что он Витя и что ему шесть лет уже. И будет потом еще больше. Я сказал, что
мне тоже будет больше. А он сказал, что ему все равно будет больше.
     Потом я  сказал,  что у  меня мишка есть.  Только в  чемодане.  А  Витя
сказал, что у него ружье есть. И тоже в чемодане. А я сказал, что еще мячик,
и показал, какой большой, и что он в чемодане.
     А  Витя сказал,  что враки и  в  чемодан такой мячик не  залезет.  А  я
сказал:
     - Вот и залезет!
     А он сказал:
     - А ну, покажи.
     А  я сказал:  пусть он ружье.  Что хочу ружье.  А он опять сказал,  что
мячик -  враки.  Я взял и в него плюнул. Только не попал. А он попал. Витина
мама вдруг подбежала, и бабушка тоже.
     Витина мама сказала:
     - Петухи какие!
     А бабушка закричала:
     - Ты это, брат, что же? Гадость какая!
     И  ногой топнула.  Только не со всей силы.  Взяла меня за руку и  очень
скоро увела -  я по лестнице чуть не упал.  И она сказала, чтоб я никогда не
смел плеваться.
     И мы пошли к себе в каюту, и бабушка курточку мокрым вытирала.
     А  потом лампочки зажгли в каюте.  И мы с бабушкой пошли смотреть,  как
огни горят на берегу, в домиках. И как на плотах костры жгут.
     Потом вдруг зазвонил звонок, тоненький-тоненький. И дядя в белом прошел
по палубе очень быстро. И у него в руке звоночек, и он все звонил.
     Бабушка сказала,  что это он зовет ужинать и что надо идти руки мыть. Я
очень хотел руки мыть, потому что из шкафчика делается умывальник.
     Потом мы ужинали в столовой,  и я ел яичницу,  а бабушка - сосиски. И в
столовой все ели.
     И ходила кошка. И бабушка ей целых полсосиски дала.
     Потом мы пошли к себе.  И я сам нашел, где стоит "семь". Потому что оно
на кочергу похоже. А в каюте бабушка мне на диванчике постелила и загородила
чемоданами, чтобы я не упал.
     У меня стало как домик, и бабушка свет погасила и сказала, чтоб я спал.


        "КАК ВИТЯ МЯЧИК ВЫБРОСИЛ"

