распадкам. Там немало мест, где можно укрыться.
   Наконец выбралась к большой поляне. Лес расступался, и  на  открытом,
как стол, пространстве теснились сотни воинов.  Озноб  пробрал  Ялну  до
самых костей. Какая же это банда! Тут целая армия!.. Разглядывая врагов,
она обнаружила среди них седовласого  и  бородатого,  крепко  сложенного
мужчину в отличных доспехах. Он возвышался на огромном черном жеребце  и
отдавал приказы.
   "Ковна?" - мысль прямо-таки ошеломила девушку. Она  сразу  же  узнала
его. Этот полководец когда-то стоял во главе войска Нидхегга.  Увиденное
придало ей решимости. Ялна пригляделась к вражеским воинам  и  отметила,
что лишь немногие из них носили форму,  точнее,  остатки  формы.  Она  с
такой жадностью рассматривала Ковну и его отребье, что не сразу заметила
еще группу конников, следовавших чуть поодаль. Когда же бросила взгляд в
ту сторону и наконец разглядела этих всадников, то едва не вскрикнула.
   У них кони были даже крупнее жеребца, на  котором  восседал  генерал.
Все  они  были  какой-то  странной  белесой  масти.  Если   точнее,   то
мертвенно-бледной, с неприятной голубизной. Всего их было девять,  и,  в
отличие от сброда Ковны,  они  прятались  в  тени  деревьев,  словно  не
решаясь выйти на солнечный свет. Все  всадники  с  ног  до  головы  были
защищены черными стальными латами,  под  которыми  проглядывали  кожаные
куртки и штаны, на плечах черные плащи, широкие  капюшоны  наброшены  на
лица. Ялна вгляделась пристальнее и оцепенела. У них не было лиц, только
черепа безмятежно белели в глубине темных полостей. Все  они  вели  себя
спокойно и невозмутимо, но это было спокойствие могилы.
   Всадники Смерти! Вот кто это  был!  Ялна,  затаив  дыхание,  покрепче
сжала рукоять меча.
   В следующий момент к воинам-скелетам подскакал кто-то,  тоже  скрытый
под черным плащом. Всадник указал рукой  на  просветлевшее  небо,  затем
отрицательным или успокаивающим жестом, словно заверил своих  товарищей,
что в дневном свете для них нет ничего опасного. Затем развернул скакуна
и скинул капюшон. Девушка различила  прекрасную  и  бледную  как  смерть
женщину  с  длинными  черными   волосами,   рассыпавшимися   по   плечам
змеевидными локонами.
   Женщина вскинула тонкие, иссохшие как у мертвеца руки, развела  их  в
стороны, затем прикоснулась к глазам. При этом по ходу движения затянула
странный  напев  и  начала  вычерчивать  в  воздухе  какие-то  знаки.  К
удивлению Ялны в воздухе сами собой зажглись огненные руны.
   Дневной  свет  стал  меркнуть.  Прямо  под  вершинами  могучих  сосен
заклубились черные тучи. Они наползали  отовсюду,  скрадывали  солнечный
свет.
   Девушка осторожно начала  отползать  поглубже  в  заросли,  с  трудом
удерживая себя, чтобы не вскрикнуть,  не  броситься  подальше  от  этого
зловещего места. Скоро вражеское войско пропало из видимости,  и  только
приглушенные звуки долетали с той стороны.  Наконец  Ялна  поднялась  на
ноги и помчалась в сторону поселения. Необходимо было срочно  рассказать
Песни Крови о том, что она видела в лесу.
   Между тем над войском окончательно сгустилась тьма, и  колдунья  Тёкк
вдруг нахмурилась,  сжав  губы.  Она  пришпорила  коня  и  подскакала  к
генералу.
   - Ковна! - закричала она и указала в сторону  кустов,  где  несколько
минут назад пряталась Ялна.  -  Здесь  только  что  была  лазутчица!  Ей
удалось удрать.
