шаль на груди,  она  удалилась.  Люди  стояли  группками  и
пялились на Мегрэ. За ним шла толпа мальчишек,  один  из  них  передразнивал
грузную походку комиссара.
   Маленький мирок вновь замкнулся в себе. Формальности завершены, судейские
уехали, деревня снова живет своей жизнью, но  теперь  в  эту  жизнь  вторгся
Мегрэ. Не стоит разгонять мальчишек. Скоро они к нему привыкнут.
   Мегрэ  заметил  мэра,  стоящего  на  пороге  своего   дома,   и   подошел
поздороваться с ним.
   -  Я  как  раз  подумал,  господин  комиссар...  Вам,   очевидно,   нужно
работать... Если хотите, я дам вам ключ от мэрии...
   Превосходная мысль!  Свежеоштукатуренная  комната  выглядела  чрезвычайно
симпатично, и Мегрэ немедленно отправился туда -  осмотреться,  обвыкнуться,
устроиться поудобней. Справа печка. Надо будет сказать, чтобы ее затапливали
и поддерживали огонь с самого утра. А вот  прекрасное  место  для  трубки  и
табака. Окно выходит во двор, в центре которого  растет  липа,  за  воротами
улица, ведущая к морю.
   Кто это так торопится? А! Межа. Запыхавшись, он врывается в мэрию.
   - Слушайте, шеф! Похоже, у меня новость... Марсель Эро...
   - Ну, ну?
   - Я прислушался, о чем говорят люди в  толпе.  Так  вот,  кажется,  сразу
после разговора с вами он ушел на своей лодке. Она у него  с  мотором.  Люди
видели, как он плыл по заливу в сторону Пон-дю-Бро. Но  в  той  стороне  ему
сейчас нечего делать: еще не прилив.
   На столе стоял телефон. Мегрэ снял трубку.
   - Алло, мадемуазель! В Пон-дю-Бро у кого-нибудь есть телефон?..  Ах,  там
всего один дом... Гостиница?.. Будьте добры, соедините меня с ней... Да, это
комиссар Мегрэ. Я в мэрии и буду теперь часто беспокоить вас. - Мегрэ глянул
на тусклую желтоватую лампочку. - Межа, попроси потом лампу на сто свечей...
Алло! Это гостиница в Пон-дю-Бро?.. Сударыня, я  хотел  бы  кое  о  чем  вас
спросить... Нет, нет, это не торговец пивом!.. Вы не  видели  сегодня  утром
небольшую лодку с мотором?.. Да,  из  Эгюийона...  Говорите,  она  причалила
около вас... Велосипед?.. Алло! Не разъединяйте!.. Он  выпил  у  вас  стакан
вина? А вы  не  знаете,  куда  он  направился?..  Ах,  в  сторону  Марана...
Благодарю, сударыня... Да... Если  вернется?  Закажите  срочный  разговор  с
Эгюийонской мэрией...
   Мегрэ бросился к двери: в сумерках  он  заметил  лейтенанта  жандармерии,
который собирался обратно в Люсон.
   - Лейтенант, загляните на минутку. Надеюсь, вам знаком Пон-дю-Бро? Что он
собой представляет?
   - Это туда дальше, в болотах... От залива  в  Маран  ведет  канал  длиной
километров десять. В радиусе трех  километров  там  нет,  пожалуй,  никакого
жилья.
   - Не могли бы  вы  с  вашими  людьми  прочесать  этот  район?  Мне  нужно
разыскать некоего Марселя Эро, детину ростом примерно метр  восемьдесят.  По
виду - типичный рыбак, красивый парень, так что не заметить трудно. Он уплыл
отсюда на своей лодке, оставил ее пришвартованной в  дю-Бро  у  гостиницы  и
увел там велосипед...
   - Вы думаете, что...
   - Думать еще рано, лейтенант. Так я могу рассчитывать на вас?
   Когда пойти к Дидине - до ужина или после? Мегрэ решил -  до.  Опускалась
ночь. От причала доносилось поскрипывание блоков, в  небе  столкнулись  лучи
двух маяков.
