роисходит и на духовном уров-
не, потому что,  чем глубже становится практика,  тем несомненно  глубже
препятствия встречаемые  нами.  Сколько  усилий  вкладывается в развитие
собственных положительных качеств,  настолько же сильными, как наверняка
выяснится, окажутся и отклики, либо из-за внутренних заблуждений и нега-
тивного, либо из-за негативных сил в мире вокруг, каждый из которых ста-
новится помехой.  Здесь,  по-видимому,  некоторое равенство;  чем глубже
практика, тем глубже препятствия.
   Одной из наиболее серьезных преград,  с точки зрения практики дхармы,
является нарушение согласия,  отход от своих духовных  учителей,  своего
центра дхармы, своих ваджрных братьев и сестер; в том случае, если такое
происходит, то по-настоящему собственноручно отсекают себя от тех  благ,
которые человек получает от этих источников.  Конечно,  мы все знаем то,
что мир полон трений и конфликтов.  По-видимому,  частью так  называемой
человеческой природы  является  то,  что  трения могут возрастать до той
точки, когда с ситуацией становится невозможно работать.  Весьма печаль-
но, если такое происходит на духовном уровне.  Гармония между учителем и
учеником, и между учениками и учениками, являющимися братьями и сестрами
в учении,  чрезвычайно важна;  понятие самайа,  связи или обязательства,
что имеют по отношению друг к другу,  обусловленные связями, установлен-
ными в  ходе  учений и практики,  является особенно решающим элементом в
духовном развитии.  Серьезный разрыв самайа приводит к огромному страда-
нию и несчастью в этой жизни, и кроме того направляет ум к нижним состо-
яниям существования противоположно духовному пути.  Постоянные учителя в
центрах на западе, могут действовать как ламы, имея учеников, располага-
ющих верой в них и принимающих их,  как гуру;  или же они могут действо-
вать, как учителя в обычном смысле этого слова.  Некоторые люди могут не
испытывать к ним доверие, как своим гуру, или могут быть не готовыми по-
дойти к ним на этом уровне,  но примут их как наставников по дхарме, лю-
дей квалифицированных благодаря своему опыту и пониманию  учений,  чтобы
иметь право говорить об учениях и объяснять их. О них можно даже думать,
как о,  в некотором роде, переводчиках или канале информации, передавае-
мой  от линии Кагью.  Независимо от частного вида того,  как относятся к
постоянному учителю в центре, связь остается вполне позитивной и важной.
   Вера и преданность - это интересный феномен,  потому что польза очень

