Над кустами возникла  плечистая  фигура  и  двинулась  к  Иманту.  Мы
пригляделись...
   - Башарин! - возмущенно крикнул Васька. Имелось в виду - ты  на  кого
же оставил этого поганца Жукова?
   - Тихо, тихо... - зашептал я. - Это же  нереал!..  Он  шел  навстречу
цыгану - в черных штанах, в черной, расстегнутой  до  пупа  рубахе  и  в
ковбойских  сапожках  со  звяком.  Крутой  мужик,  гроза  слабого  пола,
покоритель преступного мира, монолит из мускулов и отваги! И шел он, как
сомнамбула. Если бы не знать, что у Башарина, с  которого  Жуков  слизал
этот образ, физиономия приходит в движение крайне редко, то  можно  было
подумать, будто на нас наступает человекообразный робот.
   А  сзади  шел,  точно  так  же,  как  Имант,  вытянув  вперед   руки,
сосредоточенный Таир.
   - Ведут!.. - дошло  до  Васьки.  Он  кинулся  к  своему  ненаглядному
чудищу, но цыган удержал его.
   - Т-т-т! - сказал цыган, постукал себя по лбу и сделал рукой знак,  а
также гримасу, означающие, что во лбу у нереала пусто.
   - Сволочи! - осознав, что нереал сейчас всего лишь оболочка человека,
воскликнул Васька. - Вот же сволочи!
   - Вот, нарочно привел вам показать, - сказал, подходя, Таир. -  Чтобы
вы один раз успокоились и прекратили поиски.
   - Что вы с ним сделали?!. - в голосе у Васьки была неподдельная боль.
   - Что он с людьми делает? - вопросом же ответил Таир. - Мы с  Имантом
вскрыли его оперативную  и  долгосрочную  память.  Такого  насмотрелись!
Хотите, покажу?
   - С какой стати я должен вам верить? - огрызнулся Васька. Пистолет  в
его руке пока что смотрел дулом вниз...
   - Т-т-т-т-т! - сообразив, что происходит, вмешался цыган. Он  показал
на Таирову голову и воздел перст к небесам, мелко им дрожа. Это означало
превосходство Таирова интеллекта над всеми нашими вместе взятыми.
   Васька  отступил  подальше  от  подозрительного  цыгана  и  продолжал
пламенную речь.
   - Вы подсылаете ко мне этого человека, чтобы он перерезал мне  канал!
И после этого вы еще хотите, чтобы я стоял и смотрел, как вы  уничтожите
нереала!
   - Погодите! - Таир  даже  поднял  руку,  призывая  к  тишине.  -  Все
наоборот! Я хотел спасти вас - только и всего!  Я  знаю,  кто  и  почему
хотел перерезать вам канал. Но до вас им было не добраться - и они нашли
женщину, которая...
   - Женщину?! - Васька стремительно повернулся ко  мне,  а  на  круглой
физиономии была мольба: ну, скажи же что-нибудь в ответ на эту чушь!
   Я развел руками  -  увы,  мол,  ничего  не  поделаешь,  женщина  тебя
породила...
   - Ее зовут Алевтина Петрова, - безжалостно продолжал  Таир.  -  И  на
самом деле это она вам спасла жизнь. Совершенно сознательно. Вообще  то,
что  она  ради  вас  сделала,  для  женщины  -  подвиг.  Мы  с   Имантом
подключились уже потом.
   - Но вы же знали, что Я вам не позволю разобрать нереала на сущности!
Поэтому вам было выгодно меня уничтожить! - воскликнул Васька.
   - А зачем же мы через весь город пешком шли сюда? Вы думаете,  мы  не
могли разобрать нереала там, где его обнаружили? - спросил Таир. - Имант
установил, где вы находитесь, и мы повели сюда этого монстра, и, честное
слово, лучше уж водить по городу удава на веревочке или привидение!
   - Значит, Имант действительно хотел тогда спасти Алю от этих амбалов?
- обратился я к Таиру.
