела  ниже   талии,   она   была
парализована, и  в  этом-то  и  заключалась  подлая  ловушка  Нидхегга.  Она
беспомощно лежала на полу, не в силах подняться, не в силах бороться,  когда
услышала злорадный смех. Она приподняла голову и  увидела  мужчину  с  лицом
сгнившего трупа, неторопливо выходившего из черного зияющего проема в  стене
за грудой выбитых камней.
   Песнь Крови вскинула левую  руку,  направляя  на  него  кольцо  Хель.  Но
Нидхегг вдруг оборвал  смех,  ему  хватило  времени,  чтобы  успеть  собрать
собственную волю и крикнуть слова команды.
   Верхняя  часть  тела  воительницы  перестала  слушаться  ее.  Она  мешком
повалилась на пол, не способная двинуть даже  рукой.  Подвижными  оставались
лишь глаза. Властитель подошел к ней и пнул носком башмака.  Зловоние  гнили
заполнило воздух вокруг, мешая вздохнуть.
   Она попыталась дернуться и стряхнуть с себя этот магический паралич.
   "Так близко!" - подумала она, скосив глаза и бросив взгляд на Череп.
   - Добро пожаловать обратно в Ностранд, рабыня! -  Король  наклонился  над
ней и рассмеялся. - Ты, наверно,  лежишь  и  думаешь,  что  же  такое  могло
случиться с твоими ногами? Это наказание  навсегда.  Ты  больше  никогда  не
сможешь ходить самостоятельно. Если у  тебя  есть  свободное  время,  можешь
попросить меня, и я объясню тебе, как все это произошло.
   Песнь Крови с ненавистью посмотрела в черные провалы глазниц Нидхегга.
   - Но сначала, - сказал он, - пока  ты  не  натворила  новых  бед  с  этим
кольцом... - Он наклонился еще ниже и сорвал  кольцо  Хель  с  пальца  Песни
Крови.
   Неожиданно  ее  тело  разительным  образом  изменилось,  став  таким   же
полусгнившим трупом, как и его. Боль пронзила ее, перед  глазами  потемнело,
слабость охватила сознание. Зловоние смерти стало разноситься в воздухе. Она
с трудом ловила  ртом  воздух,  дышать  становилось  все  трудней  с  каждой
секундой.
   Маг с возрастающим интересом следил за всеми изменениями,  происходившими
с ее внешностью. Он надел кольцо  обратно  на  ее  палец.  Она  снова  стала
выглядеть,  как  обычная  молодая  женщина.   Колдун   снял   кольцо   и   с
удовлетворением заметил, как ее тело  вернуло  себе  прежний  вид  мертвеца,
долго пролежавшего в могиле.
   Нидхегг внимательно осмотрел внутреннюю поверхность кольца.
   - Тайные руны богини Хель, - заметил он задумчиво. - Ты  преподнесла  мне
великий подарок, рабыня. Само кольцо и руны  Хель  на  нем  могут  оказаться
ответом на все мои вопросы. С ними  я,  вероятно,  смогу  восстановить  мощь
Черепа Войны, восстановить собственные силы и вернуть себе внешность  живого
человека. Судя по твоему теперешнему виду, я понимаю,  что,  используя  силы
Хель и ее магию, это кольцо заставляет  любой  труп  превращаться  в  живого
человека, придав его внешности определенный вид.  Мое  настоящее  положение,
вероятно, не такое уж необычное. В конце концов  понадобились  долгие  века,
чтобы преодолеть силу моих заклинаний молодости.
   Нидхегг надел кольцо Хель на свой мизинец и  стал  ждать,  с  нетерпением
глядя на руки. Ему так хотелось, чтобы они  снова  приобрели  вид  здорового
молодого тела. Но плоть его  по-прежнему  оставалась  той  же  самой  плотью
трупа. Ничто не изменилось ни в его лице, ни в теле.
