у  Рафаэля
были неприятности. Но сейчас меня больше беспокоил Джонни. Каждый раз, когда
я думала об этой дамочке, меня тошнило!
   Затем дверь внезапно открылась, и она вошла в комнату. Перестав ходить, я
посмотрела на нее: картина была завершена - разъяренный лев! Думаю, что имея
такую комнатку, как эта, она просто свихнулась.
   Она сменила черное платье на белую шелковую рубашку,  которая  обтягивала
ее  достаточно,  чтобы  обозначить  соски  ее  маленьких  грудей,   и   ясно
демонстрировала, что под рубашкой нет никакого белья. Ноги обтягивали черные
брюки, уходящие в высокие, начищенные до блеска сапоги. В  правой  руке  она
держала пистолет, выглядевший угрожающе. Тридцать  второй  калибр,  которым,
может быть, и нельзя убить слона, но который с близкого расстояния сделал бы
все, что надо для Мевис Зейдлиц.  В  левой  руке  у  нее  был  хлыст.  Хлыст
примерно восьми футов в длину, сделанный из кожи, со стальным кончиком.
   Я минуту смотрела на нее с открытым ртом, затем сказала:
   - Вы хотите, чтобы я заревела, как лев? Кого вы из себя корчите? На  лице
Терри появилась оценивающая ухмылка.
   - На это, - сказал он радостно, - я хочу посмотреть. Мариам Вторм подошла
ко мне немного ближе. На ее щеках горели красные пятна.
   - Ты еще пожалеешь о том  дне,  когда  родилась,  вшивая  проститутка!  -
выдохнула она. - Раздевайся!
   Точно так же, насколько я помню, пытался приставать ко мне Артуро,  но  у
него были всего лишь шпоры на сапогах, а не пистолет и хлыст.
   - Вы сумасшедшая! - сказала я.
   Я услышала свист хлыста, рассекающего воздух, и отвернула голову как  раз
вовремя, иначе удар пришелся бы мне по щеке. Хлыст впился мне в плечо,  и  я
почувствовала резкую боль. Я двинулась на нее, но, увидев перед  собой  дуло
пистолета, остановилась, посмотрела в ее бешеные глаза и поняла, что она  не
шутит: если придется, она спустит курок со спокойной совестью, и это ее даже
не потревожит.
   - Раздевайся! - равнодушно повторила она, грудь ее слегка поднялась.
   У меня не было выбора. Я расстегнула платье и шагнула из него, бросив  на
кожаное кресло. Затем я сняла через голову рубашку. На минуту я остановилась
и поглядела на них обоих. Мариам Вторм была все  так  же  равнодушна,  но  в
выражении  глаз  Терри  что-то  изменилось,  и  мне  это  что-то  совсем  не
понравилось.
   - Раздевайся! - резко сказала миссис Вторм. - Снимай все!
   Я уселась, чтобы снять туфли и чулки,  опять  встала,  чтобы  расстегнуть
лифчик. Мне следовало бы отвернуться, чтобы снять все остальное,  но  сейчас
было не  до  скромности,  и  я  совсем  не  хотела  подставлять  ей  слишком
соблазнительную мишень. Я увидела, как ее  кисть  вывернулась  в  сторону  и
инстинктивно отпрянула. Хлыст ударил меня по спине,  и  секундой  позже  его
кончик попал мне в бок. Я закричала от боли. В следующий раз хлыст опустился
мне на плечи, и сила удара откинула меня на колени; и прежде  чем  я  смогла
подняться, он опустился на то место, где начинаются бедра. Я  почувствовала,
что вся горю, и где-то в отдалении услышала чей-то слабый стон, только через
мгновение я сообразила, что этот стон - мой.  Я  встала  на  ноги,  медленно
пятясь к стене. Она так же  медленно  пошла  за  мной:  движения  лишь  чуть
участились от напряжения, губы раздвинуты в застывшей  улыбке,  показывающей
белые зубы.