     А  на другой день я ходил смотреть,  как лодка висит на корме.  А потом
взял мишку из чемодана и  пошел с ним играть.  Мы с бабушкой опять ходили на
корму наверх. Там опять был Витя, и бабушка разговаривала с Витиной мамой. А
у Вити никакого ружья не было. Я хотел, чтобы мячик принести. И стал бабушку
просить, чтоб дала из чемодана. Он в самом-самом низу, подо всем.
     Бабушка ушла за мячиком, потому что Витина мама тоже хотела такой мячик
посмотреть.  Она  таких  мячиков никогда не  видала,  которые могут лепешкой
делаться. Бабушка принесла и надула мячик, а я хлопал в ладоши и кричал:
     - Ага! Ага! Ага! Вот и не враки! Вот и правда!
     А Витя рукой трогал.  И хотел взять, а я не давал. Бабушка сказала, что
здесь нельзя играть мячиком,  потому что мячик ускочит. Я стал просить, чтоб
поиграть. Бабушка говорит:
     - Ну,  хорошо.  Немножечко поиграйте.  Только я воздух выпущу,  чтоб не
очень прыгал.
     Бабушка так выпустила,  что он совсем не прыгал.  И мы немножко с Витей
играли.
     Потом бабушка сказала Витиной маме, что она ей покажет, как хорошо надо
вязать,  и  пошла принести вязанье.  Бабушка всех учит,  как надо вязать.  А
Витина мама сидела и тоже вязала.
     Витька стал мне  мячик не  давать и  нарочно стал его  пихать ногой.  А
Витина мама не глядела.  Она все вязала.  А Витька так ногой его ударил, что
мячик полетел за загородку. А я закричал со всей силы:
     - Ой, упал! Упал!
     И Витька закричал тоже со всей силы:
     - В воду упал! В воду упал!
     Витина мама очень испугалась, вскочила и как закричит:
     - Ой! Спасите! Спасите!
     Потому что она думала, что это Витя упал. А это вовсе не Витя, а мячик.
А Витя только кричал.  И внизу все люди стали кричать и бросать спасательные
круги.
     И один дядя все кричал:
     - Вот голова! Вон голова!
     А это не голова, а мячик. Витина мама стала кричать:
     - Это мячик! Это мячик!
     А пароход все равно остановился. И Гриша побежал туда, где палка. И еще
один дядя-матрос. И еще один главный, в белом костюме.
     И  они отвязали лодку и спустили вниз,  в реку.  И потом стали грести и
приехали к мячику.  А к мячику еще две какие-то лодки ехали.  Чужие.  Только
наши все равно раньше приехали и мячик достали. А дядя в белом встал в лодке
и мячиком махал.  И я боялся,  что он его разорвет, - так махал. А потом они
ездили и доставали из реки спасательные круги.
     Бабушка ко мне прибежала,  и  я  думал,  что она плачет.  А это она так
испугалась.  Она думала,  что я упал. А это мячик. Потому что Витька его так
ногой бил.  Бабушка сказала Витиной маме, что надо пойти и сказать капитану.
А Витина мама забоялась и совсем ушла. И Витьку взяла.
     А бабушка увела меня в каюту и сказала:
     - Сиди.


        "КАПИТАН КО МНЕ ПРИШЕЛ"

     Бабушка пошла к капитану.  А я боялся,  что капитан мячик не отдаст.  А
это вовсе не я,  а Витька.  Потом наш пароход пошел. Я все сидел и в окно не
глядел.  И  мне жалко было бабушку,  что она пошла к капитану.  Он ее совсем
заругает. А потом вдруг бабушка пришла, и у ней мячик. Очень мокрый.
     Капитан тоже  пришел.  Я  испугался и  стал скорей плакать,  а  капитан
говорит:
     - Это ты Алешка? Ты что же это такое наделал, что пароход остановили?
     Я  сказал,  что это не я,  а  Витька,  и  что Витька с  его мамой потом
убежали и теперь небось где-нибудь сидят. А ко мне вот капитан пришел. И вот
меня ругает. А я ничего не сделал. Капитан говорит:
     - А в звоночек кто звонил?
     А я ничего не стал говорить.
     Капитан сказал:
     - В звоночек-то ведь звонил? Вот в этот звоночек?
     И  он  стал  пальцем  показывать.  Показывал,  показывал,  да  вдруг  и
позвонил.
     А я сказал:
     - Вот теперь вы будете говорить, что надо.
     Капитан сказал:
     - Вот и  скажу,  чтоб этого мальчика ко  мне наверх унесли,  где колесо
крутят.
     И пришла эта тетя, в белом переднике. А капитан сказал:
     - Принесите этому мальчику чашку шоколада из  буфета.  Это не  он мячик
бросил. У него у самого чуть мячик не пропал.
     И сказал:
     - До свиданья.
     А бабушка сказала:
     - Извините.
     Потом  бабушка  рассказала,  что капитан  очень испугался,  потому  что
думал, что человек упал. И что все очень кричали. А потом он увидел, что это
мячик, а вовсе не человек. Он в бинокль посмотрел. В бинокль все видно, даже
если очень далеко.
     Капитан лодку послал, чтобы круги все собрали и привезли на пароход.
     А то их прямо сто штук выкинули. А может быть, и не сто.
     Потом тетя мне шоколад принесла и  прянички.  Бабушка сказала,  что они
бисквиты. Они совсем как пустые и очень вкусные.
     А  мячик высох,  и  бабушка его сложила в  чемодан.  И сказала,  что до
самого Киева не будет давать. А в Киеве я буду им играть.