   - Я работал в режиме сканера и отследил  все  ее  звонки,  -  отвечал
Таир. - Она ведь и вам звонила, следователь Горчаков!  Она  же  сказала,
что ей грозит опасность! А вы?
   Васька смотрел в землю - примерно с тем же выражением, что и дуло его
пистолета...
   Мальчишка, которому еще точно не было двадцати, строил его, читал ему
нотацию и вправлял мозги.
   - Вы даже ни разу не позвонили потом Петровой, хотя ее телефон у  вас
есть, - продолжал этот не по годам въедливый  маг.  -  А  ваш  друг  вот
звонил - звонили, Игорь Петрович?
   Я кивнул.
   - Он убедился, что Алевтина Петрова с  дочерью  в  безопасном  месте.
Так, Игорь Петрович?
   - На даче у подруги, а там две кавказские овчарки, - подтвердил я.
   - Ну и уничтожали бы нереала где-нибудь у себя... - буркнул Васька.
   - Раз мы его сюда привели, значит, нам так нужно! - перед нами  стоял
упрямый мальчишка, которому непременно нужно перечить  старшим,  и  я  с
ужасом подумал, что годков-то он еще наживет, а упрямства-то  меньше  не
станет...
   - Т-т-т! - подтвердил Имант.
   - Я хотел его разделить на  сущности,  но  мы  посовещались,  -  Таир
показал на цыгана и продлил жест куда-то в  сторону  и  вверх.  -  И  мы
решили поступить иначе.
   - Через мой труп, - следователь Горчаков был непреклонен.
   - Я бы охотно сделал это через ваш труп, сударь, - на Таира  накатила
ледяная вежливость, как  в  салоне  ?Инферналь?.  -  Но  из  уважения  к
женщине, которая десять лет вас держит в мире людей, я вас не  трону.  И
ему вот спасибо скажите. Он мне много чего объяснил.
   Имант приосанился.
   У нас, у педагогов, есть один крупный недостаток: мы полагаем,  будто
кого-то чему-то можем  научить.  И  тратим  время  на  обтесывание  юных
созданий, хотя на самом  деле  все  наоборот:  чему-то  научиться  можно
только у молодежи.
   Когда Таир сказал то самое, что я думал про Алю, выход  из  положения
засветился передо мной, как пресловутый свет в конце туннеля.
   - Вась, а давай сделаем так. Я посмотрю, что там  такого  ужасного  в
памяти у нереала, - предложил я. - Ты же мне пока что доверяешь?
   - Они подсунут тебе фальшивую память.
   Я не знал, что Васька способен на такую пуленепробиваемую тупость.  И
я даже хотел сказать, что тупость как последняя степень упрямства...
   Таир, сходу врубившись,  выбросил  вперед  руки,  волны  вибрирующего
воздуха ударили мне в лоб, а глаза сами собой закрылись.
   Я увидел Маргариту.
   Я увидел ее  всю  сразу  -  девчушкой  с  двумя  длинными  косичками,
пятиклассницей в шортах и на велосипеде, единственной светлой звездочкой
на уроке истории, и  девчушка  в  голубом  платьице  вдруг  оказалась  в
темноте,  на  проспекте  Падших  Бабцов,  и  пестрые  шорты  повисли  на
табуретке в какой-то ободранной ночной комнате, и одновременно  какой-то
пожилой  мужчина  достал  бумажник,  стал  доставать  по  одной  зеленые
банкноты, мысля при этом  какими-то  неизвестными  мне  словами,  всеми,
кроме одного - ?такса?. Это была жуткая сумятица  из  кадров,  на  манер
кубика Рубика, только какого-то четырехмерного,  но  в  их  расположении
была логика, я понял эту логику!
   Кубик мне показывали, может, секунду, а может, полторы.
   - Ты что? - рванулся ко мне Васька, подхватил, кинул себе за спину  и
прицелился в Таира. Я опомнился и повис у него на плечах.
   - Вась, Вась, со мной все в порядке!
