Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Булычев Кир. Любимец (Спонсоры) -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  -
что малыш ушибет или порежет ногу, мне-то было лучше - на мне были башмаки, еще старые, гладиаторские. Чуть ниже по течению речка разливалась широко и негромко журчала по камням - там был брод. - Давай я тебя перенесу, - сказал я. Сеня засмеялся. - Я люблю воду, - сказал он. - Ты иди там, а мне лучше перебраться здесь. И прыгнул в речку, в глубоком месте - и пропал с глаз - лишь круги по воде. Я сначала испугался - потом вспомнил: ведь мой малыш - рыбка. Я снял башмаки и пошел вброд. Камни попадали под ступни, они были острыми, и было больно. У того берега неожиданно стало глубже - я провалился по пояс, и пришлось поднять над головой мои пожитки. Сене, который уже перебрался на другой берег, это показалось очень смешным. - Тише! - прикрикнул я на него. - Ты что, выдать нас захотел? Мой тон обидел мальчика, и он замолчал. Так мы и шли дальше молча. Мне бы попросить у Сени прощения, но за эту ночь я страшно устал и перенервничал. И все видел голубое под лунным светом лицо Маруси. Тот, дальний берег реки, был высоким, но пологим. От брода вверх вела широкая заросшая травой и кустами дорога. Начало светать. Воздух стал синим и морозным. Сеня бегал вокруг меня, подпрыгивал, чтобы согреться - он вовсе не устал. Я понял, что погоня отстала - вот уже полчаса, как не слышно треска вертолетов и криков охотников. Дорога, по которой мы шли, через полчаса привела нас в заброшенное человеческое поселение. В тот день я еще не знал, что такие поселения назывались деревнями. Деревня состояла из одной широкой улицы, по которой раньше текла дорога, а теперь все заросло кустами и даже солидными, в обхват, березами и елями. Деревянные дома, окруженные невысокими заборами, попрятались в заросли, а ограды давно упали и исчезли в траве. У некоторых домов провалились крыши, другие покосились и даже рассыпались. Но один из них, сложенный из толстых бревен, показался мне еще крепким. Хотя стекла в окнах были выбиты. - Давай здесь поспим, - сказал я Сене. Сеня покрутил головой, принюхался - обоняние у него дьявольское. - Можно, - сказал он. - Здесь никто не живет, кроме маленьких животных, которые разбежались. Мы пробрались сквозь кусты к дому. Дверь была приоткрыта - так и вросла в сгнившие доски крыльца. Но внутри сохранился даже пол. Окна в доме были маленькие, и к тому же разделенные на дольки. В одной из долек правого окошка сохранилось стекло. Меня удивило странное, некогда белое сооружение, стоявшее в комнате. С одной стороны в нем была ниша, в которой лежал проржавевший лист железа. Во второй нише под ней сохранился серый пепел. - Я думаю, что это была плита, - сообщил мне Сеня. - Внизу клали топливо, а сверху - кастрюли. Я сунул руку в глубь ниши и натолкнулся пальцами на округлый предмет. Я вытащил его, оказалось - это металлический горшок. Целый чугунный горшок! - Давай спать, - сказал Сеня. - Здесь хорошее место. Я вытащил два сухаря и протянул один малышу. - Завтра, - сказал он. - Проснемся и поедим. Мы будем ужасно голодные. А сейчас больше хочется спать. Сеня был прав. Ноги болели, голова раскалывалась. Надо было бы пойти наружу и нарвать травы и листьев, чтобы сделать нам подушки. Но сил на это не было. Мы постелили на пол халат, обнялись и накрылись моим одеялом, чтобы было теплее, и сразу заснули. Я проснулся от того, что на меня кто-то смотрел. Я лишь приоткрыл глаза - но не вскочил, ничем не показал, что я очнулся. На полу, в метре от меня, сидело небольшое пушистое животное. У него были короткие треугольные уши, большие зеленые глаза, серая спина и голова, но белая грудь и белые лапы. Я