-  Умыться  и выпить кофе со шнапсом. Разве вы
не видите, что она промерзла до костей?
      - И правда, у нее зубы стучат, - улыбнулся фон Браухич. -
А  я  думал,  это  стучит мое сердце. Ну, раз так, тогда поедем
следующим рейсом.
      - И вместе со мной, - уточнила Хайди.
      - С вами обеими? - фон Браухич с улыбкой покачал головой.
- Что за чудесная ночь.
      - Разрешение   на   проезд,    удостоверение    личности,
рекомендации,	-   перечислила   Хайди.   Затем   она	выудила
документы  из-под блузки и протянула Мэри, сидевшей на кровати.
-  План  замка и инструкции. Запомни и верни. Я их повезу сама.
Тебя, может быть, обыщут. Здешние ребята страшно подозрительны.
А сейчас придется выпить этот чертов шнапс. Браухич обязательно
принюхается  к	тебе, чтобы проверить. Он все всегда проверяет.
Самый подозрительный из всех.
      - А  мне  он  показался очень приятным человеком, - мягко
сказала Мэри.
      - Зато  он  очень  неприятный  офицер  гестапо.	-  сухо
отпарировала Хайди.
      Когда  Хайди  вернулась  в  бар,	к  Смиту  и Шэфферу уже
присоединились	Каррачола,  Томас и Кристиансен. Со стороны все
пятеро,  попивающие  пиво  и  непринужденно болтающие, казались
вполне беззаботными, но если бы кто-нибудь вслушался в их тихий
разговор, он почувствовал бы их отчаянную тревогу.
      - Значит,  вы  не  видели  старину  Смизи? - тихо спросил
Смит.  -  Никто  не  видел,  как  он  ушел? Куда же он все-таки
направлялся?
      Вопрос остался без ответа, только Кристиансен спросил:
      - Можно я пойду посмотрю?
      - Не  стоит, -  ответил Смит. - Время слишком позднее для
прогулок.
      Обе  двери "Дикого оленя" резко и шумно распахнулись, и в
каждую	 вошли	 по   полдюжине   солдат   со  "шмайсерами"  на
изготовку.  Они  выстроились вдоль стен, держа пальцы на курке.
Глаза их смотрели спокойно и цепко.
      - Ну, ну, - пробормотал Кристиансен. - Вот для меня война
и кончилась.
      Внезапно	 наступившую   тишину	не  нарушил,  а  скорее
подчеркнул  топот  сапог:  в  зал  вошел  полковник. Он оглядел
присутствующих.  Гигант-хозяин, с изменившимся от страха лицом,
торопясь подбежал к нему, опрокидывая на ходу стулья.
      - Полковник  Вайснер!  -  Не  надо  было  обладать тонким
слухом,  чтобы	уловить в голосе хозяина дрожь. -Ради Бога, что
случилось?..
      - Вы  тут  ни  при  чем,  мой  друг,  -  слова	звучали
успокаивающе,  но  тон,  каким	они  были  сказаны, не позволял
расслабиться. - Но у вас тут скрываются враги государства!
      - Враги!   -   Цвет   лица  хозяина   стал   из  розового
бледно-серым.  Кроме  Того,  он  начал	заикаться.  - Кк-ак? У?
Ме-ня? У Йозефа Вартмана?
      - Тихо!	-  полковник  поднял руку, требуя внимания. -Мы
разыскиваем  дезертиров  из  Штутгартской  военной  тюрьмы. При
побеге они убили двух офицеров и сержанта. Следы ведут сюда.
      Смит кивнул и прошептал на ухо Шэфферу:
      - Очень умно. Очень.
      - Итак,	-  лающим  голосом продолжал Вайснер, -если они
здесь,	то  скоро  будут  в наших руках. Прошу старших офицеров
13-го,	14-го и 15-го отрядов выйти вперед. - Он подождал, пока
два  майора и капитан встали перед ним по стойке "смирно". - Вы
знаете в лицо всех ваших людей?