        "ЯКОРЬ"

     Я капитана теперь не стал бояться.  Потому что он знает, что мячик не я
закинул в воду, а Витька. А в звоночек так он тоже небось позвонил.
     И я пошел с бабушкой наверх,  где видно,  как матросы колесо крутят.  И
видно,  как  капитан стоит.  Или еще какой другой главный,  который матросам
говорит,  что им  делать.  Я  никого не боялся.  Потому что все равно никого
главнее капитана нет.
     Бабушка сказала,  что мы теперь на самом переде парохода и  самый перед
называется нос.
     Там  вперед торчала палка.  Очень тонкая.  А  на  палке висел,  бабушка
сказала, якорь. Он очень большой и железный. И он сделан из больших крючков.
Сначала идет палка железная,  а  книзу из нее выходят крючки.  И  от якоря к
пароходу идет цепь.
     Я спросил бабушку:
     - Почему якорь?
     Бабушка говорит:
     - Не почему якорь, а для чего якорь.
     И что он для того,  чтобы пароход мог стоять,  где хочет.  Захочет -  у
берега,  а как захочет -  прямо на середине реки.  Возьмет и станет, ему все
равно, что нет пристани. Матросы  возьмут да пустят  якорь в реку.  А он  на
самое  дно  потонет.  И за дно  своими  крючками  как вцепится!  Так и будет
держаться. Прямо как когтями. А пароход к  якорю цепочкой привязан.  Сколько
захочет, столько и будет стоять.
     Потом приходил матрос Гриша,  мой знакомый,  и  говорил,  как они мячик
доставали.  Он думал,  что я нарочно кинул.  А я ему сказал,  что это Витька
ногой.  Гриша сказал,  что  Витьке надо уши надрать.  Я  просил Гришу,  чтоб
посмотреть якорь.
     Гриша сказал бабушке:
     - Можно, мы с гражданином пойдем якорь смотреть?
     Бабушка сказала, что можно и что она тоже хочет якорь смотреть.
     Мы  на  самый-самый нос пошли.  И  видали,  какие у  якоря крючки.  Они
толстые,  как у меня рука. Нет, еще даже толще - как нога. А на другом конце
у якоря кольцо.  И потом цепь идет.  В пароход. Я спросил Гришу, когда якорь
будут бросать: скоро или кет.
     Гриша сказал,  что сегодня не будут,  а завтра, наверное, будут. Только
ночью. Я тогда спать буду.


        "КАКАЯ КУХНЯ НА ПАРОХОДЕ"

     Бабушка сказала,  что  это ничего,  что я  спать буду.  Зато мы  сейчас
пойдем кухню смотреть.  Гриша бабушке сказал,  что  надо  кухню смотреть.  И
сказал, что у них три кухни. И там все время жарят.
     Мы  с  бабушкой пошли по  лестнице вниз,  там тоже была палуба.  Только
загородка кругом не из решетки,  а как забор.  И там было много людей. У них
были узлы и  всякие мешки,  и  они на них сидели и  курили папиросы.  И  все
говорили очень громко.  Бабушка сказала,  что им недалеко ехать и  они скоро
будут выходить,  а потом другие будут приходить. И тоже ехать. Там была одна
каюта.  У нее двери не было, а просто загорожено досочкой. А там чай дают. И
баранки.  И яблоки. И еще рыбу. Я стал бабушку просить, чтобы она мне купила
такую рыбу.  А  бабушка сказала,  что эта рыба очень соленая и  я ее есть не
буду. Бабушка только купила мне два яблока.
     Потом была еще дверь, и там был дядя, очень толстый. Весь в белом, и на
голове у него - белая шапка, как пузырь. В этой каюте плита, только не как у
нас дома,  а вся железная.  На ней кастрюли стоят, большие, как ведра. И еще
сковородки.  Бабушка сказала,  что это кухня и дядя-повар.  Он варит обед, и
ему очень жарко. Оттого он такой красный.
     Дядя-повар увидал меня, что я гляжу, подошел к самой двери и говорит:
     - Ты что на обед хочешь? Пирожное, наверное, на обед хочешь?
     А я сказал:
     - Не хочу пирожного.
     А повар сказал, что я молодец. И чтобы я ел на обед рыбу с картошкой. И
что он очень вкусную сделает, лучше даже пирожного.
     Бабушка сказала, что мы непременно попросим рыбу.
     Повар вдруг испугался и побежал к плите. Он закричал:
     - Ой! Ой! Котлеты горят!
     Я стал смотреть, как горят. Бабушка мне сказала, что это значит - очень
зажарились,  а никакого огня не будет.  Я думал,  что как пожар.  Потом мы с
бабушкой над этим все смеялись: котлеты горят!


