. - Он не волшебник, я это вижу.
   - Он проходит обучение, - возразил Тритл,  высокий  костлявый  волшебник,
чьи одежды свидетельствовали, что  он  является  магом  Древнего  и  Истинно
Подлинного Ордена Братьев Серебряной  Звезды,  одного  из  восьми  волшебных
орденов.
   - Тогда он не волшебник, - заявил  Гандер.  -  Я  знаю  правила.  Человек
становится волшебником только тогда, когда ему вручается посох.  А  у  этого
парня посоха нет.
   -  Как  раз  сейчас  он  направляется  в  Незримый  Университет  за  этой
незначительной деталью, - высокомерно произнес Тритл.
   Волшебники расстаются с деньгами чуть менее охотно, чем тигры - со своими
зубами.
   Гандер посмотрел на паренька, о  котором  шла  речь.  За  свою  жизнь  он
встречал множество волшебников, вследствие чего считал себя большим знатоком
по этой части, и теперь ему пришлось признать,  что  у  мальчишки  есть  все
задатки хорошего волшебника. Другими словами, паренек был тощим, нескладным,
бледным от чтения тревожащих воображение  книг  в  помещениях  с  нездоровой
атмосферой, и из его глаз текло, словно  из  сваренных  всмятку  яиц.  "Если
человек хочет чего-то добиться, ему необходимо работать головой и рисковать,
- подумал Гандер. - Все, что парню нужно, чтобы подняться на самый  верх,  -
продолжал размышлять караванщик, -  это  какой-нибудь  небольшой  физический
изъян". Волшебники вечно страдают от таких вещей, как астма и  плоскостопие,
почему-то это придает им энергии.
   - Как тебя зовут, дружок? - спросил он самым добрым голосом,  на  который
только был способен.
   -  С-с-с-с...  -  Адамово  яблоко  мальчишки  прыгало,  точно   плененный
воздушный шарик.
   Он обратил полные немого призыва глаза на своего наставника.
   - Саймон, - подсказал Тритл.
   - ...аймон, - с благодарностью согласился подопечный.
   - А ты умеешь метать огненные шары или  вызывать  смерчи,  которые  можно
обратить против врагов?
   Саймон искоса взглянул на Тритла и, набравшись смелости, ответил:
   - Н-н-н-н-н...
   - Мой  юный  Друг  занимается  более  высокой  магией  и  просто  так  не
разбрасывается колдовскими чарами, - заявил волшебник.
   - ...ет, - заключил Саймон. Гандер кивнул.
   -  Ладно,  может,  ты,  парень,  действительно  станешь  волшебником.  И,
возможно,   получив   свой   прекрасный   посох,   как-нибудь    согласишься
попутешествовать со мной. Ты будешь моим помещением капитала, договорились?
   - Д...
   - Просто кивни, - сказал Гандер, который по своей природе не был жестоким
человеком.
   Саймон благодарно затряс головой. Тритл и Гандер  обменялись  кивками,  и
волшебник зашагал прочь. Его подопечный тащился сзади,  сгибаясь  под  весом
багажа.
   Гандер посмотрел на лежащий перед ним список и аккуратно вычеркнул  пункт
"Волшебник".
   На  страницу  упала  небольшая  тень.  Гандер  поднял  глаза  и  невольно
вздрогнул.
   - Ну? - холодно осведомился он.
   - Мне нужно в Анк-Морпорк, - заявила  Эск.  -  Пожалуйста.  У  меня  есть
деньги.
   - Иди домой, девочка, к маме.
   - Нет, правда. Я хочу поискать счастья.
   - А метла тебе зачем? - вздохнув, спросил Гандер.
   Эск посмотрела на нее так, будто никогда прежде не видела.
   - Каждая вещь должна где-нибудь быть, - глубокомысленно изрекла Эск.
   - Иди-ка домой, дитя мое, - скомандовал Гандер. - Девочек,  сбежавших  от
родителей, я в Анк-Морпорк не беру. В больших городах с маленькими девочками
случаются плохие вещи.
   - Какие именно? - оживилась Эск.
   - Послушай, я сказал тебе, чтобы ты шла домой? Брысь!
   Он взял кусок мела и снова начал вычеркивать на грифельной  доске  разные
пункты, пытаясь не обращать  внимания  на  упорный  взгляд,  который  так  и
буравил его макушку.
   - Я могу пригодиться, - негромко произнесла Эск.
   Гандер бросил мел и раздраженно поскреб подбородок.
   - Тебе сколько лет?
   - Девять.
