ице появилась горькая улыбка.
   - Прощайте, - прошептал Ник и, выдохнув воздух, одним глотком  осушил
чашку.
   Шатаясь, поднялся. Лег на матрас лицом  к  потолку.  Глаза  закрылись
сами.

***

   В третий раз наблюдая за входом в штаб погранвойск, Виктор  вспоминал
свой  вчерашний  телефонный  разговор  с  Рефатом.  Разговор  шел  не  в
открытую.
   - Его привезли на госдачи и оттуда он выходил, должно быть, тайком, к
этому парню. Первый раз они встретились на заливе, где тот  ловил  рыбу.
Как раз под обрывом, на котором эти госдачи... - Виктор рассказывал  то,
что узнал. - Второй раз он пришел очень рано утром, около шести. И тогда
оставил деньги.
   Видно, это было в день отъезда, но парень не помнит даты...
   - Видишь, его привезли специально! - говорил Рефат. - Специально  для
дела.
   Только ведь он не профессионал. Он всего лишь военный переводчик  без
военной  подготовки.  Так  что  им  нужна  была  пешка.  Вероятно,   для
сопровождения второго за  рубеж.  Второй  -  профессионал,  в  этом  нет
сомнения.
   Появившийся из дверей штаба мужчина  в  штатском  отвлек  Виктора  от
вчерашнего разговора с Рефатом. Это был именно тот, что вчера подходил к
нему с прямолинейным вопросом.
   Виктору показалось, что он опять собирается  подойти.  Но  он  только
постоял у дверей, поглядывая в сторону машины  Виктора.  И  снова  зашел
внутрь.
   Дежурить оставалось еще минут пять.
   Мысли снова вернулись к Рефату.
   - Ты знаешь,  жена  этого  переводчика  так  всполошилась,  когда  ей
показали фото, - говорил вчера Рефат. - Засобиралась в Киев  ехать  мужа
искать. Еле-еле уговорили ее остаться пока в Саратове. Сказали, что  его
уже ищут, чтобы вернуть назад. На всякий случай будь готов к  тому,  что
она может оказаться в Киеве. Мы  попытаемся  проследить,  чтобы  это  не
оказалось сюрпризом.
   Судьбы  людей,  которыми  сейчас  занимался  Виктор,  показались  ему
намного интереснее судьбы собственной. Хотя тут  же  в  противовес  этим
мыслям он вспомнил Лондон.
   Возле входа в штаб погранвойск  остановился  длинный  "крайслер",  из
которого  сперва   вышли   двое   высоких   коротко-стриженных   парней.
Осмотрелись по сторонам.
   Потом один открыл заднюю дверцу  и  из  нее  вышел  худой  мужчина  в
длинном узком пальто. Быстро прошел в штаб.
   Виктор взял ручку и  тут  же  переписал  номер  машины  на  страничку
прикрепленного к панельной доске автоблокнота. Снова повернулся к  двери
и, как бы чувствуя что-то,  поднял  взгляд  на  окна  второго  этажа.  И
увидел, что за ним следят. Так же в открытую,  как  он  следил  за  этой
входной дверью.
   Полчаса прошли, и Виктор с радостью завел  мотор.  Крутанулся  вокруг
клумбы перед парадным  входом  в  штаб  и  снова  выехал  к  Т-образному
перекрестку с Владимирской улицей. И тут заметил, что на него несется по
булыжнику огромный "МАЗ". Несется и сигналит.
   Оставались доли секунды и, хоть в мыслях он мгновенно принял  решение
попробовать дать задний ход, но  рука  вставила  первую  передачу  и  он
рванул вперед, видя с космической скоростью приближающуюся громадину.
   Машина не успела полностью уйти из-под удара. Сквозь  грохот  и  лязг
железа Виктор, ощутивший вдруг какую-то дикую  собственную  невесомость,
продолжал слышать сигналящий "МАЗ". Видно, его заклинило.
