следствий  -  все это  будет составлять  важнейшую
задачу физической географии, которая к тому времени возьмет на  вооружение и
математику и кибернетику.

     Прогноз  же  общественных  последствий  взаимодействия  биогеносферы  с
автоматическим процессом станет  одной из главнейших  задач натурсоциологии,
которую  она  сможет  успешно   решать   лишь  при  непосредственной  помощи
физической географии.

     Прогноз  общественных  последствий  воздействия  человека  на   природу
предполагает,  конечно, не  только предупреждение отрицательных последствий,
но  и  учет,  планирование последствий положительных.  При  планировании  на
высоконаучной  основе  всего  процесса взаимодействия  природы и человека  в
будущем,   несомненно,   удастся  так   наладить   взаимосвязи  "природа   -
автоматический  процесс",  что  природа  будет   получать  от   человека   и
соответственно  возвращать  ему почти исключительно положительные  импульсы,
способствующие общественному прогрессу.

     Два дополнительных обстоятельства делают насущно необходимой разработку
натурсоциологических проблем уже сегодня.

     Первое заключается  в  том, что  мы живем в период  резкого  перелома в
формах взаимодействия человеческого общества с природой,  в период скачка. В
сущности, на наших глазах заканчивается век железа (в  данном случае имеется
в  виду не уровень цивилизации, а преимущественное использование материала).
Лишь в  прошлом  веке был достигнут предел  в использовании чистого  железа;
ныне же наряду с различными сплавами железа все большее значение приобретают
другие материалы  - легкие сплавы на основе алюминия и  магния, пластические
массы и т.  п.  Чрезвычайно любопытна  в  натурсоциологическом плане загадка
нефти.

     Есть  подсчеты, согласно  которым  запасы  нефти на  земном  шаре будут
практически исчерпаны в ближайшие десятилетия. Если это так, то произойдут и
определенные  изменения  в   формах   взаимодействия   человека  с  природой
(напомним, что пользоваться  нефтью люди  научились еще в античные времена).
Но  все эти  расчеты  исходят из органической теории  происхождения  нефти -
запасы остатков растений, микроорганизмов на Земле количественно ограничены,
и,  значит, имеет  пределы производный от  них продукт - нефть.  В последнее
время,   однако,   накапливается   все   больше   доказательств   в   пользу
неорганической теории происхождения нефти. Если верна  эта вторая теория, то
запасы  нефти  на  земном  шаре  практически неисчерпаемы,  поскольку  нефть
непрерывно образуется в недрах Земли. Надо ли доказывать,  что решение этого
спора имеет немаловажное значение для судеб человечества?!

     Судьба  каменного  угля до сих пор не  очень  волновала умы,  поскольку
запасы  его достаточно велики.  Но в  принципе  использование угля и нефти в
качестве топлива  нерационально, ибо и то и  другое  -  ценнейшее сырье  для
химической промышленности; и в будущем, после того как в энергетике  ведущее
место  займет  производство термоядерной  энергии,  уголь  и  нефть  целиком
перейдут в ведение химии.

     Недалеко то  время,  когда  практически будут  исчерпаны  месторождения
полезных  ископаемых,  лежащие,  так  сказать,  на  поверхности,  в  верхнем
километровом  слое  земной  коры.  Это  потребует  совершенно  новых методов
разработки  и  добычи  полезных ископаемых.  Их созданием  и внедрением  уже
занимается геотехнология - новая область науки и техники, возникшая на стыке
геологии,  горного дела, геохимии, химической технологии. Очень перспективна
биогеотехнология, разрабатывающая методы  использования  микроорганизмов для
получения  самого различного  промышленного сырья  (железа, марганца, редких
металлов, йода и т, п.).