   Он повернулся.
   - В порядке? Да ты чуть не грохнулся!
   - Это нормально... - сказал я. - Вася, это все правда - то,  что  они
показывают. Правда - понимаешь?.. Очень мерзкая правда...
   Ко мне подошел Имант и обнял за плечи.
   - Т-т-т! - сказал  он,  и  мне  вдруг  захотелось  плакать...  Мне  -
здоровому взрослому и вроде неглупому мужику... наконец-то...
   Он повел меня куда-то, и ты-ты-тыкал, и мычал, может, даже  показывал
что-то свободной рукой, но я не смотрел на него.
   Вот именно сейчас я прощался с Маргаритой...
   Васька догнал нас и заступил дорогу.
   - Куда вы его ведете? - крикнул он, отталкивая
   Иманта.
   - Отстань! - Я так на него вызверился, что самому сделалось  дико.  -
Это была правда! Отстань,  слышишь?  Ты  такой  правильный  дурак,  что,
что!.. Ты думаешь, что я?! Думаешь, да?!
   Вот так бессвязно я на него заорал.
   Как Башарину было неловко признаться, что пригрел змееныша на  груди,
так и я не мог вслух сказать, что спасаемая нами  конструкция  оказалась
редкостной скотиной. Столько сил, столько души вложено  в  скотину,  что
ли? Моя психика отчаянно сопротивлялась.
   А перед глазами стояла счастливая Маргарита!..
   Да что же это такое делается?..
   - Хорошо, - сказал Васька. - Я сам увижу. И быстро,  большими  шагами
двинулся к Таиру.
   - Т-т-т-т-т-т-т-т-т! - Имант разразился целой пулеметной очередью.
   - Ты прав, дружище, - сказал я ему, - но мне сейчас очень тошно.
   Когда мы, сделав круг по  окраинам  полигона,  вернулись  к  казарме,
нереал стоял у стены, не двигаясь, кирпичная физиономия сделалась темным
пятном, и лишь силуэт рисовался четко. А рядом мы увидели другой  силуэт
- пониже ростом, пожиже статью. Васька стоял, повесив голову, как  перед
расстрелом. Таир выглядел не лучше.
   Похоже, Васькин кубик был еще пострашнее моего.
   - Ну? - спросил Таир. - И кого же вы спасали? Вася промолчал. Я хотел
было брякнуть, что человека, живую  душу,  но  посмотрел  на  Васю  -  и
воздержался.
   - Вы рисковали жизнью  ради  бездельника,  приживала  и,  не  побоюсь
громкого слова, сутенера, - подвел итог Таир. - Если кто-то боялся,  что
он не впишется в этот мир и пропадет, то могу  разочаровать.  Он  просто
замечательно вписался.
   - Т-т-т! - показывая на нереала пальцем, подтвердил  Имант.  И,  надо
сказать, очень злобно подтвердил.
   - Ну, коллега, как вы полагаете? - обратился к нему Таир примерно так
же, как дряхлый профессор к другому дряхлому профессору над пациентом  с
некой диковинной хворобой. Оба уже столько смертей и рождений  повидали,
что жизнь больного способны оставить за скобками, а вот хвороба вызывает
в них огромный, неподдельный, академический интерес.
   - Т-т-т... - цыган очень выразительно махнул огромной красной лапой.
   - Как мы и предполагали, коллега, не всякое создание нуждается в том,
чтобы  его  спасали.  Я  бы  сказал,  не  всякая  конструкция   достойна
существования, если вы не возражаете...
   Таир обвел нас взглядом. Тяжелый у него взгляд, невыносимый, ну да не
в этом дело..
   Возразить было трудно. Может быть, даже невозможно. И менее всего мог
возражать Вася, чье странное существование, возможно, сейчас нуждалось в
очень сильном адвокате. Ведь и он был  конструкцией,  способной  в  силу
своей ограниченности принести немало зла. Эта ядовитая  мысль  послужила
мне хоть малым, а утешением.
