-  как  у
бедной Эмилии. И тут-то мы напали на след!
   Мудрая Александра писала, что двойник-тульпа  не  обязательно  должен
копировать своего создателя!
   Может, но не обязан!
   - Вот! Вот это мы и искали! - обрадовался Васька, отнял  у  Астралона
блокнот и выпал из культурного  оборота.  Астралон  заглянул  через  его
плечо.
   - Поучительная история о том, как автор создал себе  для  развлечения
веселого монаха, -  сказал  он.  -  И  как  потом  у  монаха  испортился
характер. И с каким трудом мадам Давид-Нэель от него избавлялась.
   - Значит, европейцы тоже на это способны? -  оказалось,  что  я,  как
первобытный  человек,  считаю   восточные   философии   и   психотехники
привилегией исключительно аборигенов.
   - Она несколько месяцев этого монаха мастерила.
   Там много всяких сюрпризов. Можно послать двойника с поручением  -  а
он никогда не вернется. Так и будет слоняться неведомо где. Может просто
вырваться на свободу, оставив за собой труп создателя... Насколько я мог
понять, тибетский маг создает тульпу со строго конкретной целью, а после
использования уничтожает.
   Я задумался.  Если  наш  нереал  был  создан  с  конкретной  целью  -
пристрелить Ротмана, совратить Ксению и еще чего-нибудь  отчебучить,  то
вполне возможно, что он уже рассеялся, перешел даже не в молекулярное, а
в элементарно-частичное, или как его там, состояние!
   Та же мысль осенила и Ваську.
   - Не-ет... - протянул он. - Кажется, нашего нереала не так-то  просто
уничтожить...
   - Кого? - переспросил Астралон. Васька строго на него посмотрел.
   - Вы нам очень помогли, и ваша информация, несомненно,  пригодится  в
ходе следствия.
   Я прямо восхитился. Вот я бы сейчас начал блеять и  выкручиваться,  а
следователь Горчаков не то что закрыл - а прямо обрубил тему. Топором!
   Кажется, Астралон был безумно рад избавиться о нас обоих. Особенно  -
от Васькиной профессиональной вежливости.  Но,  стоило  его  выпроводить
из ?Светофора?, Васька резко повернулся ко мне, и  сейчас  у  него  было
такое лицо, как если бы он собирался одновременно признаться в  любви  и
кинуться на амбразуру.
   - Нет, это что же делается? - спросил он меня. - Нет, ты мне  объясни
- это что, всегда так было? Только мы не знали? Они лепят, что хотят,  а
потом разбирают на кусочки, когда хотят!
   Я полностью разделял его ненависть к безответственным магам.
   - Ты представь себе! - Васькин голос даже зазвенел от боли и гнева. -
Вдруг ты оказываешься в каком-то дурацком мире! Как  ребенок  -  в  мире
взрослых! Ты знаешь, что подлеца нужно бить в рыло! Ты уверен, что  хама
нужно  бить  в  рыло!  Ты  понятия  не  имеешь,  что   на   свете   есть
уголовно-процессуальный кодекс! Ты  -  боец,  а  миру  нужны  банковские
клерки!
   - Какой я тебе боец?..
   - Не ты! Инкуб! То есть этот, эта, как его, ее... Тульпа!
   - Тульпа-боец, - я произнес это, пробуя  слова  на  взаимодействие  и
уживаемость.  -  Тульпа-спецназовец...  Нет.  Плохо.   Тульпа-самурай...
Лучше.
   Васька  так  на  меня  посмотрел,  что  лучше  бы  попросту   сказал:
?Заткнись!?
   Я вздохнул.
   Васька, сдвинув рыжеватые брови, отчаянно думал.
   Может, и мне о чем-нибудь задуматься? Что-то  ведь  я  сегодня  такое
затевал - и если бы не Таир...
   Маргарита!
   Я настукал  пальцем  номер  ее  папы.  Нужно  было  по  крайней  мере
извиниться за то, что пообещал ясновидящего,  а  ясновидящий  обломился.