        "ПРИСТАНЬ"

     Вдруг пароход загудел.  Все люди встали и начали мешки подымать. Колеса
перестали шлепать,  и пароход стукнулся так,  что я чуть не упал,  и бабушка
тоже.  А одна тетя совсем упала и корзинку уронила,  и сама засмеялась.  Это
потому, что пароход в пристань стукнулся.
     Мы к пристани пришли. И все стали выходить.
     Матрос Гриша кричал:
     - Успеете! Успеете!
     А они все равно толкались.
     Один маленький мальчик заплакал: его затолкали. Гриша как схватит его и
сразу наверх поднял.  Потом его маме отдал. Бабушка говорила, зачем мама его
на руки не взяла.  А  эта мама ей сказала,  что у  ней две корзинки и она не
может взять мальчика.
     Гриша сказал:
     - Давайте корзинки. А мальчика берите на руки.
     Гриша  понес корзинки,  а  тетя  -  мальчика.  Мальчик не  стал  больше
плакать. Потом Гриша увидал меня и говорит:
     - А ты, Алешка, дальше едешь?
     Бабушка сказала, что нам еще далеко-далеко.
     И  мы  потом долго ехали на  пароходе,  и  был через реку мост.  Он шел
сверху.  А мы проехали внизу,  как будто в ворота. Потому что мост был очень
высоко. По этому мосту поезд шел.
     Я  видел,  как  паровоз пар  пускал  и  свистел.  Только пароход громче
свистит.


        "КАК МИШКУ КУПАЛИ"

     Я  хотел бросить мишку в  воду и чтобы его потом спасли,  как мячик,  а
бабушка сказала,  что его спасать не будут.  А  что он сначала поплавает,  а
потом намокнет и утонет. А я все-таки просил.
     Бабушка достала много веревочек и их связала, и сделалась очень длинная
веревка.  Потом  мы  мишку  привязали  очень-очень  крепко.  И  стали  через
загородку спускать его в воду.
     Все люди смотрели,  что мы  делаем.  А  бабушка говорила,  что мы мишку
купаем. Мишка совсем не тонул. А только по воде кувыркался и прыгал. Пароход
его  очень скоро тянул.  Потом мы  его вытащили.  Он  был мокрый,  только не
очень.  И все смеялись,  что мишка купался. И говорили, что теперь меня надо
привязать на веревку и  тоже пустить в воду.  А я не боялся,  потому что они
шутят.


