ати пяти, с симпатичным личиком, огромным самурайским
мечом и мускулатурой Арнольда Шварценеггера. Обычно меня не интересуют
женщины ростом выше Бульдозера, но выбирать не приходится, будем иметь
дело с тем, что есть.
  - Доброе утро, милые девочки! Счастлив лицезреть, так сказать.
Ослепительное сияние вашей неземной красоты сковывает мой язык, а то бы я
не такого наговорил... Впрочем, если вы еще не завтракали и найдете пару
сосисок с кетчупом для заводного ландграфа, то мы тут такую тусовку
устроим - Нептун обзавидуется!
  Я нарочито громко засмеялся, а Жан в поддержку спектакля пару раз
подпрыгнул, хлопая в ладоши. Валькирии, окружившие нас со всех сторон,
посматривали с молчаливым презрением. Обычно женщины комплименты хоть
как-то воспринимают, а этим как горох об стену. Может быть, сменить
тактику?
  - А что, бабоньки, не посрамим отечества? Не пожалеем живота своего!
Сарынь на кичку! Выплывают расписные из-за острова на стрежень... Пощипаем
купцов за пестрые крылышки. Шхуну на абордаж! Руби канаты, все на палубу,
круши испанцев, свободные флибустьеры! Йо-хо-хо! И галлон горилки...
  - Кто этот юродивый? - низко прозвучал наконец голос капитана.
  - Лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый
ландграф Меча Без Имени...

  Из-за спины капитана вышла Лия. От морских разбойниц ее отличал лишь объем
мускулатуры. А так все как у всех - короткая набедренная повязка, короткая
безрукавка, едва прикрывающая грудь, широкий пояс с кривой саблей и
волосы, схваченные сзади в "конский хвост". Но выглядела девочка как
игрушка! Да, нас было грех не спасти ради такой милашки.
  - Сестра, ты не ошиблась, это действительно он?
  - Нет, Ромашка. Ты же сама видела - у него на поясе Меч Без Имени.
  - Ромашка?! - невольно вырвалось у меня.
  - Да, это мое имя, ландграф, - нахмурилась культуристка. - Тебя оно чем-то
не устраивает?
  - М-м... наверно, нет... Я не проявлю излишнего любопытства, если
поинтересуюсь именами ваших боевых подруг?
  - Орхидея. Сирена. Розочка. Лилия. Фиалка... - не очень охотно начали
откликаться близстоящие девицы.
  Я с трудом удерживался от желания переспросить. Да с такими мышцами,
оружием и родом деятельности их всех надо было чохом переименовать в
Телок, Львиц, Тигриц, Лосих и Экскаваторщиц! Тоже мне развели оранжерею...
  - А кто второй?
  - Жан? Это мой оруженосец, трусливый рыцарь по прозвищу Бульдозер.
  - Наша новая сестра говорит, будто вы помогли ей бежать из плена злостного
Люцифера?
  Я просек, что Лия скрывает факт своего замужества, и незаметно ей
подмигнул.
  - Именно так. Но его отряд успел загнать нас в море. Я хотел бы сказать
спасибо, без вашей помощи мы бы утонули...
  - Нам не нужна твоя благодарность. За то, что вы помогли женщине, я
позволю вам дожить до обеда. Когда солнце взойдет к зениту, вы оба
отправитесь за борт на корм акулам. "Розовая раковина" никогда не будет
осквернена присутствием на ее палубе живого мужчины.
  - Очень гостеприимно... - проворчал Жан, но я ткнул его локтем и попытался
продолжить беседу.
  - Мы не склонны утомлять вас просьбами о пощаде, но, возможно, вы
что-нибудь слышали о милосердном акте последнего желания?
  - Ну... говори, - подумав, кивнула капитанша.
  - До обеда еще добрых часа два. Может быть, вы расскажете мне историю
вашей жизни, принципы, планы и традиции вашего женского движения?
  Ромашка скушала все это, не поперхнувшись. Ну какая женщина откажется по
душам поговорить о себе любимой? Бульдозера отконвоировали на корму и
накормили. Я, как мог, успокоил парня. В конце концов, угрозами неминуемой
смерти мы оба могли бы оклеивать гостиные, обычно нам эти обещания раздают
по сорок раз на день. Если бы их печатали на глянцевой бумаге с
цветочками... да, на оригинальные обои мы зарабатывали. Лия демонстративно
держалась в стороне, но бросала в сторону супруга жалостливые взгляды.
Нет, не бросит она его, заступится...