Хотя тут уж я был ни сном ни духом! Кто же знал, что Имант вдруг  спятит
и с пулеметным треском выскочит из кабинета?!
   И я честно начал извиняться, но Бояринов перебил меня.
   - Спасибо, - сказал он, - но это уже ни к чему. Дочь нашлась.
   - Она дома?! - заорал я.
   - Нет. Она позвонила и сказала, что с  ней  все  в  порядке  .  Домой
возвращаться пока не хочет.
   Он положил трубку - и в самом деле, о чем нам  теперь  разговаривать?
Кажется, та Васькина  сослуживица  была  права,  безнадежно  подумал  я,
кажется, Маргаритка действительно с кем-то  связалась...  и  папочка  не
хочет обсуждать со мной эту тему... и правильно делает...
   Лютая тоска охватила меня, я вроде  и  видел,  как  Васька  открывает
окно, однако даже не задал себе  вопроса,  для  чего  бы.  А  он  просто
отправил в свободный полет  ?Шамбалу-Плюс?,  мало  беспокоясь,  где  она
приземлится.
   - Ладно, - скащал он хмуро. - Посмотрим, кто кого.
   Я понял, что вызов магам брошен...

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ДЕД ВОРОН БЕРЕТ СЛЕД, НО МАГИЯ БЕССИЛЬНА ПЕРЕД ШТЫКОВОЙ ЛОПАТОЙ

   - Ну, я вас спрашиваю? - Епископ был зол как все черти из преисподней
вместе взятые.
   - Ну, вот... - отвечал Гамаюн.
   - Непруха, - поддержал его Сирин.
   Птенчики, получившие задание отследить нереала, который день не могли
нашарить хоть тень канала, возникающего между нереалом и его создателем,
поскольку канал между тульпой и породившим ее  человеком,  как  правило,
держится довольно долго.
   Можно было, конечно, взяться за  дело  с  другого  конца  -  то  есть
захватить этого самого создателя и двигаться к  нереалу  непосредственно
от него. Однако Епископ не догадался вовремя узнать у Серсида по крайней
мере имя и фамилию этого кретина.
   Серсид, опрометчиво отправленный Епископом подальше от Таира, в самую
столицу, до  пункта  назначения  не  доехал.  Когда  же  с  ним  наконец
связались телепатически, оказалось, что Таир успел это сделать раньше. И
неизвестно, чем он припугнул своего неразумного ученика,  а  только  тот
был в полнейшей панике. Иначе, как в панике, невозможно проскочить  мимо
города Москвы и очутиться в населенном пункте с  экзотическим  названием
Африканца. Причем по закону стервозности эта Африканда была отнюдь не на
юге, не в Алжире или Марокко,  а  чуток  не  доезжая  Мурманска.  Серсид
напрочь отказался общаться на все темы, включая  погоду  и  политику.  А
может, и не отказался, а был блокирован наглым  мальчишкой  -  на  таком
расстоянии хрен чего поймешь...
   - Были еще каналы, по которым голодный  инкуб  добирается  до  своего
донора...
   - Если этот проклятый Таир  раньше  нас  доберется  до  нереала...  -
проворчал Епископ так, что стало ясно - всем присутствующим  тогда  мало
не покажется.
   - Он точно так же потерял  след,  -  осмелился  встрять  Алконост.  -
Епископ, вы знаете, сколько в городе инкубов? Все по  крайней  мере  два
раза в неделю вылетают подкормиться. Ночью то ни одного канала,  то  они
прямо пучками болтаются!
   - Пучок - пятачок, - сострил Сирии.
   - Вот и нужно каждый канал проверять! Он же не  может  без  подпитки!
Ему же  еще  тульпу  содержать!  -  выкрикнув  это,  Епископ  задумался.
Возможно, канал, связывающий нереала с донором, иного качества, чем  те,
по которым выходят на свои жертвы настоящие,  не  обремеменные  тульпами
инкубы...