   И тут из-за угла появились Башарин с Жуковым.
   Заброшенная казарма  всем  была  хороша,  даже  водопровод  почему-то
действовал, но  унитазы  оказались  забиты  наглухо  и  навеки.  Поэтому
приходилось бегать в бурьян, Жуков же не  просто  бегал,  а  всякий  раз
бывал конвоирован Башариным.Судя по всему, нереалову папочке приспичило.
   Увидев нереала, Жуков шарахнулся и налетел на Башарина. Тот,  еще  не
понимая, что происходит, хорошенько встряхнул его за плечи.
   - Посмотри, Валентин, - сказал Васька. - Вот эта штука  выгнала  тебя
из ?Гербалайфа?.
   - А ни фига себе! - воскликнул Башарин. - Ну, Борька! Ну!..
   И завертел головой - Жукова, впрочем, не выпуская. Оказалось, Башарин
искал зеркало. И самое удивительное - нашел! Темное окно  первого  этажа
вполне его устроило. Башарин посмотрел на нереала, на мутное  отражение,
опять на нереала, и замер. Почему-то  мыслительный  процесс  всякий  раз
требовал от него неподвижности.
   - В общем, так, - сказал Таир. - Инкуба  я  забираю  и  обязуюсь  его
упрятать так, чтобы ни одна мелкая сволочь не  дотянулась.  С  двойником
можете делать, что хотите. Без инкуба он очень скоро загнется.
   И, казалось бы, только что  перед  нами  стоял  худенький  мальчишка,
старшеклассник, материализованное упрямство юности. Но сдвинулись черные
брови, лицо мгновенно сделалось еще суше и еще строже - если это  вообще
было возможно... Я вдруг увидел  Таира  десять  лет  спустя,  обладателя
силы, и не просто силы творить чудеса, а силы принимать решения...
   - Т-т-т! - что-то напомнил ему Имант.
   - Ага, слышу, - согласился Таир и сказал непонятно кому:
   - Добро пожаловать! Как видите, я уговор выполняю.
   Потом он подошел к Бричу. Тот, видно, все же что-то учуял - хотя  мог
метнуться и направо, и налево, вжался в стенку.
   - Ну, приятель, извини, - сказал ему  Таир.  -  Вреда  от  тебя  было
больше, чем пользы...
   Он положил руки на виски нереалу, беззвучно заговорил - и  мне  вдруг
показалось,  будто  время  остановилось.  Какая-то   вибрация   медленно
перетекла по вытянутым рукам от головы Брича к плечам Таира.
   - ...ныне, и присно, и во веки веков, - услышал я.  -  Аминь,  аминь,
аминь.
   Таир заклял инкуба. Он  разделил  сущности,  одну  из  них  забрал  и
заклял, а другую, тульпу, оставил на произвол судьбы.
   Тульпа словно ожила. Она отлепилась от стены, огляделась...
   - Хозяина ищет, - заметил Таир. - Нет, приятель, это не я.
   - И не я! - мне меньше всего на свете  хотелось  иметь  дело  с  этим
микролептонным чучелом. А Вася просто делал рукой вот этак -  мол,  чего
пристаешь, я сам без хозяина мыкаюсь, то есть без хозяйки...
   - Т-т-т-т-т! - сказал  тульпе  Имант  и  показал  ей  пальцами  козу.
Шуточки у ясновидца были весьма примитивные.
   Вдруг тульпа сделала жест - словно отпихивала от себя нечто незримое.
   - Спокойно, Валентин, спокойно, - произнес Таир, отступая от двойника
и поворачиваясь к Башарину, который в этот миг был точной копией тульпы.
-  Это  скоро  кончится.  Ведь   Жуков   не   умеет   долго   удерживать
микролептонный кластер. И даже не знает, что  именно  сейчас  это  нужно
делать.