                                - 108 -

личностна. Когда имеют доверие к особенно достойному принципу или  чело-
веку, можно получить громадное благословение. Тибетцы рассказывают исто-
рию для иллюстрации этого об одном человеке по имени Бен, который пришел
из области,  называемой К„нгпо,  на юговостоке Тибета.  Его звали К„нгпо
Бен, и он был чрезвычайно простым парнем,  легковерным, но с очень боль-
шой верой.
   Бен много слышал о Джово Ринпоче или  Драгоценном  Господе  в  Лхасе,
очень красивой статуе Будды Шакьямуни, в виде молодого принца. Это - од-
ин из самых святых и важных образов во всем Тибете, и он находится в со-
боре Джокханг,  Доме Господа. Бен не был уверен, был ли то бог или чело-
век, или что еще, но он решил пойти и посмотреть самому, кто такой в са-
мом деле Драгоценный Господь.  Он надел башмаки, взял котомку и палку, и
пошел пешком через весь юговосточный Тибет,  неделя за неделей,  пока не
добрался до Лхасы, столицы центрального Тибета.
   Когда он прибыл сюда, то расспросил о дороге, и оказался в Джокханге.
Там стояла прекрасная улыбающаяся статуя Будды, Бен подошел к ней и ска-
зал: "О, я очень рад быть здесь; Я слышал столько всего о тебе и рад ви-
деть тебя." Он стоял и улыбаясь, кивая статуе, и статуя мягко улыбнулась
в ответ. Поскольку Бен прошел такое большое расстояние, он был совершен-
но голоден и хотел пить.  Он посмотрел вокруг и увидел стол напротив об-
раза, на который люди ставили разного сорта маслянные светильники и кла-
ли специальные хлеба, которые делаются в качестве подношений алтарю. Бен
подумал про себя:  "Хмм,  какой-то добрый человек поставил все  это  для
Драгоценного  Господа и его посетителей." Он взял один из хлебцев и мак-
нул им в один из светильников с маслом,  после чего  съел,  одновременно
разглядывая статую, которая по-прежнему мягко улыбалась ему. Бен подумал
про себя: "Какой же все-таки замечательный лама."
   Когда наконец он насытился и напился,  Бен сказал:  "Не мог ли ты по-
наблюдать за моими вещами;  я лишь быстро обойду вокруг тебя,  просто  в
знак уважения,  и скоро вернусь.  Статуя ответила: "Да," - тогда он снял
свои грязные башмаки и котомку, оставил палку, положил их напротив обра-
за и отправился обходить вокруг здания.
   Пока он делал обход вокруг этого  довольно  большого  собора,  пришел
смотритель алтаря и к своему ужасу увидел,  что кто-то влез в подношения
и оставил свои грязные башмаки перед статуей.  В ярости,  смотритель уже
было выбросил  их  вон  из храма,  как услышал,  как статуя говорит ему:
"К„ндро Бен оставил эти вещи и сказал мне посмотреть за ними.  Оставь их
здесь."
   У К„ндро Бена Была вера в самом существе. Он провел много дней в Лха-
се посещая  Драгоценного  Господа и оставаясь с ним на едине.  Когда Бен
уже собирался отправиться домой в деревню, он сказал: "Почему бы тебе не
прийти ко  мне к сбору урожая?  У меня ячменное поле,  мы можем намолоть
ячменной муки и сварить немного ячменного пива.  У меня есть друг, кото-
рый может  зарезать  свинью,  и  мы  устроим настоящее угощение.  Я буду
счастлив принять тебя с таким шиком." Статуя ответила, что придет, после
чего Бен отправился в свое обратное долгое путешествие.
   Когда К„ндро Бен наконец вернулся домой,  жена поприветствовала его и
спросила добрался ли он до своей цели. Бен ответил: "О да, я повстречал-
ся с Драгоценным Господом,  он очень замечательный лама. Я пригласил его
к нам на девятый месяц, так что надо будет приготовиться к приему такого
почетного гостя."
   Когда наступил девятый месяц,  Бен сказал жене:  "Всегда, когда выхо-
дишь на улицу,  смотри нет ли знаков,  не показался ли,  кто особенный."
Однажды,  когда она пошла на речку за водой,  река ярко сияла, как будто
под водой светило солнце. Она подумала: "Вот оно!" - и быстро побежала к
мужу со словами - "Кажется он уже здесь. Я спустилась к реке, а там свет
такой, какого я прежде никогда не видела." Бен сказал ей поставить чай и
скорее побежал к реке.