   - Я вот что думаю, - продолжал Алконост, - если ни намека на открытый
канал, то, может быть, у нереала есть постоянный донор  в  очень  тесном
контакте? Нашел себе бабу и лег на дно? То есть  канал  очень  короткий,
хотя и постоянно действующий...
   - Ну-ка, ну-ка... - Епископ заинтересовался. - Ты хочешь сказать, мой
птенчик,  что  длинный  канал,  через  всю  область,  вы  мне  отследить
беретесь, а канал в четверть метра для вас - невидимка?
   - Это же только версия! Это... гипотеза!.. - завопил Алконост.  -  Он
же не инкуб! Ему же, может  быть,  вообще  теперь  канал  не  нужен  при
сексуальном контакте!
   - Гипотеза?..
   Епископ крепко задумался.
   Ох, не стоило ему торговать услугами инкуба прежде,  чем  нереал  был
изловлен и разобран на составные элементы. Ох, не стоило...
   Но был над Епископом некто, кого он слушался еще  более  истово,  чем
слушались его самого толсторылые птенчики. Кто - и выговорить жутко...
   И не то чтобы совсем уж потусторонняя сила...
   - Послушайте, Епископ... - подал голос Гамаюн. - Может,  связаться  с
инкубами?
   - Так они тебе и скажут, где эта скотина спряталась!
   - Что-нибудь им взамен предложить? Епископ встал.
   - Вот что, птенчики! Лярв вы уже мастерили и к каким-то тупым  телкам
подсылали! Не хватало только, чтобы вы связались с  суккубами!  Высосут,
как... как...
   Не найдя подходящего по силе сравнения. Епископ громко вздохнул.
   - Дед Ворон куда подавался?
   - На той неделе салоны обошел и к куме намылился, - доложил Сирин.  -
Опять Астралона гонял.
   - Полтергейст будил?
   - Не-е, там дом новый, полтергейст еще не  заводился.  Что-то  другое
попробовал. Послушайте, Епископ...
   - Ну?
   - Сегодня уже двадцать восьмое.
   - Ну?
   - Ну, это... Еще двадцатого полагалось...
   - Что полагалось?!
   Имелся в виду оклад денежного содержания,  положенный  птенчикам  как
сотрудникам ?Древнерусской школы ведической реабилитации?  и  выдаваемый
ежемесячно пятого и двадцатого числа. Но всем видом  Епископ  показал  -
бездельники, неспособные отыскать в городе с  полумиллионным  населением
одного-единственного нереала, будут сидеть на голодном  пайке,  пока  не
поумнеют.
   И как показал! Птенчики подхватились и вымелись из подвала на пандус,
как если бы в них метнули огнем.
   Епископ сел и пригорюнился.
   Связаться с инкубами... Связаться-то он мог! Он знал, как их вызвать.
Да ведь потом-то не отвяжешься! Заклинание, разработанное для подавления
воли инкуба Таиром и украденное Серсидом,  конечно,  оружие,  но  сперва
нужно его опробовать, а потом уж рисковать.
   А полдюжины заклятых и полностью покорных инкубов -  это  власть  над
всем миром. Не сразу, конечно. Нет,  не  сразу.  Но  года  через  два  -
точно...
   Любил Епископ мечтать. Особенно о том, что ему было не  под  силу.  И
все собирался попробовать технику. коллажа -  понавырезать  из  журналов
картинок, составить сборный портрет всех своих желаний и заклясть его  в
стиле давней симпатической  магии,  основы  которой  сам  же  преподавал
начинающим гадалкам и ворожеям. Но преподать - это проще  всего,  а  вот
поди закляни!.. Птенчики на пандусе первым делом закурили. -  Менты  вон
тоже Башарина  еще  не  словили,  а  зарплата  им  идет...  -  проворчал
Алконост.
   - Всем зарплата идет...
   - Вот сам бы эти каналы и отслеживал...
