- О...  ээ...  профессор  Найсмит,  -  заикаясь,  начал  Кемперер,  -
профессор Орвил сказал...
     - Это вы взяли мои группы? - любезным тоном поинтересовался  Найсмит,
продолжая подниматься по лестнице мимо них.
     - Да, да, но я хочу сказать, что...
     - Как сегодня прошла демонстрация?  -  Найсмит  уже  был  на  верхней
площадке  и  оглянулся  посмотреть  назад.  Кемперер  и  Ирвинг  стояли  с
разинутыми ртами, задрав головы вверх.
     - Ну, хорошо, отлично, но...
     - Найсмит стремительно пошел вглубь холла.
     - Но профессор Орвил сказал, чтобы я,  если  увижу  вас,  обязательно
забрал ваш ключ! - завопил вдогонку Кемперер.
     Найсмит  не  ответил.  Он  отпер  дверь   комнаты   с   дубликатором,
проскользнул внутрь и захлопнул ее за собой. Реагируя на его  присутствие,
начали медленно разгораться лампы освещения.
     Он осмотрелся в помещении,  разглядывая  знакомое  оборудование  так,
словно никогда его раньше  не  видел.  Дубликатор,  размещающийся  в  трех
металлических стойках, сгруппированных под  одной  из  стенок,  и  в  двух
блоках над и под платформой для  объекта,  представлял  собой  стандартный
комплект дубликатора Хиверта на девять  копий.  Радиус  действия  поля  на
объект составлял шесть футов. Граница была отмечена низеньким ограждением.
Стол и  аппаратура  стояли  в  основном  так,  как  он  их  оставил.  Бак,
тау-аккумулятор,  спусковой  механизм  сейчас  были  сдвинуты  немного   в
сторону. Добавилось несколько новых приборов:  фотометр  и  интерферометр,
небольшой теодолит, небольшое количество призм - обычное оборудование  для
демонстрации  оптических  свойств  квазивещества.  Вдобавок  к  полу  было
прикручено  массивное  основание  гидравлического  домкрата  и  установлен
небольшой двигающийся кран, который предназначался для того,  чтобы  взять
на себя вес бака после удаления стола.
     Найсмит узнал приготовления к третьему опыту  из  серии  демонстрации
свойств квазивещества. Должно быть, перед его приходом Кемперер  и  Ирвинг
как раз и занимались устройством необходимых приспособлений.
     Он в задумчивости посмотрел  на  бак.  Находящаяся  внутри  жидкость,
которая по-прежнему была еще  в  состоянии  квазивещества,  отражала  свет
подобно ртути. Отраженные изображения стен, двери и аппаратуры  в  комнате
искажались кривизной бака и чем-то  еще.  С  того  места,  где  он  стоял,
Найсмит мог ясно видеть отражение механизма дубликатора, расположенного  у
левой по отношению  к  нему  стены  комнаты,  тогда  как  его  собственное
отражение было едва видимой полоской справа на ободе бака.
     С некоторыми сложностями ему удалось снять передние  крышки  со  всех
трех блоков аппаратуры управления, и  он  осмотрел  массивные  электронные
лампы и кабели внутри. Хотя он и не был экспертом по дубликаторам Хиверта,
но в общих чертах был знаком с его конструкцией, и насколько  мог  судить,
не было никаких признаков чего-нибудь необычного. Добраться  до  блоков  в
полу и на  потолке  было  не  так  легко,  но  и  те,  и  другие  покрывал
убедительный толстый слой пыли и грязи: их явно не открывали уже несколько
месяцев.
     Ухо Найсмита уловило слабый щелчок, и он обернулся как  раз  вовремя,
чтобы увидеть, как распахивается дверь.
     В дверном проеме стояли двое широкоплечих мужчин  в  темных  куртках.
Блики света играли на пистолетах в их руках.
     - Не двигаться! - резко приказал один из них.
     Выбитый  из  равновесия  и  не  имея  возможности  подумать,  Найсмит
инстинктивно  нажал  ладонью  кнопку  выключения  освещения   на   консоли
управления.  Светильники  комнаты  погасли,  и  в  ней   стало   темно   -
единственным освещением была изломанная полоса света от  дверного  проема.
Тем временем Найсмит, не останавливаясь, стремительно дернулся в сторону.
     Кто-то закричал. Найсмит  двигался  быстро,  и  успел  обогнуть  угол
стола. Раздался  выстрел  одного  из  пистолетов,  и  комната  заполнилась
оглушительным грохотом. Найсмит пригнулся, прячась за  бак.  Прошло  всего
две или три секунды.