      Все трое кивнули.
      - Хорошо. Вам следует...
      - Нет  необходимости,  полковник,  -  Хайди  вышла  из-за
стойки бара и встала перед Вайснером, почтительно убрав руки за
спину. - Я знаю человека, которого вы ищете. Их главаря.
      - А! - улыбнулся полковник Вайснер,- очаровательная...
      - Хайди, герр полковник. Я обслуживала ваш столик в Шлосс
Адлере. Вайснер галантно поклонился.
      - Разве можно вас забыть!
      - Вот он,  - ее лицо пылало гражданским гневом и радостью
от  возможности  выполнить  свой  долг.  Театральным жестом она
указала на Смита. - Вот, кого вы ищете, герр полковник. Он - он
меня ущипнул!
      - Милая   Хайди!  -  полковник	Вайснер  снисходительно
улыбнулся.   -	 Если	мы  станем  арестовывать  каждого,  кто
попытается...
      - Дело  не  в том, герр полковник. Он спросил меня, что я
знаю  или  слышала  о  человеке,  которого  называют  генералом
Карнаби.
      - Генералом  Карнаби! - улыбка  слетела с губ полковника.
Он  посмотрел  на  Смита,  подал  знак	своему	патрулю и вновь
обратился к Хайди. - И что же вы ему ответили?
      - Герр  полковник!  -  Хайди распирало  ощущение важности
собственной  персоны. - Надеюсь, я достойная дочь Германии. И я
дорожу доверием, которое оказывают мне в замке. - Она указала в
угол  зала.  -	Капитан  гестапо  фон  Браухич	может  за  меня
поручиться.
      - Нет нужды. Мы не забудем ваш поступок, милое дитя. - Он
отечески  потрепал  ее	по  щеке,  потом обернулся к Смиту, и в
голосе его зазвучал металл.
      - Где ваши соучастники? Отвечайте немедленно.
      - Немедленно,  мой  дорогой полковник? - Взгляд,  который
Смит   бросил  на  Хайди,  был	столь  же  холоден,  как  голос
полковника.  -	Извольте  сперва расплатиться. Сначала тридцать
Серебреников даме...
      - Вы болван, - презрительно отозвался полковник Вайснер.-
Хайди - истинная патриотка.
      - Это точно, - серьезно подтвердил Смит.
      Мэри   с	 ужасом   наблюдала,   стоя   за   занавеской в
неосвещенной  комнате  Хайди,  как  Смита и его людей вывели из
"Дикого оленя" и сопроводили туда, где стояло несколько военных
автомобилей.   Пленников  быстро  рассадили  по  двум  машинам,
взревели моторы, и через минуту они скрылись за поворотом. Мэри
постояла,  уставившись	невидящими  глазами  на  падающий снег,
потом плотно задернула занавески и ушла вглубь комнаты.
      - Как же это случилось? - прошептала она. Чиркнула спичка
- Хайди зажгла масляную лампу.
      -  Ума  не  приложу,  -  пожала  плечами Хайди. - Кто-то,
должно быть, напел полковнику Вайснеру. А я указала пальцем.
      - Ты... ты?
      -  Его  все  равно вычислили бы через пару минут. Они тут
чужаки. Зато теперь мы с тобой вне подозрений.
      - Вне подозрений! - Мэри недоверчиво посмотрела на нее. -
Но мы же теперь отрезаны от своих!
      - Ты так считаешь? - задумчиво протянула Хайди. - А мне в
этой  ситуации	больше	жаль  полковника  Вайснера,  чем майора
Смита.	Наш майор нигде не пропадет. Или начальство в Уайтхолле
нам  лгало?  Когда  мне  сообщили,  что он должен сюда прибыть,
добавили,  что	я  должна  слепо  доверять ему. Он, как штопор,
-именно  так  они  сказали,  -	вывернется из самой безнадежной
ситуации. Интересно они там, в Уайтхолле, выражаются. Так что я
верю в него. А ты разве нет?