   - Точно ведь однажды суккуб привяжется... К пандусу подкатил грузовик
с товаром для хозяйственного  магазина,  и  птенчики  даже  с  некоторой
завистью принялись наблюдать за разгрузкой.
   - Я Светке  новый  унитаз  обещал,  -  вспомнил  Сирин.  -  Опять  не
получится. И кафель тоже.
   - Меня скоро в автосервис пускать перестанут, - пожаловался Гамаюн.
   Очевидно,  Светкина  кафельная  удача  где-то  на  вселенских   весах
перевесила в этот  день  их  совместную  неудачу.  Из-за  угла  выскочил
маленький дедок и поспешил к лестнице, ведущей на пандус.
   - Дед Ворон! Гля! - заметил его первым Сирии.  -  Во  чешет!  Стойте,
Эфраим Яковлевич! Он перекрыл рукой доступ к двери.
   - Ща будет тебе Шанель с Диором! - окрысился дед, прекрасно  знавший,
что вносить свое  амбре  в  помещение  ?Древнерусской  школы  ведической
реабилитации? ему, мягко говоря, не  рекомендуется.  Епископ  откровенно
боялся,   что   амбре   распугает   ему   самую   надежную    клиентуру,
клиентуру-кормилицу,   -   дам   бальзаковского   возраста,   посещающих
оккультные курсы.
   Но раз дед откровенно рвется к Епископу, значит, у него такая  ценная
информация, что правилами хорошего тона можно и пренебречь!
   Дошло это до птенчиков не сразу, а когда дед Ворон  разинул  пасть  и
приготовился выдохнуть порцию бронебойной вони.  Сирии,  который  как-то
сдуру попал под залп и потом за полторы  недели  извел  на  себя  четыре
больших флакона туалетной воды, шарахнулся, и шустрый  дед  проскочил  в
подвал.
   Он обнаружил Епископа в весьма  пасмурном  и  сварливом  расположении
духа.
   - Эфраим, я же просил... - пробурчал тот.
   - С тебя причитается, рыбонька, - с тем дед Ворон и  уселся  напротив
начальника. - Твое счастье, что есть у меня кума. А кабы кумы не было  -
я бы и это твое несчастье, как бишь его, не сыскал.
   - Ты нашел нереала?! - Епископ подскочил.
   - И не только  нашел,  а  и  на  горячем  прихватил!  Дед  откровенно
радовался.
   - Где он, Эфраим? Где? Ну?
   - Где-где!
   И дед матерно сострил.
   - Да ну тебя!
   Епископ вышел из-за стола и уселся рядом  с  дедом  Вороном,  заранее
поставив крест на  своем  элегантном  костюме.  После  такого  соседства
костюм пришлось бы везти осенью на Дальний  Восток,  чтобы  проветривать
сентябрьскими тайфунами.
   - Стало быть, Малаховку знаешь? - сразу перешел к делу дед Ворон.
   - Знаю, конечно.
   - А огороды?
   - И огороды знаю.
   - Ну вот - там он и поселился.
   - На огородах?..
   - А чем плохо? Еще не вся  картошка  выкопана,  яблоньки  тоже  можно
обтряхать, много чего прямо с грядки в рот закинуть.
   - На огородах... - повторил Епископ. - Эфраим, ты уверен?
   Дед от него отодвинулся с таким видом, как будто от
   Епископа, а не от деда Ворона, несло городской свалкой.
   - Ну, Эфраим! Ну! С меня причитается!
   - Причитается! - передразнил дед.  -  Двадцатое  число  у  нас  когда
было?
   Даже не пытаясь оправдаться. Епископ полез за бумажником.
   - Вот.
   - А в ведомости пентаграмму поставить?
   - Какая ведомость? - удивился  Епископ,  отсчитывая  десятидолларовые
бумажки.
   - Зеленью не возьму, - отрекся от валюты дед Ворон.  -  Зелень  не  к
добру.