   Вместе с  "восьмеркой"  и  пристыковавшимся  "МАЗом"  он  легко  снес
железный заборчик и, глубоко процарапав землю  палисадника,  ударился  о
стену высокой аккуратной "сталинки".
   Грохот затих. Виктор попробовал оглянуться и понять происшедшее. Но в
шее закололо. Вновь зафункционировавший закон земного притяжения дал ему
понять, что он то ли сидит, то ли лежит на боку. Попробовал приподняться
и снова ощутил боль - теперь уже в правой ноге.
   Посмотрел на окно дверцы и увидел под ее, к удивлению, целым  стеклом
примятую траву.
   - Не шевелитесь! - крикнул  кто-то  снаружи  и  звук  этот  будто  бы
прозвучал издалека, из-под земли.
   Виктор не знал, сколько прошло времени.  Ощущавшаяся  в  правой  ноге
боль его на самом деле не донимала. От этой боли его  защищало  какое-то
неполное сознание, какой-то туман, укутавший голову, да и  все  тело,  в
невидимую вату, замедлявшую и мысли, и реакции, и чувства.
   Где-то рядом засверкали, посыпавшись, искры. Кто-то  резал  железо  и
уговаривал его подождать чуть-чуть. Наконец его  вытащили  из  машины  и
уложили в удобное горизонтальное положение.  И  тут  же  ему  захотелось
спать. И снова боль в ноге не  помешала  ему  провалиться  в  полусон  -
полубессознание.
   Сквозь сон он слышал голос жены и пытался улыбнуться. Он опять  висел
где-то  на  краю  вот-вот  готового  отпустить  его  сна.  Но  глаза  не
открывались.
   Когда же наконец он смог их открыть, то  увидел  перед  собой  майора
Крысько.
   - О! Пришел в себя! - радостно проговорил  майор  и  показал  Виктору
кулек с апельсинами. - А я к тебе зашел. Как ты?
   Виктору понадобилось  несколько  минут,  чтобы  определить:  как  он.
Определил - нога в гипсе, сам он на кровати и в одноместной палате.
   - А мне снилось, что жена приходила, - сказал он.
   - Приходила, - подтвердил Крыса. - Я с ней на выходе  столкнулся.  Ты
не бойся, тебе здесь недолго осталось - пару дней. Врач сказал, что тебе
круто повезло! А знаешь почему? Потому, что ты  ремень  безопасности  не
отстегнул! Ты бы видел, что от машины осталось! Можно  сказать,  что  от
нее ни хрена не осталось. А от тебя, видишь, практически  все  осталось.
Все на месте!..
   - А как Занозин? - спросил Виктор.
   - Отключили вчера.
   - От чего отключили? - испугался Виктор.
   - Ну от этого, от аппарата! Он теперь сам  дышит.  Виктор  улыбнулся.
Голова немного заболела.
   - Так что, со мной все в порядке? - спросил Виктор Крысу.
   - Один перелом, одно сотрясение, а так вроде все  в  порядке.  Быстро
очухаешься, снова поставим тебя на квартучет. Глядишь, к свадьбе  дочери
трехкомнатную получишь!
   - Ну, эту шутку мы уже знаем! - улыбнулся Виктор. - А что с "МАЗом"?
   - А что с ним  может  быть?  Он  же  железный!  Тормоза  отказали,  -
объяснил майор. - Водитель только морду разбил, когда вылетал через свое
лобовое. Надо бы ее еще раз ему разбить, когда заживет! Без тормозов  по
центру ездить, а?
   Виктор кивнул.
   Майор, оставив кулек с апельсинами, ушел. А Виктор  снова  заснул,  и
сон теперь показался ему куда легче прежнего ватного сна.
   Во сне он сидел у себя на кухне то ли ночью, то ли глубоким  вечером.