        "КАК МЫ К КАПИТАНУ ХОДИЛИ"

     Ночью  бабушка меня  разбудила и  одела.  Сказала,  что  сейчас пароход
придет к пристани и мы выйдем и поедем по железной дороге,  и опять сядем на
другой пароход.  На  том  пароходе мы  приедем в  Киев.  А  сейчас надо идти
прощаться с  капитаном и  с  Гришей.  Мы пошли к  капитану в каюту.  Бабушка
постучала и сказала:
     - Товарищ капитан!
     А он оттуда ответил:
     - Кто там? Войдите.
     И открыл дверь.
     У капитана целая комната.  На стене - карточки, и на одной карточке был
пароход.  А на другой,  кругленькой, были мальчик и девочка. Капитан сказал,
что это его дети.  И что мальчик с ним ездил, только прошлый раз. Я мог бы с
ним  играть.  Потому что ему пять лет.  Потом капитан подарил мне карточку с
нашим пароходом и спросил меня, как пароход называется.
     Я сказал:
     - Знаю, "Партизан".
     Капитан говорит:
     - Ну, значит, молодчина.
     А бабушка сказала:
     - Прощайте, мы сейчас выходим.
     А  я  рассказал,  что  мы  купали мишку,  и  сказал,  что  я  тоже буду
капитаном.  И мы с бабушкой пошли искать Гришу.  Мы с ним стали прощаться. А
он говорил, что не надо. Что он нам непременно вещи вынесет.
     И меня посадит на автомобиль, чтоб ехать на железную дорогу.
     Мне очень не хотелось уходить. Я хотел плакать. Бабушка сказала, чтоб я
не плакал и  даже чтоб не начинал.  Гриша будет смеяться и скажет:  рева.  А
если рева,  то все равно капитаном не буду. А чтоб лучше я спел чего-нибудь.
Я ничего не стал петь.
     А тут пароход зашатало.
     Значит, мы приехали и толкнулись в пристань. Бабушка ушла.
     А  потом  пришел Гриша,  завязал поясом чемоданы да  прямо  через плечо
повесил. Гриша меня за руку взял. Он очень сильно взял.
     А я не сказал, что больно.
     Я спросил:
     - А бабушка на автомобиле?
     Гриша сказал:
     - На извозчике.
     И как пошел,  прямо со всей силы.  И прямо на пристань и потом прямо по
мостику,  и  там  бабушка.  Она на  извозчике сидела.  Бабушка меня посадила
рядом. А потом Гриша вещи наши поставил и потом еще сказал:
     - Ну, прощайте!
     И стал с бабушкой прощаться.
     А бабушка закричала:
     - Ой, милый, руку поломал!
     А Гриша не поломал. Он очень крепко взял, оттого что он очень сильный.
     Гриша сказал:
     - Ах, извините, бабушка.
     А потом Гриша взял меня и поцеловал и опять меня посадил и говорит:
     - Ну, прощай, Алешка! Смотри, будь капитаном.
     И шапкой нам Гриша махал.
     А мы на извозчике поехали на вокзал.


        "ДНЕПР"