     В звенящей тишине один из полицейских выкрикнул писклявым голосом:
     - Найсмит, выходи оттуда! Ты ничего не  сделаешь  -  дверь-то  только
одна!
     Благодаря неверному свету от дверного проема Найсмит  смог  судить  о
том, что оба мужчины прошли дальше вглубь комнаты  и  разделились,  каждый
держась своей стороны. Несмотря на то, что он приготовился к броску и  был
насторожен, его сердце билось ровно. Найсмит сохранил способность думать с
холодной расчетливостью: "Бак вращается  на  90  градусов  против  часовой
стрелки".
     Обе его руки быстро ощупали верхнюю  поверхность  стола.  Он  схватил
одной тяжелый латунный теодолит, а второй - пару призм.
     Найсмит быстро представил себе траекторию перемещения двух людей и их
положение, рисуя картину как для  элементарной  задачи  по  тригонометрии.
Выдержав до последнего момента, он выпрямился и швырнул призмы в  человека
справа.
     Комната снова заполнилась грохотом такой силы, что задрожали стены  и
появилась боль в его барабанных перепонках. Стеклянный бак  разлетелся  на
сотни  кусочков,  но  серебристый  цилиндр   квазивещества   остался   без
изменений. Сидя за баком, Найсмит слушал продолжающиеся выстрелы:  третий,
четвертый...
     С другой стороны комнаты раздался слабый шум и глухой звук от падения
какого-то предмета. Это было слева.
     Найсмит рискнул выглянуть: человек слева  стоял  на  коленях,  плотно
прижав руки к животу и держа голову прямо. Его  пистолет  лежал  на  полу.
Человек закачался и начал валиться вперед.
     Мгновенно собравшись,  Найсмит  изо  всех  сил  запустил  через  стол
тяжелый теодолит и немедленно ринулся за ним,  перепрыгивая  стол.  Второй
полицейский, сбитый с  ног,  лежал  на  полу,  пряча  голову  от  летящего
снаряда. Он успел выпалить в Найсмита  только  один  раз,  снова  наполнив
комнату грохотом. В следующее мгновенье Найсмит уже  был  на  нем  сверху.
Короткий удар одной рукой, и полицейский  под  ним  вытянулся  и  обмяк  с
неестественно вывернутой шеей.
     Почти без промедления Найсмит снова вскочил на ноги и выбежал в дверь
мимо стоящих с белыми лицами Кемперера и Орвила, затем по лестнице вниз на
солнечный свет. Тут он обнаружил, что  из  пореза  на  щеке,  полученного,
наверное, тогда, когда в него попал один из осколков бака, течет кровь.
     Поняв вдруг, что двигается слишком быстро, он заставил  себя  перейти
на нормальный шаг и через лужайку направился  на  станцию  трубопоезда.  У
стоящего на лужайке серо-голубого вертолета  собралась  группа  студентов;
кабина была пуста, лопасти были неподвижны. Поддавшись  импульсу,  Найсмит
пошел в этом направлении. Он шел,  и  в  его  позвоночнике  покалывало  от
беспокойства. Все  произошло  слишком  быстро:  у  него  не  было  времени
подумать. Он действовал инстинктивно. Была угроза его жизни, и он встретил
ее подручными средствами, заставив одного из атакующих застрелить  другого
за счет отклонения от кинетически инертного квазивещества. Если бы у  него
было время подумать, то он предположил бы, что эти двое нанятые Чураном  и
Лолл гангстеры. Но...
     Он уже был у вертолета, игнорируя повернувшихся и разглядывающих  его
студентов. Внутри кабины что-то  неразборчиво  бормотал  голос  по  радио.
Найсмит открыл дверцу, поднялся по лесенке и засунул голову внутрь,  чтобы
послушать.
     На крошечном  видеоэкране  говорил  облаченный  в  форму  патрульный:
"...задержанию и допросу. Этот человек задерживается за  убийство  доктора
Клода Р.Веллса, психиатра  Калифорнийского  университета  в  Лос-Анжелесе.
Веллс был избит до смерти,  и  его  офис  полностью  разрушен  час  назад.
Найсмит считается чрезвычайно опасным.  Неизвестно,  вооружен  ли  он,  но
приближаться к  нему  следует  осторожно.  Передаем  снова  его  описание:
среднего возраста, шесть футов два дюйма..."
     Последние слова едва улавливались. Найсмит отвернулся. В  его  голове
звучал смертный приговор. Увидев его лицо, студенты испуганно  попятились.