   Он  сорвал  с  себя   кольцо   и   снова   внимательно   осмотрел   руны,
выгравированные на внутренней стороне.
   - Должно быть, требуется нечто большее, чем просто надеть его на палец, -
произнес он, размышляя вслух.  -  Нечто,  что  должно  заставить  заклинание
работать на кого-либо другого, кроме тебя.
   Король положил кольцо в карман своей роскошной одежды.
   - Но у меня еще будет много времени, чтобы изучить кольцо, -  сказал  он,
снимая с Песни Крови ее боевой шлем и обнаруживая Тарнкаппе.
   - А, так карлики все-таки попытались тебе помочь,  -  заметил  он,  затем
сорвал с нее Тарнкаппе и опустил ее  в  другой  карман  плаща.  Он  взглядом
окинул все ее тело. - Похоже, тебе не слишком удобно лежать в  этих  тяжелых
доспехах. Зачем тебе вообще одежда, рабыня? Не помню, чтобы я тебе давал  на
то свое разрешение, да и потом, мне не удастся пытать тебя как следует, пока
ты не останешься совершенно нагой. Как  тогда,  в  последний  раз,  когда  я
оставил тебя умирать привязанной к дереву. Ты помнишь то дерево,  рабыня?  -
Он расхохотался. - Но я был негостеприимным  хозяином.  Ты  проделала  такой
длинный путь, чтобы доставить мне столь дорогой подарок, а я до сих пор  так
и не объяснил тебе, что же случилось с твоими ногами.
   Песнь Крови снова посмотрела на Череп Войны.
   "Так близко! - подумала она. Сердце колотилось в ее  груди,  точно  молот
кузнеца. - И все-таки должен быть способ! Должен быть!"
   Нидхегг заметил ее взгляд и все понял.
   - Да, ты проделала такой долгий путь, рабыня. Как жаль, что тебе  никогда
уже не добраться до своей цели, - продолжал насмехаться  он,  чувствуя  свою
неуязвимость. Колдун хохотал от удовольствия, срывая с воительницы одежду  и
заодно объясняя, что же на самом деле случилось  с  ее  телом  и  каким  еще
пыткам он подвергнет ее, чтобы заставить страдать так, как раньше не страдал
ни один смертный.

Глава восемнадцатая
НИДХЕГГ

   Потерявшись  в  кромешной  тьме,  Хальд  слышала  слабый  женский  голос,
выкрикивавший ругательства. Она с трудом боролась за  собственное  сознание,
стараясь прийти в себя и очнуться после нападения солдат.
   Она помнила, как солдаты окружили ее плотным кольцом. Помнила она  и  то,
как Вельгерт и Торфинн упали с лошадей и еще продолжали сражаться, отбиваясь
мечами, затем повалили и их. А потом ей связали руки, заломив их  за  спину,
поставили ее на ноги и выдернули стрелу. Боль была  такой  нестерпимой,  что
она упала без сознания.
   Женщина  снова  выкрикнула  проклятья.  Сознание  Хальд  стало   медленно
проясняться. Она вдруг узнала голос Песни Крови.
   - Песнь Крови? - позвала она хрипло, и с осознанием реального мира к  ней
вернулась боль. Хальд попыталась открыть глаза, но не смогла.
   -  А,  ведьма  все-таки  очнулась?   -   услышала   она,   как   произнес
издевательским тоном мужской голос.
   Она приложила все усилия и заставила себя открыть глаза. Человек с  лицом
сгнившего трупа стоял перед  ней,  его  темные  одежды  были  богато  вышиты
золотом. Воздух заполняло зловоние гнилой плоти. Она попыталась дернуться  и
обнаружила, что прикована цепями к каменной стене, наручники  охватывали  ее
запястья, поднятые высоко над головой, на них она и висела. Вся  поверхность
стены была черной и сверкала в  багровых  отсветах,  к  тому  же  цепи  были
покрыты выгравированными на них древними рунами.
