не знаю. Но у меня появились  некоторые  соображения,
так сказать, определенные догадки.
   Я доложил Пилу все, что к этому времени раскопал. За исключением событий,
связанных с Келли. Все это время мой клиент  внимательно  слушал,  глядя  на
меня из-под своих густых прямых бровей. Я закончил рассказ.
   - Очень хорошо, - одобрительно сказал он. - Вы хорошо поработали,  мистер
Скотт, многое успели за такое короткое время. Надеюсь, что  расследование  и
дальше пойдет столь же успешно.
   - Я тоже надеюсь на это.  Собственно  говоря,  теперь  оно  должно  пойти
быстрее. Основы заложены. Возможно, уже завтра я смогу сообщить  вам  что-то
определенное. У меня имеются кое-какие соображения.  Я  хотел  бы  над  ними
потрудиться,  поэтому  ухожу,  чтобы  сразу  начать.  Просто  я  хотел   вас
проинформировать.
   Я встал.
   - Хорошо. Я очень ценю ваше старание, мистер Скотт. Может  быть,  выпьете
чего-нибудь перед уходом?
   - Нет, спасибо. Я это сделаю в зале за ужином. У меня урчит в желудке.
   Дверь в кабинет немедленно раскрылась, и в комнату втиснулся  краснорожий
тип. Я вышел впереди охранника в холл и у арки сказал ему:
   - Чарли, ты влезаешь и вылезаешь без всякого предупреждения.
   Он указал на стену за бархатной занавеской.
   - Звонок, - сказал он. - Босс звонит, когда я ему нужен.
   - Ну, я уже взрослый мальчик и теперь сам найду вход и выход.
   Он покачал головой: . - Приказ босса. Он хочет, чтобы было так.  И  я  не
стану с ним спорить. - Его большое лицо расплылось в широкой улыбке. - Я  же
должен хоть что-то делать.
   Я ответил, что он прав, и вышел в зал. В меню опять были ребрышки,  но  я
заказал толстый бифштекс. Глория вышла из своей уборной и  выпила  со  мной,
пока я разделывался с бифштексом. Она затеяла легкий  разговор  и  старалась
выудить из меня что-нибудь по  поводу  дела.  В  своем  золотистом  вечернем
платье с большим вырезом, открывавшим предмет  ее  гордости,  она  выглядела
роскошно. Я убедил певицу, что не смогу сегодня вечером проводить ее  домой.
Она надулась и позволила мне уйти.
   Когда я шел к выходу, пересекая гардеробную, Максайн сказала:
   - Не верю своим глазам! С тобой никто не идет под руку!
   - Наверное,  кто-то  проскользнул  раньше,  -  рассмеялся  я.  -  А  если
серьезно, я решил: мне нужна одна тоненькая блондинка - или никто.
   - Эта тоненькая блондинка - я? - кокетливо спросила девушка.
   Она закинула руки  за  голову  и  принялась  покачиваться  из  стороны  в
сторону. Она была очень гибкой и делала это изящно. Я сделал ей  комплимент.
Сказал, что она  вылитая  Саломея.  Разве  что  без  покрывал.  И  ушел,  не
дожидаясь, пока Максайн начнет изгибаться еще сильнее. Нельзя сказать, чтобы
мне это не нравилось.

***

   Я оставил "кадиллак" припаркованным на углу. Было уже больше  семи  часов
вечера, и на Уилширском бульваре, рассеивая темноту, зажглись огни. Я  вошел
в аптеку, нашел телефонную будку и позвонил Сэмсону.
   - Сэм, это Шелл, - сказал я. - Сообщил тебе Келли о  том,  что  произошло
вчера вечером?
   Его голос был каким-то натянутым,  напряженным.  Я  почувствовал:  что-то
случилось.
   - Нет, - ответил капитан. - И не думаю, что сообщит. Ты его видел?
   - Да, а что? - заволновался я.
   - Когда это было? - прервал он меня.