И за окном была привычная темень, в которой, будто с высоты  идущего  на
посадку самолета, виднелись огоньки  деревни,  оттесняемой  городом  все
дальше и дальше в сторону днепровского берега. Он наслаждался тишиной  и
крепким чаем, позволявшим его мыслям двигаться быстро и бодро. Казалось,
что вот-вот он полностью поймет происходящее и сможет рассматривать  его
с какой-то невероятной высоты, предугадывая  все  дальнейшие  события  и
воочию видя их финал.
   И вдруг  из  комнаты  донесся  звон  будильника,  и  Виктор  вскочил,
испугавшись, что будильник разбудит Иру и Яночку. Пробежал  коридором  и
включил  в  комнате  свет,  чтобы  найти  будильник  и   заставить   его
замолкнуть. Но будильника видно не было. А монотонный раздражающий  звон
продолжался, и Виктор не мог понять, откуда он доносится.
   И звон этот, хоть и не очень громкий, погнал вдруг дрожь по телу. Сон
отступил, но звон не исчезал. Уже открыв глаза, Виктор понял,  что  звон
пришел в сон из реальности. Теперь он звучал в  палате.  Из  окошка  над
дверью на пол падал свет и в этой  разряженной  темноте  Виктор  поискал
взглядом будильник. И снова не нашел.
   Звон затих. Виктор лежал и смотрел в потолок. В голове шумело. Он уже
сомневался, что на самом деле слышал этот звон. Скорее всего, думал  он,
это последствия сотрясения.
   Но вот опять тишина палаты взрезалась этим звоном,  и  в  нем  Виктор
узнал что-то знакомое. Он звучал где-то  совсем  рядом.  И  это  был  не
будильник. Виктор узнал трель своего мобильника.
   Приподнялся на локте. Протянул  левую  руку  к  тумбочке  и  выдвинул
верхний ящичек. Трель сразу стала громче.
   - Да! - сказал Виктор.
   - Живой? - спросил Георгий.
   - Иначе трудно было бы разговаривать...
   - Поздравляю!
   - С чем?
   - С живучестью.
   - Не смешно. - А я и не смеюсь!  Я  искренне  рад,  -  голос  Георгия
действительно звучал серьезно. - Если ради тебя на дорогу  вывели  "МАЗ"
без тормозов, значит, ты дорогого стоишь! Понял?
   - Понял, но не вижу повода этому радоваться!
   - Позже увидишь! - пообещал Георгий. - Через три дня  тебя  перевезут
домой, так что пока отдыхай и  собирайся  с  силами.  А  я  немного  сам
поработаю.
   Опустив мобильник обратно в ящик тумбочки, Виктор  задумался:  а  кто
его туда положил? Ведь был он у него в кармане пиджака, а теперь на  нем
больничная пижама. Оглянулся по сторонам - ни шкафа, ни  вешалки  с  его
одеждой в палате не было.
   Хотел было  приподняться  повыше,  но  тут  что-то  его  не  пустило.
Посмотрел на свои ноги - правая, запакованная  в  гипс,  была  подвешена
металлическим шнуром к кронштейну.

***

   Ника всю ночь рвало.  Шатаясь,  он  ходил  несколько  раз  в  туалет.
Страшно болел живот. Надежды на легкую смерть не оправдывались.  Начался
понос, и живот заболел еще сильнее. Сознание  держалось  на  самом  краю
физических ощущений. Еще чуть-чуть, и оно рухнет, спрячется где-нибудь в
дальнем углу и оттуда будет наблюдать за физической смертью самого тела.
   "Хоть бы уже быстрее", - думал сквозь боль Ник. Сознание уже уходило,
когда он представил себе, что принял на  себя  муки,  заготовленные  для
Сергея Сахно. Упал возле матраса.
   За окном рассеивалась  ночь.  Отступала  перед  еще  слабым  непрямым
светом солнца, падавшим откуда-то из-за  земного  горизонта  на  небо  и
оттуда,  сверху,  опускавшимся  необъяснимыми   молекулами,   способными
ослаблять и разрушать темную хватку ночи.