   - Ну так вот, сударыня Девять-Лет, у меня тут две сотни животных и  сотня
людей, которым нужно попасть в Анк-Морпорк, причем половина из них ненавидит
Другую половину, а еще у меня не хватает людей, которые могут принять бой, я
слышал, что дороги сейчас никуда не годятся, бандиты в Сосках Сциллы  совсем
обнаглели, тролли взимают большую мостовую пошлину, чем в  прошлом  году,  в
припасах завелись долгоносики, меня преследуют головные боли, и  на  что  ты
мне сдалась?
   - О-о, - сказала Эск и оглядела заполненную толпой площадь. - Тогда какая
из этих дорог ведет в Анк-Морпорк?
   - Вон та, где ворота.
   - Спасибо, - степенно поблагодарила Эск. - До свидания. Надеюсь,  у  тебя
больше не будет неприятностей и твоей голове станет легче.
   - Тебе спасибо, - неуверенно отозвался Гандер.
   Он побарабанил пальцами  по  крышке  стола,  провожая  взглядом  девочку,
которая удалялась по  направлению  к  дороге  на  Анк-Морпорк.  Дорога  была
длинной  и  извилистой.  На  ней  встречались  воры  и  гнолли.  Она,  сипя,
поднималась на горные перевалы и, задыхаясь, ползла через пустыни.
   - Проклятье! - выругался он себе под нос. - Эй, ты!

   У матушки Ветровоск были неприятности.
   Прежде всего ей ни в коем случае  не  следовало  поддаваться  на  уговоры
Хильты и брать эту метлу. Метла была старой, качалась из стороны в  сторону,
соглашалась летать только ночью, и даже тогда у нее едва хватало сил,  чтобы
еле-еле рысить над землей.
   Ее подъемные заклинания настолько износились, что она заводилась,  только
когда ей придавался достаточный разгон. По сути дела, она была  единственной
метлой, которая нуждалась в подталкивании.
   Матушка Ветровоск, обливаясь потом, проклиная все и вся,  в  десятый  раз
мчалась по лесной тропинке, держа  чертову  метлу  на  уровне  плеча,  когда
наткнулась на медвежью берлогу.
   Вот только медведь наткнулся на берлогу  первым.  Впрочем,  эта  проблема
решилась сама собой - матушка, и без того уже выведенная  из  себя,  недолго
думая, врезала зверю метлой между глаз, так  что  медведь  мигом  убрался  в
противоположный конец берлоги и сейчас пытался думать о чем-нибудь хорошем.
   Ночь выдалась не самая уютная, и отряду охотников,  которые  перед  самым
рассветом заглянули в берлогу, утро не принесло облегчения.
   - Ну наконец-то, - сказала матушка. - Вытаскивайте меня отсюда.
   Головы   испуганно   отдернулись,   и   матушка    услышала    торопливое
перешептывание. Они успели разглядеть шляпу и метлу.
   Наконец одна бородатая голова  довольно  неохотно  появилась  снова,  как
будто тело, к которому она была прикреплена, толкали вперед чьи-то руки.
   - Гм, - начала голова. - Послушай, мамаша...
   - Я не мамаша, - рявкнула матушка. - И тем более не  твоя,  даже  если  у
тебя когда-нибудь имелась таковая, в чем я сильно сомневаюсь. Будь  я  твоей
мамашей, я бы убежала прочь еще до того, как ты появился на свет.
   - Это просто фигура речи, - с упреком заметила голова.
   - Злостное оскорбление, вот что это такое!
   Наверху опять зашептались.
   - Если я отсюда не выберусь, - звенящим голосом предупредила матушка, - у
вас будут Неприятности. Шляпу мою хорошо разглядели?
   Голова появилась снова.
   - В том-то все и дело, - сказала она. - Ну, то есть мы  тебя  вытащим,  а
что потом? Нам кажется, что проще будет вроде как закопать эту яму.  Как  ты
понимаешь, лично против тебя мы ничего не имеем.
   До матушки наконец дошло, что ей кажется неправильным в этой голове.
   - Ты что, на коленях стоишь? - обвиняюще осведомилась она. - Вряд ли!  Ты
- гном!
   "Шу-шу-шу".
   - И что с того? - с вызовом спросила голова. - В этом нет ничего плохого.
Ты что-нибудь имеешь против гномов?
   - Вы умеете чинить метлы?
   - Волшебные метлы?
   - Ну да!
   "Шу-шу-шу".
   - А если умеем?
   - Ну мы могли бы договориться...

   Залы гномов звенели от стука молотков, хотя все это делалось скорее  ради
того, чтобы произвести впечатление. Гномы считали,  что  думается  под  этот
звук гораздо лучше, так что состоятельные обладатели клерикальных профессий,
чтобы поддерживать должный гномий имидж, нанимали гоблинов бить по небольшим
церемониальным наковальням.