   По стене домика вьется корявая виноградная лоза, двери и ставни покрашены
в зеленый цвет.
   - Входите, господин комиссар. Я все думаю - была вам от меня  польза  или
нет?
   С плетеного кресла спрыгнула кошка. Юло поднялся со стула  и  уважительно
вынул изо рта длинную пенковую трубку;
   - Присаживайтесь, господин  комиссар.  Выпьете  стаканчик  вина?  Жюстен!
Принеси из буфета стаканы.
   Дидина приняла  стаканы  и  протерла.  В  комнате  стоял  стол,  покрытый
клеенкой, в углу - высоченная кровать, а на ней красная  перина  неимоверной
толщины.
   - Подай комиссару стул... Видите, из-за этой истории  я  даже  про  печку
забыла. Можете не снимать шляпу...
   Дидина трещала без умолку, но чувствовалось,  что  думает  она  о  чем-то
другом и прекрасно знает, чего хочет.  Она  была  взволнована.  Руки  у  нее
дрожали, и это ее смущало. Но Мегрэ не спешил прийти на помощь, и потому она
внезапно выпалила:
   - Вы нашли ребенка?
   Вот как! В деле, оказывается, замешан еще и ребенок?
   - Я подумала, что об этом  вам  не  расскажут.  Люди  у  нас  не  слишком
разговорчивые, особенно с чужаками. Нет, через некоторое время, когда они  к
вам привыкнут... Но я-то на вашей стороне, и только  что  говорила  об  этом
Юло. Я видела, как вы расспрашивали Терезу...
   Как она могла это видеть?  Она  что,  подглядывала  за  комиссаром  из-за
занавесок? А ведь с нее станется! Видимо, они с мужем  ходили  по  пятам  за
Мегрэ и теперь в курсе всех его действий.
   - Понимаете, старикам вроде нас нечего делать, но зато у них  есть  время
поразмышлять. Еще стаканчик? Разумеется! Это  еще  никому  не  вредило...  А
тебе, Жюстен, хватит. Ты же знаешь: вино плохо на тебя действует. - И Дидина
отодвинула от супруга бутылку. - Сколько лет вы  дали  бы  Терезе?  Выглядит
совсем молоденькой, хотя ей наверняка двадцать три стукнуло. А может, и  все
двадцать четыре, меня бы это нисколько не удивило.  Уже  в  шестнадцать  она
бегала за Марселем. Да, да! Я видела, как  она  с  вами  разговаривала.  Ну,
ему-то при его росте да при его богатстве - как-никак  два  дома,  устричные
отмели и не только это - не составляет труда найти себе девушку. А кто такая
Тереза? Ее мать летом ходит по дачам на том берегу пролива, торгует  вразнос
устрицами и мидиями. Впрочем, она-таки добилась своего! Три года  назад  все
заметили, что Тереза начала толстеть. Но у здешних своя гордость! Она уехала
- якобы в город в услужение нанялась. А вернулась через  несколько  месяцев,
снова стала худенькой, можете мне поверить! Я-то знаю, куда она каждый месяц
ездит, когда два  выходных  берет.  В  Люсон.  Она  там  отдала  ребенка  на
воспитание в семью стрелочника. Ну, что вы обо всем этом думаете?
   Увы, Мегрэ еще ничего  обо  всем  этом  не  думал.  Тереза  и  Марсель...
Интересно! Тереза держит его...
