а, что ее жертва не оценена, а обернулась против нее самой и
рассматривается в качестве подтверждения грязных подозрений. Как бы то ни
было, все эти обстоятельства, воздействуя на легко возбудимый темперамент,
заставили мадам Блаватскую выступить с публичными протестами, благодаря
которым как среди коренных жителей, так и среди европейцев стало широко
известно, что в правительственных кругах на нее смотрят с неодобрением. На
некоторое время это представление помешало успеху ее работы. В Индии
ничего нельзя добиться, если первоначальный толчок делу не дадут
европейцы; во всяком случае, отсутствие подобного импульса страшно
затрудняет любое предприятие, при котором требуется сотрудничество с
коренным населением. Нельзя сказать, что Теософическому Обществу не
удалось вовлечь в свои ряды новых членов. Туземцам льстила позиция,
занятая по отношению к ним их новыми "европейскими" друзьями, каковыми,
несомненно, считались мадам Блаватская с полковником Олькоттом, невзирая
на их американское гражданство. Индийцы проявляли пылкое поверхностное
желание стать теософами, однако их пыл не всегда оказывался длительным, и
в некоторых случаях они демонстрировали прискорбный недостаток
серьезности, навсегда отпадая от Общества.
  Между тем мадам Блаватская стала заводить друзей среди европейцев. В 1880
году она посетила Симлу, где начала - увы, с большим опозданием - искать
правильный подход к работе. Тем не менее и тогда были снова допущены
некоторые просчеты, которые замедлили утверждение Теософического Общества
в Индии, мешая этой организации занять то достойное место, которое ей
подобало. В разное время при большом стечении народа проводились
демонстрации множества удивительных оккультных феноменов; но при этом не
принимались необходимые меры предосторожности против той великой
опасности, которая всегда присутствует в случае, если внимание публики к
оккультной науке привлекают подобным методом. Если феномены
демонстрируются в безупречных условиях перед людьми, которые достаточно
умны, чтобы понять значительность этих явлений, то это, бесспорно,
вызывает особый эффект, пробуждающий жажду изучения оккультной философии,
- такой эффект, которого не может произвести никакое иное воздействие. Но
столь же верно (хотя, на первый взгляд, это может показаться не столь
очевидным), что умы, совершенно не подготовленные предшествующим обучением
к тому, чтобы уловить действие оккультных сил, воспримут даже самый
безупречный феномен скорее как оскорбление своему разуму, нежели как
доказательство действия оккультной силы. Это в особенности относится к
людям, чей ум ни в чем не выходит за рамки посредственности и чьи
возможности не позволяют выдержать потрясение оттого, что им предлагают
совершенно новый набор идей. Напряжение слишком велико; еще несколько
разрывов логической цепи - и воспитанный на банальностях наблюдатель
возвращается в свою исходную позицию бесстрастного скептицизма, совершенно
не осознавая того факта, что ему предложили откровение бесценного
интеллектуального значения, а он его не понял. Нет ничего привычнее
заявления: "Не могу поверить в реальность необыкновенного явления, пока не
увижу его собственными глазами. Покажите его мне, тогда и поверю, но никак
не раньше". Бесчисленные люди, которые это говорят, полностью заблуждаются
насчет того, во что они поверили бы, если бы явление им действительно
показали. Мне вновь и вновь приходилось наблюдать, как перед глазами
людей, не привыкших изучать подобные явления, проходили феномены,
абсолютно достоверные по своей природе, которые, однако, не производили на
зрителей никакого иного впечатления, кроме раздраженной уверенности, что
их непонятным образом дурачат. Именно так и случилось в Симле во время
некоторых особенно ярких демонстраций оккультных явлений, произведенных в
ходе упомянутого визита мадам Блаватской в этот город.