   - Примерно пару часов назад. А что случилось? Разве Келли  не  говорил  с
тобой?
   - Нет, не говорил. Шелл, Келли мертв. Его слова дошли до меня  не  сразу,
но все же дошли. Сначала я подумал, что Сэмсон меня  разыгрывает,  но  потом
осознал весь ужас сказанного. Значит, они схватили его.  Спектакль,  который
Томми разыграл прошлой ночью, закончился тем, что малыша убили. И я  отчасти
был в этом повинен.
   - Шелл! Шелл! - громко окликал меня Сэм.
   - Да, Сэм, - медленно произнес я, - ты меня просто сразил. Я отправил его
к тебе примерно полтора часа назад. Я боялся, что с малышом может что-нибудь
случиться. Будь оно проклято! Я думал, что, если он доберется до  тебя,  все
будет в порядке. Как это произошло? Когда?
   - Мне сообщили буквально несколько минут назад. Я позвонил в  твой  офис,
но тебя не было. Кто-то позвонил дежурному, и мы немедленно выслали  машину.
Очевидно, его здорово избили, а  потом  на  большой  скорости  выбросили  из
машины. Все было точно так же, как и со всеми остальными. Только на этот раз
не очень старались замести следы.
   - Ясно. Так и должно было быть, Сэм. Таким способом бандиты  предупредили
нас, чтобы мы отстали.
   - Что ты хочешь сказать?
   - Вчера вечером малыш сумел проникнуть в  эту  шайку  убийц  и  попытался
сочинить для них историю. Это не  сработало.  Вот  они  и  схватили  его.  И
вероятно, здорово отделали, прежде чем убить. Опять тот же почерк - "сбить и
скрыться". Словом, опять утерли нам нос.
   - Так что Келли действительно совершил эту сумасшедшую выходку, о которой
ты сейчас рассказал?
   - Да. Это с самого начала была глупейшая игра. Если бы я  сразу  серьезно
отнесся к словам малыша, может, ничего бы и не случилось.
   Я коротко передал Сэмсону суть разговора с Келли в ночном клубе.
   - Ах, проклятый дурак! - воскликнул он.
   - Ладно, Сэм. Что сделано, то сделано. - Мой совсем было оцепеневший мозг
постепенно начал работать. -  Фил,  -  сказал  я,  -  мы  расстались  с  ним
незадолго до шести вечера. Еще не стемнело. Он должен был сразу же поехать в
управление. У Томми не было причин болтаться  по  городу.  По-видимому,  они
подхватили его где-то на пути к тебе. За  ним  наверняка  был  "хвост".  Они
следили за ним все время.
   Капитан немного подумал. Вывод пришел в наши головы одновременно.
   - Шелл, если они за ним следили, то должны были видеть  и  тебя.  Значит,
наверняка знают, что он тебя проинформировал!
   Меня все еще немного подташнивало, но я уже начал злиться. Во мне закипал
гнев. Я ощутил, как до боли в челюстях сжимаются от ярости мои зубы.
   - Шелл, теперь они станут охотиться за тобой, - предположил Сэмсон.  -  Я
сейчас вышлю к тебе кого-нибудь.
   - Не беспокойся, - запротестовал я. - Если вокруг меня будет целая  армия
полицейских, они будут обходить меня за десять кварталов. А я должен кое-что
предпринять. - Я подумал еще об одном. - А что с миссис Келли? Она знает?  -
осторожно спросил я.
   - Откуда она может знать, Шелл? Мы сами только что узнали. Пока ей ничего
не известно.
   - Я сообщу ей, - пообещал я. - Мне кажется, я должен взять это на себя.
   Договорившись с Сэмом о встрече, я положил трубку, достал из футляра свой
кольт и сунул его в правый карман пиджака. Из телефонной  будки  я  выходил,
уже держа его в руке. Покинув аптеку и вернувшись к "кадиллаку",  я  положил
его на сиденье справа от себя и отъехал от тротуара. Я надеялся,  что  типы,
схватившие Келли, будут меня преследовать. Их следовало убить прямо  сейчас.