Он прошел сквозь них и дальше, двигаясь как сомнамбула.
     Он не мог даже опровергнуть услышанное. С первыми словами из рации  в
вертолете ему мгновенно стало ясно, что он совершенно не помнит, что делал
в офисе Веллса после того, как из детства всплыла та страшная,  так  и  не
увиденная вещь. После этого была темнота.
     "Борись против нас", - сказала тогда Лолл. И  он  боролся.  Результат
оказался катастрофическим. Он убил Веллса и двух детективов. Теперь он был
"готов". Ему не осталось иного пути, кроме как к Лолл и Чурану.
     Далеко позади него послышался голос, который что-то кричал.
     - Эй... - едва слышно донеслось через лужайку. - Эй, остановите  его!
Остановите его! Эй...
     Найсмит оглянулся и увидел  две  кукольные  фигурки,  появившиеся  из
научного корпуса. Одна была с белыми волосами. Он мгновенно  узнал  в  ней
Орвила. Обе бежали, размахивая руками.
     Студенты вокруг Найсмита в нерешительности повернули головы  от  двух
фигурок к нему. Как и большинство людей, они реагировали медленно. Найсмит
повернулся к ним спиной и, стараясь не  двигаться  слишком  быстро,  пошел
прочь.
     В последний момент какой-то рослый старшекурсник преградил ему  путь.
Только тот раскрыл рот, чтобы  что-то  сказать,  как  Найсмит  заехал  ему
прямым  в  челюсть  и  побежал.  Последний   взгляд,   брошенный   им   на
старшекурсника, запечатлел картину, как тот, стоя на одной ноге и  раскрыв
от  удивления  рот,  размахивал  в  воздухе  руками,   пытаясь   сохранить
равновесие.
     Найсмит припустил изо всех сил. Он успел сделать четыре  шага,  когда
сзади раздался звук, которого он боялся - это был хор  воплей  из  молодых
глоток - звук толпы в погоне.
     В то время, как он на полной скорости  мчался  ко  входу  на  станцию
трубопоезда, с неба уже спускался второй полицейский вертолет.



                                    6

     С ревом толпы в ушах Найсмит, пригнувшись, влетел в вестибюль станции
и, перепрыгивая через три ступеньки, бросился вниз. У него был  один  шанс
из тысячи. Если только прямо сейчас будет отходить поезд...
     Станция была пуста.
     Он увидел это в первое же мгновение. Во второе краем глаза он заметил
открытую  дверь.  Найсмит  моментально  развернулся.  Это  была  дверь   в
служебное  помещение;  распахнув  ее,  он  увидел,  что  там  был   тупик:
единственным выходом служили забранные жалюзи вентиляционные  отверстия  с
цифрами, написанными белой краской.
     Внутри комнаты в неярком ореоле мерцающего света стояли мисс  Лолл  и
Чуран. Мисс Лолл протянула руку.
     - Входите.
     Найсмит быстро вскочил в дверь, одновременно отмечая в сознании,  что
со стенами комнаты творилось что-то ненормальное. Они были искривленными и
какими-то нематериальными, при этом переливались, как мыльный пузырь.  Еще
они были полупрозрачными. За ними  можно  было  различить  реальные  стены
комнаты, с висящей на крючках одеждой и поставленной в углу шваброй.
     В следующий момент он оказался внутри. Лолл протиснулась  боком  мимо
него и закрыла дверь. Чуран оставался сидеть. Все трое посмотрели друг  на
друга. Они были окружены  и  сбиты  в  одну  кучу  овальной  оболочкой  из
прозрачного  струящегося   света.   Свет   внутри   оставлял   впечатление
необычности - словно  находишься  внутри  яйца,  сделанного  из  мечущихся
теней.
     Снаружи мгновением позже  раздался  топот  и  неистовый  вой  голосов
толпы, вливающейся вниз по лестницам на платформу.
     Найсмит глубоко вздохнул и выдохнул,  сознательно  расслабившись.  Он
опустил руки по швам.
     - Все идет по плану? - спросил он иронично.
     - Именно по плану, мистер Найсмит, - проворчал Чуран.
     Он  сидел  на  стуле,  который,  по-видимому,  был  частью   вещества
яйцеобразной капсулы. Из основания стула струились лучи света всех  цветов
радуги и исчезали в вершине оболочки над их головами.