  Нет нужды говорить, что при том обилии оккультных феноменов, которые либо
осуществлялись самою мадам Блаватской, либо происходили при ее
посредничестве, число горожан, которым не удавалось попасть на
представления, значительно превышало число зрителей. А последним вся серия
феноменов, как правило, казалась просто обманом. Сторонников данного
предположения ничуть не смущало, что во всем этом деле бросается в глаза
отсутствие каких-либо мотивов для жульничества и что значительная группа
лиц, чья компетентность никогда не подвергалась сомнению во время
дискуссий на другие темы, настойчиво заявляла о полнейшей реальности
демонстрируемых феноменов. Заурядный ум оказался не в силах воспринять
мысль о том, что он столкнулся лицом к лицу с откровением, которое
посылает Природа; оказалось, что большинство людей предпочитает
великолепной простоте истины любую сомнительную гипотезу, какими бы
абсурдными и нелогичными ни были ее составляющие части.
  Когда мадам Блаватская, в общем и целом, стала в Индии знаменитостью, ее
контакты в кругу европейцев сделались более интенсивными. Она завела много
друзей и обрела некоторое количество новообращенных последователей,
уверовавших в реальность оккультных сил; но в то же время она стала
невинной жертвой ожесточенного злопыхательства других своих знакомых,
которые, будучи не в состоянии воспринять то, что они наблюдали в ее
присутствии, встали на позиции скептицизма, перераставшего в откровенную
враждебность по мере того, как сам предмет обсуждения окутывало облако
более или менее эмоциональной полемики.
  Нет нужды даже говорить о том, что многие газеты нажили на этой ситуации
огромный капитал, высмеивая простодушные жертвы мадам Блаватской и искажая
каждую крупицу информации о феноменах, которая преподносилась в самой
нелепой и смехотворной форме, какую только можно себе представить.
Естественно, английские друзья, открыто признававшие, что верят в
оккультные способности мадам Блаватской, ожидали такого рода
издевательств. Вероятно, подобные насмешки не вызвали у этих людей даже
минутного раздражения. Но для той сверхчувствительной и возбудимой
личности, на которую были главным образом направлены эти издевательства,
они оказались неописуемо мучительными; в конце концов даже стало неясно,
хватит ли у нее терпения, чтобы выдержать обрушившееся на нее напряжение,
не откажется ли она совсем от неблагодарной задачи убедить весь мир
принять те благие дары, которые она пожелала ему преподнести, посвятив
этому всю свою жизнь. К счастью, катастрофы не произошло; но ни судьба
Колумба, закованного в цепи за открытие Нового Света, ни участь Галилея,
возвестившего миру истинные законы астрономии и заключенного за это в
тюрьму, не производят на людей, знакомых со всеми перипетиями
Теософического Общества в Индии, большего впечатления, нежели положение
мадам Блаватской, которую порочило и высмеивало большинство англоязычных
индийских газет и которую толпа обывателей объявила шарлатанкой после
того, как она в изобилии - насколько это позволяли ей правила великого
оккультного сообщества - предложила им некоторые удивительные плоды той
борьбы, в которой она обрела свои необыкновенные знания и которую
продолжала в течение всей своей жизни.
  Между тем Теософическое Общество, вопреки всем гонениям, остается
единственной организацией, которая предоставляет жаждущим оккультного
знания исследователям канал связи с великим Братством, как бы хрупок он ни
был. Братство это держится в тени, но заинтересовано в успешном развитии
Общества и поддерживает контакты с его основательницей.



  ОККУЛЬТНЫЕ ФЕНОМЕНЫ НЕДАВНЕГО ВРЕМЕНИ

  Именно благодаря своим контактам с Теософическим Обществом и личному
знакомству с мадам Блаватской, я приобрел некоторый опыт в сфере
оккультизма - опыт, который и побудил меня взяться за мою нынешнюю задачу.