  Что же случилось с Луной? Ну, не погибла - это ясно. Сама куда-то ушла. Но
почему? Ох, чует мое сердце, наговорила ей Танитриэль разных глупостей.
Пора, пора раз и навсегда разобраться со всеми моими женщинами. Вот женюсь
на одной, остальные враз засохнут. Осталось решить - на ком? Тьфу, что за
вопрос, на Луне конечно! Ведь все наши споры, ссоры и безобразные сцены
ревности только от того, что мы до сих пор не вместе. Вот обвенчает нас
кардинал Калл - лучшей жены, чем у меня, ни у кого не будет.
  - Так что ты хотел знать, ландграф? - Голос мускулистой Ромашки вернул
меня к действительности. Мы сидели за небольшим столом в капитанской
каюте, мне милостиво позволили съесть хороший кусок солонины и похлебать
калорийной ухи. Пока я ел, бедная женщина елозила на койке, буквально
изнемогая в страшной борьбе сама с собой. Нет, как мужчина я ее не
интересовал, но как слушатель...
  - Начните сначала. Кто были ваши благородные родители? А бабушка с
дедушкой? А дяди и тети? А все родственники по материнской линии до
семнадцатого колена начиная от Великого потопа?
  - Тебе это действительно интересно? - не веря своему счастью, выдала
крутая феминистка.
  - Безумно! Главное, не упустите детали... О женщины... Они могут быть
сильными и умными, верными и неподкупными, смелыми и решительными. Они
могут считать себя во всем превосходящими мужчин, бороться с лестью,
распознавать неискренние комплименты, интуитивно чувствовать фальшь, но...
Дайте понять этому антиподу в юбке, что она интересна вам не как женщина,
а как личность, - все! Она - ваша! Можете из нее веревки вить. Просто
позвольте красавице взахлеб рассказывать о себе и направляйте поощряющими
вопросами. До того, что лучше вас нет никого на свете, она созреет сама.
  В обед к нам робко ткнулась коренастая толстушка с напоминанием о солнце в
зените и времени кормления золотых рыбок за бортом. Но капитанша так на
нее наорала, что я чуть в стену не влип от резонанса. Мы только-только
закончили историю неразделенной любви троюродной бабушки к залетному
легионеру, увлекающемуся коллекционированием бабочек, а тут... Нате вам,
перебивают!
  - Может быть, пока казнить рыцаря?
  - Ни за что! Вы же знаете дворянский кодекс чести - я обязан разделить
ответственность с моим подчиненным. Топите нас обоих!
  - Но... я же не успела толком...
  - Вот и я о том же. Все это безумно интересно! Может быть, отложим
экзекуцию до заката? А то меня просто разорвет от любопытства, если я так
и не узнаю, что сказал бабушке Аделаиде этот гад в парике и как она его
отбрила...

  Я спал как убитый. Что вы хотите, в течение всего светового дня слушать
бабскую болтовню, да еще изображая все более разгорающийся интерес... Мы
прерывались только на еду, ну, в туалет иногда. Я изображал Шахразаду
наоборот уже четвертый день. Боже мой, сколько может понарассказывать
женщина, если ее очень попросят... Вчерашний вечер закончился началом
грустной повести о капитанской маме. Судя по эпилогу, бедняжке
катастрофически не везло еще в утробе матери. Бабушка злоупотребляла
спиртным и, будучи беременной, часто падала. Похоже, это дало заметное
отклонение и на внучкину головку...
  Жан начал быстро отъедаться. Лия выбилась в коки, завладела камбузом и
кормила нас просто на убой, балуя всевозможными деликатесами. Купеческие
суда по курсу не попадались, наше судно мирно рыскало неизвестно где, а
моя морская болезнь уже на следующий день начала сдавать свои позиции.
Думаю, мы бы смело проваландались с рассказами капитанши еще с месяц, но
через два дня была замечена посудина, севшая нам на хвост. Ради такого
дела Ромашка потащила меня на мостик, и впередсмотрящая Магнолия басом
проорала о еще двух парусах на горизонте. Создавалось нехорошее
впечатление, будто на "Розовую раковину" хотят напасть. Женщин это
радовало. Морские Валькирии, возбужденно перемигиваясь, готовились к бою.
Пользуясь общей занятостью, я отвалил на корму к Жану, туда же незаметно
выбралась и Лия.
  - Ну что, ребята, у нас есть шанс сбежать.
  - А разве мы не будем участвовать в бое?
