оставался в  джипе.  Знай
она, что рюкзачок уже несколько часов мокнет в разбитом джипе на  дне  реки,
чувствовала бы себя спокойнее. И даже если б знала, что  Валерия  с  Андреем
мотаются где-то по области или по всей Руси  Великой,  тоже  не  так  сильно
волновалась. Но она покамест ничего не знала! Лена и понятия не имела о том,
как развивались события. Она по-прежнему  не  знала  о  том,  например,  что
Валерия Михайловна и "Лисанька-Чернобурочка" - не одно и то же лицо,  а  две
совершенно разные женщины. И о том, что Андрей на  том  свете  пребывает,  и
вообще всей подоплеки... Зато понимала прекрасно: если они уже сунули нос  в
рюкзак, то нашли там и пушки, и мобилу, и пейджер, и записные книжки Гриба и
Гундоса. То есть свидетельства того,  что  "курьерша"  выполнила  киллерскую
работу против "Лавровки", хотя ее .никто об этом не просил...
   Еще страшнее стало, когда Лена припомнила, что по телику назвали в  числе
погибших только Шипова. То есть если "Чернобурка" до этого момента полагала,
что "Анжела" взорвалась вместе с доцентом, то теперь уже  начала  искать  ее
живую. Эх, если б не этот чертов снегопад! Лена пешком  пошла  бы  в  город,
лишь бы не висеть сейчас на волоске...
   Впрочем, Лена не была бы Леной, если б не заглядывала чуточку вперед. Ну,
допустим, удалось ей каким-то  святым  духом  добраться  до  города,  купить
билет, сесть в поезд и уехать. Но вослед ей  или  даже  опережая  ее  пойдет
сообщение от "лав-ровцев", что, мол, девчушка ваша - порчушка, замочила двух
хороших пацанов, да еще и грабанула. Короче, сделала всей  Лавровке  большое
огорчение. В общем, выдайте ее нам,  братва,  иначе  наш  совместный  бизнес
рухнет по принципу: "Забирай свои игрушки и не писай в мой горшок!"
   Нет, при всех раскладах ехать, условно говоря, "домой"  ей  нельзя.  Если
есть желание пожить подольше, конечно. Вообще-то Лена не считала свою  жизнь
особой драгоценностью, и ей не раз приходила в голову идея о том,  что  пора
бы сдохнуть. Но одно дело - самой выбрать время, место и способ, каким  уйти
на вечный покой, а другое  -  когда  это  сделают  за  тебя,  причем  еще  и
поиздеваются напоследок. Нет уж, лучше до конца  оставаться  хозяйкой  своей
судьбы.
   Один вариант действий Лена уже давно продумала. "Маргошка" -  четыре  им,
одну себе. Если, допустим, сюда через минуту войдет "белобрысая", одна или с
мордоворотами - без разницы, этот вариант станет явью. Печально,  но  ничего
не попишешь. Если госпожа Лера сразу заорет: "Ах вот ты где, сука!", это еще
ничего. Первая пуля достанется ей, гадине, а  Лене  будет  намного  приятнее
прощаться с этим светом.
   Намного хуже, если Валерия ее узнает, но  сделает  вид,  что  не  узнала.
Хитрить-то она умеет, это  уж  точно!  Такой  спектакль  утром  перед  Леной
разыграла, что просто загляденье! Ведь если  она  нашла  пистолеты  Гриба  и
Гундоса, то в курсе того, что эти пистолеты  не  стреляли  там,  в  подвале.
Стало быть, может предположить, что у Лены, которую она знает как  "Анжелу",
есть  своя  пушечка.  Может,  ей  даже  сообщили  калибр,  после  того,  как
выковыряли  пульки  из  покойничков.  Поэтому,  поняв,  что  имеет  дело   с
вооруженной дамой, зараза рисковать  не  захочет.  Посмотрит  так,  будто  в
первый раз увидела, тихо-мирно выйдет, а потом позвонит какому-нибудь  Драчу
или Рвачу, который тут у них заправляет, и протрет вопросик.
