я
в пабе.
   - Ладно! - бросил  Криспин.  -  Тиран  проклятый!  Я  приготовил  ленч  -
бифштекс с жареными помидорами.  Криспин  заметил,  что  этим  следовало  бы
заняться Софи, а Софи ответила, что никогда не следует хозяйничать на  чужой
кухне. Они недружелюбно смотрели друг на друга.  Каждый  явно  желал,  чтобы
другого здесь не было. ?Не самый приятный воскресный ленч?, - подумал  я.  А
когда мы сели пить кофе, позвонил Вик.
   - Мой знакомый с тобой встретится, - сказал  он.  -  Но  только  на  пять
минут, как ты и просил.
   - Где? - спросил я.
   - Здесь. У меня дома. В шесть вечера.
   - Я приеду, - ответил я.
   - Ты отменишь эти анализы?  -  спросил  Вик.  В  его  решительном  голосе
звучала тревога.
   - Отменю, - сказал я. - Но только после встречи.
   Я вернулся на кухню. Софи курила. Криспин смотрел на чашку с кофе с таким
видом, точно это был его злейший враг. Когда мы бывали дома вдвоем,  Криспин
довольно часто брал на себя труд сложить тарелки в посудомойку, но  я  знал,
что сейчас, при Софи, он  этого  делать  не  будет.  Он  считал  само  собой
разумеющимся, что, когда в доме есть женщина,  всю  домашнюю  работу  должна
делать она, даже если это гостья. Ну а Софи  не  видела  причины  заниматься
грязной работой, которую она  терпеть  не  может,  только  потому,  что  она
принадлежит к женскому полу. Мой брат и девушка, которая  никогда  не  будет
моей женой... Я смотрел на них с печальной улыбкой.
   Во второй половине дня позвонили  Питер  и  Сью  и  сказали,  что  решили
заночевать у родителей Сью и потому не смогут отвезти Софи домой.  Не  смогу
ли я отвезти ее сам?
   Я сказал Софи, что у меня назначена встреча неподалеку от Эпсома.
   - Нормально, - сказала она. - Я подожду в машине, пока  ты  управишься  с
делами, а потом поедем ко мне.
   Мне что-то стало не по себе.
   - Я еду к Вику Винсенту, - предупредил я.
   - Он что, может быть так же опасен, как Файндейл? Я улыбнулся.
   - Нет.
   - Не забывай, я очень пригодилась тебе тогда, в Аскоте.
   - Никогда не забуду!
   - Ну и все.
   И мы поехали вместе.
   Криспин проводил нас до машины.
   - Надеюсь, ты не застрянешь до утра, - проворчал он.
   - Даже если и застряну, с тобой все будет в порядке. Он угрюмо  посмотрел
на меня.
   - Блин, ты же знаешь, что нет!
   - Тебе стоит только захотеть, - твердо сказал я.
   - А пошел ты на .., Джонас!
   Я завел машину и выехал со двора. Криспин стоял и смотрел нам  вслед.  Я,
как обычно, испытывал грызущее чувство вины из-за того,  что  снова  оставил
его бороться с собой в одиночку. И, как обычно, сказал себе,  что,  если  он
действительно хочет бросить пить, он должен справляться с собой сам, даже  в
мое отсутствие. Разве я сторож брату моему?
   Мы подъехали к Эпсому. Я нарочно выехал заранее. Вик назначил  встречу  в
шесть, но я решил,  что  предварительная  разведка  не  помешает.  Этот  его
приятель, кто бы он ни был, уже доставил  мне  массу  неприятностей,  и  мне
как-то не верилось, что впредь между нами будет мир, дружба, жвачка...
   Я остановился в пятидесяти ярдах от поворота  к  дому  Вика  на  заросшей
травой обочине, так, что дверца, у которой сидела Софи, оказалась вплотную к
зеленой изгороди. Выключил фары и обернулся к ней.
   - Когда я уйду, запри дверцу изнутри, -  сказал  я.  -  И  не  выходи  из
машины.