И я в этот момент был готов, хотел и  мог  это  сделать.  Может  быть,  даже
жаждал этого.

Глава 15

   Я ехал быстро и чувствовал  себя  довольно  неприятно.  Испытывал  горечь
утраты и пылал праведным гневом. Я не обращал особого  внимания  на  дорогу,
оставшуюся позади, а больше беспокоился о том, что меня ждет  впереди.  Как,
черт возьми, я скажу его жене? Что я скажу ей?
   Я припарковал машину на Нортон-стрит. Место было довольно  темное,  между
двумя фонарями. Оставив револьвер на сиденье,  я  вошел  в  вестибюль  отеля
"Холлоуэй".
   Клерк у входа назвал мне номер комнаты, и я поднялся наверх.  Постучал  в
дверь. Маленькая хорошенькая женщина  в  темном  платье  из  набивной  ткани
открыла мне ее. Она посмотрела на меня довольно холодно.
   - Миссис Келли? - осведомился я.
   - Да. В чем дело?
   - Я Шелдон Скотт. Можно войти на минутку?
   - Конечно, мистер Скотт, пожалуйста. Я вошел и сел на предложенный  стул.
Женщина присела на кушетку сбоку от меня. Я взглянул на нее и опустил глаза.
Честно говоря, я не знал, что сказать. Нельзя же прямо так ляпнуть  женщине,
что ее муж убит, что он мертв.
   Она сказала это сама.
   -  Что-нибудь  случилось?  Что-нибудь  плохое?  -  В  голосе  ее  звучало
волнение.
   - Боюсь, да. Мне очень жаль. Произошел несчастный случай.
   Некоторое время она сидела  совершенно  неподвижно,  глядя  мне  прямо  в
глаза. Потом шея ее напряглась.
   - С Томми? Да? - тихо спросила она. - С  ним?  Она  почти  шипела  сквозь
стиснутые зубы. Я молча кивнул, у меня отнялся язык.
   - Ужасно... - прошептала женщина.
   Остановившись, она снова посмотрела на меня. А я тем  временем  с  трудом
глотал  слюну  и  облизывал  губы.  На  лице  женщины  постепенно  появилось
понимание  сути  произошедшего.  Скорее  всего,  начала   работать   женская
интуиция.
   - Он мертв. Томми умер. Томми мертв, - упавшим голосом произнесла она  и,
все больше бледнея, повторила эти слова несколько раз. Взгляд ее застыл, шея
наклонилась, и голова бессильно свесилась набок.
   Я подошел к кушетке. Мне показалось, что женщина теряет сознание. Но  она
сделала усилие и подняла голову. Ее глаза невидящим взглядом  уставились  на
стену, из них покатились слезы. Лицо превратилось в каменную  маску.  Я  сел
рядом с ней и начал бормотать какие-то бессмысленные слова утешения, которых
она конечно же не слышала. Потом она вздрогнула, глубоко вздохнула и сказала
безжизненным голосом:
   - Я справлюсь, мистер Скотт. Спасибо, что вы побыли со мной.  Теперь  мне
хочется остаться наедине с маленьким Томми. С моим мальчиком.
   Я сказал ей, где она сможет  меня  найти,  если  я  понадоблюсь  и  смогу
чем-либо помочь. Затем простился и вышел.
   Они схватили меня в холле. Они не стали ждать, пока я выйду на улицу, где
смогу убежать. Они поступили правильно.  Очень  разумно  и  действенно.  Как
только дверь за мной закрылась, я тотчас же увидел парня у стены.  Его  руки
скрывались в карманах пиджака. И тут же другой парень, которого я едва успел
заметить уголком глаза, ткнул меня дулом пистолета под ребра.