   Что дальше? А ни хрена хорошего. Покамест  Лена  будет  радоваться,  что,
мол, неузнанной осталась, здешний пахан созвонится  и  договорится  с  теми,
кому Лена служит "связной овчаркой". Дескать, моральный и материальный ущерб
нанесла ваша девочка, если она вам очень дорога - компенсируйте, а если  нет
- не возражайте, что мы ее у себя оставим. Ясное дело, никто  Лену  выкупать
не станет. Поэтому после этого пахан звякнет Валерии и  скажет,  что  все  в
порядке. В том смысле, что можно гостью мочить. Дальше все просто:
   Валерия, делая вид, будто так ничего и не разглядела,  мило  прощается  с
Леной, а затем отправляет ее отсюда с сопровождающими, вроде бы  на  вокзал.
На самом деле  эти  сопровождающие  ловко  и  без  потерь  свернут  "госпоже
Павленко" шею и зароют в снег до весны. Там, в машине, ей  дернуться  лишний
раз не дадут, не то что пистолет выхватить. Даже  морального  удовлетворения
не будет.
   Отсюда мораль - едва Валерия появится, ее надо мочить. Быстро и резко,  а
дальше как бог положит...
   Но ведь может эта стерва вовсе сюда не заглянуть? В конце концов,  совсем
не обязательно,  что  она  со  всеми  здешними  гостями  и  гостьями  должна
знакомиться. Даже если она начальник всей этой блат-хаты  нового  поколения.
Наоборот, очень может быть, что ей запрещено свою рожу  здешним  постояльцам
показывать. Шурочка или там Федюсик с Ромасиком - люди мелкие, а  Валерия  -
козырная дама, ей лишний раз светиться вредно.
   Стало быть, вполне возможно, что Лену все-таки  честно-благородно  отсюда
вывезут и даже проследят, чтоб она села на нужный поезд.
   Да, очень бы хотелось на это надеяться, но шансов все-таки очень мало.  И
потом, дурацкая история с подвалом будет долго висеть, как дамоклов  меч,  у
Лены над головой.
   Федюсик и Ромасик ее  сфотографировали.  Скорее  всего,  конечно,  они  и
отпечатки, и негативы спалят, и все иное, уличающее их в том, что именно они
соорудили для Лены липовую ксиву. Однако сожгут они их сегодня,  завтра  или
послезавтра - неизвестно.  Хоть  они  и  настоящие  профессионалы,  элементы
творческого бардака в их студии сильно прослеживаются.
   Тут Лену неожиданно осенила мысль.  А  что,  если  ей  вообще  за  кордон
слинять? Ведь эти самые Федюсик с Ромасиком запросто могут  и  загранпаспорт
сляпать. Конечно, за отдельную плату и за наличные. У Лены, как известно, на
кармане, с учетом трофейных, имелось 600  баксов  и  4  тысячи  с  небольшим
"деревянных". Интересно, хватит ли? Но  это  можно  узнать  только  у  самих
спецов. А для этого надо выходить в коридор, рискуя нос к носу столкнуться с
Валерией.
   Тем не менее Лена все-таки рискнула высунуть нос за дверь. Никого там  не
увидев, она  отправилась  в  сторону  студии  и  благополучно  добралась  до
знакомой двери. Дверь была заперта, но через  щели  просматривался  свет,  и
Лена рискнула постучать. Через некоторое время из-за двери послышался  голос
Федюсика:
   - Кто там?
   - Это я, насчет паспорта... - ответила Лена, и Федюсик открыл дверь.
   - Заходите, миледи! - разрешил он. - Вообще-то, покамест ваш заказ еще не
готов, но я чувствую, вам скучно без хорошей компании.
   Наверно, в другое время и в другом месте Лена ответила бы, что никогда не
считала общество гомиков подходящей для  себя  и  уж  тем  более  -  хорошей
компанией. Однако сейчас хамить не следовало,  поскольку  предстоял  деловой
разговор.