   "Колдовские  цепи",  -  подумала  она  с  отвращением.   Ее   заклинание,
открывавшее замки, не смогло бы помочь в такой ситуации. И  человек,  сейчас
стоявший перед ней, не мог быть ни кем иным, как королем Нидхеггом.
   За его спиной, в самом  центре  гигантской  пещеры,  высился  хрустальный
Череп, переливающийся багровыми отсветами, и  пульсировал,  издавая  низкий,
рокочущий гул. Он заполнял собой пространство,  эхом  откатывался  от  стен,
становясь то сильней, то тише.
   - Добро пожаловать в Ностранд, маленькая ведьма, - произнес  Нидхегг.  Он
протянул свою тощую руку  со  свисающими  с  нее  ошметьями  гнилой  кожи  и
потрепал молодую женщину по щеке. - Не думай, что я плохой  хозяин,  если  я
уделю тебе сейчас не слишком много внимания. Я займусь тобой чуть позже,  уж
это я обещаю.
   Властитель отошел от нее со смехом. Хальд повернула голову  влево,  вслед
королю, и вдруг увидела обнаженный труп женщины, который,  как  и  она,  был
прикован к стене черными цепями. Но... нет! Это был не труп! Женщина дышала,
и в ее пронзительном, полном решимости взгляде было столько знакомого.
   - Песнь Крови? - окликнула ее Хальд, цепенея от ужаса.
   - Я удивлен, что ты сумела узнать ее, - заметил колдун со смехом. - Я  бы
сказал, ее внешность слегка изменилась с  тех  пор,  как  ты  последний  раз
видела ее.
   - Что он с тобой сделал? - закричала Хальд.
   - Просто отобрал у нее магическое кольцо, -  ответил  вместо  воительницы
сам король, пожимая плечами. - Колдовская сила Хель уже сделала за меня  все
остальное. А теперь, ведьма, помолчи. Почетная гостья  уже  заждалась  моего
внимания, и ей наскучило одиночество.
   Хальд увидела, как король-колдун произнес слова заклинания и в  его  руке
прямо из воздуха появился жезл. Он сиял и переливался желто-зеленым  светом.
Нидхегг с улыбкой на покойницком лице направил этот жезл прямо в лицо  Песни
Крови.
   Хальд дернулась на цепях и повернула  голову  в  другую  сторону.  Только
теперь она увидела Вельгерт, безвольно висевшую на  цепях  все  так  же  без
сознания. Кровь черной коркой запеклась на волосах и одежде Вельгерт. А чуть
дальше приковали Торфинна. Он тоже не двигался. Из  его  многочисленных  ран
текла кровь.
   Ведьма повернула голову  налево,  снова  посмотрев  на  воительницу.  Она
слышала, как Песнь Крови ругается полушепотом сквозь стиснутые зубы. Нидхегг
прижал наконечник жезла к ее  щеке,  и  все  тело  воительницы  дергалось  и
корчилось от боли, гримаса нестерпимой боли искажала и без  того  уродливое,
тронутое могильным тленом лицо воительницы.
   - Ты будешь кричать и молить о пощаде, -  пообещал  король  Песни  Крови,
убирая от ее лица ужасный жезл Боли. - Возможно, для начала  я  выколю  тебе
глаза. Нет, не оба сразу. Сначала один. Я еще хочу, чтобы ты увидела,  каким
пыткам подвергну я всех твоих друзей до того, как они умрут в мучениях. Нет,
конечно, если я еще позволю им такой легкий исход. Скорее всего, я просто не
дам им умереть с миром, и они станут рабами Смерти, как  твой  муженек.  Как
тебе нравится такая идея, рабыня?
   Песнь Крови собрала все свои силы и плюнула ему в лицо.
   Нидхегг лишь нервно рассмеялся.
   - А теперь, - сказал он, - насчет твоего глаза... - Он снова поднял  жезл
Боли, поднеся его к лицу воительницы.
   - Оставь ее в покое! - закричала Хальд.
   - О? Может, ты с