   Метла лежала, водруженная на козлы. Матушка Ветровоск сидела на валуне, а
какой-то гном вполовину ниже ее ростом и в переднике,  представляющем  собой
нагромождение карманов, бродил вокруг метлы и время от времени тыкал  в  нее
пальцем.
   Наконец он пнул прутья ногой и издал долгий всасывающий звук, нечто вроде
свиста  наоборот,  который  служит  тайным  знаком  всех  ремесленников   во
Вселенной и означает, что сейчас произойдет нечто очень дорогостоящее.
   - Ну-у, - протянул гном, - я, конечно, могу позвать  своих  подмастерьев,
чтобы они взглянули на нее, да, могу. Она сама по себе  стоит  целого  курса
обучения. Так, говоришь, ей в самом деле удавалось подняться в воздух?
   - Она летала, как птица, - заявила матушка.
   - Хотел бы я увидеть такую пташку, - разжигая  трубку,  буркнул  гном.  -
Примечательное зрелище, должно быть.
   - Да-да, но мог бы ты чинить ее побыстрее? - перебила матушка. - Я спешу.
   Гном демонстративно медленно уселся на камень.
   - Что касается починки... - проговорил он. - Насчет починки  я  не  знаю.
Может быть, переделка. Хотя в наши дни трудно достать  добрые  прутья,  даже
если у вас есть люди, которые умеют вязать  их  как  следует,  а  заклинания
нужно...
   - Я не хочу,  чтобы  ее  переделывали.  Лишь  бы  работала...  -  заявила
матушка.
   - Видишь ли, это очень старая модель,  -  гнул  свое  гном.  -  С  такими
моделями одна морока. Дерева не достать...
   Что-то подхватило его и подняло в воздух, так что гномьи глазки оказались
на одном уровне с глазами матушки. Гномы сами по  себе  волшебные  существа,
поэтому довольно устойчивы к магии, но на лице старой ведьмы  застыло  такое
выражение, будто она собирается немедленно приварить  глаза  специалиста  по
метлам к затылку.
   - Почини ее, и все, - прошипела она. - Пожалуйста.
   - Сделать все кое-как? - переспросил гном. Его трубка со стуком  полетела
на пол.
   - Да.
   - Ну, то есть залатать ее на скорую руку? Пойти  против  профессиональной
чести, исполнить только половину работы?
   - Да, - повторила матушка. Ее зрачки превратились в две маленькие  черные
дырочки.
   - О-о, - проговорил гном. - Хорошо.

   У старшего караванщика Гандера забот был полон рот.
   Вот уже два дня, как они  покинули  Земфис.  За  это  время  они  покрыли
хорошее расстояние и  теперь  поднимались  к  скалистому  горному  перевалу,
известному под именем Сосков Сциллы (Сосков было  восемь;  Гандер  частенько
гадал, кем была эта самая Сцилла и понравилась бы она ему или нет).
   Прошлой ночью  к  их  каравану  подкралась  банда  гноллей.  Эти  мерзкие
существа, разновидность каменных гоблинов,  перерезали  горло  дозорному  и,
должно быть, намеревались перебить всех остальных людей. Вот только...
   Вот только никто точно не знал,  что  случилось  потом.  Путешественников
разбудили вопли, и к тому времени, как  кто-то  раздул  огонь,  а  волшебник
Тритл зажег над лагерем голубое сияние, уцелевшие гнолли представляли  собой
далекие, похожие на пауков силуэты, которые  неслись  так,  словно  за  ними
гнались все легионы Ада.
   Судя по тому, что случилось с их собратьями, они, возможно,  были  правы.
Куски не успевших  убежать  гноллей  свисали  с  окружающих  скал,  придавая
пейзажу веселый, праздничный вид. Гандер не особенно расстраивался по  этому
поводу - гнолли любили брать путников в плен и оказывать  им  гостеприимство
раскаленного докрасна ножа и дубины. Но его нервировало то, что он находится
в одном районе с Чем-то, прошедшим сквозь дюжину жилистых и  вооруженных  до
зубов гноллей как нож сквозь масло и не оставившим при этом никаких следов.
   Земля была словно выметена.
   Ночь выдалась долгой, и утро не принесло  облегчения.  Единственной,  кто
проснулся больше чем наполовину, была Эск, которая  в  течение  всей  ночной
кутерьмы мирно дрыхла под одним из фургонов и теперь жаловалась разве что на
странные сны.