     Близко время, когда в среднем по земному шару  будет достигнут предел в
использовании  древесины   как   энергетического  источника.   В  управлении
фотосинтезом, в  использовании, в  частности, планктонных  водорослей многие
ученые  усматривают  панацею,  способную  восполнить  ущерб,  уже нанесенный
лесному  хозяйству  и  пехотным  землям.  Во  всяком случае, бесспорно,  что
овладение  фотосинтезом позволит  получать необходимые  дополнительные массы
органического вещества, а водным пространствам морей и океанов суждено стать
сельскохозяйственными  угодьями. В будущем, очевидно, произойдет перестройка
территориальных  связей  во  взаимоотношениях  человека  с  природой:  суша,
вероятно,  будет отдана  преимущественно  промышленности  и различного  рода
поселениям, а сельское хозяйство как бы "сползет" в моря  и океаны, хотя это
разделение и не будет иметь абсолютного характера.

     В пользу же этого предположения говорят следующие  факты. Интенсивность
жизни,  способность ее к  самовоспроизводству значительно выше в океане, чем
на суше. Для  того чтобы вырасти, стать взрослым, слону требуется сорок лет,
а  киту - два года. Сведенный лес восстанавливается десятки лет. Планктонные
водоросли в океане дают десятки  поколений  за сезон. Это главное. С морских
плантаций можно получить гораздо больше и растительных и животных продуктов,
чем с плантаций, расположенных на суше, что немаловажно для будущего.

     Наше традиционное растениеводство чрезвычайно нерентабельно и по другой
причине.  Условия  жизни  на  суше  усложнили  строение  растений, привели к
обособлению их  органов.  Скажем,  человек вырастил  рожь. У  растения  есть
корни,  есть стебли,  есть колос,  зерна,  ради  которых и  высеивается  эта
культура. Стало быть,  из  всей массы растения практически используется лишь
небольшая часть  ее (не будем  сейчас  принимать  в  расчет использование  в
хозяйстве  соломы - речь идет о пище человека). Остальное  пропадает. А что,
если иметь  в виду массу, представляет собой остальное, видно из следующего:
подсчитано,  что корнями и корневыми волосками четырех экземпляров ржи можно
опоясать весь земной шар по экватору! Иное дело морские растения: они  могут
быть использованы целиком, на все сто процентов.

     Немаловажны и  чисто "территориальные"  соображения: "земли" не  так уж
много  на  земном шаре, и  по  мере  роста  городов,  деревень, промышленных
предприятий и тому подобного "цена" гектара будет непрерывно возрастать.

     Так или  иначе,  но  в  будущем человечество окажется гораздо глубже  и
разносторонне связанным с  океаном, и это уже  сегодня накладывает на  науку
определенную ответственность.

     Наконец,   необходимость   разработки   натурсоциологических    проблем
диктуется и ростом  народонаселения земного  шара.  Сейчас на  нашей планете
обитает три миллиарда человек. Треть из них постоянно  недоедает.  По весьма
реалистичным  подсчетам,  за  ближайшее   столетие  население  земного  шара
возрастет до восьми  или даже десяти миллиардов человек. Это не дает никаких
оснований  для  рассуждений  в  неомальтузианском  духе;  голод  -  наследие
определенных  социальных  условий. Но ликвидация постоянного  голодания  или
недоедания  наряду  с быстрым  ростом населения  вызовет  резкое  увеличение
интенсивности взаимодействия человечества с природой (а также изменение форм
этого взаимодействия), и наука должна быть готова к этому.

     Чтобы  полнее  обрисовать  проблематику   натурсоциологии,   необходимо
напомнить  одну  важную  мысль  Ф.  Энгельса.  "Как  естествознание,  так  и
философия, -  писал он, - до  сих пор совершенно  пренебрегали исследованием
влияния деятельности человека на его мышление.  Они  знают, с одной стороны,
только природу, а  с другой -  только мысль. Но  существеннейшей и ближайшей
основой человеческого мышления является как раз изменение природы человеком,
а не одна природа как таковая, и  разум  человека  развивался соответственно
тому,  как  человек  научался  изменять  природу". (Ф.  Энгельс.  Диалектика
природы. М., 1955, стр. 183).

     Стало быть,  процесс взаимодействия общества с  природой оказывает  - а
иначе и  быть не может - огромное  непосредственное влияние  на общественный
рассудок,  на прогресс  нашего мышления,  на психологию.  И здесь необходимо
сказать хотя бы  несколько  слов о  значении химии  полимеров -  с некоторой
ориентацией ее в будущее - для человека грядущих поколений.