      Ответа  не последовало. В глазах Мэри стояли слезы. Хайди
тронула ее за плечо и мягко спросила:
      - Ты сильно любишь его? Мэри молча кивнула.
      - А он тоже тебя любит?
      - Не знаю.  Просто не знаю. Он с головой ушел в эти дела,
-  с  трудом  выговорила Мэри, - и даже, если любит, сам себе в
этом не признается.
      Хайди   с  минуту  смотрела  на  нее,  качнула  головой и
сказала:
      - Зачем	только	они тебя послали! Разве ты сможешь... -
она  осеклась,	снова мотнула головой и неожиданно закончила: -
Поздно уже. Пошли. Нельзя заставлять ждать фон Браухича.
      - Но  если он не сможет убежать?  Да и как тут убежишь! -
она   раздраженно   ткнула  пальцем  в	бумаги,  валявшиеся  на
постели.  -  Ведь  они	первым	делом  свяжутся с Дюссельдорфом
насчет этих рекомендаций.
      Хайди спокойно ответила:
      - Он не бросит тебя в беде.
      - Да,  -  печально  согласилась	Мэри,  - вряд ли он так
поступит.
      Большой  черный  "мерседес"  мчался  по занесенной снегом
дороге,  проложенной вдоль озера. "Дворники" едва справлялись с
густыми  хлопьями,  которые  плотно ложились на лобовое стекло.
Это была очень дорогая и комфортабельная машина, но ни сидевший
рядом  с водителем Шэффер, ни Смит на заднем сиденье не ощущали
ни  малейшего  удобства  -  ни физического, ни морального. Если
говорить  о  моральной	стороне  дела,	то  перед  ними маячила
мрачная  перспектива:  операция  обречена  на  провал, не успев
начаться.  О  физической  и  говорить  нечего:	того  и другого
стиснули  с обеих сторон : Шэффера - водитель и охранник, Смита
- тоже охранник и сам полковник Вайснер; к тому же у них сильно
ныли  ребра  -	парни  при  "шмайсерах",  уперев  стволы  в бок
пленникам, дали им как следует прочувствовать свою боевую мощь.
      Насколько  Смит  мог  судить,  они  находились  где-то на
полдороге  от деревни до казарм. Еще полминуты - и они въедут в
ворота лагеря. Всего полминуты. И ни секунды больше.
      - Остановите  машину! - холодным, властным тоном с ноткой
угрозы	 произнес   Смит.  -  Немедленно,  слышите?  Мне  нужно
подумать.
      Полковник  Вайснер  с  изумлением уставился на него. Смит
даже  не  обернулся в его сторону. Казалось, он едва сдерживает
гнев   -   гнев   человека,   чьи  приказы  всегда  выполняются
беспрекословно,  отнюдь  не  жертвы,  покорно идущей на смерть.
Вайснер поколебался, но все же отдал приказ притормозить.
      - Ну и болван же вы! Круглый идиот! - гневный голос Смита
звучал	тихо  и  зловеще,  так	тихо,  что только полковник мог
услышать  его.	- Вы почти наверняка все испортили, и, если это
так, клянусь Богом, утром вы лишитесь погон!
      "Мерседес"  скатил  на  обочину  и  остановился. Передняя
машина	исчезла  в  темноте.  Вайснер резко, но с едва заметной
дрожью в голосе, спросил:
      - Какого черта, что вы болтаете?
      - Вам,	 конечно,  известно  об  американском  генерале
Карнаби?  -  Смит приблизил сощуренные глаза к лицу Вайснера. -
Ну? - он словно выплевывал слова в лицо полковнику.
      - Вчера	вечером  я  обедал  в  Шлосс  Адлере. Я... Смит
ответил взглядом, полным недоверия.