   Когда  караван  наконец  убрался   с   места   жуткой   ночевки,   Гандер
возблагодарил богов. Он считал, что изнутри гнолли выглядят ничуть не лучше,
чем снаружи. Он их на дух не переносил.
   Эск сидела в фургоне Тритла и болтала с Саймоном, который неумело  правил
упряжкой, пока волшебник отсыпался.
   Саймон все делал неумело, и это получалось у него  по-настоящему  хорошо.
Он был одним из тех долговязых парней, которые  состоят  из  одних  коленей,
больших пальцев и локтей. Наблюдать за ним - сущее мучение, так и ждешь, что
соединяющие  все  это  веревочки  вот-вот  оборвутся,   а   спазмы   агонии,
появляющиеся на его лице, когда он  замечал  маячащие  впереди  "с"  и  "х",
заставляли людей инстинктивно произносить  эти  звуки  за  него.  Их  усилия
вполне окупались благодарным выражением, которое расплывалось  по  покрытому
прыщами лицу юноши, словно лучи рассвета по поверхности луны.
   В данный момент его глаза слезились от сенной лихорадки.
   - А ты еще мальчишкой хотел стать волшебником?
   Саймон покачал головой.
   - Я прос-с-сто х-х-х...
   - ...хотел...
   - ...понять, как вс-с-се ус-с-с-с...
   - ...устроено?..
   - Да. А потом кто-то из моей деревни дал знать в Универс-с-с-с-с...
   - ...Университет...
   - ...и за мной пос-с-с-с...
   - ...послали...
   - ...мастера Тритла. Когда-нибудь я выучусь на волшебника.  Мастер  Тритл
говорит, что я замечательно ус-с-сваиваю т-теорию.
   Влажные глаза Саймона затуманились, и на его щербатом  лице  промелькнуло
почти блаженное выражение.
   - Он говорит, что в б-библиотеке Незримого  Университета  лежат  т-тысячи
книг, - влюбленно произнес он. - Больше книг, чем человек может прочитать за
всю жизнь.
   - Я не уверена, что мне нравятся книги, - непринужденно сообщила  Эск.  -
Откуда бумаге знать всякие премудрости? Матушка говорит,  что  книги  хороши
только тогда, когда в них тонкая бумага.
   - Нет, эт-то не так,  -  поспешно  возразил  Саймон.  -  Книги  заполнены
с-с-с-с... - он глотнул воздух и посмотрел на нее умоляющим взглядом.
   - ...словами? - немного подумав, подсказала Эск.
   - Да, которые могут изменять вещи. Это и есть те с-с-с-с...
   - ...слова...
   - ...которые я должен найти. Я знаю, они там, где-то в этих с-с-с-с...
   - ...старых...
   - ...книгах. Говорят, новых заклинаний не с-с-с-с...
   - ...существует...
   - ... но я знаю, что они где-то там прячутся, те с-с-с-с...
   - ...слова...
   - ...которые ни один волшебник еще не нашел. - Его глаза зажмурились.  Он
улыбнулся блаженной улыбкой и добавил: -  Слова,  которым  Суждено  изменить
мировой Порядок.
   - Что?
   - А?  -  переспросил  Саймон,  открывая  глаза  как  раз  вовремя,  чтобы
остановить быков, вознамерившихся свернуть с дороги.
   - Ты так легко произнес все эти сопящие-свистящие!
   - Правда?
   - Я слышала! Попробуй еще раз. Саймон сделал глубокий вздох.
   - Сл-сл-сл...  с-с-с...  -  начал  он.  -  С-с-сл...  А,  прошло.  Иногда
получается, когда я не думаю об этом.  Мастер  Тритл  говорит,  что  у  меня
аллергия.
   - Аллергия на сипящие?
   - Нет, глуп-п-п...
   - ...глупышка... - великодушно подсказала Эск.
   - ...в воздухе летает что-то, может быть пыльца или труха от с-с-с-с...
   - ...сена...
   - Мастер Тритл пробовал обнаружить причину, но тут, похоже, никакая магия
не поможет.
   Они проезжали  мимо  узкого  ущелья,  образованного  оранжевыми  скалами.
Саймон посмотрел на него безутешным взглядом.
   - Моя матушка научила меня кое-каким заговорам  от  сенной  лихорадки,  -
сказала Эск. - Может, они помогут?
   Саймон  покачал  головой,  которая,  было  такое  впечатление,  чуть   не
скатилась с его плеч.
   - Я все пробовал, - отозвался  он.  -  Замечательный  волшебник  из  меня
получитс-с-с-с... выйдет, да уж, даже  с-с-с...  букву  толком  не  с-с-с...
выговорить.