     Похожие на  обрубки  короткопалые  руки  Чурана  небрежно  лежали  на
предмете из вороненной стали, находящемся у него на  коленях.  Потрясенный
Найсмит узнал машину, которая исчезла из стенного шкафа в его  квартире  в
Беверли Хиллз.
     Глаза Чурана блеснули.
     - Мы спасли вашу жизнь, мистер Найсмит, - хрипло проговорил он.
     - Хорошо, допустим.  Но  вы  должны  были  это  сделать  по  какой-то
причине. Вот он я, здесь. Так что вы хотите?
     Лолл  со  светящимися   глазами   произнесла   скороговоркой   что-то
настойчивое на мучительно знакомом  Найсмиту  языке,  который  представлял
собой любопытную комбинацию плавных  и  глубоких  горловых  звуком.  Чуран
кивнул и нервно облизал губы.
     - Мы хотим, чтобы вы пошли с  нами  в  очень  длинное  путешествие  -
двадцать тысяч лет. Вас это интересует?
     - Что, если я скажу "нет"?
     В янтарных глазах Чурана промелькнул огонек.
     - Мы хотим, чтобы вы пошли добровольно, мистер Найсмит.
     Найсмит издал невеселый короткий смешок.
     - И из-за этого вы все это  проделали...  Убили  Ремсделла  и  миссис
Бекер?
     Женщина слегка наклонилась к нему.
     - Я не уверена, что вы понимаете, мистер Найсмит.  Это  аппарат  убил
Ремсделла и миссис Бекер. Он настроен на наши мозговые картины: вашу,  его
и мою. Понимаете, для  любого  другого  прикасаться  к  нему  небезопасно.
Предосторожность против воров.
     Найсмит почувствовал, как в нем помимо воли поднимается гнев.
     - Значит, вы говорите, что эти два человека  умерли  из-за  ничего...
просто из-за того, что вам хотелось, чтобы этот аппарат попал в мои руки?
     - Нет, нет, наоборот, - проговорил Чуран. - Отсылка аппарата вам была
просто способом убить мистера Ремсделла так, чтобы подозрение  в  убийстве
упало на вас. Наша цель заключалась в ослаблении ваших  связей  здесь.  Вы
слишком уверовали, что действительно являетесь Гордоном Найсмитом.
     Снаружи шум толпы постепенно затухал. Найсмиту были слышны  отдельные
недовольные голоса, перекликающиеся с одного конца  платформы  на  другой.
Время от времени кто-то подходил к служебной  комнате,  дергал  за  ручку,
обнаруживал, что дверь заперта, и отходил снова.
     Загнанный в угол, он решился.
     - Хорошо. Я готов. Поехали.
     Лолл и Чуран обменялись быстрыми  взглядами.  Затем  короткие  пальцы
мужской особи задвигались по поверхности аппарата.
     С зачарованным выражением Найсмит наблюдал за тем,  как  инкрустации,
которые сопротивлялись всем его усилиям, уходят  вглубь  и  двигаются  под
кончиками пальцев Чурана. После этих манипуляций, хотя  ощущения  движения
не было,  стены  служебной  комнаты,  развешанные  одежды,  швабра  и  все
остальное мягко растаяли.  Во  время  этого  превращения  Найсмит  испытал
психологический шок, когда запертая призрачная дверь проплыла  сквозь  его
собственное тело.
     Затем они начали двигаться вдоль станции  всего  футе  или  двух  над
молодыми людьми, которые стояли то тут, то там на платформе в  окаменевших
позах. Не раздавалось ни звука. Каждая фигура была  абсолютно  неподвижна,
хотя некоторые были застигнуты на  полушаге.  Лица  были  искажены,  глаза
слепо блестели.
     Так же размеренно двигаясь, они вплыли  в  стену  станции.  Мгновенье
темноты, и капсула всплыла на пологом, уходящем вверх склоне  на  открытом
воздухе.
     Найсмит наблюдал за всем с  напряженной  сосредоточенностью,  пытаясь
разобраться  во  взаимосвязи  их  перемещений  с  манипуляциями,   которые
производил Чуран с аппаратом.
     - Чего я не могу понять, - проговорил вдруг Найсмит, - так это, как в
маленьком пространстве может умещаться такое количество энергии.
     - А ее тут и нет, мистер Найсмит, - ответила Лолл, посмотрев на  него
с уважением. -  Силы,  которые  мы  используем,  генерируются  в  будущем.
Машина, которую вы видите, всего лишь орган управления. Мы называем  ее...