   Генерал повернулся к ней и раздраженно огрызнулся:
   - Вот и разделайся с ней с помощью своей мерзкой магии.
   - Глупец! Я должна сохранить свою колдовскую мощь  для  более  важных
дел. Пошли людей. Я чувствую, что лазутчица движется пешком, и  всадники
легко догонят ее.
   Ковна злобно выругался про себя, затем громко приказал:
   - Тирульф, возьми несколько человек. Слышал, что сказала Тёкк?
   - Рагнар, Кетил, Харольф! За мной! - рявкнул Тирульф,  уже  в  начале
перебранки догадавшийся, чем кончится дело.

***

   Воины тоже для начала крепко выругались, однако светлобородый  вожак,
не обращая на них никакого внимания, развернул своего коня и помчался  в
направлении, указанном служительницей Хель. Следом за ним, нехотя и  все
так же громко ругаясь, двинулись остальные.
   - Поднимай своих скелетов! - крикнул Ковна, обращаясь к Тёкк. - Всех,
всех. Пришло время атаковать.

Глава четвертая
ПРЕДАТЕЛЬ

   Пока  Ялна  бежала  по  лесу,  дневной  свет  заметно   угас.   Скоро
окрестности залило нечто, напоминавшее поздние сумерки. Тут до девушки и
донеслось  ржание  коней  приближающихся  всадников.   Она   разразилась
проклятиями, затем огляделась,  увидела  невдалеке  две  могучие  сосны,
росшие бок о бок.  Расстояние  между  ними  было  узкое,  только  пешему
пролезть - лучшего места для боя трудно и  сыскать.  Она  спряталась  за
ближайшим деревом, приняв боевую стойку.
   Ялна только  успела  приготовиться,  как  на  нее  налетел  вражеский
всадник. Был он в островерхом шлеме, в кольчуге, за его спиной  слышался
конский топот. Наконец вдали мелькнули еще трое преследователей. Солдаты
Ковны обнажили мечи, стальные лезвия  тускло  блеснули  в  надвинувшихся
сумерках.
   Первый противник, приметив, где прячется Ялна, сразу  догадался,  что
приближаться опасно. Он бросил поводья, сунул меч в ножны и выхватил  из
подсумка короткий самострел.
   Прежде чем всадник выпустил стрелу, девушка бросилась вперед. На ходу
успела ударить мечом коня по ноге и тут же откатилась в  сторону,  чтобы
не попасть под рухнувшего наземь скакуна  и  разразившегося  проклятиями
всадника. Тот еще не успел подняться, как Ялна острием клинка прочертила
на  его  щеке  кровоточащую  бороздку.  Правда,  воину  хватило   умения
отдернуть голову и отскочить в сторону. Теперь они  стояли  друг  против
друга, сжимая в руках мечи.
   Тем временем трое остальных не спешили приближаться к месту поединка,
но в любом  случае  ей  одной  против  четверых  не  выстоять,  так  что
необходимо побыстрее разделаться с первым.
   - Это ты! - неожиданно и глухо вскрикнул бородатый  воин.  -  Я...  Я
думал, ты погибла. Как же тебе удалось?
   Ялна не ответила, как бы не услышав вопрос, полагая,  что  это  всего
лишь хитроумная уловка врага. Она сделала выпад, и, к ее удивлению, воин
отступил.
   - Послушай, - обратился к ней бородатый. - Подожди! Посмотри на меня,
женщина. Я же Тирульф.
   Полагая, что  враг  пытается  выиграть  время,  чтобы  выждать,  пока
подоспеет подмога, Ялна продолжала молча и яростно  атаковать,  а  воин,
отступая, лишь отбивал удары ее меча.
   - Тысяча демонов, Ялна! - наконец не выдержал бородатый. - Это же  я,
Тирульф! - Он отбил очередную атаку и вконец разозлился:
   - Вспомни подземелье Нидхегга. Вспомни стража, который  хотел  помочь
тебе.