   - Не открывай пасть, Скотт, - хрипло сказал он и ловко  обыскал  меня.  -
Все чисто. Представь себе. Мальчик пуст! - удивленно произнес он.
   Парень у стены кивком указал  мне  на  лестницу  и  выпрямился.  Это  был
массивный  экземпляр,  однако   казался   достаточно   рыхлым   и   каким-то
неестественно  полным,  будто  у  него  был  не  в   порядке   гипофиз.   На
мертвенно-бледном лице этого типа злобно светились маленькие красные глазки.
Весь его мерзкий облик напомнил мне о куче мучных червей, которую я  однажды
видел. Мне вспомнилось, как один червь, побольше и пожирнее, вылезал наверх,
как царь всей кучи.
   Я  повернул  голову  и  посмотрел  на   другого   бандита,   вооруженного
пистолетом. Никогда раньше я не видел ни одного из них.  Второй  парень  был
обрит наголо. Его голова едва достигала моего  носа.  Длинный  плотный  торс
этого типа  будто  принадлежал  гораздо  более  высокому  человеку.  Картину
дополняли  кривые  короткие  ноги.  Все  это,   вместе   взятое,   создавало
впечатление совершенно деформированной фигуры. Отвратительны были  и  широко
расставленные над крючковатым носом глаза, и толстые красные слюнявые губы.
   - Ты сукин  сын,  убийца!  -  сквозь  зубы  сказал  я.  Сузив  глаза,  он
замахнулся рукой с револьвером, готовый рукояткой ударить меня по лицу.
   - Кувшин! - остановил его большой слизняк, стоявший  слева  от  меня.  Он
произнес  это  с  удивившей  меня  решительностью.  Лицо  низкорослого  типа
скривилось, он опустил револьвер и плюнул  мне  в  физиономию.  Этот  плевок
угодил мне в подбородок и скатился на рубашку. Я утерся руками.
   - Сукин сын, убийца, -  повторил  я.  Взглянув  мне  прямо  в  глаза,  он
прохрипел:
   - Ох, браток, браток!  -  и  улыбнулся  настолько  криво,  что  мне  даже
показалось, будто у него парализована  правая  сторона  лица.  Бандит  ткнул
ствол револьвера мне в бок, да так сильно, что я невольно замычал. - Вперед!
- скомандовал он.
   Я двинулся вдоль холла. Жирный парень пропустил нас вперед и двинулся  за
нами.
   Все произошло очень быстро и тихо. Нас никто не видел и никто не  слышал.
Мы прошли один пролет лестницы, и маленький пробормотал:
   - Попрощайся с парнем у входа.
   Я кивнул клерку, пожелал ему доброй ночи, и мы вышли на улицу и повернули
налево. Я видел свою машину, она блестела совсем близко впереди,  а  немного
позади я заметил длинный черный автомобиль.  Эта  черная  машина,  вероятно,
принадлежала бандитам. Я весь кипел. Злоба раскаленным потоком заливала  мой
мозг. Я чувствовал, что мог бы убрать их всего шестью  пулями,  но  мне  был
нужен мой револьвер, а он лежал на сиденье моего автомобиля. Я не знал,  как
поступят эти гады с моим "кадиллаком", заберут ли его.
   Мы поравнялись с моей машиной, и я быстро шагнул к  ней,  остановился,  а
затем решительно двинулся дальше, будто внезапно передумав.
   Кувшин схватил меня за руку и ткнул револьвером в спину:
   - В чем дело, мальчик? Что ты хотел  сделать?  Сзади  приблизился  жирный
парень:
   - Что ты хочешь, Скотт? Оставишь свою машину здесь?
   Они немного пошептались за моей спиной. Я не мог  ничего  расслышать,  но
маленький потянул меня назад к "кадиллаку".
   - Влезай, братишка. Подними руки и залезай за руль, - скомандовал он.
   Я  успокоился,  держа  руки  перед  собой,  и  быстро  уселся  сверху  на
револьвер, оставленный мною на сиденье.