  - Конечно нет, олух! На чьей стороне ты хочешь сражаться? Защищать этих
субтильных гимназисточек из Смольного? Или бить их в спину, помогая тем
трем баркасам, что летят сюда на всех парусах?
  - Но... ну... нет, милорд, - замялся Жан.
  - Лорд Скиминок, неужели вы хотите, пользуясь суматохой боя, захватить
чье-нибудь не очень охраняемое судно и по-тихому отвалить? - прозорливо
догадалась Лия.
  - В самое яблочко, малышка. Только обязательно нужно, чтобы на корабле
оставался хоть кто-то из команды. Мы сами - никудышные моряки и ни за что
не доберемся до берега, если его не видно. Ты, случайно, не знаешь, где мы?
  - Девчонки вроде говорили, напротив Темной Стороны, но далеко в море. Я
сбегаю и уточню, а?
  - Не надо, поздно. Сюда идут, линяй, пока тебя не заподозрили в
недостойной лояльности к мужским особям.
  Ни разу в жизни не участвовал я в морском сражении. Пришлось пополнить
запас впечатлений. Три корабля натурально вознамерились взять нас в клещи.
Благо, пушек в те темные времена еще не было, одного прямого паруса не
хватало для нужного управления скоростью, а кустарный руль-весло не
добавлял изящной маневренности. Так, плавающие калоши, под завязку набитые
оголтелыми головорезами. Не Флинты - это точно! Сражение начиналось
бездарнейше, противники явно надеялись взять нас обычным превосходством в
силе. Первым на критическое расстояние к нам подошел невысокий шлюп с
кроваво-красными бортами и грязным парусом, украшенным рогатой черепушкой.
  - Черти, - брезгливо определила Ромашка и подняла руку вверх, давая сигнал
лучницам. В ту же минуту с корабля замахали белой тряпкой. Из-за щитов
высунулся длинный черт в блестящей кольчуге.
  - Эй, Валькирии! Мы не хотим вашей крови. Дайте нам обыскать ваши трюмы -
и мы уйдем.
  - Что?! - побагровела воительница, не находя других слов на это
беспросветное хамство.
  - Нам нужен только ландграф! Отдайте его - и проваливайте куда хотите.
  - Значит, вам нужен лорд Скиминок?! - бешено взревела Ромашка, хватая меня
за шиворот и демонстративно встряхивая. - А если я сейчас брошу вам на
палубу его голову?
  Меня аж перекосило, но парламентер, подумав, сообщил:
  - Это даже лучше. Не исключено, что мы скажем вам "спасибо".
  Вместо ответа Ромашка отпустила мой воротник, и туча стрел, сорвавшись с
"Розовой раковины", прямо-таки слизнула половину команды нападающих.
  - Но... почему вы нас не выдали?
  - Я никогда ничего не отдам мужчине добровольно! Вы - наша добыча, и они
не получат вас ни живым, ни мертвым. Пусть попробуют взять силой хоть
щепку с моего корабля!
  - Тогда верните нам оружие! - взмолился я. - Мы тоже будем сражаться.
  - За что? - прищурилась капитанша.
  - За феминизм! - твердо решил я.
  - Эй, там! Отдайте меч ландграфу и топор его оруженосцу!
  В тот же миг корабли стукнулись борт о борт. В воздух взлетели абордажные
крюки, черти рогатой бандой бросились на абордаж - их с почетом приняли на
копья и вилы. Дав еще один залп, лучницы рассредоточились по корме и носу.
Остальные, издав "ведьмин крик", принялись крошить ошарашенных чертей в
салат "оливье" без майонеза. Мы с Бульдозером тоже от всей души приложили
ладошки к правому делу. Если Люцифер наивно рассчитывал взять нас силами
одного корабля, то он крепко просчитался. Второй корабль ударил "Розовую
раковину" в другой борт, но был встречен лобовыми залпами притаившихся
лучниц. В рот - пароход! Это уже не черти. Длинные волосы, дикая
косметика, яркая бижутерия и пестрые юбки с разрезами... Батюшки-светы,
Голубые Гиены собственной персоной! Сто лет не виделись,
братцы-извращенцы. Валькирии обернулись к ним с удесятеренной яростью:
Голубые Гиены являли собой злобную пародию на женщин, и они это
чувствовали. Третий корабль был уже на подходе, когда мы вспомнили о
первоначальных планах.
  - Бульдозер! Поймай супругу и двигай за мной. Здесь справятся и без нас. -
Я прыгнул на борт первого корабля и начал обрубать абордажные крюки.
Из-под крышки трюма высунулись три перепуганных пятачка.
  - Что вы делаете, милорд?