     За свою историю человечество создало колоссальные  культурные ценности,
добилось  огромных  успехов  в науке и технике и, казалось  бы, окончательно
выделилось из  породившего  нас  мира  животных.  Дело,  однако,  сложнее, и
разобраться  в нем  небезынтересно, если иметь в  виду  натурсоциологический
аспект   (кстати,  проблема  эта  увязывается  и  с   космическими  судьбами
человечества).  Отметим сначала  следующее. С наступлением коммунизма, по Ф.
Энгельсу, "прекращается борьба за отдельное существование. Тем самым человек
теперь -  в известном смысле окончательно - выделяется из царства животных и
из  звериных  условий   существования   переходит  в  условия  действительно
человеческие". (Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. М., 1951, стр. 267).

     Это  в  плане  разрешения  внутренних противоречий,  но ведь  есть  еще
взаимоотношения с внешним миром, и  тут, увы, приходится констатировать, что
человек лишь  за  собою  узурпировал  безусловное  право  на  существование.
Поведение,  психология  современного  человека  "гомоцентричны",  если   так
позволительно выразиться. Явления внешнего мира делятся нами на "полезные" и
"вредные", причем в  основе  этого деления  лежит узкоутилитарный  критерий.
Почему объявлена  война  на  уничтожение прекрасному умному зверю  -  волку?
Только потому, что он поедает тех овец, которых мы намерены съесть сами. Это
простейший пример, а сама затронутая проблема имеет как бы два ракурса.

     Первый  возвращает нас  к естествознанию и вновь заставляет  напомнить,
что мы еще очень плохо знаем окружающий нас мир.

     .. .Каждую  весну на  побережьях  северных морей  несметные  стаи  птиц
образуют "птичьи базары".  Среди  этих птиц есть "полезные" - те,  у которых
человек отбирает яйца, которых человек ест, которые дают человеку пух; есть,
разумеется, и "вредные" - хищники, которые  тоже не прочь полакомиться этими
птицами. С узкоутилитарных позиций тут  как будто  бы все  просто; "вредных"
птиц-хищников  надо уничтожить, чтобы  они не  вырывали кусок мяса изо рта у
человека.  Так   и  было   сделано  на  северном   побережье  Скандинавского
полуострова.

     ...Обильно  рыбой устье Дуная -  издавна добывают ее там в значительном
количестве. Но рыбу добывают  не только люди - ее промышляют и бакланы.  Уже
поэтому бакланы, конечно, птицы "вредные", и было принято решение уничтожить
их  в  устье Дуная, чтобы люди могли  увеличить уловы. Уничтожили... А потом
пришлось  искусственно восстанавливать  поголовье "вредных" птиц-хищников  в
Скандинавии  и "вредных" бакланов  в устье Дуная, потому что в  этих районах
начались массовые  эпизоотии,  погубившие огромное количество и птиц и рыбы.
Лишь после этого, с  немалым  опозданием, было  установлено, что "вредители"
питаются  преимущественно  больными  животными  и  тем  самым  предупреждают
эпизоотии...

     Эти   примеры   лишний  раз   свидетельствуют,  насколько   все  сложно
переплетено  в окружающем нас  мире и как осторожно нужно  подходить даже  к
проблеме "вредных" животных или растений.

     Второй аспект сложнее, противоречивей, глубже. Дело  в том, что человек
до  сих  пор поддерживает  свое  существование  так  же,  как  и все  прочие
животные:  он  живет за счет  чужой  жизни, уничтожая  ее  и оправдывая  это
уничтожение. Внешне тут все легко и просто объясняется логикой истории - как
биологической, так и социальной, - иного пока не дано. Но именно - пока.