   Лена вошла, Федюсик запер за ней дверь,  и  это  показалось  ,  ей  очень
полезным. Во всяком случае, не приходилось опасаться того, что сюда внезапно
войдет Валерия Михайловна.
   - Здесь иногда бывает жутко скучно, миледи, - пожаловался Федюсик. - Вы в
курсе, какой снегопад сегодня? Ужас! Опять все просеки завалит, и пару суток
будем жить, как на острове. Но самое ужасное - у нас работа  встала.  А  это
деньги, знаете ли...
   - Догадываюсь, - кивнула Лена. - Вы  знаете,  мне  тут  пришло  в  голову
поинтересоваться, не могу ли я вам загранпаспорт заказать?
   - Сколько угодно! - расплылся Федюсик.
   - И тоже долго ждать придется?
   - Вовсе нет! - мотнул головой мастер.  -  Ваши  фотографии  у  нас  есть,
"старить" сам документ не придется, мы  его  можем  хоть  завтрашним  числом
оформить. Так что часа за полтора изготовим.
   - Сколько это будет стоить?
   - В смысле, за наличные? - уточнил Федюсик. -  Смотря  какой...  Обычный,
туристский, подешевле, за две штуки сделать можем. Дипломатический  -  пять,
ооновский - десять.
   - Это в баксах? - переспросила Лена упавшим голосом, хотя и так понимала,
что такую работу за рубли не делают.
   - Естественно, миледи! - улыбнулся Федюсик.
   - Дороговато...
   - А как бы вы хотели? Качество того стоит. Конечно, если постараться,  то
можно найти места, где вам и  за  пятьсот  баксов  ксиву  сработают.  Только
далеко ли вы с ней уедете, вот вопрос?
   - Что ж, извините! - вздохнула Лена. - Мне ваши цены не по карману...
   - А вы на сколько прикидывали? - полюбопытствовал Федюсик.  Лена  поняла,
что он сейчас малость сожалеет о том, какие цены заломил. Журавль в  небе  -
это, конечно, клево, но иногда и синица в руках не помешает.
   - Да как раз на пятьсот, не больше. Наверно, могла бы еще  сотенку  сверх
того наскрести. А тут - две тыщи самый дешевый...  В  общем,  извините,  что
побеспокоила.
   - Вообще-то можно договориться...  -  опустив  глазки,  произнес  Федюсик
каким-то необычным, смущенно-застенчивым тоном.
   - Накинуть больше не могу никак, - вздохнула Лена, - если я вам  шестьсот
баксов отдам, у меня только четыре тыщи рублей останется, а  мне  еще  домой
доехать надо...
   В это время отодвинулась дверь, за которой скрывался гардероб, и  оттуда,
покачивая бедрами и цокая каблучками, вышел Ромасик, в шелковом, алых тонов,
полураспахнутом дамском халатике,  из-под  которого  просматривались  черные
ажурные чулки и кружевное бельишко. На голове  у  Ромасика  появился  пышный
золотистый парик с изящными кудряшками. Лена подумала, что ежели б не  знала
точно, то наверняка подумала бы, что это баба.
   - Ну и как я выгляжу? - бархатным меццо-сопрано пропел Ромасик, кокетливо
отставив ножку, и еще глазками намазанными повел.
   - Нормально  выглядишь,  -  кивнул  Федюсик.  -  Только  боюсь,  что  зря
старался.
   - Это почему? - В голосе Ромасика появились мужские нотки.
   - Потому что дороги засыпало. Конина не приедет. Уже звонила. Хотя  могла
бы, стерва, и раньше приехать, пока снегопада не было.
   - Вот сука! - расстроенно и даже зло произнес Ромасик. -  Знает  же,  что
если мы сегодня этот эпизод не сделаем, то можем на бабки встать.
   При этом он покосился на Лену. Явно не потому, что испытал неловкость  от
произнесения слова "сука" в присутствии дамы, а скорее,  забеспокоившись  по
поводу присутствия посторонней во время беседы на  "производственные"  темы.