  - Да так, знаете ли, рублю канаты...
  - А зачем?
  У них еще хватало мозгов задавать идиотские вопросы. Боже, и таких
недоумков берут во флот?!
  - Вот что, матросня, через десять минут эти мускулистые девочки навсегда
покончат с неосторожными морпехами из Голубых Гиен. Тогда они вспомнят про
вас и в горячке боя вряд ли проявят сострадание к уцелевшим рогоносцам.
Вы, конечно, как хотите, но лично я намерен удрать, пока тут не слишком
пахнет керосином...
  Черти быстренько посовещались и шепотом доложили:
  - Мы с вами, ландграф. Покорнейше просим принять командование кораблем.
Клянемся, что, пока не доберемся до суши, будем честно соблюдать
равноправное перемирие.
  - Уговорили, - важно кивнул я. На палубу спрыгнул Бульдозер, державший в
охапке вырывающуюся Лию. Она размахивала сабелькой и возмущенно орала:
  - Пусти, дурак! Я сейчас пойду и еще раз врежу промеж глаз этому кудрявому
недоноску с бантиком...
  - Все в сборе? - Я занес Меч Без Имени над последним связующим канатом. -
Полный ход! Отдать швартовы...
  Трое чертей оказались хорошими мореманами... Мы отвалили так тихо и
незаметно, что любо-дорого посмотреть. Валькирии уже успели разделаться с
экипажем первого корабля Голубых Гиен и сейчас брали на абордаж второй. Им
дела хватало, но на всякий случай я швырнул два горящих факела на судно
противника. Теперь Гиены вынужденно боролись не только с женщинами, но и с
пожаром. А в целом все получилось крайне успешно... Ну, если не считать
разгневанной Ромашки, грозившей нам кулаком с носа "Розовой раковины". Мы
тоже помахали на прощанье.
  - Милорд, взгляните, на горизонте три паруса! - подбежал взволнованный
Жан. Он уже избавился от доспехов, завязал рану на лбу синей тряпкой и с
отросшей щетиной здорово походил на морского волка.
  - Где? Ага... интересно, кто бы это мог быть?
  - Если позволите сказать, господин ландграф, - поклонился рулевой черт, -
сюда идут три гребные галеры. Судя по форме паруса и носовым украшениям,
это корабли Валькирий.
  - О нет! Мы должны успеть добраться до берега. Раскочегаривайте вашу
лохань, или я начну с отшибания рогов, а закончу откусыванием хвостов с
кисточками!
  - Ветер в нашу сторону. Не сомневайтесь, к вечеру мы будем на суше.
  К вечеру проклятый ветер изменился. Мы рыскали в темноте, пока я не принял
волевое решение - спустить парус и отдаться на волю волн. Черти оказались
простыми матросами, штурман и капитан были зарублены в бою. Ребята ловко
лазили по мачте, тянули канаты, драили палубу, даже держали руль, но имели
весьма поверхностное представление о том, где же все-таки берег и как туда
попасть, если ветер сменил курс. В общем, наверно, стоит подождать утра, а
при ясном солнышке определиться будет не в пример легче. Мы спустились
вниз, заняли каюту капитана. Лия пошуровала тут-там, накрыла на стол, а
потом уже, сытые и ленивые, мы включились в обсуждение событий. Но сначала
я задал самый важный вопрос:
  - Что случилось с Луной?
  - Лия знает. Ей Брумель рассказал, - вздохнул Жан.
  - Тут такое дело, милорд... Я даже не знаю, с чего начать... Кто прав, кто
виноват?.. Вы бы женились на ней, что ли, лорд Скиминок!
  - Сам знаю. Вот верну сына, тогда и женюсь. Почему она сейчас-то убежала?
  - Она ушла. Поручик сказал, будто она все видела через кусты.
  - Что видела? - покраснел я.
  - Ну, это... Вас и ее... королеву в смысле. Вы ведь целовались там, за
ручку ее держали, на колени усаживали...
  - Ты все врешь, мартышка!!!
  - Я вру? Да мне Брумель так сказал, а ему она. Если мне передали
искаженную информацию, так это не моя вина. Я ведь там не была. Откуда мне
знать? Вот вы - были. Ну так и поправьте меня - вам виднее.
  Я заткнулся. Из-за своего идиотского желания быть хорошим для всех взял и
загубил собственное счастье. Ну, как теперь объяснить, что не я сажал
Танитриэль на колени, а она сама садилась? Не я просил ручку для поцелуя,
а она сама под нос ее сунула, пришлось... И не обнимал я ее вовсе, а
успокаивал. Вот хоть сами у нее спросите... О черт! Влип так влип. Если
даже мои ребята мне не верят, то уж Луна... Тем более что она все "видела"
своими глазами! Было отчего впасть в апатию. Не нравится мне все это.