   Уже горели первые окна в домиках  напротив,  где  трудолюбивые  немцы
брились,  причесывались,  чистили  зубы,  готовясь  к  очередному   дню,
который, как всегда, будет полноценным и здоровым,  как  весь  их  образ
жизни.
   Со стоянок за домами стали почти бесшумно выезжать машины.
   Наступающий день обещал быть сухим, прохладным и солнечным.
   Старушка с первого этажа - фрау Гуг - открыла окно и отошла к  плите,
на которой в маленьком никелированном ковшике закипала  вода  для  яйца.
Она готовилась к завтраку. Ритуал, проверенный  десятилетиями,  проходил
каждое утро секунда в секунду.
   За окном медленно проехал мимо дома похоронный лимузин, и  фрау  Гуг,
заметив его краешком глаза, оглянулась. Проводила его взглядом, спокойно
подумав сначала о смерти, а потом и об этой машине, которую уже,  должно
быть, больше недели не видела. Уже опустив  в  кипящую  воду  яйцо,  она
услышала, как негромко хлопнула дверь в пареном и по лестнице  застучали
шаги.
   Она вздохнула, вспомнив свой старый дом, построенный давно и солидно,
в котором стены были толщиной в два кирпича и никакие посторонние  звуки
внутрь не пропускали.
   Ник пошевелился. Ему послышался  щелчок  дверного  замка.  Он  лежал,
лицом уткнувшись в  пол,  правая  рука  лежала  на  его  матрасе.  Живот
по-прежнему болел, только теперь боль не была сильной. Зато голова  была
словно наполнена свинцом.
   Он хотел было приподнять голову,  но  не  смог  даже  пошевелить  ею.
Единственное, что он мог, так это  шевелить  зрачками.  Но  увидеть  Ник
ничего не мог. Только свет, проникавший невесть откуда. И вот вдруг этот
свет ослаб, уменьшился. Ник услышал рядом шаги, может, даже не  услышал,
а почувствовал их через вибрацию пола. Чьи-то ноги  заслоняли  свет,  но
поднять голову он не мог.
   Сверху донесся шорох бумаги.
   "Полиция", - подумал Ник и снова попытался приподнять голову.
   Ему с трудом удалось уткнуть в  пол  подбородок  и  застыть  в  такой
странной позе. В глазах вырисовались два силуэта, но резкости  не  было.
Она появилась позже, минуты через три. Но сначала  он  услышал  знакомый
голос.
   - А я знал, чтот ты - псих! - проговорил сверху  Сахно.  Он  хмыкнул.
Потом добавил:
   -  Вешаться  и  стреляться  надежнее,   чем   травиться...   Особенно
просроченным слабительным!..

***

   Ник неподвижно лежал, скосив взгляд на  второй  силуэт,  из  которого
выматериализовалась  девушка-блондинка  в  коротком  бежевом  плаще.  Ее
высохшее лицо выражало полнейшее безразличие ко всему. Она только  бегло
глянула на лежащее тело, потом отвлеклась на квартиру.  Крутила  головой
по сторонам.
   - Я тебя сейчас вылечу, - проговорил Сахно и отошел к холодильнику.
   Сергей достал последнюю жестянку пива, налил в чашку и  присел  перед
Ником на корточки.
   - Пей давай! Если оно свежее, то поможет! Ник ощутил  резкую  сухость
во рту. Словно там начиналась Сахара. Он разжал губы.
   Сахно влил в рот Нику глоток пива. Тот, подержав его во рту, выпил  и
снова вытянул губы к чашке.
   Споив Нику всю жестянку, Сергей с девушкой перевернули его на  матрас
и уложили на спину.
   Потолок показался Нику слишком низким. Он покосил глазами по сторонам
и заметил, как Сергей и девушка разговаривают руками.
   Голова стала чуть легче. Похоже, что пиво действительно помогало.