Федюсик понял этот взгляд по-своему.
   -  У  меня  была  такая  мысль...   -   пробормотал   он   все   тем   же
смущенно-застенчивым тоном, - только не знаю, как она к этому отнесется...
   У Лены мозги варили неплохо. Она почти тут же врубилась,  что  Федюсик  с
Ромасиком, помимо поддельных паспортов, еще и порнушку снимают. Скорее всего
- "голубого" направления. Не иначе, Федюсик  подумал:  а  не  предложить  ли
клиентке, жаждущей загранпаспорта, маленький бартер? Но  шибко  застеснялся,
потому  что  Лена  вовсе  не  выглядела  дамой  без  комплексов,   способной
потрахаться перед камерой. Зато смотрелась достаточно солидной  и  способной
хорошо отоварить по роже.
   Конечно, в спокойной обстановке и вообще при других обстоятельствах Лена,
наверно, так и поступила бы. Она, конечно, не ангелочек невинный,  но  и  не
проститутка, все-таки. Были у нее случаи, когда приходилось "по  бартеру"  с
мужиками  спать,  но  не  с  "голубыми"  же  и  не  перед  камерой.   Однако
загранпаспорт был ей нужен.  Больше  того,  она  отчего-то  подумала,  будто
сейчас получение этой ксивы - ее единственный шанс выжить. И Лена произнесла
совсем не то, что,  в  общем-то,  вертелось  у  нее  на  языке.  Это  самое,
"вертевшееся на языке", прозвучи оно вслух,  поди-ка,  заставило  бы  нежные
ушки "голубых" свернуться  в  трубочки.  Однако  на  самом  деле  Федюсик  с
Ромасиком услышали следующее:
   - Что вы мне хотели предложить, Федя?
   - Понимаете... - замямлил Федюсик. - Ну... В общем, мы  с  Ромой  снимаем
такой видеофильм... Как бы вам сказать, элитарный...
   - Короче, порнуху, - безжалостно поставила точки над "и" Лена.  -  Будьте
проще, юноши! Что там надо делать?
   - Да ничего особенного! - просиял Федюсик и сразу заговорил поуверенней:
   - Вы, наверно, опасаетесь,  что  мы  какое-нибудь  садо-мазо  изображаем?
Ничего подобного, миледи!
   В этот момент в дверь  трижды  постучали.  Лена  напряглась,  прикидывая,
сумеет ли она выхватить "маргошку", ежели вдруг сейчас  явится  Валерия,  но
Федюсик сказал:
   - Ну вот и Шурочка! По минимуму все в сборе...

РАБОТА ПО БАРТЕРУ

   Тройной  стук,  должно  быть,  был  условным,   потому   что   в   студию
действительно вошла Шура. Порог она переступила с улыбкой, но, увидев  Лену,
посерьезнела.
   - Вам ведено передать, - обратилась  она  к  гостье,  сделав  вид,  будто
пришла  только  за  этим,  -  что,  возможно,  вас  отсюда  все-таки  смогут
отправить. Где-то после десяти вечера, наверно.
   - Вот и отлично, - сказал Федюсик, - а сейчас  только  четверть  шестого.
Времени еще вагон и маленькая тележка. Так вы согласны, миледи?
   - Вообще-то, пока вы не скажете, что надо делать, - хмуро  поглядывая  на
Шурочку, пробормотала Лена, - я ничего не обещаю...
   - Боже мой! - всплеснул руками Федюсик. - Я же говорю,  ничего  ужасного.
Вам нужен загранпаспорт? Нужен. Он стоит минимум две тысячи баксов.  Я  могу
взять с вас пятьсот - всего четверть. Разве это не выгодно? Между прочим, мы
всего по сто баксов за съемочный  день  бабам  платим,  а  вам  я  предлагаю
фактически полторы тысячи. Небось даже Чиччолине столько не  платят.  И  это
при том, что вас лично трахать не будут.