     Потом мы ехали по железной дороге и опять на другом пароходе,  по реке.
Бабушка сказала,  что это очень большая река.  Называется Днепр. И что около
самой реки будет большой город.  Это и будет Киев.  Там очень хорошо.  И там
живет бабушка.  В Киеве,  бабушка сказала,  есть такие комнаты,  и там можно
всякую игрушку взять и поиграть.  А когда не захочется, отдать назад, и тебе
другую игрушку дадут.  И так можно много-много раз.  Сколько хочешь. И еще в
Киеве есть такой дом, куда все дети приходят, и там очень интересно.
     И мы с бабушкой туда пойдем,  и,  может быть,  мне там дадут ружье. И я
буду ходить и петь.
     Большие мальчики там делают самолетики,  которые сами летают.  И  что я
потом буду делать тоже самолетики.
     Мне очень захотелось, чтобы скорее был Киев.
     И я все глядел вперед и кричал:
     - Бабушка, вон Киев!
     А бабушка все говорила,  что это не Киев,  а деревня. И что там в садах
растут вишни. И яблоки. И еще груши и сливы. И мы потом будем из слив варить
варенье.
     Вдруг один дядя закричал:
     - Смотрите, смотрите: невод!
     И все стали смотреть на берег. Мы с бабушкой тоже стали смотреть.
     Все кричали:
     - Невод! Невод!
     А там на реке была большая лодка,  красная,  и я думал, что эта лодка -
невод, и сказал:
     - Какой красный невод!
     И все стали смеяться.
     Бабушка мне сказала, что невод - это не лодка, а сетка. Она большая. Ее
кидают в реку,  а потом тянут к берегу и сгребают рыбу.  Я хотел посмотреть,
как сгребают,  но мы уже проехали. Я только видел, что там, на берегу, много
людей.
     Бабушка сказала,  что это ничего,  что мы проехали.  В Киеве есть невод
еще лучше,  и  мы с бабушкой пойдем смотреть,  и я увижу,  какие рыбы всякие
бывают в реке. И есть рыба щука. Она может так укусить, что даже может палец
откусить.  И она маленьких уток,  совсем маленьких,  которые еще утята, тоже
хватает.  И  съедает.  И  всяких рыб  тоже  глотает.  Только раков не  может
глотать. И что мы пойдем смотреть на невод и что мне покажут щуку.
     Мы с бабушкой обедали, и я ел куриную ножку.
     Один дядя посмотрел в окно и сказал очень громко:
     - Ого-го-г-о-го! Уже Киев видно!
     А я не хотел есть,  а хотел, чтоб посмотреть Киев. Бабушка сказала, что
еще далеко. А я все равно не стал есть.
     Бабушка вытерла мне руки, и я побежал на палубу смотреть.
     Я  хотел смотреть,  а  смотреть не мог.  Все хотели смотреть -  стали и
загородили.
     А один матрос увидал, что я хочу смотреть, и сказал:
     - А ну, давай пойдем.
     И мы как пошли, и прямо на лестницу к капитану. Только не к капитану, а
где ведра стояли.
     Там  ведра деревянные стояли.  Матрос сказал -  они чтоб помогать пожар
заливать.
     Он сказал мне:
     - Держись за ведра.
     А у них ручки из веревки. Они толстые. Они прямо как железные. Я за эту
веревку стал держаться. А матрос говорит:
     - Гляди, вон Киев!
     А там все деревья и немного домов.  А потом стало много домов видно.  И
пароходов всяких много.  И  лодок  очень много.  Наш  пароход как  загудел в
гудок, так ведро стало прыгать.
     А потом я услышал, что бабушка кричит:
     - Алеша! Алеша! Куда ты делся?
     А я не делся, я наверху. Я сначала не кричал, а потом крикнул:
     - А я тут!
     Бабушка все смотрела, где я. А я наверху.
     Я еще закричал:
     - А я тут! А я тут!
     И все стали смотреть на меня и смеяться. Бабушка тоже посмотрела.
     Бабушка закричала:
     - Ну, держись крепче!
     Это потому, что загородки не было.
     А  у  меня зато ведра были.  Они  в  ряд  стояли.  Там  длинная-длинная
скамеечка.  И в ней дырки большие. А в эти дырки ведра поставлены. Они ни за
что не упадут.
     Бабушка ко мне пришла и стала рукой ведро толкать.  Думала, оно упадет.
А оно не упало.
     Бабушка сказала, что она боялась, что я упаду.
     А я сказал:
     - Ха-ха-ха! Это дядя-матрос меня сюда привел, чтоб я Киев посмотрел.
     Я очень хотел увидать бабушкин дом, где мы будем жить.
     А бабушка сказала, что его все равно не видно и чтоб идти мишку прятать
и вещи все, и мы пошли в каюту.
     А потом пришел этот матрос и сказал,  чтоб мы его ждали.  Потому что он
придет и  наши вещи вынесет.  А  что  сейчас пристань будет и  ему надо идти
помогать пароход привязывать.
     Потом пароход толкнуло.
     Бабушка сказала:
     - Ну, приехали.
     И все стали топать, все стали выходить, а мы не стали.
     Бабушка сказала:
     - Не ве