- она произнесла  два  гортанных  многосложных  слова.  -  Как  это  будет
по-английски? - она помолчала, затем с сомнением произнесла: - Может быть,
"временная сфера"? Хотя нет, потому что это не сфера. Но название означает
нечто, погружающееся во время, как вы погружаетесь в  океан  в  батисфере.
Ну, как бы вы назвали... Вы должны знать это, мистер Найсмит... темпоро?..
     Снаружи яркий университетский городок походил  на  цветную  картинку:
два  вертолета,  студенты  на  лужайке  -  все  застыли  в  один   момент.
Зачарованный Найсмит во все глаза смотрел как яйцеобразная капсула  плыла,
теперь  все  быстрее,  над  лужайками  в  восточном  направлении.  Здания,
кипарисы и люди постепенно уменьшались в размерах по законам  перспективы,
и теперь вид за бортом походил уже не  на  фотографию,  а  на  чрезвычайно
подробную и реалистичную миниатюрную модель.
     - Темпороскаф? - спустя некоторое время предположил он чужим голосом.
     - Правильно, темпороскаф. Но это какое-то  очень  уродливое  слово...
Понимаете, мы можем управлять нашим положением как в пространстве,  так  и
во  времени.  Вот  сейчас  мы  двигаемся  в  пространстве,   оставаясь   в
фиксированном моменте времени. Потом все произойдет наоборот.
     Теперь ландшафт внизу плыл назад с большей скоростью. Солнечный  свет
отражался желтым от  верхушек  некоторых  зданий  на  северном  горизонте.
Поднимаясь по  наклонной  траектории,  они  сейчас  пролетали  над  парком
"Репейный овраг". Найсмиту были видны покрытые гравием  дорожки,  гуляющие
люди, застывшие на месте как ярко раскрашенные куклы, серебристое озеро  и
гандбольные площадки. Они уплыли прочь и исчезли.  Теперь  в  поле  зрения
появились  плотно  стоящие  дома  метрополии  Лос-Анжелеса,  и   все   это
происходило в неземной тишине.
     Стоя  в  ограниченном  пространстве  яйцеобразной  капсулы,   Найсмит
неожиданно догадался что так долго находилось на краю его сознания: запах.
Запах дешевой парфюмерии с почти неслышным оттенком, который он узнал: тот
же самый холодный, мускусный запах, что ощущался  в  офисе  Чурана.  Глядя
сейчас на них с новым вниманием,  он  повторно  пришел  к  выводу  о  том,
насколько поразительно уродливо они выглядят вместе. То, что в Лолл  можно
было бы считать случайным отклонением  в  чертах  лица  -  плоский  нос  с
широкими ноздрями, необычно удлиненные янтарные глаза,  тонкий  рот,  -  в
удвоенном изображении становилось  чистым  уродством.  Они  были  как  две
покрашенные лягушки - здесь в капсуле, оба глядящие  на  него  немигающими
янтарными глазами: лягушки,  подвергнутые  неприличной  вивисекции,  чтобы
иметь возможность стоять прямо и носить человеческие одежды.  И,  вспомнив
холод от прикосновения к Лолл, Найсмит поежился от отвращения.
     В это время под ними пролетали желто-коричневые и голые  в  солнечном
свете подножия холмов, затем медленно в  поле  зрения  поднялись  горы.  В
глаза Найсмиту ударил луч солнца, отразившийся от окон  примостившегося  в
каньоне домика, выглядевшего игрушечным на  таком  расстоянии.  Когда  они
перевалили через горы, продолжая подниматься вверх,  перед  ним  открылась
панорама всего круга  горизонта,  укрытого  голубой  дымкой  с  пятнышками
перистых облаков, парящих высоко на бледном небесном своде. Его глаз вдруг
уловил что-то еще, какой-то яркий отблеск  над  облаками,  который  быстро
приближался. Вот он уже почти различал его и, наконец,  он  принял  четкие
очертания - это был серебристо-голубой  авиалайнер  компании  "Транс  Ам".
Похоже, что трасса их полета  проходила  на  одной  с  ним  высоте.  Когда
сверкающий и солидный в солнечном свете авиалайнер увеличился в размерах и
стал ближе, Найсмит невольно отстранился; ему была видна  каждая  заклепка
на его полированной оболочке. По внешнему  виду  создавалось  впечатление,
что самолет  абсолютно  неподвижно  висит  в  воздухе,  словно  залитый  в
желатин. За обтекателем кабины сидели первый и второй пилоты,  выглядевшие
как замершие восковые манекены;  в  двигателях  застыли  небольшие  яз