   - Не поняла... - искренне удивилась Лена. - А на фига я тогда тут нужна?
   - Вы будете трахать меня... - Ромасик состроил глазки на манер  абсолютно
невинной девочки. Лена чуть не села и на несколько секунд потеряла дар речи.
   - Значит, ты решила прийти одна? - обратился Федюсик к Шурочке. - А Верка
что? Вроде она тоже была не против?
   - Может, она еще позвонит, если надумает.
   - Блин! - проворчал Федюсик. - Она  еще  и  думать  умеет?!  А  я,  между
прочим, специально для нее лишний эпизод придумал. Ну фиг с ней, сделаем  по
минимуму, и сто баксов при мне останутся.
   - Это ее проблемы, - пожала плечами Шурочка,  поглядывая  на  Лену.  -  А
Конина где?
   - Снегопадом отрезало, - проворчал Федюсик. - Видишь,  придется  дублершу
задействовать!
   - Так ты что, ее заместо Ирки решил взять? - спросила Шура у Федюсика.  -
Она же на морду не похожа ни хрена...
   - Ну и что? На морду мы ей наденем маску. Кстати, Ирка в ней  уже  играла
один раз! Помнишь тот эпизод, когда Конина тебя ремнем порет?
   - В маске-то и я бы могла, - хмыкнула Шурочка.  -  А  если  парик  черный
короткий натянуть - совсем похожа буду!
   - Ты в уме? - раздраженно вскричал Федюсик и покрутил пальцем у виска.  -
А жопу ты свою куда денешь? У тебя одна половинка больше, чем  две  Иркиных!
Плюс к тому, там у тебя цветочек  нарисован.  Миледи,  у  вас  нет  на  попе
цветочка?
   - Н-нет... - помотала головой Лена, лихорадочно соображая,  как  это  она
будет трахать Ромасика и главное - чем?
   - Вот и прекрасно! - воскликнул Федюсик. - Хотя цветочек  в  принципе  не
главное, его запудрить можно. Но тити твои, Шурочка, не  запудришь!  Они  на
два номера больше, чем у Конины. А у Миледи с Кониной фигуры  похожие,  рост
одинаковый, сиськи одного  размера,  опять  же  волосы  черные.  Миледи,  вы
натуральная брюнетка?
   - Да-а... - Лена все еще хлопала глазами.  Ей  то  заржать  хотелось,  то
обматерить всех и выбежать из "студии" с воплем: "На хрен  мне  ваш  паспорт
сдался!"
   - И  опять  великолепно!  -  Федюсик,  явно  воспрявший  духом,  держался
энергично и экспансивно, как будто и не мямлил и не заикался всего несколько
минут назад. - Потому что на вашей,  пардон,  писюшке  вы  их  наверняка  не
красите, и они точно такие же, как у Ирки Конины, а не русые, как у Шурочки.
   -  Слушайте,  -  Лена  наконец  сумела  вставить  словечко  сквозь  поток
словесного поноса Федюсика. - Про сходство  с  вашей  Иркой  я  уже  поняла,
только мне одно неясно: чем я Ромасика трахать буду?
   - Чуть позже я вам  все  объясню!  -  заявил  Федюсик,  выключил  свет  в
фотостудии и решительно направился в гардеробную. За ним последовали  и  все
остальные.
   В дальнем углу гардеробной, за вешалками, на которых располагалась одежда
70-х, 80-х и 90-х годов  XX  века,  обнаружился  большой,  старинной  работы
дубовый шкаф. Ромасик достал ключ из кармана своего дамского халата и  отпер
его дверцы. Густо пахнуло  нафталином.  В  средней  части  шкафа  висели  на
плечиках то ли  доподлинные,  то  ли  умело  подделанные  костюмы  и  платья
старинного покроя, не моложе чем столетней давности. А  справа  и  слева  на
полках лежали  стопки  белья,  шляпы,  фуражки,  перчатки,  туфли,  сапожки,
ботинки и еще какой-то реквизит.