вспомнил, что видел изображение этого животного в атласе в библиотеке Сийнико. Этот зверь был некогда домашним и назывался кошкой. С ликвидацией сельских поселений и организацией людей на новом уровне кошки были объявлены экологически неприемлемыми и подлежали уничтожению. А здесь кошка выжила и даже пришла посмотреть на людей. Я вовсе не испугался этого животного - оно и не собиралось на нас нападать, да и зубы у него были маленькими. Оно мне даже показалось красивым. Я осторожно толкнул Сеню, который спал, прижавшись ко мне. Тот сразу проснулся, открыл глаза и обрадовался, увидев кошку. Он поднялся. Кошка смотрела на него с удивлением, настороженно. Она подпустила крадущегося Сеню на два шага, а потом легко отступила назад. Она не хотела, чтобы ее трогали. Сеня остановился. Кошка вспрыгнула на подоконник и внимательно смотрела на нас. - Не трогай ее, - сказал я. - Не пугай. - Я знаю, - сказал Арсений, - она здесь живет, и мы будем теперь жить вместе. Кошка сидела в окне, подсвеченная утренним солнцем. Солнце пробивалось сквозь раскрывающиеся листочки деревьев, и тени их были ажурными, как кружева, которые вязала по вечерам госпожа Яйблочко. Было тепло, а днем станет еще теплее. Я порадовался, что мы убежали в теплое время. Зимой мы бы замерзли или нас нашли бы по следам. Сеня подбежал к окну. Кошка спрыгнула с окна в заросли. - Очень большое солнце! - сообщил Сеня. - Ты не представляешь, какой я голодный. Тут я сообразил, что я тоже голодный. - А у нас нет ни спичек, ни зажигалки, - сказал Сеня. - Значит, мы теперь будем есть все только холодное. - Да, - вынужден был согласиться я. - Я так спешил, что почти не взял еды. - Доставай сухари! - сказал Арсений. - А я принесу воды. Он взял чугунный горшок и направился к двери. - Я с тобой, - сказал я. - Далеко не убегай. - Здесь вода близко, - откликнулся он. - Я воду чую. Он убежал. Я вышел следом за ним. Я следил, как мальчик побежал вниз по улице - там, оказывается, протекал ручеек. Я посмотрел вдоль деревни в другую сторону - вершину холма занимало двойное каменное здание. Низкая половина была похожа на большой дом, а высокая - на башню. Вершина башни обрушилась, но над низким домом была башенка с украшением сверху, похожим на луковицу, из которой криво вырастал крест. Наверное, в этом доме жил начальник деревни, подумал я. Надо будет сходить туда. Погони вроде бы не было - я ее не ощущал. Арсений, который возвращался от родника, прижимая к груди горшок с водой, также был спокоен. Кошка шла за ним в отдалении, как будто решала для себя сложную задачу, признать в нем друга или игнорировать. Я стоял на пороге дома, смотрел, как поднимается мальчик с чугунком, и понимал, что я не представляю, как себя вести дальше. Даже если будет тепло, нам не выдержать здесь больше чем несколько дней - я не представлял, что мы будем есть. Да и зачем жить в этой деревне? Надо уходить к городу, к людям. А надо ли? Где мне найти людей, которые думают, как я, которые тоже хотят выгнать спонсоров и тех, кто помогает им править нами? А может быть, я один такой на всей Земле? Может быть, все довольны? Так ничего и не решив, я взял у Сени чугунок и попробовал на вкус воду - вода была хрустальная, холодная. Потом Сеня полил мне на руки, и я ополоснулся. У нас было четыре сухаря. Два мы съели за завтраком, а два оставили на вечер. Мы положили сухари на полку, потому что не знали, что ест кошка - если она ест сухари, то лучше их держать от нее подальше. Потом мы с Сеней пошли наверх, к каменному дому с крестом, но не дошли до дома, как Сеня углядел, что речка, которую мы переходили ночью, сливается с другой - широкой. Он сказал, что сбегает, поглядит. Он обещал быть осторожным. Я вошел в каменный дом. В