   - Падай на пол и умоляй меня! - сказала она  протяжно,  -  Тебе  придется
умолять меня изо всех сил!
   В ответ я использовала слово, которое однажды услышала от матроса,  когда
на его ногу упал какой-то бочонок. Хлыст быстро обернулся вокруг  моих  плеч
еще два раза.
   - Умоляй! - пронзительно завопила она. Она сделала по направлению ко  мне
еще один шаг и вытянула вперед правую ногу, - Целуй мой ботинок!
   Внезапно я поумнела. Я упала перед ней на колени и  поползла  по  полу  к
ботинку, затем нагнула к нему  голову.  Послышалось  восклицание  и  ужасный
свист хлыста, вновь рассекшего воздух, но теперь мне было уже все  равно.  Я
обхватила ее лодыжку обеими руками и резко дернула вперед,  быстро  выпрямив
при этом свою спину. Она взвыла, падая на спину, пистолет  упал  на  пол,  а
хлыст, внезапно освобожденный  от  ее  захвата,  полетел  к  противоположной
стене. Я дотянулась до того места,  куда  упал  хлыст,  затем  отпустила  ее
лодыжку и склонилась над ней. Схватив воротник ее рубашки обеими  руками,  я
подняла ее на ноги. Раздался  рвущийся  звук,  и  она  рассталась  навеки  с
рубашкой. Попятившись назад, она потеряла на секунду равновесие. Я вцепилась
в пояс ее брюк и притянула ее к себе. Потом взялась за  пояс  второй  рукой,
сделала резкое движение вниз и, налегая всем телом,  спустила  ей  брюки  до
колен.
   На лице у  нее  была  застывшая  маска  ужаса,  по-моему,  она  беззвучно
плакала. На секунду пальцы ее правой руки впились мне в лицо, но я коротко и
резко ударила ее  в  область  сердца,  и  она  обмякла.  Я  подтащила  ее  к
ближайшему креслу и уложила лицом вниз. Затем подняла хлыст.
   Первый удар хлыста по ягодицам вызвал неописуемое ощущение: все  ее  тело
взвилось от боли и шока, и она внезапно обрела голос. Можно  было  подумать,
что на нас напало племя апачей. Затем ее крики и стоны перешли  в  протяжный
вздох, и она опять обмякла. Что это  за  женщина  -  потеряла  сознание  при
первой контратаке!
   Я уронила хлыст, и вся боль, о  которой  я  забыла  в  последние  полторы
минуты, вновь вернулась ко мне.
   - Такого я не видел со времен сборища наркоманов во Фриско шесть  месяцев
назад! - послышался счастливый голос.
   Моя  голова  вновь  дернулась.  Я  совсем  забыла  о  Терри.  Он   стоял,
прислонившись к двери, со скрещенными на груди руками и снова усмехался.
   - Это было нечто, куколка! - сказал он, - Ты  действительно  разозлилась,
а?
   - Да! - сказала я, - Вы могли ее остановить! Почему вы этого не  сделали?
Он весело пожал плечами.
   - Это было здорово! - просто сказал он, - Что еще есть в жизни,  куколка?
Разве нельзя мне  немного  поразвлечься?  Цыпочка,  неужели  тебе  самой  не
нравится весь этот джаз?
   - Вы вшивый, ни на что не годный бродяга! - с горячностью воскликнула  я,
- Может быть, мне вас тоже следует выпороть?
   - Не меня, куколка! - Он ухмыльнулся. - Лично меня не привлекают  болевые
ощущения. Но в принципе ты права. Хотел бы я, чтобы сейчас играла музыка.
   Он медленно пошел по направлению ко мне, глаза его уж слишком сверкали.