   - Руки на руль, братишка. Скорость  двадцать  миль  в  час,  -  продолжал
командовать жирный. - Возвращайся в Уилшир.  Чуть  превысишь  двадцать  -  и
получишь вот это в кишки.
   Он направил свой револьвер с длинным стволом прямо мне в бок.
   Я запустил мотор и медленно пополз по Нортон-стрит к Уилширу.
   - Поверни направо, жми по направлению к Беверли-Хиллз, - рявкнул  у  меня
над ухом маленький бандит.
   Я повернул направо. Вплотную за нами двигался большой "линкольн".
   - Вы что, собираетесь везти меня на Першинг-сквер, куда отправили  Келли?
- осведомился я. - К памятнику Моцарта?
   - Нет, ты поедешь в другое место, браток. Ты, оказывается, не очень-то  и
образован. Этот памятник не Моцарту, а Битховену. - Он произнес "Битховен".
   Я не надеялся на ответ, но все же спросил:
   - Кто же из вас расправился с Келли?
   - Ты какой-то чудной, - ответил он, - задаешь больше  вопросов,  чем  тот
парнишка. А теперь заткнись!
   Я медленно вел машину к Ла-Сиенца, вверх по Сансет-стрит, мимо  "Мокамбо"
и "Стиро", следуя по широкой извилистой дороге, мимо  мест,  где  играют  на
деньги и иногда стреляют в людей.
   Когда мы были уже почти у границы города, Кувшин покрутил  револьвером  у
меня под ребрами:
   - Вверх по Сансет, прямо по Доуэни-роуд. Мы доехали до тихой неосвещенной
части дороги, и я понял, что если быстро что-то не предприму, то у меня  уже
никогда не будет другого шанса. Я незаметно, словно невзначай, положил левую
руку на колени.
   - Обе руки на руль, братишка, обе руки! - прикрикнул Кувшин.
   Мне пришлось снова взяться за руль  левой  рукой.  Но  я  не  должен  был
упустить свой единственный шанс. Спидометр держался все время на двадцати. Я
взглянул в зеркало заднего обзора. Огни большого черного лимузина  двигались
вплотную за нами.
   Я глубоко вздохнул и с силой ударил по тормозам. От толчка  я  привскочил
на сиденье и в тот же момент левой рукой выхватил из-под себя револьвер.  От
внезапного резкого торможения машину сильно  тряхнуло.  Сидевшего  рядом  со
мной Кувшина швырнуло вбок и ударило о дверцу автомобиля. Тотчас же  из  его
револьвера вырвалось пламя выстрела, но пуля, просвистев над  моей  головой,
лишь вдребезги разбила стекло.
   Я стиснул  в  руке  ствол  пистолета  и  направил  его  на  коротышку.  Я
намеревался выстрелить ему прямо в лицо. Его револьвер снова был  на  уровне
моих глаз, и я смотрел прямо в черную дыру ствола. Но прежде чем  кто-то  из
нас смог выстрелить, шедший  за  нами  "линкольн"  с  ходу  врезался  в  наш
"кадиллак". Дуло револьвера перед моим лицом  дернулось,  и  из  него  снова
полыхнул огонь. Я почувствовал, как мне обожгло кожу горла, да ощутил легкое
покалывание горячих крупинок пороха на  лице.  Не  растерявшись,  я  спустил
курок. Маленький парень обмяк и замертво сполз на пол автомобиля.
   Не успел я опомниться, как сзади хлопнула дверца машины,  и  в  глазах  у
меня помутилось от вспышек  выстрелов.  Смутно  различив  белое  пятно  лица
большого парня, я тоже выстрелил в него и тут  же  понял,  что  промахнулся:
жирный успел упасть на тротуар, уклонившись от моей пули.
   Я  перебрался  через  труп  коротышки  и   выскользнул   из   автомобиля.