   В этот момент подоспели трое других. Как поступить? Ялна обернулась к
ним лицом, и пусть этот  полоумный  дожидается  своей  очереди.  Правда,
краем глаза она продолжала следить за  струсившим  солдатом.  Посмотрим,
как он поведет себя, когда те трое навалятся на нее?
   - Стойте! - приказал Тирульф и вышел вперед, к своим людям.
   Ялна застыла от удивления, когда трое конных осадили  своих  лошадей.
Она решила первым делом обрушиться на ближайшего - главное, добраться до
его шеи, это  будет  наверняка.  В  тот  момент  ее  и  осенило.  Память
подсунула картинки недавнего рабства, подземелье Ностранда, вспомнился и
этот страж, пытавшийся помочь ей избавиться от пыток.
   - Ты о чем, Тирульф! Мы  своими  ушами  слышали  приказ  генерала,  -
проворчал Рагнар. - Чего ждать? Что за глупости. Если тебе не  по  себе,
отойди в сторону. После того  как  мы  захватим  Долину  Эрика,  каждому
достанется по доброй сучке. Глядишь, и тебе что-нибудь перепадет. А  эту
следует добить.
   -  Я  знаю  эту  женщину,  -  ответил  Тирульф.  -  Вы  не   посмеете
приблизиться к ней.
   - Она же лазутчица, - попытался образумить его Кетил. -  Если  ты  ее
защищаешь, выходит, ты с ней заодно, ты предатель.
   Рагнар поднял меч и с угрозой в голосе предупредил;
   - Отойди в сторону, Тирульф. Я не хочу твоей крови, но если ты...
   Он внезапно замолчал. Рукоять кинжала  вдруг  затрепетала  возле  его
шеи, и Рагнар начал медленно сползать с седла. Следом Ялна  бросилась  к
Харольфу и пронзила живот его коня. Скакун  отчаянно  заржал,  встав  на
дыбы. Всадник взревел и кувырком полетел на  землю,  сильно  ударившись,
ловкости Тирульфа ему не хватило. Он не успел увернуться, и в  следующий
миг клинок с короткого размаха прошелся по его горлу.
   Перепуганный  Кетил  попытался  развернуть  лошадь  -   сражаться   с
Тирульфом и этой обезумевшей сучкой в одиночку ему вовсе не хотелось. Он
вздыбил скакуна и с места бросил его в  галоп,  но  между  деревьями  не
разгонишься, так что он тут же натянул поводья. Этих мгновений  хватило,
чтобы Тирульф успел  прицелиться  и  спустить  крючок  арбалета.  Стрела
угодила в спину. Кетил вскрикнул и вывалился из седла, лошадь  протащила
его несколько шагов, после чего мертвое тело рухнуло  на  землю.  Лошадь
резво унеслась в заросли.
   - Только одна лошадь и цела, - пожаловалась девушка и,  обтерев  меч,
вложила его в ножны. - Она мне нужнее.
   Тирульф между тем схватил ее, притянул к себе, обнял  покрепче.  Ялна
попыталась освободиться, дотянуться до рукояти меча.
   - Нет! - возразил Тирульф. - Слушай.
   В этот момент лес вздрогнул от топота сотен коней. Это  войска  Ковны
бросились в атаку на поселение. С грохотом набега смешался  разноголосый
и дикий рев.
   Ялна вздрогнула.
   - Что это? - спросила она.
   - Ураган, навеянный теми, на конях Тьмы. Это же  всадники  Смерти,  -
объяснил Тирульф. - Это ревут демоны Ветра, несущие ее скакунов.
   - А как же крепость?..
   - Разве земляные стены смогут противостоять напору демонов! Нам  надо
подумать о спасении, Ялна. Чем мы можем  им  помочь?  Да  ничем.  Долина
Эрика обречена.
   Девушка вновь попыталась вырваться из медвежьих объятий Тирульфа.
   - Мое место там, рядом с Песнью Крови.