   - Заметьте, это было три года назад! А потом Марсель стал ходить по ночам
в дом к.судье. Про это-то, похоже, вы  уже  знаете...  До  него  там  бывали
другие. А может, и после... Но я вот что вам скажу: Марсель - он  не  такой,
как все. Другие просто пользовались случаем.  Сами  понимаете,  мужчины  они
мужчины и есть... - И Дидина многозначительно глянула на своего таможенника,
который ответил ей взглядом невинного младенца. - Марсель, я убеждена, любит
ее, и голову даю на отсечение, что если бы мог, женился на  ней,  даром  что
она не такая, как другие. А теперь представьте, что Тереза вызвала из Люсона
какого-нибудь своего дружка, парня, который способен отомстить  за  нее.  Он
без труда проникает в  дом  судьи.  Посмотрите-ка  сюда.  Сейчас  темно,  но
террасу можно различить... Любой свободно на нее влезет. А оттуда по карнизу
проберется в кладовку для фруктов, благо ее окно почти всегда открыто. Судья
напрасно запирает дочку на ключ: это все равно что пытаться удержать воду  в
горсти...
   Мегрэ вздрогнул, внезапно отдав себе  отчет  в  ходе  своих  мыслей.  Уже
несколько  секунд  голос  Дидины  превратился  как  бы  в  фон,  а  комиссар
благополучно предавался созерцанию каких-то  невероятных  картин,  пока  еще
туманных. Но если бы он не обратил на них внимания?
   ".., без труда проникает в дом судьи..."
   Он снова увидел старую Дидину в  своем  люсонском  кабинете,  услышал  ее
отчетливый голос, осознал ту невероятную точность,  с  какой  она  описывала
трагедию, которой тем не менее своими глазами не видела.
   А  какая  безукоризненность  рассуждений!  Какое  тщательное  определение
времени  прилива!  Да,  такой  работой  мог  бы  гордиться  профессиональный
полицейский. А как они вдвоем следили за домом - один на  задах,  другой  со
стороны фасада. И этот морской бинокль...
   Нет, это все-таки невероятно.  Достаточно  отвлечься  от  этих  мыслей  и
посмотреть вокруг - на эту бедную  крестьянскую  комнату,  кровать,  перину,
дешевые стаканы на клеенке, белый чепец Дидины...
   - Значит, вы не были знакомы с судьей до того, как он поселился здесь?
   В яблочко! Мегрэ был уверен в  этом.  Дидина  потрясена,  хоть  почти  не
подала виду, только чуть дрогнуло лицо.
   - Все зависит от того, что вы под этим понимаете... Я знаю его с детства.
Я родилась в доме напротив мэрии. А судья наезжал сюда к  своему  кузену  на
каникулы. Когда кузен умер, он унаследовал его дом.
   - А после женитьбы он продолжал наезжать сюда?
   - Не каждый год, - последовал неожиданно лаконичный ответ.
   - Вы знали его жену?
   - Видела, как все. Красивая женщина.
   - Если не ошибаюсь, вы с Форлакруа ровесники?
   - Я на год младше.
   - Итак, вы с мужем уехали в Конкарно, а он поселился в Версале.  А  когда
вы вернулись в Эгюийон, он уже жил в этом доме и был вдовцом...
   - Он не вдовец, - отрезала Дидина. Мегрэ,  можно  сказать,  подскочил  на
своем плетеном кресле, и оно жалобно заскрипело.
   - Он не овдовел: жена ушла от него.
   - Вы уверены в этом?
   - Знаю только, что еще месяц назад он не был вдовцом, и убедилась в  этом
собственными глазами.  Жена  его  вышла  из  машины  и  позвонила  в  дверь.
Несколько минут они стояли в коридоре, а потом она снова уехала.
   Мегрэ буквально ждал, что сейчас она сообщит номер машины. Но это было бы
уж слишком здорово!
   - Вы сами виноваты, что до сих пор не узнали про это.  Надо  было  не  по
деревне бегать, а повидаться со мной и потолковать с моим мужем. Теперь-то я
могу вам сообщить... Судья страшно расстроился.  Правда,  Жюстен?  Комиссару
можно сказать... Он способен оценить правдивых людей, которым не в чем  себя
упрекнуть и незачем держать рот на замке.  Допивайте,  господин  комиссар...
Что еще вы хотите узнать? Я ведь не до конца размотала свой  клубок  и  могу
рассказывать хоть до завтра. Мне нужно только припомнить...
   Нет, хватит! Даже чересчур! Эта тощая старуха дьявольски проницательна.
