че.ром им предстоял ответственный фуршет, и  надо
было заранее отработать мегакалории бисквитных пирожных и мартини.
   - Думаю,  статью  о  сексуальных  преследованиях  мы  можем  поставить  в
августовский номер, - сказала Дона, снимая с головы разноцветную  резинку  и
вытирая лоб.
   Получится не совсем этично по отношению к  Дине  Мищенковой,  -  заметила
Валерия Борисовна. - Мы сами поручили ей эту тему, а теперь она  остается  в
стороне со своим, возможно, уже готовым материалом.
   - Конкуренция, - развела руками Дона. - Мищенкова способная  журналистка.
Но если способности не подкреплены трудолюбием -  девушка  всю  жизнь  будет
оказываться за бортом. Вы предложили ей написать статью еще в апреле. Сейчас
июнь. Я статьи не видела. Где она? С  такими  темпами  странно  на  что-либо
претендовать. А никому не  известная  девочка  Катя  принесла,  согласитесь,
Валерия, оригинальный, блестяще написанный материал.
   - Вы правы, но...
   - Конечно, если  бы  "Маргарита",  извините,  я  вас  перебила,  если  бы
"Маргарита" была стопроцентно русским изданием, в том смысле, что  отношения
между сотрудниками строились в традициях советских редакций, Катерине не  на
что было бы рассчитывать. А  у  нас  на  Западе  статья  самого  знаменитого
журналиста-звезды  может  слететь  с  полосы,  если   в   последний   момент
понадобится площадь для более острого, интересного публике материала - пусть
этот материал напишет безвестный автор. А Дина  Мищенкова  даже  не  звезда.
Просто способная девушка. Поэтому ей придется отойти в сторону с ее ленью  и
неповоротливостью и уступить дорогу более  энергичному  конкуренту.  Вы  мне
сказали, что Катя очень быстро написала статью?
   - Да, она говорит, за день-два. Но нельзя сказать,  что  материал  грешит
легковесностью и недоработками.
   - Вот видите, Валерия! И написано занимательно, интересно,  красочно.  Ну
как, вы еще переживаете за Мищенкову? Или согласны со мной?
   - В принципе вы правы. К тому же мы пока не заключили контракт  с  Диной.
Только думаем об этом, присматриваемся. Значит, девочки находятся  в  равном
положении - обе вне штата. Я  узнала  кое-что  о  Кате  от  своей  знакомой,
которая работает в страховой фирме "Шелтер".
   - Не об этой ли фирме пишет Катя в своем материале?
   - Да. Она работала там секретарем, и именно у  нее  были  неприятности  с
начальником. Ей пришлось уволиться. Катерине девятнадцать лет, у нее среднее
образование, владеет двумя языками. Очень способная в плане  самообразования
и самосовершенствования девочка.  Так  мне  про  нее  сказали.  Трудолюбива,
настойчива, порядочна.
   - Я бы сказала, что ей надо поступить на факультет журналистики  -  такие
прекрасные данные, великолепный язык, чувство  стиля,  умение  взглянуть  на
факты под новым углом зрения...
   - Я тоже об этом подумала, Дона.
   - Но не верю, что ваше  университетское  образование  сможет  существенно
помочь ее развитию. Я знаю, чему учат на ваших факультетах. Система  жанров,
борьба Максима Горького, социологические методы исследования СМИП. А  многие
выпускники даже не в силах назвать основные приемы манипулирования  массовым
сознанием.
   Валерия  Борисовна  сосредоточенно  крутила  педали.  Она   готова   была
поспорить  о  полезности  университетского   образования,   но   не   хотела
связываться с высокомерной Доной. Иностранка в любом случае осталась бы  при
своем мнении.
   - Самое интересное, - заметила Валерия Борисовна, - что  Катя  никуда  не
сможет  поступить.  Она  в  Москве,  как  я  поняла,  одна.  Родители  -   в
провинциальном городке, ей никак не  помогают.  А  поступить  на  престижный
факультет - несмотря на ваше категоричное  мнение,  журфак  был  и  остается
одним из самых престижных отделений университета, - так вот, поступить  туда
без капитальной поддержки невероятно трудно.
   - Значит, так, Валерия. Талант распознается  с  первой  строчки.  Поэтому
давайте  попытаемся  заключить  с  Катей   контракт.   Пусть   работает   на
"Маргариту". Это будет выгодно и Катерине, и нам. А то не сегодня-завтра эта
шустрая девочка напишет новую статью и отнесет ее  в  другой  журнал.  И  мы
останемся без потенциально ценного сотрудника. Что вы об этом думаете?
   - Полностью с вами согласна, Дона.
 
*** 
 
   Катя предложила покончить с индивидуализмом во время перерыва и  садиться
за общий стол и обедать в приятной компании. В центр  стола  Катя  поставила
вазу с цветами.
   "Вот еще!" - недовольно пробурчала Света.
   "Здорово!" - воскликнули Денис и Матвей.
   "И как мы раньше не догадались? - удивился Кеша.  -  Бегали  по  углам  с
тарелками!" А Влад в честь первого совместного обеда  приготовил  невыносимо
вкусное, непонятное бразильское блюдо...
   Кондиционеры  наполняли  зал  "Момента"  прохладой,  в  расслабленной  от
сытости тишине проходил остаток перерыва. Света разглядывала розы и думала о
том, что ей никогда никто не дарил таких  цветов.  Катя  смотрела  на  улицу
сквозь стеклянные витрины и предавалась сладостным мыслям  о  том,  как  она
истратит  сегодня  сотню  долларов  на  всякую  милую   ерунду.   Иннокентий
Валентинович, лицо которого в последнее время  сменило  привычный  капустный
оттенок на вполне приятный розовый цвет, читал газету "Выстрел в упор".
   - О-го-го! - оживленно подпрыгнул он на своей  табуретке.  -  Глядите-ка!
Просыпайтесь, дрыхлики! Смотрите, что  пишет  в  своей  заметке  некий  Макс
Колотов. Заметка называется "Прекрасная грабительница". Вчера,  оказывается,
около трех часов дня был ограблен обменный пункт банка "Виктория" - это тот,
который находится за углом.  Очень  симпатичная,  как  утверждают  очевидцы,
девушка с длинными темными волосами и голубыми глазами одним ударом вырубила
охранника, вытрясла кассу и исчезла. Банк понес убытки в размере  нескольких
тысяч долларов. Улов незначительный, но, я думаю, совсем неплохо для молодой
красотки. На губную помаду хватит.
   - Темные волосы и голубые глаза, - въедливо процедила Света. - Совсем как
у нашей Кати. И дерется Катюша отлично.  Катя,  а  что  ты  делала  вчера  в
обеденный перерыв?
   Катя оторвалась от своих приятных мыслей, тут же вспомнила, как она вчера
принимала позорные тысячи из рук Леонида, смутилась и начала краснеть.
   - У нашей Катерины глаза не голубые, а синие, - заметил Кеша, отводя  тем
самым подозрения от  прекрасной  работницы  "Момента".  -  А  вот  еще  одна
интересная информация. Американский фонд содействия...
   Влад внимательно смотрел  на  Катерину.  Она  перехватила  его  изучающий
взгляд и смутилась еще больше.
 
*** 
 
   Двое суток  потратила  Джулия  на  то,  чтобы  убедиться:  в  Москве  нет
закусочной  под  названием  "Фрагмент".  Разъяренная  неудачей,  она   вновь
появилась в диско-баре, где за прутьями клетки трудилась неутомимая  Мадлен.
Мадлен  искренне  обрадовалась  новому  визиту  иностранки  и   сочувственно
объяснила, что она в среду напряженно скакала вслед за Джулией, но так и  не
смогла ее догнать - Джулия впрыгнула в такси и умчалась, а  Мадлен  осталась
стоять у дверей диско-бара с грандиозным подозрением, что Катина  закусочная
вполне могла называться также и "Моментом".
   - "Момент" даже больше подходит, - доверительно объяснила Мадлен  Джулии.
- Момент - и ты уже поел. А "Фрагмент"? Совсем не  подходящее  название  для
забегаловки. Извините, что я вас обманула, я не специально!
   Воспитанность, отшлифованная в знаменитых европейских  университетах,  не
позволила Джулии придушить забывчивую девчонку. Напротив,  она  подарила  ей
тюбик жидкой губной помады,  чтобы  Мадлен  не  портила  губы  низкопробными
подделками.
 
*** 
 
   Светлана хмуро обслуживала клиентов. Отвечая, на их надоедливые  вопросы,
она едва размыкала челюсти. Ее мрачное бурчание было грубым и  невнятным.  А
посетителям  обязательно  хотелось  выяснить,   какова   на   вкус   булочка
"Тунисская" или из  чего  состоит  бутерброд  "Блиц-криг",  но,  не  обладая
абсолютным слухом, они оставались неудовлетворенными, почему-то нервничали и
раздражали Свету, вместо того чтобы молча забирать бутерброды и  проваливать
подальше.
   "Напридумывали названий, - ругалась про себя Света,  -  объясняй  каждому
второму, что они обозначают. А эта уже битый  час  торчит  на  кухне,  и  ей
ничего не будет. А я одна надрываюсь!"
   - Пятнадцать тысяч семьсот, я же вам сказала! -  с  ненавистью  прошипела
Светлана элегантному мужчине в очках и с "дипломатом".  -  Приходите  каждый
день, берете одно и то же, трудно, что ли, запомнить цену?
   Смущенный посетитель безгласно отполз от стойки со  своим  полдником,  не
понимая, в чем он провинился.
   К прилавку подскочили два джинсовых мальчугана.
   - Нам десерт "Арабелла" с двойной порцией орехов и яблочный мусс. А  что,
Катюша сегодня не работает?
   "Вот! Она еще не закончила свою первую  неделю,  а  ее  уже  называют  по
имени! Ну почему? Почему?"
   - Не работает ваша Катюша, - зло бросила Светлана  и  так  резко  двинула
"Арабеллу" в сторону мальчишек, что едва не разбрызгала по прилавку  взбитые
сливки.
   Катерина уже час не появлялась на своем рабочем месте. Сегодня  на  кухне
установили новый суперсовременный агрегат, и вся мужская компания с  помощью
Катиных  познаний  в  английском  языке  (она   расшифровывала   инструкцию)
осваивала его. Время от времени до Светы  доносился  смех,  что  страшно  ее
нервировало.
   "Бросили меня одну!"
   Появился веселый  Владислав  с  двумя  огромными  подносами,  которые  он
установил за спиной у Светы.
   - Новая порция. Много народу? Устала? Мы  уже  заканчиваем,  Катя  сейчас
вернется...
   Влад хотел в конце предложения добавить "Светулька", но, бросив взгляд на
Светлану, передумал.
   - Я вполне справляюсь, - язвительно ответила девушка, - Катерина может не
торопиться.
   К стойке подошла красивая молодая  женщина  в  свободном  летнем  костюме
василькового цвета и, застенчиво улыбаясь, обратилась к Владиславу:
   - Я могу с вами поговорить?
   - Пожалуйста, - улыбнулся в ответ шеф-повар "Момента".
   Женщина протянула ему фотографию. Сердце Владислава рухнуло  в  пропасть:
на снимке была Катерина.
   - Эта девушка работает у вас?
   Наихудшие   подозрения   Славы,   преследовавшие   его   уже   два   дня,
подтвердились. Катерина, кроткий синеглазый ангел, попав  в  затруднительное
материальное положение, не  нашла  ничего  лучшего,  как  ограбить  обменный
пункт! И ее уже ищут. У них даже есть не просто фоторобот  грабительницы,  а
фотография. И это фотография  Катерины.  Конечно,  она  даже  не  попыталась
спрятать свое лицо за маской, в той заметке  Макса  Колотова  говорилось  об
этом - налетчица была очень симпатичной. Глупая Катерина! Ведь он  предлагал
ей денег, зачем же сразу идти на крайние меры?
   - Нет, - твердо ответил Владислав. - Эта девушка у нас не работает.
   Боковым  зрением  он  отметил,  что  Светлана  бросила  свою  очередь   и
пододвигается к ним, прислушиваясь  к  разговору.  "Только  бы  Катерина  не
выскочила сейчас из кухни!"
   - Вы уверены? - явно занервничала женщина. - Посмотрите внимательнее.
   Настырная Света  в  конце  концов  подползла  к  собеседникам  и  увидела
фотографию. Ее брови удивленно приподнялись,  и  она  уже  открыла  рот  для
утвердительного ответа, но Владислав крепко сжал ее руку под прилавком.
   - Конечно уверен, - раздельно произнес Влад.  -  Эта  девушка  у  нас  не
работает.
   Женщина была до такой степени разочарована, что, не сказав  ни  слова  на
прощанье, молча спрятала фотографию и покинула территорию "Момента".
   - Почему ты ее обманул? - возмутилась Света. - Это же Катерина!
   - Я не слепой! - огрызнулся Владислав. - И если я не  хочу  ей  говорить,
что Катя трудится у нас, - на это есть свои причины.
   Оживленная Катя выскочила из кухни.
   - Влад,  все  работает!  Как  здорово!  Теперь  у  нас  вдвое  увеличится
производительность! Какой чудесный комбайн.  Светочка,  извини,  я  оставила
тебя одну! Иди отдохни, я всех быстро обслужу!
   - Я не устала, - угрюмо возразила Света.
   - Катя, мне надо с тобой поговорить, - серьезно начал Владислав. - Идем!
   - Потом, потом! - замахала рукой Катя, уже поворачивая радостное  лицо  к
очереди,  которая  моментально  выросла  у  ее  стойки.  -  Я  вас   слушаю.
"Блиц-криг"? О, это наше новое изобретение. Попробуйте. Только  если  вы  не
противник соевой приправы. Немного  дороже  остальных  бутербродов,  но  это
фирменный продукт. Конечно, конечно, да, спасибо. Вы тоже прекрасно  сегодня
выглядите...
   "Вся сияет, - думала Света. - А что  сиять?  Если  она  будет  так  часто
улыбаться, ей не избежать ранних морщин".
   С  появлением  Катерины  очередь  Светланы,  как  обычно,   растворилась.
Осталась лишь толстая девочка с косой и  яркими  веснушками,  которая  робко
вглядывалась в напряженное лицо Светы и не решалась вырвать ее из  невеселых
раздумий.
   - Ну, чего тебе? - грубо спросила Света. - Чего ты хочешь?
 
*** 
 
   Владиславу не удалось поговорить с Катериной в этот день  и  предупредить
ее об опасности - около шести вечера  владелец  закусочной  изъявил  желание
встретиться  с  управляющим  и  шеф-поваром.   Влад   погрузил   Иннокентия,
беспрерывно жующего сандвич или грушу, в свой новенький  автомобиль,  и  они
уехали.
   Катя добиралась домой на автобусе. Пересекая границу двора, она  заметила
у своего подъезда Сонечку и  уже  собралась  радостно  окликнуть  ее,  но  в
замешательстве остановилась. Софья Викентьевна что-то взволнованно обсуждала
с незнакомой дамой, которая стояла  около  темно-фиолетового  "опеля".  Дама
повернула голову, и Катерина узнала в ней женщину, которая беседовала с  ней
о Сонечкиной квартире. С той встречи минуло почти  две  недели,  настойчивые
коммерсанты из фирмы "Забота" не появлялись, и девчонки  успокоились,  почти
забыли про них. И вот снова!
   К удивлению Катерины, Сонечка вдруг обежала "опель" и нырнула в  салон  с
другого боку. Автомобиль плавно и медленно двинулся вперед,  разгоняя  кучки
играющих малышей. Катя заметалась - Соню  увозили,  ее  наверняка  обманули,
нельзя иметь дела с этими "заботливыми" людьми.
   Катерина рванулась к "пятерке", которая только что заехала во двор.
   - Пожалуйста, - закричала Катя, - вон за тем "опелем", я заплачу!
   Водитель оказался довольно  сговорчивым.  Он  открыл  Катерине  дверцу  и
устремился по следу "опеля" к  неудовольствию  горластых  пупсиков,  которым
снова  пришлось  разбежаться  в  стороны.  Темно-фиолетовый  бок  автомобиля
мелькнул около крайней многоэтажки Сонечкиного двора.
   - Шпионишь? - спросил мужик через пятнадцать  минут  преследования.  -  И
долго мы еще будем висеть на хвосте?
   - Я не знаю! - напряженно ответила Катерина, которая не  сводила  глаз  с
мелькающего впереди  "опеля".  Ей  было  видно  Сонечкину  голову  и  плечи,
голову-в новой кудрявой прическе, плечи - в легком клетчатом пиджаке.
   - А сейчас будет тупик, - сказал водитель, сверившись с дорожным  знаком.
- Они, наверное, уже приехали.
   "Опель" действительно свернул в арку и остановился. Здесь  был  спокойный
зеленый двор. Соня, женщина и еще двое незнакомых Катерине парней  вышли  из
автомобиля, направились к подъезду пятиэтажного кирпичного дома и скрылись в
нем.
   Катя выхватила из сумочки пятидесятидолларовую купюру, мысленно  оплакала
ее (из других денег было только пять тысяч рублей - слишком мало для  оплаты
услуг!) и отдала мужчине. Тот расцвел от удовольствия и предложил подождать.
Катерина отказалась, пулей вылетела из  автомобиля  и  бросилась  в  крайний
подъезд. Она, как олимпийский  огонь,  взметнулась  вверх,  притормозила  на
четвертом этаже и застыла в растерянности, не зная,  что  делать  дальше.  И
услышала, как этажом ниже открылась дверь одной из четырех квартир и  оттуда
толпой вывалили похитители. Они переговаривались между собой.
   - Посидит денек-другой на стуле, станет более сговорчивой. Подпишет любую
бумагу.
   - А если скопытится?
   - Ну, будем проверять.