   - Сейчас птенчиков сгоняю поменять! Так как же ты его нашел?
   Оказалось - дедова кума что-то для него  этакое  у  себя  на  огороде
вырастила, дед назвал растение обратим-корнем, а как  по-современному  -
не знал. Он взял большую клетчатую сумку и поехал в Малаховку...
   - Думаю - дай-ка я еще картошечкой  разживусь,  а  то  двадцатое  еще
когда было, а есть-то хочется!.. - с  тонким  намеком  объяснил  дед,  а
картошка предполагалась ворованная - это Епископ сразу понял.
   Тут под покровом вечернего полумрака дед и совершил  свое  выдающееся
открытие.
   - Но, ваше святейшество,  тут  одна  закавыка  получилась,  -  честно
признался дед. - Я как с огородов выбрался, негоднику Таирке под  колпак
угодил.
   - Под купол? - уточнил Епископ.
   - Колпак, купол - один хрен! В общем, это, может, и не колпак был. Но
я дома отсиделся с недельку. Потому и на связь  не  выходил.  Береженого
кто-то уж точно бережет!
   - А теперь?
   - Ну, раз я пришел! - возмутился дед. - Стало быть, не чую! Может,  и
не колпак это был, говорю тебе, а вовсе даже  щупальце!  Осторожность-то
не повредит!
   И приосанился, всем видом показывая, какой он истинный мастер  своего
колдовского дела.
   -  В  Малаховке  на  огородах,  стало  быть...  -  Епископ   тихонько
рассмеялся. - Ну, значит, сегодня мы эту проблему и решим.
   Он взял со стола мобилку и набрал номер.
   - Гамаюн? Давайте-ка все сюда! Живо! Дед Ворон скривил  рожу.  Он  не
понимал, зачем на таком расстоянии  пользоваться  техникой,  если  можно
сделать элементарный посыл. А Епископ, недавно прикупивший престижа ради
самую последнюю модель ?Nokia?, не понимал другого - зачем делать посыл,
если можно лишний раз похвастаться дорогой игрушкой. Птенчики  осторожно
вошли в кабинет.
   - Алконост,  беги-ка  баксы  поменяй!  -  бодро  начал  распоряжаться
Епископ. - Сирии, твоя тачка на ходу?
   - В сервисе! - отвечал догадливый Сирии. И кто бы добровольно  пустил
в свою машину зловонного деда?
   Но хитрость эта была понятна Епископу как дважды два - четыре.
   - Эфраим, ты же наговор обещал, - укоризненно обратился он к деду.  -
Чтобы твой выхлоп хоть к нам к четверым не лип!
   - Да ты простой оберег поставь! - обиженно буркнул дед.
   - Оберег его не берет! - возразил Сирии.
   - А ты пробовал?
   - Тихо! - оборвал зарождающуюся склоку Епископ. - Сегодня едем  брать
нереала. Алконост, ты угадал - у  него  постоянная  баба.  Вот  мы  его,
голубчика, с бабы и снимем!..
   Поняв, что  на  горизонте  наконец-то  обозначился  не  только  оклад
месячного содержания, но и те  блага,  которые  сулила  сдача  в  аренду
порабощенного инкуба, птенчики воспряли духом. И Сирии даже своей ?ауди?
не пожалел, над которой трясся, как  над  больным  младенцем.  Вчетвером
загрузились в черную ?ауди? и выехали, когда стемнело.
   Ехать было не так чтоб очень далеко  -  не  вдоль  растянувшегося  по
речному берегу города, а как бы поперек.
   Но на подступах к огородам обнаружилась ерунда - дед Ворон-то  шастал
туда от шоссе тропиночкой и только эту дорогу к приюту нереала  знал,  а
если бы заехать с другой стороны - то он  бы  непременно  заблудился:  И
Епископ не сказал ни слова насчет сверхъестественных способностей  деда,
в нужную минуту  негодных  к  употреблению.  Во-первых,  не  время  было
ссориться, а во-вторых, когда по сотне гектаров раскидано полторы тысячи
халабуд  в  самом  диковинном  беспорядке,  то  тут,  пожалуй,  и  магия
бессильна...