   - Джонас... Значит, Вик все же может быть опасен?
   - Не Вик. Но он может быть не один... Я не знаю. Во  всяком  случае,  мне
будет куда спокойнее, если я буду знать, что ты в безопасности.
   - Но...
   - Никаких ?но?! - Я чмокнул ее в  губы.  -  Я  вернусь  где-нибудь  через
полчаса. Если в половине седьмого меня еще не будет, гони  в  Эпсом  и  зови
полицию.
   - Мне все это не нравится.
   - Закутайся в плед, а то замерзнешь.
   Я вылез из машины и проследил, чтобы она заперла  дверцу.  Махнул  рукой.
Улыбнулся так, словно иду в цирк. И ушел.
   Ночь была не такой уж темной. Ночи редко бывают совсем непроглядными. Мои
глаза вскоре привыкли к темноте, и я бесшумно прошел в ворота. Я шел  не  по
дорожке, а рядом, по траве. Я специально надел черный свитер, темные брюки и
черные ботинки на резиновой подошве. Я достал из кармана темные  перчатки  и
надел их. Волосы у меня тоже темные, так что, если спрятать лицо, в  темноте
меня не увидят.
   Перед домом Вика стояли две  машины,  обе  незнакомые.  ?Форд-Кортина?  и
?Ягуар-Х.1-12?.
   Я обошел вокруг дома к бассейну,  надеясь,  что  Вик,  как  и  я,  обычно
принимает посетителей в кабинете. Почти во всем доме было  темно,  и  только
окно кабинета Вика светилось. ?Один-ноль?, - подумал я.
   Я осторожно обошел пруд и прокрался в тени темного карниза  вдоль  комнат
для гостей, прижимаясь к стене. Ровная гладь  воды  в  бассейне  блестела  в
слабом свете, падавшем с неба. Ни ветерка, ни звука - только  временами  шум
мотора с дороги. Я осторожно подобрался ближе.
   Окно  Вика  было  занавешено  плотным  бежевым  тюлем,   который   свисал
складками. Я обнаружил, что сквозь него можно что-то разглядеть, только если
подойти вплотную, а так, издалека, ничего видно не было. Кроме того,  вполне
возможно, что, если подойти вплотную, изнутри тебя тоже будет видно.  Крайне
неудобно для шпионов.
   Я подполз к самому окну по-пластунски, чувствуя себя полным идиотом. Окно
кончалось дюймах в восемнадцати от земли.
   Вик расхаживал по комнате и что-то говорил. Я рискнул  поднять  глаза  на
уровень подоконника, но почти ничего не  увидел.  Край  стола,  стоявшего  у
окна, и кусок флорентийского зеркала. Я прополз чуть дальше и  снова  поднял
голову. Угол книжного шкафа и ножка стула. Еще дальше. Снова книжный шкаф  и
Вик, проходящий мимо.
   Когда он приближался к окну, его голос слышался достаточно  отчетливо.  Я
опустил голову и принялся вслушиваться в бессвязные отрывки фраз. ?.Полиграф
и Нестегт.., чертова бомба...? ?...Какая разница, как он узнал? А как ты сам
узнал?.."
   "...Мордобой все равно бы не  сработал...  Я  тебе  говорил..,  сожженная
конюшня зацепила его куда сильнее..."
   "...Нельзя давить на жену и детей, которых нету...? ?...От  братца  толку
мало.., пьянь беспробудная...? Я прополз чуть  дальше  и  снова  заглянул  в
окно. Опять мебель.
   Я не видел того, с кем говорил Вик, и не слышал ответных реплик -  только
отдаленное гудение,  словно  рокот  большого  барабана,  на  котором  играют
пианиссимо. Я наконец понял, что собеседник Вика сидит у стены с баром,  так
что в окно я его не увижу, пока он не встанет. Ну, ничего. Скоро я увижусь с
ним лицом к лицу. А пока что надо  узнать  как  можно  больше.  Может  быть,
удастся услышать что-нибудь, что пригодится в предстоящей беседе...