Опустившись на четвереньки,  сжимая  пушку  в  правой  руке,  я  пополз  под
прикрытием автомобиля назад, к проезжей части улицы. Затем, лежа на  животе,
вытянул перед собой руку с  пистолетом  и  огляделся  по  сторонам.  Красная
вспышка огня вырвалась оттуда, где укрылся  жирный  парень.  Я  почувствовал
толчок в левое плечо - пуля прошла сквозь мякоть. Стиснув зубы,  я  направил
свой тридцать восьмой в сторону вспышки  и  спустил  курок.  Затем,  опустив
ствол револьвера пониже, снова выстрелил. Мои пули попали в жирное  тело.  Я
услышал, как бандит замычал, потом застонал.
   Я порылся в карманах пальто и выудил оттуда  коробку  спичек.  Мое  плечо
чертовски болело, но кость явно не была задета, рука действовала  нормально.
Я зажег спичку, потом с ее помощью все остальные и бросил полыхавшую коробку
на улицу. Яркая вспышка дала мне возможность разглядеть тело большого парня,
растянувшегося на тротуаре. Он слабо шевелился. Револьвер, выскользнувший из
его пальцев, отлетел в сторону.
   Под прикрытием автомобиля, согнувшись, я двинулся к нему.  Приблизившись,
отбросил ногой револьвер,  схватил  лежавшего  парня  за  воротник  пиджака,
перевернул на спину и навис над  ним.  Глаза  жирного  были  открыты,  кровь
пузырилась на губах и черным ручейком стекала на подбородок.  Возможно,  мои
пули задели его легкие или порвали артерию, которая вела куда-то в глубь его
огромного тела.
   - Говори, негодяй, - рявкнул я, - где эта радиофицированная комната? Куда
вы вчера ночью возили Келли? Назови вашего босса!
   Он молчал, но его  глаза  чуть  задергались.  Я  сунул  ему  в  рот  дуло
револьвера, нисколько не беспокоясь, что могу повредить эмаль на его зубах.
   - Ты сейчас умрешь, - прошипел я. - У тебя будет шанс выкарабкаться, если
поможешь мне. Говори, или я вышибу твои мозги,  и  они  разлетятся  по  всей
улице.
   Я выдернул ствол револьвера из его рта вместе с  куском  зуба,  и  жирный
закашлялся кровью, испачкав свое пальто. Бандит пробулькал, словно  полоскал
горло:
   - Третья... Уитмер.
   - Кто ваш босс? - продолжал орать я. - Быстро называй его имя, или  ты  -
труп. Кто у вас главный?
   Он глядел на меня совершенно пустыми глазами, бессмысленно, как идиот. Из
отвалившейся челюсти медленно текла кровь. Его тело отяжелело и кучей тряпья
повисло на  моей  руке.  Того,  что  заставляло  его  шевелиться,  думать  и
говорить, больше не существовало. Жизнь покинула  его.  Он  был  мертв.  Оба
бандита были мертвы. А всего-то я получил от них - горевшую  рану  в  плече,
кипевшую внутри бессильную злобу да последние слова этого  типа:  "Третья...
Уитмер". Они могли, конечно, что-то означать, а могли и ничего не значить.
   Некоторое время я стоял  на  коленях  посреди  улицы.  Потом  выпрямился,
засунул револьвер обратно в кобуру. Поразмыслив, я выволок маленького  парня
из своей машины и затолкал его на заднее сиденье "линкольна". Труп жирного я
уложил сзади на пол машины. Затем сел в "кадиллак" и развернул машину.
   Третья, Уитмер. На это стоило взглянуть.
   Я промчался назад по Сансет, повернул налево, снова проехал через Стрип и
выехал на Фриуэй. Я направлялся в центр Лос-Анджелеса к Гамильтон-Билдинг.
   В офисе я  внимательно  осмотрел  свое  плечо.  Рана  была  небольшой.  Я
забинтовал ее и заменил разорванный пулей пиджак нового  костюма  на  старый
твидовый. Затем перезарядил свой тридцать восьмой  и