   Хорошо, что птенчики догадались одеться попроще. Епископу  же  в  его
элегантном костюме  приходилось  тяжко,  и  потому  он  шел  замыкающим,
предоставляя подчиненным спотыкаться и выявлять опасные места. Трость  с
черным набалдашником он не пускал в ход даже  рискуя  грохнуться  -  она
предназначалась совсем для других дел.
   - Сюда, сюда, вот туточки! - командовал дед Эфраим. - Они с девонькой
заняли будку, где раньше Анна Кузьминична жила. Хорошая такая  старушка,
душевная, ласковая. Я к ней  чай  пить  ходил.  Варенье  у  нее  -  язык
проглотишь! Хозяйка! А потом, как сил у нее не  стало,  совсем  в  город
перебралась. Все забываю позвонить, спросить - как там, сын  не  обижает
ли, невестку удалось извести? Ты куда?!
   - К лягушкам, -  прокомментировал  Гамаюн,  глядя,  как  зазевавшийся
Сирии выдергивает ногу из канавы. - А мог и кроссовку там  оставить!  Во
лягушкам был бы праздник! Жилплощадь типа ?Найк?!
   - Не галди, птенчик, - одернул его дед Эфраим. -  Ваше  святейшество,
почти прибыли.
   И показал на будку с двумя крошечными  окошками,  которую  еще  нужно
было  знать  откуда  высматривать  -   заплетенный   несъедобным   диким
виноградом заборчик хорошо ее прятал от соседей.
   - Что-то там тихо, - заметил Епископ. - Может, гуляют?
   - Девонька - та, может, и гуляет. Я ее пару раз в такую рань встречал
- несется на каблучищах к будке. А тульпа треклятая допоздна не шастает.
Тьфу! Да вот же он!
   Не дожидаясь приказа.  Епископ  с  птенчиками  присели  и,  раздвигая
ветки,  вытаращились  на  мужскую  фигуру,  бредущую   в   отдалении   с
пластиковым пакетом в одной руке и с лопатой - в другой.
   Птенчики дружно забормотали - заговаривали глаза на ночное зрение.
   - Точно - он? - спросил Епископ.
   - Я тоже сразу не распознал, - признался  дед  Эфраим.  -  Мужик  как
мужик, а подойдешь поближе, сразу ясно - тульпа! С сильным носителем, от
человека почти не отличить, но тульпа!
   - Хочешь сказать, что от нее и тепло идет? - усомнился Епископ.
   - И еще как идет! Инкубы  -  они  же  горячие.  Но  я  это  тепло  от
человечьего так же отличу, как ты, к примеру,  голого  мужика  от  голой
бабы...
   Тут дед Эфраим понял, что дал маху. Епископ, хотя до той  поры  и  не
имел дела с инкубами,  которых  оседлала  тульпа,  но  в  магии  смыслил
немало, ауру видел и прочие тонкости разумел. Обижать  своего  кормильца
дед Эфраим никак не собирался. Но тот, должно, и  не  обратил  внимания,
вглядываясь в добычу.
   - Если бы с  ним  можно  было  работать  на  расстоянии!  -  вздохнул
Епископ.
   - Наше счастье, что нельзя, - резонно возразил дед Эфраим. - А то  бы
этот шкодник Таирка давно свою пропажу выловил, тульпу отцепил, а инкуба
ненадежнее припрятал. С ними, как  я  разумею,  можно  получить  хорошие
результаты только на таком расстоянии, когда  возможен  обмен  теплом  и
соприкосновение полей,  я  бы  даже  выразился  -  взаимоналожение,  при
котором инкуб сперва по неразумию пытается использовать вторгшееся  поле
как донора и открывает канал.
   -  Ого...  -  прошептал  Ал