нем было холодно. Через провал в крыше намело сугроб снега, который так и не растаял. На стенах дома были нарисованы картины, изображающие людей, одетых в простыни. Я попытался понять смысл в картинах, которые рассказывали какую-то историю, но не смог. Там же было еще несколько картин, нарисованных на деревянных досках. На них тоже были изображены древние люди. На двух или трех - женщина в платке, державшая на руках маленького ребенка. Я злился, потому что не мог понять, зачем людям нужен такой дом. Внутри было очень тихо, шум весеннего леса доносился сюда как комариный звон. Я услышал, как треснул сучок под ногой человека. Человек шел медленно. Это был не Сеня. Я сделал шаг к стене и замер. Шаги были слишком слабыми и вялыми, чтобы принадлежать моим преследователям, но все же в незнакомом месте нужно быть осторожным. Я вытащил до половины нож. Темная согбенная фигура с палкой появилась в дверном проеме. Сразу было ясно, что это старый человек. Я не стал окликать его. Пускай делает что хочет. А то еще испугается. Старик прошел в центр зала и остановился, словно в нерешительности. Лица его мне было не видно, потому что его черная ветхая одежда заканчивалась наверху капюшоном, в котором оно пряталось. Лишь серая борода висела, не касаясь впалой груди. Глядя на картину, изображавшую женщину с ребенком, он принялся невнятно и быстро бормотать. Я различал отдельные слова, но не мог понять общего смысла его монолога. Старик говорил и говорил... и тут снаружи раздался детский крик: - Тим, где ты? Дядя Ланселот... Я невольно пошевелился, и старик резко обернулся ко мне. Я видел, что он испугался - он был такой слабый и старый. - Не бойтесь, - сказал я. - Я не желаю вам зла. Мы здесь вдвоем с мальчиком. - Храни вас господь, - сказал старик. - Я уже никого не боюсь. Солнечные лучи пробивались сквозь высокие окна, и когда старик обернулся ко мне, я увидел, что у него изможденное, мятое, желтое лицо, на котором ярко видны черные глаза. Рука, лежавшая на набалдашнике трости, раздулась в суставах и, как лицо, была покрыта морщинами. - Здравствуйте, - сказал я. - Меня зовут Тим. Или рыцарь Ланселот. Мы с мальчиком Арсением бежали из питомника и прячемся здесь. Мы не знали, что вы здесь живете. - А я не здесь - я в лесу живу, - сказал старик. - В церкви жить опасно - место высокое, открытое, сюда эти заваливаются. - Кто такие - эти? - Милиционеры, - сказал старик. - На рыбалку прилетают на своих вертолетах. - Люди? - спросил я. - Не спонсоры? - А жабам здесь чего делать? - сказал старик. - Жабы наших лесов не любят. - А мы с Сеней здесь ночевали, - сказал я. Видно, услышав наш разговор, в дом вошел Сеня и вовсе не испугался незнакомого старика. Он подбежал ко мне: - Смотри! - Двумя руками он прижимал к груди чугунок, полный небольшими рыбками. Некоторые еще шевелились. - Это еще откуда? - Только тут я заметил, что мальчишка совершенно мокрый. - Там большая река! - торжествующе объявил Арсений. - Я в нее нырнул - ты же знаешь, что я могу. Мне в воде даже лучше. Я их догнал, теперь у нас есть еда. Он ждал похвалы. Он был горд собой. - Молодец, - сказал я. Мальчик поправил упавшую на лоб мокрую прядь волос. Старик со страхом смотрел на его перепончатую руку. Он провел крест-накрест рукой перед своим лицом. - Вы меня боитесь? - удивился малыш. - Господь с тобой, - сказал старик. - Никого я не боюсь. Молитвой оберегу себя. Но было ясно, что он боялся. - Дай мне нож, - сказал Сеня. - Зачем? - Я почищу рыбу, сниму с нее чешую, выпотрошу. Мы же не дикие! - Мы же не дикие, - улыбнулся я и отдал малышу нож. Сеня помчался прочь из дома, который старик назвал церковью. - А вы где живете? - спросил я. - У меня землянка есть, в самой чаще. Меня не