   - ..Я просто не вижу другого выхода, - сказал Вик.
   Барабан коротко прогудел что-то в ответ. Вик внезапно  подошел  к  самому
окну. Я спрятал лицо и насторожил уши.
   - Слушай, - сказал Вик, - я вроде как обещал, что ты с ним встретишься.
   Снова гудение, на этот раз, похоже, недовольное.
   - Ну, знаешь ли! Я не собираюсь садиться за решетку только  затем,  чтобы
он не узнал, кто ты!
   Гудение.
   - Я ему все равно скажу, черт возьми!
   Продолжительное гудение.
   "Вик хитрит, - подумал я. - Он не сказал  своему  приятелю,  что  я  буду
здесь в шесть. Он собирается поднести мне этого приятеля  тепленьким,  хочет
он того или нет. Два-ноль...? Я улыбнулся в темноте.
   - Плевал я на твою репутацию! - сказал Вик. - Подумаешь, репутация! Что в
ней такого особенного?
   Снова продолжительное гудение. Черт, как жалко, что я не слышу!
   Ответ  Вика  прозвучал  так,  словно  он  впервые  заколебался  в   своих
намерениях.
   - Да, конечно, наш бизнес основан на доверии, но... Гудение.
   Вик передвинулся левее, но я по-прежнему отлично его слышал.
   - Ты куда? - Его голос вдруг сделался встревоженным. -  Что  ты  делаешь?
Нет... Нет! Господи! Подожди! - он говорил все  громче  и  пронзительнее.  -
Подожди!!!
   В комнате послышалось нечто похожее  на  кашель,  и  в  стекло  ударилось
что-то тяжелое. Я поднял голову и застыл в ужасе.
   Вик привалился к стеклу, и тюлевая занавеска вокруг него сделалась алой.
   У меня на глазах он  развернулся  и  ухватился  за  занавеску,  чтобы  не
упасть. На груди сиреневой рубашки расплывалась алая звезда.
   Он не издал ни звука. Постепенно пальцы, сжимавшие  занавеску,  ослабели.
Когда он упал, я на мгновение увидел его глаза.
   Они были мертвые.
   Не помня себя, я вскочил и опрометью понесся к  выходу  из  дома.  Теперь
легко говорить, что это было безумием. А тогда  я  думал,  что  убийца  Вика
сейчас ускользнет, а я его даже не увижу. Я думал только о том,  что  это  я
вынудил Вика прижать своего приятеля к стенке,  и,  если  я  дам  ему  уйти,
окажется, что Вик умер напрасно. То, что, если этот приятель увидит меня, он
меня попросту пристрелит, мне в голову как-то не пришло.
   Все произошло слишком быстро, чтобы соображать и просчитывать варианты.
   К тому времени, как я обогнул пруд и оранжерею, мотор одной из машин  уже
взревел. Это был не большой ?Ягуар?, а ?Форд?. Машина резко подалась  назад,
в арку, чтобы развернуться к дороге.
   Я бросился вперед и подбежал к  машине  сзади,  слева.  Внутри  я  увидел
темный силуэт водителя, лихорадочно переключающего скорости. Я схватился  за
ручку  задней  двери,  намереваясь   открыть   дверь,   заставить   водителя
обернуться, увидеть, кто это, остановить его,  набить  ему  морду,  отобрать
пистолет, отдать его в руки полиции... Бог весть, что именно.
   "Форд? рванулся вперед, словно его хлестнули бичом, и вывихнул мне правую
руку.
 
Глава 16 
 
   Я стоял на коленях, корчась от знакомой боли. Только вывиха мне сейчас  и
не хватало!
   А по дорожке приближались чьи-то шаги.
   Топ-топ-топ...
   И деваться мне было некуда.
   Что ж, надо быть готовым ко всему. Я подхватил правый локоть левой  рукой
и ждал. Сейчас я и идти-то едва мог, не то что бежать.