                                - 109 -

   Когда он прибежал туда,  то увидел в реке форму Драгоценного Господа.
Бен подумал, что Господь тонет и потому прыгнул в воду и вынырнул с фор-
мой Драгоценного Господа,  после чего они мило поболтали. Бен понес Дра-
гоценного Господа  по дороге,  и когда они дошли до поворота,  где стоял
большой камень,  Драгоценный господь сказал:  "Я не пойду дальше,"  -  и
растворился в камне.  В наши дни в юговосточном Тибете,  есть два особых
места для посещения.  Один - это каменный лик,  в  котором  присутствует
форма Будды,  а другой - это форма Будды,  которую можно увидеть в одной
реке.  Их называют Водянным Господом и Каменным Господом, это знаменитые
места паломничества.
   К„ндро Бен оказался тем случаем,  когда благословения и блага зароди-
лись благодаря вере к чему-то весьма возвышенному и благородному. Это не
исключает возможности получения того же рода пользы даже,  если  предмет
веры совершенно обыкновенный;  единственное, что идет в расчет - это ве-
ра. Тибетцы рассказывают еще одну историю,  чтобы проиллюстрировать веру
к чему-то обыкновенному.
   В Лхасе жила старая женщина,  сын которой был купцом.  Один раз в год
он ездил в Индии по своим делам.  Его мать была очень преданной Буддист-
кой. Она говорила сыну всякий раз, когда тот собирался отправиться в по-
ездку: "Ты  ведь едешь в землю Индии,  самую святую Буддийскую страну на
свете, ведь Будда появился там и впервые дал учения Буддадхармы  в  этой
стране. Сделай  своей матери хорошее и привези из Индии какую-нибудь ре-
ликвию или какой-нибудь священный предмет,  чтобы я  могла  использовать
его в качестве объекта поклонения на моем алтаре. Я положу его на алтарь
и буду делать простирания перед ним, молиться ему, совершать подношения,
чтобы развить мою веру и заслугу."
   Всякий раз сын отвечал:  "Да,  мама," - но занимаясь своим  бизнесом,
совершенно забывал об этом, потому что для него это было чем-то мало не-
обходимым. Когда он возвращался мать спрашивала его:  "Ну, привез ты мне
какую-нибудь реликвию?"  А  тот отвечал ей,  что забыл.  Так повторялось
много раз.
   Она старела,  и стала уже отчаиваться, тогда она сказала сыну: "Может
быть это последняя поездка, которую ты совершаешь пока я еще жива. Это -
твой последний шанс привезти мне святую реликвию из индии.  Если у  тебя
не выйдет, твоя старая мать при тебе убьет себя." Осознав, что она серь-
езно, он старался,  что есть сил,  не забыть, но опять замотался с путе-
шествием, торговлей и сделками.
   На обратном пути,  он остановился на обочине  дороги,  чтобы  сварить
чашку чая. Внезапно, он вспомнил об обещании матери и ее отчаянии, тогда
он увидел кости собаки, что умерла на обочине дороги. Воодушевленный, он
выдрал один зуб из собачьей челюсти, завернул его в очень тонкий разноц-
ветный шелк, и повез домой.
   Когда его  мать спросила:  "Не забыл?" - он ответил,  - "я помню." Он
развернул подарок и сказал:  "Это - зуб Будды.  Я привез  его  из  Индии
только ради тебя,  мама, потому что ты хотела чего-нибудь очень святого.
Это -  очень  очень благословенная и святая вещь." Мать не могла нарадо-
ваться.  Она взяла зуб и дотронулась им до макушки головы, а потом поло-
жила на алтарь.  Она весь день простиралась перед ним, делала ему подно-
шения и молилась Будде перед тем,  что она считала зубом Будды.  Замеча-
тельно то, что из собачьего зуба стала выходить реликвия. И это не толь-
ко в самом деле принесло большую пользу многим  людям,  но  сама  старая
женщина,  когда  умирала,  окуталась радужным светом,  и с неба пролился
дождь цветов,  в знак того, что она определенно совершила большой шаг по
пути к освобождению.
   Так что,  даже в ситуации, когда предмет веры оказывается самым обык-
новенным, не следует исключать возможности того,  что доверие к этой си-
туации откроет нас огромному благословению и пользе. Фактически, вот по-
чему тибетская пословица гласит:  "Даже собачий зуб может стать реликви-