      - Полковник  Пауль Крамер, начальник  штаба Канариса, вам
рассказал? Вайснер молча кивнул. ,
      - А  теперь  это  разнеслось  по  всем углам. С ума сойти
можно.	Боже,  теперь точно покатятся головы, -он потер ладонью
глаза,	 бессильным  жестом  уронил  руку,  невидящим  взглядом
посмотрел вперед и, качнув головой, медленно выговорил:
      - Сам  я не могу принять решение, - он  достал из кармана
удостоверение	и   протянул  Вайснеру,  который  изучил  его в
тусклом  свете	фонарика.  -  Немедленно  в  казармы! Мне нужно
срочно связаться с Берлином. Мой дядя даст инструкции.
      - Ваш  дядя? - Вайснер с  усилием оторвался от документа,
голос его дрожал, как и луч фонарика, который он держал в руке.
- Генрих Гиммлер?
      - А  кто же вы думали, - рявкнул Смит. - Микки Маус? - Он
понизил  голос	до  шепота.  -	Искренне  желаю  вам никогда не
иметь счастья встретиться с ним, полковник Вайснер.
      Смит  дал  Вайснеру  возможность	немножко  оправиться от
неожиданности  и  прийти  в  себя,  потом  наклонился  вперед и
довольно чувствительно ткнул в бок водителя.
      - В казармы, живо!
      Автомобиль  рывком  взял	с места. Шоферу было достаточно
того,  что  он	успел  услышать  из  уст  племянника  страшного
Генриха  Гиммлера,  шефа  гестапо. Смит повернулся к охраннику,
сидевшему сбоку.
      - Прекрати  пихать меня  в бок этой дурацкой штукой! - он
со злостью оттолкнул от себя ствол автомата.
      Охранник,   который  тоже  слыхал  про  Гиммлера,  кротко
прибрал  свой  "шмайсер".  В  следующую  секунду он согнулся от
дикой  боли, получив удар в живот прикладом своего же автомата,
а   еще   через  секунду  полковник  Вайснер  прилип  к  стеклу
"мерседеса", ствол того же "шмайсера" уперся ему в правое ухо.
      - Если ваши люди шевельнутся, убью на месте.
      - 0'кей, - раздался  с переднего сиденья голос Шэффера. -
Их пушки у меня.
      - Останавливай, - скомандовал Смит.
      Машина  затормозила. Через лобовое стекло видны были огни
пропускного  пункта  казарм.  До  них  было метров двести. Смит
подтолкнул Вайснера автоматом.
      - На выход!
      Несмотря	на  душившую его ярость, Вайснер понял, что ему
придется послушаться приказа. Он вышел из машины.
      - Три  шага  вперед, - скомандовал Смит. -  Лицом в снег.
Руки за голову. Шэффер, держи их на прицеле.
      Через   двадцать	 секунд   Шэффер   сидел   за  баранкой
"мерседеса".   Три   человека	лежали	 лицом	вниз  в  снегу,
четвертый все еще корчился от удара на обочине.
      - Неплохо   исполнено,  молодой  Гиммлер,  - одобрительно
сказал Шэффер.
      - Редко  так везет, - трезво оценил положение дел Смит. -
Поосторожнее   возле   казарм,	 как   бы   часовые   чего   не
заподозрили.
      Со  скоростью  двадцать  миль  в час они миновали главные
ворота	и,  как  им показалось, все сошло благополучно. Еще бы,
на  радиаторе автомобиля развевался треугольный флажок - личный
штандарт  коменданта лагеря, и, ясное дело, никому бы не пришло
в голову следить за передвижениями полковника Вайснера.
      Через  полмили  за вторыми воротами дорога, следуя извиву
озера,	резко  повернула  направо.  Опасный поворот был отмечен
белым  штакетником,  который  при  иных  обстоятельствах был бы
хорошо	заметен,  но  в  эту  ночную  пору,  заметенный снегом,
неразличимо слился с окружающей белизной. Шэффер притормозил на
повороте. По его лицу явно пробежала какая-то мысль, он сильнее
нажал на тормозную педаль и вопросительно взглянул на Смита.
      - Отличная  идея,  -  теперь  пришел черед Смита выражать
одобрение партнеру. - Из тебя еще получится неплохой агент.