   - Я считаю так, куколка, - хрипло сказал он, - Я начну  тем,  чем  Мариам
кончила. Эти твои стоны мне понравились, они  меня  возбуждают.  -  Внезапно
мышцы  на  его  шее  напряглись.  -  Возбуждение  растет   во   мне   где-то
глубоко-глубоко, - прошептал он. - Не надо  очень  бояться,  куколка.  Я  не
причиню тебе никакого вреда или чего-нибудь  в  этом  роде.  Я  просто  хочу
услышать, как ты стонешь, а потом мы сможем с тобой лечь.
   - Вы же сумасшедший, как и она, - задохнулась я.
   - Есть разница, - сказал он, - Она иначе не может, я - могу!
   Я стала от него пятиться, пока не уперлась в стену  -  дальше  идти  было
некуда. Он продолжал  на  меня  надвигаться,  медленно,  шаг  за  шагом.  Он
прямо-таки наслаждался моей паникой. Затем я вспомнила про пистолет, который
выронила Мариам Вторм,  когда  я  схватила  ее  за  лодыжку.  Я  в  отчаянии
оглядывалась кругом и увидела его на полу футах в восьми от себя.
   Один глубокий вздох, и я нырнула за  ним,  даже  не  почувствовав  удара,
затем изо всех сил потянулась к пистолету. Пальцы  моей  правой  руки  сжали
рукоятку, и я ощутила огромное торжество.  Но  только  на  секунду:  подошва
Терри опустилась на мою руку, прижав ее к полу, я резко взвыла.
   - Ты бешеный цыпленочек, - сказал он, - Пистолеты  опасны,  куколка.  Ими
можно кого-нибудь убить!
   - Еще несколько секунд, и я бы убила вас! - отрезала я.
   Давление его ботинка  увеличилось,  и  я  застонала.  Я  никак  не  могла
удержаться,  но  потом  мои  пальцы  онемели.  Терри  ослабил  нажим,  затем
отшвырнул пистолет в противоположный угол комнаты.
   Я спрятала лицо в руки и начала плакать.  То,  что  не  удалось  схватить
пистолет, доконало меня, по крайней мере, сейчас.  Я  скорее  почувствовала,
чем увидела, как Терри опускается передо мной на колени.  Затем  его  пальцы
впились мне в плечо.
   - В чем дело, куколка? - Голос его звучал удивленно. - Разве мы больше не
будем драться? Я решил, что мы еще только начали.
   У меня не оставалось сил ответить ему.
   - Давай же, куколка! - нетерпеливо сказал он. - Ты можешь петь лучше! Дай
же мне послушать!
   Его пальцы стали сжиматься еще сильнее. Мевис Зейдлиц, страстно сказала я
самой себе, ты не будешь больше стонать для  этого  маньяка,  даже  если  он
убьет тебя, пытаясь заставить закричать!
   И я изо всех сил закусила губу.
   Почти сразу же  давление  пальцев  на  моем  плече  ослабло.  Рука  Терри
отпустила его, и я чуть не потеряла сознание от облегчения. Я просто  лежала
и пыталась понять, что  заставило  его  изменить  свое  решение.  Затем  мне
показалось, что я, наверное, тоже сошла с ума,  как  и  они,  потому  что  я
услышала чьи-то стоны, на этот раз стонала не  я.  Крик  начался  со  слабой
пронзительной ноты и очень быстро  заполнил  всю  комнату.  Кто  бы  это  ни
кричал,  он  должен  был  находиться  совсем  близко  от  меня.  Я   сделала
нечеловеческое усилие и перекатилась на бок, уставившись прямо в лицо Терри.
   Мевис, у тебя начались галлюцинации, подумала я, быстро закрыла  глаза  и
сосчитала до десяти, прежде чем вновь их  открыть.  Когда  я  посмотрела  во
второй раз, его лицо выглядело точно так же, значит, все это  было  правдой.
Его голова была запрокинута назад, так что он смотрел в потолок, а  рот  его
был широко раскрыт, и именно оттуда и  исходил  этот  крик.  Лицо  его  было
мокрым от пота и абсолютно серым.