     Одна   из   ярких   особенностей  истории   нашего   столетия   -   это
стремительнейшее  развитие  химии полимеров,  создающей различные заменители
природным продуктам  - коже,  меху, шелку,  льну, хлопку,  каучуку,  дереву,
металлу,  естественным краскам и т. п. Иначе говоря, в жизни человека, в его
обиходе в  наши  дни происходит  быстрое  замещение  естественных  продуктов
искусственными. Уже сегодня для  того, чтобы приобрести шубу, не обязательно
убивать овцу. Завтра люди научатся получать - из той же  нефти,  например, -
искусственные белки, жиры, сахар и т. п.

     Этот процесс замещения естественных  продуктов искусственными - кстати,
более  практичными  и удобными -  начался как-то  очень  незаметно,  а  ныне
приобрел такой колоссальный размах, что просто невозможно  сомневаться в его
объективности, в том,  что  предметный  мир человека  будущего,  его  пища в
основном будут  определяться химией  - наукой, призванной широко  раздвинуть
горизонты человека.

     Но  если  отнюдь не моральные побуждения  заставили  человека  заменить
шкуру   овцы  искусственным  мехом,  то  теперь  можно  все-таки  оценить  и
моральное,  психологическое  значение этого факта, можно попытаться  понять,
как эта победа человека над природой скажется на нем самом, на его отношении
к внешнему миру.

     Первое  и   главное  заключается  в  том,  что  замещение  естественных
продуктов искусственными  освобождает человека от необходимости  посягать на
жизнь других  существ  и  тем самым предопределяет еще один  психологический
перелом  во взаимоотношениях  человека  с природой.  Только осуществив  этот
скачок,  человек  действительно  порвет  со  своим биологическим  прошлым  -
произойдет, таким образом,  определенное завершение психологической эволюции
человека,  его  окончательное   становление   во  внешнем  мире  как  особой
категории.

     Можно представить и моральный, психологический результат; он  выразится
в  ином,  более  уважительном,  чем сейчас,  отношении  ко всему  сущему,  в
признании  права  на  существование  за  всеми  живыми   организмами.  Такое
понимание  и  такое   восприятие  природы   чрезвычайно  обогатят   человека
внутренне, они сделают внешний мир прекрасней, ближе, позволят обрести новых
друзей среди животных и растений, откроют ему сложность всякой жизни, в  том
числе сложность психических проявлений у животных  и психо-физиологических у
растений.

     Совсем  немаловажно,   наконец,   что,  избавившись   от   повседневной
необходимости уничтожать живое,  человек обнаружит гораздо больше внутренних
родственных связей с природой, чем обнаруживаем мы сегодня.

     Как ни  далеко то грядущее, одну  из граней которого  приоткрывают  нам
перспективы  развития современной химии, можно  все-таки указать по  крайней
мере на две задачи, которые придется решать в том далеке науке.

     Первая  из  них  связана  с  реакцией   биогеносферы   на  деятельность
человеческого общества, с тем очевидным фактом, что уже сегодня биогеносфера
"учитывает" человека  в  своем  приходо-расходном  балансе.  Так,  во  время
мировых войн, когда резко сокращался вылов рыбы в  Северной Атлантике, среди
промысловых  рыб   начинали  распространяться   болезни  из-за  скученности,
"тесноты"  в  море,  а   средний  размер  рыбин   заметно  уменьшился.   Это
свидетельствует о регулирующей роли  человека в ходе биологических процессов
в  море, о том, что природа подладилась особым образом к нашей хозяйственной
деятельности.

     Полный  переход  к  миру синтетических  предметов  и синтетической пищи
приведет, естественно, к  ликвидации некоторых издавна сложившихся связей, и
это может  вызвать нежелательные последствия,  тем более что этому  переходу
будет предшествовать усиление взаимодействия человека с природой.  Вероятно,
поэтому   физической   географии   придется    конструировать   новые    или
восстанавливать  разрушенные звенья в  цепочках природных  процессов,  чтобы
предупредить нежелательные последствия.