   Захотелось еще пива, но Ник не смог  ничего  выговорить  -  язык  был
тяжел и неуправляем. Он лежал во  рту,  как  что-то  чужое  и  при  этом
имеющее дурной вкус.
   Захотелось его выплюнуть, вытолкнуть изо рта.
   Ник  захрипел,  чтобы  привлечь  внимание   Сергея.   Тот   оглянулся
вопросительно, вздохнул. И снова продолжил свой  беззвучный  разговор  с
девушкой.
   "Это та, что была за рулем", - понял Ник, вспомнив газетную статью.
   "Поговорив", Сахно поставил на плиту чайник. Девушка отошла к окну.
   Ник попробовал пошевелить рукой.  Получилось.  "Отомри!"  -  мысленно
скомандовал он себе и даже попробовал улыбнуться, но не почувствовал  на
лице собственной улыбки.
   Вскоре Сахно влил ему в  рот  еще  две  чашки  чая,  после  чего  Ник
попробовал присесть.
   - Мы теперь квиты, - сказал Сахно, глядя в прояснившиеся глаза  Ника.
- Теперь никто никому ничего  не  должен!  Скажи  спасибо,  что  я  твои
таблетки подменил!
   И Сахно показал Нику две другие маленькие упаковки по шесть  таблеток
в каждой.
   - Когда? - с трудом выговорил Ник.
   - Еще в Беларуссии...
   - Так ты что, знал...
   - А как же! У меня такие  же  были...  на  всякий  случай.  Для  тебя
вообще-то... Мне их еще в Киеве дали...
   У Ника заболела голова. Но боль эта была во сто крат лучше  и  легче,
чем предыдущее ощущение свинцовой тяжести.
   Он пережевывал мысленно  только  что  услышанное  от  Сахно.  Пытался
понять, что это значило. Но пока что  новость  логичному  объяснению  не
поддавалась.
   Видно, мозг еще не был в состоянии нормально функционировать.
   - Че ты морщишься? - спросил Сахно.
   - Я не понимаю... - признался Ник.
   - А что здесь понимать? Когда мы  сделаем  свое  дело,  один  из  нас
получит указание избавиться от другого, а потом с оставшимся  будет  еще
легче разобраться!.. Понятно?
   До Ника начал постепенно доходить смысл слов Сахно.
   - Ты до этого давно додумался? - спросил он.
   - Как только получил упаковку таблеток и  услышал,  что  меня  спасет
человек в таком же джинсовом костюме, как у меня.
   Наступило молчание. Ник снова прилег на спину и смотрел в потолок. На
его глазах потолок  поднимался,  словно  возвращался  на  свое  законное
место. Возле плиты Сахно о чем-то "говорил" с девушкой"
   - Как ее зовут? - спросил минут через петь Ник, не поворачивая головы
и не отвлекаясь от белизны потолка.
   - Улли, Ульрика... - ответил Сахно.
   - Красиво... - выдохнул Ник. - Это ты с ней был на днях в Кобленце?
   Сахно резко подошел.
   - Откуда ты знаешь?
   - Там где-то газета, - Ник показал рукой в сторону стола. -  Наверно,
на полу. Мне ее в ящик подбросили...
   Сахно принес Нику газету и заставил его перевести статью.
   - Это после этого ты решил коньки отбросить? - спросил Сергей.
   Ник отрицательно мотнул головой.
   - Мои жена и сын сгорели в Саратове. Пожар...  Потом  позвонил  этот,
сказал про газету и про тебя... Короче,  сказал  дать  тебе  таблетки...
когда ты вернешься.
   - А ты решил меня не дожидаться? - Сахно пристально  смотрел  Нику  в
глаза, и взгляд его показался Нику намного серьезнее  и  проницательнее,
чем прежде.
   - Все кончено, - тихо проговорил Ник. -  Все  потеряло  смысл...  Они
сказали, что готовятся отправить меня назад... А куда назад?..
   - Ни хера не кончено! - перебил его Сахно. - Я думаю, что это  только
начало!..