   Я несколько раз тряхнула головой, чтобы лучше видеть, встала на колени и,
наконец, поднялась на ноги. И тут поняла, почему  он  кричал.  Это  "почему"
было самым приятным из всего, что я сегодня видела, оно всегда носило темные
очки и называлось Рафаэль Вега.
   Рафаэль стоял прямо над коленопреклоненным  Терри.  Он  держал  Терри  за
кисти рук и ногой нажимал на середину спины. Руки  Терри  были  вытянуты  за
спиной, что объясняло такое странное положение его головы, откинутой назад и
смотрящей прямо в потолок.
   - Одну минуту, чикита, - сказал Рафаэль, усиливая нажим на руки Терри.  -
Еще немного, и спина этой падали сломается!
   Крик перешел на более высокую ноту и так на ней и остался.
   - Рафаэль, - слабо сказала я. - А может, лучше не надо!
   - Когда я вижу тебя такой?  -  сказал  он  убийственным  голосом.  -  Они
раздели тебя, избили твое великолепное тело кнутом! Ты думаешь,  я  не  убью
человека за это? Я убивал и за более мелкие проступки!
   - Нет! - сказала я. - Не надо, Рафаэль! Он этого  не  стоит!  Ради  меня,
пожалуйста, не надо! Он посмотрел на меня с сожалением.
   - Твое желание - мое желание  и  приказ,  Мевис,  -  официальным  голосом
произнес он.
   Внезапно он разжал руки, и Терри распростерся на  полу.  Через  некоторое
время крик прекратился, и он начал всхлипывать, как маленький мальчик.
   - Почему они с тобой так поступили? - участливо спросил Рафаэль.
   Я рассказала ему о внезапной сумасшедшей ярости и о  том,  что  из  этого
вышло, и губы его сжимались все крепче и крепче, пока верхней губы совсем не
стало заметно.
   - Твоя рука? - с волнением спросил он. - С ней все в порядке?
   Я взглянула на пальцы правой руки и несколько раз согнула и разогнула их.
На костяшках была содрана кожа, и они посинели, но пальцы работали хорошо.
   - Я думаю, что ничего не сломано, - медленно сказала я.
   - Зачем он это сделал?
   - Я кинулась к пистолету, и он наступил на мою руку,  -  объяснила  я.  -
Затем он стал давить изо всех сил, пока  я  не  застонала,  потому  что  ему
нравились мои стоны.
   - Чикита, - сказал он, мягко дотрагиваясь до моего плеча,  -  тебе  будет
лучше выйти отсюда.
   - Конечно, - сказала я.
   Я медленно собрала свою одежду и вышла из комнаты,  волоча  ноги.  Мариам
Вторм все еще лежала, обмякнув, в  кресле,  но  ее  веки  дрожали,  когда  я
взглянула на нее, поэтому я решила, что она в конце концов вовсе  не  умерла
от шока.
   Я вышла в холл и продолжала идти, пока не нашла ванную.  Включив  душ,  я
встала под него. Несколько раз мне казалось, что я слышу какие-то стоны,  но
я решила, что это мое воображение или звуки в трубах. Я осторожно  вытерлась
самым мягким полотенцем, какое только смогла найти. На стеклянной полочке  я
нашла тюбик охлаждающего крема и втерла его в следы от ударов.
   Одевшись, я вынула расческу  и  причесалась.  Затем  вышла  из  ванной  и
встретила в холле Рафаэля.
   - Как ты себя чувствуешь? - нежно спросил он.
   - Переживу, - ответила я.
   - Тебе лучше выжить, - сказал он, заботливо  взяв  меня  под  руку.  -  Я
помню, у них есть небольшой бар в гостиной - я всегда замечаю важные детали.
   Он провел меня мимо небольшой комнатки, и я внезапно остановилась.
   - Ты знаешь, что оставил дверь открытой настежь, Рафаэль? - спросила я. -
Они же могут выйти и напасть на нас! Тебе лучше запереть дверь!