   Я посмотрел на Башарина - и ужаснулся. Ходок-стрелок  отмахивался  от
тульпы - и надо полагать, он первый начал, а  тульпа  передразнила  его,
потому что движения их были синхронны и совершенно одинаковы.  Жуков  же
оказался за спиной у Башарина и отгораживался им от  своего  создания  в
полнейшей панике.
   - Чего это он? - Башарин и без того был здорово напуган, а  поведение
тульпы окончательно его ошарашило.
   - Ему так положено, - усмехнулся Таир.
   - Да-а? Положено?
   Говорят, загнанная в угол кошка становится опаснее льва. С  отчаянием
обреченного Башарин бросился на тульпу с намерением дать ей в ухо. И  та
устремилась вперед, и у обоих кулаки рассекли воздух,  а  бойцы  рухнули
друг другу в объятия. И  отскочили,  и  присели  в  какой-то  несуразной
стойке, таращась друг на друга безумными глазами.
   Тут Жуков завизжал, так завизжал, что сам себе заткнул  уши,  но  все
равно продолжал звенеть.
   Башарин резко повернулся к нему, тульпа, естественно, тоже.
   Решив, что наконец-то его за все подвиги нереала  будут  бить,  Жуков
помчался прочь - наискосок через полигон, с риском грохнуться  в  канаву
или яму.
   Башарин, вдруг вспомнив, что  ему  велено  пасти  ?дружбана?,  но  не
сообразив, что эта деятельность уже никому более не  требуется,  крикнул
Васе ?Щас!? и кинулся вдогонку. Тульпа, так же нелепо размахивая руками,
- за ним!
   - Т-т-т! - обрадовался Имант и выкинул шесть пальцев.
   - Шесть минут? - спросил я. - Шесть дней? Шесть с половиной недель? В
шесть утра? В шесть часов вечером после войны? Шесть километров?..
   - Башарин не выдержит шести километров, - Таир  был  очень  недоволен
бегством. - Вот ведь идиот! Шесть часов, разумеется. У нее ведь  имеется
остаточная энергия инкуба.
   -  И  все  это  время  тульпа  будет  таскаться  за  ними  следом?  -
поинтересовался Вася.
   - Похоже на то...
   Раздался женский смех. До сих пор я только в книжках  читал,  что  он
бывает серебряным, а вот теперь сподобился услышать.
   - Это что еще такое?! - возмутился Васька. - Лирайт, ты?
   - Нет, - сказал Таир. - Это Ребалиань  Адинурада,  суккуб.  И  с  ней
Семнерим Астафагор, инкуб, если не ошибаюсь.
   - Да, мы убедились, что ты выполняешь уговор, Таир  Афроластериск,  -
отвечал женский голос. - Как там чувствует себя Ассарам Кадлиэль?
   - Одно могу сказать совершенно точно - не поумнел.
   - Мы на это и не надеялись... - Ребалиань Адинурада вздохнула.  -  Ну
что же, теперь поступай, как знаешь...
   Там, где только что  стоял  нереал,  на  стене  обозначилось  светлое
пятно, по нему пошли тени - и я увидел женское лицо такой  ослепительной
красоты, что ни один живописец не нафантазировал бы. Казалось, там стоит
женщина, закутанная в черный бархатный плащ,  и  лишь  длинная  вьющаяся
прядь темно-рыжих волос свисает ей на грудь.
   Я впервые видел живого суккуба и должен сказать, что никакого  страха
не испытал, а лишь желание избавить Ребалиань  Адинураду  от  совершенно
ненужного ей плаща...
   - Т-т-т! - затарахтел вдруг Имант. - Т-т-т-т-т-т-т-т-т-т!
   При этом он тыкал пальцем в Ваську.
   - Вот такая идея нас осенила, - сказал Таир суккубу. - Ну, кто  лучше
будет охранять Ассарама Кадлиэля от покушений самозванца Корнофора,  чем
следователь угрозыска? Причем вполне сознательно?
   По  прекрасному  лицу  пролетели  настроения   -   сперва   удивленно
приоткрылся рот, потом в глазах засветилось понимание, и, наконец,  губы
раздвинул восторг!