                                - 110 -

ей."
   Посылая постоянных  учителей в центры,  я считался с тем фактом,  что
эти люди занимались практикой и обучались с самых ранних  лет,  что  они
всю свою жизнь старались практиковать и понять по возможности больше,  и
что все они прошли через программу подготовки медитации и  учения  Трех-
летнего, Трехмесячного Ретрита, что квалифицирует их как учителей. Когда
я понял потребности центров, мне показалось, что полезнее всего посылать
таких людей.  Я посылаю только того,  кто,  как я чувствую, больше всего
подходит в данной ситуации.  Мне кажется,  что люди,  которых я посылаю,
делают все, что от них зависит, из любви и сострадания к людям в центре,
руководя и направляя развитие центра с наибольшей  отдачей.  Возможно  у
кого-либо источник доверия столь же велик, как и у старика из истории со
статуей;  с другой стороны,  возможно мы в обычной ситуации, но не забы-
вайте,  что и собачий  зуб может стать реликвией для тех из нас,  у кого
имеется вера.
   Это не  следует  понимать в том смысле,  что у вас должна быть вера к
такой-то и такой-то ситуации.  Даже такой человек,  как Его Святейшество
Далай Лама или Его Святейшество Гьялва Кармапа не сказали бы этого. Свою
веру надо открывать самому.  За этим остается  всецело  личное  решение.
Единственно,  что может сказать учитель: "Очень хорошо иметь веру." Вера
- это особенно благотворное и положительное качество в связи с  духовным
развитием.  В самом крайнем случае, ламу можно рассматривать, как одного
из родителей или школьных учителей,  старающихся  делать  самое  лучшее,
чтобы помочь нам в нашей ситуации. Очень важно, когда в центре находится
лама,  чтобы там были гармоничные взаимоотношения.  Члены центра  должны
уважать  ламу,  как все равно что своих родителей или своих учителей.  А
ламе необходимо иметь вместе с тем любовь и  сострадание  к  ученикам  и
членам центра,  и проявлять ту же заботу,  и иметь обязательство,  что и
родители.
   Когда в  центре  согласие,  все развивается только к лучшему.  Помимо
этого, имеется понятие самайа,  обязательства или связи, которую получа-
ют, когда приступают к практике Ваджраяны или тантры. Когда люди ходят в
центр, общаются с другими людьми и учителем, и когда получают какие-либо
посвящения или  учения  и передачи,  то замыкается очень сильная связь с
этими людьми,  как своими братьями и сестрами. И на этом уровне согласие
весьма важно,  потому  что оно значительно способствует скорости тантри-
ческого пути.  Тем,  что нарочно отпихиваться от такой связи, производят
соответственно много  негативного.  Значит,  гармония  становится важным
фактором не только на общем социальном уровне благожелательности и  доб-
рой воли,  но вместе с тем и на уровне самайа.  На себя принимают обяза-
тельство, которое необходимо уважать.
   В центре,  лама  является головой,  а ученики и члены центра - телом.
Они не могут жить и работать друг без  друга.  Здесь  возникает  чувство
коллективного опыта, по мере того как они продвигаются все к более высо-
ким вершинам;  если самайа нарушено,  все они падают вниз.  Если лама  и
ученики могут  работать вместе в согласии,  то я не вижу ничего другого,
кроме позитивного развития в будущем.
   В чем, вы можете спросить, состоит цель всех этих получаемых посвяще-
ний, учений и передач?  Они действуют способствуя нашему продвижению  по
пути к освобождению.  Здесь не подразумевается,  что с нашей собственной
стороны не нужны усилия. Собственная физическая, ментальная и вербальная
вовлеченность в добродетельное и положительное действие и духовную прак-
тику является весьма значительным обстоятельством для  получении  пользы
от принятых учений и передач.
   В качестве средств совершенствования практики дхармы,  невозможно пе-
реоценить важность ее оснований. Наиболее фундаментальным аспектом прак-
тики дхармы является принятие прибежища.  Мы уже  рассмотрели  источники
прибежища: Три Драгоценности - Будды Дхармы и Сангхи;  и Три Корня прак-