найдешь. - Вас могут обидеть? - спросил я. Старик даже не понял меня. Потом вдруг улыбнулся - а не улыбался он давно, и, по-моему, его морщинам стало больно. - Меня и звери и птицы не опасаются, - сказал он. - Из рук моих едят. Я же здесь почти всю жизнь прожил. - Как же так? - Я в эти места пришел, чтобы приход принять, - сказал он, поведя рукой вокруг себя. - Батюшка помер, а люди здесь еще жили, и в лесу многие прятались. Потом кто умер, а кого вытравили, как крыс. И в деревне уже жить стало нельзя. Я в схимники ушел. Приду в храм, помолюсь и снова в лес. - Храм, - повторил я, - помолюсь. Старик наклонил голову. - Молодой человек, а ты хоть знаешь, где стоишь? - В храме, в церкви, - сказал я. - Вы же сказали. - А что есть храм? - Вот этот дом. Дом с картинами, - сказал я. - А о Боге знаешь? - Старик стал строг. Я почувствовал свою вину. - Не знаю, - ответил я. - Темная, значит, душа, - сказал старик. Я не стал спорить. Я сказал: - Пойдемте в наш дом, там Сеня уже, наверно, почистил рыбу. - Я мяса не ем, - сказал старик. - Уж лет пятьдесят как не ем. - А что же вы едите? - Что лес даст, что на грядке выращу, чем пчелы поделятся, - сказал старик. Все же я уговорил старика пойти со мной. И я понял, что старик, хоть относится к нам не только с недоверием, но и с некоторой неприязнью, особенно к Сене из-за его пальцев, страшно стосковался по людям. И он пошел с нами. Когда мы пришли, Сеня еще чистил рыбу - он не очень умел управляться с ножом. Я отобрал у него нож и сам принялся чистить и потрошить добычу. А осмелевший старик, которого звали Николаем, тем временем выпытал у нас, кто мы такие, отчего бежим и скрываемся. Я очистил рыбу и еще раз спросил старика, не хочет ли он присоединиться к нам. Сеня был горд собой - все же добытчик! Он взял одну рыбку и впился в нее зубами. Я же не посмел следовать его примеру, потому что раньше не ел сырой рыбы. К тому же стеснялся старика. Дед Николай ахнул, глядя на Сеню. - Что ж ты делаешь, чертяка! - закричал он. - А что? Я голодный, - сказал Арсений. - Сырую, да без соли! Что же, лень пожарить или сварить? Может, ты и не человек вовсе? - Такой же, как мы с вами, - сказал я. - Только над ним делали операции. - И очень хорошие! - с вызовом заявил мальчишка. - Если бы не я, кто бы рыбу поймал? А я еще и завтра поймаю. - Рыбу есть сырую грех, - твердо заявил старик. - У нас нет спичек, нет огня, - сказал я. - Мы не можем варить и жарить. Старик надолго задумался. Малыш схрупал три рыбины и сказал: - Соли нету. Безобразие, надо было с собой захватить. Неожиданно старик заговорил: - Сейчас пойдем ко мне. В землянке у меня переночуем. Там у меня огонь есть, и поесть что - будет. - Нет, спасибо, - сказал я. - Мы вас стесним. - Пускай он сам живет, - сказал Сеня. - А мы - сами. Старик ему не нравился, потому что тот не мог скрыть своей неприязни к рукам и ногам мальчика. Мы молчали. Я размышлял. И не знаю, что бы придумал, но тут далеко-далеко послышался звук летящего вертолета. Первым его услышал Сеня - вскочил. - Летят, - сказал старик. - Они, конечно, здесь вас искать будут. Деревня для них - место известное. Они и решат, что вы здесь таитесь. Идемте, только быстро. Я подхватил одеяло и прочие мои вещи, Сеня, все поняв, взял чугунок с остатками рыбы. Отец Николай первым резво выскочил из дома и, стуча палкой по земле, затрусил к лесу, стараясь не выбегать на открытое место. Мы бежали следом. Мы спешили не наверх к церкви, а взяли ниже, к берегу большой реки, под защиту тесно стоявших вековых елей. От опушки леса я обернулся и увидел, что вертолет опустился возле храма, из него выпрыгивали милиционеры и белые халаты - люди спонсора. - Идем, идем, - торопил меня старец. - До моей землянки верст