   - Это ни к чему, чикита, - сказал он. - Пойдем, тебе надо выпить.
   - Подожди минутку, - сказала я,  потому  что,  когда  он  говорил  нежным
голосом, то всегда совершал что-то жестокое.
   Я вернулась к двери и заглянула внутрь. Мариам Вторм  все  еще  лежала  в
кресле и выглядела точно так же. Я подошла поближе, чтобы увериться в  этом,
и она открыла глаза, потом опять их закрыла. Еще один миг - и я поняла,  что
она выглядит отнюдь не так же. Раньше на ее спине была лишь одна  полоса  от
удара кнутом, второй раз я  ее  бить  не  стала,  потому  что  она  потеряла
сознание. Сейчас она была исполосована  от  плеч  до  лодыжек.  Полосы  были
ровные на расстоянии четырех дюймов одна от другой.
   Позади меня раздался слабый звук, и я быстро повернулась. Терри  сидел  в
углу комнаты с распухшим лицом, по которому все еще текли слезы. Левой рукой
он держался за кисть правой, вытянув ее перед собой. Большой палец и мизинец
были прямыми, но остальные  три  пальца  были  выгнуты  кверху  от  сустава.
Секунду я размышляла, как это могло у него получиться, затем поняла, что это
невозможно, и почувствовала себя неважно. Я быстро вышла из комнаты в  холл,
где меня с невинным выражением лица ждал Рафаэль. Мы прошли в гостиную, и он
налил мне виски.
   - Почему ты не присядешь и не выпьешь, чикита? - нежно спросил он.
   - Ты разве не знаешь, почему я не присяду? - недоуменно спросила я. -  Ты
разве не видел?
   - Трагедия! - хмуро сказал  он.  -  Попытаться  нарушить  такую  симфонию
линий!
   - Давай поговорим о чем-нибудь другом и оставим в покое мою..,  симфонию,
- торопливо сказала я. - Я не буду спрашивать тебя, что  ты  сделал  с  этой
Вторм, но что такое с Терри?
   - Обычное правосудие, Мевис, - сказал он спокойно. - Он наступил на  твою
руку - я наступил на его.
   - И сломал три пальца?
   - Что ж делать? - рассудительно сказал он. - Но ему повезло, чикита. Звук
ломающегося хребта намного приятнее для слуха.

Глава 10

   Машина остановилась у самого дома, и я с отвращением посмотрела на него.
   - Зачем ты привез меня сюда?  -  резко  спросила  я.  -  Я  сейчас  не  в
состоянии применять приемы против этого Артуро!
   - На сей раз он тебя не побеспокоит, Мевис, - коротко сказал  Рафаэль.  -
Но он расстроен. Полиция была здесь сегодня утром и задавала ему  вопросы  о
Вторме. Ты знаешь, что его нашли на пляже?
   - Вдова мне сказала это еще до того, как все началось, - сказала я.
   - Ты уверена, что тебе не надо обратиться к врачу?
   - Уверена, - неохотно ответила я. - Как я объясню ему все это?
   - Санта Мария! - печально сказал Рафаэль. - Ты права!
   - Ты надолго? - спросила я. - Если нет, то я подожду тебя в машине.
   - Я хочу, чтобы ты пошла со мной, Мевис. После того, что произошло, я  не
хочу рисковать и выпускать тебя из виду.
   - Ну хорошо, - согласилась я.
   Мы вошли в дом, и Рафаэль оставил меня  в  гостиной.  Виски,  которым  он
напоил меня, прежде чем мы уехали из дома Вторма, немного  мне  помогло,  но
его действие уже начинало сказываться, и  единственным  моим  желанием  было
сейчас забраться в постель и спать целый месяц, и от того, что  я  не  могла
этого сделать, мне стало еще хуже.