   Из темноты возникла фигура. Подошла ко мне шага на три. Остановилась.
   Знакомый голос спросил:
   - Тебя что, машиной сбили?
   Я едва сдержал улыбку.
   - Я же тебе сказал, чтобы ты сидела в машине!
   - Какой-то у тебя голос не такой, - сказала Софи.
   - А это не я.
   Она шагнула ко мне, протянула руку...
   - Не трогай! - поспешно сказал я.
   - В чем дело? Я объяснил.
   - О господи! - сказала она.
   - Ты можешь его вправить.
   - Чего?!
   - Ты можешь вправить мне плечо на место.
   - Но... - Эта просьба явно выбила ее из колеи. - Но я же не умею!
   - Не здесь. Пошли в дом.
   Она  совершенно  не  знала,  как  и  чем  мне  помочь.  Не  то  что  жены
жокеев-стиплеров,  для  которых  побитые  и  покалеченные  мужья  -  суровая
повседневность. Мне удалось подняться на ноги, потратив не более пинты пота.
В голову мне пришло много  разных  слов  и  эпитетов,  и  не  все  они  были
печатными.
   С помощью Софи мне потихонечку-полегонечку удалось  добраться  до  двери,
которую приятель Вика оставил открытой - двери, ведущей в холл и в  кабинет.
Из нее падал квадрат света. Интересно, есть ли где-то в доме телефон,  кроме
как в кабинете?
   Мы медленно вползли в дом. Я был скрючен в три погибели, как Квазимодо.
   - Джонас! - ахнула Софи.
   - Чего?
   - Я и не заметила.., ты.., у тебя такой вид...
   - Ага, - сказал я. - Нужно, чтобы ты вправила мне руку.
   - Надо позвонить в ?Скорую?!
   - Нет, в полицию... Вика Винсента застрелили.
   - Застрелили?!
   Она уловила мой взгляд, направленный в сторону  кабинета  Вика,  и  пошла
посмотреть. Вернулась она с перекошенным лицом, таким же, как и у меня.
   - Это.., это ужасно!
   - Поищи другой телефон.
   Она включила несколько ламп. Телефон  обнаружился  в  холле,  на  столике
между диваном и деревом в горшке.
   - Звони в полицию.
   Софи набрала три девятки. Сказала, что произошло убийство.  Там  сказали,
что приедут немедленно. Софи положила трубку и решительно обернулась ко мне.
   - Я позвоню в ?Скорую?.
   - Нет. Вправь сама. Это надо сделать сейчас. Немедленно.
   - Джонас, не дури! Как я могу это сделать?  Тебе  нужна  профессиональная
помощь. Врач.
   - Врач мне нужен,  как  вчерашняя  газета.  Понимаешь..,  врач  не  может
вправить плечо. К тому  времени,  как  приедет  ?Скорая?,  все  мышцы  будут
схвачены спазмом, так что вправить сустав просто так будет нельзя.  Придется
ехать в больницу на мерзкой трясучей машине. Потом сидеть несколько часов  в
травмпункте. Потом тебя пошлют на рентген. Потом повезут в  операционную.  К
тому времени придется делать общую анестезию. В лучшем случае все это займет
часа четыре. А сегодня вечер воскресенья, так что понадобится как минимум  в
два раза больше времени. Если ты этого не сделаешь, я.., я.., я...
   Я осекся. Перспектива  всех  эти  долгих,  мучительных  часов  и  святого
напугает.
   - Я не умею... - сказала Софи.
   - Я тебя научу.
   - Надо вызвать врача! - в ужасе повторила она. Я выругался сквозь зубы.
   - Что ты говоришь?
   - Я говорю... Я говорю: ?Господи, пошли мне сильную женщину!"
   - Это нечестно... - вполголоса произнесла она.
   Я проковылял мимо нее в столовую и  неловко  уселся  на  жесткий  стул  с
прямой спинкой. Сейчас мне было не до шуток.