   Ялна рванулась изо всех сил, и Тирульф  выпустил  ее.  Освободившись,
она поспешила к единственному  оставшемуся  коню,  и  только  попыталась
сесть в седло, как подбежавший Тирульф одним ударом сбил с нее шлем и  с
размаху стукнул кулаком по темени.
   У Ялны в глазах поплыли круги, она едва не рухнула на землю.  Мужчина
поддержал ее, потом закинул на спину коня. Одним рывком  сам  взлетел  в
седло и, направив скакуна подальше от нараставшего  рева  битвы,  погнал
его в глубь леса.
   Ялна  застонала,  попыталась  вырваться.  Голос  ее  слабел.  Тирульф
выругался, остановил коня и слез, затем  осторожно  положил  девушку  на
траву. Она попыталась ударить его, но Тирульф легко перехватил ее руку.
   - Будь ты проклята, женщина! Я же пытаюсь спасти тебя.
   Сопротивление Ялны нарастало, она наконец пришла в себя. Тогда он  ей
шепнул, предлагая посмотреть по сторонам.
   Между деревьев показались  всадники,  они  скакали  густо,  подгоняли
коней. Девушка замерла, теперь и до нее дошло, какая  беда  нависла  над
поселением.
   С того места, где  они  прятались,  было  хорошо  видно,  как  бывшие
товарищи  Тирульфа  мчались  по  направлению  к  деревне.  В   следующее
мгновение  жуткая  мысль  обожгла  светлобородого   воина,   весь   ужас
содеянного ясно предстал перед ним. Предатель! Так, кажется, его  назвал
Кетил, и это была  правда,  невыносимая,  гнетущая,  если  только...  Он
глянул на женщину, лежавшую рядом с  ним,  теперь  совсем  присмиревшую.
Прошло семь лет, он давным-давно считал ее погибшей, да и кто бы выжил в
том страшном сражении в замке Ностранд! Ну, погибла и погибла,  с  какой
стати горевать, а он горевал. То и  дело  мысленно  возвращался  к  этой
девчонке. Вот было бы здорово, если бы ей удалось выжить!  Красивая  она
была, волосы густые, темные, видно,  совсем  мягкие.  И  глаза  хорошие,
большие, смотрят с некоей укоризной, а тело у нее  на  загляденье.  Нет,
все-таки он правильно поступил,  когда  набрался  смелости  и  попытался
освободить ее, подвешенную на цепях  возле  Черепа  Войны  богини  Хель.
Тирульф до сих пор вздыхал, вспоминая  несчастную  рабыню.  Зачем  такой
красавице  гибнуть!  Вовсе  незачем.  Вот  он  и  отнес  ее,  потерявшую
сознание, в маленькую каморку,  куда  стаскивали  замученных  до  смерти
рабов Нидхегга. Ее предсмертный крик, раздавшийся в  тот  самый  момент,
когда ворота начали закрываться, до сих пор стоял  в  ушах.  Может,  еще
тогда он и переступил грань верности хозяину, но и то  рассудить  -  что
это за хозяин! Изверг рода человеческого. Тирульфу и тогда было несладко
в компании этих отъявленных убийц и негодяев. В  присутствии  властителя
он испытывал неодолимый ужас, но что мог поделать один против всех.  Вон
их  сколько,  его  прежних  соратников,  да  еще  и   колдовские   чары,
подвластные Нидхеггу. Если бы даже он сам ударом  меча  прервал  мучения
Ялны, этот колдун сумел бы поднять ее из могилы, оживить и вновь предать
мучениям.
   Арьергард войска  Ковны  промчался  мимо.  Топот  копыт  и  завывания
демонов Ветра стихли. Тирульф ослабил хватку, с помощью которой прижимал
Ялну к земле, зажимая ей рот.
   Она мигом вскочила, отряхнула землю с коленей и тут же ухватилась  за
ручку меча. В следующий момент застонала и едва не свалилась на  прежнее
место - боль буквально расколола ее голову надвое. В глазах поплыло.