      "Мерседес" остановился. Смит собрал автоматы и пистолеты,
отобранные   у	Вайснера  и  его  парней,  включил  зажигание и
выскочил  из  двинувшейся  вперед  машины.  Просунув руку через
боковое окно дверцы водителя, он держал руль, прибавляя ходу по
мере  того,  как  разгонялся "мерседес". За несколько метров до
обрыва	он  в  последний раз скорректировал направление и резко
отскочил  в  сторону.  Деревянный  штакетник  не  смог сдержать
мчащуюся   на	него   громаду.   Рев  мотора,	работавшего  на
максимальных оборотах, заглушил треск дерева; "мерседес" прошел
сквозь	преграду  как  нож  сквозь масло, перевалил  через край
обрыва и исчез из виду.
      Смит   и	Шэффер	остановились  у  неповрежденной  секции
штакетника,   успев  увидеть,  как  автомобиль,  перевернувшись
вверх  дном,  все еще с горящими фарами, ударился о поверхность
озера.	 Высоко  поднявшийся  подсвеченный  фарами  столб  воды
расцвел радугой. Когда вода улеглась, в озере хорошо было видно
место,	где утонула машина - огни ее горели по-прежнему. Смит и
Шэффер	переглянулись,	и  Смит стянул свою форменную фуражку и
швырнул    ее	 вниз.	 Она   упала   на   пузырящуюся   воду,
фосфоресцирующую  огнями  исходящего  снизу  света.  Потом свет
погас.
      - Невелика  беда,  - отходя  от штакетника, пожал плечами
Шэффер. - Тачка-то не наша. Ну что, возвращаемся в деревню?
      - Ни в коем случае, - откликнулся Смит. - Пошли. В другое
место.
      Сжимая  в  руках	добытое  оружие,  они  двинулись  в том
направлении,   в   котором   ехали.   Не  успели  они  пройти и
полусотни  метров, как услышали гул моторов и увидели огни фар,
осветивших  проломанный  штакетник.  В считанные секунды Смит и
Шэффер укрылись в сосняке.
      - Вон  оно  что,  герр  полковник,  -  сержант альпийских
стрелков  с  автоматом	наперевес опасливо наклонился над краем
обрыва.  -  Слишком  большая  скорость,  слишком поздно оценили
обстановку.  Глубина озера в этом месте больше ста метров, герр
полковник. Так что с концами.
      - Может, с концами, а может, и нет. Эти мерзавцы способны
на  что угодно. - Голос полковника Вайснера отчетливо доносился
до  ушей  тех,	о  ком	шла  речь.  В нем звучала досада. - Они
запросто  могли  все  это подстроить, чтобы нас обдурить. Часть
людей  пошлите	поискать  в  роще.  Пусть  прочешут местность с
фонарями.  Еще	часть людей отправьте машиной на полкилометра в
сторону  лагеря.  Вы с ними, сержант. И пусть несколько человек
рассредоточатся вдоль обрыва. Выполняйте.
      Шэффер посмотрел на Смита.
      - Насколько я понимаю текущий момент, босс, вряд ли стоит
сейчас	 двигаться   в	деревню.  Вот  ведь  старая  лиса  этот
Вайснер, а?
      - А  я что говорил? -  пробурчал Смит. - 0'кей, о'кей. Не
спорю.
      Прошло  пять  минут.  Сквозь  редкий  снег, пробивающийся
через  густые  ветви  сосен,  засветились  огоньки фонарей. Это
означало,  что	цепочка  солдат,  шаря	перед  собой  фонарями,
двинулась  на  юг  в поисках беглецов. Полковник Вайснер нервно
прохаживался  взад-вперед  возле  своего автомобиля. Голова его
мерно	покачивалась,	как  будто  в  такт  мыслям.  Он  часто
поглядывал  на часы. Смит заметил, что он подошел к штакетнику,
там  где  он  уцелел,  и внимательно вгляделся в гладь Голубого
озера.