   - Ну, а, скажем,  этот  доктор...  Не  знаю,  известно  ли  вам,  что  он
ближайший друг судьи? Видели его  жену?  Высокая  брюнетка,  очень  мажется,
одевается вызывающе. У нее есть дочь  от  первого  брака.  Вот  уж  кого  не
назовешь красавицей... Тем не менее доктор Бренеоль потерял из-за нее голову
и без конца раскатывает с ней в машине, разумеется, без жены. Они  стараются
уезжать как можно дальше отсюда, однако  кое-кто  из  здешних  -  и  я  могу
назвать вам, кто - видел, как они выходили в Ла-Рошели из гостиницы...
   Мегрэ уже стоял, утомленный, как после долгой прогулки пешком.
   - Я обязательно загляну к вам еще. Благодарю.
   Видимо, Дидина решила, что теперь они в некотором роде сообщники; поэтому
она протянула Мегрэ руку и знаком велела мужу сделать то же самое.
   - Не стесняйтесь, заходите.  А  главное,  не  сомневайтесь:  все,  что  я
рассказала, чистая правда.
   В доме судьи светилось только одно окно  -  в  комнате  Лиз.  Неужто  уже
легла? Мегрэ обогнул дом. Час поздний, и служанки ушли. Сейчас во всем  доме
только они двое...
   Комиссар вошел в ставший  уже  привычным  зал  гостиницы  "Порт",  и  его
поразил  взгляд,  брошенный  на  него  Терезой.  Да,   девушка   и   вправду
встревожена.  Уж  не  пытается  ли  она  прочесть  по  его  лицу,  есть   ли
какие-нибудь новости?
   - Скажите, Тереза, вы знали, что Марсель собирается отправиться в Маран?
   - В Маран? - переспросила Тереза. Было видно, что  она  начеку  и  боится
выдать себя.
   - Вы с ним в  хороших  отношениях,  и  я  подумал,  может  быть,  он  вам
сказал...
   - Он не обязан отчитываться передо мной.
   - Что у вас сегодня?
   - Суп, камбала, а если хотите, свиная котлета с капустой.
   - Межа, за стол!
   У  Межа  были  новости.  Фотографию  убитого  предъявили  всем   хозяевам
люсонских гостиниц: ни в одной он не  останавливался.  Надо  ждать.  Главным
образом выхода газет.
   - Шеф, вам не хочется спать?
   - Сейчас поем, сразу завалюсь и собираюсь проспать до восьми утра.
   Мегрэ проголодался. Ни о чем не думая, он поглядывал на Терезу. Внешность
заурядная, здоровье не самое лучшее. Обычная гостиничная служаночка в черном
платье, черных чулках  и  белом  переднике,  на  которую  и  внимания-то  не
обращаешь. В зале пусто. Мужчины сидят по домам, едят  суп  и  только  после
ужина заглянут на часок в кафе.
   Телефонный звонок. Аппарат стоит под лестницей. Тереза снимает трубку.
   - Алло!.. Да... А что ты...
   - Это не меня? - спросил Мегрэ. Тереза продолжала разговор.
   - Да... Да... Не знаю. Ничего не говорят.
   - Что там такое? - обеспокоенно крикнул из кухни хозяин.
   - Ничего. Это меня, - поспешно положив трубку, ответила Тереза. Мегрэ уже
был у телефона.
   - Алло! Это комиссар Мегрэ - мадемуазель, вы не  могли  бы  мне  сказать,
откуда только что звонили?.. Как? Из Марана? Узнайте номер и сообщите мне.
   Мегрэ вернулся за стол. Тереза, бледная как мел, молча  обслуживала  его.
Немного спустя телефон снова зазвонил.
   - Из кафе? Кафе Артюра?.. Соедините меня,  пожалуйста  с  жандармерией  в
Маране... Алло! Бригадир?.. Это комиссар Мегрэ. Быстро в кафе Артюра! Знаете
такое?.. Тем лучше. Оттуда только что позвонил человек. Некий  Марсель  Эро.