                                - 111 -

тики Ваджраяны,  гуру,  медитационные божества и защитники дхармы. Тому,
кто практикует дхарму,  надо всякий день возобновлять это чувство приня-
тия прибежища, если не еще чаще. По крайней мере, как только просыпаешь-
ся, можно восстанавливать свое обязательство проговорив формулу принятия
прибежища. Важно во время этого проговаривания предложить что-то от все-
го сердца.
   Так же,  невозможно переоценить в собственной духовной практике  эле-
мент  бодхичитты,  просветляющий элемент альтруистического сострадания и
заботы о других. Каждое утро, когда возобновлено обязательство благодаря
принятию прибежища,  важно вместе с тем возобновить и самайа бодхичитты.
Можно продекламировать:  "Сегодня,  в чем бы я ни участвовал, физически,
вербально или ментально, пусть это послужит на благо всех существ. Я хо-
чу помогать всем существам во всех ситуациях,  насколько это  возможно."
Проходит  ли  это в данном простом контексте или в формальной практике в
течение дня,  если присутствуют эти две вещи,  как базис для  дальнейшей
работы, то станет заметно,  что ум все более и более погружается в дхар-
му,  и Дхарма становится все больше и больше своим  путем.  Определенно,
это происходит в результате того, что уделяется так много внимания осно-
ваниям и практике, строящейся на них.
   Практика Тары - превосходная утренняя практика, и она предлагается во
многих центрах.  Особая функция бодхисаттвы Тары состоит  в  том,  чтобы
удалять страх  и  преграды.  Действенность практики затрагивает все виды
угроз или страхов во внешнем окружении, которые могут оказаться опасными
препятствиями благополучию также как и духовной практике.
   Часто центрам предлагается в качестве вечерней практики ритуал  Маха-
калы. Это защитное влияние охраняет практику от помех, возникающих ли из
самого себя,  собственных негативных тенденций, или же из внешней ситуа-
ции. Практика Шестирукого Махакалы несет особенную защиту и пользу,  ко-
торая реализуется в Бардо или состоянии после смерти.
   Ченрезиг, бодхисаттва  сострадания,  - это одна из самых мощных форм,
на которых мы медитируем;  она, кроме того, является чрезвычайно простой
практикой, наделенной очень глубоким внутренним содержанием в смысле ду-
ховного развития.  Благодаря огромной пользе от этой практики, и относи-
тельной легкости,  чтобы выучить ее и начать работать,  мне кажется, она
является наиболее ценной медитацией для центров, для основного использо-
вания.
   Подходят ли к постоянным ламам,  как к гуру, как к учителям, перевод-
чикам или  каналам информации,  они существуют с целью передачи этой ин-
формации на одном уровне или другом тем людям,  которые заинтересованы в
использовании наших техник.
   В заключении данных учений, важно посвятить заслугу и добродетель. Мы
воодушевляемся следовать примерам Будд, Бодхисаттв и духовных учителей в
своем стремлении поделиться заслугой от практики на благо всем. Та поль-
за, которую  мы выносим из духовной практики,  зависит от наших усилий и
нашего восприятия духовной практики.  Посвящение наших усилий другим по-
буждает нас  развивать положительные качества,  способствующие духовному
развитию, и устранять негативные вредные тенденции и действия  из  нашей
жизни. В конечном счете, все сводится к этому: нашим личным усилиям про-
вести различие между добродетелью и недобродетелью,  и  сделать  должный
выбор на основании этого различения.


                             Общие вопросы

   ї1Что подразумевается в кармическом смысле,  когда  смертельно  больные
ї1люди добровольно лишают себя возможности продолжать жизнь?  Если они на-
ї1ходятся в коме,  то каковы кармические последствия для их семей от того,
ї1что те лишают их средств к продолжению жизни,  позволяя им умереть?  Что

                                - 112 -

ї1может сделать человек,  работающий со смертельно больными людьми,  чтобы
ї1приготовить их к смерти?
   Очень трудно сказать что-то простое по поводу такой сложной ситуации.
Пожалуй, наиболее существенным замечанием,  которое можно сделать, явля-
ется то,  что с точки зрения человека,  который работает  со  смертельно
больным пациентом,  решающим обстоятельством представляется то, является
ли базовая мотивация этого человека мотивацией сострадания  и  заботы  о
пациенте при попытке облегчить страдание и еще предпочтительнее, при по-
пытке вылечить болезнь.  Если такой основной мотивационный  фактор  при-
сутствует, то весьма сомнительно, что врач или целитель сделает что-либо
кармически неправильное.  Возможно мы не способны спасти жизнь пациенту.
Мы,  возможно, не способны облегчить страдание человека. Но мы пытаемся,
как умеем,  с самой чистой мотивацией.  Тогда что бы мы ни делали,  даже
если  это не принесет окончательного успеха,  немыслимо,  чтобы это было
кармически ущербным или кармически негативным.
   Если мы пренебрежительны,  если мы плохо следим за здоровьем пациента
из-за недостатка внимания и заботы,  то разумеется, здесь совсем другое.
У  нас  нет основной мотивации заботиться,  и у нас нет соответствующего
обязательства по отношению к благополучию пациента,  и здесь другие кар-
мические последствия.
   Человек, который решает,  что с него довольно  страданий,  и  желает,
чтобы ему позволили умереть,  находится в положении, которое мы не можем
назвать ни добродетельным ни недобрордетельным.  Мы конечно не  обвиняем