   Я закрыл глаза, думая о приятеле Вика. Я видел его  лишь  мельком,  перед
тем как машина рванулась прочь, вывихнув мне  плечо.  Из  распахнутой  двери
падал свет. Этого было достаточно, чтобы разглядеть силуэт головы.
   Всего лишь силуэт. Я не успел разглядеть его как следует и  не  мог  быть
уверен. Но чем больше я думал об этом...
   - Джонас... - окликнула меня Софи.
   Я посмотрел на нее. Она стояла передо мной, глаза огромные, вся дрожит...
   Я не раз задавал себе вопрос, что нужно, чтобы  сломить  ее  колоссальное
самообладание. Теперь я знал. Убийство плюс человек, требующий  оказать  ему
немыслимую услугу...
   - Что мне делать? - спросила она. Я сглотнул.
   - Это займет минут десять.
   Она была потрясена. От страха ее глаза сделались еще больше.
   - Если ты действительно хочешь мне помочь...
   - Да.
   - Ну, во-первых.., улыбнись.
   - Но...
   - Шесть глубоких вдохов и улыбка во весь рот.
   - Ох, Джонас! - В ее голосе звучало отчаяние.
   - Послушай, - сказал я. - Я вовсе не желаю,  чтобы  ты  возилась  с  моим
драгоценным  телом,  пока  не  сделаешься  снова  самой  собой:   уверенной,
спокойной, деловой и мужественной.
   Она изумленно уставилась на меня.
   - А я думала, что ты уже и говорить не в силах! Мошенник.
   - Вот, уже лучше.
   Она  исполнила  мой  совет  буквально.  Шесть  раз  глубоко  вздохнула  и
улыбнулась. Не во весь рот, правда, но уже кое-что.
   - Хорошо, - сказал я. - Теперь возьми меня  левой  рукой  под  локоть,  а
правой держи запястье.
   Я подвинулся на стуле на пару дюймов, так,  чтобы  упереться  крестцом  в
спинку. Софи опасливо подошла ко мне и взялась за мою руку,  как  я  сказал.
Несмотря на все ее усилия, я видел, что она по-прежнему не верит, что у  нее
получится.
   - Теперь слушай. Делай все  очень  медленно.  Никаких  рывков.  Когда  ты
установишь мою руку в нужное положение, головка кости сама встанет на место.
Понимаешь?
   - Кажется, да...
   - Ладно. Это делается в три этапа.  Сперва  распрями  руку  и  отведи  ее
немного вбок. Потом оттяни запястье и тяни  локоть  вдоль  тела.  Это  будет
выглядеть странно, но  так  надо.  Если  будешь  тянуть  достаточно  сильно,
головка кости совместится с суставом и начнет вставать на место.  Когда  это
произойдет, подними запястье вверх, к правому плечу  -  и  рука  встанет  на
место.
   Это ее ничуть не успокоило.
   - Софи...
   - Да?
   Я поколебался, потом сказал:
   - Если ты сделаешь это, ты избавишь "меня от нескольких часов мучений.
   - Понимаю.
   - Но... - Я остановился.
   - Ты хочешь сказать, что сейчас я причиню тебе еще большую боль и это  не
должно меня останавливать.
   - Умница, девочка.
   - Ладно.
   Она взялась за  дело.  Распрямила  мою  руку,  медленно  и  осторожно.  Я
заметил, как ее удивило то, сколько усилий  для  этого  потребовалось:  рука
куда тяжелее, чем людям обычно кажется. Это заняло пять минут.
   - Так? - спросила она.
   - Угу.
   - А теперь тянуть за локоть?
   - Угу.
   Это  всегда  самое  неприятное.  Софи  еще   только   начала,   когда   я
почувствовал, что она вся дрожит. Ее пальцы, сжимавшие мой локоть,  тряслись
от нерешительности.
   - Если.., ты.., сейчас.., выпустишь мой..,  локоть..,  я..,  я  заору,  -
выдавил я.