   - Тебя с ней, - Ник кивнул в сторону Ульрики, -  ищет  полиция.  Меня
уже никто нигде не ждет... Что еще может начаться?
   - А деньги?
   - Какие деньги?
   - Ну которые мы должны были  найти...  После  чего  нас,  наверно,  и
должны были пустить под откос. Мы же их почти нашли! Нам осталось только
потрясти этого типа в Трире и мы все узнаем!..
   Ник посмотрел на Сахно совершенно уставшим взглядом.
   - Мне они не нужны... - проговорил он.
   - Тогда отдашь свою половину мне, когда найдем. Поднимайся!
   Ник не хотел вставать. Он присел  на  матрасе  и  сразу  почувствовал
головокружение. Схватился за виски. Нажал на них пальцами. Помогло.
   Увидел, что Улли поит  черепаху  водой,  присев  рядом  с  ней  возле
блюдца.
   - Нам даже не надо в Трир ехать! - сказал вдруг Сахно. -  Надо  найти
того, кто нам звонил. Он ведь где-то здесь, в этом вшивом городке! Ты не
знаешь, где он может быть?
   - Я знаю его телефон...
   - Ну по телефону даже морду не  набьешь!  -  сказал  Сергей.  -  А  в
справочной могут адрес дать по телефонному номеру?
   - А здесь есть справочная? - спросил Ник.  Задумался.  Вспомнил,  как
соседка снизу искала кого-то в своем телефонном справочнике. -  Я  знаю,
как его найти, - не совсем уверенно произнес Ник. - Я, кажется, знаю...
   Он встал на ноги. Постоял минуту, пошатываясь.
   - Я сейчас приду, - проговорил и медленно пошел к двери.
   - У вас ужасный вид, - взволнованно сказала фрау Гут.  -  Вы  были  у
врача?
   Может, давайте, вызову?
   - Нет, не надо, - попросил ее Ник.  -  Мне  уже  лучше.  Это  простое
отравление... Можно  одолжить  у  вас  на  часик  телефонный  справочник
Ойскирхена?
   - Конечно, конечно! - закивала она.
   Взяв справочник, он поднялся на второй этаж.
   - Как будем искать? - спросил Сахно.
   - Ты будешь, - устало сказал Ник.
   - Я же по-немецки ни бум-бум!
   - А ты ищи телефон 48-04. Когда найдешь, позовешь меня! - сказал  Ник
и опустился на свой матрас.
   Сахно уселся за стол, раскрыв перед собой широкую брошюру телефонного
справочника. Стал водить пальцем по столбикам телефонных номеров.
   Ник засыпал. Последнее, что он слышал, были шаги Улли, прошедшей мимо
его  матраса  к  столу,  за  которым  Сахно  усердно  листал  телефонный
справочник.

***

   Спать с ногой, прикованной к кронштейну, уменьшенной копией башенного
крана, возвышавшемуся над кроватью,  было  очень  неудобно.  И  хотя  на
третий день самочувствие Виктора резко улучшилось, но заснул  он  далеко
за полночь. Мешал и не правильный квадрат света, падавший на  пол  через
окошко над дверью палаты.
   Перед сном долго думал о Занозине. Как  оказалось,  они  теперь  были
соседями, ведь лежали  в  одном  госпитале,  только  на  разных  этажах.
Приходивший минувшим вечером майор  Крысько  даже  посмеялся  по  поводу
того, что экономит массу времени, "одним выстрелом двух зайцев убивая".
   После того как майор ушел, апельсинов в тумбочке прибавилось, и чтобы
хоть как-то с ними бороться, Виктор съел один.  Остальные  решил  отдать
жене. Она обещала прийти  завтра  вместе  с  Яночкой.  Яночке  апельсины
полезнее, чем его, Виктора, поломанной ноге.
   А проснувшись, Виктор сначала ощутил какие-то перемены в  воздухе,  а
потом и увидел