     Вторая  задача   -  конструирование  ландшафтов  поверхности  суши.  Те
тенденции  в  жизни  человечества,  которые  позволяют  сегодня  заглянуть в
будущее, как  будто  бы  свидетельствуют, что  традиционное представление  о
материках  как  распаханных  и  засеянных едва  ли правильно.  И  "смещение"
сельского хозяйства с суши  на море, и развитие химии позволяют предположить
и другое:  скорее  всего,  материки будут  заняты  массивами лесов, лугов  и
парков, среди  которых разместятся  города,  населенные пункты, промышленные
предприятия,  пролягут дороги.  Мир  будет  зеленым, могучим, шумящим...  Но
подбор лесных ландшафтов - в зависимости от широты, климата - не прост, и им
должна  будет заняться  физическая география, а также такие  ее разделы, как
ландшафтоведение, учение о культурных ландшафтах.

     Вернемся  теперь  к нашим  дням, поразмыслим  о  тех  явлениях, которые
мешают единению человека с природой.

     Уже  говорилось   об  экономических  последствиях  загрязнения   рек  и
водоемов.   Но  все  вредные  общественные  последствия   этим   далеко   не
исчерпываются.    Изменяя    таким    образом    природу,   безответственные
хозяйственники  не  только демонстрируют  изъяны собственного  общественного
сознания и морали, но и оказывают колоссальное вредное  влияние на сознание,
психологию, мораль десятков тысяч других людей, загрязняя не только реки, но
и души.

     В 1967 году журнал "Вопросы  философии" (No 7) опубликовал материал "Из
рукописи  К.  Маркса  "Критика  политической  экономии"  (Черновой  набросок
1857-1858   годов)",  в   котором   содержится   такая  мысль:   "Труд  есть
положительная, творческая деятельность" (подчеркнуто  Марксом).  Стало быть,
не  всякая  работа -  труд.  Труд -  положительная деятельность,  но  есть и
отрицательная.  Значит, есть "труд" и есть "антитруд". Все мы помним формулу
социализма - "каждому по труду". Но если труд - точнее, "антитруд" - ведет к
гибели  воды,  рыбы,  воздуха,  -  может  ли  он,  с  марксистских  позиций,
материально компенсироваться обществом?.. Скорее, наоборот: общество за счет
таких  "трудящихся"  должно компенсировать свои потери -  и  материальные  и
духовные...  Субъективно  жаль, а  объективно  опасно, что  в  таком аспекте
проблема  эта у  нас  совершенно  не  разработана юридически,  что  антитруд
слишком часто сходит, принимается за  труд, - и жаль, что проблема антитруда
еще  не  стала  достоянием  социологии,   не  стала  предметом  пристального
исследования.

     Элементарные  нормы  коммунистической  морали,  сознательности  требуют
отношения  к природе  как  к народной  собственности, как к  государственной
сырьевой базе. К сожалению, психологическая  перестройка  значительной части
населения  нашей  страны,  еще  не  избавившейся  от  частнособственнических
интересов, в этом направлении далеко не  закончилась. Природа для этих людей
"ничья", с ней можно тво
     рить все, что  угодно: и стрелять  скворцов, и пиратствовать у волжских
плотин.

     С  этой  точки зрения натурсоциология уже  сегодня  предъявляет  особые
требования  к  юридической науке. Во всех  странах,  где  существует частная
собственность на землю,  грабеж земли, принадлежащей частному лицу, и грабеж
его дома  юридически  расцениваются как равнозначные преступления. У  нас же
случилось  невероятное;  советская  юриспруденция  фактически  санкционирует
разное  отношение  к государственной собственности, находящейся,  скажем, на
заводском складе, и к государственной собственности в озере,  море или лесу,
по-разному расценивая грабеж сырья на складе и грабеж сырья в природе. Кража
пары  валенок  ведет  к  уголовной  ответственности.  Уничтожение  же   всей
принадлежащей  государству  рыбы   в   реке,  то  есть   нанесение   ущерба,
несравнимого   с   мелкой   кражей,  не   ведет   ни  к   какой  юридической
ответственности!

     В период строительства коммунистического  общества совершенно необходим
юридический кодекс, защищающий природу так же,  как вообще защищается  у нас
государственная собственность, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

     Недопустимо,  что  у  нас  в  стране  имеет  место  грабеж  природы,