Доставьте его в жандармерию и доложите мне об исполнении.
   В зале повисло тяжелое  молчание.  Котлеты  с  капустой.  Тереза  входит,
выходит, не глядя в лицо Мегрэ. Через полчаса снова звонок.
   - Алло!.. Да... Ага!.. Нет... Ждите распоряжений. Все. Отбой. - Тереза не
смеет даже взглянуть на Мегрэ, который повернувшись спиной к залу, стоит под
лестницей. А комиссар,  нажав  на  рычаг  телефонного  аппарата,  продолжает
говорить в трубку:
   -  Он  ранен?..  Все  равно  препроводите  его  в   люсонскую   тюрьму...
Благодарю... Доброй ночи, бригадир.
   Мегрэ неспешно возвратился к столу и, размышляя, не заказать ли еще сыра,
подмигнул Межа, а потом, когда Тереза ушла в кухню, шепнул:
   - Парень смылся, как только позвонил. Хотелось бы мне знать,  что  он  ей
сказал...

Глава 5

Человек, которому хочется в тюрьму

   Не слишком ли он жесток? Тереза возненавидела его,  это  ясно.  Временами
она смотрит на него так мрачно, что Мегрэ не может удержаться от  улыбки,  и
несчастная служанка в растерянности не знает: то ли вцепиться ему ногтями  в
лицо, то ли в свой черед улыбнуться.
   Больше часу он держал ее, как рыбу на крючке. Что  бы  она  ни  делала  -
стояла в зале, выходила в кухню, пыталась, присев за стол, проглотить  ложку
супа, подходила на зов клиента, она  все  время  встречалась  с  безмятежным
взглядом Мегрэ. А может,  ее  просто  притягивал  этот  взгляд?  Вдруг  этот
толстяк, мирно посасывающий трубку и рассеянно поглядывающий на  зал,  вовсе
не враг, а друг?
   Она кидалась из  крайности  в  крайность,  от  непомерной  нервозности  к
раздражительности или к преувеличенной предупредительности. Убрав со  стола,
впервые спросила:
   - Что будете пить?
   Но, принеся кальвадос, не выдержала и выскочила в коридор. А когда  вошла
снова, сморкалась, и глаза у нее были красные.
   Четверо посетителей играли в карты, и,  обслуживая  их,  Тереза,  разбила
стакан. В кухне встала из-за стола, так ничего и не съев. Наконец, о  чем-то
заговорила с  хозяйкой.  Мегрэ  не  слышал  слов,  но  по  поведению  Терезы
догадался, о чем идет речь. Она прикидывалась, будто плохо  себя  чувствует,
смотрела в потолок. Хозяйка пожала плечами.
   - Иди, девочка!
   Тереза сняла фартук, оглянулась,  не  идет  ли  кто  за  ней,  и  бросила
многозначительный взгляд на Мегрэ.
   - Межа, прогуляйся перед сном и посмотри, наблюдает ли жандарм  за  домом
судьи и за черным ходом. А второй должен дежурить около дома Форлакруа-сына.
   Мегрэ встал из-за стола и поднялся по узкой лестнице, задевая за перила и
стену.  Эта  часть  дома  была  выстроена  совсем  недавно.  Дерево  еще  не
потемнело,  стены  были  только  что  побелены,  и  Мегрэ  испачкал   костюм
известкой.
   Он вошел к себе в номер,  но  дверь  оставил  открытой.  Через  несколько
минут,  удивленный,  чуть  ли  не  раздосадованный,  выглянул  в  коридор  и
улыбнулся.
   Внизу посетители будут сидеть еще часа два. Ну, а если  Межа,  услышав  в
комнате служанки голос комиссара, что-нибудь подумает, тем  хуже  для  него.
Мегрэ вошел к Терезе. Она стояла, ожидая его.  Волосы,  обычно  собранные  в
пучок на затылке, она распустила, темная их масса обрамляла лицо, и от этого
ее черты стали казаться тоньше, но острее, зато взгляд стал менее открытым.