пять, да через болото. Когда, проваливаясь в грязь, прыгая с кочки на кочку, мы пробирались через обширное, поросшее редкими осинами болото, я спросил отца Николая, зачем он спрятался в таких сырых местах? А он сказал: - Они с собаками облавы устраивали, тех, кто из деревни недалеко ушел, на сухом месте скрывался - всех выследили и перетравили. А через болото не сунулись - оно же бескрайнее. Через час мы выбрались на сухое место - на небольшой остров среди болота. Остров был песчаным и покрыт шапкой могучих сосен. Там и скрывалась землянка отца Николая - сухая, довольно большая, полная запасов, оставшихся еще с зимы. Сеня не любил сидеть в землянке. Он шастал по болотам, по лесу, нырял в бездонные черные озера в еловых борах, ловил рыбу и раков. Его не интересовали бесконечные рассказы отца Николая, впервые за тридцать лет обретшего внимательного слушателя. А я слушал. Рассказы старика были большим и многоцветным куском в мозаике, именуемой История Земли. Старик-отшельник, настоятель храма, в котором полвека никто не молился, рассказывал мне ее вечер за вечером, то сидя у очага, то работая на маленьких делянках, разбросанных по лесу так, чтобы не вызвать подозрений у дежурного вертолета. Я узнал о боге и храмах, о людях, которые ему служили. Но я был поражен тем, что до прилета спонсоров у людей был не один бог, а много. Некоторые верили, что есть всемогущий бог Христос, а другие называли бога Магометом, а третьи - Буддой и страшно между собой ссорились и даже воевали, чтобы выяснить, какой из богов главнее. А еще у людей были антибоги, их называли дьяволами. Отец Николай был глубоко убежден, что спонсоры - порождение дьявола, а может быть, и сами дьяволы, которые присланы на Землю для наказания людям за то, что они вели себя неразумно, воевали между собой, не радели о своей Земле и совершали преступления. Отец Николай весь находился в прошлом, в том времени, которое кончилось с прилетом спонсоров. Сам он того времени не застал, ему было примерно семьдесят лет - он делал зарубки на палочке, которую хранил в землянке, но потом эту палочку потерял. Но он помнил еще с детства времена, когда людей на Земле было много, когда в деревнях жили люди. О прилете спонсоров ему рассказывал отец, но сами спонсоры в эту деревню не прилетали. Оказывается, завоевание Земли прошло не в одночасье, как я себе представлял, а постепенно. Вначале была видимость сотрудничества, а если были конфликты, то их как-то улаживали. В течение многих лет спонсоры хоть и присутствовали на Земле и занимались спасением ее природы, продолжали чего-то опасаться. Лишь постепенно, год за годом, они набирали силу и решительность. Истребление "лишних" людей, которые своим существованием угрожали природе, спонсоры вели руками милиции. В один несчастный день на деревню или село опускалось несколько вертолетов с милицией, которая забирала мужиков - говорили, на работы по контракту, на год, на два. И больше этих мужиков никто не видел. А на следующий год или через несколько месяцев то же случалось в другой деревне. Великая идея спасения Земли проводилась спонсорами последовательно, спокойно и неотвратимо. Жизнь наступила бедная и скудная, потому что нельзя было ездить в город, поезда больше не ходили, машины тоже - ездить разрешалось лишь милиции и верным друзьям спонсоров, тем, кто помогал им. И неизвестно было - есть иные города и страны или кончились. Осенью по деревням пролетали милиционеры и отбирали урожай. Мало кто убегал в лес - в деревне одни бабы, у них дети. Все ждали, когда вернутся мужчины, хоть и сами уже не верили, что вернутся. Милиционеры и пропагандисты проводили занятия. Бабы и дети научились петь

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору