Сквозь  оконные
стекла  ничего  не  было  видно.  Табуретка  тоже  переместилась  вслед   за
Катериной,  Катя  вставила  голову  в  открытую  форточку  и  тихо  позвала:
"Сонечка!" В ответ раздалось радостное мычание.
   Женщина вздрогнула. Она снова прижимала к груди ребенка.
   - Кажется, Татьяне Кузьминичне действительно плохо.  Я  ее  вообще-то  ни
разу не видела. Мы недавно переехали.
   Катя взобралась на табуретку,  уцепилась  за  раму  и,  извиваясь,  стала
внедряться в квартиру через форточку.
   В полупустой комнате, привязанная к  стулу,  с  лейкопластырем  на  лице,
который не давал ей произнести  ни  слова,  сидела  Софья  Викентьевна.  Она
сделала "Катерине знак глазами, что очень рада ее видеть.
   - Дверь мы открыть изнутри не сможем, - констатировала Катерина, когда  с
Сони были содраны путы и лейкопластырь. - Придется опять через балкон.
   - Согласна. Только подожди минутку.
   Софья Викентьевна порылась в своей сумочке, достала губную  помаду  и  на
зеркале, которое вместе со стулом  и  продавленным  диваном  составляло  всю
обстановку комнаты, вывела не очень приличную пунцово-красную надпись.  Катя
смущенно хрюкнула и стала открывать балконную дверь.
   Женщина и малыш в  немом  удивлении  смотрели  на  Сонечку,  когда  та  в
сопровождении Катерины проследовала через солнечную гостиную  к  выходу.  По
всем признакам, старушка не только не собиралась умирать от астмы,  но  была
на редкость оживлена и вертлява для своего преклонного возраста.
   - Спасибо вам большое! Вы нам очень помогли! - поблагодарила Катерина.
   - Какой чудесный ребеночек! Глазки, носик, - умилялась тем временем Софья
Викентьевна.
   Катя с трудом отодрала ее от соблазнительного младенца, и  они  выскочили
из квартиры.
 
*** 
 
   В воскресенье  Катерина  не  пошла  на  работу,  так  как  они  с  Софьей
Викентьевной выдерживали осаду. Запершись  на  все  замки,  они  с  трепетом
прислушивались  к  звукам  на  лестничной  площадке  и  покрывались  каплями
холодного пота при каждом шорохе около двери.
   - Сонечка Викентьевна, ну как вы могли сесть к ним в машину? А если бы  я
не оказалась в этот момент во дворе? Они продержали бы вас  в  той  страшной
квартире несколько суток и  все-таки  заставили  бы  подписать  контракт,  -
горестно причитала Катерина, прижимая к груди Джима.
   - Ты моя спасительница,  -  констатировала  Сонечка,  -  если  бы  ты  не
вызволила меня,  они  бы  уже  давно  меня  укокошили,  получив  подпись  на
контракте. И моя чудесная, любимая квартирка  досталась  бы  этим  подлецам!
Катя, ты не поверишь, но я так глупо попалась. Я  выносила  мусор,  подъехал
темно-фиолетовый "опель", женщина сказала,  что  она  директор  столовой,  в
которой ты работаешь, и что тебя с тяжелым отравлением увезли в больницу.  Я
конечно же не задумываясь прыгнула в автомобиль, а когда поняла, что мы едем
не в больницу, - мне не дали и слова сказать. Завели в подъезд... дальше  ты
знаешь.
   - Обманули старушку.
   - А та женщина, которая с вами разговаривала... Я ее знаю. Пока вы были в
больнице, она сюда приходила - хотела, чтобы я повлияла  на  вас,  уговорила
согласиться на предложение "Заботы". Сказала, что и с вами  уже  виделась  и
разговаривала.
   - Наглая ложь! - возмутилась Соня. - Я видела ее впервые. Как ты думаешь,
а если они сейчас так  рассержены  моим  побегом,  что  подложат  под  дверь
динамит?
   - Не думаю, -  рассудительно  ответила  Катерина.  -  Они  ведь  надеются
заполучить эту квартиру в  безраздельное  пользование  -  зачем  же  портить
имущество? Если подложить динамит, от стен ничего не останется.
   - Да. А если они просто аккуратно взломают замок, войдут  и  перестреляют
нас?
   - Грустная перспектива, - вздохнула Катя. - Я собиралась  сегодня  купить
себе новые туфли.
   - Жаль, что не вышло.
   В дверь  постучали.  Софья  Викентьевна,  Катерина  и  Джим  одновременно
вздрогнули и замерли на месте.
   - О, как мне страшно! - шепотом  простонала  Катерина.  -  Сейчас  что-то
произойдет!
   В дверь постучали снова, более настойчиво.
   - Пойду гляну в глазок, - прошептала Сонечка.
   - Нет, - сдавленно прошипела Катя, - они могут выстрелить прямо в глазок.
   - Я на цыпочках, осторожно... Сидите здесь тихо.
   К своему ужасу, через минуту Катя услышала,  как  в  прихожей  взвизгнули
замки и зашуршала открываемая дверь. Вслед за  этим  раздался  веселый  крик
Софьи Викентьевны:
   - Катя, все в порядке! Андрей вернулся!
   Катерина выпрыгнула из кресла, ринулась в прихожую и  повисла  на  шее  у
загорелого, посткруизного сыщика и даже звонко чмокнула его  в  мужественную
щеку. Ее поступок объяснялся исключительно пережитым волнением  и  радостью,
что теперь им  обеспечена  надежная  зашита  от  криминальных  охотников  за
московскими квартирами, но Андрей растаял  от  такого  царского  подарка.  К
умилению Софьи Викентьевны и недовольству Джима, Катерина провисела на шее у
детектива целых пятнадцать секунд.
   - Андрей, - тихо сказала Катя сыщику, так, чтобы не слышала Соня, - у нас
тут было очень плохо с деньгами, Сонечка попала в больницу, и  мне  пришлось
конфисковать у тебя всю пищу и тридцать шесть  тысяч  рублей.  Я  завтра  же
верну.
   - Какой ужас! - возмутился Андрей. - Кража со взломом, статья...
   - Не статья и не со взломом, -  недовольно  перебила  Катерина.  Она  уже
раскаивалась в своей горячности: незачем  было  бросаться  на  Пряжникова  с
поцелуями. - Ты сам оставил ключи.
   -  Андрюша,  что  мы  здесь  без  тебя  пережили!  -  воскликнула   Софья
Викентьевна. - Ты даже не представляешь!
   - Я привез вам кое-какие подарки. Сейчас приму душ,  разберу  чемоданы  и
позову вас в гости.
   - Вот ключи, - холодно сказала Катерина,  протягивая  связку  и  пресекая
попытку Андрея задержать ее белую ручку  в  своей  огромной,  коричневой  от
средиземноморского загара лапе.
 
*** 
 
   У Светланы было сегодня чудесное настроение - за  вчерашний  прогул  Кате
объявили предупреждение. Конечно, все могло бы остаться  незамеченным,  ведь
мужская часть "Момента" совершенно потеряла голову от Катерины  -  они  были
готовы простить ей и двадцать прогулов. Но, к счастью, именно в  воскресенье
владельцу закусочной взбрело в голову лично проинспектировать одно из  своих
предприятий. Он появился в "Моменте" откормленный и суровый, с удовольствием
оглядел плотно заполненный народом зал,  освидетельствовал  кухню,  удивился
оригинальным названиям блюд и спросил, где вторая продавщица. И  прежде  чем
лживые Иннокентий Валентинович и Владислав успели ответить, что  Катерина  в
туалете или  в  раздевалке,  Светлана,  честно  глядя  в  глаза  начальника,
сообщила, что сегодня Катя на работе не  появлялась.  Владелец  забегаловки,
который нарушал все нормы КЗОТа, заставляя невольников  "Момента"  трудиться
по десять часов семь дней в неделю, ужасно рассердился  и  пообещал  уволить
Катерину.
   Света ликовала. "Зачем ты так? - спросил позеленевший во  время  Катиного
отсутствия Иннокентий, - мы могли бы прикрыть Катюшу. Может, она  заболела?"
- "Нам пришлось бы врать, - резонно заметила  Светлана,  уверенная  в  своей
правоте. - Я всегда говорю правду".  Кеша  расстроенно  вздохнул  и  убрался
восвояси.
   - Катерина, тебя обещали уволить, -  сказал  он  в  понедельник.  -  Будь
осторожна. Ты, конечно, найдешь себе место получше, но нам  без  тебя  будет
очень, очень нелегко.
   Лицо Иннокентия, цвета весенней листвы, доказывало предельную искренность
его слов.
   Катя была оживленна и весела. Андрей приехал как нельзя кстати -  еще  ни
разу она не радовалась так сильно его появлению. Теперь вопрос с  Сонечкиной
квартирой будет решен, бандиты из фирмы  "Забота"  получат  по  рогам,  Соня
через неделю отправится в Италию, у Катерины еще есть целая куча долларов  -
даже если ее и уволят,  она  сможет  спокойно  продолжать  поиски  работы...
Настроение было таким же прекрасным, как и у Светланы в начале дня.
   - Почему ты все  время  улыбаешься?  -  кисло  спросила  Света.  Цветущая
физиономия Катерины доставляла ей немыслимые нравственные мучения.
   - Не знаю, - ответила Катя. - У меня такое хорошее настроение.
   - Тебя, возможно, скоро уволят. Если ты еще раз прогуляешь или  что-то  в
этом роде, - напомнила Света.
   - Если честно, я считаю, что нас эксплуатируют. Жаль, что вчера  меня  не
оказалось на месте во время визита нашего рабовладельца. Я поделилась  бы  с
ним своим мнением.
   - Твое мнение его вряд ли волнует. Все сугубо добровольно. Только  скажи,
что не хочешь здесь работать,  -  вмиг  выстроится  очередь  из  симпатичных
девчонок, мечтающих продавать бутерброды "Блицкриг" и клубничное  мороженое.
Здесь очень приличная зарплата, - с  апломбом  заявила  Светлана.  -  А  ты,
наверное, считаешь, что слишком хороша для подобной работы?
   - Да, - призналась Катерина, - "Момент" для меня  -  перевалочный  пункт.
Конечно, я не собираюсь всю  жизнь  продавать  клубничное  мороженое.  Самое
ужасное, совсем не остается времени для учебы. Когда я прихожу домой, у меня
одна  мысль  -  принять  душ  и  лечь  спать.   А   ведь   надо   заниматься
самообразованием - это необходимо. Я должна учить  французский  язык,  потом
еще  я  купила  книжку  по  скорочтению,  еще  мне  хотелось  бы  заниматься
журналистикой, еще надо продолжать с айкидо - и на все это нет  ни  времени,
ни сил. Я не говорю о том, что и простые развлечения - кино, выставки, театр
-  тоже  становятся  недоступными.  И  только  потому,  что  владелец  нашей
забегаловки выжимает из нас сок. Кто дал ему на это моральное право?
   - Надо же! Ты проработала всего неделю, и уже владелец тебе не  нравится.
А я работаю здесь уже полгода и вполне довольна. А если тебе надо учиться  -
поступай в университет.
   - У меня, наверное, обостренное чувство социальной справедливости. Я тоже
довольна - но только потому, что у нас подобралась очень  хорошая  компания.
Веселая и доброжелательная.
   - Да уж, - промямлила Светлана.
   На этом их задушевная беседа кончилась, так как настало время приниматься
за  работу.  Света  вернулась  к  своей  привычной  угрюмости,  а   Катерина
заворковала с покупателем, интересовавшимся, не выпадут ли  у  него  волосы,
если он попробует салат "Ядерный удар".
   Грандиозная  стоимость   московского   жилья   вносила   свою   лепту   в
обесценивание   человеческой   жизни.   Только   благодаря    шустрости    и
сообразительности Катерины Сонечка Викентьевна не вошла в  список  стариков,
исчезнувших с лица земли из-за простого факта владения столичной квартирой.
   Блестяще отдохнувший, загорелый детектив Андрей Пряжников рьяно взялся за
дело. В круизе он умеренно тратил здоровую  энергию  на  плавание,  выпивку,
пляжные забавы, девиц в набедренных  повязках,  неизменно  сохраняя  в  душе
чистый образ  своей  Дульсинеи  -  Катерины,  а  теперь  был  готов  врезать
освобожденными мегавольтами по бандитской шайке, протягивающей свои  грязные
лапы к скромной квартирке Софьи Викентьевны. Ему  не  терпелось  кого-нибудь
задержать, накрыть, обезвредить, разоблачить.  Опросив  свидетелей,  Соню  и
Катю, Андрей как всегда, проявил склонность к неординарным решениям, за  что
его  и  уважали  на  работе.  Он  задался  вопросом,  почему  здоровую,  как
однолетний арканзасский бычок, Сонечку на две недели упрятали в  больницу  и
откуда вообще появилась в жизни его соседки врач-онколог Елена Николаевна.
   ...Когда сосредоточенный и  целеустремленный  Андрей  вышел  из  кабинета
Елены Николаевны, за дверью, на столе,  осталось  лежать  почти  бездыханное
тело  симпатичной,  но,  как  оказалось,  коварной  докторицы.   Безжалостно
подогнав женщину своими резкими вопросами  к  границе  сердечного  приступа,
Андрей удалился, вполне удовлетворенный результатами беседы. У  него  теперь
было достаточно фактов, чтобы открыть уголовное дело.
   - Милая Сонечка, - сказал он вечером одной из нежных  девиц,  с  которыми
имел приятный, изысканный ужин. - Рекомендую вам  еще  раз  обследоваться  в
больнице.
   Софья Викентьевна не донесла вилку до омара, сникла и обреченно взглянула
на Катю. Катя опустила глаза, моментально  раздражаясь,  что  Андрей  портит
хороший вечер грустными разговорами.
   - Нет, Андрюша, - ответила  Сонечка.  -  Чему  быть,  того  не  миновать.
Конечно, я собиралась прожить еще лет двадцать - меня не покидало  ощущение,
что у меня  все  впереди.  Но  раз  не  получилось...  Грешно  жаловаться  -
восемьдесят с крошечным хвостиком. Хватит выпендриваться.  Но  напоследок  я
съезжу в Италию.
   - И все-таки, Софья Викентьевна,  я  настоятельно  советую  вам  еще  раз
сходить в больницу.
   Катерина  метнула  в  сторону  сыщика  взгляд  полный  укора,  злости   и
негодования. Ужин с омарами был испорчен.
 
*** 
 
   - Катя, у тебя прекрасный стиль.
   - Что?!
   Обманным маневром Андрей завлек Катюшу в  свою  квартиру,  намекнув,  что
необходимо обсудить кое-что втайне от Сонечки, и теперь принуждал ее  выпить
холодного шампанского и съесть киви.
   - Я говорю, у тебя отличный стиль. Мне понравилось.
   - Да объясни, наконец!
   Катя резко отставила хрустальный фужер.  В  последние  дни  каждое  слово
Андрея,  каждый  его  жест  будили  в  ней  глухое   раздражение.   Катерина
нервничала, но не могла понять, что с ней происходит.
   - Милая крошка, ты ведь не только опустошила мой холодильник, уволокла из
кухонного  шкафа  упаковку  риса  и  нагло  стибрила  тридцать  шесть  тысяч
рублей...
   - Я вернула деньги! Я...
   - ...ты к тому же использовала мой компьютер для интимных нужд - то  есть
для  создания  статьи.  В  какой  журнал  ты  ее  отдала?  Я  понял,  что  в
"Маргариту"?
   Катя потеряла дар речи от смущения  и  отчаяния.  Она  совсем  не  хотела
видеть Андрея среди своих первых читателей.
   - Но я ведь уничтожила файл!  -  воскликнула  Катерина.  -  Как  ты  смог
прочесть?
   -  А  разве  ты   не   знаешь,   что   уничтоженные   файлы   элементарно
восстанавливаются программой "Uneraserer"? Молодец, здорово написано!
   Катины щеки начали наливаться краской.
   -  Если  твой  бывший  начальник,  тот  "шелтеровский"  типчик,  покупает
"Маргариту", он наверняка себя узнает из твоего живого описания, - с улыбкой
добавил Андрей.
   Катерина вспомнила о трех тысячах долларов и стала одного цвета с перцем,
который заботливо выращивался Андреем на подоконнике.
   - Но эту статью не напечатают, - промямлила Катя. - Я ходила в  редакцию.
Меня даже не пригласили зайти  в  кабинет.  Не  напечатают.  Только  если  в
рубрике "Письма наших читательниц".
   - Но это не  письмо.  Это  полноценная  статья,  которая  превосходит  по
качеству половину материалов, публикующихся в "Маргарите". Катерина, сколько
же у тебя талантов. Кстати,  Софья  Викентьевна  доложила,  ты  работаешь  в
какой-то закусочной официанткой. Это правда?
   - А что? - с вызовом уставилась на Андрея Катерина.
   - Но это нонсенс! Ты, с  твоими  способностями,  знаниями,  внешностью  -
официантка. Это оскорбительно.
   - Пусть даже и уборщица. Честный труд не может быть оскорбителен.
   - Да? Ну и посмотри на себя. Приехала в восемь часов вечера на автомобиле
с  каким-то  незнакомым  парнем,  сидишь  вялая  и  безынициативная,  айкидо
заниматься не можешь - ноги болят, вся словно нанюхавшийся отравы  крысенок.
Нужна тебе такая работа?
   - Ну что ты ко мне всегда пристаешь? - возмутилась Катя. - Ничего лучшего
я не смогла найти.
   Найду - уволюсь. Почему ты такой противный? Невыносимый!
   Катя спрыгнула с дивана, взяла с тумбочки недоеденный фрукт и направилась
к двери.
   "Потому что я тебя люблю.  И  переживаю  за  тебя",  -  мысленно  ответил
Андрей.
   - Можно мне хотя бы заехать в твой драгоценный "Момент" пообедать?
   - Можно! - с ненавистью крикнула Катя, ломая ногти о дверной замок.  -  У
нас очень вкусно! И я прекрасно выгляжу в униформе!
   - Ты всегда прекрасно выглядишь, - нежно заверил Андрей, - этот замок мне
еще пригодится.
 
*** 
 
   Если  для  других  тружеников  пятница   была   наполнена   предвкушением
уик-эндовских радостей, работники  "Момента"  не  проводили  различия  между
буднями и выходными, суббота и воскресенье для  них  не  светились  радужным
ореолом безделья и свободы.
   -  Счастливчики,  -  угрюмо  бурчала  Света,  оделяя  клиентов   салатами
"Помидорный восторг", пончиками "Сулейма-блюз" и мороженым "Скандинавия".  -
Только не подавитесь! Вам всем завтра не вставать в пять утра. А мне - да.
   Она словно забыла,  что  несколько  дней  назад  убеждала  Катерину,  как
волнующе прекрасна работа в "Моменте".
   - Да уж, - отозвалась со своего места Катя, - нашу забегаловку надо  было
бы назвать не "Момент", а "Смерть персоналу".
   - Должно быть, ты права - нас эксплуатируют.
   - Хотя бы один выходной день в неделю можно было сделать.
   Сегодня Светлана проявляла редкую покладистость,  она  даже  готова  была
признать правоту Катерины в некоторых вопросах.
   - Но такая хорошая зарплата, - подумав, добавила она. -  Я  больше  нигде
столько не заработаю...
   - Просто это низкоквалифицированный труд. Вот когда я  работала  в  фирме
"Шелтер" - она подвизается на ниве страхования, я в принципе  занимала  одно
из наименее оплачиваемых мест, но даже там...
   В этом месте Катерина прервала свою речь, и Светлане не  удалось  узнать,
сколько же она получала в "Шелтере".
   В бистро вошел Андрей, а на локте у него висела  яркая,  шедро  оголенная
блондинка, с  умопомрачительной  фигурой  и  откровенным  взглядом.  По  тем
лоскуткам одежды, которые  прикрывали  ее  в  разгар  обжигающего  июньского
полдня, девушку можно было безошибочно отнести  к  разряду  лиц  с  месячным
доходом более пяти тысяч долларов.
   Эта  дорогая  женщина  была  когда-то  -  года  четыре  назад  -  вырвана
доблестным Пряжниковым из лап наркомафии, а сейчас удачно реализовывала себя
в качестве манекенщицы, фотомодели  и  любовницы  крупного  бизнесмена.  Она
сохранила в своей шикарной груди трогательные чувства к Андрею, который спас
ей жизнь, да и он не против был побеседовать с Анжеликой.  Но  где-нибудь  в
другом месте, не в закусочной "Момент". К огорчению детектива,  девушка  так
искренне обрадовалась случайной встрече, что  Андрею  не  оставалось  ничего
другого, как пригласить ее разделить с ним обед.
   - О, тут мило, Анди!  -  пищала  стовосьмидесятисантиметровая  малышка  с
голливудским бюстом, разглядывая витрину.  -  Какие  оригинальные  названия!
Спасибо, что привел меня сюда!
   Андрей покрылся нервными пятнами. Катерина смотрела на  его  "подругу*  с
презрительным интересом.
   - Здравствуй, Катя, - тихо и смущенно произнес сыщик.
   Ты часто здесь бываешь?  Ты  даже  знаешь  продавщиц  по  имени?  Привет,
Катрин! У вас мило. Мы с моим другом решили  пообедать  здесь.  Что  ты  нам
рекомендуешь? О, Анди, котик, я возьму  гамбургер  "Дева  Востока",  кофе  и
мороженое "Коррида".
   Катя молча поставила заказ на небольшой пластмассовый поднос  с  эмблемой
"Момента".
   - Ты что будешь? - холодно осведомилась она у "котика Анди".
   - Сандвич "Молитва ковбоя", наверное, я не отравлюсь? И  два  кофе,  -  с
извинением  во  взгляде  попросил  сыщик.  Ему  было  очень  неудобно  перед
Катериной. И надо же было встретить Анжелику именно у дверей "Момента"!
   - "Молитва" кончилась. Минутку, я принесу из кухни.
   - Андрюша, лапусик, куда мы сядем? Давай вон за тот  столик.  Отнеси  мой
поднос! - Кокетливым жестом блондинка Анжелика указала Андрею,  куда  тащить
ее жратву. Пряжников мрачно повиновался.
   Следом  за  Катериной  на  кухню,  стуча  копытами  и  лязгая  бульдожьей
челюстью, влетела возбужденная Света.
   - Ты знаешь этого парня? Ох, какой он симпатичный. Как в кино. А что  это
ты делаешь?
   Катерина содрала с бутерброда, предназначенного Андрею, толстую котлету и
с мрачным удовлетворением выдавила на булку