Первая проблема, которую мне предстояло разрешить, заключалась в том,
чтобы выяснить, действительно ли мадам Блаватская обладает способностью
вызывать паранормальные явления, как мне доводилось слышать. Может
показаться, что после того, как я познакомился с этой женщиной, для меня
не могло быть ничего проще, нежели удовлетворить такое желание, если ее
феномены действительно реальны. Тем не менее дальнейшие события служат
прекрасной иллюстрацией тех препятствий, которые всегда окружают подобные
исследования, - препятствий, в борьбе с которыми множество людей теряет
терпение настолько, что в конце концов бесповоротно прекращает любые
расспросы и всю оставшуюся жизнь проводит в полнейшем неведении истины.
Несмотря на то, что после моего знакомства с мадам Блаватской, она
приехала ко мне в гости и прожила полтора месяца в моем доме в Аллахабаде,
за это время я смог удовлетворить свое любопытство лишь в самой
незначительной степени. Конечно, в течение этих недель мадам Блаватская
очень много рассказывала мне об оккультизме и о Братьях; но при том, что
она страстно желала дать мне самое полное представление о реальном
положении дел, а сам я изо всех сил стремился докопаться до истины,
трудности, возникшие перед нами, оказались почти непреодолимыми. Ведь
Братья, как я уже упоминал выше, категорически настроены против
саморекламы при помощи впечатляющих эффектов. Для них не имеет никакого
значения, что человеком, жаждущим увидеть подобные проявления, движет не
праздное любопытство, а искреннее стремление постичь истину.
  Братья не хотят привлекать кандидатов на посвящение, демонстрируя им
чудеса. Чудеса оказывают весьма возбуждающее влияние на умы; это
подтверждает история любой религии, основатели которой были чудотворцами.
Однако оккультизм - это не такое занятие, чтобы за него можно было, ничем
не рискуя, взяться в порыве энтузиазма, вызванного демонстрацией необычных
способностей. Не существует абсолютного правила, которое запрещало бы
проявлять оккультные способности в присутствии посторонних, но высшие
инстанции оккультизма принципиально не одобряют подобных действий, и
мастера оккультизма, стоящие ниже определенного уровня, практически не в
силах пойти против этого неодобрения. Когда мадам Блаватская впервые
посетила мой дом, ей было дозволено открыто продемонстрировать лишь один
феномен, да и то самый незначительный из всех, какие только можно
вообразить. Ей позволили показать на практике, что человек может по
собственной воле производить "столоверчение", которое спиритуалисты
приписывают воздействию потусторонних сил. Это было уже кое-что, и faute
de mieux мы уделили столоверчению много внимания.
  Спиритуалистам хорошо известно, что когда группа людей, в которой имеется
"медиум", сидит вокруг стола, положив на него ладони, то обычно раздаются
легкие произвольные постукивания, при помощи которых присутствующие
получают сообщения или ответы на свои вопросы. Множество людей во внешнем
мире, не верящих в спиритизм, склонны полагать, что описанное здесь
впечатление обманчиво, и вся многомиллионная армия поклонников спиритизма
является жертвою заблуждения. Скептики, очевидно, столкнутся с немалыми
затруднениями, если попытаются объяснить, почему это заблуждение
распространилось столь широко; однако они полагают, что лучше принять
любую гипотезу, нежели допустить, будто души умерших способны подобным
образом общаться с живыми людьми. Если же противники спиритизма
предпочитают научный подход к проблеме, то трудно понять, почему вполне
очевидному, хотя и очень тонкому материальному следствию, не предшествует
материальная же причина. Подобные люди, вероятно, благосклонно воспримут
объяснения, которые я намерен привести; я же стремлюсь здесь доказать, что
гипотеза о массовом самообмане в среде спиритуалистов (настолько
неуклюжая, что ее не может придерживаться никто, кроме оппонентов,
наделенных самой смехотворной самонадеянностью) не является единственной
теорией, примиряющей признание доказанных фактов спиритизма, во всяком
случае, тех, которые имеются в нашем распоряжении на сегодняшний день, - с
неприятием того объяснения, которое дает этим фактам гипотеза самих
спиритуалистов.