   - Ox... - слабо  простонала  она,  но  пальцы  ее,  слава  богу,  сжались
сильнее. Пытка продолжалась. Оба мы не издавали  ни  звука,  кроме  тяжелого
пыхтения. В какой-то момент всегда кажется, что рука больше не сдвинется  ни
на волос, а плечо по-прежнему не встает на место. Отчаянный момент.
   И вот он настал.
   - Бесполезно, - сказала Софи. - Не получается.
   - Давай!
   - Не могу!
   - Еще.., еще полдюйма.
   - О нет!
   Но она все же собралась с духом и продолжала трудиться.
   Щелчок, раздавшийся, когда головка кости подошла к  гнезду,  застал  Софи
врасплох.
   - Теперь поднимай запястье.., только не очень быстро...
   Еще два  жутких  щелчка,  показавшиеся  мне  сладчайшей  музыкой.  Чертей
загнали на место. Я встал и улыбнулся от души.
   - Ну, вот и все. Спасибо тебе большое. Она была ошеломлена.
   - Что, боль действительно проходит вот так.., вот так сразу?
   - Да, вот так сразу.
   Софи  посмотрела  на  меня,  увидела,  как  я  переменился,  и  глаза  ее
наполнились слезами. Я обнял ее правой рукой и прижал к себе.
   - Ну почему ты не сделаешь эту чертову операцию? - спросила она.
   - Ну, без особой необходимости  меня  на  операционный  стол  тягачом  не
затащишь. Софи шмыгнула носом.
   - Ты просто трус!
   - Ужасный.
   Мы прошли в кабинет Вика и  остановились  в  дверях.  Вик  лежал  у  окна
ничком, и спина его сиреневой рубашки  была  отвратительного  блестяще-алого
цвета.
   Что бы Вик ни сделал мне, я отплатил ему гораздо худшим. Он погиб - из-за
давления, которое оказывал на него я. Я подумал, что, наверное,  никогда  не
избавлюсь от гнетущего чувства вины и раскаяния.
   - Я почти разглядел того, кто его убил, - сказал я.
   - Почти?
   - Считай, что разглядел.
   Неясный силуэт четко вписывался в общую картину. Мозаика сложилась.
   Мы вышли из комнаты.
   Снаружи раздался звук подъехавшей машины.  Хлопнули  дверцы,  послышались
тяжелые шаги двух или трех человек...
   - Полиция! - с облегчением выдохнула Софи. Я кивнул.
   - Только не говори ничего лишнего. Если они начнут разбираться с нашими с
Виком неурядицами, мы проторчим тут всю ночь.
   - Ты беспринципная тварь!
   - Нет, просто лентяй...
   - Да уж, я заметила.
   Полицейские держались, как всегда, равнодушно. Сочувствие они приберегают
для старушек и потерявшихся малышей. Они заглянули  в  кабинет,  вызвали  по
телефону подкрепление и довольно сурово принялись расспрашивать нас? что мы,
собственно, тут забыли. Я подавил раздраженное желание напомнить им, что  мы
могли бы преспокойно уехать и предоставить найти Вика  кому-нибудь  другому.
Доброе дело наказуемо.
   И тогда, и позднее, когда прибыло начальство, мы старались давать минимум
информации и вообще держали язык за зубами. В  общем  сказал  я  полицейским
примерно следующее:
   - Когда я пришел сюда, в передней части дома света  не  было.  Я  немного
знаю дом. Я обошел его, чтобы посмотреть, у себя ли Вик. Мы с ним вроде  как
договаривались встретиться в  шесть  вечера,  минут  на  пять.  Я  вез  мисс
Рэндольф домой, в Ишер, и по дороге завернул к Вику.  Машину  я  оставил  на
шоссе и к дому подошел пешком. В кабинете горел  свет.  Я  увидел,  как  Вик
привалился к окну, а потом упал. Я побежал к входу в дом,  чтобы  попытаться
ему помочь. Перед домом стоял  ?Форд-Кортина?  светлого  цвета.  Он  умчался
прочь, но я все же успел разглядеть того, кто сидел за рулем. Я