Какая-то бесполезная суета неизвестно вокруг чего. Вот был Ризенкампф -
была проблема. А сейчас? То деремся, то нет, то мы бежим, то от нас бегут,
суета... Несерьезно все. Главного нет Концепции не хватает. Вот у Буратино
был Золотой Ключик - вокруг него все и вертелось. Смысл был, а у меня его
нет. Грустно. Устал я от этой суматохи. Как верну Ивана, заберу Ольгу,
помирюсь с Луной - и баста, на отдых. Рыбалка, книги, этюды, никакого
рыцарства, Да, надо бы еще удрать от Люцифера, найти Локхайм, набить морду
Раюмсдалю, покончить с бронзовым богом, навсегда разогнать кришнаитов,
накостылять Зингельгоферу, загнать в мумию Черную Сукку, ну и... Боже,
когда все это кончится?! В тихой печали я незаметно уснул...
  Проснулся от ощущения полета. Прежде чем хоть что-нибудь понял, с головой
рухнул в морскую воду! Из всех способов быстро будить человека этот самый
убийственный. Отфыркиваясь и отплевываясь, я забултыхался, но потом встал
на ноги, вода едва доходила до груди. Судя по всему, наше судно попросту
врезалось в песчаный берег. Над бортом показалось заспанное лицо
Бульдозера:
  - Милорд, а что вы там делаете?
  - Купаюсь, - огрызнулся я.
  - И как водичка? - Рядом с рыцарем высунулась встрепанная белобрысая
головка.
  - Блеск! Парное молоко. Вылезайте, устроим заплыв на спине вдоль берега.
Не хотите? Тогда быстренько позаботиться о сухой одежде для меня и горячем
завтраке для всех!
  Получасом позже мы уже грелись у костра. Черти покинули судно так ловко и
бесшумно, что никто ничего не заметил. Я их не виню. Кто для них лорд
Скиминок? Вор, бандит, убийца... Слово они не нарушили, берег - вот он,
значит, перемирие кончилось и рогатые логично решили, что лучше сбежать,
пока я не начал уничтожение ненужных свидетелей. Можно осуждать мерзавцев
за то, что они меряют благородство собственной меркой?
  Наш завтрак не блистал разносолами: копченое мясо, сухари, подогретое вино
и один засыхающий ананас в качестве десерта.
  - Как вы думаете, лорд Скиминок, куда мы попали?
  - Ума не приложу, подружка. Черти утверждали, что мы на траверсе Темной
Стороны, но где, где конкретно? Я в географии не очень силен... Жан,
может, ты скажешь?
  - Увы, милорд, - развел руками мой оруженосец, - меня учили знанию дорог и
городов Соединенного королевства. О Темной Стороне толком никто ничего не
знает. Карты лишь приблизительно показывают ее площадь. Она обычно
обозначается бесформенной черной массой. Наверняка там есть выходы к морю.
  - Это точно, - хмыкнула Лия, - Я тут нашла одну улику.
  Из прибрежных кустов начали неторопливо выходить Голубые Гиены. О майн
готт... Даже на первый взгляд их было много больше сотни.
  - Что за улика? - неизвестно зачем спросил я.
  - Красная бусинка...

  Нас не убили. Нам предложили сдаться. Может, кто другой в подобной
ситуации и побрыкался бы, но мы не стали спорить. Руки не связывают,
оружие не отбирают, на меня и Бульдозера посматривают с вожделением - чего
же раньше времени пузыриться? Вот, правда, Лия в костюмчике "а-ля
Валькирия де мор" выглядела чересчур вызывающе. Но тут я ее не виню, у
девчонки и впрямь не было возможности переодеться. Нас повели вдоль
берега, за первым же поворотом маленького мыса оказалась удобная гавань с
четырьмя кораблями и десятком-другим лодок. Да... вот было бы забавно,
если б ветер с разгону занес наше судно прямо в порт Голубых Гиен.
Невдалеке за гаванью раскинулся палаточный городок или, скорее, табор.
Разнообразные шатры, вигвамы и юрты тянулись до самого горизонта. Грели
костры, звучала медитативно-нудноватая музыка, повсюду шныряли
разнаряженные мужчины, так что в наручниках необходимости не было - куда
побежишь? Нам вежли