   - Да, проблема. - Какое-то мгновение Эск собиралась с духом,  разглядывая
пейзаж, и наконец спросила: - Слушай, э-э, а  женщина  может  стать,  ну,  в
общем, волшебником?
   Саймон удивленно уставился на нее. Она ответила ему вызывающим взглядом.
   Его горло напряглось. Он отчаянно пытался найти предложение,  которое  не
начиналось бы с буквы "с", но в конце концов был вынужден пойти на уступку.
   - Любопытная идея, - сказал он, а затем,  еще  немного  подумав,  залился
смехом и смеялся до тех пор, пока выражение лица Эск  не  предупредило  его,
что ему лучше замолчать.
   - Вообще это довольно забавно, - добавил  он,  но  веселость  его  быстро
поблекла и сменилась озадаченностью. - Раньше я никогда  не  думал  об  этом
всерьез.
   - Ну так что? Может? - Голосом Эск можно было бриться.
   - Разумеется, нет. Это самоочевидно, дитя. Саймон,  возвращайся  к  своим
занятиям.
   Тритл отвел в сторону занавеску,  закрывающую  заднюю  часть  фургона,  и
выбрался на козлы.
   На лице Саймона мелькнуло привычное выражение  легкой  паники.  Передавая
Тритлу вожжи, он бросил на Эск умоляющий взгляд, но она как будто ничего  не
заметила.
   - А почему? Что здесь такого самоочевидного?
   Тритл повернулся и осмотрел ее с головы до ног. Раньше он не замечал  эту
девочку - она была для него лишь еще одной фигуркой среди лагерных костров.
   Тритл был вице-канцлером Незримого Университета  и  привык  к  призрачным
суетящимся фигуркам, выполняющим необходимую, но несущественную работу  типа
накрывания на стол и вытирания пыли в комнатах. Он был глуп, глуп настолько,
насколько могут быть глупы очень умные люди. Кроме того, Тритл обладал  всем
тактом горной лавины и был эгоцентричным, как смерч, поэтому ему никогда  не
пришло бы в голову, что дети могут оказаться достаточно  важными  персонами,
чтобы их стоило заметить.
   От длинных белых волос до загнутых на концах туфель Тритл  был  чистейшей
воды волшебником - соответствующие положению густые лохматые брови, расшитая
блестками мантия и патриаршья борода, которую слегка портили желтые пятна от
никотина (волшебники придерживаются обета безбрачия, но, тем не менее, любят
выкурить хорошую сигару).
   - Вырастешь - поймешь, - сказал он. - Но это очень занятная  идея,  милая
игра  слов.  Женщина-волшебник!  С   таким   же   успехом   можно   выдумать
мужчину-ведьму!
   - Чернокнижника, - вставила Эск.
   - Извини, не понял?
   - Матушка говорит, что мужчины не могут быть ведьмами, - пояснила Эск.  -
А еще она говорит, что  волшебники  получаются  именно  из  мужчин,  которые
пытались стать ведьмами.
   - Она, похоже, очень умная женщина, - отозвался Тритл.
   - Она говорит, что женщинам следует держаться  того,  что  у  них  хорошо
получается, - продолжала Эск.
   - Очень разумно с ее стороны.
   - Она говорит, что из женщин вышли бы мужчины куда лучше,  чем  мы  имеем
сейчас!
   Тритл расхохотался.
   - Она ведьма, - заявила Эск и про себя добавила: "Ну и  что  ты  об  этом
думаешь, господин Умник?"
   - Моя дорогая юная дама, мне что, полагается быть  шокированным?  Так  уж
вышло, что я отношусь к ведьмам с величайшим уважением.
   Эск нахмурилась. Он должен был повести себя совсем по-другому.
   - Правда?
   - Да, конечно. По  счастливой  случайности  я  верю,  что  ведовство  для
женщины - прекрасная карьера. Весьма благородное призвание.
   - Ты действительно в это веришь? Оно и в самом деле благородное?
   - О да. Очень полезное в сельской местности. Особенно для...  для  людей,
которые... у которых будут дети. Однако ведьмы - не волшебники. Ведовство  -
это  способ,  которым  Природа  обеспечивает  женщинам  доступ   к   потокам
магических сил, но ты должна помнить, что это не высокая магия.
   - Понятно. Не высокая магия, - мрачно отозвалась Эск.
   - Точно. Ведовство прекрасно подходит  для  того,  чтобы  помогать  людям
преодолевать тяготы жизни, но...
   - Видимо, на самом деле у женщин просто мозгов не хватает  для  профессии
волшебника, - заявила Эск. - Наверное, все упирается именно в это.
   - Я отношусь к