      Вскоре  послышались неясные голоса возвращавшихся солдат.
Сержант подошел к машине полковника и доложил:
      - Никаких следов, герр полковник.
      - Неоткуда им и взяться, - буркнул Вайснер. - Там на воде
плавает   фуражка.  Жалкий  конец  для	таких  отважных  ребят,
сержант. Жалкий конец.

			Глава 5
      Вагончик	фуникулера  медленно  поплыл от нижней станции,
начав  свой  долгий подъем к замку. Опасный, просто невозможный
подъем,  подумала  Мэри.  Вглядевшись  в темноту сквозь лобовое
стекло,  она  различила в снежной пелене первую опору. Вторая и
третья были еще не видны, их присутствие угадывалось по парящим
в  небе  огонькам.  Не	она же первая одолевает этот путь, тупо
вертелось в ее мозгу, люди постоянно ездят на этой штуковине, и
ничего.   Вагончик,   рассчитанный  на	двенадцать  пассажиров,
снаружи  был  выкрашен	в  яркий  красный  цвет,  внутри хорошо
освещен.  Сидений  в  нем  не  предусматривалось, но вдоль стен
тянулись  поручни. Их необходимость вырисовывалась немедленно и
с   угрожающей	 очевидностью.	 Яростный   ветер   безжалостно
раскачивал утлый вагончик. Кроме двух солдат и одного штатского
пассажирами  были  фон Браухич, Мэри и Хайди. Хайди как опытная
старожилка надела толстое шерстяное пальто и меховую шапку. Фон
Браухич,  держась  одной  рукой  за  поручни, другой обнимал за
плечи Мэри. Ободряюще улыбнувшись ей, он спросил:
      - Страшно?
      - Нет,  -  ответила  она совершенно искренне,  потому что
теперь	у  нее	просто	не  осталось сил, чтобы бояться. К тому
же,   даже   в	 самой	 безнадежной  ситуации	она  оставалась
профессионалом.  -  Нет,  не  страшно.	Но  меня  мутит. А этот
фуникулер никогда не срывается?
      - Никогда, -  фон Браухич вложил в ответ всю присущую ему
убедительность. - Держитесь за меня, и все будет в порядке.
      - Прежде  то  же  самое он говорил мне, - холодно сказала
Хайди.
      - Фрейлейн,  -  терпеливо  объяснил  Браухич,  - я  щедро
одарен	Господом,  но  мне  не	удалось  отрастить  себе третью
руку. И потом - привилегия гостям.

      Спрятав  в  ладони  горящую  сигарету, Шэффер, опершись о
телеграфный    столб,	 внимательно	вглядывался    вдаль. И
спрятанная  сигарета,  и озадаченное выражение лица объяснялись
непонятными  событиями	у  ворот казармы. Там царило оживление:
освещенные   ярким   светом   прожекторов,   туда-сюда	сновали
охранники.  Шэффер переменил положение и  посмотрел вверх. Снег
почти  прекратился,  луна  готова была выйти из облаков, и в ее
неясном  свете	смутно	виднелась  на  поперечине столба фигура
Смита.	  Майор    деловито    орудовал    ножом,    уникальным
приспособлением,   снабженным	в  числе  прочих  нужных  вещей
кусачками  для проволоки. Восемь раз щелкнули кусачки, и восемь
концов	телефонного  провода  упали  на-снег.  Смит сложил нож,
спрятал  в  карман,  обхватил  руками столб, соскользнул вниз и
ухмыльнулся.
      - Пустячок, а приятно.
      - Это отвлечет их маленько, - согласился Шэффер.
      Прихватив автоматы, они двинулись на восток, скрывшись за
стволами сосен.

      Вагончик	раскачивался  сильнее  прежнего.  Он  вышел  на
последнюю  дистанцию пути - почти вертикальный подъем. Рука фон
Браухича  по-прежнему  лежала у Мэри на плече, сама она все так
же  смотрела в темноту, прижавшись лицом к стекл