   С лязгом захлопнулась подъездная дверь, потом другая.  Все  стихло.  Катя
бесшумно спустилась на третий этаж. Соню замуровали в квартире  под  номером
десять. Катя в отчаянии подергала  ручку,  припала  щекой  к  двери,  но  не
услышала ни звука...
   А  во  дворе  сидели  старушки.  Они  оживленно  обсуждали  феноменальное
поведение доллара, который в последние дни  падал  все  ниже  и  ниже.  Катя
осмотрела  финансовых  магнатов,  удобно  расположившихся  на  приподъездной
скамеечке, выбрала самую незлую (внешне)  бабульку  и  обратилась  к  ней  с
вопросом:
   - Мне сказали, что в десятой квартире можно снять комнату.
   Старушки вмиг притихли, часто  заморгали  и  полностью  переключились  на
синеглазую девочку.
   - А что?
   - Я учусь в университете, - воодушевленно понеслась Катерина по лабиринту
вдохновенной лжи, - и хотела бы снять комнату. Понимаете, в общежитии просто
невозможно! Там грязь, тараканы, замки не закрываются, и целый этаж занимают
негры. Представляете? Они запросто могут вломиться  ночью.  Да  и  арабы  не
лучше.
   Старушки,  обрадованные  новым  человеком  в   их   ток-шоу,   оперативно
переварили полученную информацию и взяли Катину сторону.
   - Негры! Арабы! - сочувственно закачали они головами.
   - А моя внучка учится в Ленинграде, то  есть  Петербурге,  так  у  них  в
общежитии вот такие крысы!
   - А я сама в магазине недавно поцапалась с негром. По-русски  он  говорил
как профессор литературы, но наглый до невозможности. Говорит мне, значит...
   - А кто у нас живет в десятой квартире?
   - Такая толстая, Таня зовут,  еще  дышит  тяжело,  -  вспомнила  одна  из
бабушек. - Татьяна... Татьяна Кузьминична? Да, вроде бы. Но я  ее  давно  не
видела.
   - И я.
   - И я. Куда же она пропала? Помню, она всегда несла из  магазина  йогурт.
Кефир никогда не покупала, только йогурт. Йогурт дороже. А наш  кефир  ничем
не хуже!
   - Точно, она всегда покупала йогурт, - загалдели старушки.
   - Пойду еще раз постучу, - сообщила Катерина, - может, она не слышит...
   - Какая хорошая девочка, - сказал кто-то, - скромная, вежливая, не то что
девицы нынче пошли - хамки!
   И старушки моментально погрузились в тему деградации молодежи.
   Катя постучала в соседнюю квартиру, номер девять. Через  несколько  минут
щелкнул замок, дверь осторожно приоткрылась,  и  над  натянувшейся  цепочкой
показалось лицо девушки.
   - Извините за беспокойство! Вы не могли бы меня впустить? Я  из  соседней
квартиры, десятой.
   Молодая женщина немного подумала, потом  отсоединила  цепь  и  пропустила
Катерину. Она держала на руках  младенца.  Квартира  была  залита  солнечным
светом, солнечные лучи врывались  сквозь  распахнутую  балконную  дверь,  от
старого паркета поднимались и медленно кружились в воздухе  редкие  пылинки.
На балконе сушились пеленки и простыни.
   - Понимаете, я  приехала  из  Краснотрубинска  к  своей  бабушке  Татьяне
Кузьминичне. Она ваша соседка. Какой красивый у  вас  ребенок!  Так  вот,  я
пошла в магазин, а ключи не взяла, я хотела купить...
   - Да не важно! А  сейчас  пришла,  стучу,  а  она  не  открывает.  Я  так
волнуюсь! У нее астма. Может быть, ей плохо, начался приступ, она  не  может
открыть дверь...
   - Что же делать? -  спокойно  спросила  женщина.  Младенец  на  ее  руках
смотрел на Катю, активно пускал слюни и улыбался.
   - Вы не могли бы пустить меня на балкон,  я  перелезу  и  через  форточку
заберусь  в  квартиру.  Если  не  верите,  я  оставлю  свой  паспорт.   Вот,
смотрите...
   Катя полезла в сумочку, но женщина остановила ее:
   - Не надо. Идите.
   От влажного белья пахло свежестью и стиральным порошком.
   - Подождите!
   Женщина  пристроила  младенца  в  манеже,  а  сама  уже  несла  из  кухни
табуретку.
   - Так вы не перелезете. Вот. Я помогу. Осторожно.
   Через три секунды Катя очутилась  на  соседнем  балконе.