   Тирульф поддержал ее, помог устоять на ногах.
   - Ну что, - спросил он, - теперь убьешь меня?
   Мужчина помог девушке сесть, прислонил ее спиной к древесному стволу.
   - Из темницы мне тебя  не  удалось  вызволить,  но  я  спас  тебя  от
головорезов Ковны и Тёкк. И в благодарность  ты  решила  наградить  меня
ударом меча?
   Ялна между тем все терла и терла глаза. Услышав последнюю фразу,  она
вдруг обрела ясность зрения.
   - Тёкк? - громко переспросила она. - Служительница Хель? Так вот  это
кто был!
   Некоторое  время  она  сидела  молча,  смотрела  прямо  перед  собой.
Помалкивал и Тирульф. Наконец девушка окончательно пришла в себя и резко
спросила:
   - Где мой шлем?
   - Я сбил его, чтобы покрепче врезать тебе по голове.
   - А мой щит?
   - Там же, где и шлем. У меня не было времени на объяснение...
   Ялна резко поднялась, чертыхнулась и только бросилась было в  сторону
Долины Эрика, как Тирульф негромко проговорил:
   - Тёкк захватила в плен дочь Песни Крови.
   Ялна не ответила, но уже не помчалась, а пошла в направлении деревни.
Тирульф присоединился к ней.
   - Дочь Песни Крови и светловолосую Хальд, -  добавил  мужчина.  -  Их
отвезли в замок Тёкк перед тем, как отправиться в  поход  против  вашего
поселения. Я сам помогал  схватить  их.  Это  случилось  несколько  дней
назад.
   - Гутрун и Хальд? - набавляя ход, переспросила Ялна. - Обе в плену  у
Тёкк? За одно это тебя уже следует предать смерти.
   - Мы вдвоем не сможем остановить Ковну и Тёкк, - предупредил Тирульф.
- Деревня обречена.
   - Только попытайся помешать мне добраться до Песни Крови, и я  тотчас
убью тебя, - пообещала девушка и помчалась изо всех сил.

Глава пятая
ПРИКОСНОВЕНИЕ СМЕРТИ

   - Что за облака? - Песнь Крови с удивлением глянула на небо. - Откуда
они?
   Действительно,  из-за  леса  наползала  странная  бесформенная  туча,
скорее напоминавшая полог черного тумана. В глубине  ее  просматривались
какие-то еще более темные и жуткие фигуры. Непонятно по  какой  причине,
но солнечный свет начал блекнуть, наливаясь зловещим багрянцем.
   - Колдовство! - воскликнула Песнь Крови. Она повернулась  и  крикнула
воинам, собравшимся во дворе крепости:
   - Приведите колдунью Герду. Быстрее!
   - За последний год она потеряла былую силу, - напомнила Вельгерт. - И
со здоровьем у нее нелады.
   - Тебе известна какая-нибудь другая колдунья в селении? Как прикажешь
бороться с чарами, если мы не сможем противопоставить им свою магию?
   - Знаю, Фрейядис, - ответила Вельгерт. - Если бы Хальд и  Норда  были
здесь...
   - Они бы были здесь, - повысила голос Песнь Крови. - Хальд  следовало
согласиться приехать сюда и поучить Гутрун умению колдовать. Если бы  не
эта упрямая Норда!
   Два  воина  помогли  маленькой  высохшей  и  совсем  седой   старушке
взобраться на крепостной вал. Они  скорее  несли  ее,  нежели  она  сама
ступала по земле.
   - Никакого почтения! -  пожаловалась  Герда  Снежный  Луг,  когда  ее
поставили перед воительницей.  Затем  она  пригладила  волосы  и  заодно
оправила зеленое платье.
   Песнь Крови выждала мгновение и произнесла:
   - Посмотри на эту тучу, - она указала на черное марево, встающее  над
лесом, - она заволокла даль,  и  солнце  совсем  помертвело.  Так  скоро
наступит ночь. Не иначе, как колдовство, а, Герда? Можешь ты  чем-нибудь
помочь нам?