   Рафаэль вернулся в гостиную вместе с  Артуро,  который  выглядел  так  же
омерзительно, как и раньше. Изменился только цвет его рубашки:  на  сей  раз
она была белой, но обтягивающие брюки и высокие сапоги со  шпорами  остались
прежними. На какую-то секунду мне показалось, что я гляжу на  Мариам  Вторм,
затем я сосредоточилась на родинке на его носу, и он опять  стал  Артуро.  Я
заметила, что его глаза стали еще краснее, чем вчера, и подумала, что в этом
есть и доля моей вины. Он взглянул на меня одним глазом и слегка поклонился.
   - Добрый вечер, мисс Зейдлиц, - холодно сказал он.
   - Добрый вечер, Артуро, - весело сказала я. - Должна признаться,  что  вы
выглядите просто ослепительно!
   Я увидела, что Рафаэль поморщился, но Артуро остался недвижим.
   - Вега рассказал мне о вашем необычайном приключении сегодня  вечером,  -
сказал он. - Примите мои соболезнования, сеньора.
   - Спасибо, - хрипло сказала я.
   - Это, по всей видимости, часть одного большого  заговора,  составленного
теми, кто покушается на меня, - продолжал он. - Они знали, что я здесь,  что
я приехал сделать все для блага своей страны. Но я не понимаю, какую роль во
всем этом играет жена Вторма. Зачем она так чудовищно на вас напала?
   - Ответ очень прост, - сказала я. - Она - сумасшедшая!  Ни  больше  -  ни
меньше!
   - Может быть, вы и правы. - Он кивнул. - Как я только что сказал Рафаэлю,
ситуация очень сложная. Видите ли,  Джонатан  Вторм  и  его  компаньон  были
единственными финансистами с достаточными капиталами, чтобы рискнуть вложить
деньги в новый режим. Сейчас  Вторм,  к  сожалению,  мертв,  а  его  партнер
куда-то исчез. Остается только один человек,  с  которым  я  могу  надеяться
заключить договор.
   - Вот как? - вежливо сказала я. Он опять кивнул.
   - И этот человек - миссис Вторм. Она,  несомненно,  унаследует  состояние
супруга.
   - Это будет трудно, - сказала я.
   - Согласен. - Он кивнул еще раз. - В особенности после этого  несчастного
происшествия сегодня. Я только что объяснил все это Рафаэлю. Уверен, что вы,
сеньорита, поймете, как и он.
   - Пойму.., что? - недоуменно спросила я.
   - Необходимость вам обоим вернуться в дом Втормов и  принести  извинения,
сделать абсолютно все для  того,  чтобы  попытаться  исправить  то,  что  вы
сделали,  -  сказал  он.  -  Ваши  извинения,  может  быть,  сгладят  дурное
впечатление, а обещание материально возместить причиненные вами убытки...
   Я дико на него уставилась и тяжело вздохнула три раза, прежде чем  обрела
дар речи.
   - Вы что, с ума сошли? - крикнула я ему. - Идти с извинениями за то,  что
они со мной сделали?
   Я услышала нервное покашливание Рафаэля и повернулась к нему.
   - Это что? Такая ослепительная шутка? - бешено заорала я. -  Кого  он  из
себя корчит? Нерона или кого-то еще?
   Рафаэль беспомощно на меня посмотрел. Мне очень хотелось показать Артуро,
на что я способна, и с этим твердым намерением повернулась к нему. Минуту мы
смотрели друг на друга, и лицо его приобрело лилово-красный оттенок.
   - Вега! - внезапно заорал он, отскакивая от меня в сторону.
   - Да, Ослепительный! - ответил Рафаэль скучным голосом.
   - Убери эту женщину из моего дома! - Артуро  весь  дрожал  от  ярости.  -
Отвези ее к миссис Вторм и проследи за тем,  чтобы  она  извинилась,  как  я
приказал! Мне наплевать, как ты это  сделаешь,  хоть  силу  используй,  если
надо! Но не возвращайся обратно, пока все не будет исполнено!
   - Однако... - начал