   - Быть по сему! - сказала Ребалиань Адинурада.
   - Быть по сему! - подтвердил Семнерим Астафагор.
   - Быть по  сему!  -  весело  согласился  Таир.  -  А  вы  как,  Игорь
Петрович?
   - Vox populi - vox dei, - отвечал я, присоединяясь к большинству,  но
пока не понимая, зачем я это делаю.
   - Тогда приступим! - Таир протянул к Ваське руки.
   - Ты что? С ума сошел?! - заорал следователь Горчаков в таком  ужасе,
за какой полковник Сорокин  был  бы  вправе  уволить  его  с  занимаемой
должности.
   С бешеным тарахтеньем Имант схватил его в охапку.
   Васька вырывался, матерясь, но я же понял, что тут затеяли! Я облапил
Ваську с другой стороны, мы оба, можно сказать, на нем висели,  а  когда
на человеке висят два центнера живого груза, то  шевелиться  ему  весьма
затруднительно.
   Вдруг нас обоих шарахнуло  электрическим  разрядом.  Мы  отлетели  от
Васьки и едва удержались на ногах.
   Следователь  Горчаков  стоял  ошалевший,  взъерошенный  и   почему-то
ощупывал себе грудь.
   Мне вдруг стало безумно  жалко  Ваську  -  таким  растерянным  я  его
никогда не видел...
   - Слияние полное, - сказал Таир. - Я даже не думал, что так бывает.
   - Так кто я теперь? Нереал? - спросил  Васька  таким  голосом,  каким
говорят: ну, все кончено...
   -  Нет,  теперь  ты  -  человек,  -  убежденно  произнесла  Ребалиань
Адинурада. - Таир Афроластериск, скажи ему...
   Но Таир молчал.
   Очевидно,  совместить  инкуба  с  тульпой  было  проще,  чем  сказать
образовавшемуся человеку: отправляйся-ка ты, друг сердечный, к  женщине,
которая тебя такого придумала, и по крайней мере скажи ей спасибо...
   Очевидно, на правах давнего приятельства сделать это следовало мне.
   - Вася, - сказал я. - Две кавказские овчарки - это, конечно, здорово,
но..?но... но лучше, чтобы рядом кто-то был...
   Васька смотрел в землю.
   - Не могу, - вдруг признался он. - Как это: я -  к  ней?..  Здрасьте,
фантазия ваша прибыла, прошу любить и жаловать?
   - Можно и так! - безумно довольный, что он допустил  в  свою  упрямую
голову эту мысль и теперь с ней разбирается, воскликнул я. - Столько их,
бедных, мечтает, что придуманный жених  явится!  Вот  у  одной  пусть  и
сбудется.
   Таир просто молча смотрел на Ваську.
   Я всмотрелся  в  лицо  мага.  Нет,  Таир  не  просто  смотрел.  Он...
приказывал. Ступай, приказывал, к женщине, которая тебя создала и ничего
ради тебя не пожалела! И докажи, что ты этой женщины стоишь.
   Или мне показалось?
   Или мальчишкам такие штуки в голову не приходят?
   - Да ты не волнуйся, она же все понимает! И,  если  она  тебя  такого
придумала, значит, ты такой ей нравишься! - продолжал внушать я. - Вот я
бы пошел, честное слово!
   - Посмотрел бы я на тебя,  если  бы  ты  был  тульпой!  -  огрызнулся
Васька.
   - Ну и что, что я не тульпа? Думаешь, мне поэтому легче живется?  Да,
может,  лучше  быть  тульпой,  которую  выпустил  хороший  человек,  чем
человеком, у которого все наперекосяк! - выпалил я.
   - А с чего вы взяли, Игорь Петрович,  что  не  являетесь  тульпой?  -
вдруг спросил Таир, он шутил, я всей  душой  верил,  что  он  шутит,  но
прозвучало как-то тревожно...
   - Ну... Всю б-б-биогр