   Присев на край железной кровати, Мегрэ  смотрел  на  Терезу,  и  она,  не
выдержав, заговорила первой:
   - Уверяю вас, вы делаете ошибку, преследуя Марселя. Я знаю его лучше, чем
кто другой... - Она, как актер, искала правильный тон, но не находила, - Вот
доказательство: этим летом мы должны пожениться.
   - Из-за ребенка?
   - Из-за ребенка и вообще, - нисколько не удивившись, ответила она.  -  Мы
любим друг друга. Разве в этом есть что-нибудь необычное?
   - Не совсем обычно то, что вы  собрались  урегулировать  ваши  отношения,
когда ребенку исполнилось три года. Посмотрите-ка на меня, Тереза... Вранье,
поверьте мне, не принесет вам никакой пользы. О чем Марсель спросил  вас  по
телефону?
   Она впилась в него взглядом, вздохнула.
   - Наверно, я делаю глупость... Он спрашивал, нашли ли в карманах записку.
   - В чьих карманах?
   - Убитого, конечно.
   - На этот вопрос вы ответили "нет"?
   - Я подумала, если бы нашли что-нибудь важное, я бы слышала... Но Марсель
спрашивал вовсе  не  потому,  что  он  убил.  Я  же  говорю,  мы  собирались
пожениться...
   - Тем не менее он каждую ночь лазил в спальню Лиз Форлакруа...
   - Он ее не любит!
   - Оригинальный способ не любить.
   - Ну, вы же знаете, какие мужчины... Это не любовь, это совсем другое. Он
мне сам часто говорил... Это у него порочная привычка, и он мне клялся,  что
избавится от нее...
   - Не правда!
   Тереза вздрогнула, голос у нее изменился, стал резким, вульгарным.
   - А по какому праву вы говорите, что это  не  правда?  Может,  были  там?
Может, не правда, что я видела, как он выходил из дома судьи не через  окно,
а через дверь? И что судья с ним вежливо прощался? И что был в курсе  всего?
И кого вообще в этом деле можно назвать порядочной а кого нет? Да, я  родила
ребенка. Но я не заманиваю к себе в комнату мужчин...
   - Стоп! Стоп! Когда вы видели Марселя с судьей?
   - С месяц назад. Погодите... Перед самым Рождеством.
   - И вы говорите, вид у них был такой, словно они понимают друг  друга?  А
что ответил Марсель, когда вы потребовали у него объяснений?
   Сейчас она соврет. Это было ясно по тому, как дрогнули у нее крылья носа.
   - Он сказал, чтобы я не  беспокоилась..,  что  все  будет  хорошо..,  что
меньше чем через полгода мы поженимся и поселимся на другой стороне  пролива
в Шарроне, чтобы не видеть больше здешних... Понимаете, он меня любит! Зачем
ему убивать человека, которого он даже не знает?
   Шаги  на  лестнице,  в  коридоре.  Скрипнула  дверь.  Это  пришел   Межа.
Насвистывает, раздевается.
   - Тереза, вы больше ничего не хотите  мне  сказать?  Подумайте.  В  ваших
словах лжи  столько  же,  сколько  правды.  Из-за  вранья  мне  трудно  быть
признательным вам за сказанную правду.
   Мегрэ поднялся. В этой комнатке он выглядел слишком высоким и грузным.  И
вдруг, когда он меньше всего ждал этого, Тереза кинулась к нему на  грудь  и
разрыдалась.
   -  Ну!  Ну!  -  успокаивал  он  ее,  как  ребенка.  -  Ничего  страшного.
Расскажите, что у вас на душе.
   Тереза всхлипывала так громко, что Межа выглянул из номера.
   - Успокойтесь...  Этак  вы  весь  дом  поднимете.  Вы  не  хотите  сейчас
говорить? - Пряча лицо на груди Мегрэ, она затрясла головой.
   - Зря. А впрочем... Ложитесь-ка в постель. Хотите, я дам вам  снотворное,
от которого вы