  Итак, вскоре я обнаружил, что постукивания всегда возникали за тем столом,
за который садилась мадам Блаватская, намереваясь произвести этот эффект,
причем все мыслимые подозрения в обмане были быстро отметены после
сравнения разных экспериментов, которые мы смогли осуществить. Прежде
всего, у нас не было необходимости усаживать за стол других людей. Мы
могли работать с любыми столами и в любых условиях, а также обходиться
вообще без стола. Для этих целей одинаково годились оконное стекло, дверь,
стена - словом, абсолютно все, что издает звук при ударе. Полуоткрытая
дверь, наполовину сделанная из стекла, сразу же оказалась наилучшим
инструментом для наших опытов. Ведь в этом случае можно было стоять
напротив мадам Блаватской и наблюдать, как она кладет одну или обе ладони
на дверное стекло и держит их неподвижно (отмечу, что на пальцах ее не
было ни одного кольца). При этом возникало негромкое тиканье, напоминавшее
стук кончика карандаша по стеклу или потрескивание искорок, проскакивающих
между электродами электрофорной машины. Был еще один весьма удобный способ
вызывать постукивания, которым мы частенько пользовались по вечерам. Нужно
было поставить на коврик перед камином большой стеклянный колпак от часов
и уговорить мадам Блаватскую снять все кольца и положить руки на колпак,
отодвинувшись от него так, чтобы его не касалась ни одна часть ее одежды.
Установив лампу напротив колпака и сидя на коврике рядом с ним, можно было
видеть снизу ладони мадам Блаватской. Они неподвижно лежали на стекле; тем
не менее даже при этих идеальных условиях наблюдения, на звонкой
поверхности стекла возникали отчетливо слышные постукивания.
  Мадам Блаватская была не в силах точно объяснить нам, как возникают эти
постукивания. Любое применение оккультных способностей связано с тем или
иным секретом, и как бы бледно ни выглядели эти постукивания по сравнению
с другими феноменами, они все равно относятся к разряду материальных
эффектов, осуществляемых усилием воли. Способы тренировки воли для
достижения мелких материальных эффектов бывают настолько схожи с методами
тренировки, целью которых являются феномены более крупные, что правила
оккультизма не позволяют точно разъяснять суть этих методов лицам
непосвященным. Но то, что постукивания подчинялись человеческой воле,
можно было считать бесспорным фактом, в том числе и по следующей причине:
когда мы работали с оконным стеклом или со стеклянным колпаком, я иногда
просил назвать по буквам какое-нибудь имя, выбранное мною наугад. Затем я
устраивал "перекличку" буквам алфавита, и каждый раз, как я называл
подходящую букву, раздавалось постукивание. Я заказывал определенное число
постукиваний - и моя просьба осуществлялась. Я просил произвести серию
постукиваний в определенной ритмической последовательности - и они
раздавались. Но и это еще не все. Иногда мадам Блаватская клала
кому-нибудь на голову одну или обе ладони и вызывала постукивания, которые
мог уловить внимательный слушатель и которые ощущал человек, к которому
она прикасалась. Последнему казалось, что при каждом легком ударе на него
словно перескакивает искра из электрофорной машины.
  На более поздней стадии своих исследований мне случалось наблюдать
постукивания и при гораздо лучших условиях, когда руки мадам Блаватской
вообще не прикасались к объекту ее воздействия. Это случилось в Симле не
далее как летом прошлого (1880) года; однако, говоря о постукиваниях, я
позволю себе немного забежать вперед. В Симле мадам Блаватская вызывала
постукивания на маленьком столике, окруженная группой внимательных
наблюдателей, ни один из которых к столику не прикасался. Начав
постукивания, то есть вызвав их путем определенного воздействия, при
котором она на несколько секунд положила руки на стол, мадам подняла руки
примерно на один фут над столом и стала производить над ним гипнотические
пассы, на каждый из которых столик отзывался знакомыми звуками. Мадам
Блаватская проделывала это не только в нашем доме и не только с нашими
столами. То же самое происходило и в домах у друзей, куда она ходила
вместе с нами. Дальнейшее развитие главного эксперимента заключалось в
следующем: оказалось, что одно и то же постукивание могут ощущать
несколько человек одновременно. Иногда четыре-пять человек клали свои руки
на стол, одну поверх другой; мадам Блаватская клала свою ладонь сверху и
пропускала через все соприкасающиеся руки нечто вроде тока, порождавшего
звук. Этот ток одновременно ощущали все участники опыта; дойдя до
поверхности стола, он производил постукивание.