   Старушка уставилась на приближавшийся мрак и  высунула  язык,  словно
решила попробовать воздух на вкус. Вдруг ее резко качнуло,  и,  если  бы
Песнь Крови и Вельгерт не поддержали ее, она едва устояла бы  на  ногах.
Веки ее закрылись. Женщины  переглянулись  -  уж  больно  тщедушна  была
старушка, совсем высохший стебелек.
   Неожиданно Герда оттолкнула их обоих и покрепче встала на ногах.
   - Теперь все хорошо, - раздался  ее  голос,  низкий,  спокойный.  Она
встала лицом к надвигавшейся туче, что-то прошептала про себя, потом  ни
с того ни с сего добавила:
   - Признаться, я удивилась...
   Объяснять далее не стала, так как туча уже  почти  полностью  покрыла
небо. На землю осели тусклые сумерки.
   - Это магия Хель, - наконец выговорила старушка. - Могучая,  ужасная.
Пахнет смертью.
   - Кто его навел? - спросила Песнь Крови.  -  Можешь  сказать?  Можешь
разогнать мрак?
   - С того дня, как пал Нидхегг,  -  ответила  Герда,  -  мне  известна
только одна ведьма, настолько сильная в колдовстве, что способна затмить
солнце. Это Тёкк. Ты, конечно, слышала от многих служителей  Фрейи,  как
сильна эта ведьма. Я знала, рано или поздно что-то подобное должно  было
случиться. Беда в том, что Владычица Мертвых сумела вернуть Череп Войны,
придавший ей новые силы.
   - Да, - невольно вздохнула Песнь Крови. -  Мы  все  слышали  об  этой
угрозе. Я  бы  никогда  не  вернула  Хель  ее  проклятую  реликвию.  Она
заставила меня ради спасения моей дочери.
   Старушка укоризненно покачала головой:
   - Поклонившиеся Хель обычно возвращаются к  Хозяйке  Тьмы.  -  Теперь
Герда смотрела прямо в глаза Песни Крови. -  Некоторые  утверждают,  что
местом их сбора был назначен замок Тёкк, - добавила старушка.
   Песнь Крови глянула на небо:
   - Можешь ты помочь нам, Герда? Хотя бы чем-нибудь?  Если  нет,  тогда
возвращайся в дом, спрячься там.
   - Я попробую, - коротко ответила  Герда.  -  Однако  уничтожить  зло,
принесенное в мир Черепом Войны, куда более трудное дело, чем  разогнать
темную тучу.
   Теперь она уже не сводила глаз с подступившей к самой крепости  тучи.
Неожиданно глаза  старухи  закрылись,  и  все  дальнейшие  действия  уже
свершались не прежней дряхлой  Гердой,  но  неким  уверенным  и  сильным
существом, вдруг обнаружившимся в хилом теле. В  такт  сильному  дыханию
колдунья начала бессвязно выговаривать отдельные  слоги.  Смысл  их  был
непонятен, но они сыпались и сыпались из уст этой  воспрянувшей,  словно
вновь родившейся  женщины.  Песнь  Крови  припомнила,  что  подобные  то
мелодичные, то стонущие, скребущие по чужим ушам звуки  она  слышала  из
уст Норды и Хальд. Это был какой-то особый язык, запредельный, сбивчивый
и волнующий, на котором только и можно было обращаться к богине Любви  и
Жизни Фрейе.
   Вероятно, Герда пользовалась ее  особым  расположением,  или,  может,
мудрость и умение старухи были неизмеримо глубоки и широки, но  ближе  к
крепости мрак вдруг начал истончаться. Потоки света начали пластать  его
на мелкие облачка, те в свою очередь скукоживались, рассеивались. Вот  и
голубое небо в своей первозданной яви вспыхнуло над головами  защитников
Долины Эрика.
   Неожиданно Г