   Ромасик уверенно снял с плечиков черную фрачную пару, выдернул из  стопки
белья батистовую рубашку и бязевые кальсоны, вручил все  это  Лене  и  нежно
сказал:
   - Если вы еще стесняетесь, то можете выйти в студию и переодеться. Ничего
своего на себе не оставляйте... Даже трусиков! - И  он  игриво  погрозил  ей
наманикюренным пальчиком.
   Лена, конечно, стеснялась, но не так, чтобы очень. Пожалуй, больше  всего
она стеснялась своего пистолета, который господа порнушники могли  невзначай
увидеть. Вместе с тем ее порядком волновала чистота врученного ей  бельишка.
Фиг  его  знает,  не  имела  ли  эта  самая  Ирка-Конина  каких-нибудь   там
блошек-вошек в хозяйстве?
   Впрочем, мужские кальсоны выглядели  идеально  белыми  и  чистыми.  Тяжко
вздохнув - вот ведь втрескалась в историю!  -  Лена  принялась  раздеваться.
Хорошо еще, что в фотостудии было темно - свет шел  только  через  дверь  из
гардеробной, где шебуршились остальные.
   Через пару минут,  когда  Лена  уже  успела  надеть  рубаху  и  кальсоны,
появился Ромасик. Он принес ей еще несколько деталей костюма:  белые  носки,
лайковые перчатки, черные лакированные полуботинки, галстук-бабочку, цилиндр
и маску типа той, в  какой  Дубровский  экспроприировал  экспроприаторов.  У
Зорро тоже такая  же  была  и  у  графа  Монте-Кристо.  Еще  Ромасик  принес
искусственную хризантему и сказал, что ее надо  прицепить  к  левой  петлице
фрака. Сразу после этого он опять убежал и на сей раз  не  появился  до  тех
пор, пока Лена не напялила на себя  все  одеяние,  за  исключением  маски  и
цилиндра.
   - Очаровательно! - всплеснул руками Ромасик. - Как будто  на  вас  сшито!
Сейчас я вас чуточку причешу...
   -  Можно  мне  свое  куда-нибудь  повесить?  -  спросила  Лена,   которая
пристроила всю свою обычную одежду  на  плечики,  оставив  "марго-байкал"  в
куртке.  Конечно,  ей  не  хотелось,  чтоб  пистолет   как-нибудь   случайно
вывалился.
   - Пожалуйста, пожалуйста! Вон там, с краешку, чтоб долго не искать.
   Пристраивая  плечико  на  вешалку  в  гардеробной,  Лена   с   удивлением
обнаружила, что ни Федюсика,  ни  Шурочки  в  этом  помещении  нет.  Никаких
дверей, кроме двери,  ведущей  в  фотостудию,  вроде  бы  в  гардеробной  не
имелось. Куда же они подевались?
   В студии обнаружился только Ромасик, который  включил  малый  свет  около
"парикмахерского" кресла и, сидя перед зеркалом,  плавными,  чисто  бабскими
движениями подправлял какие-то детали своей мордашки.
   Лена, конечно,  тоже  полюбопытствовала  и  получше  рассмотрела  себя  в
зеркало. В артистки она, правда, никогда  не  мечтала  попасть,  но  все  же
посмотреть на себя в мужском наряде было занятно.  Правда,  Ромасик  гораздо
больше походил на женщину, чем она на мужчину, но все  же  юноша  во  фраке,
которого Лена увидела в зеркале, ей лично понравился.
   - Так, - заторопился Ромасик и поднялся  с  кресла.  Только  сейчас  Лена
обнаружила, что Ромасик даже на высоких каблуках заметно ниже ее ростом,  да
и в плечах поуже. Правда, лаковые полуботинки тоже  имели  довольно  высокие
каблуки, добавлявшие Лене пару сантиметров роста.
   - Сейчас я вас причешу  как  надо,  -  пропел