  Любой, кому доводилось участвовать в этом эксперименте, не может не
ощущать всего идиотизма гипотез, которые высказывают в индийских газетах
непреклонные скептики, эти здравомыслящие личности, не поддающиеся обману,
которые утверждают, что мадам Блаватская якобы производит указанные звуки,
стуча ногтями больших пальцев рук или щелкая каким-нибудь суставом.
  Чтобы подвести итог обсуждению этого вопроса, процитирую письмо,
написанное мною в то время: "Мадам Блаватская кладет ладони на стол, и на
нем слышатся постукивания. Иные умники полагают, что она достигает этого,
постукивая ногтями больших пальцев друг о друга. Она кладет на стол только
одну руку - и постукивания продолжаются по-прежнему. Может быть, она
прячет под ладонью какое-нибудь миниатюрное устройство? Мадам Блаватская
полностью отрывает руку от стола и держит ее в воздухе - но постукивания
все так же продолжаются. Может быть, она заранее что-то сделала со столом?
Она прижимает руку ладонью к оконному стеклу, к раме картины, затем
прикасается подряд к дюжине других мест в комнате - и каждый раз оттуда
доносятся эти таинственные постукивания. Может быть, дом, где она обитает
вместе со своими близкими друзьями, заранее подготовлен? Мадам Блаватская
посещает с полдюжины других домов Симлы и вызывает постукивания в каждом
из них. Может быть, постукивания идут не из того места, откуда кажется, а
совсем из другого? Может, это просто чревовещание? Мадам Блаватская кладет
ладони вам на голову - и вы ощущаете нечто, напоминающее серию слабых
электрических разрядов, а если рядом с вами будет сидеть внимательный
слушатель, он заметит, что они производят легкие постукивания по вашему
черепу. Может быть, вы лжете, когда утверждаете, что чувствуете удары
тока? Полдюжины человек складывают свои руки на столе одну поверх другой,
мадам Блаватская кладет ладонь на самый верх. При этом каждый участник
опыта ощущает, как через его руку проходит легкая пульсирующая энергия, и
слышит на столе слабые постукивания, в которые она преобразуется. Если
человек наблюдал за этими опытами множество раз, подобно мне, вы можете
себе представить, какое впечатление на него произведет фраза вроде
следующей: "Все эти постукивания - просто фокусы, и не более того. Разве
Маскелин и Кук не сделают то же самое всего за десять фунтов за вечер?" Но
в тех условиях, которые я описываю, Маскелин и Кук не смогут сделать этого
ни за десять фунтов за вечер, ни за миллион индийских рупий".
  Я впервые услышал эти постукивания во время первого визита мадам
Блаватской в Аллахабад, и это сразу же полностью убедило меня в том, что
она обладает определенными паранормальными способностями. Эта уверенность
стала единственной причиной, по которой я с доверием отнесся еще к паре
феноменов, правда, иного рода, которые имели место в это же время.
Условия, при которых они происходили, были небезупречны, так что упоминать
об этих явлениях здесь не стоит. Однако было обидно, что нам не удается
даже приблизиться к полной уверенности относительно тех вопросов, которые
нас действительно интересовали, а именно: существуют ли люди,
действительно наделенные чудесными способностями, которые приписывают
адептам, и может ли обычный человек этим путем обрести точное знание о
том, каковы свойства его собственной духовной природы. Следует помнить,
что мадам Блаватская не проповедовала на этот счет никакого особого
учения. Все, что она сообщала нам об ад